Мой дилдо - серийный убийца

Наши переводы выполнены в ознакомительных целях. Переводы считаются "общественным достоянием" и не являются ничьей собственностью. Любой, кто захочет, может свободно распространять их и размещать на своем сайте. Также можете корректировать, если переведено неправильно.

Просьба, сохраняйте имя переводчика, уважайте чужой труд...

Бесплатные переводы в нашей библиотеке:

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915

или на сайте:

"Экстремальное Чтиво"

http://extremereading.ru

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ЭКСТРЕМАЛЬНОЕ СОДЕРЖАНИЕ. НЕ ДЛЯ ТЕХ, КТО ВПЕЧАТЛИТЕЛЬНЫЙ.

Это очень жестокая и садистская история, которую должен читать только опытный читатель экстремальных ужасов. Это не какой-то фальшивый отказ от ответственности, чтобы привлечь читателей. Если вас легко шокировать или оскорбить, пожалуйста, выберите другую книгу для чтения.

Саймон МакХарди & Шон Хоукер "Мой Дилдо - Серийный Убийца"

Отец Тед МакГуайр поднял картонную коробку, оставленную на верхней ступеньке церкви Святого Иосифа. На ней сбоку детскими каракулями было написано слово "ЭКСЕРЦИЗЬМ".

В эту субботу состоялась благотворительная акция церкви. Прихожане всю неделю тащили во двор церкви свой хлам, большая часть которого отправлялась прямо в мусорный контейнер на заднем дворе. Сегодня прихожане Теда пожертвовали следующее дерьмо: бутылку из-под молока, полную чего-то похожего на застывший заварной крем, лошадку-качалку с одной отломанной ножкой-качалкой, банку просроченного томатного соуса для пасты и несколько коробок из-под сигар, полных сухого кошачьего дерьма, любезно предоставленного безумной миссис Хеннесси и ее армией спасенных кошек.

Церковь никогда не получит новую крышу такими темпами. Он даже подумывал о том, чтобы потихоньку выпить немного вина для причастия. Но пока он был в трезвом уме, нужно было проверить содержимое коробки, вдруг оно стоило приличных денег. Тед воспрянул духом, когда потряс коробку и внутри загрохотало что-то большое.

Тед отнес коробку в церковь и поставил ее на алтарь. Ему пришлось снять несколько слоев скотча, прежде чем он смог снять крышку. На подстилке из пузырчатой пленки лежал, свернувшись калачиком, длинный фиолетовый змееподобный предмет. Тед вынул его из коробки и повертел в руках. Его форма и запах вызвали у него любопытство. Предмет был резиновым и обладал мускусным запахом. Он убрал его от носа, схватил за оба конца и согнул в форме буквы "U".

Может быть, это один из тех новомодных тренажёров для грудной клетки, - подумал Тед. Он видел подобный спортинвентарь, в рекламном журнале "Сети домашних магазинов". Они гарантировали сорока пятидюймовую грудь через тридцать дней занятий или обещали вернуть ваши деньги, в случае отсутствия результата. Кряхтя от усилий, Тед еще несколько раз согнул податливую резину, пытаясь размять грудные мышцы и трицепсы. Он удивился, когда его мышцы начали гореть. Довольный пожертвованием, Тед пробормотал что-то одобрительное. По крайней мере этот забавный тренажёрчик отличался от остального дерьма, которое пожертвовали прихожане, и он подумал о том, чтобы оставить его себе. Старшее духовенство было весьма скупо, когда дело доходило до выделения средств на такие глупости, как спортзал для священников.

По пустой церкви эхом разнесся грохот громких шагов. Тед развернулся и спрятал увеличитель грудных мышц за спину. Это был Дес. Дес всегда приходил в церковь в таком виде, как будто только что выбрался из выгребной ямы, в которую провалился. Его промокшая от пота рубашка прилипла к телу, сальные черные волосы прилипли к лицу и свисали, как занавеска от мух, перед его рябым лицом. Дес был серийным грешником, который наслаждался исповеданием. Каждую неделю он приходил и изливал свою проклятую душу. Грехи, совершенные этим человеком, были огромны и многочисленны, и выслушивание их отнимало у Теда все утро. Если бы Тед не дал обет конфиденциальности, он бы давным-давно донёс на Деса в полицию.

- Здравствуйте, Отец. Как вы себя чувствуете в этот прекрасный день? - спросил Дес.

Тед не мог не уставиться на лицо Деса. Его покрытую следами оспы, шелушащуюся кожу заполняли угри, размером с горошину, наполненные гноем, готовые лопнуть в любой момент.

- Валюсь с ног, Дес. А мне ещё нужно разобрать все вещи, которые любезно пожертвовали нам наши прихожане. Добрая воля христианского народа никогда не перестает вызывать у меня слезы. В любом случае, у меня сегодня очень тяжёлый день.

Покрытый грязью мужчина улыбнулся и поковырял в носу. Попытка Теда убедить его отвалить осталась незамеченной.

- Это здорово, Отец. Я пришел, чтобы сбросить кое-какой груз с души, - Дес выжидающе поднял брови, глядя на Теда.

- А твой кое-какой груз не может подождать до следующей недели? Просто я...

- Боюсь, что нет, Отец. Чувство вины ужасно гложет меня. Я вне себя от раскаяния.

Тед вздохнул и указал головой в угол церкви.

- Ну что же, тогда, может, начнём?

Дес ухмыльнулся и поспешил в исповедальню. Тед неохотно последовал за ним. Он задернул за собой занавеску и поморщился, когда его ягодицы ударились о жесткое деревянное сиденье. Чертовы придурки, - подумал Тед. Кто-то оторвал и украл подушку. Он положил тренажёр для груди себе на колени.

Дес опустился на колени и прижался лицом к проволочному окну. Его дыхание воняло хуже, чем мусорный контейнер после того, как Тед нашел в нем мертвого бездомного. Тот труп разлагался уже недели две минимум.

- Благослови меня, Отец, ибо я согрешил. Моя последняя исповедь была неделю назад.

- Пусть Господь пребудет в твоем сердце, и пусть ты познаешь свои грехи и искренне раскаешься.

Тед поправил ягодицы на твёрдой сидушке. Это должно было затянуться надолго.

- Отец, я снова взялся за свои старые проказы. Я ничего не могу с собой поделать.

- Облегчи душу, сын мой, и почувствуй прощение Господа.

- Я подрочил в салат из капусты, который приготовил для церковного пикника в прошлое воскресенье, потому что у меня закончился майонез дома.

К горлу Теда подступила рвота. Он съел много того грёбанного капустного салата. Расширитель грудной клетки дернулся у него на коленях. Он уставился на него, приподняв бровь. Тед предположил, что это просто его воображение.

- Продолжай, Дес. Что еще ты сделал?

- Я понюхал скамью, на которой сидели мальчики из хора, и намеренно коснулся своим пенисом задницы мисс Киндли, когда проходил мимо нее в проходе, - расширитель грудной клетки встал по стойке смирно, вибрируя, и задвигался, как кобра, готовая нанести удар. Тед ошеломленно уставился на него. - Я также обтёр своим членом чашу для причастия по кругу, которую вы использовали для причастия, и смотрел, хихикая, как все отхлебывают из нее.

Тед взялся за тренажёрчик и поискал выключатель.

Эта штука, должно быть, работает от батареек. Как странно.

Он провел кончиками пальцев по резине.

- Я также засунул фотографии своего члена во все сборники церковных гимнов.

Расширитель грудной клетки сгибался и изгибался по собственной воле, затем быстро скользнул в священнические одежды Теда, спустился по его брюкам и, наконец, зарылся в его Y-образную заднюю часть. Тед попытался вытащить его из штанов, но он выскользнул у него из рук.

Глаза Деса приникли к сетке и загорелись озорной похотью, когда он увидел, как Тед ощупывает себя.

- Вы нашли мой подарок, который я вам оставил, Отец? Сегодня утром на ступенях церкви.

- Какой ещё подарок, Дес? - Тед пытался сохранить самообладание, выуживая агрессивную штуковину, которая умудрилась проскользнуть между его ягодицами.

- Бутылку спермы.

- Что?

Холодный кончик тренажёра для мышц грудной клетки уткнулся в задний проход Теда. Его сфинктер в отчаянии сжался.

- Бутылка из-под молока, которую я наполнил своей спермой. Мне потребовалась целая неделя, чтобы заполнить её по горлышко. Я использовал последний выпуск приходского журнала в качестве материала для дрочки. Там была ваша очень привлекательная фотография в обтягивающих шортах, когда вы пробежали тот полумарафон за пожертвования на похороны Джонни.

Откровение Деса вызвало у Теда отвращение, но не так сильно, как объект, пытающийся пропихнуться в его задний проход.

- Я изо всех сил пытался наполнить бутылку, и фотография маленького лысого ребенка в открытом гробу выжала из меня последние капли кончи, - Дес схватился обеими руки за решётку и медленно провел языком между губами.

Тед начал думать, что у него в штанах не тренажёр для мышц грудной клетки, а шестнадцатидюймовый[1] фиолетовый фаллоимитатор. Он вскочил на ноги и сорвал с себя штаны, и фаллоимитатор вонзился прямо ему в задницу.

- Господи Иисусе! - взвизгнул он и рванулся вперед.

Его гениталии прижались к решетке, а толстая кишка заныла так, словно ее набили горячей, пульсирующей кочергой. Дес попытался нащупать языком кубики крайней плоти священника, торчащие сквозь решетку.

Из глубины внутренностей Теда исходила вибрация. Его тело содрогнулось, а зубы застучали. Фаллоимитатор врезался в задницу Теда, пока он пытался успокоиться, уперевшись руками в стенки исповедальни.

- На... На... Насилуют. Мою задницу! - завопил Тед.

Он отпустил стены и отчаянно схватился за фаллоимитатор.

- Ох, едрён батон, я думал, вы уже никогда не попросите. Я сейчас, Отец.

Дес услужливо бросился к Теду со стороны кабинки. У Деса отвисла челюсть, когда он увидел, как Тед с безумной яростью долбит себя фаллоимитатором в задницу. Он отказывался быть вынутым без боя.

- Достань его, - закричал Тед.

Он вывалился из исповедальни и упал на четвереньки.

- Конечно, Отец.

Дес поскреб ширинку брюк и в конце концов вытащил свой полустоячий член. Он начал яростно мастурбировать.

- Нет, ты, гребаный идиот, помоги мне, - сказал Тед сквозь стиснутые зубы.

- Ой. Хорошо, Отец.

Дес сплюнул на ладонь и схватил священника за член. Тед был ошеломлен тем, как умело Дес работал с его членом, и, несмотря на весь ужас ситуации, его член затвердел. Когда фаллоимитатор терся о его простату, предэякулят вытекал из головки члена Теда и свисал толстой нитью, как будто это была слюна изо рта толстого ребенка, заглядывающего в витрину кондитерской.

К этому времени в церковь уже забрела дюжина человек. Они в ужасе смотрели на Теда, стоящего на четвереньках, которому дрочили и одновременно дрючили в задницу фаллоимитатором. Его стоны эхом разнеслись по огромному пространству. Одна из пожилых прихожанок схватилась за грудь и с инфарктом свалилась на пол.

Отец Джон Бреннан протолкался сквозь толпу.

- Немедленно прекратите это безобразие!

- Святая Мария, Матерь Божья... Черт возьми, это так приятно, - Тед перестал сопротивляться опытной технике Деса.

Фаллоимитатор дрючил его так сильно, что Тед скосил глаза, прежде чем его член извергнул лужу спермы на полированный деревянный пол.

- Я сказал, заканчивайте, извращуги! - Джон бросился вперед и растолкал двух содомитов в разные стороны.

Тед лежал, растянувшись на земле, а фаллоимитатор все еще долбил его задницу.

Растущая толпа уставилась на него сверху вниз.

- Вытащи это из меня, - слабо сказал Тед.

- Что? Фаллоимитатор? Я не прикасаюсь к подобному, - ответил Джон.

- Я достану его, - нетерпеливые руки Деса потянулись к фаллоимитатору.

- Только не ты, извращенец, - сказал Джон.

Он дернул Деса назад за воротник рубашки. Джон перекрестился и схватил фаллоимитатор. Он потянул за него, но тот не поддавался.

- Мне нужна помощь, - Джон оглядел толпу. Дес сидел на передней скамье, держа член в руке. Он помахал им Джону. Остальные избегали смотреть ему в глаза. - Давайте же. На карту поставлена мужская задница. Исполните свой христианский долг, братья.

Дородный мужчина в промасленном рабочем комбинезоне сделал шаг вперед.

- Я помогу.

К нему присоединились другие, в том числе пожилая дама со скрюченными от тяжелого артрита пальцами.

- Бы... бы... Быстрее, - проворчал Тед.

Его бедра судорожно бились об пол, пока его безжалостно трахал в задницу взбесившийся фаллоимитатор.

Все по настоянию Джона собрались вокруг. Широкоплечий рабочий схватил фаллоимитатор обеими руками, а остальные выстроились позади него, обхватив за талию человека впереди.

- На счет три. Раз, два, три, - сказал Джон.

Они долго пыхтели, напрягаясь изо всех сил, но фаллоимитатор продолжал трахать задницу Теда.

Тед, находящийся на грани обморока, взмахом руки попросил Джона наклониться ближе.

- Это была орфографическая ошибка... это не ЭКСЕРЦИЗЬМ, там написано ЭКЗОРЦИЗМ... - прошептал Тед. - Фаллоимитатор одержим. Ты должен очистить мою задницу.

- Ты уверен? - спросил Джон.

Тед придержал свои ягодицы, чтобы они не так сильно тряслись, и кивнул.

- Хорошо, давайте поднимем его и положим лицом вниз на алтарь, - приказал Джон толпе потных зрителей.

Четверо прихожан схватили его за конечности и втащили на стол, предварительно смахнув с того подсвечники. Дес попытался схватить эрегированный член Теда. Женщина сняла туфлю и начала бить его ею до тех пор, пока он не съежился от страха.

- Держите его и не отпускайте, сколько бы он ни умолял или ни богохульствовал.

Все пробормотали что-то в знак согласия. Джон положил руку на затылок Теда.

- Боже, Отец Господа нашего, Иисуса Христа, мы взываем к Твоему Святому Имени и смиренно молим о Твоей милости. Мы изгоняем тебя, о нечистый дух, сатанинская сила, адский захватчик.

Маниакальные мысли затопили разум Теда, когда он прикусил ткань, покрывавшую алтарь. Он навсегда останется известным как священник, которого трахнул в задницу одержимый фаллоимитатор. Ему придется попросить о переводе в другой приход, может быть, даже добровольно отправиться на миссионерскую работу в отдаленные, неизведанные джунгли Папуа-Новой Гвинеи, просто чтобы избежать неловкости от того, что его будут узнавать каждый раз, когда он будет выходить на улицу. Но сначала он убедится, что Дес миллион раз произнесет "Аве Мария", грязный ублюдок.

Джон выхватил у кого-то литровую бутылку воды "Эвиан" и благословил ее.

- Силой Христа я заклинаю тебя, - пропел Джон.

Он плеснул святой водой на покрасневшую задницу Теда. Это, казалось, разозлило фаллоимитатор, который превратился в отбойный молоток, бьющий тысячу раз в секунду.

Тед завопил от боли.

- Силой Христа мы изгоняем тебя, - закричали все в унисон.

Джон вылил всю бутылку воды на задницу Теда и начал бить фаллоимитатор распятьем.

