Мой босс – киборг

23

– Рори…

– Мариш, можешь не спрашивать? – я отвела взгляд в окно, сжимая ледяными пальцами горячую кружку.

Весь день я просидела в одеяле, заливаясь горячим чаем. Заставила вылезть себя только к вечеру, чтобы съездить за Денни. Мариша предложила заехать после работы, и теперь мы сидели с ней при скудном свете моей кухонной лампы за пустым столом. Подруга нервно постукивала ногтями о свой бокал с коктейлем, я – снова грелась чаем.

– Не могу. Ты просишь оформить опекунство над Денни. Как думаешь, у меня могут появиться вопросы?

– На всякий. Я задумалась, что совсем одна… после той ночи, – проникновенно посмотрела Марише в глаза. – А если бы он меня пристукнул?

На самом деле верить в то, что Кайл меня «пристукнет» не получалось. Уже бы прибил, а не бежал возвращать мне ребенка. И сегодня он, кажется, рисковал. Но мне все равно было страшно. А вот Мариша, кажется, после моего объяснения расслабилась.

– Если тебе будет спокойней – конечно, я все подпишу, – кивнула она, качая головой, – тебе бы отдохнуть, Рори…

– Пока предлагают работу, – меня передернуло от мысли о предстоящей работе, – надо браться…

– О, а что это у тебя? – прищурилась подруга на коробок за моей спиной и поднялась со стула.

– Это витамины и всякие медикаменты, – пожала я плечами, костеря себя за то, что не выбросила это все к чертям.

Не потому что мне все это не нужно. Наоборот – каждая баночка стоила половину моей зарплаты, а по их описанию я могла примерно догадываться о своих диагнозах. Но один взгляд на эти таблетки возвращал ужас сегодняшнего утра. И не только из-за угрозы жизни. Гораздо мучительнее были противоречия, которыми треклятый киборг, кажется, решил свести меня с ума.

Было такое чувство, что мы с ним проживали какие-то параллельные жизни. В одной он спустился с неба и оттрахал за деньги, как последнюю шлюху. Я теперь не удивлюсь, если вся эта идея со съемкой была его и платил именно он. Во второй параллели он делал вид, что первой не было и быть не может, а он просто вышел на свою последнюю жертву и по какой-то причине решил оставить ее в живых.

Но эти жизни пересекались и коротили, как оголенные провода.