Морская минная война у Порт-Артура

6. Черные дни японского флота.
Боевые действия минного транспорта "Амур".

Катастрофа 31 марта имела огромное значение для хода войны на суше и на морс. Гибель флагманского броненосца с инициативным агрессивным командующим деморализовала личный состав русской эскадры и, наоборот, воодушевила противника. Японское верховное командование решилось на высадку своих войск на Квантунскпй полуостров. Это решение создавало реальную угрозу для Порт-Артура, русской эскадры и Манчжурской армии. 22 апреля японская 2-я армия начала высадку у Бидзыво. Получив базу высадки войск на Квантуне, японцы значительно увеличивши темп наращивания своих сил в южной Манчжурии. Теперь войсковые транспорты следовали из метрополии непосредственно к месту соприкосновения сухопутных армий. Превосходство на море стало подавляющим: японский флот пополнился закончившими курс боевой подготовки броненосными крейсерами "Н иссин" и "Касуга", в Порт-Артуре же в строю находились только два броненосца: "Пересвет" и "Полтава" – (Эскадренные броненосцы "Цесаревич" и "Ретвизан" стояли с подведенными кессонами на торпедные пробоины, у "Севастополя" с помощью небольшого кессона сняли поврежденные лопасти винта, к "Победе" подвели кессон для заделки минной пробоины. Главные силы японского флота состояли из шести броненосцев 1-го боевого отряда и восьми броненосных крейсеров. Из них пять под командованием адмирала Камимуры были направлены в Корейский пролив для противодействия Владивостокскому отряду крейсеров. С главными силами для прикрытия высадки войск и блокады Порт-Артура остались броненосные крейсера "Асама", "Якумо" и "Ниссин". И вот в этот момент русское минное оружие наносит победоносному японскому флоту внезапный удар.

В связи с началом высадки японских войск на Квантунский полуостров наместник адмирал Алексеев по распоряжению императора Николая II утром 22 апреля выехал из Порт-Артура в Мукден к Манчжурской армии. В командование эскадрой вступил начальник походного штаба главнокомандующего контр-адмирал В.К. Витгефт. Он стал именоваться "временно исполняющим обязанность должность старшего флагмана командующего эскадрой Тихого океана". То есть он, с одной стороны, становился старшим морским начальником в Порт-Артуре, который в ближайшее время мог быть полностью отрезан от сообщения с армией и главнокомандующим, с другой – не был наделен полномочиями командующего не только флотом, но и эскадрой. Такое положение дел оставляло известную самостоятельность как командиру порта, так и начальнику минной обороны. Кроме того, гарнизон крепости, береговые батареи, крепостная минная рота подчинялись начальнику Квантунского укрепленного района, то есть армейскому начальству.

Через четыре часа после отъезда главнокомандующего контр-адмирал Витгефт собирает совещание флагманов и командиров кораблей 1-2-го рангов. В дальнейшем, до своей гибели, этот адмирал практикует коллегиальное руководство с обсуждением всех важнейших вопросов на совещаниях. Первый вопрос, рассмотренный 22 апреля, касался оборонительного минного заграждения перед входом на внутренний рейд, чтобы не допустить закупорки прохода брандерами. Большинство высказалось за нецелесообразность такого заграждения, и вопрос был снят. Вторым пунктом протокола совещания было: "При первой возможности поставить минное заграждение с транспорта "Амур". Время, место постановки, количество мин не указывалось. Начиная с 26 апреля "Амур" был готов к выходу на постановку. Однако ночью выходить было опасно из-за японских миноносцев, а днем вблизи Порт-Артура находились крупные корабли противника. Кроме того, ночная постановка не гарантировала точности постановки мин. Шанс скрытно поставить мины на пути движения японских блокирующих сил был при наличии туманной погоды в течение не менее 3 часов.