Фаллоимитатор сменил направление и вылетел из ануса Теда в воздух, пробив двухсотлетнее витражное окно стоимостью больше, чем две церковные крыши. Тед остался лежать, тяжело дыша, с побелевшими костяшками пальцев и широко разинутым ртом.

Джон и половина прихожан выбежали на улицу. Тед, подтянув брюки и выглядя растрепанным, шатаясь, подошел ко входу в церковь несколько минут спустя.

- Ты нашел его? - спросил он.

- Нет, - ответил Джон. - Оно полетело по улице в сторону города... Да поможет нам всем Господь.

Одним из любимых занятий Кристины на работе было воровать обеды у коллег. Это был способ отомстить им за все годы издевательств и подъёбок, которые она пережила. А также потому, что она любила поесть. Она пробиралась на кухню для персонала через нерегулярные промежутки времени и совершала набеги на холодильник. Стопка пластиковых контейнеров заставляла ее слюнные железы работать так, словно она была голодной собакой.

К каждому контейнеру была прикреплена записка, предупреждающая о гибели и возмездии для любого, кто осмелится съесть его содержимое, например: "Надеюсь, сучара, тебе понравится обед, который приготовила для меня моя жена", "Ворюга, берегись, я плюнул в свою еду" и "Я подсыпал «Дристин» сюда, паскуда".

Кристина решила посмотреть содержимое судочка со слабительным. Должно быть, в нем что-то особенно вкусное, раз его владелец написал такую угрожающую записку. Она сорвала крышку, и ее глаза загорелись, как у пирата после того, как он открыл сундук с сокровищами, наполненный золотыми дублонами.

Лазанья, моя любимая. Она все еще была теплой и пахла невероятно божественно. Кристина снова закрыла крышку и засунула контейнер под блузку. Она поспешила обратно в свою рабочую кабинку со свисающей с подбородка слюной.

Ее кабинет был покрыт слоями пузырчатой пленки, как и ее эргономичный, укрепленный стул с очень широким основанием; все ее ручки, скрепки и мусорное ведро тоже были обмотаны плёнкой.

- К черту. Это может подождать, - пробормотала Кристина.

Она опустилась на пол и приподняла обвисшие складки живота, чтобы сесть, скрестив ноги. Верхний слой жира идеально подходил для того, чтобы спрятать в нём сворованный контейнер с едой, и, склонив над ним голову, она откинула крышку. Поскольку ящик стола, в котором лежала её вилка, теперь был недоступен, она просунула пальцы под большой липкий кирпич. Лазанья была немного шире ее открытого рта, и Кристине пришлось прижать руку к губам, чтобы соус лазаньи не вылился. Соус просочился сквозь ее пальцы и потек по лицу на грудь. Кристина жевала, жевала и глотала. Ее язык совершал регулярные круги во рту, чтобы собрать любые потерявшиеся кусочки.

После того как она посмеялась над всем этим и облизала крышку и пальцы, Кристина в течение двадцати минут пыталась снять пузырчатую пленку со своей кабинки. Тодд и Скотт безуспешно пытались подавить смех из своих кабинок, расположенных по обе стороны от нее. Тодд высунул голову из-за перегородки.

- Чем это ты там шумишь, а? Некоторые вообще-то пытаются работать.

Лицо Кристины вспыхнуло, и она улыбнулась, обнажив зубы, украшенные крапинками говяжьего фарша. Ей нравился Тодд. Хоть он и был придурком и засранцем, его лицо и тело были просто неотразимы.

Скотт появился из-за перегородки с противоположной стороны.

- Эй, жирная, ты воняешь говядиной и сыром, Джабба.

Кристина считала Скотта тоже очень привлекательным парнем, хоть он был и не такой симпатяшка, как Тодд. Его глаза всегда были влажными, а на длинных ресницах появлялись слезы всякий раз, когда он моргал. Кожа на его лице шелушилась, и легкие снежинки перхоти всегда украшали его свитер. У них была склонность разыгрывать детские шалости с Кристиной при любой возможности. До пузырчатой пленки один из них изменил настройки автокоррекции в её электронной почте, так что ее сообщения клиентам отправлялись примерно со следующим содержанием: "Кристина, хозяйка печёночного пирога и владыка тысячи фаллоимитаторов" в качестве ее профессионального приветствия. Она разослала более тридцати электронных писем клиентам, прежде чем один из них пожаловался на нее. Отдел кадров выдал ей письменное предупреждение и сообщил, что хвастаться своей коллекцией фаллоимитаторов – неподобающее поведение на рабочем месте.

Ричард, босс Кристины, похлопал ее по плечу. Она не заметила, как он подошел к ней сзади. Это был невысокий полный мужчина с лысой головой. Его повышенное кровяное давление делало его похожим на вареного младенца.

- Так, давай завязывай играться тут, я жду тебя в своём кабинете через пять минут, - бесстрастно сказал он.

Кристина заметила, что он восхищается ее грудью.

- Хорошо, сэр, - ответила она, пытаясь снять со своего стола упаковочную плёнку.

Она попыталась улыбнуться, но вместо этого улыбка превратилась в гримасу, когда она заметила, как его поросячьи глазки пожирают ее огромные сиськи.

Она смотрела, как он поправляет свой стояк, идя вразвалку по длинному коридору. Ричард пугал ее. Она знала, что ему нравятся действительно большие девочки. У него вошло в привычку рассказывать об этом всем, и, поскольку Кристина была самым большим клерком в офисе, ей обычно приходилось нести основную тяжесть всех его намеков и сексуальных домогательств. Всякий раз, когда Ричард приглашал ее в свой кабинет, это было для того, чтобы провести с ней одну из подобных бесед: "Можешь уйти домой на полчаса пораньше, если дашь мне немного сахарку". После первых нескольких раз Кристина пожаловалась Ребекке в отдел кадров. Ребекка сказала ей, что это полностью её вина. Она поощряла его тем, что была толстой, и если бы она действительно хотела, чтобы домогательства прекратились, то похудела бы.

Кристина потащилась по коридору, словно приговоренная к смертной казни женщина. Постучав в дверь кабинета, она почувствовала резкий запах тела Ричарда, просачивающийся с другой стороны – смесь бульона из вареной капусты и ферментированного яйца, плохо замаскированная одеколоном после бритья. Она вздохнула и вошла в кабинет.

- Убедись, что дверь закрыта как следует, Крисси, - oна ненавидела, когда Ричард называл ее этим милым именем. Он сидел на столе, закинув одну ногу на стул. Из ткани над промежностью выступала выпуклость размером с шарик для пинг-понга. - Я как раз просматривал твою служебную аттестацию. Очень впечатляет.

- Спасибо.

Из живота Кристины вырвалось низкое урчание. Она была вынуждена сжать ягодицы, чтобы не пукнуть.

- Как ты знаешь, Хлоя увольняется в конце месяца, и я рассматриваю тебя на роль старшего менеджера.

- Спасибо, сэр, спасибо.

Кристина почувствовала, как в ней назревает горячий пердеж, поэтому напрягла свою задницу. Она подумала, что, возможно, лазанья была приготовлена достаточно давно, чтобы подпортиться, или она действительно была приправлена слабительным, как говорилось в записке на контейнере.

Ричард соскользнул со стола и бочком подошел к ней.

- Работа твоя, если ты сможешь доказать мне что ты командный игрок, Крисси, - eго дыхание воняло, как грязный спортивный носок, о который месяцами вытирали сперму. Кристина прижалась спиной к двери. Ричард схватился за дверную ручку, чтобы не дать ей убежать. - Держу пари, у тебя красивая толстая, мясистая "киска", - сказал он. Другая его рука внезапно скользнула между ее ног, коснулась лобковых волос, торчащих из гигантских трусиков, и стянула ее нижнее белье к коленкам. Ричард потер клитор Кристины и погладил ее липкие складки "киски". – М-м-м, влажная и волосатенькая, а пахнет-то, как домашний рыбный пирог моей старой матушки, - oн поднес палец к носу и глубоко вдохнул. Палец был покрыт густыми, похожими на сопли выделениями. - Я люблю пахучие дырочки, - oн пососал и облизал палец дочиста.

Кристина подавилась. Ричард прижал ее к двери и засунул руку обратно в ее трусики, обходя ее влагалище и целясь в ее задницу. Он обвел кольцо сфинктера указательным пальцем, затем ощупал отверстие.

- Нет, Ричард, не надо, - тихо взмолилась она.

На ее лбу выступили капельки пота от напряжения, вызванного попыткой сдержать пердеж, полный решимости вырваться из ее кишечника.

Она не хотела кричать "Насилуют". Ей нужна была эта работа. Ей потребовалась целая вечность, чтобы найти такую, где платили бы разумно и где ее хорошо кормили. Но играть с ее задницей сейчас было не лучшей идеей. Как только ее анус расслабился, сильный, горячий порыв вонючего воздуха выдул палец Ричарда обратно из отверстия. Это поразило их обоих. Он поднял руку и осмотрел ее. С кончика его пальца свисали тягучие коричневатые нити кишечной слизи. Его губы скривились в отвращении, а нос неодобрительно сморщился.

- О, хорошо, ты как раз вовремя для индивидуального тренинга.

Ребекка из отдела кадров завернула за угол, когда Кристина, спотыкаясь, вышла обратно в коридор. За ней последовали несколько коллег, в том числе Тодд и Скотт, одетые только в подгузники для взрослых, с самодовольными ухмылками на рожах.

Кристина знала, в чем заключался этот тренинг, и ей до смерти надоело все это дерьмо. Поначалу учебные встречи были довольно весёлым мероприятием. Отдел кадров указал на преимущества того, что все сотрудники имеют право голоса и могут объединять идеи с разными точками зрения. Каждый должен был быть включен в рабочий процесс и выслушан. На прошлой неделе Ребекка предложила включить костюмированные тренинги в программу инклюзивного обучения, и сразу же несколько человек подхватили эту идею и, теперь большинство работников приходили на тренинги в костюмах. Кристина с сомнением приподняла бровь, когда Ребекка сообщила всем, что персоналу будет проще выражать себя в своих костюмах. С тех пор в офисе царило столпотворение, а графики отставали из-за отсутствия сотрудничества между различными видами, например, между теми, кто был одет как кошки и собаки.

- Тодд и Скотт делают это, чтобы свалить с работы пораньше и привлечь внимание руководства, - сказала Кристина, сжав сфинктер и надеясь, что тренинг не займет много времени.

Ей срочно нужно было покакать.

Тодд и Скотт ахнули и притворились, словно вот-вот заплачут. Ребекка пристально посмотрела на Кристину.

- Ты ведь не против присоединиться, да?

- Нет, нет, конечно, нет, - раскрасневшееся лицо Кристины стало еще краснее.

- Хорошо, а теперь пойдем. Тренинг вот-вот начнется.

- Я приду через минуту. Мне просто нужно...

- Что бы это ни было, оно может подождать. Нет ничего важнее инклюзивного обучения.

Кристина, еле-еле волоча ноги и шаркая, подошла к концу очереди, когда Ребекка прошла мимо, ведя за собой коллег. Ее живот скрутил болезненный спазм.

Конференц-зал был похож на детский зоопарк. Собаки, кошки, кролики, бобры, единороги, пони и горилла сидели в два длинных ряда, ожидая начала тренинга. Кристина попыталась сесть поближе к выходу, чтобы незаметно сбежать в туалет покакать, но Джеральд, охранник, одетый в женский БДСМ-костюм, провел ее в дальний угол комнаты. Кристина возмутилась его наглости соответствующим выделением пищеварительного газа, замаскированного под свободу самовыражения. Шум от коллег был оглушительным. Тодд и Скотт ползали в манеже в передней части комнаты. Над ними стояла Ребекка и строила игривые рожицы, к их большому удовольствию.

Когда все расселись, Ребекка отвернулась от Тодда и Скотта и сцепила руки. Она подождала мгновение, пока какофония не стихла.

- Давайте начнем, так как нам многое предстоит пережить сегодня. Мы здесь, чтобы приветствовать новую группу в нашем инклюзивном сообществе – взрослых детей, - Скотт попытался пососать палец на ноге, в то время как Тодд ворковал и булькал. - Люди становятся взрослыми младенцами по разным причинам. Это может быть исцеление детской травмы, как у Тодда, которого не кормили грудью, или просто способ расслабиться на сегодняшнем беспокойном, современном рабочем месте. Какова бы ни была причина, мы должны сделать так, чтобы они чувствовали себя желанными, и поддержать их жизненный выбор, - послышался ропот согласия и несколько звериных криков. - Когда Тодд и Скотт младенцы, мы нужны им для выполнения различных задач, таких как кормление, срыгивание и смена грязных подгузников.

Скотт заплакал, и, чтобы не отставать, Тодд присоединился к нему.

- Похоже, их нужно покормить, - сказала Ребекка.

Горилла перешагнула через перила, присела на корточки рядом с Тоддом и прижала его к груди. Тодд перестал причитать и поджал губы. Раздался хор охов и ахов. Кристина посмотрела на закатившиеся глаза Тодда, который сосал пластиковый сосок гориллы. Скотт забился в угол манежа, радостно хлопая в ладоши и хихикая.

Нелепости всего этого было достаточно, чтобы Кристина потеряла контроль над своим сфинктером и позволила черепашьей головке наконец появиться в задней части ее трусиков. Она встала и поспешно пошла вдоль ряда сидений. Там почти не было места для передвижения, и поэтому ее задница касалась лиц людей в масках.

- Это же не оскорбляет тебя, не так ли, Кристина? - спросила Ребекка, заметив, что она направляется к выходу.

Кристина была в слишком отчаявшемся состоянии, чтобы ответить. На полпути по проходу ее анус не выдержал и полностью раскрылся: какашка вылетела наружу и заполнила ее трусики. Она была дьявольски большой и чертовски тяжелой, ее нижнее белье провисло, и дерьмо вывалилось через дыру в одной ноге и приземлилось на колени единорога. Мифическое существо посмотрело вниз на дымящуюся коричневую колбасу на своих коленках и истошно завопило.

Это было только начало.

За удалением пробки из дерьма последовало цунами диареи. Коричневая жидкость хлынула по бокам трусиков Кристины, вниз по ее ногам и на всех, кому не повезло оказаться в пределах досягаемости.

Вонь была ужасающей. Люди в костюмах начали падать со своих стульев, пытаясь избежать попадания на них дерьма, но спасения не было. В конце концов, Кристина добралась до двери, все еще разбрызгивая последние несколько литров жидкого дерьма по полу и стенам. Она оглянулась оценить ущерб, нанесённый ее анусом...

По крайней мере дюжина животных были облиты с головы до ног, смрадным дымящимся дерьмом. Ребекка, Скотт и горилла, укачивающая малыша Тодда, уставились на нее, погрузившись в ошеломленное молчание.

Кристина, смаргивая слезы, распахнула дверь конференц-зала и бросилась по коридору в туалет. Ее бедра были слегка склеены липким дерьмом, а анус, казалось, пылал огнём. Она знала, что это не понравится ее коллегам и сделает ее еще менее популярной, чем раньше. Ребекка, скорее всего, напишет ей еще одно предупреждение и заставит ее постоянно носить подгузники для взрослых на работе.

Лицо Кристины полыхало от стыда. Ричард отправил ее домой пораньше за то, что она обкакала своих коллег. Ребекка настаивала на том, что фекальная атака Кристины была намеренным и тщательно спланированным террористическим актом против костюмированных собраний. Однако их босс поверил Кристине – скорее всего, потому что она ему нравилась, несмотря на то, что она дристнула ему в руку. Ей удалось убедить его, что у нее болит живот и ей лучше уйти с работы пораньше на случай, если она опять обделается в непосредственной близости с людьми.

