Море огня

Глава 8

Там была тропинка.

Как только Миранда преодолела первые заросли, она сразу ее обнаружила: тропинка вела прямо в глубину леса. Миранда, конечно же, потеряла ящерицу, но в чаще было так интересно!

Свежий ветер с океана не мог преодолеть барьер тропического леса, и воздух в глубине был тяжелым и густым. Вокруг было множество насекомых. Казалось, что мох, свисающий с деревьев, был ими полон.

Миранда стояла посреди тропинки и рассматривала все вокруг. Солнце пробивалось через листву, все кругом так было не похоже на английские леса. Все: растения, насекомые, птицы, прыгавшие на ветках, разительно отличалось и было еще никем не изучено.

Покусывая ноготь большого пальца, Миранда оглянулась на то место, где она прошла через кусты, и затем осмотрела тропинку. Она не была столь невежественна, чтобы позволить себе заблудиться, потеряться, поэтому еще на опушке стала обламывать по пути ветки, чтобы иметь возможность быстро найти обратную дорогу к пляжу. Но теперь, когда она вышла на торную тропу, это было необязательно, просто надо было держаться неподалеку.

Миранда вспомнила о капитане Блэкстоуне, и ее охватила нерешительность. Что, если он заметит ее отсутствие? Скорее всего он знает о тропе и поймет, что она пошла прогуляться. Она же ненадолго. Вряд ли у нее будет в ближайшем будущем такая возможность. Дедушка позволял ей многое ради исследований, а отец все время оберегает ее, не дает свободы действий.

Миранда пошла по песчаной тропе, решив про себя, что она ничего не должна капитану пиратов. Ведь он похитил ее. Боже всемогущий! И, кроме того, это не побег. Она вернется обязательно. А пока она может собрать великолепные образцы. Она уже взяла несколько листьев плюща, обвивавших огромный ствол дуба. Правда, у нее не было с собой сумки для сбора образцов, но она подобрала немного спереди юбку и сделала как бы карман для образцов. Жаль только, что она не захватила бумагу, чтобы описать свои находки. Вместо этого Миранда все время разговаривала сама с собой, описывая все, что видела вокруг: и стволы деревьев, и то, как корни выглядывают из почвы, — она хотела запомнить все как можно лучше.

Миранда держалась тропинки, раздумывая, как далеко она отошла от пляжа. Ей было неловко, что она отсутствует столько времени. Пират капитан Блэкстоун или нет, ей не хотелось, чтобы он напрасно беспокоился. Миранда считала, что ей не на что особенно пожаловаться, она не могла, положа руку на сердце, сказать, что он плохо к ней относится, напротив, последнее время он вел себя безупречно, но девушка подозревала, что ей не следует рассчитывать на то, что он будет всегда только целовать ее, когда будет разгневан. Со вздохом она наклонилась, чтобы собрать последний экземпляр какого-то яркого дикого цветка, и вдруг осознала, что прямо перед собой она видит чьи-то босые ноги. Они были большие, коричневые и жутко грязные. Она подняла глаза, и у нее дух захватило, Миранда чуть не упала и не выронила свои образцы. Перед ней стоял человек, почти такой же высокий, как капитан. На нем не было одежды, разве что грудь и лицо были раскрашены. Он сказал ей что-то на каком-то гортанном языке, Миранда не поняла что, затем скрестил руки на груди, как будто ждал ответа.

— Я не понимаю, — сказала она по-английски, затем по-французски и по-испански.

Темные брови аборигена явно поднялись вверх, когда она говорила по-испански, но он не сделал никакого знака, что понимает ее. Человек продолжал смотреть ей прямо в лицо своими темными глазами, цвета пасмурного неба. Он просто смотрел на нее, и Миранда пожалела, что не находится сейчас на борту «Морского ястреба».

— Кто вы такой? — наконец спросила Миранда.

Его ответ мог быть именем, а мог быть чем угодно. Девушка никогда не сталкивалась с таким языком.

Мужчина, конечно, был индейцем, она была уверена, ибо читала отчеты путешественников и видела рисунки. Если бы только она могла поговорить с ним, быть может, они смогли бы как-то…

Индеец схватил ее так быстро, что у Миранды не было времени даже позвать на помощь. Ее образцы полетели на землю. Она попыталась показать ему, что никуда без них не уйдет, но он зажал ей рукой рот и потащил в кусты.

