Морская болезнь

Вытащив из нагрудного кармана фонарик, доктор попытался посветить Хизер в глаза. Та в ответ зашипела, и попыталась его укусить.

- Что там? – спросил Джек. – Из-за чего глаза кровоточат?

- Не знаю. Судя по всему это субконъюнктивальное кровоизлияние. Ее зрачки никак не реагируют на свет, и, кажется, не способны сфокусироваться.

- Она не дышит, - заметил Джек.

Доктор посмотрел на грудь девушки. Она была абсолютно неподвижна.

– Думаю, она умерла, - заявил он. – Ну, или, по крайней мере, должна быть мертвой.

- Что ты там мелешь, идиот? – закричал Ивор. Вики, у него на руках, становилась все слабее. – Она же до сих пор двигается. Вы дебилы?

Никто ничего не сказал в ответ. Ситуация вышла за рамки рационального и поддающегося объяснению. Джек смотрел на Хизер, и видел, как ее челюсти непрестанно пытаются что-то схватить. И ни что-то, а человеческую плоть. Стоит только ее развязать, как она набросится на первого, кто окажется в пределах досягаемости. Судя по всему, так вирус и передается. Зараженный кусает здорового человека, и болезнь попадает в его организм через слюну.

Передается,…попадает в организм через слюну…

Не успел Джек до конца связать одно с другим, как услышал крик Ивора. Вики, ногтями разорвала ему щеки, и со страшной силой тянула его голову на себя. Он был бессилен, что-либо сделать, когда она вонзилась зубами в его левую щеку. Со стороны было, похоже, что они страстно целуются, вот только крики Ивора говорили об обратном.

Джек попытался оттащить его, схватив за воротник. Вики мертвой хваткой вцепилась в мужа, и Джек поначалу тащил обоих, но затем кусок щеки остался у нее в зубах, и она упала назад. Только встав на ноги, Ивор перестал кричать. Но случайно задев ногой жену, жалобно застонал.

– Что за проклятие с моей семьей?

- Не знаю, - проговорил Джек. – Отойдите от нее.

Вики неуклюже встала на ноги, словно марионетка, на спутанных нитях, которую поднимал кукловод. Обвела комнату дикими глазами, и оскалилась словно зверь. На какой-то момент все словно замерли, наступила пауза.

Затем, опьяненная вкусом крови, она кинулась на Ивора. Окровавленные пальцы потянулись к страшной ране на его лице.

Без всякого сомнения, Ивор мог убить здоровенного мужика одним ударом - но причинить вред супруге, было выше его сил - он просто стоял как вкопанный, и казалось, вот-вот потеряет сознание. Вики набросилась на него, и они начали бороться. Обойдя женщину сзади, Джек скрутил ее в “полный Нельсон” зафиксировав ее руки над головой (и ее смертельно опасные челюсти).

- Так, - сказал он, стараясь удержать женщину. – Ивор, слушай меня внимательно. Мне необходимо знать, где ваша дочь могла подцепить эту заразу. Она контактировала с кем-то больным? Или вы с женой? Есть какие-нибудь догадки на этот счет?

Ивор, был где-то далеко. Оно и понятно, в одно мгновение погибла вся его семья.

– Что? Нет. Мы приехали прямо из аэропорта в Пальме. С нами было полно других пассажиров, но все они были нормальные.

Этого было, мягко говоря, мало. Джек нуждался в ответах.

– Вы с женой спорили в день посадки? Из-за чего?

- Спорили? Понятия не имею о чем ты.

- Да, спорили, - сказал Джек, изо всех сил сдерживая, Вики, вырывающуюся из его рук. – Это как то связано с болезнью?

- Нет! Конечно же, нет!

- Но спор был, вы признаете?

Ивор бессильно опустил голову, видно было, как он борется сам с собой.

– Мы спорили о том, как лучше поступить. У меня есть друг, еще с армии, он в Германии, обещал помочь нам скрыться. Вики никак не могла определиться.

Джек смутился. Он ожидал, что разговор пойдет совсем по другому руслу.

- Определиться с чем?

- Уехать или сдаться.

- О чем, черт возьми, ты говоришь? – нахмурился Джек. – Что она такого сделала?

Но прежде чем Ивор успел ответить, доктор Фортуне пронзительно заорал. Повернувшись на крик, Джек увидел, что Хизер частично освободилась от бинтов, и сейчас, что-то жуя, сидит на кушетке. Доктор повернулся, на его лице читалось выражение дикого ужаса и неописуемой боли. Он поднял правую руку. На ней не хватало большого пальца.

Джек сразу же вспомнил о том, что стало с Вики, после того как Хизер напала на нее, и немедля сказал.

– Доктор, я извиняюсь, но вас нужно срочно изолировать, вы заражены.

Но тот не обратил на это никакого внимания. Что-то, бормоча, он носился по комнате. Из того места где совсем недавно был большой палей, фонтаном била кровь. Наблюдая за всей этой ситуацией, Джек отвлекся и его хватка ослабла. Вики, почувствовав это, вырвалась и тут же кинулась на мужа. В одно мгновение, она разорвала ему горло, Ивор не успел даже вскрикнуть. На пол он падал уже мертвый.

Джек стал лихорадочно осматривать кабинет, ища что-нибудь, годное для самообороны. Он понимал, что умерев, снова проснется в 14:00, но просто так сдаться, тоже не мог. Это было у него в крови, на уровне подсознания. Сидеть, сложа руки, и ждать смерти (пусть даже временной), было не в его духе. Где-то в глубине души, у него теплилась надежда, что проклятие могло закончиться, и сейчас все происходит по-настоящему.

На столе он увидел стеклянное папье-маше, стоявшее поверх пачки с бумагой. На вид оно было довольно тяжелое. Взяв его в руку, и нисколько не сомневаясь в том, что все делает правильно, он поднял его высоко над головой, и со всей силы опустил на череп Вики, стоило той повернуться.

Папье-маше оправдало его надежды, и с треском проломило голову женщины. Словно подкошенная, она рухнула на пол. После первого знакомства с инфицированными пассажирами в “Отличном Настроении”, Джеку часто приходилось драться с ними, и ему казалось, что лучший способ вывести их из строя – проломить голову. Теперь он в этом не сомневался.

В первый раз он использовал нераспечатанную бутылку “Glen Grant” из своего чемодана, которой ударил пожилую женщину по голове, когда она попыталась накинуться на него, в коридоре палубы B. После этого было, еще много стычек, и вот сейчас он стоял, держа в руках папье-маше, которым только что проломил голову Вики.

Ивор лежал на полу мертвый, с разорванным горлом, но Джек знал, что это только вопрос времени, скоро и он очнется. В ближайшее время надо было придумать, что делать с отставным майором, но пока существовала более серьезная угроза.

Хизер, все еще сидевшая на кушетке, пыталась дотянуться до доктора, который стоял возле раковины, и пытался промыть рану. Девочка, не так давно объявленная им умершей, почти освободилась от бинтов. Связанными оставались только ноги. Но независимо от того, живая она была или мертвая, Джек все равно не мог заставить себя причинить вред ребенку, поэтому из ближайшего шкафа, достал еще бинты и снова прижал ее к столу. Он сумел достаточно крепко привязать Хизер, избежав укусов или других травм, и полагал, что обезопасил себя от нападений с ее стороны. По-крайней мере на то время, пока не уйдет отсюда.

Только вот уходить было некуда.

Джек поднял с пола окровавленное папье-маше, подошел к изувеченному телу Ивора, и опустился перед ним на колени. Очень не хотелось разбивать череп, этому и так мертвому мужчине, но другого выбора не было. Словно пещерный человек замахивающийся камнем, он поднял папье-маше над собой, и обрушил его на голову отставного майора, как раз в тот момент, когда Ивор открыл налитые кровью глаза. Джек сожалел, что не успел этого сделать, до того, как он превратился, и не смог избавить его от возращения.

Поднявшись, он принялся осматривать себя. Лицо и руки были в крови, красная футболка стала бурой. Вдруг в голове всплыли воспоминания, те, о которых он так старательно пытался забыть - воспоминания о напарнике, умирающем у него на руках. Еще одна смерть, которой можно было избежать. Только теперь Джек думал, что было бы лучше, если бы и его постигла такая же участь. Все лучше, чем оказаться на борту этого корабля. Всю свою жизнь он гонялся за насильниками и убийцами. По крайней мере, инфицированные пассажиры, убивали не по своей воле.

Джек положил окровавленное папье-маше на стол, сделал глубокий вдох. В комнате витал запах смерти, она была повсюду, и он ощутил тошноту. А вместе с ней, страшную усталость. Он чувствовал себя потерянным в этой кровавой бездне вопиющего кошмара, невыносимого чувства безысходности.

Вдруг что-то схватило его за плечо, и трапециевидную мышцу пронзила дикая боль. Он обернулся.

Доктор Фортуне ведь был заражен. И теперь превратился. Как глупо, сам подставил спину…и вот расплата, теперь и он укушен.

Отшвырнув доктора, Джек приложил руку к раненому плечу и почувствовал кровь. Множество раз зараженные пассажиры разрывали его в клочья, или убивали иными способами, но никогда еще он не был просто ранен. Что же произойдет теперь? Он тоже заразиться?

Естественно. Это уже произошло. Его укусили.

Доктор Фортуне снова бросился в атаку. Увернувшись, Джек отшвырнул его на пол. Делать тут больше было нечего, и он, распахнув дверь, выбежал в коридор палубы C. Оставив медпункт позади, он направился в пассажирскую часть. Там было полно кровоглазых. Они блуждали по коридору, хватая ничего не подозревающих пассажиров, которые открывали двери кают, чтобы узнать причину переполоха.

Обо что-то споткнувшись, Джек попытался восстановить равновесие, но силы покидали его, и он беспомощно упал на залитый кровью ковер. Так он и лежал, перевернувшись на спину, смотря на хаос, царящий вокруг. Повсюду валялись изувеченные трупы, на телах виднелись следы человеческих зубов, как на взрослых, так и на детских. Джек уже ничего не мог предпринять - как впрочем, и всегда. Каждую ночь он становился невольным свидетелем многочисленных убийств. Но сегодня, как, ни странно, кровоглазые игнорировали его.

И он догадывался почему.

Все вокруг стало затуманиваться, монотонное жужжание заполнило его голову. Мысли начали путаться, чувства притупились. Тело начало неметь. Уже через несколько минут стали кровоточить глаза, и он не смог бы вспомнить даже своего имени, да это ему было и не надо. Встав с пола, он пополнил собой армию зараженных.

День 103

Джек проснулся в поту и кричащим. Вскочив с кровати, он принялся громить каюту. Кулаком разбил телевизор, превратив экран в окровавленные осколки. Схватил шкафчик, стоящий возле кровати, и бросил его через всю комнату, пробив дыру в стене. Сорвал с петель дверь. Но даже после этого, не стал чувствовать себя лучше.

Подоспевшая вскоре охрана, задержала его, и отвела в камеру. Там его заперли и оставили. Крохотная, квадратная комнатенка уберегла Джека от заражения этой ночью. Так он и сидел, в полной тишине и одиночестве, пока не пришла полночь, а с ней и сон.

День 104

Проснувшись, Джек снова разнес всю комнату и провел еще одну ночь в камере. Там хотя бы было безопасно.

День 198

Джек сдался. Последняя надежда пропала, в ту ночь, когда Ивор с семьей погибли в кабинете врача. Стало ясно, что остановить инфекцию нельзя, сколько усилий не прилагай. Невозможно было предотвратить превращение пассажиров в монстров, не говоря уже о том, что бы понять, что, в конце концов, происходит. Но даже если бы он и узнал, откуда вообще взялся этот вирус и какова его природа, ничего бы не изменилось. Все равно всех ждала неминуемая гибель.

Джек оставил все попытки найти ответы, перестал обращать внимание на происходящее вокруг, гадать, ни в аду ли он. Он просто вставал с кровати в 14:00 и тащил себя на улицу, повторяя одно и то же изо дня в день. В каком- то плане это даже начало его успокаивать. Джек с нетерпением ждал чайку на окне, мальчишек бегущих по Прогулочной Палубе и уже считал своим, зеленое полотенце, оставленное на шезлонге. Повторяющиеся сцены, знание того, что должно произойти, позволяли ему чувствовать себя хозяином своей жизни. Это все, что у него было.

Снаружи, как всегда, ярко светило солнце. И тепло его лучей Джек считал Божьим подарком. Только это связывало его с привычным миром. Он застрял на проклятом корабле, посреди необъятного моря, однако по-прежнему наслаждался тем, же солнцем, которое светило людям в Мексике, Японии и Англии. Благодаря этой маленькой детали, он ощущал пусть небольшую, но хотя бы какую-то связь с нормальным миром.

Для разнообразия Джек решил искупаться. Он снял футболку и бросил ее на пол. По краю бассейна бегал маленький мальчик, и Джек успел поймать его, когда тот вдруг поскользнулся. Мальчуган, конечно, не мог знать, что только что избежал травмы колена. Благодарности в свой адрес Джек не услышал, но он на нее особо и не претендовал.

Усевшись на краю бассейна, Джек свесил ноги в кристально чистую воду. Немного привыкнув, он соскользнул вниз и окунулся полностью, наслаждаясь прохладными объятиями изумительной воды. Она была достаточно холодной, и Джек сразу же покрылся мурашками, но сделав несколько быстрых гребков, начал согреваться. Солнечные лучи приятно ласкали его спину, наполняя тело чувством безмятежности и умиротворенности. Вокруг плавали и резвились дети, брызгаясь водой или играя с мячиками. Несмотря на привычную депрессию, в данный момент он чувствовал себя счастливым. Но он знал, что это все временно. Еще один, максимум два дня, проведенные тут, и все очарование от бассейна пропадет.

Подплыв к краю, он оперся предплечьями о холодный цементный бортик. Расслабив ноги и закрыв глаза, попытался прогнать из головы мысли о том, что он заперт в этом плавучем аду, посреди бескрайнего моря, вдалеке от реальности и вынужден изо дня в день переживать страдание, боль и отчаяние. Волей не волей, приходила мысль, что может его, постигло наказание, расплата за совершенные убийства, и он получил по заслугам?

Неужели я настолько грешен, что меня отправили прямиком в ад?