У нее болела голова от напряжения, и она жалела себя. Рассказы о том, как она обрызгивала пушистиков дерьмом, заставляли ее пальцы чесаться от желания достать бутылку вина, охлаждающуюся в холодильнике. Когда она ехала на автобусе домой, она также подумывала о том, чтобы совершить крутые покупки в интернете и перевести все это на кредитную карту. Какие-нибудь вкусности обычно заставляли ее чувствовать себя лучше.

Напряжение в ее голове распространилось на пах. Ей нужно было что-нибудь покрепче алкоголя, и она нуждалась в этом прямо сейчас. Кристина вышла из автобуса на несколько остановок раньше и свернула в переулок за несколькими магазинами, чтобы добраться до главной улицы. В пропитанном мочой переулке воняло мертвечиной и фекалиями. Китайская закусочная навынос, по слухам, использовавшая летучих мышей в своих блюдах из курицы, наполнила мусорный контейнер гниющими тушами. Она слышала, как внутри хлопают и суетятся маленькие существа. Кристина затаила дыхание и поспешила мимо.

Снова оказавшись на улице, она вдохнула выхлопные газы и похожий на смолу запах горячего асфальта. Она прошла мимо секс-шопа с мигающими неоновыми огнями, в витрине которого позировал манекен, одетый в трусики без промежности и бюстгальтер с оборками. Там же была большая витрина с фаллоимитаторами и вибраторами. Один экспонат особенно привлек ее внимание – замысловатое изделие с розовыми полосками и кроликом для стимуляции клитора. Кристина огляделась, чтобы посмотреть, не наблюдает ли за ней кто-нибудь. Женщина с детской коляской ухмыльнулась ей, и Кристина опустила голову и бросилась в магазин.

Люминесцентные лампы заливали магазин резким синим светом. В магазине было пусто, если не считать толстой татуированной женщины с пропирсингованным лицом, которая стояла за кассой. Кристина совершенно непринужденно присвистнула и подошла к женщине, которая, склонившись над прилавком, была занята покраской ногтей в черный цвет.

- Привет, - Кристина поиграла с ожерельем у себя на шее.

Продавщица подула на свежий слой лака и посмотрела на Кристину.

- Да?

- Эм, итак, у моей подруги девичник, и мы хотим подшутить над ней с помощью вибратора.

- Какой вибратор вам нужен?

- Ах, вы знаете, самый простой. Может быть, что-нибудь с кроликом для смеха.

Продавщица закатила глаза. Она явно слышала эту реплику много раз раньше.

- Они на полке сзади вас.

Кристина повернулась лицом к полке, уставленной вибраторами всевозможных цветов, форм и размеров. Она узнала несколько из своих предыдущих покупок в интернете: ультрамощный с шестью скоростями десятидюймовый[2] вибратор "Brutus Exotic", восьмидюймовый[3] вибратор "Meaty Pete Sleek N’Neat" с пульсирующими шариками и двенадцатидюймовый[4] специальный "Black Jack" с торчащими венами. Все они были довольно дорогими, но сегодня был особенно дерьмовый день, поэтому она потянулась, чтобы взять дилдо "Black Jack".

- Тс-с, сюда, - послышался голос. Кристина огляделась вокруг. В магазине все еще было пусто, если не считать продавщицы. - Посмотри в мусорку, - продолжил голос.

Мусорное ведро было заполнено очень непривлекательными секс-игрушками, которые больше напоминали орудия пыток испанской инквизиции – вибратор с шипами, толстые анальные пробки, силиконовое влагалище, похожее на ухо, и шестнадцатидюймовый фиолетовый фаллоимитатор таких размеров, что казалось, что он предназначен для обслуживания крупно рогатого скота.

- Кто здесь? - спросила Кристина, чувствуя себя довольно глупо из-за того, что разговаривает с мусорным ведром, полным секс-игрушек.

- Возьмите фиолетовый дилдак, леди.

Ее любопытство взяло верх, и Кристина сделала, как было велено. Она держала его в руке, как будто это была дохлая змея. Ей в ноздри ударил сильный запах фекалий.

- Мне нужна твоя помощь. Если ты вытащишь меня отсюда, я исполню три твоих желания.

Когда он говорил, углубление, напоминающее отверстие уретры, двигалось, как крошечный рот. Кристина предположила, что это, скорее всего, пранк, разыгранный магазином, но она не могла не заметить, что продавщица, похоже, не знала про шутку, так как теперь она была занята сортировкой коробок с кольцами для члена.

- Я знаю, о чем ты думаешь. Это не какая-то тупая шутка. Я - джинн. Меня зовут Терри.

- Я думала, что джинны живут в золотых лампах.

Продавщица взглянула в сторону Кристины, и та быстро притворилась, что проверяет потолочный вентилятор.

- Нет, это куча старого дерьма, придуманного, чтобы развлекать детей. Мы всегда предпочитаем проявляться в секс-игрушках, но я думаю, что тебе не стоит распространяться об этом.

Кристина подавила смешок и подняла Терри из мусорного ведра. При свете флуоресцентного освещения она заметила коричневые пятна, блестевшие на фаллоимитаторе и ее пальцах.

- Фу, ты что, был у кого-то в заднице?

- Может быть технически я, конечно, не новенький, но я уверяю тебя, что сегодня я был только в одной заднице. Капелька жидкости для мытья посуды в теплой воде, и засохшее дерьмо сразу смоется, - Кристина подняла бровь, смотря на Терри, и подумала о том, чтобы положить его обратно. - Давай, чего ты ждёшь? Забирай меня, и прямо сегодня я исполню твои желания.

- Всё, что я захочу? - Кристина открыла сумочку и вытерла руки носовым платком.

- Да, да, все что угодно. Мир во всем мире, охуенный муж... - Терри на мгновение замолчал. - ...пожизненный запас Биг-Маков, да всё, что твоей душе угодно.

Кристина заметила, что продавщица теперь действительно пристально смотрит на нее.

- Ты обещаешь, что это не пранк, и, если я куплю тебя, ты исполнишь три моих желания? Я - Кристина, а не какая-то там сельская дурочка.

- Честь Дилдо, ёпта. Три желания и охуенный оргазм.

- Тогда договорились.

Кристина подошла к стойке вместе с Терри. Она опустила фаллоимитатор перед продавщицей.

Она уставилась на него.

- Это что ещё такое? У нас такого нет в ассортименте.

- Я нашла его в мусорном ведре.

Продавщица пожала плечами, взяла фаллоимитатор, понюхала его и скривила лицо.

- Им уже пользовались. Я не могу продать вам его.

- Это я его сама опробовала. Я всегда говорю: "Пробуй, прежде чем купить".

- Это же не одежда, а секс-игрушка. В следующий раз, пожалуйста, воздержитесь от пробы товара. Вы же не пробовали ничего другого, не так ли?

- Нет, нет. Только его.

Металлические украшения на её лице зазвенели, когда она с отвращением покачала головой.

- На нем нет ценника.

Кристина полезла в сумочку и вытащила кредитную карточку.

- Просто скажите, сколько, по вашему мнению, он стоит, - oна помахала куском пластика перед лицом продавщицы.

- Вам нужен пакет?

- Пожалуйста.

Продавщица провела оплату и бросила Терри в коричневый бумажный пакет. Она подтолкнула пакет через прилавок к Кристине.

- Надеюсь, вашей подруге понравится ее девичник.

Кристина вежливо улыбнулась. Женщина сунула руку под прилавок, достала бутылку и брызнула чем-то из неё себе на ладони.

Когда Кристина подошла к двери, вошел другой покупатель, мужчина средних лет в бежевом плаще с поднятым воротником. Он протиснулся мимо нее и быстро подошел к продавщице.

- Чем я могу вам помочь?

- Ах, да. Я ищу DVD под названием "Копро-Пати". Шутливый подарок на день рождения моему другу.

По дороге домой на автобусе Кристина крепко сжимала коричневый бумажный пакет. Она не осмеливалась заглянуть внутрь, пока не оказалась в безопасности в своей квартире. Терри молчал и не двигался всю дорогу. Кристина начала думать, что она не только потеряла контроль над своим кишечником, но и сошла с ума. Если это так, то, по крайней мере, у нее дома была бутылка вина, чтобы заглушить свои печали. Ей бы просто повезло, если бы она опозорила себя, покакав на коллег на работе, а затем израсходовала всю свою кредитную карту на использованный, грязный самотык.

Она поспешила с автобусной остановки в свою квартиру, которая располагалась над шашлычной. Она бросилась вверх по лестнице, пронеслась через парадную дверь и вошла в гостиную. Джереми растянулся на книжной полке, в то время как Робб сидел на коврике с оборками, держа одну ногу вертикально и облизывая языком свою дырочку.

- Эй, ребята, скучали по мне? - спросила она, бросая сумочку на пол.

Оба кота проигнорировали ее.

- На случай, если вам интересно, я пришла домой пораньше, потому что обкакала пару человек на работе.

Ни один кот не выглядел так, как будто ему было не наплевать. Хвост Джереми подергивался, пока он грелся в лучах послеполуденного солнца, льющегося через окно. Робб, все еще с поднятой лапой, на мгновение посмотрел на нее, прежде чем снова переключить своё внимание на вылизывание гениталий.

- Придурки, - пробормотала Кристина, быстро проходя мимо них на кухню.

Она положила пакет на стол и уставилась на него.

Он начал вибрировать. Оба кота, ожидая своего ужина, забрели на кухню и замерли, как только Терри вытащил свою залупку из пакета. Кристина заметила, что у фаллоимитатора было два крошечных глаза, когда он повернулся и посмотрел вниз на котов. Они зашипели, и их спины выгнулись дугой.

- А я подумал, что мне померещилась смердячая вонь кошатины. В чем дело, ублюдки? - сказал Терри и выпрямился на кухонном столе. Джереми и Робб выскочили из кухни быстро, словно ужаленные. Терри выскользнул из пакета и скользнул к Кристине. - Спасибо, леди, что вытащила меня из того говёного секс-шопа. Я ценю это. Мне начало надоедать вести односторонний монолог с кучей анальных пробок и силиконовых пёзд.

Кристина уставилась на Терри, когда он снова уравновесился вертикально и начал гипнотически раскачиваться.

- Я не сумасшедшая. Ты настоящий, не так ли?

- Стопроцентный силикон, леди. Некоторые сказали бы, что я даже лучше, чем настоящий, так как у меня всегда стоит, и я не засыпаю после секса, - уретральный рот Терри сложился в улыбку.

- Могу ли я теперь загадать свои желания? Во-первых, я хочу...

- Да-а, я как раз собирался поговорить с тобой об этом.

Кристина нахмурилась и скрестила руки на груди.

- Ты не джинн, верно?

- Вроде того... ну, как бы это... в общем, нет... Я скорее одержимый дилдо, чем джинн. Я не могу исполнять желания как таковые, если только ты не хочешь, чтобы я затрахал тебя до паралича нижних конечностей.

- Ты обещал, что исполнишь три моих желания! Ты обманул меня!

- Послушай, леди, посмотри на это с моей стороны. Если бы я сказал тебе правду, я бы до сих пор прятался от этих сумасшедших священников на дне мусорного ведра.

- Священников?

- Да, эти суки ёбанные пытались изгнать меня.

У Кристины отвисла челюсть.

- Ты... демон? Ты что, зло какое-то?

- Зависит от обстоятельств. Смотря как ты относишься к серийным убийцам?

Кристина начала медленно отступать. Ее руки нащупали столешницу рядом с раковиной и взяли нож и вилку.

- Почему ты меня об этом спрашиваешь?

- В старые добрые времена я был серийным убийцей. Терри Твигворт. Слышала обо мне?

Кристина отрицательно покачала головой.

- Ой, - Терри казался немного разочарованным. - Ну, мое прозвище в таблоидах было "Терри Террор". Раньше я специализировался на убийствах женщин. Ну знаешь, я вырезал их сердца и предлагал их темному владыке Сатане. Я собирался перейти к жертвоприношениям детей, но... - Терри сделал паузу, по-видимому, не решаясь продолжить.

- Но что? - Кристина крепче сжала столовые приборы за спиной.

- ...но я был убит до того, как у меня появилась возможность сделать это. Парень застукал меня трахающимся с трупом его жены после того, как я отрезал ей голову ножовкой. К счастью, я знал подходящее заклинание, чтобы моя душа могла вселиться в ближайший неодушевленный предмет. К сожалению, в тот момент он забивал меня до смерти дилдаком своей супруги.

Кристина медленно выдохнула, пытаясь осмыслить то, что сказал ей Терри.

- Тебе нужно уйти. Убирайся из моей квартиры.

- Ой, не будь такой пиздой. Ты же, поди, совсем нетраханная? Могу исправить.

- УБИРАЙСЯ! - Кристина выхватила столовые приборы из-за спины и взмахнула ножом и вилкой перед собой. - Подойдёшь еще ближе, и я тебя покоцаю. Чего ты хочешь от меня?

Уголки уретрального рта Терри приподнялись в ухмылке.

- Честно? Отъебсти твою сладкую дырочку. В конце концов, я же самотык.

Храбрый Джереми высунул голову из-за двери, чтобы проверить ситуацию.

- Напади на него, Джерри, - скомандовала Кристина.

Кот тут же запрыгнул на стол и нанес Терри двойной удар правой лапой.

ЗАП!

Терри в свою очередь нанёс сильный боковой удар по голове кота.

Джереми подбросило в воздух. Он заскользил по плиткам, его шерсть встала дыбом.

Во время схватки кота с дилдо Кристина бросилась в ванную. Она заперла дверь за собой и залезла в ванну. Все было тихо. Несколько минут спустя с другой стороны двери раздался тихий стук. Она выглянула из-за края ванны.

- Кто там? - спросила она.

- Это Терри, твой новый квартирант, я пришёл отпердолить твою пиздёнку.

- Просто уходи, урод, и оставь меня в покое.

- Ну же, леди, ты же знаешь, что хочешь этого. Когда я впервые увидел тебя, я подумал про себя: "Вот женщина, у которой в "киске" достаточно свободного места, чтобы предложить кров бедному, беспомощному дилдо, которому больше некуда идти". Я просто хочу выразить тебе свою благодарность.

Кристина указала ножом и вилкой на дверь. Ее руки задрожали, и она почувствовала, как остатки краденой на завтрак лазаньи вытекают из её сфинктера.

- Отвали, ты, мелкий грязный насильник. Я не хочу этого. Уходи.

Терри сильнее постучал в дверь. Вскоре стук стал яростным, и дверь затряслась на петлях, когда Терри бросился на нее. В дереве появилась трещина, затем еще одна. Толстая обрезанная головка Терри высунулась из расколотой панели, он выглядел как злобный гоблин в водолазке. Кристина попыталась как можно глубже погрузиться в ванну.

- Эй, ты там что, купаешься? Я люблю мокрых женщин.

Терри приземлился на пол, скользнул к ванне и с грохотом прыгнул в нее. Кристина истерически закричала, уронила столовые приборы и заерзала, пытаясь подняться. Терри направился прямиком к ее "киске". Она поджала ноги, но было слишком поздно. Зажатый между бедер Кристины, Терри начал вибрировать.

– М-м-м, я чувствую запах сыра и роллов.