Для прикрытия высадки войск главные силы японского флота начали тесную блокаду Порт-Артура. Для этого несколько отрядов, сменяя друг друга, крейсировали все дневное время ввиду крепости. Береговые наблюдательные посты Золотой Горы, Ляотешаня и другие вели наблюдения за движением блокирующих сил противника. Однако первое время это велось без системы и единого руководства. Как отмечала русская официальная история войны на море: "Между тем адмирал Витгефт, только что вступивший в командованием эскадрой при чрезвычайных обстоятельствах и занятый многочисленными совещаниями, не успел еще освоиться и ориентироваться в обстановке настолько, чтобы дать надлежащие директивы наблюдательным постам". 101*

Противоминное охранение по способу, предложенному 8 июня 1904 г. лейтенантом МЛ. Кедровым

Проект подрыва корабля с помощью подводных лодок и мин, присланный 3 марта 1904 г. вице-адмиралу С.О. Макарову жителем г. Николаева И. Бородиным

Проект мины-ракеты, представленный С.Н. Ковалевским наместнику на Дальнем Востоке адмиралу Е. Алексееву

Офицеры эскадры обратили внимание на то, что японские блокирующие силы ежедневно следуют по одному и тому же маршруту. Командир "Амура" капитан 2 ранга Ф.Н. Иванов ходатайствовал об особом распоряжении наблюдательным постам, и оно было отдано Витгефтом. В нем говорилось: "Транспорту "Амур" предстоит в возможно скором времени выйти в море и на расстоянии 10 миль от входного маяка по створу входных огней на S поставить 50 мин заграждения, а потому предлагается дежурным офицерам сигнальной станции (Золотой Горы) следить внимательно за движением неприятеля, собирая сведения с окрестных постов, и, когда дежурный офицер, сообразуясь с местом нахождения неприятеля и движением его, найдет, что транспорт "Амур" может выполнить вышеупомянутое поручение, сообщить на лодку "Отважный" для доклада адмиралу Лощинскому и на транспорт "Амур". 102*

В результате с помощью пеленгов, взятых одновременно с разных постов, был определен более точно путь движения японских блокирующих сил. Однако адмирал Витгефт считал возможной постановку мин не далее 5-6 миль от берега полуострова Ляотешань, не считая вправе нарушать международное морское право. Но и это место все равно было вне пределов 3-х мильной полосы своих территориальных вод. Витгефт предоставил выбор времени выхода начальнику подвижной и минной обороны контр-адмиралу Лощинскому.

Утром 1 мая блокаду Порт-Артура осуществлял отряд контр-адмирала Дева в составе броненосца "Фудзи", броненосных крейсеров "Якумо" и "Касуга", крейсеров "Читосе" и "Иосино". В этот день на сигнальной станции Золотой Горы дежурил лейтенант Гадд. Он собрал данные с других постов и пришел к выводу, что по условиям видимости и местонахождению японских кораблей постановка мин возможна. В 13.30 он доложил об этом в штаб минной обороны на "Отважный" и на "Амур". Контр-адмирал Лощинский, несмотря на предоставленные ему в данном вопросе полномочия, не рискнул взять на себя ответственность и отдать приказ на выход в море. Он доложил в штаб эскадры о благоприятном моменте. В ответ по телефону с флагманского броненосца "Севастополь" передали: "Начальник эскадры приказал относительно высылки "Амура" руководствоваться местонахождением неприятельских судов". 103* Вместо того, чтобы заняться организацией выхода кораблей в море, Лошинскнй вызывает командира "Амура" и вместе с ним направляется на очередное совещание. По прибытии он опять докладывает Витгефту и просит разрешение на выход "Амура".

Последний ответил: "Минная оборона – ваше дело, и если вы находите полезным и удобным, то высылайте" . 104* Только в 14.25 на флагманском броненосце "Севастополь" поднимается сигнал: ""Амур" идти по назначению. Идти осторожно".