Ему приходилось убивать, такая уж работа – но он считал это правосудием, когда других вариантов уже не оставалось, но возможно там, на небесах посчитали иначе. Может Господь считает убийство смертным грехом, независимо от мотивов и ситуации. Но убивал он исключительно негодяев и поддонков, которым нет места на земле. Всю жизнь он отдал служению закону, старался сделать этот мир чище и лучше. И если это его награда, то тогда Богу самое место рядом с ним, в аду.

Если он считает, что я поступал неправильно, то пусть бы сам попробовал пожить в этом гнилом мире и в этом разложившемся обществе. Тогда возможно он бы поменял свое мнение.

Джек не относил себя к философам, но в последнее время, начал много размышлять о смысле жизни, как минимум это помогало отвлечься. Своеобразная гимнастика для мозгов. Но иллюзий он не строил, и понимал, что одиночество, и полная изоляция от привычного мира в конце конов сведут его с ума.

- Джек?

Он очень удивился, услышав свое имя, и поднял голову. Солнце освещало фигуру со спины, поэтому виден был только силуэт, и лица было не разобрать. Но он уже понял, кто был перед ним. Темненькая официантка.

Джек открыло было рот, но потрясение было столь велико, что не смог вымолвить, ни слова.

Девушка выглядела изможденной и усталой, но, тем не менее, улыбнулась ему. На ней не было формы, как во время предыдущей встречи.

- Мне кажется, ты хотел, увидится, - сказала она. – Пойдем, Джек. Думаю, я знаю, что происходит.

***

Ее каюта находилась в самом конце палубы А. Когда Джек пытался ее найти, он обошел каждую комнату на корабле. Во многих никто не открывал, поэтому нельзя было сказать со 100%- ной уверенностью, пустовала каюта или его просто игнорировали. И вот, только он прекратил поиски, как она сама нашла его.

Каюта была хорошая, особый уют ей придавали всякие безделушки, коих тут было великое множество. Талли устроилась на стульчике, что стоял возле заставленного туалетного столика, Джек сел на аккуратно заправленную кровать.

- Тебе что-то известно?- спросил он, едва успев присесть.

- День отматывается назад.

- Это я и сам знаю, - вздохнул он. – Повторяется снова и снова.

- Нет, ты не понял, – покачала головой девушка. – Не повторяется. А отматывается.

- А есть разница?

- Для того чтобы день повторился, он должен сначала пройти. Тут же немного по-другому. По какой-то причине, в полночь, все обнуляется и возвращается назад, чтобы начаться сначала.

- Но ведь каждый день - точная копия предыдущего. Значит повторяется.

- Нет, - Талли посмотрела на него, как на ребенка. – То, что происходит сегодня, неизбежно произойдет и завтра. Люди изо дня в день делают одно и то же.

Джек попытался осмыслить услышанное. Все это он уже в принципе знал. Пассажиры всегда вели себя практически одинаково. Что-то могло поменяться только в том случае, если Джек принимал в этом непосредственное участие.

- Вот почему ты можешь попытаться что-то изменить, Джек! – Талли, словно прочла его мысли. – Если бы день повторялся, тогда бы и ты делал одно и то же. Ты же волен поступать, как захочешь, и это говорит о том, что день именно отматывается, а ты единственный пассажир на этом корабле, который помнит вчерашние события. И думаю, тебя выбрали неспроста.

- Так же как и тебя, - быстро добавил Джек.

- Нет, - покачала головой Талли. – Изначально я была как все и не понимала, что происходит.

- А что случилось потом?

- Я цыганка. Мои предки на протяжении многих веков владели магией. У нас есть своеобразный барьер, препятствие – разрушающий заклинания, направленные против нас. Изначально я тоже ничего не помнила, но со временем, колдовство перестало проходить через этот барьер. Первое время я чувствовала себя немного странно, как будто знала, что должно произойти в какие-то определенные моменты, иногда угадывала, иногда нет. Постепенно я начала понимать. Долгое время я вообще не выходила из комнаты, пытаясь разобраться, что к чему. Однажды я увидела, как ты стучался в двери и расспрашивал обо мне. Естественно я испугалась, и спряталась. Но одновременно с этим, поняла, что происходит это не только со мной.

- Происходит что? - Джек начинал терять терпение. Возможно женщина, сидящая перед ним, знала что-то, что могло положить конец его страданиям.

- Точно не уверена, - вздохнула Талли. – Но думаю, на этом корабле есть регулятор.

– Регулятор? – Джек вытаращил глаза. - Какой еще к черту регулятор?

- Регуляторы очень могущественные. С виду обычные люди…но не совсем. В юности они проходят через обряд, позволяющий видеть множество временных нитей, то есть способны видеть как будущее, так и прошлое, а иногда даже больше.

- Больше?

- Да. Каждый раз, принимая какое-то решение, ты отвергаешь множество других вариантов. Но есть параллельные миры, с альтернативными вариантами развития событий и альтернативным тобой.

- Как интересно.

Талли не обратила внимания на сарказм, и продолжила рассказывать, словно профессор на лекции.

– Представь что время это клубок шерсти, состоящий из множества нитей. Нити это различные варианты событий. Дергая ниточку вправо, в альтернативной реальности ты дернешь ее влево, тем самым разматывая клубок. За секунду его так дергают миллиарды раз, нити переплетаются, клубок запутывается. Образуется так называемый Гобелен Бытия. Мы называем этот Гобелен небесными путями. Регуляторы могут взять любую нить, и проследить за дальнейшим развитием событий. При желании, они могут вносить изменения – что я думаю, мы сейчас и наблюдаем.

Оперевшись на ладошки, Джек тяжело вздохнул и попытался переварить полученную информацию. Звучало все это бредово, но если принять во внимание, все то, что произошло с ним за последние шесть месяцев, ничего другого как поверить в слова Талли ему не оставалось. Иначе он просто сойдет ума.

- А этот регулятор, - спросил Джек. – Он злой? Что-то типа ведьм?

- Как раз наоборот, - покачала головой Талли. – Они хорошие, можно сказать, охраняют наш мир. Не знаю, для чего они это делают, но думаю, причины есть и довольно веские.

Джек не верил своим ушам. Как человек, устроивший весь этот ад, может быть хорошим? Такое просто невозможно. Надо выяснить, кто этот регулятор, и заставить его прекратить весь этот кошмар.

Даже если для этого придется убить сукиного сына!

День 199

После разговора с Талли, Джек вернулся в свою комнату. Нужно было хорошенько всё обдумать. Весь этот рассказ, о регуляторах и временных нитях, до сих пор не укладывался у него в голове. Ни с того ни с сего, в уже и так сумасшедший мир Джека, вдруг ворвались колдуны, способные контролировать время, цыганская магия – которая может противостоять этим колдунам, и среди всего этого, ему отводилась какая-то особая роль, о которой он не имел ни малейшего понятия. О самом вирусе Талли не произнесла ни слова, словно это было не особо значимое событие, происходящее где-то на заднем плане.

Не так давно Джек считал, что этот ад ему уготовили за совершенные грехи, и эту теорию его разум принять еще мог. Но то, что ему поведала Талли…Почему этот регулятор (даже само слово, было нелепым), из тысячи пассажиров выбрал именно его? Что в нем такого особенного?

Проснулся он на следующий день как обычно - в 14:00. Где-то в глубине души теплилась надежда, что новые знания помогут разрушить колдовство сами по себе. Но, увы.

Они договорились встретиться с Талли сегодня после четырех. Сейчас было без пятнадцати, Джек лежал на кровати, полностью одетый и готовый идти. Депрессия немного отступила, благодаря тому, что теперь на борту у него появилась спутница, способная понять его. Одна из самых основных человеческих потребностей - потребность в общении, наконец-то была восстановлена.

Джек поднялся с кровати и направился в ванную. Посмотрелся в зеркало. Несмотря на то, что сегодняшний день был, наверное, самым лучшим, с момента его прибытия на “Дух Кирпатрика”, выглядел он постаревшим минимум лет на десять. Безусловно, большую роль в этом сыграли страдания, выпавшие на его долю, на этом злосчастном корабле, переживания, чувство безысходности. Но и естественный процесс старения, скорее всего тоже имел место быть. День с приходом полночи отматывался назад и начинался сначала, в отличие от его жизни. Она, как и раньше шла своим чередом.

Выйдя из комнаты, он поднялся на лифте до Бродвейской Палубы. Они договорились встретиться возле бассейна, а после, вместе попробовать отыскать этого регулятора. Как они его найдут, он понятия не имел, разве что вокруг него будет светящийся ореол, а на плечах мантия.

Очень надеюсь, что нам повезет.

Талли уже ждала его. На ней снова была обычная одежда, и было видно, что она старательно избегает встреч с другими сотрудниками. Попадись она кому-нибудь из них на глаза, и наверняка было бы не избежать вопросов, почему это она не на рабочем месте.

- Привет, - поздоровался Джек, подходя к ней. – Как дела?

- Все хорошо, спасибо. Готов?

- Думаю да. Есть идеи с чего начинать?

- Нет. Это может быть кто угодно. Регуляторы существуют испокон веков. И с виду абсолютно нормальны люди, как ты или я.

- Отлично, - произнес Джек. – Тогда нам нужно проверить всего лишь тысячу пассажиров.

- Плюс три сотни персонала.

- Неужели ты не распознала бы его, окажись он одним из сотрудников? – удивился Джек.

- С большинством из них я не знакома, - пожала плечами Талли. – Корабль достаточно большой, и у каждого свое рабочее место и обязанности.

- Ну и с чего же мы все-таки начнем?

- Пока не знаю. Надо подумать.

- Хорошо, но что конкретно мы будем искать? Или хотя бы на что стоит обращать внимание?

- На них, как и на нас, не действует это временное заклинание. Не замечал никого похожего?

Джек опустил глаза, и казалось начал изучать свои туфли.

- Честно говоря, нет, - ответил он, немного, подумав. – Ты первая.

- Ну, раз отталкиваться не отчего, то предлагаю начать с самого низу, и постепенно подниматься.

- Ты имеешь в виду с нижней палубы?

- Да. Спустимся в кубрик. Это в самом низу и там находится груз. Может, найдем что-нибудь, что подскажет, в каком направлении двигаться дальше.

- Груз? Но ведь это круизный лайнер.

- Корабль является собственностью “БР”, - нетерпеливо ответила Талли. – Они используют его, для доставки товара в свои филиалы.

Джек задумчиво почесал подбородок.

- БР? И что это означает?

- Блек Ремиди. Одна из ведущих фармацевтических компаний на мировом рынке. Думала, все о ней слышали.

- Точно, Блек Ремиди, - щелкнул пальцами Джек. – Господи, они добрались и до туристического бизнеса?

- Видимо да, – пожала плечами Талли. – Мы должны идти. Я понимаю, что время у нас не ограниченно, вот только мы не вечны.

- Что? – не понял Джек.

- Всё! – Талли схватила Джека за руку и потащила прочь от бассейна. – Хватит вопросов. Надо действовать.

***

На лифте они спустились в самые недра корабля. Один бы он этого сделать не смог, так как те части корабля, куда простым пассажирам вход воспрещен, были защищены электронным замком с кодом.

На нижней палубе было душно, из освещения - только флюоресцентые лампы-трубки. Ни окон, ни мебели. Пол состоял из металлических листов и решеток. Где-то совсем рядом раздавался грохот двигателей.

- Грузовой отсек там, - показала Талли, и повела его вниз по коридору, в заднюю часть корабля. Это было огромное помещение без единой двери. Впереди виднелись поддоны, плотно обернутые стрейчем и прикрепленные к полу с помощью специальных ремней и скоб. Некоторые из них достигали в высоту десяти футов.

- Что в них? – спросил Джек.

- Не знаю. БР обычно поставляет лекарства в европейские страны из своего завода в Португалии.

- Откуда тебе столько известно о Блек Ремиди?

- Потому что люблю быть в курсе, на кого мне приходится работать. Плюс ко всему, всем сотрудникам известно, что нижний отсек используется для транспортировки грузов. Это не секрет.

- Тогда, что ты хочешь здесь отыскать?

- Следы деятельности регулятора.

- Что? – нахмурился Джек.

- Нельзя же просто так взять и сбросить время. Для этого нужны определенные условия. Где-то на корабле горит свеча. Найдем ее - найдем и человека виновного во всем этом.

Джек окинул взглядом грузовой отсек, заставленный ящиками и контейнерами.

- Мы ищем свечу? – удивленно приподнял он бровь. – А почему ты молчала раньше?

- Если бы ты увидел ее, то сам бы все понял.

- В смысле?

- Для манипуляций со временем необходима свеча. Все это время - она не гаснет и горит ярко-голубым пламенем. И находиться она в тихом укромном месте, вдали от посторонних глаз - типа вот этого.

Джек начал ходить между поддонами, рассматривая различные ящики и коробки. На всех были этикетки БР Фармацевтика.

- Ты думаешь, они имеют, какое-то отношение к вирусу?

Талли взобралась на поддон с легкостью циркового акробата, и огляделась.

– О вирусе я могу сказать только одно - он не естественного происхождения.

- Почему ты так уверенно это утверждаешь?

- Потому что природе не свойственно возвращать мертвых, для убийства живых. Только человек, причем очень плохой человек, мог это сделать.

Оттянув стрейч, Джек попытался заглянуть в одну из коробок.

– Может они перевозили, какую-то дрянь, и произошла утечка. Насколько мне известно, Блек Ремиди неоднократно подозревали во всевозможных махинациях, не говоря уже о скандалах и коррупции. Может, их деятельность как-то связана с разработкой биологического оружия или экспериментами с химикатами.

- Возможно, - ответила Талли. – Но я больше склоняюсь к мысли о каком-то преднамеренном заговоре. Найдем регулятора - получим ответы на все интересующие вопросы.

- Ты считаешь, что вирус и временная аномалия, как-то связаны?

- Конечно! – Талли спрыгнула и приземлилась прямо перед Джеком. – Или ты считаешь, что то, что два таких события, произошли в одно время и в одном месте – простое совпадение?

- Нет. Но как они могут быть связаны?

- Я же говорила, регуляторы на стороне добра. Их задача защищать мир. И в данный момент, он пытается защитить людей от вируса. Должен быть, какой-то способ спасти всех пассажиров.

- Ну, если этот регулятор настолько праведный и полезный, то почему бы ему просто не выйти и не помочь нам напрямую? Зачем прятаться?