Вот дерьмо, - подумала Кристина. Ей пришлось избавиться от своего нижнего белья после несчастного случая во время инклюзивного тренинга. Терри пошевелился у нее на бедре под юбкой. Она так сильно сжала свое влагалище, что могла бы расколоть им грецкий орех.

- Держись подальше от моей дырочки.

Терри сосредоточился на торчащем клиторе Кристины и завибрировал, прижимаясь к нему головкой. Ее тело пронзила сильная волна удовольствия.

- Вау. Какого хрена? - oн увеличил темп. – О, Боже мой. Что ты там делаешь?

Кристина сочилась влагалищным соком до тех пор, пока ее ягодицы не оказались в луже ее собственных выделений.

- Все. Я собираюсь найти место, где раньше не бывал ни один человек или зверь, так что раздвинь уже свои поганые ноги и позволь мне сделать дьявольскую работу.

Еще один толчок пронзил нервные окончания ее клитора.

- Не-е-е-ет, я не хочу.

Однако у предательской "киски" Кристины были другие идеи, и ее ноги перекинулись через край по обе стороны ванны, заставив ее липкие губы приоткрыться. У её "киски" точно были другие идеи.

- С тебя течёт, - крошечные глазки Терри оценивающе посмотрели на нее. - Тебе стоило хоть немного следить за ней. Твоя пиздюшка похожа на бороду бездомного после того, как он побывал в столовой.

Прежде чем Кристина успела ответить, Терри засунул себя в ее влагалище.

- Ты такой большой, - воскликнула Кристина.

Терри несколько раз врезался в ее пенящуюся дырочку. С каждым толчком его кончик касался ее шейки матки. Все тело Кристины дрожало в экстазе, когда она каталась на волне непрерывных оргазмов.

После двадцати минут ебли Терри превратился в скользкое, блестящее месиво.

- Черт, твоя "киска" такая влажная и сочная. Она похожа на плавательный бассейн. Посмотри, какой я теперь чистый.

Кристина была слишком ошеломлена, чтобы понять, что Терри больше не был покрыт коричневыми пятнами.

- Это было невероятно, - выдохнула она. - Мы можем продолжить в спальне?

- Конечно.

Кристина подняла Терри и понесла его в спальню. Ее ноги дрожали, и ей пришлось опереться на стену, чтобы не упасть. Остаток дня Терри трахал Кристину то в пизду, то в жопу до тех пор, пока у нее не онемело всё ниже пояса.

К позднему вечеру Джереми и Робб столпились в дверях спальни, скуля, требуя кошачьего корма.

- Я больше не могу этого выносить, Терри.

- Только еще один раз. Твоя "киска" влажнее, чем у капитана "Титаника".

- Нет. Я серьезно. Я больше не могу.

Она оставила Терри на кровати и, пошатываясь, прошла на кухню. Коты последовали за ней, задевая ее за ноги, когда она направилась к холодильнику за ужином. Когда она наклонилась, Кристина почувствовала, как Терри исчез внутри нее сзади. Она упала на пол и приняла позу по-собачьи, чтобы Терри мог погрузить каждый дюйм себя в ее дырку. Пока он трахал её в сотый раз, она разорвала пакетик с кошачьим кормом, и Джереми и Робб попытались зарыться носами в заливную курицу с подливкой.

Накал страстей достиг апогея, и рука Кристины крепче сжала пакетик с кошачьим кормом. Содержимое вырвалось из пакета и брызнуло на котов в тот же момент, когда поток сока влагалища хлынул из "киски" Кристины и забрызгал Терри и стену. Они облизывали сочные кусочки мяса, когда со складок дрожащего влагалища Кристины стекали последние капли.

Около двух часов ночи она заснула, измученная, рядом с Терри. В состоянии полусна, с болью и горящими гениталиями, Кристина почувствовала, как к ней возвращается возбуждение. Она потянулась через кровать, чтобы схватить Терри, но внезапно отдёрнула руку от резкого толчка!

- Ой. Что это было?

- Ты получила свою халявную еблю, леди. Теперь ты должна заплатить.

- Что ты имеешь в виду?

Терри скользнул в нескольких дюймах от лица Кристины.

- Есть только одна вещь, которую я люблю больше, чем ебаться, и это убивать. Убей кого-нибудь для меня, и я буду трахать тебя, как отбойный молоток, целыми днями.

Кристина скатилась с кровати и уставилась на Терри сверху вниз.

- Это безумие! Ни за что. Я никого не стану убивать за секс.

Терри засмеялся, его маленький ротик двигался, как у куклы из носка.

- Как тебе будет угодно. Но я гарантирую, что к концу дня ты будешь умолять меня трахнуть тебя.

- Нет, если это будет стоить кому-то жизни.

Терри улыбнулся и откинулся на подушку. Спальня уже была залита солнечным светом. Кристине пришлось в спешке собираться на работу. Времени умыться не было, поэтому она просто накинула какую-то одежду и выбежала из квартиры, пахнущей грязной вагиной.

Кристина весь день сидела в своей рабочей кабинке и думала только о Терри, трахающим ее "киску". Те ощущения были запредельными, и никогда еще ей не было так хорошо. Погруженная в мысли об этом огромном резиновом члене, Кристина не обращала внимания на детские выходки Тодда и Скотта, Ричарда, говорящего ей о повышении в обмен на сексуальные услуги, или Ребекку, оставившую стопку подгузников для взрослых и открытку "Скоро поправишься" на ее столе. Она не жаждала ничего, кроме Терри.

Когда она вернулась в квартиру, то была так возбуждена, что не могла ясно мыслить. По ее ногам стекали ручейки сока. Кристина сняла свои промокшие трусики и оставила их в автобусе. Джереми и Робб были на самом верхнем ярусе книжной полки, напуганные Терри, который сидел на диване и смотрел футбол по телевизору. Джереми протянул ей лапу, когда она проходила мимо. Кристина проигнорировала его. Она встала перед телевизором, загораживая Терри обзор, и посмотрела на него сверху вниз. Он ждал, когда она заговорит.

- Хорошо, я согласна, - сказала она.

- Где я найду кого-нибудь, кого можно убить? Я понятия не имею, как планировать убийство, и я не хочу, чтобы меня посадили, - сказала Кристина, расхаживая взад-вперед по спальне. Терри лежал на подушке, а Джереми и Робб сидели по обе стороны от него. Они облизывали лапы, безразличные к затруднительному положению своей хозяйки. – Тебе-то заебись, Терри, самотык не посадят в тюрьму за убийство.

- Как ты смотришь на то, чтобы подписаться на одно из этих новомодных приложений для быстрого перепихона? Ну знаешь, сайты, полные отчаявшихся мужчин, которые готовы рискнуть жизнью и здоровьем ради призрачной перспективы потрахушек. Ты могла бы договориться о встрече где-нибудь в уединенном месте, а я мог бы сделать все остальное.

Кристина обдумала это предложение.

- Я не хочу убивать кого попало, Терри. Я не монстр. Жертва должна это заслужить или, как минимум, быть уродливой.

Терри испустил громкий вздох.

- Черт возьми, ты заключаешь трудную сделку, женщина, - oн спугнул Джереми с кровати ради смеха. - Вот что я тебе скажу, зарегайся на GloryHoledot.com. У меня был приятель, который обычно выбирал своих жертв там. Он рассказывал мне, что там полно дегенератов, готовых сожрать дерьмо бездомного, лишь бы испытать оргазм.

Кристина пожала плечами и открыла этот веб-сайт на своем телефоне. Ее лицо исказила гримаса отвращения, и она выдохнула сквозь стиснутые зубы, прокручивая страницу вниз.

- Этот сайт отвратителен, Терри... но он обещает найти партнёра в радиусе трех миль, - oна постучала по клавиатуре, затем бросила телефон на кровать. - Я не могу зарегистрироваться в качестве участника, если не отправлю фотографию своего члена для проверки.

Терри скатился с подушки и скользнул к ней.

- Засунь меня в свои штаны. Это сработает.

Кристина схватила Терри и засунула его себе в штаны. Она ерзала, пока не стало казаться, что у нее там исполинских размеров эрегированный пенис, наклоненный вниз под углом. Она сделала фото члена, а затем попыталась засунуть Терри в свою "киску".

- Отвали, это сексуальное домогательство, - пожаловался Терри из штанов Кристины.

Он начал метаться, пока она не была вынуждена выпустить его.

Фотография члена была быстро одобрена. Кристина села на край кровати и в течение следующих нескольких минут листала страницы с фотографиями членов, в то время как Терри заглядывал ей через плечо.

- Кого мне выбрать? - спросила Кристина, ошеломленная огромным количеством вариантов.

- Не стоит связываться с кем-либо из первой дюжины профилей, потому что они, без сомнения, завалены предложениями. Пропусти вперед двести страниц, - услужливо подсказал Терри.

Пока она осматривала множество маленьких, странно выглядящих пенисов, Терри указал своей фиолетовой головкой на один особенно отвратительный. Никто из них не был уверен, что это был пенис, судя по его цвету и форме.

- Как насчет него? "Толсточлен". По крайней мере, он выбрал подходящий никнейм.

- Но его член похож на одну из маленьких банок с безалкогольными напитками, которые можно найти в холодильниках гостиничных баров, - пожаловалась Кристина, с отвращением высунув язык.

- Кого это ебёт? Ты не будешь трахаться с ним. Ты собираешься убить его. Давай, отправь Жирночлену сообщение, или как там его, блядь, зовут, - oтвет в виде брызгающего смайлика из баклажана, смайлика и короткой строки текста был получен в течение нескольких секунд. - Что там написано? Что там написано?

Робб широко открыл глаза, потянулся и подошел к другой стороне кровати. Кристина прочитала сообщение.

- Он хочет встретиться в блоке туалетов через тридцать минут. В парке. В четырех улицах отсюда. Он говорит, что там есть "дыра славы", которой он пользуется постоянно.

Терри подпрыгивал вверх-вниз на кровати, как пого-палка.

- У-у-у. Сайонара, Жирнoхуй.

- Толсточлен, - поправила его Кристина.

Терри перестал подпрыгивать и напрягся.

- У нас случайно, нет поварского ножа?

Пятнадцать минут спустя Кристина шла по неухоженной траве пустынного парка к туалетному блоку с надписью "Сральник". Терри свернулся калачиком в сумочке рядом со свежеотточенным ножом. Ее глаза наполнились слезами от резкого, удушливого запаха фекалий, когда она зашла в туалет для мужчин.

Здание было пустым и состояло из трех кабинок и окрашенного водой желоба, переполненного темно-оранжевой жидкостью, любезно предоставленной заблокированным сливом. Кристине захотелось блевать. Она прошла в среднюю кабинку, вытерла сиденье куском туалетной бумаги и села.

Стены и дверь были исписаны грубыми сообщениями и телефонными номерами. Кристина заметила дыру в стене. Она была на уровне талии, а её края были заклеены клейкой лентой.

- Так это и есть "дыра славы", да?

- Да.

- Я не понимаю, если честно.

- Мы, мужчины, любим засовывать свои члены в дырки. В мужчин, женщин, детей, животных, в стены, да вообще куда угодно.

Кристина покачала головой, ничуть не разбираясь в особенностях мужчин. За дверью ее кабинки послышались шаги, и она затаила дыхание. Дверь кабинки рядом с ней открылась и закрылась, затем последовал щелчок замка, вставшего на место. На мгновение повисла тишина, затем раздался звук расстёгивающегося ремня, и за ним последовал поток дерьма, выплеснувшегося в унитаз. Воздух наполнил горячий смрадный запах.

- Это не он, да? - прошептала Кристина Терри.

- Может быть. А может быть, он освобождает место для тебя, - хихикнул Терри.

- Не знаю, почему ты смеешься. Но трахать кого-то в задницу после испражнения – это ни черта не нормально.

Короткий, толстый член протиснулся через грубую дыру в стене. Он выглядел так же, как на фотографии в GloryHoledot.com, только во плоти был намного уродливее.

- Приятель, ты тама? У меня перерыв, так что не мог бы ты поторопиться? - произнес грубый голос, предположительно принадлежавший Толсточлену.

- Одну минутку, сэр, - неожиданно откликнулся Терри. Он развернулся и вылез из сумки, чтобы прошептать Кристине на ухо. - Ты отсосешь ему, а когда настанет его очередь, мы его ёбнем.

Серая бесформенная головка члена, торчащая из отверстия, пульсировала, как будто внутри неё вот-вот должен был вылупиться инопланетянин. Кристина отпрянула назад, явно не желая брать его в рот.

- Подумай об оргазме, который ты получишь в награду за пару минут работы. Я знаю, что твоя "киска" жаждет следующей порции, - прошептал Терри.

Это было правдой. Ее одержимость тем, чтобы Терри залез ее в пизду, переросла в зависимость. Она была помешана на этом дилдаке.

Она с трудом сглотнула, наклонилась ближе к ожидающему члену и обхватила губами вытянутую крайнюю плоть. Ассортимент прогорклых вкусов атаковал ее вкусовые рецепторы.

- О да, не забудь трахнуть языком мою дырочку в члене, приятель, - проинструктировал Толсточлен.

Кристина подчинилась. Толстяк застонал, и его яйца ударились о стену, когда он толкнулся бедрами. Через тридцать секунд его прерывистое дыхание превратилось в странный визг, и соленая сперма хлынула в рот Кристины. Теплая сперма потекла по ее подбородку и упала на липкий пол. Кристина соскользнула с унитаза, присела на корточки над ним, и её вырвало.

- Просунь свой член в дырку, - приказал Толсточлен. - Я хочу отплатить тебе тем же.

Кристина прикрыла рот рукой и просунула Терри в дыру славы. Окна в мужских туалетах были настолько грязными, что большая часть естественного света была заблокирована, делая фаллоимитатор скорее черным, чем фиолетовым.

- Ни хуа себе. Так это правда, что говорят о вас, черномазых, - выдохнул Толсточлен. Кристина почувствовала, как Терри вырвали из ее рук, за тем последовали чавкающие звуки, когда толстяк набросился на округлую головку фаллоимитатора. – М-м-м, ты такой... такой твердый.

Терри внезапно вырвался из рук Кристины и исчез в "дыре славы". Чавкающий звук превратился в хриплое бульканье. Кристина приподнялась и вытащила из сумочки поварской нож. Быстрый удар ногой заставил дверь кабинки Толсточлена распахнуться и врезаться в раздутый торс мужика.

Мужчина с крашеной черной бородкой и пивным животом лежал, скрючившись, у унитаза и пытался вытащить огромный фаллоимитатор из своего горла. Терри отказывался сдвинуться с места. Толстяк не заметил, как Кристина подняла нож и сделала выпад вниз, полоснув его от соска до бедра. Нож легко скользнул сквозь жир и плоть.

В тусклом свете Кристина могла видеть его изогнутые ребра и пульсирующие органы внизу. Она наносила удары снова и снова, желая, чтобы Толсточлен умер как можно быстрее. Его каблуки барабанили по полу, а тело билось в конвульсиях, отчаянно нуждаясь в воздухе. В результате жестокой борьбы у него сместились некоторые органы, выпали кишки и почки. Из него хлынуло так много крови, что поток достиг углов кабинки. Кристина отползла в сторону, стараясь не промокнуть насквозь.

Движения Толсточлена стали слабыми. Терри продолжал блокировать ему дыхательные пути. Кристина подумала, что это немного излишне, так как из толстяка фонтаном била кровь, и половина его внутренностей вывалилась. Он содрогнулся в последний раз, и Терри вылез из разинутого рта мертвого человека. Терри пульсировал и светился красным.