Заведующий тралением капитан 1 ранга Н.К. Рейценштейн

Помощник капитан 2 ранга Пекарский

Капитан 1 ранга Грамматчиков

Лейтенант Киткин

Лейтенант Екимов

Мичман Альтфатер

Мичман Рклицкий

Мичман Геркен

Капитан 1 ранга Р.Н. Вирен

Лейтенант Подгурский

Мичман Шевелев

Мичман Лонткевич

Мичман Бошняк

Мичман Романов

Мичман Соймонов

Прапорщик Алмазов

Капитан 1 ранга Сарнавский

Лейтенант Вердеревский

Лейтенант Давыдов

Лейтенант Алексеев

Лейтенант Гертнер

Мичман барон Майдель

Капитан 2 ранга князь Ливен

Капитан 2 ранга Семенов

Лейтенант Палецкий

Лейтенант Мяснов

Мичман граф Кейзерлинг

Мичман Кондратьев

Капитан 1 ранга Иванов

Лейтенант Драгичевич-Никшич

Лейтенант Щетинин

Лейтенант Зельгейм

Мичман Леотьев

Мичман Гадд

Мичман Бабицын

Мичман барон Фитингоф

Капитан 1 ранга Щенснович

Лейтенант Павлинов

Лейтенант Развозов

Мичман Гурячков

Мичман Шефнер

Мичман Свиньин

Мичман Столица

Мичман Саблин

Капитан 1 ранга Зацаренный

Лейтенант Магнус

Лейтенант Тимирев

Мичман Власьев

Мичман Арбенев

Прапорщик Добржанский

Капитан 1 ранга Бойсман

Лейтенант Остелецкий

Штабс-капитан Лизоблюдов

Мичман Андросов

Мичман Рыжей

Мичман Денисов

Мичман Греве

Капитан 1 ранга Успенский

Мичман Леонтьев

Мичман Ренгартен

Мичман Де-Ливрон

Лейтенант Прокопович

Мичман Бескровный

Капитан 2 ранга Шельтинга

Лейтенант Норжман

Мичман Пилсудский

Мичман Поливанов

Мичман Рейнгард

Лейтенант Баранов

Мичман Литвинов

Заведующий тралящим караваном лейтенант М.В. Иванов 14-й

Данный пример показывает нерешительность и безволие командования эскадрой. С таким руководством одержать победу над энергичным противником невозможно. Однако именно 1 мая задержка выхода "Амура" сыграла положительную роль. Японские корабли стали удаляться от предполагаемого места постановки. С получением сигнала "Амур" вышел на внешний рейд, где его уже ожидали шесть миноносцев. По приказанию капитана 2 ранга Иванова построились в ордер. Впереди шла с тралом первая пара: миноносцы "Скорый" и "Сердитый", за ними в расстоянии 2 миль – "Смелый" и "Стройный". За их тралом следовал сам "Амур". За минным заградителем в строю кильватера следовали без тралов миноносцы прикрытия "Внимательный" и "Выносливый". Первая пара имела ход 5-6 узлов, второй же командир "Амура" приказал дать ход 10 узлов. В результате трал у этой пары сразу лопнул.

Данные, приведенные в этой таблице, расходятся не только с количеством мин, указанном в других источниках, но даже с описанием официальной истории этого же тома.

Когда "Амур", ушедший 10-узловым ходом, догнал первую пару, капитан 2 ранга Иванов также приказал увеличить ход. Произошел обрыв второго трала. Оставшись без тралов, минный заградитель увеличил скорость до 17 узлов. Горизонт был закрыт мглой, и кораблей противника видно не было. В отличие от адмиралов, командир "Амура" проявил полное бесстрашие. Пренебрегая минной опасностью и встречей с броненосцем, двумя броненосными крейсерами и двумя крейсерами противника, капитан 2 ранга игнорировал и своих робких начальников. На полном ходу "Амур" пролетел место постановки заграждения, назначенное Витгефтом. Иванов решил воспользоваться благоприятной возможностью и поставить мины там, где по наблюдениям и расчетам, проходил маршрут блокирующих сил, то есть в расстоянии 10,5-11 миль от Золотой Горы. Придя в точку в 10 милях от Золотой Горы. Иванов приказал поднять сигнал: "Повернуть всем вдруг влево на 8 румбов". Пройдя 2 мили этим курсом, Иванов повернул на 8 румбов вправо, "Амур" уменьшил ход до 6 узлов и после того, как миноносцы вышли вперед, начал постановку мин.