Неожиданно потеря коллекции перестала ее волновать. Он же сейчас убьет ее. Она попыталась бороться, но он только сильнее зажимал ей рот. Миранде пришлось покориться, а индеец, казалось, хотел ей что-то сказать, кивая в сторону тропы. Но что?

Он бросился в кусты и потащил Миранду за собой. Колючки вонзались ей в руки, и слезы выступили на глазах. О Боже, сначала пират захватил, теперь — индеец. Она ожидала, что он что-нибудь начнет делать, но он, наоборот, казалось, прислушивался, наклонив слегка голову. Миранда решила подождать. Кто-то бежал по тропинке прямо к ним. Надежды ожили в ее груди. Вдруг это капитан Блэкстоун? Если это он, то что будет делать индеец? Убьет его? Шаги все громче, все ближе. Миранде казалось, что ее сердце бьется в одном ритме с этими звуками. Вдруг она услышала, что кто-то проходит мимо того места, где они укрылись. Она даже не видела точно, кто это. Может, это другой индеец. Скорее всего, потому что ее индеец вдруг потащил ее за собой и выкрикнул что-то похожее на приветствие. Шаги остановились, но Миранда больше не желала видеть никаких индейцев. Она закрыла глаза и стала молиться, чтобы ее похитители предали ее быстрой смерти.

— Кровь Христова!

Этот голос! Эти слова! Миранда с готовностью открыла глаза. Впрочем, особенно радоваться было нечему. Капитан смотрел на нее так же грозно и хмурился, как и индеец. Тем не менее девушка испустила вздох облегчения.

Индеец снова заговорил на своем гортанном языке. К удивлению Миранды, капитан ответил ему. Они вели себя так, как будто были знакомы. Вскоре индеец слегка разжал свои железные объятия и заговорил снова. Капитан скрестил руки на груди и кивнул, как ей показалось, неохотно, потом что-то сказал, что рассмешило индейца, и тот отпустил Миранду. Колени ее подогнулись, капитан не сделал никакой попытки помочь ей. Она упала бы, если бы не схватилась за индейца. Оба, казалось, находили это забавным. Неожиданно получив свободу, Миранда хотела броситься к капитану и спрятаться за него, но сдержалась. Тем более что мужчины очень серьезно о чем-то беседовали. Как досадно было не понимать ни одного слова!

Миранда пыталась уловить хоть что-нибудь, но так и не смогла. Она считала, что капитан мог бы сказать ей, что за переговоры тут ведутся, но он не обращал на нее внимания, впрочем, как и индеец. Все-таки почему-то она решила, что речь идет не о ней.

Может, они таким образом готовятся к какому-то состязанию или битве. Миранда пыталась по лицу капитана догадаться, в чем дело. Было ясно, что с каждой минутой его ярость становится все сильнее и сильнее, но враждебность его не имела отношения к индейцу.

Она задумалась также над тем, что у него нет оружия. На нем не было решительно ничего, кроме мокрых штанов, облегающих его как вторая кожа. На индейце не было одежды, но на поясе висел нож в кожаном футляре.

Миранда потихоньку отодвинулась от индейца, в полной уверенности, что никто этого не заметит, но пират остановил ее яростным взглядом. Она застыла на месте. Оказывается, капитан Блэкстоун все-таки следил за ней, хотя и не показывал вида. Это соображение почему-то подействовало на нее ободряюще, хотя ясно было, что он ужасно сердит.

Беседа тем временем продолжалась, дополняемая жестами и мимикой. Неожиданно индеец повернулся и пошел по тропе в глубь леса. Широко открыв глаза от изумления, Миранда смотрела, как он исчезает за поворотом тропы. Затем она слегка скосила глаза, чтобы посмотреть на капитана. Он смотрел вслед индейцу с каменным выражением на красивом лице. Быстро обдумав свое положение, Миранда почти упала на колени и принялась собирать образцы, которые растеряла, когда индеец схватил ее.

— Какого черта вы тут делаете?

Вопрос прозвучал так резко и громко, что Миранда опять выронила цветы и листья, с трудом подавив крик. Она подняла глаза и увидела, что капитан, уперев руки в бока, навис над ней сверху.

— Итак? Я жду объяснений.