- Это было потрясающе. Ты выпотрошила этого ублюдка, как будто он был рождественской индейкой.

- Почему ты так пульсируешь и светишься, Терри? - Кристина прищурилась, смотря на Терри, когда он выпрямился на вершине скользкой горы внутренностей.

- Потому что каждое из твоих убийств дает мне больше сил, чтобы обеспечить тебе ещё больше потрясающих оргазмов... А теперь как насчет того, чтобы вернуться к тебе домой на чашечку кофе и жестоко отъебсти твою "киску"?

Кристина позвонила на работу, и сказала, что срачка вернулась, и ее не будет до конца недели. Она провела день в постели, изучая "Камасутру" с Терри – свою награду за то, что выпотрошила толстяка.

На следующее утро она проснулась еще более возбужденной, чем накануне, несмотря на то, что её влагалище сильно болело и опухло. У неё были и другие дырки, которые она хотела, чтобы Терри оттрахал. Она потянулась к нему и взвыла от боли, когда он ударил её по руке.

- За что?

- Я же говорил тебе. Ты должна заплатить кровью, - сказал он.

- Опять?

- Одно убийство равно одному дню ебли, - сказал Терри. - Таковы правила, детка.

Теперь Кристине было все равно. Она была готова на все, чтобы потрахаться с Терри. Он наполнил ее больше, чем содержимое общего холодильника на работе, и доставил больше удовольствия, чем целый шоколадный торт. Кроме того, убить Толсточлена оказалось не так сложно, как она думала. Если быть честной, маленькая часть ее наслаждалась этим. Это было целебно – ударить дородного мужчину острым ножом. Она потянулась за телефоном, чтобы пролистать страницы GloryHoledot.com в поисках еще одной жертвы, но Терри ударил ее по костяшкам пальцев своей головкой члена.

- У меня есть идея получше. Ты когда-нибудь раньше играла в "Подъёбщика"? - спросил он.

- Нет. Что это?

- Такая игра, очень весёлая. Толкаешь людей под всякую движущуюся хероту или с высоты. Тебе понравится.

Кристина почувствовала легкое беспокойство, но мысль о том, что она снова потрахается с Терри, быстро преодолела все сомнения, которые у нее были. Ей так сильно нужен был этот толстый фиолетовый резиновый член, что она позволила бы ему вечно жить в ее влагалище бесплатно.

Она надела хлопчатобумажную юбку и блузку, но не стала заморачиваться с нижним бельем. Ее "киска" была насквозь мокрой большую часть дня, и она только испортит еще одну пару трусиков и должна будет избавиться от них. Она согнула Терри, словно крендель, и засунула его в свою сумочку.

- Может быть, потом поедим кексов? - предложил Терри.

Кристина кивнула.

- Отличная идея. Мы кого-нибудь заебашим, купим кексы, а потом ты сможешь трахнуть меня в задницу, пока я буду есть свой.

- Боже, леди, неудивительно, что у тебя нет парня, - ответил Терри.

Было еще рано, но погода уже стояла жаркая и душная. Единственные облака в небе выглядели как тонкие кусочки ваты. Кристина ждала на автобусной остановке, радуясь тени магнолии из соседнего сада.

- Езжай на автобусе до железнодорожного вокзала, - сказал Терри из сумки. - Мы доберемся туда как раз тогда, когда начнут подходить первые пассажиры.

К тому времени, когда Кристина прибыла на вокзал, ее бедра были липкими от пота и вагинальной слизи. Станция гудела от шума людей, направлявшихся на работу.

- Спустись на самую оживленную платформу, - сказал Терри. Кристина направилась к платформе, где большая толпа ждала следующего прибывающего поезда. Терри выглянул из отверстия в сумочке Кристины и оглядел толпу. - Ты видишь того жирного ублюдка впереди? - спросил Терри.

Каждый второй мужчина выглядел жирным ублюдком, но Кристина предположила, что Терри имел в виду очень огромного мужчину в темно-сером костюме и с портфелем в руках. Его глаза были прикованы к телефону, а расстегнутые нижние пуговицы рубашки хлопали вокруг него, не в силах сомкнуться на раздутом животе.

- Думаю, да.

- Подойди к нему как можно ближе.

Кристина протиснулась вперед, не обращая внимания на ворчание других пассажиров. Она посмотрела через плечо толстяка и увидела, что он уставился на фотографию обнаженной женщины, вымазанной, по всей видимости, в фекалиях.

- Когда поезд будет возле станции, я хочу, чтобы ты толкнула его на рельсы. А он в свою очередь прихватит с собой кучу других ублюдков. Сделай так, чтобы это выглядело как несчастный случай.

Кристина взглянула на расписание. Следующий поезд должен был прибыть через две минуты. От возбуждения по внутренней стороне ее бедер потекла липкая струйка. Она прикусила губу и сжала ноги вместе. Автоматическое объявление из динамиков сопровождалось ревущим гудком, когда поезд с грохотом появился в поле зрения. Толпа бессознательно двинулась вперед, к краю платформы. Их синхронность напомнила Кристине скот, выстроенный в очередь на убой. Чувство возбуждения теперь было не только в ее "киске". Ее сердце бешено колотилось.

- Ну же, чего ты ждёшь? Сделай это сейчас. Я хочу посмотреть, как они запаникуют, прежде чем сдохнут, - прошипел Терри.

Кристина, спотыкаясь, шагнула вперед, притворившись, что кто-то толкнул ее сзади, и врезалась в толстяка. Его голова откинулась назад, а тело накренилось вперед. Он свалился с края платформы, столкнув вместе с собой вниз на рельсы школьницу и деловую женщину, одетую в спортивный костюм. До поезда оставались считанные секунды.

Школьница лежала под ошеломленным толстяком, и ее конечности торчали, как у морской звезды. Деловая женщина быстро поднялась на ноги и попыталась вскарабкаться обратно на платформу, но та была слишком высокой, и она протянула руки к ошеломленной толпе. Двое мужчин бросились вперед, схватили каждый по руке и дернули.

Машинист поезда нажал на аварийные тормоза. С рельсов посыпались искры, и по станции разнесся пронзительный визг. Толстяк изрыгнул поток густой желтой рвоты на лицо девочки и с трудом поднялся на четвереньки. Он перелез через школьницу и пополз к толпе. Он добрался до стены платформы и попытался встать.

Паренёк лет шестнадцати, который, по всей видимости, хотел стать героем, бросился на рельсы, чтобы попробовать спасти девочку, но его голова столкнулась в воздухе с передней частью поезда. Она взорвалась, как арбуз, и его мозги забрызгали окно машиниста. Поезд со скрежетом въехал на станцию. Его тело поднялось в воздух и, вращаясь, полетело в толпу. Когда пассажиров забрызгало кровью, мозговым веществом и осколками черепа, началась паника. Несколько человек были сбиты с ног и растоптаны во время панического бегства.

Деловую женщину почти успели вытащить, но ее тело было разрублено вдоль талии. Из ее туловища свисали кишки, как мясистые веревки, а другие скользкие, влажные органы вывалились наружу и заскользили по платформе. Располовиненная женщина плюхнулась на землю, как наполовину съеденная рыба. Кричащие люди столпились вокруг нее, и несколько неосторожных людей наступили на её вывалившиеся органы.

Толстяк был зажат между платформой и поездом. Его желудок был вытолкнут изо рта и выглядел, как гигантский бурдюк с водой. У него не хватало глазных яблок, а глазная жидкость пенилась и стекала из отверстий, как слезы.

Кристина посмотрела вниз на гигантскую сырую котлету из школьницы. Куски розовато-красного мяса, сочащиеся кровью, были сплющены вместе и спрессованы между передними колесами вагона и рельсами.

Голова Терри высунулась из сумки. Он демонически усмехнулся, светясь и пульсируя. В этом хаосе никто его не видел и не слышал. Станция огласилась страдальческими криками и истерическими воплями. Вонь дерьма и крови смешивалась с запахом горящего металла.

Пришло время ретироваться до приезда парамедиков. Кристина незаметно выскользнула с вокзала.

- Ты видела, как у того тупого уёбка взорвалась голова, а толстяка вырвало собственным желудком? - Терри был так взволнован, что едва переводил дыхание. - А как насчет той дамы, которая испражнилась на платформе? Ей понадобится несколько дней больничного, чтобы прийти в себя, - Терри катался в сумке, завывая от смеха.

Кристина попыталась удержаться от ухмылки, но не смогла. Все это было в такой спешке. Обещание еще одного дня умопомрачительных действий с фаллоимитатором заставило ее ослабеть в коленях и промокнуть насквозь в промежности.

- Мне нужно больше. Давай прогуляемся по городу и посмотрим, сможем ли мы испортить еще чей-нибудь день, - сказал Терри, высовывая голову из сумки, как одна из тех мелких собак, которых люди носят с собой.

- И мы можем купить кексы, - добавила Кристина.

Она шла вдоль гавани по направлению к городу. Сверкающая вода плескалась о морскую дамбу. Теплый морской бриз игриво шевелил ее юбку, как дразнящий любовник. Завыли сирены, и дюжина машин скорой помощи промчалась мимо.

- Я умираю с голоду, давай сначала зайдем в булочную, - Кристина вошла в галерею.

- О, смотри, - сказал Терри.

Мать с темными кругами под глазами несла маленького мальчика в детской сумке, пристегнутой к груди. Он дернул мать за волосы и захихикал. Она попыталась уговорить свою маленькую дочь подняться на эскалатор, который вел вниз, к фуд-корту. Девочка была одета в длинное струящееся розовое платье, а в волосах у нее была диадема.

- Я не хочу, мамочка. Я хочу игрушку. Ты обещала.

Маленькая девочка завизжала и затопала ножками.

- Игрушку, игрушку, - присоединился мальчик, продолжая радостно теребить пригоршни волос.

Они преградили Кристине путь, и она была вынуждена ждать, пока разъяренной матери, наконец, не удастся подхватить дочь на свободную руку.

- Черт, я ненавижу детей. Эта тупая сука должна сбросить этих сопляков с гребаного эскалатора, - пробормотал Терри.

Кристина кивнула. Она всегда завидовала другим детям и их, казалось бы, идеальному детству. У нее было все что угодно, только не это.

Когда они спускались по длинному эскалатору на первый этаж, маленькая принцесса обернулась и уставилась на Терри, выглядывающего из сумки.

- Смотри, мамочка. Это как та штука, которую ты держишь рядом с кроватью и которая похожа на папин Вилли.

Мать повернулась и посмотрела на Кристину. Они обе покраснели, и Кристина отпихнула Терри обратно с глаз долой.

- Думаю, пришло время для еще одной игры в "Подъёбщиков", - прошептал он. - Сделай это, и я буду трахать тебя в задницу три дня подряд. Ты не сможешь нормально срать в течение двух недель!

Кристина чуть не упала в обморок от перспективы того, что ее какан так утрамбуют. Они были почти на полпути вниз по эскалатору. Вокруг больше никого не было, а те, кто был внизу, на фуд-корте, были слишком заняты едой, чтобы что-то заметить. Время было выбрано идеально.

Она пнула мать в спину. Женщина зависла в воздухе, вскрикнула и упала, волоча за собой дочь за руку. Прием пищи был приостановлен, когда снизу поднялись головы и повернулись к эскалатору. Маленький мальчик вылетел из детской сумки, отскакивая головой от каждой ступеньки. Он первым рухнул на кафельный пол, вывернув шею под неестественным углом.

Мать и ее принцесса врезались лицом в движущуюся лестницу, а затем скатились по оставшимся ступенькам. Стальные зубья подействовали как терка для сыра. Металл превратил их нежное мясо на лицах в лоскуты кровавого месива. Волосы маленькой принцессы зацепились за ступеньку. Мать, с оторванными полосками плоти на лице, свисающими до подбородка, изо всех сил пыталась дотянуться до кнопки экстренной помощи, когда скальп девочки сорвался с ее кричащего черепа. Все трое лежали в смятом беспорядке у подножия эскалатора, а вокруг них растекалась их кровь. Была большая вероятность, что ни мать, ни дочь не доживут до приезда скорой помощи. Маленький мальчик уже был не более, чем трупом.

Веселая поездка закончилась. Кристина отбросила диадему со своего пути, перешагнула через кровавую бойню и прошла сквозь толпу людей, спешащих на помощь. Терри пульсировал внутри сумки и маниакально хихикал.

Кристина действительно хотела эти чёртовы кексы.

- Вылезай, блядь, из постели, - повелительный голос вторгся в ее сон.

Обжигающий свет рассеял тьму.

Кристина резко выпрямилась и прищурилась, и две фигуры, стоявшие в ногах ее кровати, постепенно стали четче. Ее глаза горели от яркого света.

- Хм? Что происходит? - сонно спросила она. Радиочасы на прикроватном столике показывали 04:30. - Мама? Папа?

Родители Кристины уставились на нее, уперев руки в бока, одетые в одинаковые оранжевые костюмы из лайкры с красными языками пламени по бокам.

- Пришло время для утренней пробежки, жиробаска, - сказал папа.

Он сдернул покрывало с кровати и дернул Кристину за руку. Она плюхнулась на пол рядом с кроватью.

- Мы думаем, что ты слишком толстая, и ты каким-то образом неуклонно набираешь вес, несмотря на то, что последние восемь месяцев тебя кормили только морковью и палочками сельдерея. Тебе нужно начать больше тренироваться, - сказала мама.

Глаза, запавшие на угловатом лице, обтянутом тугой желтой кожей, уставились на жирную массу, распростертую на ковре. Кристина оглянулась на мать с жалким выражением на пухлом лице. Костлявая рука, покрытая рубцами от недостатка питательных веществ, накинула на голову Кристины наряд из лайкры, который свисал с нее, как вуаль.

Кристину не удивляло, что она набрала вес. Ее диета из сельдерея и моркови была дополнена упакованными ланчами всего класса. Тридцать детей были лишены еды, и каждому угрожали ударом по яйцам на детской площадке после школы, если они донесут на нее. А поскольку Кристина возвышалась над своими одноклассниками и была самым толстым ребенком в школе, они позволяли ей наесться их бутербродами, чипсами и сладостями, чтобы избежать побоев.

Она сняла пижаму "Мой маленький пони" и попыталась втиснуться в свой спортивный костюм. Маме пришлось помочь Кристине после того, как наряд застрял на полпути. Она стояла там, похожая на переполненную шкурку от сосиски, и начала плакать.

- Толстяки омерзительны и выглядят еще более омерзительно, когда плачут, - сказал папа.

- Ты должна думать о нас, жирная морда. Мы пытаемся сдвинуть с мертвой точки наш спортзал. А иметь свинью вместо дочери не кажется чем-то хорошим для бизнеса, не так ли?

- Мы начнем с пятимильной[5] пробежки, чтобы размяться, - сказал папа, выбегая из комнаты.

- Но я не могу бежать. Я слишком толстая, а этот костюм слишком тесный, - крикнула она ему вслед.

Кристине было всего десять, но она, наверно, весила столько же, сколько весит слоненок.

- Ты скоро похудеешь, - настаивала мама, выталкивая дочь через дверь спальни. - Может быть, нам стоит пробежать десять миль.