Минеры транспорта сработали безукоризненно. Все 50 мин встали удачно в линию 12.5 кабельтов с углублением 11 футов ниже уровня малой воды (с расчетом на взрыв ближе к килю).

В это время из-за мглы и тумана "Амур" и миноносцы не были видны с Золотой Горы. На высоте 218 Ляотешаня матросы под руководством лейтенанта В.Н. Черкасова осуществляли установку орудий. С высоты был виден "Амур", затем полоса тумана, за которой находился японский отряд контр-адмирала Дева. Черкасов вспоминал: "Я видел опасность, в которой находился "Амур", но никак решительно не мог дать знать об этом ему".

Окончив постановку мин, транспорт с миноносцами повернул на запад. В этот момент над полосой тумана в восточном направлении обнаружили дымы японских кораблей. Отойдя от минного заграждения на 2 мили, Иванов лег на входной створ к Порт-Артуру и дал полный ход. Четыре миноносца шли впереди и два сзади. Придя на внешний рейд, Иванов отпустил корабли охранения и вслед за ними в 17.25 вошел в гавань. На флагманском броненосце был поднят сигнал: "Адмирал изъявляет свое особенное удовольствие". Однако, когда командир "Амура" доложил Витгефту, что заграждение выставлено мористее, "удовольствия" адмирал не выказал. В принципе за неисполнение приказа следовало отдать под суд, но на это Вильгельм Карлович не решился, а последующие события показали, насколько Иванов был прав. Решительность командира обеспечила выполнение боевой задачи, но пренебрежение минной опасностью могло привести к гибели корабля. Две пары тралов, разнесенные на две мили, при навигационных средствах того времени и сильных течениях рейда не могли обеспечить безопасность проводки даже одного корабля.

На следующий день, 2 мая, блокаду у Порт-Артура поддерживал отряд под командованием адмирала Насиба в составе броненосцев "Хатсусе", "Сикисима", "Яшима", крейсера "Касаги" и авизо "Тацута". Отряд вышел в морс с рейда Эллиот, где располагалась маневренная база японского флота, и утром подошел к Ляотешану. Поблизости находились крейсера "Акаси", "Сума", "Чиода". "Акицусима", "Такасаго", канонерские лодки "Удзи", "Осима", "Акаги" и миноносцы. Некоторые из них благополучно прошли по месту, где накануне "Амур" поставил мины.

В 10.50 броненосец "Хатсусе" подорвался на мине. Взрыв произошел в корме, и в результате сразу же затопило румпельное отделение. Адмирал Насиба приказал кораблям своего отряда изменить курс, но через несколько минут подорвался на мине броненосец "Яшима". 105* Броненосец получил пробоину с правого борта; не прошло и несколько мгновений, как последовал второй взрыв. Адмирал немедленно послал на помощь к "Яшима" крейсер "Такасаго", а к "Хатсусе" – "Касаги".

"Касаги" следовал к "Хатсусе", чтобы взять его на буксир, но в 12 часов 33 минуты этот броненосец подорвался на другой мине. Над кораблем поднялся столб желтого дыма, упали грот-мачта и дымовая труба. Очевидно, как и при взрыве "Петропавловска", сдетонировали погреба. В течение одной – двух минут броненосец "Хатсусе" затонул. При этом погибли 36 офицеров и кондукторов, 445 нижних чинов и 12 вольнонаемных служащих.

На броненосце "Яшима" команда боролась за живучесть корабля, но остановить распространение воды по внутренним помещениям не удавалось. Надежда на спасение броненосца таяла с увеличением уровня воды в отсеках. В связи с этим часть команды была свезена на крейсер "Такасаго". В 12.25 командир корабля капитан 1 ранга Сакамото Ичи направил тонущий броненосец к рифу Энкаунтер Рок. Крен все увеличился и к 17.35 достиг 16,5 градусов. Стало ясно, что корабль обречен, поэтому в 17.41 был отдан якорь в 5 милях па ост-норд-ост от Энкаунтер Рок. Портрет императора торжественно перевезли на крейсер "Сума". Команда была построена па шканцах. Под звуки национального гимна и троекратное "банзай" спустили флаг, после этого экипаж организованно оставил броненосец, который спустя некоторое время затонул.