— Я… я… ну, я собирала некоторые виды цветов и листьев и выронила их…

— Растения? Это то, чем вы тут занимаетесь? Цветы собираете?

Его голос поднимался выше и выше с каждым словом. Миранда в ответ только кивала.

— Кровь Христова! — Он воздел руки к небесам, как будто умоляя объяснить ему странное поведение пленницы. — Вы рисковали жизнью из-за нескольких листочков? Вас могли похитить индейцы, уже не говоря о том, что я испугался до полусмерти. ― Джек стал ходить по дорожке взад и вперед, затем, резко повернувшись, подошел к девушке вплотную и выпалил: — Вы не в своем уме!

— Я в своем уме, — гордо ответила Миранда, отряхивая свою юбку и забыв о том, что она так тщательно собирала.

Джек подошел ближе.

—Непохоже!

Миранда стояла так близко, что чувствовала запах его кожи и морской соли, блестевшей на могучем теле. Она скрестила руки и опять повторила:

— Я не сумасшедшая.

Для Миранды подобная беседа была в диковинку. Обычно она в спорах обсуждала научные истины, пользуясь доказательствами и логикой. Теперь, после встречи с пиратом, ей придется привыкнуть к коротким доводам.

— Нет, сумасшедшая. Хуже бешеной крысы. Бегать по лесам среди индейцев! Миранда вздернула подбородок:

— Нет никаких научных доказательств того, что крысы бешеные.

Джек только хмыкнул. Надо позволить этой дамочке говорить всякие нелепицы.

— Да, — продолжала Миранда, — кроме того, никто мне не сказал, что здесь есть индейцы.

Джек глубоко вздохнул и, пристально посмотрев на Миранду, в глубине души согласился с ней.

— Вам и не надо было бы ни о чем знать, если бы вы сидели там, где я вас оставил.

Глаза Миранды сузились. Она не вещь! Ее нельзя положить или привязать… как собаку.

— Я и была…

— Ха! — Смех Джека был громким и коротким. — Вы что, будете утверждать, что вы занимались своим делом и Нафкиби нашел вас на пляже? Не торопитесь мне врать, ибо он сказал мне, что встретил вас на тропе.

— Я говорю, что находилась какое-то время на пляже, а потом решила немного пройтись.

— Немного? Мы на расстоянии мили от бухты. Миранда сделала вид, что не заметила иронии.

— Тот индеец… как его звали?

— Нафкиби.

— Нафкиби, — медленно повторила она, — ну все равно, Нафкиби не мог меня найти потому, что я вовсе не терялась. Я занималась своими делами, когда он меня схватил.

— Нафкиби был прав, — покачал головой Джек. — когда сказал, что необходимо за вами присматривать. — На самом деле друг выбранил его за то, что он не смотрит за своей женщиной, а когда Джек стал отнекиваться, что это вовсе не его женщина, индеец просто пожал плечами, как делал всегда, когда хотел показать, что не верит Джеку.

— В чем я не нуждаюсь, так это в чьей-либо опеке, — сказала Миранда, поворачиваясь спиной к Джеку и направляясь по тропинке.

— Неужели? — Джек преградил ей путь.

—Нет!

— Как насчет того, что сейчас произошло?

— А что особенного произошло? — Миранда остановилась и искоса посмотрела на Джека из-под ресниц. — Почему он отпустил меня, когда вас увидел?

— Нафкиби — мой друг. Но вас могли похитить и дикие индейцы.

— Вы имеете в виду похитить, как вы похитили меня? — спросила Миранда и опять пошла по тропинке.

Джек сначала смутился, но потом выражение его лица стало суровым, он расправил плечи и повернул Миранду к себе.

— Это совсем другое.

— Почему же? Мне представляется, что это абсолютно одно и то же. Пират среди ночи заявляется ко мне в спальню и уносит меня. Так где же разница?

— Я не причиню вам вреда.

— Да, вы так говорите. — Миранда встряхнула головой, и ее черные локоны растрепались по плечам. — Вы о многом мне говорили, но никаких доказательств вашим словам я не вижу.

— А что такое? — Не считая того незначительного нарушения приличий с его стороны, Джеку казалось, что он довольно сносно придерживается плана, насколько Миранда ему позволяет, конечно.

— Взять хотя бы гонца, который должен доставить мой выкуп. Я думаю, вы все это придумали, — Миранда с вызовом посмотрела на него. — Вы вообще не собираетесь возвращать меня отцу.