Каким-то чудом Кристине удалось пережить десятимильный забег. Она шла так медленно, что к тому времени, когда она, спотыкаясь, добралась домой, небо снова потемнело. Ее родители пробежали последнюю милю, предоставив ей самой искать обратный путь. Люди останавливали свои машины и смотрели, как она, покачиваясь, пробегала мимо в своем оранжевом, украшенном пламенем спортивном костюме из лайкры, хрипя и истекая потом. Ткань натирала ее кожу и поднималась по ее заднице и влагалищу двойной танкеткой, пока она бежала. В какой-то момент содержимое ее желудка вырвалось изо рта. За густым потоком последовали потоки желчи, окрасившие её толстовку спереди темно-зелеными пятнами.

Когда Кристина вернулась домой, ее ноги так дрожали, что она не могла стоять. Мама ждала ее в прихожей, скрестив руки на груди и прищурив глаза. Папа был на беговой дорожке в соседней гостиной и любовался своим телосложением в зеркале в полный рост.

- Я умираю, - захныкала Кристина, медленно ползя по коридору к ногам своей мамы. - Позвони в скорую, пожалуйста, мама.

- Не раньше, чем ты сделаешь мне сто индуистских приседаний и двести отжиманий.

Кристина рухнула на землю и притворилась мертвой.

- Она что, только что сдохла от толстоты? - спросил папа, не меняя скорости бега. - Тебе лучше проверить, прежде чем мы закопаем ее в саду.

Мама опустилась на колени и сделала Кристине китайский ожог на руке.

- Ой, - взвизгнула Кристина.

- С ней все в порядке, - крикнула мама. - Наверно, ей просто нужно перекусить в середине тренировки. Я приготовлю ей коктейль из бобов маш.

На следующий день в школе Кристина была так голодна, что могла думать только о вкусных обедах, упакованных в школьные сумки ее одноклассников. По понедельникам у Дейва всегда были сэндвичи с солониной и солеными огурцами, а мать Луизы всегда пекла для нее свежую порцию двойного шоколадного печенья. При этой мысли у Кристины потекли слюнки. Она больше не могла выносить гложущий голод и подняла руку.

- Миссис Бейкер, мне нужно в туалет.

- Подожди до перерыва, Кристина. Ты же знаешь, что должна была сходить до начала занятий.

- Но я плохо себя чувствую, миссис Бейкер. Я наложу в штаны.

Она проделывала этот трюк каждый день, но все равно все в классе смеялись над ней. У детей было для нее прозвище, и некоторые из самых храбрых скандировали "Дерьмовая подгузница Кристина", убегая после того, как сдавали ей свои коробки с завтраком.

- Хорошо, но не мешкай, - миссис Бейкер вздохнула и покачала головой.

Кристина встала, её ноги все еще ныли после вчерашнего забега, и, пошатываясь, она вышла из класса. Она сразу же потянулась за школьной сумкой Дейва, но там был висячий замок, скреплявший молнии вместе. Она попыталась открыть другую сумку, но на ней тоже был висячий замок. Она проверила каждую сумку, висевшую на крючках за пределами класса. У каждой из них был замок – у некоторых было два – и они были прочными. Дети явно настучали своим родителям. Распространился слух, что Дерьмовая подгузница Кристина была воровкой еды.

Кристина сидела на унитазе и рыдала. Она обхватила себя руками за живот и раскачивалась взад-вперед от жалости к себе. Ее животик заурчал, и она засунула в рот комок туалетной бумаги. Она прожевала каждый кусочек и проглотила его. Школьная туалетная бумага была не так хороша, как туалетная бумага дома. Школа не собиралась тратить деньги и покупать дорогую бумагу. Прежде чем Кристина вернулась в класс, она порылась в мусорном ведре рядом с унитазом. На самом дне, среди всех измазанных говном бумажек, она нашла большой комок старой жевательной резинки, к которой прилипли пара лобковых волос и каких-то коричневых комочков. В животе у нее сердито заурчало. Она знала, что это будет противно на вкус, но слабый аромат мяты дразнил ее вкусовые рецепторы, и она проглотила её, как будто это был нежный стейк.

Кристина бродила по детской площадке во время перерыва и заметила Луизу и ее друзей, сидящих за столом для пикника. Она грызла шоколадное печенье.

- На что это ты смотришь? - спросила Луиза с хмурым выражением лица.

- Можно мне одну? - рот Кристины наполнился слюной.

Она была слишком голодна, чтобы угрожать Луизе ударом по голове.

- Отвали. Нашим родителям пришлось купить замки для наших сумок, потому что ты воровала наши обеды, - Кэти, веснушчатая подруга Луизы, встала и сжала руки в кулаки.

- Пожалуйста, я умираю с голоду. Мои родители меня не кормят.

Девочки посмотрели друг на друга и расхохотались.

- Тогда почему бы тебе не поджарить немного жира у себя с шеи? - возразила Кэти.

Лицо Кристины покраснело, и она выхватила печенье у Луизы. Шесть девочек вскочили и попытались вырвать его из рук Кристины. Печенье превратилось в крошки, и Кристина, вся в синяках и побоях, заковыляла прочь, облизывая липкую ладонь. Родители сделали больше, чем просто купили навесные замки для школьных сумок. Очевидно, они научили своих детей объединяться и бороться с пищевым хулиганом.

Нескольких кусочков, которые ей удалось урвать у Луизы, было недостаточно, и желудок Кристины громко сказал ей об этом. Она зашаркала туфлями по земле, пиная мелкие камешки. Слезы наполнили ее глаза, когда она заметила Джоуи, сидящего в своем электрическом инвалидном кресле в углу детской площадки. У Джоуи был тяжелый церебральный паралич. Она подошла к нему и увидела, что он пытается съесть сэндвич, который неловко держал в скрюченной руке. К его губам и подбородку прилипал майонез.

- Привет, Джоуи, что ты ешь? - спросила Кристина.

- Э-э, б-б-б-убтер, - ответил он, выплевывая пережеванные кусочки пищи на школьную рубашку.

- М-м-м, бутерброды с майонезом, вкуснятина. Дай мне кусочек.

Кристина потянулась, чтобы схватить бутерброд, но Джоуи прижал свою уродливую руку к груди и начал раскачиваться из стороны в сторону.

- Не-не-нет. Это... это му-му-мое. П-п-п-ошла-а н-н-на хуй от-от ме-еня, п-п-ас-скуда жирная.

- А ну живо дал сюда, ты, тупой уёбок, - Кристина бросилась к Джоуи и схватила сэндвич.

Он держался за него изо всех сил. Она оседлала его, и ее пухлая задница случайно нажала на выключатель. Его электрическая инвалидная коляска начала вращаться по кругу. Джоуи взвыл, когда Кристина вырвала бутерброд у него из рук и сунула его себе в рот. К щеке Джоуи прилип большой кусок яйца, и Кристина наклонилась, чтобы оторвать его. Он попытался ударить ее, но его рука не смогла сжаться в кулак, и удар был похож на сухую ветку дерева, коснувшуюся ее лица. Однако этого было достаточно, чтобы Кристина удивленно отпрянула назад. Ее задница нажала еще один переключатель, и инвалидная коляска Джоуи помчалась к школьным воротам.

Кристина, все еще с остатком сэндвича с яйцом, упала с колен Джоуи, отскочила на бетон и срикошетила в группу детей. Они перестали играть в классики и скакалку, чтобы поглазеть на визжащего мальчика-инвалида, размахивающего руками и пытающегося щелкнуть выключателем. Он прибег к тому, чтобы направить свои размахивающие руки к небесам, когда его инвалидная коляска направилась прямиком ко входу в школьный двор и оживленной главной дороге за ним.

Джоуи влетел в школьные ворота и помчался прямо через две полосы движения. Он был пристегнут ремнями и не мог освободиться без посторонней помощи. Все дети и учителя, патрулировавшие во время перерыва, стояли и смотрели, как машины объезжали его, сигналя клаксонами.

- Учись, блядь, водить, ты, калека ёбанный, - крикнул таксист.

Колеса кресла зацепились за бордюр, и Джоуи застрял на асфальте. Маленький ребенок на детской площадке захлопал в ладоши, довольный тем, что Джоуи добрался до противоположной стороны дороги, не пострадав.

На дальней полосе показался большегрузный автомобиль, набравший скорость. Рот Джоуи широко раскрылся, когда он и его инвалидная коляска исчезли под передней частью грузовика. Дети закричали и схватились за волосы, учителя закрыли глаза, и движение погрузилось в хаос. Грузовик не притормозил и не остановился. Он с ревом пронесся еще полмили, оставляя за собой след из крови, внутренностей и искореженного металла.

- Кристина. В кабинет директора. СЕЙЧАС ЖЕ! - рявкнул чей-то голос, пробившийся сквозь шум возбужденных детей.

Пульс на папиной шее участился, и его руки сдавили руль. Кристина не понимала, почему он так злится. Директор школы сказал им, что вердикт – смерть в результате несчастного случая. Инвалидное кресло вышло из строя, и инцидент, как и Джоуи, был унесен пресловутым грузовиком.

Папа свернул на их подъездную дорожку и ударил по тормозам. Он вытащил Кристину за волосы из машины и затащил в дом, а затем начал тащить ее вниз по лестнице в подвал.

- Таскать свинью, как тяжелый мешок с картошкой – это тренировка для всего тела. Мы должны добавить это в нашу фитнес-программу, - крикнул он маме.

Он бросил Кристину перед шкафом, который когда-то использовался для хранения лишнего спортивного инвентаря, но теперь выглядел как большой сейф с толстой цепью и висячим замком, свисающим с ручек.

Кристина застонала и схватилась за ягодицы, покрытые синяками от ударов о ступеньки. Мама стояла в дверях на верхней лестничной площадке.

- Некоторые жирные активисты подняли бы шум и сказали, что это противоречит правам толстяков, - сказала мама, закатывая глаза.

- Зачем ты притащил меня сюда? - завыла Кристина.

Она ненавидела подвал. В нём было полно пауков и тренажеров.

- Ты отправишься в наш новый шкаф для наказаний за кражу обедов и прибавку в весе, - сказал папа. - В основном, конечно, ты наказана из-за набора веса.

- И ты убила того тощего, беззащитного, умственно-отсталого, в инвалидном кресле мальчика ради его еды, - добавила мама.

- Это так типично для жирдяев. Они бы убили своих собственных одноклассников ради еды. Ты омерзительна, - папино лицо скривилось от отвращения. Он посмотрел на свою жену с фигурой карандаша. - Таскания этой жиробасины хорошенько так напрягли мои ягодицы. Ну-ка погляди на них.

Папа выставил свою задницу в сторону и напряг булки.

- Они похожи на два твердых кокосовых ореха.

Мама посмотрела на него сверху вниз, хлопая ресницами.

- Пора отправляться в шкаф, жирная морда.

Папа отпер висячий замок и снял цепочку с ручки. Он размашисто распахнул дверь. Шкаф был небольшим, примерно четыре на три фута[6]. Его стены были оклеены пожелтевшей бумагой, а большую часть пола покрывала пахнущая плесенью газета. Папа втолкнул Кристину внутрь, закрыл дверь и снова защелкнул замок на цепь, чтобы она не могла сбежать.

Кристина забарабанила по двери кулаками.

- Выпустите меня. Это жестокое обращение с детьми.

- Нет, это не так. Это наш запатентованный метод для того, чтобы люди худели и чувствовали себя превосходно, - сказал папа. - Нашим клиентам это понравится.

- Как долго ты собираешься держать меня здесь взаперти? - захныкала Кристина.

- Тебя отстранили от занятий за кражу еды на два дня, потом начинаются школьные каникулы. Я подсчитал, что через месяц мы увидим значительное уменьшение жира, - папа говорил так, как будто сообщал о погоде.

- Месяц? Я же умру здесь.

Кристина прижалась глазом к отверстию для воздуха, вырезанному в панели, и смотрела, как папа поднимается по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз.

- Папа будет давать тебе каждый день специально приготовленный напиток. Когда ты выйдешь, ты будешь новой собой, как красивая, стройная бабочка, выходящая из гротескной тучной куколки, - мама развернулась и развела руками.

Они выключили свет, и подвал погрузился во тьму. Кристина била ногами в дверь и колотила кулаками по стенам, но шкаф был из цельного дерева. Она медленно сползла на пол и обхватила руками колени. Ее гнев испарился, и соленая смесь соплей и слез закапала ей на колени.

В ее голове пронесся шквал мыслей. Она задавалась вопросом, сможет ли она прожить без еды целый месяц. Это казалось невозможным. Она ненавидела своих родителей, и ее не волновал их личный бизнес по обучению. Они были парой неудачников, одержимых идеей быть худыми. Это была их вина. Если бы они кормили ее как следует, ей не пришлось бы воровать еду. Это также была вина и Джоуи. Его могло бы и не размазать по дороге, если бы тупой калека просто отдал ей свой сэндвич с яйцом и майонезом и укатил без боя.

Шкаф был достаточно просторным, чтобы Кристина могла сесть прямо и ее ноги не касались края. Она пошарила вокруг руками, но шкаф был пуст, если не считать заплесневелой газеты. Единственной вещью в ее кармане был маленький резиновый надувной мячик. Она часто играла с ним во время перерыва, чтобы отвлечься от чувства голода.

Она кинула мяч в дальнюю стену шкафа. Сначала она не могла поймать его, но вскоре нашла ритм и сосчитала до тысячи, прежде чем мгновенная потеря концентрации заставила ее пошатнуться. Минуты превратились в часы, а голод и скука уступили место сонливости. Веки Кристины отяжелели, и ее голова упала на грудь. Единственным звуком в темноте было урчание ее пустого желудка.

Она вздрогнула и проснулась. Мяча в ее руке не было. Кристина запаниковала. Ее онемевшие пальцы скользнули по полу. Он лежал у ее ноги. Ее губы были потрескавшимися и воспаленными. Она провела языком по своему рту в поисках влаги. Она не могла сказать, как долго проспала, но из-за ноющего тела казалось, что ее держали в плену целую вечность.

Дверь в подвал открылась, и в шкафу блеснули полоски света. Кристина прижалась лицом к отверстию.

- Это ты, папа? Я хочу выбраться отсюда. Я обещаю, что больше не буду воровать еду, - oн не ответил, но она слышала шаги и дыхание. Перед дырой стояла фигура. Кристина узнала папин спортивный костюм. - Ты собираешься выпустить меня сейчас?

- Время для твоего завтрака.

У Кристины потекли слюнки при мысли о морковке или палочке сельдерея, но папа стянул свои спортивные штаны и обнажил свой член. Он был вялым, поэтому он оттянул крайнюю плоть и просунул серую головку члена в отверстие для воздуха. При этом он ударил Кристину членом в глаз.

Она откинула голову назад.

- Что происходит?

- Открой свой рот. Убедись, что проглотишь все, потому что до обеда больше ничего не будет.

- Хм?

Горячая струя мочи ударила ей в лицо. Она пригнулась, но моча брызнула ей на голову и потекла по спине.

- Вот и все, выпей её всю. Наша запатентованная диета на моче для похудения скоро войдет в моду, вот увидишь.

Когда поток в конце концов утих, папа вынул свой член из отверстия для воздуха. Кристина смотрела, как папа стряхнул последние несколько капель на пол подвала, засунул член обратно в брюки и ушел.

- Увидимся за ужином.

Он поднялся по лестнице и выключил свет.

Кристина съежилась в темноте, пропитанная папиной мочой, и скорчилась на мокрой газете. Ее родители были ужасны, и однажды они пожалеют о том, что так с ней обращались. Она позаботится об этом. Представив себе их медленную и мучительную смерть, она вернулась к игре с попрыгунчиком. Шлепок, который он издал, когда мяч приземлился на газету, был отталкивающим и отвратительным. Она скатала промокшую бумагу в шарики и просунула их в отверстие для воздуха. Кристина играла с мячиком, пока не заснула, и едкий запах отцовских телесных отходов пропитывал ее сны.