- Не знаю, - ответила Талли. – Возможно, это против их правил.

- Правил?

- Да, правил, - Талли уже порядком надоели постоянные вопросы. – Чтобы все получилось, нужно следовать определенным правилам. Несоблюдение их, может привести к непоправимым последствиям.

Мало что, поняв из сказанного, Джек продолжил осматривать грузовой отсек. У него появилось странное ощущение, что за ним наблюдают, но он списал это на паранойю. Ему нужны были ответы, а не новые головные боли.

Впереди стоял поддон, на котором высотой в несколько футов, были уложены синие пластиковые ящики. С виду они напоминали большие сумки-холодильники для пива, с какими ходят на пляж. Подойдя поближе, Джек хотел прочесть этикетку, вот только ни на одном из них, ее не оказалось.

- Надо посмотреть, что в этих коробках, - крикнул Джек Талли.

- Хм, этикеток нет, - подоспела она на помощь. – Как думаешь, что там?

- Есть только один способ узнать, - Джек провел пальцем вдоль шва, но открыть не получилось. Осторожно наклонил ящик на бок, и вздрогнул, когда почувствовал, как внутри что-то сдвинулось.

- Вон, - сказала Талли, указывая пальцем на ящик. – В углу.

И в самом деле, внизу, виднелось отверстие для ключа. Присмотревшись внимательнее, он понял, что все содержимое поддона лежит вверх ногами, то есть крышками вниз. Никаких объективных причин, для чего понадобилось так складывать, кроме как уберечь содержимое ящиков от любопытных глаз, Джек не видел.

- Надо открыть эти ящики, - сказал Джек.

- А я думаю вам надо убраться отсюда и прямо сейчас. Никаких резких движений!

Голос раздался сзади, и в нем явно чувствовалась угроза. Джек повернулся и увидел его обладателя: средний рост, ничем не примечательное лицо. Говорил мужчина с американским акцентом, растягивая слова, как ковбой в старых вестернах. И так же как ковбой, держал их под прицелом револьвера.

- Кто вы такой, и что здесь делаете? – спросила Талли, словно не замечая оружия в его левой руке.

- Вопросы здесь задаю я, леди. Что вы здесь вынюхиваете?

- Я - член персонала корабля и имею право находиться где угодно.

- Только не здесь, дорогуша. Сейчас вы уйдете и забудете сюда дорогу.

- Это служебная зона, - сказала ему Талли. – И уйти отсюда должен ты.

– Вы, должно быть, не понимаете, - мужчина направил на нее револьвер. - Но в данный момент, у меня пистолет, и нацелен он в ваше милое личико, леди. И я не шучу.

- Ну, так стреляй, - выпалила она.

Мужчину немного смутила ее реакция, и он слегка опустил револьвер. Пользуясь моментом, Джек попытался перейти из обороны в нападение.

– Почему у вас пистолет, сэр?

- Сэр? – повторил он, и криво ухмыльнулся. – Красиво звучит. Чувствую себя большим человеком. - И тут, же пистолет оказался перед лицом Джека. – Но я все равно настаиваю на том, чтобы вы убрались отсюда. Это мой груз и вы здесь находитесь незаконно, так что проваливайте.

- Что ты здесь охраняешь? – стоял на своем Джек.

- Не твое дело! Пошли вон!

Талли начала отступать, и Джек решил последовать ее примеру. В данный момент наилучшим вариантом было тактическое отступление и пересмотр стратегии поведения. И дураку было понятно, что судно перевозит что-то, о чем им знать не положено.

Иначе для чего бы этому ретивому ковбою размахивать здесь пистолетом, если только груз не очень важный и ценный?

- Куда мы идем? – спросил Джек у Талли, по дороге к лифту.

- Надо увидится с капитаном, - ответила она. – И сообщить ему, что на борту корабля вооруженный человек.

***

Используя служебное положение, Талли удалось провести Джека на корабельный мостик. Судя по реакции, технический персонал здесь не особо обрадовался появлению простой официантки, но ее настойчивость, и возможно красота - сделали свое дело. После того, как они убедили молодого радиста, что дело очень важное и должно быть доведено до сведения капитана немедленно, он провел их в небольшой кабинет, похожий на конференц-зал, в центре которого стоял прямоугольный стол со стульями. Талли с Джеком присели.

После непродолжительного ожидания, в комнату вошел мужчина в белой форме и подозрительно оглядел их. На каждом рукаве его пиджака были четыре золотистые полоски со звездой, а белоснежную фуражку украшала эмблема якоря на голубоватом фоне, обрамленная венком из дубовых листьев. Джек знал еще со времен своей службы, что перед ними - капитан корабля.

- Я капитан Марангакис, - произнес он суровым тоном человека, не привыкшего тратить время попусту. – Насколько мне известно, вы мне хотели сообщить что-то важное.

- Да, сэр, - уважительно сказала Талли.

- Ну и что же это? – спросил капитан, глядя на них.

- В грузовом отсеке вооруженный человек, - сказал Джек.

Капитан, неторопливо кивнув, с любопытством посмотрел на него. После чего придвинул стул и сел напротив. Прежде чем начать говорить, он снял фуражку и аккуратно положил ее на стол. Голова его была лысой.

– А могу я спросить, что вы делали в грузовом отсеке?

К такому вопросу Джек готов не был, поэтому просто проигнорировал его.

– Вы слышали, что мы сказали? Там внизу человек с пистолетом. Вас это не беспокоит?

- Ему там и положено быть, - невозмутимо сказал капитан. – Он сотрудник службы безопасности БР, и отвечает за сохранность груза.

- Что? – растерялся Джек. – Вы хотите сказать, что круизный лайнер, с детьми и мирными гражданами, используется для перевозки каких-то опасных грузов?

- Кто говорил про опасные?

- В противном случае, вы бы вряд ли стали нанимать вооруженную охрану, - вздохнул Джек.

Капитан пристально посмотрел на него своими узкими карими глазами.

– Уверяю вас, что груз находящийся сейчас на этом корабле, не представляет никакой угрозы для пассажиров. Просто обычные меры предосторожности, всегда практикуемые БР.

- Хорошо, - сказал Джек. – Тогда можно узнать, что это за груз?

- А кто вы собственно такой, чтобы устраивать мне допрос? Это мой корабль, позвольте напомнить.

- Офицер полиции. Сержант Джек Уордсли.

- Мистер Уордсли, - капитан специально опустил слово “сержант”. – Сейчас мы находимся в ста шестидесяти милях от побережья Франции, и я с сожалением вынужден сообщить, что ваши полномочия не распространяются на борту моего корабля, равно как и по прибытии нами в любую страну, не входящую в вашу юрисдикцию. Фактически, вы нарушили закон, совершив незаконное проникновение. И что мне теперь делать?

- Послушайте, - как можно спокойнее произнес Джек, но чувствуя, что вот-вот взорвется. – Я уважаю вас как капитана, и все понимаю, но здесь творится что-то странное. Люди болеют, и им становится только хуже – можете спросить доктора. И у меня есть все основания полагать, что виной этому нечто, находящееся в грузовом отсеке. Этот корабль принадлежит Блек Ремиди, а они являются ведущий фирмой в области фармацевтики и медицинских исследований. И мне очень не нравится, что они используют пассажирские круизные лайнеры для перевозки своих препаратов и Бог знает чего еще. Это, мягко говоря, неправильно.

- Может и так, - неожиданно согласился капитан. – Но это их корабль, а я их сотрудник. И единственная опасность здесь - это вы, сэр. Боюсь, я вынужден настаивать, что бы вы высадились в Каннах. А до того момента, вы будете взяты под стражу. Я не могу допустить, что бы вы бегали по кораблю и распространяли свой параноидальный бред. И вы тоже, юная леди, - кивнул он Талли. – Вы грубо нарушили условия трудового договора.

Джек с Талли вздохнули в унисон, но никто и не думал сопротивляться. Будет завтрашний день, будут новые попытки.

День 200

Джек встретился с Талли у лифта на палубе C. Посовещавшись, они пришли к выводу, что действовать надо нагло и нахрапом. Раз, вооруженный охранник находится в грузовом отсеке с разрешения начальства, вполне возможно, что у него имеется и лицензия на убийство в случае необходимости. Так что искать деликатный подход - только зря тратить время.

- Так, ну план у нас есть, - заявила Талли.

- Надеюсь, сработает, - кивнул Джек. – По крайней мере, чего нам бояться? Если нас и пристрелят, попробуем что-нибудь другое завтра, или сегодня, или…неважно. Ты поняла меня.

С помощью лифта они снова спустились на нижнюю палубу. Джек остался, а Талли пошла прямиком к грузовому отсеку. Следуя плану, она старалась издавать как можно больше шуму и громко топала ногами по металлическому полу. Тут было полно всяких ящиков и непонятного оборудования, так, что спрятаться Джеку труда не составило.

Добежав до поддонов, Талли бросилась к тому, на котором были уложены синие пластиковые ящики, и сразу же попыталась вытащить один из них. Не прошло и пяти секунд, как появился ковбой.

Все шло согласно плану: Джек начал тихонько подкрадываться к охраннику, в то время как Талли отвлекала его, плача и умоляя не стрелять. Мужчина уверял, что он и не собирался этого делать, но ей следует немедленно покинуть эту территорию. Бесшумно подойдя сзади, Джек со всей силы ударил его кулаком по затылку. Годы боевой подготовки не прошли даром, и тот плашмя рухнул на пол, ударившись лицом. Пистолет отлетел далеко в сторону. План сработал безукоризненно. Теперь настало время получить ответы на кое-какие вопросы.

***

Первым делом, как только ковбой пришел в себя, Джек спросил его имя. Когда тот не ответил, Джек помахал пистолетом и задал вопрос снова.

– Не заставляй меня выходить из себя, - прорычал он. – Как твоё имя?

- Калеб Донован.

- Ты издеваешься? – Джек от удивления приподнял бровь. – Что это за имя такое?

Он пытался изображать плохого полицейского, надеясь, что тем самым припугнет охранника, в то время как Талли наоборот, избрала более мягкую тактику, что вполне соответствовала ее возрасту и приятной внешности.

- Меня зовут Калеб Донован, и больше вы от меня ничего не узнаете.

Джек ударил его тыльной стороной ладони, абсолютно не чувствуя угрызений совести. Какие бы травмы он ему не нанес, они все равно к завтру пройдут.

- Послушай, Калеб, - присел он перед ним на колени. – Моя подруга может пойти сейчас, и запросто перевернуть весь груз с ног на голову, или же ты можешь просто сказать нам, что там внутри. И сдается мне, второй вариант намного проще.

- Почему тебя это так беспокоит? Ты хочешь украсть его?

- Украсть что? – спросил Джек. – Что ты здесь охраняешь? Ты всех заразил?

- Заразил? Ты о чем?

Джек снова ударил, но вряд ли это хоть как-то отразилось на его массивной челюсти. Только рука заболела.

- Не прикидывайся, - сказала ему Талли. – Все пассажиры заражены непонятно чем, и вот совпадение - ты работаешь на компанию, занимающуюся медицинскими исследованиями. Не говоря уже о том, что прячешься здесь один, да еще и с пистолетом.

- Это моя работа. И мне платят за то, чтобы я находился здесь, с оружием. Можете спросить у капитана.

- Уже, - сказал Джек. – Но это не значит, что меня не беспокоит твой груз. Зачем вообще его охранять?

- Как это зачем? Пираты, террористы, да и мало ли кто еще. В мире сейчас черт знает что происходит, братец. Поэтому и нанимают таких людей как я, чтобы вещь прибыла до адресата в целости и сохранности. Да взять хотя бы вот эту ситуацию. Кажется, я был прав, что взял с собой пистолет.

- Жаль только, что ты не сумел его сохранить, - сказал Джек, и помахал револьвером у него перед носом. – Но мы не грабители. Я просто хочу знать, что за чертовщина здесь происходит.

- Что ты имеешь в виду? – Донован в замешательстве поскреб щеку. – Что такого происходит на корабле? Все ведь нормально.

Джек смотрел на него и пытался понять, притворяется тот или нет. Внешне он был абсолютно спокоен, но для хорошо подготовленного человека это все пустяки.

- Что в ящиках? – еще раз спросил Джек.

- Иди и смотри сам, - вздохнул Донован. – Меня нанимали не для того, чтобы я рассказывал первым встречному, о том, что везу.

- И то верно, - кивнул Джек. – Талли, иди, глянь.

Девушка направилась к поддону с синими пластиковыми ящиками. Проделав в стрейче дырку, она, после недолгих попыток, сумела освободить одну коробку. Попробовала поднять ее, но не смогла удержать и уронила. Коробка была слишком тяжелой для хрупкой девушки.

- Черт! Аккуратнее! – крикнул Донован.

- Он заперт, - сказала Талли, показывая в угол ящика.

- Точно, я и забыл, - ответил Джек. – Посмотри у него в карманах.

Она подошла к Доновану, опасаясь, как бы тот не выкинул какой-нибудь трюк. Джек держал пистолет нацеленным ему в грудь. После непродолжительного обыска, в нагрудном кармане куртки, девушка нашла связку ключей. Донована ее находка заметно разозлила, но ничего поделать он не мог. Уже с ключами, Талли вернулась к ящику.

- Ты уверен, что хочешь этого, братец? – спросил Донован Джека.

- Джек кивнул:

- А почему бы и нет?

- Потому что сейчас ты делаешь то, о чем очень будешь очень сильно сожалеть.

- А я рискну.

- Ничего себе! – закричала Талли. – Джек, посмотри на это!

Джек обернулся посмотреть на содержимое ящика и потерял дар речи. Этих нескольких секунд, на которые он отвлекся, Доновану хватило, чтобы резко вскочить, ловко выхватить пистолет из его рук и всадить ему две пули в грудь.

День 201

Джек проснулся от того, что было тяжело дышать. До этого в него никогда не стреляли, и боль была ужасной, но к счастью недолгой. Умер он почти сразу же после того, как Донован нажал на курок. Сейчас он проснулся как обычно в своей постели, уже готовый прожить заново давным-давно изученный день. Появилось неприятное ощущение, что ему препятствуют какие-то неведомые силы, и как только он хотя бы чуть-чуть подбирается к разгадке, они отбрасывают его назад. И хотя на этом проклятом корабле, чего-чего, а времени у него было в избытке, это все равно удручало. Но, кроме того, его тревожили слова, сказанные Талли пару дней назад: “возможно время у нас неограниченно, вот только мы не вечны”. Джек задался вопросом, а что если его способность к реинкарнации закончится? Что если в один прекрасный день он просто-напросто не проснется в этой кровати?

