Морок Париса

ТЕНИ ПРОШЛОГО

Грир жил в комнате над входом постоялого двора, расположенного позади лепрозория уже год. Этой каморкой с убогой обстановкой он почти не пользовался: она была мрачной и сырой. Окно её выходило прямо на высокую стену дома напротив, загораживающую свет до полудня. Однако, Грира не волновал уют. Он, вообще, не хотел связывать себя постоянным жилищем. Кроме оружия и доспеха он практически не имел вещей, которыми мог бы дорожить. Привычка к походной жизни состояла для Грира в готовности в любой миг сорваться с места ради опасного заработка.

В качестве места для ночлега эта конура его вполне устраивала. У неё даже были свои преимущества: через окно он видел всё входящее на постоялый двор отребье, а дубовая дверь комнаты и массивный засов были на удивление крепкими… Прочие помещения постоялого двора были периодически заняты непостоянными посетителями в сопровождении одиноких дам, и Грир нередко оставался единственным живым человеком на всём этаже.

…Следующим утром Грир проснулся чуть свет и, уставившись на деревянные балки потолка, задумался о необходимости отплытия с острова. Продолжая размышления о своих делах, Грир поднялся и начал одеваться. Однако, едва лишь он натянул тогу, как раздался стук в дверь. Грир сунул за пояс сзади остриё баллока, и открыл дверь в ожидании лицезреть хозяина таверны, который начнёт скорбно нудить об уплате за комнату. Однако на пороге стоял лучащийся улыбкой констебль Руди Сеймур.

– Эй, здравствуй Грир, – сказал Руди. – На ловца и зверь бежит.

При взгляде на этого мелкого, лет тридцати, бритунийца с широкими усами и бритой головой под шапероном с лихо выгнутым пером, можно было решить, будто он только что изрядно заправился выпивкой. Руди искрился бодростью даже после трёх дней непрерывной сыскной работы. Он нравился Гриру своей храбростью, добросовестностью и безупречной честностью. Но он знал, что за добродушной улыбкой выпивохи скрывается холодный и ясный рассудок гончей ищейки.

– А, тебя ещё принесло, – хмуро буркнул Грир. – Тебе чего надо от меня?

– Позавтракал уже? – ответил Руди вопросом на вопрос. – Я бы, например, не отказался от кружечки эля.

– Да войди ты, – неприветливо пригласил Грир. – Эля тебе не будет. Могу предложить мятный напиток. Если хочешь, конечно.

Констебль проследовал за ним в полумрак маленькой комнаты. Пока Грир заваривал чай, Руди медленно расхаживал по комнате, насвистывая кабацкую песенку и ничего не упуская из виду.

– И зачем ты живёшь в подобной дыре, Грир? Не могу понять, – бросил он. – Отчего бы тебе не найти себе что-нибудь поприятнее?

– Эта келья меня устраивает в совершенной степени, – отозвался Грир. – Знаешь ведь, я не отношусь к домоседам. Как жена, как дети?

– О, спасибо, всё чудесно, – ответил Руди, отхлёбывая принесённый Гриром чай. – Сейчас, она, небось гадает, куда я провалился. Нелегка жизнь у жены сыщика.

– На зависть удачная возможность надувать жену и плести ей небылицы. – Грир задумчиво оглядел констебля. Было ясно, что он заявился в гости с утра пораньше не просто так.

– Э, нет, я уже давно вышел из возраста амурных похождений. А вот ты – где провёл прошлую ночь, дружок? – поинтересовался Руди.

Грир растёр подошвой бегущего по полу древесного жука.

– Когда-нибудь ты доведёшь меня до приступа своими хитростями, Руди. Говорил бы уж прямо – что стряслось?

Констебль улыбнулся:

– Не спеши с выводами, братец. Ты мне по душе, Грир. Конечно, ты скользкий, как налим, зачастую излишне жесток, порой мог бы быть и почестнее, но…

– Ага, ладно, – оборвал его Грир. – Мне не до шуток. Стряслось-то что?

Руди смутился. Грир, неплохо его зная, не принимал этого смущения всерьёз.

– Ты ведь судачил вчера вечером с Мед Пеймлия? – спросил констебль, и бросил на Грира быстрый и острый взгляд.

«Пресветлые боги! – подумал Грир. – Как чувствовал, что влипнет она в историю с этим перстеньком…»

– Было дело. Мы встретились в таверне Зубина. А что?

– А дома у неё ты был?

– Пытаешься балагурить? – напряженно спросил Грир. – Думаешь, посещаю на дому таких, как Мед?

Руди отхлебнул чая, и весёлость неожиданно покинула его лицо.

– Ты ведь относился к ней по-дружески, ведь так?

– Да. У неё случились неприятности?

Руди покачал головой:

– Нет у неё уже никаких неприятностей.

Повисла долгая пауза. Грир изумлённо рассматривал констебля.