Гибель одного японского броненосца и подрыв второго были настолько неожиданными для русского командования, что развить и закрепить его атакой остальных кораблей оно не сумело. Запоздалый выход миноносцев, не поддержанный броненосцами и крейсерами, результата не дал. Японцы длительное время искусно скрывали гибель второго броненосца – "Яшима", воспользовавшись тем, что он затонул вне видимости с русских кораблей и береговых постов. За весь период металлического кораблестроения, ни до, ни после русско-японской войны русским не удалось в открытом море потопить ни одного линейного корабля противника. Гибель двух из шести (одной трети) броненосцев японского флота была замечательным успехом. Теперь после ввода в строй поврежденных русских броненосцев соотношение у Порт-Артура становилось 6 : 4. Казалось, что еще не все потеряно, и ход войны на море, а значит, и на суше может быть переломлен. Личный состав эскадры в Порт-Артуре воспрянул духом. Тем более, что в начале мая японцы понесли и другие потери.

4 мая японский миноносец "Акацуки" находился в 8 милях на зюйд-вест-тен-зюйд от Ляотешаия. В 22 часа 22 минуты корабль коснулся мины и после взрыва затонул. Другие миноносцы подошли к месту гибели и спасли 36 человек команды. Погибли командир С. Наодзиро. 6 офицеров и кондукторов. 16 матросов. Вероятно, "Акацуки" погиб на минах, поставленных минным транспортом "Амур". Кроме того, японцы понесли потери и в результате аварий. Ночью с 1 на 2-е мая в тумане броненосный крейсер "Касуга" протаранил крейсер "Иосино", после чего последний затонул.

Постановка минного заграждения "Амуром" 1 мая 1904 г. и подрыв японских броненосцев на следующий день.

В связи с тем, что успех "дела 1 мая" оказался неожиданным и впечатляющим, контр-адмирал Витгефт оставил без последствий нарушение приказа командиром транспорта о месте постановки мин. Гибель "Хатсусе" показала правоту капитана 2 ранга Иванова, а не командующего эскадрой, а победителей не судят. Витгефт обратился к Главнокомандующему с просьбой наградить командира "'Амура" золотой саблей "За храбрость", наградить семерых офицеров и выделить для нижних чинов 20 знаков отличия военного ордена. Спустя некоторое время командующий эскадрой представил капитана 2 ранга Ф.Н. Иванова к ордену Св. Георгия 4 ст., а всех офицеров, кроме судового врача, к очередным наградам. Наместник не только утвердил все представления командующего эскадрой, но некоторым офицерам назначил награды более высокие, чем испрашивались. Зато нижним чипам вместо 20-ти выделили всего 12 георгиевских крестов. Алексеев также ходатайствовал перед государем императором о производстве контр-адмирала Витгефта в вице-адмиралы. Но производство было временно отложено "до производства старших по службе контр-адмиралов, занимавших видные должности, хотя и не находившихся на театре войны". 107*

В этот же день (2 мая) с русского наблюдательного поста Дагушан заметили в 6 милях торчавшие из воды две мачты затонувшего японского корабля. Вблизи находились несколько японских миноносцев и шлюпки. Как только нашла полоса тумана, начальник наблюдательного поста прапорщик запаса Дейчман с матросами Клецовым и Мельниковым на китайской шлюпке (шампуньке, как их называли в Порт-Артуре) направился к затонувшему кораблю. Над водой торчали две трубы, мачты, причем на грот-мачте находился боевой марс с антенной беспроволочного телеграфа и пулеметом. Матрос Клецов предложил отвинтить этот пулемет. Смельчаки вернулись к берегу, но из-за течения попали на территорию, занятую противником. Спрятавшись от японских патрулей, спустя некоторое время Дейчман с матросами вернулся в тумане к кораблю. Вблизи затонувшего крейсера стояли четыре вехи, обозначавшие протраленный проход. Русские срезали все вехи и одну из них привезли и предъявили начальству. В момент срезания вех с японских миноносцев был открыт огонь, и несколько пуль просвистело рядом. Затем Дейчман с матросами пристал к берегу и по горам вышел к русским позициям. По докладу прапорщика, затонувший корабль являлся броненосным крейсером типа "Асама", хотя на самом деле это был всего лишь авизо "Мияко", подорвавшийся на мине 1 мая.