Надо было разобраться с Донованом и его грузом. Почему в трюме корабля находятся ящики, до отказа забитые американскими долларами?

Перед тем как быть застреленным, он успел увидеть то, что так потрясло Талли, и прикинул, что если все ящики заполнены деньгами так же, как открытый, то только на одном этом поддоне миллионы долларов.

Какого черта европейский круизный лайнер перевозит столько американской валюты? Джек в растерянности покачал головой. Ведь в первую очередь, это рискованно для пассажиров.

Он не знал, что произошло с Талли, после того как его убили, но имел все основания предполагать, что ее постигла та же участь, и проснулась она в своем номере.

Надеюсь, она в порядке.

Джек решил пойти к бассейну, подумав, что, скорее всего девушка будет искать его там.

Совершив свой утренний ритуал и поприветствовав чайку у окна, Джек отправился в душ. Его уставшее, израненное тело блаженствовало под горячими струями, и он решил немного побаловать себя и расслабиться. Намыленными руками стал массировать трапециевидные мышцы и шею, потом принялся растирать грудь.

Ой!

Он скривился от боли, возникшей под ребрами. Чуть ниже левого соска, появился большой синяк овальной формы. Точно в том месте, куда вошла пуля.

Значит не так уж он и неуязвим. И раны его исцеляются не полностью. Означает ли это, что он может умереть?

Двоякое чувство охватило Джека. С одной стороны он хотел умереть, чтобы избавить себя от этого кошмара, но так, же он хотел и жить, особенно сейчас, когда его расследование стало приносить хоть какие-то результаты.

Он быстро вытерся, вышел из душа и стал одеваться. Надев все те же футболку и шорты (причин менять наряд, он не видел), Джек отправился к бассейну на Пляжную Палубу.

Но придя туда, он вначале поднялся на Солнечную Палубу. Несмотря на то, что ему по-прежнему не давали покоя ящики набитые деньгами, он решил попробовать собраться с мыслями. Открытие о том, что теперь неуязвимость, возможно, пропала, заставило его смотреть на некоторые вещи иначе. Вернулись обычные человеческие страхи. И одновременно с одним из самых сильных из них - страхом смерти, к Джеку вернулась осторожность, которой ему так не хватало с самого начала.

Клер была наверху, на своем обычном месте, и Джек опустился на соседний шезлонг, не обращая внимания на зеленое полотенце. В любом случае, за ним уже никто не придет.

- Я бы убрала его, - заметила Клер. – Оно лежит там весь день.

- Ничего страшного, - улыбнулся Джек. – Но если вдруг заболею чесоткой, тут, же сообщу.

- И постарайтесь держаться подальше.

- Договорились, - он перегнулся через край и протянул девушке руку. – Джек.

- Клер.

- Приятно познакомиться, Клер. Ты здесь с кем-то?

- С парнем и его друзьями.

- Его друзьями? Не твоими?

- У меня не так уж и много друзей. – Клер немного сдвинулась. – Все свое время я провожу с Коннером.

- Так зовут парня?

Она кивнула.

- Думаю до знакомства с ним, у тебя были друзья.

Девушка ничего не ответила, лишь пожала плечами.

- Послушай меня, Клер. Ты очень милая, так что позволь мне дать тебе небольшой совет. Я офицер полиции, намного старше тебя и многое в жизни повидал. Повидал немало таких же хорошеньких девушек, и парней, которые считают их своей собственностью, запрещая общаться с друзьями или родными. И все это делается постепенно, незаметно, так, что девушка даже не понимает, что происходит. И мой тебе совет - уходи от него, пока это возможно. Помирись с друзьями, скажи, что была не права, извинись. Они поймут. А этого парня пошли куда подальше.

- Вы не знаете, о чем говорите, - сказала она. Но в ее голосе слышались нотки сомнения.

- Я не прав? – Глядя ей в глаза, спросил Джек.

После непродолжительного молчания, Клер глубоко вздохнула и кивнула.

– Правы. Ведет он себя порой отвратительно, всюду пытается меня контролировать. Но я люблю его. Просто Коннер еще молод и таким образом, думаю, он пытается самоутвердиться среди друзей. Но он изменится, я в этом не сомневаюсь.

Джек не смог сдержать грустную улыбку.

– Знаешь, сколько раз я уже это слышал? Зачем ждать и надеяться, что произойдет нечто такое, что заставит его поменяться? Клер, ты симпатичная, молоденькая девушка. Когда-нибудь, ты поймешь, что между мужчиной и мальчишкой большая разница. Не все относятся к девушкам так, как Коннер. Впустую тратишь на него свои лучшие годы.

- Но…я не могу бросить его, - на глазах у нее навернулись слезы.

- Нет можешь.

- Не могу. Я…мы…

Прежде чем Джек успел что-нибудь сказать, появился Коннер.

Словно по расписанию, невесело подумал Джек.

Парень наклонился и недобро посмотрел на него.

– Как дела, приятель?

- Все в порядке, - ответил он. – Разговаривали с Клер.

- Серьезно? Ну, разговор окончен.

- Почему? – Джек смотрел парню прямо в глаза и даже не думал отводить взгляда.

- Что значит почему? Потому что, блядь, я так сказал.

- Может Клер другого мнения? Ей нельзя ни с кем разговаривать без твоего разрешения?

- Ты чо идиот? – Коннер поглядел на Джека так, словно тот был каким-то новым видом обезьяны. – Да я щас въебу тебе.

- С радостью на это посмотрю.

Клер соскочила со своего шезлонга и схватила Коннера.

– Дорогой, не обращай внимания. Я его даже не знаю.

- Клер права, - сказал Джек. – Меня она не знает. Но я знаю кто ты. Коннер. Ты жалкий, никчемный кусок дерьма, который только с девушками может быть крутым.

Клер изо всех сил пыталась сдержать Коннера. Она оглянулась через плечо и укоризненно посмотрела на Джека.

– Вы ведь полицейский. И должны помогать людям, а не провоцировать их

- Полицейский? – хмыкнул Коннер. – Пошли от этого оленя подальше. У него видать совсем крыша поехала, на людей кидается. Еще не хватало попасть за решетку из-за этого психа.

После этих слов, они начали спускаться вниз по лестнице и исчезли. Джек перевел взгляд на пожилую влюбленную пару, целующуюся на балкончике. Интересно давно они вместе или вдовцы, недавно нашедшие друг друга? Как сейчас узнаешь? Но в любом случае, смотрелись они очень мило.

Он лежал на шезлонге и улыбался. Ссора с Коннером была бессмысленной, но немного удовлетворения от нее он все, же получил. Этого хватило, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, и немного взбодриться. Как только Талли придет, они отправятся обратно в грузовой отсек, и на сей раз заставят Донована рассказать все, что ему известно. А до тех пор, он будет лежать, и наслаждаться солнышком.

***

Проснулся он уже, когда стемнело, замерзший и в полном одиночестве. Обдувая лицо, по палубе гулял влажный морской воздух.

Проклятье. Сколько же я проспал?

Он и до этого, частенько отрубался на Солнечной Палубе, но почему, то думал, что сегодня придет Талли, и разбудит его. Выходит сегодня она здесь не появлялась.

А что если Донован стрелял ей в голову, и она умерла – умерла по- настоящему.

Даже пустяковый с виду, синяк на груди, причинял немалый дискомфорт и боль. А если пуля попала бы в мозг? Вдруг повреждения были настолько серьезны, что воскреснуть, сегодня утром, как он, она уже была не в состоянии? Его начала охватывать паника.

Взглянув на часы, он увидел, что сейчас начало девятого. Вот-вот начнут нападать зараженные. И там где сейчас тихо и спокойно, скоро воцарится сущий ад. Единственное известное ему место, где было относительно безопасно – каюта, и Джеку пришла в голову мысль вернуться к себе, чтобы скоротать остаток вечера за бутылкой “Glen Grant”. После того, что случилось с ним вчера, и сегодняшнего открытия, было бы очень глупо рисковать жизнью.

Поднявшись, он набрал полные легкие морского воздуха. За бортом корабля, в какую сторону не посмотри, была непроглядная тьма. Если он и в самом деле находится в Аду, то сейчас это ощущалось как никогда остро.

Времени оставалось в обрез, и нужно было поторапливаться. Его каюта находилась двумя палубами ниже, а лифт быстротой не отличался. Сбежав с лестницы и миновав бассейн, он бросился к Прогулочной Палубе. Там не было ни души, и он припустил что есть мочи. До начала бойни, оставалось не больше пяти минут, но Джек не сомневался, что успеет добежать до каюты вовремя.

Пулей, пролетев через коридор, и добежав до лифта, он поблагодарил Бога, за то, что тот не был занят. Ткнул кнопку вызова и принялся с нетерпением ждать.

Лифт начал подниматься.

Двери открылись.

Внутри кто-то стоял.

И у него был пистолет, направленный прямо на Джека.

– Ну, здравствуй, братец. А я как раз искал тебя.

Джек вытаращил глаза.

– Донован?

***

Под дулом пистолета, приставленного к спине, Донован повел Джека вниз, на нижнюю палубу. Нажми он на курок, и позвоночник разлетится вдребезги.

И вполне возможно я так и останусь инвалидом, и это еще, если повезет, и я выживу, мрачно подумал он.

- Выходи, - сказал Донован, как только дверцы лифта открылись.

Выйдя на стальную дорожку, они пошли влево, к синим коробкам и другим поддонам принадлежащим Блек Ремиди Корпорейшн. Пластиковые ящики лежали на полу, ровными параллельными рядами. Все они были открыты, и во всех были пачки американских долларов.

- Ахренеть. Сколько же тут денег! – присвистнул Джек.

- Впечатляет? – спросил Донован.

- И на кой черт ты устроил здесь эту демонстрацию?

- Я думал, ты хотел получить ответы, так же как и я.

- Так и есть, - кивнул Джек. – А может, сможем обойтись без пистолета?

Немного подумав, Донован убрал револьвер в кожаную кобуру, висевшую на брючном ремне.

- Хорошо, но только без глупостей. Думаю, ты не забыл, что в случае чего я буду стрелять без раздумий.

- Что? – у Джека глаза полезли на лоб. – Ты помнишь…

- Как всадил тебе в грудь две пули? Помню и очень даже хорошо. Но, тем не менее, сейчас ты стоишь передо мной, живой и невредимый. Не считаешь это немного странным?

От волнения Джек ощутил нехватку воздуха. Неужели нашелся еще один человек, оказавшийся в такой же ситуации, что и он.

– Как давно…Как давно, ты …эээ…понял, что живешь одним и тем же днем?

Вместо ответа, Донован прошел между двумя поддонами и скрылся в темноте. Вернулся он с парой складных стульчиков. Вручил один Джеку, и они уселись друг напротив друга.

– Как давно? Хм..Дай-ка подумать, – глубоко вздохнув, он поскреб подбородок. – Ну, где то шесть, семь месяцев. А ты?

- Давно сбился со счету, но думаю, что примерно столько же. Почему я не встречал тебя раньше? Не считая последних двух дней.

- Такая у меня профессия - находиться здесь и охранять груз, - сказал Донован и обвёл трюм рукой. – И я отношусь к ней очень серьезно, братец.

- Так ты безвылазно проторчал тут больше полугода?

- Ну, можно сказать и так. Понимал, конечно, что что-то идет не так, но думал все само встанет на свои места. До тех пор пока не встретил тебя и твою подружку.

- Талли? Что ты с ней сделал?

- Ничего, - ответил, Донован, готовый моментально среагировать при малейшем намеке на агрессию. – После того как я застрелил тебя, мы немного поговорили и выяснилось, что находимся в одной лодке. Вот почему мне захотелось…сотрудничать.

- Это означает, что ты ответишь на мои вопросы?

- Если ты ответишь на мои.

- Договорились.

Резво поднявшись, от чего Джек вздрогнул, Донован снова пошел туда, откуда чуть, раньше принес стульчики. Только на сей раз, он вернулся с бутылкой виски.

- Ну, ничего себе, - усмехнулся Джек.

- Как насчет виски?

- Не откажусь.

Стаканов не было, поэтому Донован отхлебнул прямо из горла и передал ему бутылку. Сделав большой глоток, и чуть не закашлявшись (так сильно жидкость обожгла горло), он с любопытством посмотрел на своего нового товарища.

– Во сколько ты просыпаешься?

- В шесть утра, так же как и раньше. Как говорится, кто рано встает, тому бог подает.

- Я просыпаюсь гораздо позже, - сказал Джек, думая над тем, что может означать это несоответствие. – А если быть точнее, то через восемь часов после тебя.

- Это было бы простительно прыщавому подростку, но вот взрослому мужчине, - Донован аж присвистнул. – Считаю это непозволительным.

- Скажем так, до того как оказаться на этом проклятом корабле, у меня в жизни было не все гладко. Но полагаю, сейчас это не имеет особого значения.

- Думаю, нет. Ну, так какие мысли у тебя по поводу всего этого? Твой милый ангелочек, сказал мне, что мы находимся под каким-то заклинанием, и некто, скрывающийся на борту, каждую ночь каким-то образом отматывает день назад.

- Каждую полночь, - уточнил Джек.

Донован сделал еще один глоток виски и прокашлялся.

– В это время я обычно уже сплю. Всегда считал, что ничто так не восстанавливает силы, как хороший сон.

- Наверное, ты прав. Может быть, поэтому я чувствую себя последнее время таким разбитым.

Сделав большой глоток, Джек ненадолго задержал дыхание и спросил:

– Для чего все эти деньги?

- Насколько я понимаю, это взятка, - усмехнулся Донован, посмотрев на открытые ящики.

- Кому? – удивился Джек.

- Правительству Туниса.

- Что? С какой стати Блек Ремеди отправлять столько денег в Северную Африку?

- Там свергли старого президента. И теперь заправляет новый парень, с каждым днем набирающий все большие обороты. Он хочет создать свою Систему Здравоохранения – что-то сродни вашей Национальной Системе Здравоохранения. Блек Ремиди хочет заключить с ними контракт. Валюта Туниса не особо котируется на международном рынке, вот почему в ящиках доллары.