Грир отодвинул от себя кружку и поднялся. Лёгкая дрожь, подобная первым признакам землетрясения, пробежала по его телу.

– Она умерла?

Руди нахмурился:

– Убита. Около полуночи.

Грир, сжав руки в кулаки, размашистыми шагами прошёлся по комнате. Мед успела занять то небольшое светлое место, что было в его мрачной душе. Он был потрясён её гибелью.

– Может быть, ты прояснишь что-нибудь в этой истории? Она, случайно, не упоминала, что собирается встретиться с кем-нибудь?

– Она ушла из «Одинокой дамы» раньше меня, – проговорил Грир. – Я вышел немного спустя и видел, как Мед разговаривает с каким-то хлыстом на углу. Потом они пошли в сторону её квартиры. Только не проси меня описать её клиента, я на него ни малейшего внимания не обратил. Гром! Помню, что он был высокий, помню тёмный плащ и конопье…

– Жаль, – произнёс Руди и задумчиво помял подбородок. – Обычно-то ты более внимателен. Да, от этого описания проку мало.

Грир хмуро отвернулся к окну. Мысли о Мед сменились раздумьями о её детях. С ними надо что-то делать. У Мед ведь ни гроша за душой не было… Значит, деньги нужны теперь ещё больше.

– Она умерла нечистой смертью, – сквозь зубы сообщил Руди. – Похоже на ритуал.

Грир резко повернулся к нему.

– Она лежала в центре комнаты, в окружении всяких знаков. Ей перерезали горло, – произнёс констебль. – Должно быть, попала к сектантам. Так оно всё выглядит. Она не первая, кто убит таким образом. – Руди мрачно усмехнулся. – Вероятно, и непоследняя. – Ты знаешь что-то?

– Что-нибудь украли? – спросил Грир. – Её сумочка на месте?

– Да. Насколько можно судить, ничего не пропало. Поделись, что тебе известно.

– Мед вчера вечером показала мне стеклянный перстень, который нашла у себя в комнате. Сказала, что – очевидно, его обронил какой-то её посетитель. Её интересовала ценность перстня.

– Стеклянный перстень? – Руди изумлённо уставился на Грира. – Что за перстень?

– Копия перстня какого-то восточного культа. Во всяком случае, я решил, что это копия. Если бы оно было подлинным, то стоило бы очень дорого. Такие перстни носили лет за двести до ордынского господства.

– Вот как? – Констебль встал. – И она показала этот перстень тебе?

– Да. Почему бы и нет? Ты смотришь так, как будто подозреваешь меня в чем-то.

– Я? – Руди пожал плечами. – Пойдём вместе на квартиру Мед. Поможешь нам найти этот перстень.

Когда они спускались по лестнице, констебль внезапно спросил:

– Жизнь полна чёртовых неожиданностей, не так ли, Грир?

– Чертовски полна чёртовых неожиданностей, – уточнил Грир. – К чему ты сейчас заговорил об этом?

– Так, взбрело что-то в голову, – неопределённо ответил Руди. – Так Мед собиралась продать перстень?

– Если бы смогла найти покупателя, не сомневаюсь, что продала бы. Я-то советовал ей выбросить его. Пытался втолковать свои плохие предчувствия от этого нечистого перстенька. С ним явно что-то неладно, он просто руку холодом обжигал.

В это время на улицах почти не было народа, и скоро они добрались до квартиры Мед.

– Тело её… уже отвезли, – сказал Руди. – Но мы ничего не тронули в комнате. Зрелище неприятное, да тебе не привыкать.

– Да, не волнуйся, я уж перетерплю – с сарказмом ответил Грир.

– Да я в тебе и не сомневался.

У двери в квартиру стоял бледный констебль.

– Йорик здесь ещё? – спросил его Руди.

– Да, сэр.

– Проходим, – кивнул Руди Гриру и спросил: – Бывал прежде у Мед?

– Нет, – отозвался хмуро Грир. Руди вторично задал тот же вопрос – проверял его, значит, не доверял.

Руди толкнул дверь, и они вошли в освещённую солнцем спальню, где констебль Джер Йорик печально перебирал нехитрый скарб покойной.

В центре комнаты стояла кровать. Надо было отдать должно Мед – постельное белье, ковёр на полу она содержала в чистоте. Теперь их испачкала её кровь.

– Кровь Мед хлынула и залила всё вокруг, – мрачно констатировал Руди. – Он перерезал её глотку, она даже вскрикнуть не успела. – Он кивнул на столик у кровати с двумя кубками. – Но сначала он её усыпил, чтоб создать подобающую ритуалу обстановку. Эти порошковые шарики…

– Оставь эти нечистые подробности, – оборвал его Грир.