Когда Кристина проснулась, в голове у нее пульсировало, а в горле было такое ощущение, будто она проглотила колючую проволоку. Она колотила кулаком по шкафу до тех пор, пока дверь подвала не открылась со скрипом и не зажегся свет. Она жадно облизнула губы и прижалась глазом к отверстию для воздуха.

- Что это за шум такой? Я пытаюсь тренироваться, - крикнул папа с порога.

- Я так сильно хочу пить, пап. Мне нужна вода, - крикнула Кристина.

- Еще не время для питья.

- Пожалуйста, папа. Я умру.

Тишину нарушили шаги. Кристина заглянула в отверстие. Папа выхватил свой член, и она откинула голову назад и открыла рот так широко, как только могла. Знакомый гриб перекрыл свет из подвала, и еще одна дуга мочи выстрелила в темноту. Теплая жидкость попала ей в горло, и Кристина проглотила её с жадностью. То, что она не могла проглотить, пузырилось у нее в носу и жалило носовые пазухи. Она вздрогнула от горького привкуса, но это утолило ее мучительную жажду. После того как папа ушел, Кристина попыталась пошевелиться в шкафу, чтобы облегчить свои сведенные судорогой мышцы. У нее в животе плескалась моча.

Царапающий звук за шкафом вывел ее из транса, и она уронила мяч, который подбрасывала, должно быть, несколько часов. Их число достигло двадцати шести тысяч четырехсот трех. Она пнула ногой шкаф, и шум прекратился, но вернулся только после еще нескольких отскоков. Что-то пыталось проникнуть внутрь, и она инстинктивно поняла, что это крыса. Она снова ударила ногами, но существо больше не пугалось и не обращало на нее внимания.

Постоянное царапанье не давало ей уснуть, и когда папа открыл дверь подвала, Кристина вскрикнула от облегчения.

- Тут крыса пытается прогрызть себе путь в шкаф, папа.

Папа остановился, чтобы прислушаться, но вокруг была только тишина. Крыса, должно быть, испугалась и остановилась, как только включили свет.

- Я ничего не слышу.

- Тут крыса. Я... – eй в рот брызнула моча. Она проглотила столько, сколько смогла. Вкус был ужасный, как у тепловатого рассола из банки сардин, но у нее пересохло во рту. - Пожалуйста, выпусти меня, - умоляла она его, когда он вприпрыжку побежал обратно вверх по лестнице.

Царапанье началось, как только погас свет.

Прыгающий мяч больше не отвлекал ее. Вместо этого она сидела неподвижно и слушала этот ужасный скрежет когтей по дереву. Иногда грызун убегал, а затем возвращался, чтобы почесаться и погрызть рядом со шкафом. Измученная, она заснула и проснулась от жгучей боли в ноге. Она ударила ногой, и что-то врезалось в стену. Крыса завизжала и забегала по ее телу своими крошечными лапками. Кристина закричала.

Она ударила по большой пушистой массе, которая прилипла к ее одежде. Существо запищало в панике – ужасный звук усилился в ее деревянной тюрьме. Кристина отшвырнула свое тело в сторону. Крыса ударилась о стену, затем скользнула под нее, когда она откатилась в сидячее положение. Кристина поморщилась от хруста маленьких косточек под ее задницей, когда она втиснула их в пирожок. Слишком напуганная, чтобы двигаться, она лежала, свернувшись калачиком, неглубоко дыша и прислушиваясь к ослабленным крикам умирающего грызуна.

Она пнула тонкий кусок меха в угол. По мере того как ее голод усиливался, мысли Кристины возвращались к крысиному трупу. Она задавалась вопросом, будет ли дохлая крыса похожа на гамбургер по вкусу. Ужасные образы вызывали у нее отвращение, но ее предательский рот наполнился слюной при мысли о том, чтобы съесть это мёртвое мясо.

Первые пару раз, когда она пыталась рассказать папе о крысе, он прерывал ее потоком мочи. По мере того как ее чувство времени исчезало, а крысиный труп начал пованивать, Кристина становилась все более одержимой мыслью съесть её. Она больше не пыталась говорить папе о её присутствии. Она перестала играть с мячом. Все, что делала Кристина, это сидела и смотрела. Ее глаза напряглись, чтобы разглядеть безжизненное существо, которое испускало в темноту свой едкий смертоносный запах.

Время и крыса созрели, и Кристина поддалась своей одержимости голодом. Она протянула руку и коснулась мертвого грызуна. Он распух вдвое по сравнению с первоначальным размером. Что-то шевельнулось у нее под пальцами, и она отдернула руку. Сидя в темноте, она поймала себя на том, что облизывает пальцы, не отдавая себе отчета в том, что делает.

Они были восхитительны на вкус – сладкие, с тонким, игривым привкусом. Ее желудок заурчал и потребовал еще. Кристина схватила крысиный труп и поднесла его к лицу. Грызун был на удивление теплым, как будто его только что вынули из духовки. Она вонзила зубы в раздутую плоть, и крыса взорвалась. Лицо Кристины забрызгали скользкие соки его внутренностей. Она прожевала мясо и хрящи. Хрупкие кости хрустнули между ее зубами, и пухлые личинки заполнили её рот. Она несколько раз прожевала каждый комок, прежде чем проглотить его и выплюнуть мех. Ее указательный палец пошевелился в трупе и вытащил пучок кишок. Горький вкус крысиного дерьма не помешал ей с удовольствием проглотить кишки, похожие на лапшу. Органы были нежными, влажными и сочащимися. Вскоре от крысиного трупа остался только хвост. Кристина вгрызлась в него, как будто это было вяленое мясо, покрытое тонкими волосами. Потом она легла на спину и погладила свой сытый живот.

Кристина надеялась, что появятся еще крысы, но ни одна не появилась. Папа возвращался три раза в день, чтобы помочиться в нетерпеливый рот своей дочери.

Однажды мама и папа вместе спустились вниз, и Кристина услышала, как с двери шкафа сняли висячий замок и цепочку. Яркий свет от лампы над головой ударил ей в глаза, и она прищурилась.

- Это сработало. У нас худенькая дочь, - Мама засмеялась и запрыгала вверх-вниз.

- Я же говорил тебе, что так и будет, - папа потряс кулаком. - Наш метод избавления от этого отвратительного жира принесут нам миллионы.

Мама и папа улыбнулись и обнялись. Кристина прикрыла глаза от яркого света и зрелища страстного французского поцелуя своих родителей.

Она проползла мимо них, поднялась по лестнице и направилась прямо в ванную на первом этаже. Она ухватилась за край раковины и подтянулась. На нее из зеркала смотрело, прищурившись, желтое, изможденное лицо. Она выглядела как человек, ожидающий пересадки печени. Она стала похожа на маму.

- Ты найдешь пачку бобовых ростков в холодильнике, если проголодаешься, - крикнул папа из подвала.

Кристина не интересовалась здоровой пищей. Она хотела выяснить, где ее родители хранили крысоловки.

Кристина захлопала ресницами, глядя на Терри, и прикусила нижнюю губу. Он лежал рядом с ней в большом влажном пятне на простыне.

- Извините, леди, у вас нет кредита, - сказал Терри.

Он перевернулся и показал ей свою покрытую прожилками фиолетовую спину.

- Черт возьми, - фыркнула Кристина. - Я все еще возбуждена. Как насчет рассрочки? Есть идеи, кого мы можем убить следующим?

- Отсроченным платежам – нет, но идеям – да. Так получилось, что я хочу навестить пару священников. Эти ублюдки пытались изгнать меня, обрызгав святой водой. Эта штука жжет так, что ты не поверишь.

- Я не уверена, что хочу убивать священнослужителей, - сказала Кристина, грызя ноготь.

- Я сделаю так, чтобы это стоило твоего времени. Убей двух священников, и твоя дырка подумает, что она умерла и попала в рай.

Кристина хлопнула в ладоши и вскочила с кровати.

- Хорошо, тогда пойдем прямо сейчас.

- Боже, леди, ты трахаешься так же, как ешь. Мы отправимся туда первым делом утром. Мне нужно поспать, - Терри начал храпеть.

Остаток ночи Кристина не могла даже вздремнуть. Она уставилась в потолок и слушала, как фаллоимитатор рядом с ней бормочет и пукает. Она так и не смогла понять, откуда у Терри выходит пердеж.

Ранним утром следующего дня Кристина подошла к церкви Святого Иосифа в своем лучшем платье – розовом с красными розами. Никто не заподозрит, что она убийца. Церковь была пуста, и в воздухе сильно пахло полиролью для мебели и благовониями.

Он высунул голову из сумки и указал на витражное окно, которое было заколочено куском фанеры.

- Вот откуда я сбежал, - прошептал Терри.

Эхо ее каблуков по деревянному полу заставило священника выйти из темного монастыря. Он появился из мрака, похожий на призрак пингвина. Его бледное лицо и белый воротничок контрастировали с черной рубашкой, брюками и ботинками.

- Сегодня прекрасный день, - сказал священник.

Кристина могла сказать по нерешительной улыбке, что он не это имел в виду.

- Я полагаю, что так оно и есть, - ответила Кристина, пожав плечами.

- Чем я могу вам помочь, мисс...?

- Зовите меня Кристина.

- Рад познакомиться с вами, Кристина. Я - отец Тед, - oн протянул вялую, потную руку, и Кристина пожала ее.

- Мне нужно снять с себя бремя, отец. Мне нужно исповедаться в своих грехах.

Терри взволнованно заерзал. Она придерживалась сценария, как он ей велел.

Тед взглянул на исповедальню. Его глаз дернулся.

- Нам не нужно сидеть в этой душной коробке. Мы могли бы посидеть здесь и поговорить, - oн поманил ее к скамье.

- Так не пойдет, отец. Мне нужно надлежащее отпущение грехов.

Кристина прошествовала к исповедальне и задернула занавеску. На деревянном табурете лежала подушка для геморроя.

- Это моя будка, - сказал Тед.

Он поспешил к Кристине и вырвал занавеску из ее рук.

Кристина хихикнула. Она слышала, что Терри сделал с Тедом. Она подошла к другой кабинке и села. Это была плотная посадка. Исповедальня явно была создана для тощих грешников. Тед сел со скрипом, который заставил Терри хихикнуть, и Кристине пришлось прикрыть это приступом кашля.

Она следовала протоколу признания, как и велел Терри.

- Благослови меня, Отец, ибо я согрешила. Я никогда раньше не была на исповеди.

Кристина не была обычной прихожанкой, она ходила в церковь только один раз, когда была ребенком, и это было для того, чтобы попробовать облатки для причастия. Она вышла из церкви разочарованной, когда священник велел ей сесть после того, как она поднялась на несколько секунд.

Терри выскочил из сумочки Кристины и приземлился ей на колени. Он щеголял ухмылкой, которая тянулась от одного угла его залупки до другого.

- Пусть Господь пребудет в твоем сердце, и пусть ты осознаешь свои грехи и искренне раскаешься, - Тед поправил ягодицы на скрипучей подушке для геморроя. - Скажи мне, в чем бы ты хотела признаться?

- Я был непослушным мальчиком, Oтец, - Тед напрягся от изменения голоса. - Я трахал в задницу священника, убил человека в туалете, столкнул кучу людей на железнодорожные пути и столкнул нескольких детей и их маму с эскалатора. И все это было в течение последней недели, - Терри хихикнул.

- Боже, милостивый. Этого не может быть, - голос Теда надломился, и его дыхание стало громче.

- Теперь я пришел закончить то, что начал до того, как ты попытался выгнать меня, ублюдок.

Тед отдернул занавеску и вывалился из исповедальни, бросившись к выходу.

- Иди за ним, - потребовал Терри. Кристина выбралась из кабинки и поспешила за перепуганным священником. - Укажи мне его направление.

Кристина подняла Терри, как волшебную палочку, и направила его на Теда. Фаллоимитатор взлетел, как ракета. Из-за его спины струился фиолетовый дым, и он выл, словно баньши.

Когда его рука взялась за дверную ручку, Тед оглянулся через плечо. Ракета, нацеленная на задницу, вонзилась в его ягодицы, как нож в масло. Терри пробил Теду пах, вырвал переднюю часть брюк и врезался в дверную панель. Он соскользнул на пол. Вся длина его пурпурного ствола пульсировала и светилась среди запекшейся крови, которая стекала за ним.

Тед рухнул на колени. Терри откатился в сторону как раз в тот момент, когда Тед уткнулся лицом в холмик бледной плоти гениталий. Кристина подошла и обошла кровь, которая сочилась из обеих зияющих полостей ниже талии священника.

- А теперь давай найдем другого библейского блудника и тоже трахнем его, - настаивал Терри.

Кристина подняла его и засунула обратно в сумочку. Он был скользким от крови, но она ослабла в коленях, когда он запульсировал в ее руке.

Кристина осмотрела остальную часть церкви. За тенистыми галереями располагалось множество комнат, но все они были пусты. Она наткнулась на узкий пролет каменных ступеней, почти невидимых, которые спускались в темноту. Откуда-то снизу доносились восторженные стоны и шлепки.

- Похоже, что там трахают одного из служек, - сказал Терри. - Давай посмотрим.

Бока Кристины терлись о стены, когда она спускалась по ступенькам. Они закончились у деревянной двери, которая была слегка приоткрыта. Она заглянула через щель в тускло освещенный кабинет.

- Я думаю, что все наоборот, - прошептала она.

Отец Джон склонился над столом со спущенными штанами на лодыжках, а голый долговязый мальчик-подросток трахал его в задницу, опускаясь вниз и дергая за член старого священника. Другой мальчик неистово трахал священника в рот, стоя с закрытыми глазами. Слюна свисала с его подбородка, когда он давился членом мальчика.

- Грязный ублюдок, - сказал Терри. - У меня есть идея. Видишь огнетушитель в углу? Засунь шланг в задницу священника и включи его.

Кристина усмехнулась этому предложению, и ее глаза заблестели. Ни мальчики, ни Джон не заметили, как Кристина на цыпочках вошла в кабинет и сняла со стены огнетушитель.

Она подкралась сзади к мальчику, который трахал Джона в прямую кишку, и ударила его по затылку основанием огнетушителя. Он рухнул и скорчился на полу в припадке. Другой мальчик застонал, наполняя рот Джона спермой, и открыл глаза, когда огнетушитель врезался в его нос. Он влетел в книжный шкаф. Изо рта Джона к кончику члена мальчика тянулась длинная молочная струйка спермы. Она повисла на мгновение, прежде чем оборвалась.

Задница Джона оставалась открытой, ободок его ануса покрывала смазка с коричневатым оттенком.

- Что за... что, что?!!

Джон закашлялся спермой, когда увидел, как Кристина с помощью огнетушителя ударила одного из мальчиков по лицу. Терри выпрямился в сумке, наблюдая, как нос и рот мальчика проваливаются внутрь, чтобы встретиться с задней частью черепа.

Когда священник поднялся со стола, Кристина взмахнула огнетушителем и ударила его в позвоночник. Он упал обратно на стол и заскулил. Терри вскочил рядом с ним.

- Помните меня, падре?