- Сдается мне, что этот новый президент такой же продажный, как и старый.

- Но он хотя бы продажный демократ. И с этой страной теперь можно будет сотрудничать.

- Ладно, плевать, - фыркнул Джек. – И эти деньги ты должен был кому-то передать?

Донован кивнул.

– После окончания круиза по Средиземному морю, корабль направлялся в Алжир, а оттуда в Тунис, где в доках и должна была состояться передача денег, ну и нескольких поддонов с лекарствами, типа на пробу.

- И это все? Деньги, лекарства, ты с пистолетом, все это банальная взятка?

Поставив бутылку на пол, между ног, Донован оперся локтями на колени. Посмотрел Джеку в глаза и улыбнулся.

– Да. А об остальном, что здесь происходит, я знаю примерно столько же, сколько и ты, братец.

- Интересно, почему вся эта чертовщина не подействовала на нас? – Задумался Джек. – Талли говорила, что тот, кто устроил весь этот временной кавардак, выбрал меня неспроста. А для чего он выбрал тебя?

- А что если заклинание попросту не достигло нижней палубы? По идее здесь никого не должно быть, и мое пребывание тут - тайна. Сдается мне, что отмотка времени назад, занятие не из легких, так для чего тратить силы понапрасну.

- Ты и вправду считаешь, что это место осталось нетронутым?

- Да, - сказал Донован. – И даже могу это доказать.

- Как?

Донован поднял бутылку с пола и сделал приличный глоток.

– Потому что, Джек, когда я проснусь, завтра утром, эта бутылка так и будет пуста, и мне придется идти наверх, чтобы купить еще одну. Корабль затерялся черт знает где, и плывет непонятно куда, но здесь все, как и раньше.

Уставившись на полупустую бутылку, Джек пытался переварить полученную информацию. Чем больше он узнавал, тем запутаннее все становилось. Если Донован не солгал, получалось, что нижние палубы были своеобразным убежищем от магии. И время здесь шло своим чередом, как положено. О полной ясности говорить не приходилось, но один, очень важный элемент этого паззла, похоже, встал на свое место. Тем более что любая информация, даже самая незначительная с виду, могла иметь огромную ценность и оказаться способной помочь Джеку вырваться из этого ада.

- Что насчет вируса? – спросил он Донована. – Дело рук Блек Ремиди?

Тот лишь пожал плечами.

– Если и так, то я ничего об этом не знаю. Но как по мне, то это, по меньшей мере, бессмысленно. Для чего корабль с ценным грузом, идущий заключать выгодный контракт, заражать какой-то дрянью? Что бы ни являлось причиной эпидемии, вряд ли это как то связано с Блек Ремеди.

- Тогда уже ничего не понимаю, - вздохнул Джек. – Я то думал, что в этих ящиках окажется, что-то типа больных обезьян или ампул с ядовито-зеленой жидкостью. Тогда бы все сразу стало на свои места.

- Прости, что разочаровал тебя, братец.

- Забудь, - махнул рукой Джек. – Буду пробовать искать ответы в другом месте.

- Хорошо, - сказал Донован. – Но только не сегодня. Сегодня мы будем пить и веселиться.

- У меня нет на это времени.

- Ну, уж нет. Я провел здесь в полном одиночестве больше полугода, поднимаясь наверх только за едой и выпивкой. И сегодняшний вечер ты проведешь здесь, со мной, даже если для этого мне придется снова тебя застрелить.

Последнее наверняка было шуткой, однако Джек не мог не признать, что предложение Донована было не самой плохой идеей. Почему бы не взять передышку на одну ночь? Наверху, несчастные пассажиры уже, наверняка, растерзаны кровоглазыми монстрами, и помочь им уже нечем. Так что, пусть эта ночь пройдет без его участия.

- Хорошо, - сказал Джек, поднимая бутылку с пола. – Что ты сделаешь в первую очередь, как только сойдешь с этого, Богом забытого, корабля?

- Прививку от гриппа, - улыбнулся Донован.

***

- Давно ты работаешь на Блек Ремиди?

- Не очень, - с грустью в голосе, ответил Донован. – Когда-то я был хорошим…неплохим…в общем подающим надежды боксером. Но потом получил серьезную травму, и пришлось на время оставить…(отрыжка)...тренировки. Я мог вернуться назад, но моя девушка и родители были против. И я решил прислушаться к их мнению. – Донован покачал головой и тяжело вздохнул. – Через год девушка меня бросает, а в скором времени умирают родители. - Он отхлебнул из бутылки. – Где-то с двадцати пяти лет или около того, начал заниматься частной охраной, и вот, занимаюсь этим, по сей день. Блек Ремиди - последнее место работы в довольно внушительном списке. Зарплата конечно хорошая, но, сколько бы я сейчас получал как профессиональный боксер, не уйди с ринга? Одним словом – дерьмо.

- Мда, хреново, - вынужден был признать Джек. – Но ты хотя бы в чем-то добился результатов. Я же всю жизнь ничем не выделялся из общей массы. Обычный ребенок, обычный подросток, обычный полицейский и не более того.

- Так значит ты коп! – Донован посмотрел на него мутным взглядом. – Это далеко не обычно. Что может быть достойнее, чем защищать людей?

Джек покачал головой, от чего перед глазами все поплыло. Пришлось подождать несколько секунд, пока взгляд не сфокусировался.

– Ты, наверное, сейчас имеешь в виду американских копов. Мы же в Англии в основном имеем дело с пьяницами и нарушителями дорожного движения. Такое впечатление, что гребаная система правосудия защищает преступников больше, чем простой народ. В Великобритании быть бандитом сейчас очень круто. И ничего с этим не поделаешь.

- Тогда почему…почему бы тебе…почему ты не попытаешься что-нибудь с этим сделать?

- Ты думаешь, это так просто? – рассмеялся Джек. – Я всего лишь простой сержант. Кто меня будет слушать? Хотя, однажды, я попытался.

- Серьезно? – Донован придвинулся к нему. – И что сделал?

- Убил толпу отмороженных наркоторговцев. Взял их абсолютно невменяемых. Один из них даже смеялся, когда я перерезал ему горло. В жизни не видел ничего подобного - даже в армии. Наркотики настолько отупляют человека, что даже собственное убийство наркоману кажется забавным.

- Ты хочешь сказать, что ни с того, ни с сего, взял и хладнокровно убил несколько человек?

- Примерно за год до этого, убили мою напарницу. Она хотела помочь одному парню, разобраться с бандой отморозков. Их главарь, Фрэнки Уокер, застрелил ее в больнице, когда она брала показания у одной из его жертв. Там я ее и нашел, валяющейся у стены, в луже собственной крови. Она была прекрасным человеком. Единственное, что хоть как-то утешало, это то, что свою смерть ее убийца нашел там же – его застрелил родной брат. Но его банда все еще продолжала терроризировать улицы, запугивая людей и ведя себя так, словно им всё дозволено. Я положил этому конец.

Донован ничего не говорил, просто смотрел на Джека и сочувственно качал головой. До этого Джек никому об этом не рассказывал, тем более малознакомым людям. Такие откровения легко могли закончиться скамьей подсудимых. Его начальство узнало все обстоятельства произошедшего, от чудом выжившего отморозка, но дело смогли замять. Никто не испытывал сочувствия к жертвам, а большинство его коллег, были только рады, что одной бандой на улице стало меньше. Но прошло совсем немного времени, и Джек заметил, что все, кого он считал друзьями, стали сторониться его. Он стал изгоем, и приобрел репутацию абсолютно непредсказуемого человека, которому плевать на правила. Решение скрыть преступление, и тем самым утаить правду от общественности – оказалось ошибкой. Джек все больше и больше слетал с катушек, и начальство уже не знало, что с ним делать.

- Наверно она была тебе очень дорога, - сказал Донован. – Только из-за смерти любимой женщины, и понимания, что не смог ее защитить, мужчина способен испытать такую ярость.

Джек кивнул. Ковбой оказался на редкость проницательным.

– Какое-то время мы были вместе, но об этом никто не догадывался. Мы хотели скопить денег, купить свой дом, завести детей. Лора бы ушла из полиции. Но в один миг рухнуло все.

- И кто-то должен был за это ответить?

- Я нисколько не сожалею о сделанном, - кивнул Джек.

- Я тебя и не осуждаю, братец. Похоже, этот мир с каждым днем становится все хуже и хуже. Правда не знаю, чтобы я сделал на твоем месте, и как бы жил дальше.

Джек со вздохом пожал плечами.

– Меня отстранили от работы. Официальная причина - потеря напарника, а затем полгода наблюдения у психиатра. Я начал слишком много пить, и абсолютно перестал следить за собой. В конце концов, после двух лет наблюдения за тем, как я сам себя разрушаю, начальство выделило деньги из бюджета, и решило отправить меня в круиз на этом лайнере. Видимо считали, что поездка поможет мне как то отвлечься, выйти из депрессии и восстановить душевное равновесие. Хотя у меня сложилось впечатление, что это был просто красивый жест перед тем как окончательно распрощаться со мной. И скажу тебе по правде, если когда-нибудь весь этот кошмар закончится, я сам именно так и сделаю. Эта работа больше не для меня. Я устал от несправедливости, видел самую изнанку этой жизни и не хочу больше быть частью всего этого.

- Понимаю. Наверное, на этой земле нет человека, который бы не сталкивался с несправедливостью и злом. Каждый сейчас думает только о себе.

- Да, - Джек посмотрел на Донована. – И ты такой же.

- Что?

- Ты перевозишь деньги, которые пойдут на взятку продажному политику, - сказал Джек.

- Ну…может ты и прав, - Донован казалось, задумался над его словами. – Не знаю. Но если эта чушь когда-нибудь закончится, возможно, я и пересмотрю свои взгляды на жизнь.

- Чушь? – Джек от души рассмеялся. – Считаешь это подходящим словом?

Донован допил бутылку и с довольной улыбкой, откинулся на спинку стула. – Черт, а другого и не подберешь. Во всем происходящем не улавливаю ни грамма здравого смысла.

- Тут ты прав на все сто, - по-прежнему смеясь, ответил Джек. – Но я все еще надеюсь докопаться до истины.

Донован встал, на миг скрылся из виду и появился с новой бутылкой. – Я в тебя верю, братец. Но не торопись. Ты ведь сел на этот корабль, чтобы расслабляться и отдыхать? Так отдыхай.

Сделав большой глоток, Джек решил последовать совету.

День 215

Пьяное веселье затянулось аж на две недели. Вначале Джек с Донованом спокойно играли в карты у себя в грузовом отсеке, но душа требовала праздника, и они выбрались наверх, в клубы и казино (где, заведомо все, зная, регулярно срывали Блек Джек). Так же Донован не упускал случая провести ночь в компании какой-нибудь изрядно подвыпившей женщины, как впрочем, и он сам.

Как то ночью, ковбой признался, что не повстречайся ему тогда Талли с Джеком, он, скорее всего уже бы давно сошел с ума. Открытие, что он не один такой на этом корабле, позволило ему увидеть всю ситуацию с забавной стороны. Джека начинало беспокоить, что кроме отдыха, Донована, казалось, ничего больше не интересует, хотя осудить его он тоже не мог, как ни как - полгода взаперти. С другой стороны, чтобы Донован не выкинул или отчудил, день все равно отмотается назад, так что переживать было не за что.

Талли бесследно исчезла, с той ночи, когда он получил пулю в грудь. Джек много раз проверял ее каюту, а так же искал по всему кораблю, но она словно в воду канула. Что бы ни произошло, было очевидно, что девушка избегает его компании. Оставалось только надеяться, что с ней все в порядке.

Сейчас было пять часов вечера, и Джек сидел в “Приюте моряка”. Это было самое спокойное местечко, где можно было тихо выпить, следовательно, шансы столкнуться тут с Донованом были минимальные. Джек не имел ничего против разгулявшегося американца - наоборот, испытывал к нему симпатию, но сегодня хотелось отдохнуть от гулянок и побыть одному. Необходимо было привести мысли в порядок и вернуться к проблеме, которая, увы, никуда не делась. А именно, к вирусу, вспыхивающему каждую ночь, и убивающему практически всех пассажиров.

Джек не имел обыкновения, как Донован, проводить каждую ночь в каюте у какой-нибудь едва знакомой женщины, в то время, как снаружи разворачивалась кровавая баня. Он запирался в трюме, и там терпеливо дожидался полуночи, чтобы начать этот день заново.

В “Приюте моряка” только у одного посетителя наблюдались симптомы смертельной болезни. Это был респектабельного вида джентльмен в очках и дорогом костюме. Сидя в одиночестве, он читал газету, и непрерывно чихал. Один раз чихнул так сильно, что слетели очки. Пройдет всего несколько часов и из глаз у него ручьями хлынет кровь, а единственным желанием будет вцепиться в любого, кому не посчастливилось оказаться рядом, и разорвать его на куски. Хотя сейчас, он простой отдыхающий, обычный пассажир.

В кровоглазых вряд ли можно было найти хотя бы частичку чего-то человеческого, настолько беспричинно озверевшими и жестокими они становились, но Джек не забывал, что до их вынужденного “превращения” они все были простыми людьми. Каждый из них имел семью, взять для примера, хотя бы Ивора и его девочек. Джек был заложником корабля, вынужден был переживать этот кошмар изо дня в день, снова и снова. Но в не лучшем положение был и Ивор. Бедный мужчина каждую ночь становился невольным свидетелем гибели своей семьи.

Джек понимал, что ему повезло значительно больше, чем другим, ничего не подозревающим пассажирам, и считал своим долгом докопаться до истины и положить конец этому кошмару. Поэтому было бы неправильно вместо поиска ответов на вопросы, тратить время, праздно выпивая с Донованом или трусливо прячась в грузовом отсеке. Джек по-прежнему принадлежал сам себе, и был волен поступать так, как ему заблагорассудится, а вот тысяча людей на борту - нет. И, пусть они об этом даже не подозревали, но только он мог положить конец их страданиям.

Как и всегда в это время, за барной стойкой стоял Йомас. Он работал во вторую смену, и нашествие кровоглазых должно было застать его прямо на рабочем месте. Джек не знал, как заканчивалась ночь для дружелюбного бармена, но не безосновательно предполагал, что, как и всех прочих пассажиров, его ждала страшная и мучительная смерть.