— Вы ошибаетесь. Мы отправляемся в Чарлз-Таун завтра утром. — Неужели она может серьезно думать, что он хочет ее удержать?

— Завтра? Это правда?

— Да.

— А судно? Вы не успеете закончить ваши работы.

— Да, но меня это больше не волнует, — Джек повернулся и направился к берегу. Почему интересно, когда он оказывается так близко от нее, ему становится на все наплевать и он думает только о том, чтобы привлечь ее к себе и поцеловать? Особенно сейчас. А ведь сейчас ему, мягко говоря, есть над чем подумать.

— Почему?

— Что почему?

Она опять остановилась.

— Почему мы возвращаемся так быстро? Гонец принес деньги?

Черт возьми, вечно она обо всем спрашивает. Джек вздохнул.

— Нет, выкупа пока нет. — Он поднял руку, чтобы остановить возможный град вопросов. — У меня изменились планы. Я везу вас домой, вот и все.

После того, что сказал ему Нафкиби, он не собирается сидеть здесь еще неделю. Генри пускай сам стережет свою дочь и следит, чтобы она не увиделась с королевским сборщиком податей.

— Мы уходим в море, потому что я ушла с берега?

— Нет, это никакого отношения к нашему отходу не имеет.

Джек взъерошил волосы и решил схитрить:

— Послушайте, я думал, вы хотите вернуться в Чарлз-Таун.

— Да. Просто…

— Тогда никаких вопросов, — повысил голос Джек.

Миранда опустила глаза и тихо сказала:

— Я просто не понимаю.

— Кровь Христова! Женщина, совсем не обязательно, чтобы вы все понимали.

Кровь отхлынула от ее лица, Миранда молча смотрела на него своими глубокими синими глазами. Джек чертыхнулся про себя. Как он ни был зол на нее, из-за того, что она устроила, ему не хотелось огорчать ее.

— Нам лучше вернуться из-за этого, — сказал он неопределенно и помахал в воздухе рукой.

— Чего? — растерялась Миранда. Сейчас он не был похож на высокомерного пирата.

— Ну этого, — сказал Джек увереннее. — Того, что существует между нами. Влечения. Только не говори мне, что я один это чувствую.

Миранда в задумчивости укусила свой палец, затем кивнула.

— Нет, этого я утверждать не могу. Джек удовлетворенно улыбнулся.

— Я даже не знаю, лучше мне от этого или хуже. Опустив глаза, Миранда сказала куда-то в сторону:

— Я этого не понимаю.

Джек засмеялся. Такая уж она, эта Миранда Чадвик, чтобы всему искать объяснения.

— Не так уж это и сложно. Я — мужчина, а ты — женщина.

Миранда нахмурилась, сосредоточенно раздумывая над его словами.

—И все?

Джек пожал плечами.

— Более или менее. — Он попытался найти еще какие-то слова. — Это вожделение, я думаю.

— Совокупление?

Джек от неожиданности чуть не покраснел.

— Можно и так сказать. — Когда она перестанет удивлять его?

— Я знаю, люди нуждаются в продолжении рода. Этот инстинкт подобен сношениям животных.

— Кровь Христова! Женщина! При чем тут продолжение рода? Вот уж чего я совсем не хочу.

— А ты чувствуешь подобное в отношении всех женщин?

— Что подобное?

Он уже почти отчаялся что-либо объяснить и что-либо понять, затем почесал в затылке и продолжил:

— Ну да. То есть нет. Не ко всем. — Помолчав, признался: — Ну, ко многим.

— Понятно.

— Пират я или кто?

— Да-да, разумеется.

Господи, он что, извиняется за то, что его тянет к другим женщинам? Похоже, ей это не очень понравилось. А чего она ожидала? Если уж быть совершенно откровенным, то следовало признаться самому себе, что к ней он, и правда, испытывал особенное притяжение. По всей видимости, потому, что она была вне его досягаемости. Чем еще это можно объяснить? Ведь Миранда совсем не походила на других. Женщины обычно понимают малейший намек на чувства, вожделеют его столь же откровенно, как он их, и сами идут ему навстречу.