Успех 2 мая побудил контр-адмирала В.К. Витгефта продолжать постановки. 3 мая Витгефт решил послать "Амур" для постановки заграждения близ бухты Меланхэ под прикрытием "Новика" и миноносцев и при поддержке других крейсеров. Но на транспорте не было приготовлено достаточное количество мин, а начальник отряда и командиры крейсеров категорически высказались "о небезопасности выхода ввиду недостаточности протраливания рейда", а также ввиду появления на горизонте четырех больших японских судов и 11 миноносцев. Адмирал ограничился высылкой на рейд для практики личного состава крейсера "Новик" и дежурных миноносцев.

4 мая Витгефт собрал совещание флагманов, командиров крейсеров, минного транспорта "Амур" и начальников отрядов миноносцев. Приняли решение поставить 50 мин с "Амура" посередине бухты Меланхэ. Крейсерам ставилась задача прикрывать постановку с моря. Для этой операции фарватер был протрален по створу на восемь миль.

5 мая в 13.35 вышел в море "Амур" для постановки мин в бухте Меланхэ. Перед ним шли четыре миноносца попарно с двумя тралами, в кильватер держался крейсер "Новик". Сначала минный транспорт шел скоростью шесть узлов, затем увеличил ход до восьми – десяти узлов. Даже на такой скорости тралы шли хорошо. Не доходя двух миль до бухты Сикао, на горизонте были замечены японские корабли. Тралы были выбраны, минная постановка отменена.

Повторный выход состоялся 6 мая. Миноносцы "Стройный", "Смелый", "Внимательный" и "Властный" вышли на рейд и поставили тралы. Через некоторое время в трале взорвалась одна мина, а затем другая вблизи от хода кораблей. В связи с обнаружением мин выход "Амура" и крейсеров отменили.

Следующий выход на постановку мин в бухту Меланхэ планировался на 8 мая. Миноносцы "Боевой", "Внимательный", "Бесшумный", "Бесстрашный" вышли на рейд, чтобы протралить фарватер для "Амура" и "Новика". В двух-трех саженях у кормы "Бесшумного" взорвалась мина, причем миноносец получил пробоины в корме и в середине корпуса. Вслед за этим взорвалась мина около миноносца "Скорый", шедшего с тралом ближе к берегу. Вследствие взрыва одной из затраленных мин "Расторопный" подбросило, но потекли лишь заклепки. После этого выход отменили, и миноносцы вошли в гавань. Всего в этот день при тралении рейда взорвано восемь мин.

Таким образом, уже в мае наличие минной угрозы стало существенно влиять на оперативную обстановку и ограничивать возможности русской эскадры. Причем это произошло в тот период, когда японские войска подошли к Ляодунскому полуострову, блокировали Порт-Артур и развернули наступление на Кинджоусскую позицию. Уже 4 мая в бухте Кинджоу тралили японские катера и шлюпки с крейсеров "Акасн" и "Чпода". После траления канонерские лодки "Акачи" и "Удзи" обстреляли железнодорожную линию и мосты.

Броненосец "Хатсусе"

Броненосец "Яшима"

Ночью 14 мая русские войска оставили город Дальний и отступили к Порт-Артуру. В этот день командование эскадры решило для предотвращения обстрела с моря флангов обороны крепости произвести минную постановку в бухте Тахэ. В море вышел "Амур" в сопровождении крейсера "Новик". Впереди с тралами шли минные крейсера "Всадник" и "Гайдамак". Сгущался туман. Капитан 2 ранга Иванов, опасаясь дальнейшего ухудшения видимости, чтобы успеть определить точное место перед постановкой по береговым ориентирам, приказал выбрать тралы и дать полный ход. Постановка 49 мни прошла успешно, но одна мина, падая за борт, перевернулась вверх треногой и зацепила ею минреп. При этом, вероятно, повредило колпак взрывателя и через 1-2 минуты за кормой "Амура" произошел взрыв. Поставленное минное заграждение прикрыло от обстрелов с моря правый фланг оборонявших крепость русских войск.