- Здравствуйте, мистер Джек, - поздоровался Йомас, выглядывая из-за пивных краников. – Надеюсь, комната пришлась вам по вкусу.

С минуту Джек непонимающе смотрел на него. Потом до него дошло, что для бармена, он только вчера заселился в свою каюту. – Да, - ответил он. – Чувствую себя как дома.

- Замечательно. Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

- Кружку пива, пожалуйста.

Джек полез было за картой, чтобы записать выпивку на свой счет, но Йомас отмахнулся.

– Эта кружка бесплатно. В знак признательности за щедрые чаевые.

Джек даже приблизительно не помнил, сколько дал ему денег, но взял кружку и благодарно кивнул. Он решил устроиться за барной стойкой, прикинув, что так в случае чего, сможет лучше контролировать ситуацию, нежели сидя за диванчиком.

- На борту кажется, гуляет, какой-то вирус.

- Да, - кивнул Джек. – Вот только не думал, что кто-то еще это заметил.

- Я заметил. Сегодня многим нездоровится: кашляют, чихают.

- Ты вроде здоров, - заметил Джек, рассматривая Йомаса. – Но выглядишь каким-то уставшим.

Тот кивнул и как будто смутился, от того, что разговор переключился на него.

– Со мной все в порядке, мистер Джек. Просто работа бармена не такая и легкая, как может показаться на первый взгляд. А я уже много часов на ногах.

Джек еще раз посмотрел на Йомаса. Сейчас он бы дал ему, чуть больше сорока, что было весьма странно, так как, когда они встретились впервые, тот выглядел моложе.

Может и вправду выдался тяжелый день, подумал Джек, потягивая свежее пиво.

- Давно ты работаешь на Киркпатрике, Йомас?

- Почти четыре месяца. До этого работал на другом корабле.

- Что заставило уйти?

- Решил сменить обстановку.

- Понятно, - сказал Джек, хотя рассчитывал на более полный ответ. – Думаю, одним из плюсов этой работы является возможность посмотреть мир и побывать в разных странах.

Йомас грустно улыбнулся и поглядел куда-то вдаль.

– Это все конечно верно, но по дому тоже скучаю. Хорошо там, где тебя любят и ждут. И каким бы прекрасным не было Средиземное море, оно никогда не заменит тепло родного дома. Согласны?

- Возможно, когда-нибудь и я смогу так сказать, - ответил Джек, ставя кружку на барную стойку.

- Но не сейчас?

- А как понять где твой дом, когда ты никому не нужен?

Какое-то время Йомас с задумчивым видом почесывал подбородок.

– Я думаю у вас еще все впереди, и помолюсь, чтобы вам поскорее встретилась вторая половинка, мистер Джек. Любовь окрыляет человека, придает ему сил. Только любовь отличает нас от первобытных людей.

- Очень бы хотелось, чтобы ты оказался прав, - с улыбкой на лице ответил Джек.

- Уверен, так оно и будет. Принести, вам, еще выпить?

Джек посмотрел на свой бокал и удивился, увидев, что тот почти пуст.

– Да. Налей, пожалуйста, виски. Выпью за твое здоровье.

Наполнив стакан, он с улыбкой передал его Джеку.

– Увы, за этот надо будет расплатиться. Иначе я лишусь работы.

- Без проблем, - он протянул карту. – Скажи, ты случайно не знаешь девушку по имени Талли? В это время дня, она обычно обслуживает отдыхающих на Пляжной Палубе.

- Уже успели с ней подружиться? – удивленно приподнял бровь Йомас. – Да, знаю ее. Красивая девушка. Понравилась?

Джек почувствовал что краснеет, и сам удивился этому. С чего бы такая реакция?

– Можно сказать и так, но дело не в этом. Не знаешь, где ее можно найти после работы?

- Если честно, то без понятия, но знаю, что некоторые работники дневной смены собираются вечером на Спортивной Палубе. Для пассажиров, в это время, она уже закрыта, поэтому там можно спокойно посидеть и выпить, не привлекая лишнего внимания. Возможно, вы найдете ее там.

Неожиданный приступ кашля сзади, заставил Джека резко обернуться. Сразу вспомнился его первый и последний раз на Спортивной Палубе. Тогда она не была закрыта. Она была полна детей (которые оказались, заперты в ловушке, словно сардины в банке).

- А ты уверен, что она закрыта? – спросил он Йомаса. – Мне кажется, несколько месяцев назад…эээ…вчера вечером, я видел там детей.

- С восьми до девяти там проводится футбольный матч, в возрастной категории до двенадцати лет, - кивнул Йомас. – Но для остальных пассажиров, Спортивная Палуба закрыта. В это время там делать уже нечего - слишком темно.

Джек посмотрел на джентльмена в углу, который захлебывался кашлем, и глянул на часы. Примерно через час Спортивная Палуба будет снова кишеть кровоглазыми. Даже если предположение Йомаса верно, и Талли будет там, то сейчас все равно не самое лучшее время для разговора. Нужно вернуться в свою каюту и чем скорее, тем лучше, пока снаружи еще безопасно. А завтра он наведается на Спортивную Палубу, только пораньше. И если девушка окажется там, попробует выяснить, в чем причина ее столь странного поведения, и может даже уговорит опять действовать с ним заодно.

От мысли, что он снова увидит Талли, по телу пробежала приятная дрожь. Джек очень надеялся, что она окажется там. Но выяснится это только завтра.

День 216

Изучив расписание мероприятий, проводимых на корабле, по буклету, который каждый день оказывался у него под дверью, Джек выяснил, что Спортивная Палуба работает до шести вечера. Он решил прийти, где-то за час до закрытия. Если сказанное Йомасом правда, вероятно в обозначенное время его попросят покинуть спортплощадку, и она будет пустовать до восьми часов, пока не прибудут дети.

Сейчас здесь было полно народу. Те, кто помоложе бегали с теннисными ракетками, люди более солидного возраста играли в гольф, на маленькой зеленой лужайке в дальнем углу. Кругом царила атмосфера радости и веселья, футбольное поле пока было закрыто, и трудно даже представить, что через несколько часов оно подвергнется осаде со стороны кровожадных монстров.

Джек присел на скамеечку для зрителей, возле одного из теннисных кортов, и с интересом принялся наблюдать за игрой двух девочек-подростков. Одеты они были в специальную форму, и было очевидно, что занимаются уже давно.

Море отливало золотом, под все еще ослепительными лучами заходящего солнца. Совсем скоро оно сядет, и корабль окутает зловещая, чернильная тьма, но сейчас все было прекрасно.

Джек вздрогнул при мысли о надвигающейся темноте, вот-вот готовой поглотить корабль. Оставалось надеяться, что Талли скоро появится. От наблюдения за всеми этими жизнерадостными, беззаботно отдыхающими пассажирами, у Джека стало очень тоскливо на душе. Именно сейчас он осознал, как сильно хочет вернуться к старой, прежней жизни; той жизни, где практически все зависело от него самого. Даже не смотря на то, что работу полицейского контролировал устав, всегда имелся выбор как поступить в той или иной ситуации. Находясь же на этом проклятом корабле, шансы на что-то повлиять или что-то изменить, равнялись нулю.

Сидя здесь в одиночестве, посреди счастливых и веселых людей, Джек снова начал думать о Лоре. Это причиняло еще большую боль, но сделать, что-либо он был бессилен. Как бы глубоко он не прятал эти воспоминания, подсознание само находило их, и кидало на растерзание и без того измученному разуму.

Его напарнице, Лоре, едва исполнилось тридцать, когда Френки Уокер застрелил ее. Причем убил без всяких причин или необходимости, просто ради удовольствия. Само понятие морали для многих людей в Великобритании стало чуждо. Беспорядочные половые связи, наркотики, грабежи с юных лет. И этот беспредел с каждым днем прогрессировал все больше.

Но Лора всегда пыталась видеть в людях хорошее. Она верила, что любой человек может исправиться, если дать ему второй шанс. Наивно, как считал Джек, но иногда он ей завидовал. Наверное, куда проще жить, когда смотришь на мир и видишь только доброе и светлое. В отличие от его мировоззрения, где не было месту радости, а преобладали в основном мрачные темно-серые и черные тона.

Как же ему недоставало ее улыбки; той самой улыбки, которую он видел, только когда они оставались наедине. Это гниющее, разлагающееся общество забрало ее у него.

Лора погибла, потому что проявила сострадание к человеку, который пытался отомстить за свою семью: жену и ребенка, после того, как местная банда жестоко избила их. Обезумевший от горя и ярости муж пошел и забил насмерть одного из поддонков. Лоре и Джеку был дан приказ задержать его - и они могли бы его выполнить - но супруг умолял дать ему еще одну ночь, чтобы закончить начатое. Он собирался разобраться с остальными членами банды, включая их главаря Фрэнки. Лора пошла ему навстречу, и хотя Джек был против такого решения - поддержал ее.

Он понимал, что оставлять его на свободе, чистой воды безумие. Знал, что поступает неправильно, но любовь к Лоре всё перевесила, и он не стал препятствовать ей. Как бы он хотел сейчас перенестись в тот вечер, и арестовать озверевшего от горя мужа, до того как он начал творить самосуд. И все было бы иначе. Фрэнки не загнали бы в угол, словно дикого зверя. Лора бы не оказалась в больничной палате, как в ловушке, и сейчас была бы жива.

Краем глаза Джек уловил какое-то движение, и выплыл из воспоминаний. Талли вошла на Спортивную Палубу. Увидев Джека, она резко развернулась и пошла обратно. Он бросился за ней.

Догнал ее уже в коридоре. Было видно, что она торопится, хотя и не ломилась прочь, сломя голову. А может, думала, что он не успел ее заметить.

- Почему ты прячешься от меня? – Джек развернул ее лицом к себе, схватив за плечо.

- Я не прячусь, - пожала она свободным плечом. – Я прихожу сюда каждый вечер. Просто ты не видел меня.

- Ладно, - сказал Джек, пытаясь успокоиться. – Почему тогда ты приходишь сюда, вместо того чтобы прийти ко мне? Я думал мы друзья.

- Мы не друзья, Джек, - рассмеялась Талли, от чего тому стало не по себе. – Мы всего лишь две неприкаянные души, затерянные в этом хаосе.

- Но ведь именно ты сказала, что есть способ остановить все это, - лоб Джека прорезали морщины. – Что надо найти регулятора. И мы вроде как пытались.

- Мы не нашли его, потому что он этого не хочет. И все происходящее на корабле, не имеет ко мне никакого отношения. Я не избранная, как ты, Джек. Единственная мое отличие - это кровь, текущая в моих жилах. Не будь я цыганкой, то тоже бы ничего не помнила, как все остальные. И мне бы очень этого хотелось.

- Мне тоже, - честно признался Джек. – Но ведь в жизни не все зависит от нас. Мы не можем остановить вдруг начавшийся дождь, но мы можем укрыться под зонтом.

Талли посмотрела на него как на ненормального, но затем улыбнулась и покачала головой. Видимо поняла, что, несмотря на напускную язвительность и безразличие с ее стороны, Джек от своих намерений не отступится.

- Понимаешь? – продолжал Джек. – Намного легче искать истину, когда ты не один и есть на кого положиться – я имею в виду человека, который помнит тебя и узнает. Мы должны держаться друг друга, Талли.

- Скоро мы заболеем, так же как и все остальные, Джек. Не буду отрицать, ты мне нравишься, но я не хочу прожить остаток жизни таким вот образом.

- Нравлюсь тебе? Так вот почему ты избегала встреч.

- Господи, Джек! – Талли закрыло лицо ладонями. – Я не знаю, сколько еще смогу это терпеть. Я просто хочу вернуться назад, вернуть свою прежнюю жизнь. У меня есть дочь, которая ждет меня дома.

- Черт, Талли! – Сквозь зубы проговорил Джек. – Ты никогда не говорила об этом!

Глаза девушки наполнились слезами, Джек подошел к ней, и, обняв за плечи, нежно поцеловал в макушку. Если бы только были слова, способные, хоть немного ее утешить…

- Мне нужно выпить, - сказала Талли, приглушенным голосом.

- Да, - согласился Джек. – Пойдем в бар.

- Нет. Сейчас я не хочу никого видеть. Глядя на других людей, я еще острее осознаю, что потеряла. У тебя в каюте есть спиртное?

- Если только не откажешься от виски, - кивнул Джек.

- Нет, - слегка сморщила носик девушка. – Единственное что я сейчас хочу это забыться, и надеюсь, он мне в этом поможет.

- Все будет хорошо, - ответил Джек, и повел Талли в свою комнату.

***

Бутылка “Glen Grant” была наполовину пуста, и Джек чувствовал, что уже изрядно опьянел. В течение последних двух недель он пил каждый день, однако допустимую норму превысить не получалось, даже если и самому этого хотелось. Каждую полночь, день отматывался назад, а вместе с ним и организм Джека, восстанавливался и становился таким же, как в тот день, когда он впервые сел на этот корабль. Поэтому вполне резонно было предположить, что корабль замедлял, если не вообще не останавливал, естественный процесс старения человеческого организма.

Талли тоже выглядела довольно пьяной. Она лежала на кровати, рядом с Джеком и невидящим взглядом смотрела в телевизор. Показывали Той Стори 3, где большой розовый медведь пританцовывал в детской комнатке, а другие игрушечные зверюшки испуганно жались в углу. Джек подумал, что этот мультик может напомнить Талли о дочери, поэтому, взяв пульт, переключил на другой канал: там был какой-то рекламный ролик о Каннах – их не состоявшемся пункте назначения.

- Так ты расскажешь мне, что случилось, Талли? Почему ты скрывалась от меня?

Талли повернула голову и посмотрела на него:

– Я…просто хотела побыть в одиночестве. Многие из членов персонала вечером отправляются на Спортивную Палубу, расслабиться, выпить, поэтому я и подумала, что может, присоединившись к ним, смогу отвлечься, забыться. И какое-то время, именно так оно и было. Там были только сотрудники, и все они выглядели здоровыми, никто не чихал и не кашлял. Я подумала, что это идеальное место, чтобы укрыться на время атаки. Но…

Джек кивнул. Что было дальше, он уже знал:

– В восемь часов пришли дети?

Лоб девушки прорезали морщины, словно она пыталась вспомнить все до мельчайших деталей.