Руди подошёл столику и поднял с него сумочку Мед. Открыв её, констебль вывалил всё содержимое на столешницу. Маленький костяной нож, керамический пузырёк с ароматическим маслом, кошелёк с несколькими медяками… Руди заглянул в сумку и пошарил в ней рукой.

– Нет больше ничего. Эй, Йорик!

Констебль – высокий широкоплечий мужчина с чёрными волосами и внимательным взглядом голубых глаз – подошёл к ним, одарив Грира безучастным взглядом и перевёл взгляд на Руди Сеймура.

– Не видал ты здесь перстня из стекла? – спросил констебль Сеймур.

– Нет. Перерыли мы здесь все, но ничего похожего не заметили.

– Надо поискать получше. – приказал Руди. – Это очень важная вещица. Постарайтесь-ка как следует, как ты умеешь, Йорик.

Польщённый Йорик возобновил поиски, а Руди, с полуулыбкой обменявшись с Гриром понимающими взглядами, открыл дверь в коридор и поманил к себе Грира.

Уйдя вглубь коридора, Руди великодушно пригласил Грира присесть на лавку.

– А почему было нельзя поговорить прямо в комнате? – поинтересовался Грир. – К чему эта загадочность?

– Когда ты в последний раз видел юзендманна Рори?

Грир не сумел не выказать изумления.

– А чего это ты о нём вспомнил?

– Не мочись на луну, – попросил Руди. – Нам не до шуток, сам понимаешь. Ответь на вопрос. Сам все скоро поймёшь.

– Лет пять уж как.

– Он был первоклассным рубакой.

Грир промолчал. Его мысли унесли его к не такому уж далёкому прошлому, и перед этим мысленным взором, как наяву, возник юзендманн Рори. Назвать его хорошим парнем его было бы неточным. Рори мог внушать восхищение, когда хотел этого. Но он мог быть и жесток. Многие соратники Грира отправились на смерть по его воле.

– Хочешь повидаться с ним снова? – спросил Руди.

– Нет уж, благодарствую, – просто ответил Грир. – Рори опять начнёт зазывать меня к себе. А я такой работой сыт по уши.

Руди помрачнел:

– Досада. Ему нужны надёжные вояки. Подумай хорошенько: сытая жизнь без нужды, достаточно волнующие впечатления, путешествия и возможность откладывать на старость денежки.

– «Денежки» – сухо передразнил констебля Грир. – навоз. А волнения, даже такие приятные, мне уже ни к чему. Эти привилегии были хороши во время войн. Сейчас хвала богам, достаточно мирное время. Я тебя удивлю – я очень люблю свою жизнь, можешь поверить и принять это к сведению. Так к чему ты вспомнил Рори?

– Я вчера с ним потолковал. – Лицо Руди Сеймура вновь расплылось в улыбке. – Он поведал, что припас для тебя выгодную работёнку. Долго готовиться тебе не надо, ведь так?

Грир беспомощно пожал плечами:

– С чего вдруг ты решил сунуть нос в мой пирог? Я не нуждаюсь ни в чьём участии. Я, вообще-то, в конце седмицы, уезжаю в Парис.

– В Парис? – удивился Руди. – По Чёрной Маме заскучал? Не думал, что ты адепт Изиды. Ну-ну, отговаривать не смею.

– Этот перстень – спросил Грир серьёзно, – имеет отношение к Рори?

Руди кивнул:

– Не скрою – да, имеет. Но Рори сам тебе всё поведает. Вот что я имел ввиду, когда говорил о жизни, полной неожиданностей. Пойдём к нему.

– Не пойду, – отрезал Грир и встал. – И, вообще, не сильно огорчусь, если никогда его больше, вообще, не увижу. Грязные делишки путь ведут другие. Мне они неинтересны больше, я-то своё уже отработал.

Руди посмотрел на него с сожалением и поднялся с лавки. Теперь он выглядел уставшим.

– Не ерепенься, братец Рори захочет услышать об этом перстне. И, в конце концов – это убийство. Помочь следствию – не только твоя обязанность, но и долг перед Мед.

– Да какое отношение к Рори имеет Мед?

– Прямое. – Руди едва сдержал зевок. – Пойдём, не волочи ноги. Что тебе терять? Помоги шерифу взять убийцу. Мед была твоей подругой.

– Не мели чепухи, – усмехнулся Грир. – А то доведёшь меня до слез. Уговорил, идём.

Руди просиял:

– Я знал, что с тобой можно договориться. Поэтому и сказал Рори, что твой арест не потребуется.

– Значит, старикан по-прежнему пристрастен к грязным трюкам, – хмуро отметил Грир. – И, если бы я отказался, ты бы упёк меня в крепость, а потом шантажом заставил бы меня работать на Рори.

Руди прищурился:

– С тобой непросто иметь дело, Грир. Ты знаешь все ходы заранее. Между нами – посидеть бы пришлось тебе не без уговоров палача. Рори очень-очень хочет тебя видеть.