22 мая "Амур" вышел в морс на очередную постановку 50 мин у Голубиной бухты. Контр-адмирал В.К. Витгефт считал эту постановку последней для "Амура", так как кончался запас мин на транспорте. Большие минные заграждения ставить было уже нечем, а из-за малых постановок рисковать столь ценным кораблем не стоило. На этом выходе впереди минного транспорта шли с тралами миноносцы "Боевой", "Властный", "Бесстрашный". "Решительный", "Смелый", "Скорый", прикрытие осуществлял крейсер "Новик". Отряд намеревался следовать вдоль берега. Тотчас по выходе в трале первой пары миноносцев взорвалась мина и трал вышел из строя. Еще несколько мин, поставленных с малым углублением, обнаружили с других миноносцев. Спустя некоторое время взорвалась мина в трале второй пары миноносцев. Вокруг этого места на поверхности наблюдалось 14 буйков.

В связи с большой минной опасностью и выходом из строя тралов, "Амур" повернул к Порт-Артуру. На обратном пути взрывом очередной мины выведен из строя последний трал у третьей пары миноносцев. "Амур" и "Новик" вернулись в гавань, следуя за легким шлюпочным тралом.

2 июня командующий эскадрой приказал командиру "Амура" самому протралить фарватер для обеспечения выхода на постановку мин. На следующий день "Амур" с прикрывавшем его «Новиком» вышел по протраленному фарватеру за двумя парами миноносцев с тралами ("Бурный", "Выносливый", "Бесстрашный", "Грозовой"). На заградителе имелось 50 приготовленных для постановки мин. Вскоре оба трала были уничтожены взрывами мин.

Сначала две взорвались в трале первой пары, затем одна у второй пары. При этом сдетонировали еще две мины. Их взрыв произошел в расстоянии 3-5 саженей от тарана минного транспорта. Нос "Амура" приподняло вверх, брызги воды долетели до мостика, но течи не было.

На второй парс миноносцев завели легкий катерный трал, и отряд продолжил движение. У мыса Ляотешан корабли попали в район сильного течения и удерживаться за тралом стало невозможно, в связи с чем капитан 2 ранга Иванов приказал убрать трал и идти в двух кабельтовых от берега, рассчитывая, что там не может быть мин. В Голубиной бухте на 16-ти узлах минный заградитель получил подводную пробоину от удара о камень. В результате было затоплено пять отделений междудонного пространства и три угольные ямы.

Возвращение кораблей в базу обеспечивали паровые катера с легким тралом. После этого "Амур" в строй не вводился и был взорван в доке перед сдачей крепости.

"На основании Высочайше предоставленной мне власти по званию Главнокомандующего флотом, награждаю за храбрость и мужество при постановке минного заграждения 1 мая на пути маневрирования японского флота:

Минного транспорта "Амур": Старшего офицера, капитана 2 ранга Евгения Одинцова – орденом св.Владимира 4-й степени с мечами и бантом; минного офицера лейтенанта Павла Волкова – орденом св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом; временного минного офицера, лейтенанта Сергея Мяснова- орденом св.Анны 3-й степени с мечами и бантом;вахтенного начальника, лейтенанта Николая Мясникова – орденом св. Анны 4-й степени с надписью "за храбрость"; штурманского офицера, лейтенанта Бориса Давыдова – орденом св. Анны 4-й степени с мечами и бантом; и.д. ревизора, мичмана Павла Будзко – орденом св. Анны 4-й степени с надписью "за храбрость"; вахтенного начальника мичмана барона Фитингофа – орденом св. Анны 4-й степени с надписью "за храбрость".

Судовых механиков: помощника старшего инженер-механика Владимира Сметанина – орденом св. Анны 3-й степени с мечами и бантом; младшего инженер-механика Алексея Фрейлихмана – орденом св. Станислава 3 степени с мечами и бантом"

Наместник генерал-адъютант Алексеев