– Верно. Некоторым из них явно нездоровилось, и они остались рядом с родителями. Больными выглядели и многие взрослые. Тут и дураку бы стало понятно, что ничего хорошего уже ждать не стоит.

- Все верно, - сказал Джек, вспоминая загнанных в ловушку, беспомощных детей, во время своего собственного визита на Спортивную Палубу.

Талли продолжила:

– Потом я заметила, что у некоторых детей стала течь…из глаз стала течь кровь. Два сотрудника начали спешно загонять здоровых детей на футбольное поле, посчитав, что там они будут в безопасности. Недолго думая, я тоже побежала туда. Но там оказалась вовсе не так безопасно, как хотелось надеяться.

- Несколько часов мы провели взаперти, в то время как изуродованные дети и их родители, пытались добраться до нас. Стекло вокруг до такой степени было забрызгано кровью, что нам не было видно происходящего снаружи. Мы только слышали стоны и завывания зараженных людей. Мертвых людей.

- Ты думаешь после превращения, человек умирает и перестает быть собой? – спросил Джек, хотя знал это давным-давно, с того самого дня, как познакомился с Доктором Фортуне.

Талли решительно кивнула.

– Я видела мужчину, который спотыкался о свои собственные кишки, вываливающиеся у него из живота. Вряд ли его можно было назвать живым. Инфекция убивает их, но почти тут, же они превращаются в зомби и идут убивать. Это зло Джек. Что бы это ни было, и кто бы его не сотворил, это чистое, инфернальное зло. Находясь со всеми этими детьми, запертыми и до смерти напуганными, в то время как другие дети – мертвые дети – пытались добраться до нас, у меня…что-то сломалось внутри меня. Я возвращалась туда снова и снова, в надежде, что смогу что-то изменить, как-то повлиять на происходящее, но все было безрезультатно. Это невозможно остановить, Джек. И эта мысль никак не выходит у меня из головы.

Посмотрев на девушку, Джек увидел в ее глазах невыносимую муку и страдание. Даже если и получится прекратить все это, никто из них не останется прежним. Какую-то частичку их души, этот чертов корабль, заберет с собой.

- Знаю, - сказал он ей. – Я сам изменился. Да и вряд ли кто смог бы пережить все это и остаться прежним. Но я знаю одно, что отсюда нужно выбираться. А так же найти виновника всего этого, и заставить его сполна за все заплатить.

Талли согласно кивнула, из чего Джек сделал выводы, что она снова на его стороне.

– Ты по-прежнему думаешь, что это как то связано с грузом внизу?

Нет, - сказал Джек. – Донован мне все рассказал и показал. Он так же, как и мы, не имеет ни малейшего понятия, о том, что же могло произойти. В грузовом отсеке - деньги, правда, немалые деньги, и медицинские препараты - простые, обычные лекарства. Деньги предназначаются для подкупа, какого-то не чистого на руку, тунисского чиновника. Банальная взятка.

- И ты ему веришь? После того, как он хладнокровно застрелил тебя?

Джек пожал плечами.

– За последние две недели я неплохо узнал его. Мне кажется, ему вполне можно доверять.

- Я бы не была в этом так уверена.

- Ты о чем? – нахмурился Джек. – Что-то случилось после того, как Донован убил меня? Он сказал, что вы просто поговорили, и выяснилось, что он такой же как и мы, и в курсе, что, происходит какая-то чертовщина, от чего этот проклятый день никак не закончится.

Талли кивнула.

– Я знаю. Он рассказал мне. А так же рассказал, что специально ждал нас, в ту, вторую ночь. Ждал, чтобы убить тебя и остаться со мной наедине. Как он мне сам поведал, судя его логике, это убийством не являлось, ведь произошло оно не в реальном времени – равно как и то, что он хотел сделать со мной.

Джек нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

В глазах у девушки появились слезы.

– А ты сам как думаешь?

У Джека потемнело в глазах. Сколько ночей он провел вместе с этой мразью, выпивая из одной бутылки, даже не подозревая, что эта сука…тварь...

Джек сидел и не мог произнести ни слова. Он закрыл глаза, понимая, что вина от случившегося лежит и на нем. Было невыносимо больно думать, что его оплошность, и как результат – смерть от пули, могла стоить Талли так дорого. Конечно, смерть его была не настоящей (если не считать пары синяков на следующий день), но то, что Донован сделал с беззащитной девушкой…это, же будет с ней всю оставшуюся жизнь. Как стереть из памяти изнасилование? Теперь понятно, почему она скрывалась от него; хотела, чтобы ничего не напоминало ей о случившемся.

Джек нежно обнял Талли и они поцеловались. Нельзя было сказать, кто сделал первый шаг, это произошло спонтанно. Так они и целовались, пока не вмешалась полночь, и не разлучила их.

День 216

Джек проснулся в бешенстве, но вспомнив Талли, лежащую рядом с ним, сумел взять себя в руки. Сейчас ее конечно тут не было, но постель до сих пор хранила тепло ее тела. Он очень надеялся, что теперь она перестанет его избегать, и сегодня они снова увидятся. Но как бы она не поступила, осуждать ее Джек не мог. Это же надо, он провел столько времени с человеком, который изнасиловал ее!

На часах было 14:03. Теперь он окончательно собрался с мыслями, и жаждал только одного - отомстить ублюдку. С такими моральными уродами, как Донован, Джек не привык церемониться. Во время своей службы в полиции он повидал их предостаточно. Вместо того, чтобы сходу распознать в нем конченого негодяя, он две недели веселился и пьянствовал в его компании. От этого на душе становилось еще невыносимее.

Он пожалеет о том, что сделал,

Быстро соскочив с кровати, Джек решил отказаться от привычного душа. Одевшись, и прихватив из чемодана нераспечатанную бутылку “Glen Grant”, он вышел из комнаты и побежал в сторону лифта.

Джек не мог найти себе места, пока лифт не спеша поднимался вверх, нервно расхаживал туда-сюда и бормотал проклятия. Все тревоги, беспокойства, желание вернуться в нормальный мир - все ушло на задний план. Он никогда еще не испытывал такой ярости. Втеревшись к нему в доверие, Донован будто бы сделал его своим соучастником. Джек чувствовал себя так, словно он тоже приложил руку к надругательству над Талли. Он собирался найти его и убить. А потом, когда наступит новый день, убить его снова. И снова. Каждый день, проведенный на этом корабле, он будет страдать от его руки. Другого способа заставить мерзавца заплатить за содеянное, он не видел. Но даже этого было недостаточно!

Наконец-то открылись двери лифта, и Джек метнулся наружу. Скорее всего, Донован уже давно где-нибудь куражится. Всем другим заведениям, он отдавал предпочтение казино “У Карла”.

Это уютное, устланное зелеными коврами заведение, находилось на самом верху, так называемой Орлиной Палубе. Несколько раз Джек выпивал там, как с Донованом так и без него. Довольно оживленное и веселое место.

В столь ранний час в казино было не особо людно, и игровые столы в большинстве своем пустовали. Однако тот, ради кого Джек явился сюда, преспокойно восседал за рулеткой.

Увидев Джека, Донован широко улыбнулся и поднял бокал.

– Салют, братец! Как дела?

- Ах, ты сукин сын! – заорал Джек и бросился через всю комнату к изумленному мужчине. Не успел Донован опустить стакан, как Джек оказался перед ним, и нанес сокрушительный удар бутылкой по голове. Бутылка осталась цела.

Донован полетел со стула на пол. Люди, находящиеся в казино пронзительно закричали и, вскочив со своих мест, побежали к выходу. Джек стоял, над ничего не понимающим Донованом, который пытался прикрыть окровавленное лицо.

– Что…Какого черта, братец? Я думал мы друзья. Что случи…

- Ты будешь каждый день горько жалеть, о том, что сделал с Талли. Кусок дерьма!

Не дожидаясь ответа, Джек еще раз замахнулся тяжелой бутылкой и обрушил ее на голову мерзавца. Затем еще раз. Бил, пока она не разбилась. К этому моменту, подоспела охрана - его скрутили, и остаток дня он провел под арестом.

Завтра он собирался сделать то же самое, и послезавтра.

День 234

Джек сдержал свое слово. Бывали конечно дни, когда Доновану удавалось затаиться и найти его не получалось, но чаще всего он прятался в каком-нибудь баре или пытался смешаться с толпой на Солнечной Палубе. Едва завидев ковбоя, Джек, словно разъяренный бык, сразу же бросался на него. Он и сам не подозревал, что может испытывать по отношению к кому-либо такую ненависть, и с каждой новой встречей она становилось только сильнее. Один раз он забил его насмерть какой-то палкой, так же, как бутылкой “Glen Grant”; в другой - зарезал; в последний раз просто выкинул за борт. Но ни разу после совершенного возмездия, Джек не чувствовал чтобы ему полегчало.

Первое время Донован пытался оказывать сопротивление, но после очередной неудачи – когда ему не помог даже пистолет, он видно решил подойти к решению проблемы с другой стороны. Зачем искать конфликта, если можно просто спрятаться и избежать его. Но и это мало помогало - найти и наказать поддонка, стало для Джека смыслом жизни, целью каждого прожитого дня.

Но всему бывает предел, и в какой-то миг Джек осознал, что с него достаточно насилия. Оно словно скальпелем, вскрыло старую, почти затянувшуюся душевную рану. Только однажды он позволил ярости так всецело подчинить себя – после смерти Лоры. И теперь осталось только чувство усталости, и какой-то разбитости.

Может быть, он жаждал нечто большего, чем просто смерти Донована. Он хотел понять, что движет людьми, в момент совершения подобных поступков. Он хотел, чтобы тот молил о пощаде. В последние минуты жизни, осознал, что же он совершил. Смерть для него была слишком легкой расплатой.

Однако сегодня, Донована нигде не было видно. Джек обошел все бары и рестораны, но тот как сквозь землю провалился. В столь раннее время, большинство пассажиров нежилось на солнышке, питейные и развлекательные заведения практически пустовали, что значительно облегчало розыск Донована. Но после двух часов утомительного поиска, Джек так и вернулся, ни с чем.

Где же ты спрятался? Ты ведь знаешь, что я все равно тебя найду, так, где ты мог притаиться? Где ты чувствуешь себя в безопасности?

Ответ пришел сам собой. На корабле было только одно место, где Донован был как рыба в воде и знал каждый уголок…

Он заперся в грузовом отсеке.

Сейчас Джек находился в Белуге, небольшом ресторанчике, стены которого украшали рыбы-мечи, а с потолка свисали шикарные люстры. На столах, покрытых черно-белыми скатертями, сверкали серебряные столовые приборы. Это было последним местом, где он надеялся отыскать Донована, но, увы, и тут его ждало разочарование.

Джек уже было направился к выходу, как вдруг за одним из столов, заметил Ивора и его семью. Мужчина, словно застывший, сидел и смотрел в одну точку, ничего не видящим взглядом. Вики, едва сдерживающая слезы, держала на руках Хизер. Девочка выглядела совсем плохо.

Сам не зная для чего, Джек присел за их столик. Прекрасно понимая, что помочь тут уже нечем, ему все равно хотелось как то успокоить их, подбодрить. Волею судьбы это семья была обречена на муки и страдания, так почему бы не проявить хотя бы толику сострадания и простой человеческой доброты.

- Как она? – спросил Джек, кивком головы указывая на девочку.

Ивор, вздрогнул и посмотрел на тяжело дышавшую, спящую дочку.

– Все хорошо. Видимо простыла. Могу я чем-то помочь?

Джек улыбнулся в ответ и дружелюбно протянул руку.

– Джек Уордсли. Из Великобритании, офицер полиции. Просто увидел, что вашей дочке нездоровится, и хотел спросить, не нужна ли какая помощь.

- Думаю надо показать ее врачу, - сказала Вики, даже не посмотрев на Джека. Все ее внимание было сосредоточено на девочке.

- С ней все нормально, - сказал Ивор и посмотрел на Джека пронзительным, суровым взглядом, который мог принадлежать только человеку, большую часть жизни, прослужившему в армии. – Вы еще что-то хотели?

Было очевидно, что присутствие Джека очень раздражает Ивора. Вдруг он вспомнил, что в ту ночь, в кабинете врача, Ивор упоминал о какой-то ситуации, где Вики хотела обратиться в полицию.

А вдруг это как-то связано со всем происходящим? Надо попытаться выяснить.

Джек пристально поглядел на Ивора. Тот смело встретился с его взглядом, и какое-то время они смотрели друг на друга. Своеобразная зрительная дуэль, где никто не думал уступать.

– Полиции известно о ваших планах, - начал блефовать Джек. – И скрыться в Германии, не самая лучшая идея.

Суровость мигом слетела с лица Ивора, уступив место страху. Теперь от былой самоуверенности не осталось и следа.

– Что…Как…- пролепетал он.

- Я сделала то, что считала нужным! – выпалила Вики. – Он это заслужил!

- Замолчи, женщина! – Уничтожающим взглядом зыркнул на нее муж.

Джек понял, что Вики – слабое звено, и необходимо выжать из нее по максимуму. Надо было продолжать давить, иначе быстро выяснится, что все, что он тут говорит, не что иное, как простой блеф.

– Вики, расскажи, как все произошло, - ободряюще сказал он. – Вдруг я смогу помочь.

- Господи, вы даже знаете, как меня зовут! – она не смогла сдержать слез и зарыдала. – Это конец, да?

- Не знаю, - сказал Джек. – На этом корабле, я - единственный сотрудник полиции. Расскажи мне все по порядку, а там уже будет видно, как быть дальше.

- Что ты несешь? - спросил Ивор. – Если ты и впрямь из полиции, то здесь ты только затем, чтобы арестовать мою жену. Но сначала тебе придется иметь дело со мной, приятель.

Проигнорировав этот выпад, Джек полностью сосредоточился на женщине. – Ну же, Вики! Я жду.

- Хорошо, - тяжело вздохнув, сказала она. – Я работаю,…работала медсестрой в Александрийском госпитали в Реддиче. Знаете его?

Джек кивнул. Реддич был небольшим городком, который не входил в их юрисдикцию, но он знал, что тамошняя больница имела плохую репутацию, и не раз вставал вопрос о ее закрытии.

- Так вот, - продолжила Вики. – Я была старшей медсестрой в отделении интенсивной терапии, где проработала не один год, и нашей задачей было ухаживать за тяжелобольными.

- Понял, - сказал Джек. – Продолжай.