— Я понимаю, — протянула Миранда скорее как бы про себя. Она не могла сдержать себя, но совершенно вразрез с доводами логики и рациональным мышлением, ей была очень неприятна сама мысль о других женщинах рядом с ним. Абсолютно точно, что она никогда не испытывала ничего подобного к другим мужчинам. Может быть, потому, что все они были гораздо старше ее. Миранда раньше всегда восхищалась мужским умом, а не тем, как блестит на солнце бронзовая от загара кожа. Ни у кого прежде она не видела золотой серьги в ухе, которая была бы совершенно одного цвета с волосами. Миранда опустила голову и стала рассматривать землю, но Джек взял ее за подбородок и посмотрел прямо в глаза.

— Что ты понимаешь?

— Насчет воспроизведения, продолжения рода и сово…

— Откуда ты это знаешь? — поспешил он перебить ее.

До того, как они затеяли этот глупейший разговор, он готов был поспорить на всю свою долю добычи, что она вообще наивна и тем более невинна. Но сейчас…

Глаза ее вдруг широко распахнулись.

— А как же?Я читала об этом. Не говоря уже о великом открытии Левенгука!

Джек застонал и процедил сквозь зубы:

— Ничего не хочу об этом слышать.

— Напрасно, это крайне любопытно.

— Уверен, что очень интересно.

У Джека никогда ни с кем не было еще такой странной беседы. Он едва мог поверить, что они стоят посреди леса и говорят о любви такими странными сухими словами. Но желание мучило его с еще большей силой.

— Нам нужно возвращаться на «Морской ястреб».

— Полагаю, да.

— Да. Мы должны это сделать.

Он произносил эти слова, но, Боже спаси, ноги не сдвинулись ни на йоту.

— Теперь, когда мы все так хорошо понимаем, нам будет совсем просто находиться рядом.

Миранда подумала, что, кажется, она перестает его понимать, потому что Джек машинально стал ласково касаться уже не подбородка, а плеча и шеи. У девушки перехватило дыхание. Она подумала, что то, что она считала заботой о продолжении рода, даже отдаленно не походило на то, что она сейчас испытывала.

— Не смотри на меня так, — вырвалось у Джека. Она смотрела на него своим пристальным, изучающим взглядом, и ему очень хотелось забыть обо всем, что их разделяет, и сжать ее в объятиях.

— Я просто думала…

— О чем?

Она слегка качнулась вперед, и Джек схватил ее за плечи, чтобы заглянуть в синие глаза.

— Теперь, когда все так ясно, может быть, мы могли бы… я хочу сказать, не мог бы ты поцеловать меня так, как тогда? Просто ради эксперимента, — последние слова Миранда добавила, чтобы не выглядеть так вызывающе.

— Один поцелуй не повредит, — Джек нагнулся к ней.

— Да, — серьезно поддержала его Миранда, — он не может повредить.

Губы их встретились. Первые две секунды Миранда еще собиралась запоминать этот эксперимент шаг за шагом, но вскоре она уже вообще не могла ни о чем думать. Все ее существо растворилось в незнакомых волнах чувства. Весь мир вокруг вдруг сосредоточился в Джеке. Его мужской запах вытеснил все остальные. Вкус его поцелуя ошеломил ее, властно заставив желать его повторения еще и еще. Она чувствовала все его тело, огромное и горячее, так близко, а он сжимал ее все сильнее, и все теснее она прижималась к нему.

Наконец она смогла дотронуться до его мускулистых плеч и запустить пальцы в золото его волос. Поцелуй углубился, Джек, казалось, хотел растворить ее в себе, сначала проникая языком глубоко, затем поддразнивая и уводя за собой, но двигаясь в одном ритме с кровью, стучавшей в висках.

Вдруг его губы покинули ее, Миранда не успела вздохнуть от разочарования, как Джек стал целовать ее шею так мягко и нежно, что она вся задрожала. Небольшая щетина на его подбородке слегка царапала ее кожу, но Миранда от этого только больше хотела его поцелуев, сразу смягчавших огонь. Все ее тело давно горело и жаждало нежных объятий. Джек взял ее руками за талию, одновременно целуя все ниже и ниже. Он задел верх ее платья, и Миранде сразу захотелось избавиться от этой обременительной преграды, разделяющей их. Но ни ткань платья, ни сорочка не остановили Джека, его алчущие губы пробирались все ниже, дошли до ложбинки между грудей, сосредоточились на одном соске, затем на другом. Голова Миранды откинулась назад, Джек слегка покусывал ее соски, и чувственный стон сорвался с ее губ, немало ее удивив.