- Несколько недель назад к нам доставили парня по имени Найджел Мут.

- Найджел Мут? – Джеку это имя было хорошо знакомо. Самый громкий серийный убийца Великобритании, со времен Гарольда Шипмана. Дальнобойщик по профессии, он насиловал и убивал женщин, как в Англии, так и по всей Европе. Последнее, что Джек слышал о нем – это было за неделю до того, как он сел на борт Киркпатрика – что Мут умер от тяжелого ножевого ранения в живот. Убийцу не нашли, но предполагалось, что это одна из выживших жертв.

Вики рассказывала ему то, что он и так прекрасно знал.

- В полиции давно приглядывались к Найджелу Муту, но никаких улик или доказательств его причастности к убийствам не было. До тех пор пока его не нашли с ножевым ранением. В кармане куртки обнаружили фотографию последней жертвы, а обыскав грузовик, нашли потайной отсек с жуткими находками – женскими пальцами и множеством других, жутких трофеев.

- Все верно, но эта информация не была обнародована для общественности, - заметил Джек. – Откуда вы все это узнали?

- От полицейского, что был приставлен к палате Мута, - объяснила Вики. – Ему было запрещено об этом рассказывать, но я поклялась, держать все в тайне. Вот только едва узнав, что натворил этот человек, мне стало дурно. Это чудовище не имело право на жизнь, а я должна была еще о нем заботиться. Сколько ни в чем не повинных женщин убила эта мразь, сколько оборвала жизней, и вот он здесь, лежит в комфортной палате, на уютной койке, а врачи борются за его жизнь.

- И ты убила его, – заявил Джек. Сомневаться в этом не приходилось, достаточно было взглянуть на лицо женщины.

Вики кивнула, и слезы ручьем потекли по ее и так влажным щекам.

- Эта тварь получила по заслугам, - процедил Ивор. – Я очень многое повидал за годы службы, но такое…этот нелюдь не имел право жить.

- Я устроила ему смерть от передозировки морфия, - призналась Вики. – На тот момент в голове у меня была только одна мысль, что это ничтожество должно сдохнуть. И как можно скорее. Знаю, это было очень опрометчиво. Морфий находится под строжайшим контролем, а никто кроме меня в ту смену воспользоваться им не мог. Так что правда всплыла быстро. Но я, ни о чем не жалею. Этого изверга поставили бы на ноги, и он доживал свои дни в комфортабельной камере. Стал бы тюремной “знаменитостью”, может быть, давал бы интервью. Посмотрите на того же Чарльза Мэнсона в Америке – думаете он раскаялся или страдает? Очень сомневаюсь.

Кивнув, Джек посмотрел на Ивора. Несмотря на суровый внешний вид, было видно, что он очень любит свою жену, и ради защиты ее и дочери, не остановится ни перед чем. Хорошая любящая семья. Он, мысленно, от всей души, пожелал им счастья и удачи.

Джек вздохнул.

– Я прекрасно понимаю тебя, Вики. Скажу больше, я бы наверно поступил так же. Не каждый бы отважился на такой поступок.

- Но, к сожалению, вам все равно придется ее арестовать, верно? – произнес Ивор. – Вы, копы, все одинаковые.

- Нет, - сказал Джек. Смысла рассказывать, что их ждет сегодня вечером, не было, поэтому он решил ограничиться сладкой ложью. – Как только мы причалим, я дам вам уйти, а начальству скажу, что вам удалось сбежать. Но если позволите, можно дать совет?

Ивор и Вики одновременно кивнули.

- Сдайтесь. Народ прекрасно поймет мотивы этого поступка, газеты сделают тебя героиней. Я сильно удивлюсь, если тебе дадут больше двух лет. И это лучше чем провести всю жизнь в бегах. Уверяю, беспокоиться вам не о чем. Народ будет полностью на вашей стороне.

- Может он и прав, - произнесла Вики.

Нет, - отрезал Ивор. – Сколько можно говорить об этом? В Германии все будет хорошо.

- Ну, это уже ваше дело, - ответил Джек. – Я вам препятствовать не буду.

- Зачем вы помогаете нам? – спросила Вики.

- Однажды я поступил точно так же. Убил одних отморозков. И они этого заслужили.

- Ого, - удивился Ивор. – Не знал, что Британская полиция прибегает к таким радикальным мерам.

- Нет, я был не на службе, - проговорил Джек. – Мою напарницу убили, и я решил, что не оставлю это так. Я отследил их логово, и заявился туда посреди ночи, когда все они были обдолбаные. И как итог – 6 трупов. С первым было тяжело, потом все легче и легче. Под конец даже стал получать удовольствие. По правде сказать, мне было жаль, что их не оказалось больше.

- Вот это да, - произнес Ивор. – И ты так спокойно нам об этом рассказываешь.

- Это правда, - сказал Джек. – И это меня сильно изменило. Так что поверь мне Вики, когда я говорю, что понимаю, через что тебе пришлось пройти, и как гадко сейчас у тебя на душе – это не пустой звук. Должно пройти много времени, прежде чем это чувство пройдет. Но у тебя есть семья, которая всегда поддержит. Так что ты справишься, даже не сомневаюсь.

Джек очень хотел, чтобы это оказалось правдой. Он многое бы отдал, за то, чтобы Ивор и его семья имели возможность убраться с этого корабля до заката.

- Спасибо Вам, - промолвила Вики. – Услышать такие слова от незнакомца, да к тому же полицейского – дорогого стоит.

Да, - поддержал жену Ивор. – Приятно осознавать, что в нашем жестоком мире, остались порядочные, готовые прийти на помощь, люди.

- Спасибо, - сказал Джек, поднимаясь из-за стола – Берегите себя. Всего хорошего и удачи.

И с улыбкой на лице он отправился совершать очередное убийство.

***

С помощью лифта спустившись на нижнюю палубу, Джек продолжил поиски Донована. Как ни странно, но за последние две недели он напрочь забыл про грузовой отсек. Хотя где только не приходилось вылавливать ковбоя. Однако каково было его удивление, когда американец сам вышел к нему навстречу, с поднятыми вверх руками.

- Устал прятаться? – полюбопытствовал Джек.

- Погоди секунду, братец. – Донован медленно попятился назад, однако убегать вроде не собирался. – Две недели ты бросаешься на меня как разъяренный бык, которому под хвост сунули раскаленную кочергу, и ни разу даже не удосужился объяснить причину.

- Ты ее прекрасно знаешь, - начал приближаться Джек.

- Да я понятия не имею, что вдруг на тебя нашло! Мы сидели, пили, все было отлично, и вдруг ты, ни с того ни с сего, начинаешь гоняться за мной и пытаешься убить. Да, черт, как бы дико это не звучало – ты меня убивал, и не раз.

Джек покачал головой.

– Я бы очень хотел, чтобы это происходило на самом деле, но мы оба прекрасно знаем, что убить кого-то на этом чертовом корабле невозможно. Что бы ни случилось, мы как ни в чем, ни бывало, просыпаемся на следующий день.

- Ты и вправду так думаешь, Джек? Ты действительно считаешь, что то, что делаешь - не убийство? – подняв футболку, он продемонстрировал багровый рубец, в том месте, куда Джек ударил ножом. – Ты думаешь, что когда ты меня режешь, стреляешь, топишь - я не умираю? Ты убийца Джек, причем самый настоящий. До того как сойти с ума, ты рассказывал мне историю о том, как однажды точно так же, позволил ярости овладеть тобой. Тогда мотив был понятен, но что произошло в этот раз? А, братец?

Джек прекрасно понимал, что убийство тех наркоманов изменило его, ожесточило, оставило на душе неизгладимый рубец. Но с Донованом была совершенно иная ситуация. Он был насильником - отбросом, не имеющим никакого права на жизнь, даже по меркам криминального мира.

- Ты снова позволил ярости поработить тебя, несмотря на то, что она сделала с тобой в прошлый раз, и уже не можешь остановиться. А если мы застряли тут навечно? Ты так и будешь продолжать гоняться за мной? Да, здесь творится какая то дъявольшина, но мы то остались прежними. И должны жить как люди, а не звери, которых с приходом темноты, тут становится и так предостаточно.

Джек оскалился и продолжил наступление. Возникло чувство, что перед ним стоит совершенно другой человек. Донован отступил. Джек слышал, как сильно колотится сердце.

– И что ты предлагаешь мне с тобой сделать? Ты болен!

Донован покачал головой и сделал глубокий, печальный вдох.

– Из находящихся сейчас здесь и вправду есть больной, но это не я, Джек. Я бы очень хотел узнать, что такого могло произойти, чтобы ты настолько слетел с катушек.

- Хватит, - рявкнул Джек. – Ты все прекрасно знаешь!

Он продолжал наступать, и тут Донована словно подменили. Молниеносно выхватив пистолет из кобуры, он ударил рукояткой Джека по переносице. Совершенно не ожидавший такого поворота событий, Джек взревел от боли. Перед глазами поплыли ярко-красные круги, замелькали белые вспышки. Вся голова превратилась в сплошной сгусток боли. Ничего не видящий, он чувствовал, как кровь заливает лицо.

Донован ударил снова, на этот раз в центр грудной клетки. Остатки воздуха с шумом вышли из легких, и Джек, ослепший и задыхающийся, упал на пол.

- Так, - сказал Донован. – Надеюсь теперь, ты понял, что если бы я захотел, то давно мог с тобой разделаться. Ты хорошо дерешься, в этом сомнений нет - но до меня тебе ой как далеко. Усек?

Джек ничего не ответил, и Донован пнул его носком ботинка.

– Да, да.

- Отлично. Сам не знаю, почему я столько времени терпел твои выходки, наверно потому, что ты мне нравишься. Я думал мы товарищи по несчастью, волею судьбы, оказавшиеся в этом дурдоме. Где-то в глубине души у меня теплится надежда, что твоему поведению есть логичное объяснение, однако видит Бог, я уже сыт по горло твоими выкрутасами и моему терпению вот- вот придет конец. Очень бы хотелось сейчас услышать внятное объяснение, что же все-таки произошло?

- Ты прекрасно зна..

Донован пнул Джека в живот.

– Нет, Джек! Я ни черта не знаю, так что завязывай с этим, ок? Хватит, как попугай твердить одно и то же! Я понятия не имею, что вдруг на тебя нашло, или, что я сделал тебе, так что ради Бога, помоги мне это понять! У тебя шесть секунд!

Задыхаясь, Джек выдавил:

- Т-Талли.

У него по-прежнему все плыло перед глазами, но растерянность Донована он заметить сумел.

– Что ты имеешь в виду? – спросил ковбой. – Причем тут Талли?

- Ты…ты изнасиловал ее, чертов ублюдок!

Донован кинулся вперед и замахнулся ногой, словно футболист, бьющий пенальти. Удар пришелся в подбородок, и Джек едва не потерял сознание.

- Что ты сказал? – заорал Донован охрипшим голосом. – За всю жизнь, я пальцем не тронул ни одной девушки! Сам не пойму, что меня удерживает от того, чтобы не размозжить тебе башку.

Сплюнув кровь на металлический пол, и откатившись немного в сторону, Джек пробормотал. – Ты…ты хочешь сказать, что этого не было?

- Не было? Сама мысль о том, чтобы принудить девушку к сексу силой, мне отвратительна. Я не знаю, что там эта дура тебе наплела, но ушла она отсюда целая, невредимая и в отличном настроении.

Джек встал на четвереньки. Краем глаза уловил какое-то движение со стороны Донована, и подумал, что сейчас опять последует удар, однако вместо этого увидел протянутую руку. Схватившись за нее и слегка пошатываясь, Джек кое-как встал на ноги.

- Только без глупостей, ок? – произнес Донован.

Джеку, который с трудом мог стоять, ничего не оставалось, как согласиться.

- Я просто хочу услышать правду…

Достав из небольшой кладовки два стула, Донован помог Джеку присесть на один из них. – Видит Бог, на этом корабле только один обманщик, но в данный момент его здесь нет.

- А ты неплохо меня уделал, - поморщившись, признался Джек.

- Ты же сам говорил, что это не на самом деле, - усмехнулся Донован. – Завтра будешь как огурчик, ну может за исключением пары синяков.

Джек вздохнул, и это тут же отдалось болью в ребрах.

– Для чего Талли было говорить, что ты напал на нее, если такого не было?

Донован лишь пожал плечами.

– Возможно, чтобы натравить тебя на меня. Не знаю, ты же, в конце концов, полицейский, вот и думай.

- Что ты имеешь в виду?

- Я хочу сказать, что на одно настоящее изнасилование приходится как минимум два ложных. Женщины, по своей природе, коварные и злопамятные, а сломать человеку жизнь для них порой раз плюнуть.

Джеку об этом было прекрасно известно и без Донована. За годы службы в полиции он повидал немало. И порядочных с виду девушек, желающих таким образом расквитаться, отомстить или избавиться от насоливших им людей. Но Талли? Какой ей смысл от всего этого?

- Но зачем наговаривать на тебя? Какая ей от этого выгода?

- Я знаю об этом столько же, сколько и ты, братец. Может быть нам лучше пойти и спросить у неё самой?

- Не знаю, - проговорил Джек. – Она пряталась от меня, после…после того, что ты якобы с ней сделал. Не хочется снова пугать ее.

- Джек, мне ясно как божий день, только одно – она что-то задумала. И для этого ей необходимо было стравить нас. Может быть, как раз она и стоит за всеми этими временными аномалиями, и черт еще знает чем. Может я наткнулся на нечто такое, что она пытается тщательно скрыть.

И каким же образом? - Джек не смог сдержать улыбки. – Пьянствуя и играя в карты?

Донован кивнул.

– А вот давай у нее и спросим.

- Хорошо, но пойду я один, а ты останешься здесь.

- Она с легкостью обманула тебя в прошлый раз, - вздохнул Донован. – Так с чего ты решил, что ей не удастся сделать это снова?

- Я полицейский, причем далеко не самый плохой, - сказал Джек. – До этого у меня не было причин сомневаться в искренности ее слов. На этот раз я буду настороже, и распознать ложь думаю, сумею.

- Ок, буду, рассчитывать на тебя.

- Но если выяснится, что она говорила правду…

Донован поднял пистолет.

– Тогда у нас снова возникнут проблемы. Поэтому я надеюсь, твои слова о том, какой ты крутой и проницательный коп, были не пустым звуком.