Он рванул на себя ее бедра, приблизился и стал сильно прижиматься к ней. Во рту Миранды пересохло, ей показалось, что вся влага, которая была в теле, сосредоточилась теперь между ее ног. Она даже не заметила, да и не стремилась узнать, когда он расстегнул крючки на ее платье, но вдруг почувствовала, что тело ее свободно. Теплый влажный воздух приветствовал ее обнаженную кожу. Его горячий рот то успокаивал, то сильнее возбуждал ее. Язык его как пламя разжигал ее страсть. Платье Миранды теперь держалось только на предплечьях и связывало движения, она рванулась, чтобы скорее освободить руки, жалея то время, которое ушло на это бесполезное занятие, а могло быть потрачено на то, чтобы ласкать мускулистое тело Джека. Миранда не уставала поражаться тому, какая нежная и гладкая у него кожа. Он обжигал ее поцелуями, спускаясь все ниже и ниже, нетерпеливо освобождая себя от одежды и приветствуя каждую пядь ее плоти. Джек упал на колени на землю, продолжая целовать ее. У нее была бледная восхитительно-шелковистая кожа. Руки его, нежно лаская, слегка раздвинули ее бедра, и пламя ее желания уже невозможно было потушить. Миранда вскрикнула, почувствовав, что язык его коснулся ее. Она задрожала и мягко осела вниз, ноги больше не держали ее. Она легла на горячий песок и, схватив Джека за плечи, с силой притянула к себе, не в состоянии расстаться с ним ни на минуту.

Его язык не оставлял ее ни на мгновение, приводя во все больший восторг, с уст ее то и дело срывались вздохи и негромкие стоны. Подняв голову, Джек снова стал целовать ее грудь, при этом его пальцы ворвались в нежную, влажную жару ее бедер. Дыхание его стало прерывистым, тело слилось с ее телом, рот — с ее изголодавшимися губами, и одновременно одним мощным движением он вошел в нее.

Боль пронзила ее, резкая и неожиданная, как и любая другая. Она была острой и горькой, но приятной. Миранда ловила ртом воздух, но пират не дал ей времени на боль и раздумья. Непрестанное дикое желание слиться с его телом в одно не давало ей возможности подумать о чем-то другом. Ее распростертое тело принимало всю тяжесть, упивалось ею. Он входил в нее еще и еще раз, глубже и глубже, сильнее и сильнее. Миранда вся изогнулась, встречая его, отдаваясь страсти все полнее и полнее. Ее ноги, казалось, действуя сами по себе, обняли его тело, и их движения стали неистовыми. С трудом дыша, она вцепилась в его плечи как безумная. Ее мир раздвоился, ее уносило куда-то на волнах немыслимого наслаждения, она парила над землей, поднимаясь все выше и выше. Вдруг на нее нахлынули новые впечатления. Она дрожала, ее тело отрицало логику и разум. Миранда крепко держала Джека в объятиях, когда услышала его крик, и догадалась, что он пережил момент неизъяснимого удовольствия. На какой-то момент они без сил застыли на песке, не разжимая рук. Джек едва мог дышать, его охватил какой-то странный сон наяву, но все-таки он смог удержаться на локтях, ему представилось, что иначе он может раздавить Миранду. Действительность, осознание содеянного начинали проникать в его голову, еще одурманенную страстью.

Кровь Христова! Это Миранда Чадвик. Дочь Генри, честь которой он поклялся защищать даже ценой собственной жизни. И Боже помоги ему, если он не готов сейчас же взять ее снова… и снова.

Он встряхнул головой, чтобы отогнать эти несуразные мысли, и его волосы от движения упали ей на щеку. Медленно Миранда открыла глаза. Они были столь же глубоки, как всегда, но слегка подернуты дымкой и смотрели на него открыто и простодушно. Она высунула изо рта свой розовый язычок и облизала губы. Затем вздохнула и спросила:

— Что произошло? Что это было?

Глаза Джека расширились, и, несмотря на чувство вины и обуревавшее его раскаяние, он рассмеялся.

Только Миранда Чадвик, еще не остыв от страсти, может задавать вопросы! Неожиданный конец!