Джон задрожал, когда рот Терри сложился в злобную ухмылку. Кристина воткнула десятидюймовую трубку огнетушителя в задницу Джона и нажала на спусковой крючок. За громким свистящим звуком последовал пронзительный крик. Глаза Джона выпучились, а руки вцепились в стол. Терри втиснулся в открытый рот Джона. Руки священника заскреблись, чтобы высвободить его, но фаллоимитатор был зажат слишком туго. Кристина продолжала закачивать пену ему в задницу. Щеки Джона раздулись, а глаза налились черной запекшейся кровью. Огнетушитель опустел со щелчком. Вздувшиеся вены на виске Джона выскочили наружу, кожа натянулась и треснула под давлением, а голова взорвалась. По столу разлилось пенистое мозговое вещество. Взрывная волна отбросила Терри назад и швырнула его в книжный шкаф. Стопка Библий дождем посыпалась на него, когда он рухнул на землю.

Кристина бросила пустой огнетушитель к своим ногам и оглядела ужасный беспорядок, который она устроила. Три трупа означали три дня активной ебли. Ее "киска" заныла в предвкушении. Из-под груды священных книг донесся смех Терри. Кристина хихикнула, прикрыв рот рукой, а затем не смогла удержаться и присоединилась к нему в хриплом взрыве смеха.

Кристина провела беспокойную ночь. Но у нее на уме были убийства, а не члены. Толстяк, люди на вокзале, мать и ее надоедливые сопляки на эскалаторе, священники и их служители-подростки – убить их всех оказалось намного проще, чем она предполагала. Она лежала в постели и вспоминала тот день, когда стала свидетельницей того, как Джоуи и его электрическая инвалидная коляска исчезли под колесами мчащейся фуры. Она поняла, что не бутерброд утолил мучительный голод, а убийство и смерть. Она перекатилась на бок и ткнула в длинный ствол Терри. Он крепко спал и храпел.

- Эй, просыпайся.

Терри подскочил, и его глаза распахнулись.

- Хм? Какого хрена? Я покончил с твоей пиздой на сегодня, леди. Я трахнул ее так грубо, что она выглядит как рот эпилептика во время припадка. - Это было правдой. Кристине пришлось спать с полотенцем между ног. - Тебе следует обратиться к врачу по поводу белой пены, пузырящейся из неё. Я никогда раньше не видел, чтобы такое случалось с женщиной.

- Не обращай на это внимания, - сказала Кристина. - Пришло время навестить моих родителей.

Терри озорно улыбнулся. Если бы он был настоящим членом, он бы истек предэякулятом от возбуждения.

Кристина ехала к дому своих родителей, вдавив педаль газа в пол и вцепившись руками в руль. Мышцы ее предплечий горели от скопления молочной кислоты. Она втянула воздух сквозь стиснутые зубы и выдохнула его через раздутые ноздри. Воспоминания о детстве врезались в ее мысли, когда она мчалась и лавировала в ночном потоке машин.

- Черт возьми, притормози или, по крайней мере, пристегни меня ремнем безопасности, если ты полна решимости вести машину как сумасшедшая.

Терри споткнулся и перекатился на пассажирском сиденье. Она проигнорировала его.

Папиной машины на подъездной дорожке не было. Кристина предположила, что он работал в ночную смену в бургерной "Барни" мойщиком посуды. Мама, несомненно, развалилась в своем кресле, топя свои печали в алкоголе. Дела у них пошли совсем плохо с тех пор, как рухнул их бизнес по личному обучению. Клиентка успешно подала на них в суд за посттравматическое расстройство после того, как они заперли ее в шкафу для наказаний на несколько недель, мочились на нее и морили голодом до такой степени, что она съела свое собственное дерьмо. Так что суд забрал все их сбережения. А деньги, которые зарабатывал отец, мама тратила на выпивку.

Она свернула на пустую подъездную дорожку, сунула в сумочку Терри и поспешила к входной двери. Ее большой палец ткнул в дверной звонок. Кристина оглядела сорняки, пробивающиеся сквозь потрескавшиеся дорожки и чахлые кусты. Краска на подоконниках облупилась, а поперек разбитого окна была прибита доска. Замок щелкнул, и дверь распахнулась. В коридоре стояла мама, покачиваясь в халате, испачканном чем-то похожим на пятна от соуса. Прошло всего пару лет с тех пор, как Кристина в последний раз видела свою мать, но она ужасно постарела. Тощая женщина с пивным животом напоминала раздутого зомби, от которого вместо вони гниения разило застоявшимся табачным дымом и перегаром.

- Ты все еще жирная, - невнятно произнесла мама.

Кулак Кристины взметнулся и с хрустом врезался ей в щеку. Истощенная женщина была такой легкой, что это было все равно что ударить недоношенного ребенка. Ее слабое тело оторвалось от земли и рухнуло на пол. Она дважды подпрыгнула, а затем свалилась кучей тонких, как ветки, костей. Это было так приятно, что Кристина вздрогнула. Терри высунул голову из сумки.

- Святое дерьмо, это один из живых мертвецов?

- Нет, это моя мать-пизда, - сказала Кристина, закрыв входную дверь.

Она подошла к обмякшему телу мамы и потащила ее в гостиную за волосы.

Комната была убогой. Сигаретный дым окрасил обои и занавески в болезненно-желтый цвет, по всей комнате были разбросаны переполненные пепельницы. Папина беговая дорожка стояла в углу, но была покрыта толстым слоем пыли. Зеркало в полный рост было убрано.

Кристина уставилась вниз на жалкую, хрупкую груду костей. Мама открыла затуманенные глаза.

- Пожалуйста, пожалуйста – мне нужно выпить, - eе язык пробежал по сухим, потрескавшимся губам в попытке увлажнить их.

- В чем дело? Папы нет рядом, чтобы поссать тебе в рот, как он делал это со мной?

- Что твой отец делал с тобой? - губы Терри дрогнули.

Кристина изо всех сил ударила мать ногой по голове. Ее череп откинулся назад и ударился об пол. Она ткнула тело ногой, но мама не реагировала. Кристина перешагнула через нее и прошла через дом в гараж. К счастью, папа не продал все свои инструменты. Все было выстроено в ряд и в порядке по всей длине стены.

- О, Боже. Какая коллекция игрушек, - Терри просиял, увидев ценную папину вещь, висящую на крючке. - Пожалуйста, используй это на изможденной пизде, которую ты только что вырубила, - взмолился Терри.

Кристина кивнула и сняла пневмомолоток со стены. Он был уже заряжен, и она вернулась в гостиную.

- Раздень эту сучку, - приказал Терри. Он подпрыгивал вверх-вниз в сумочке. - Я хочу увидеть сиськи твоей матери. Держу пари, они выглядят как два теннисных мяча, засунутых в пару колготок.

Кристина сорвала халат с тела мамы. Обнаженной она выглядела еще более жалкой – сухая оболочка, покрытая желтоватой кожей и зловонными язвами.

- Она уродлива, но у нее "бразильянка". Я хочу трахнуть ее. Я чертовски люблю бритые пёзды.

Терри выпрыгнул из сумки и подскочил, чтобы лечь между маминых ног, затем уткнулся носом в ее большие и растянутые половые губы.

- Не смей, - крикнула Кристина, поднимая его обратно. - Я ни за что не стану делить свой фаллоимитатор с этой тварью

- Потом я вытрусь о ковер. Я обещаю.

- Нет, я запрещаю тебе.

Терри выдул малину из своего уретрального отверстия.

- По крайней мере, зафиксируй ее пистолетом, у меня нет такой возможности.

Кристина села маме на грудь и прижала пневмомолоток к её руке. Она нажала на спусковой крючок. Мамины глаза широко раскрылись, и она завизжала, когда пятидюймовый гвоздь пронзил ее ладонь, пригвоздив ее руку к полу. Она попыталась сбросить Кристину с себя, размахивая ногами, но все силовые тренировки, которые она проводила в прошлом, теперь были потеряны. Кристина воткнула несколько гвоздей в другую руку матери, затем развернулась и прибила к полу её ноги, пока в пистолете для гвоздей наконец не закончились гвозди.

Мама могла поднять голову всего на пару дюймов от пола.

- Прекрати это, Кристина, - oна прокусила губу, и кровь потекла по ее подбородку.

- Пошла ты. Это за то, что ты морила меня голодом, мама. Это за то, что ты засунула меня в этот гребаный шкаф и заставила съесть дохлую крысу.

- Что твоя мама сделала? - спросил Терри.

- Теперь моя очередь наказать тебя. Я хочу, чтобы ты познакомилась с Терри.

Терри выпрыгнул из сумки и приземлился на пол. Он покрутился и поклонился.

- Приятно познакомиться, обвисшие сиськи.

Мама истерически закричала.

- Держи эту штуку подальше от меня. Это зло!

Она напряглась, вцепившись в гвозди, и ее кожа растянулась и порвалась. Она вскрикнула, когда кровь брызнула из свежих отверстий в ее плоти.

- Заткнись на хрен, - крикнула Кристина.

Мамин язык болтался у нее во рту, когда она завыла.

- Я думаю, мамочка хочет заглотить какой-нибудь стеклянный член, - сказал Терри, когда его фиолетовый шлем указал на одну из множества пустых бутылок из-под водки, разбросанных по комнате.

Кристина взяла ближайшую и засунула горлышко маме в рот. Она подавилась, когда горлышко бутылки заполнило ее пищевод.

- А теперь пни ее в челюсть, - приказал Терри.

Кристина замахнулась ногой и яростно пнула мать в открытый рот. Мамина челюсть сломалась и вывихнулась. Сила удара заставила ее сжать бутылку зубами. Стеклянная шейка треснула, и зазубренные осколки рассекли ее костлявые щеки. Из порезов потекла кровь, и, когда она попыталась закричать, ботинок Кристины снова ударил ее. Мамино лицо напоминало сырой мясной фарш. Она набрала воздуха в рот, наполненный осколками стекла, и задохнулась, когда осколки вонзились ей в горло. У нее изо рта запузырились белая пена, усеянная осколками стекла, и черная кровь.

- Растопчи глотку этой пизде ровнее, чем блин, - Терри закружился по комнате в бешеном танце.

Кристина повиновалась. Из маминых глаз хлынула красная водянистая жидкость, и по всей гостиной разнесся хруст стекла, разбитого в ее трахее. С маминого лица сошла вся краска. Она извивалась, но гвозди крепко удерживали ее на месте. Ее глаза выпучились, когда она попыталась откашляться от разбитого стекла.

Пот со лба Кристины стекал вниз и щипал ей глаза.

- Что мне делать дальше? - спросила она, вытирая пот.

Терри перестал танцевать.

- Как насчет того, чтобы ты взяла бутылку и немного порезала свою мать? Посмотрим, возьмет ли она битое стекло так, как папин член.

Кристина подняла бутылку без горлышка и несколько раз ударила ею маму. Tа стонала с каждым толчком, и каждый звук был слабее предыдущего. После двадцати ударов в грудь Терри подпрыгнул в воздух и, опускаясь, вонзился в одну из зияющих рваных ран. Он исчез в луже запекшейся крови. Мама сильно забилась в конвульсиях. Кристина наблюдала, как расширились зрачки ее матери, пока она ждала, когда Терри снова появится. Ее органы захлюпали, когда Терри пошевелился внутри нее. В конце концов его голова высунулась из трещины, которая проходила по всей длине маминой грудины. Терри, запутавшийся во внутренностях, пульсировал, как сердце, которое покрывало его, словно шляпа.

- Я никогда раньше не был внутри милфы, - усмехнулся он.

Кристина уставилась на Терри, вплетенного в мамины органы и сияющего, светящегося, как нездоровая рождественская елка. Он выскользнул из искореженного месива, волоча за собой почерневшее, иссохшее легкое, прикрепленное к множеству мясистых серых трубок. Терри выпрямился и сделал еще одно вращение.

- Ну, как я выгляжу?

Пока Кристина ждала, когда папа вернется с работы, она села за кухонный стол и взяла банку печенья. Пистолет для гвоздей, теперь перезаряженный, лежал рядом с ней.

Терри все еще плавал в извлеченных маминых внутренностях, светясь ярче, чем когда-либо.

- Во сколько твой папаша возвращается домой? - спросил он в седьмой раз.

Кристина отложила свою недоеденную шоколадную конфету и встала из-за стола.

- Я схожу в гараж за крючками и дрелью. Я видела немного стальной проволоки, которую тоже хочу использовать.

Терри скользнул вперед, оставляя за собой кровавый след, и запрыгнул на стол.

- О-о-о-о, теперь ты мыслишь как настоящий серийный убийца. Что ты задумала?

- У меня есть кое-что особенное, запланированное для папы. Я вернусь через минуту.

Она вразвалку прошла через дом, еще раз вошла в гараж и внимательно осмотрела стену с вкусностями. Кристина вернулась в гостиную с пластиковым контейнером с надписью "Крючки", пучком стальной проволоки и папиной беспроводной дрелью. Она подошла к стене перед беговой дорожкой, где когда-то висело зеркало в полный рост, и принялась сверлить несколько отверстий. Терри наблюдал из кухни. Кристина ввинтила крючки и прикрепила проволоку за ее закрученные концы.

К тому времени, как она закончила, у дома с грохотом остановилась машина. Входная дверь со скрипом открылась, и огромная фигура отца заполнила собой дверной проем. Кристина изумленно уставилась на него. Точеное телосложение исчезло, и на его месте появилось тело, которое выглядело так, словно было вылеплено из разогретого в микроволновке свиного сала. С его рук свисали складки, словно мошонки, а шея напомнила Кристине сырое тесто. Поросячьи глазки сначала метнулись к кухонному столу, за которым все еще сидел Терри.

- Ты ела мое печенье, - oн захлопнул входную дверь и неуклюже направился к Кристине.

Папа остановился, заметив искалеченные останки мамы на полу гостиной. У него отвисла челюсть.

- Чертов ад. Что ты с ней сделала?

- Эта сука получила то, что заслужила. И ты довольно скоро получишь свое возмездие, ублюдок.

Папино лицо покраснело, и он подошел ближе, сжав кулаки и стиснув зубы.

- Что ты хочешь этим сказать, жирная морда?

- Я собираюсь заставить тебя заплатить за мое дерьмовое детство.

Папа фыркнул.

- Сначала я трахну твой череп, - крикнул голос из кухни.

Папа развернулся на каблуках, и его челюсть отвисла еще больше, когда он увидел, что голос исходил от большого фиолетового фаллоимитатора.

Терри вылетел из кухни, пролетел через коридор и вонзился папе в глазницу. Он пошатнулся, схватившись за лицо, и взвыл, когда Терри глубоко вошел в глазную полость. По бокам пробитой глазницы брызнула глазная слизь, будто сок из влагалища. Кристина наблюдала, как папа, спотыкаясь, прошел по коридору в гостиную, цепляясь за пульсирующий фаллоимитатор, с ненавистью трахающий его голову. Он споткнулся о труп своей жены, упал навзничь на диван и разбил стеклянный кофейный столик.

Кристина захлопала в ладоши и рассмеялась. Папа попытался встать, в то время как Терри продолжал трахать его голову. Кристина помчалась на кухню и схватила большую кастрюлю. Она замахнулась тяжелой медной кастрюлей и треснула ею по лысеющему куполу папы. Он рухнул на пол, и его жир закачался, как желе.

Терри выскочил из трахнутой, сочащейся глазницы. Папа поднес руку к своему оскверненному лицу и издал пронзительный вопль. Кристина потащила его к пыльной беговой дорожке. Она остановилась, чтобы перевести дыхание, прежде чем взвалить его тело на пояс. Ее пальцы дрожали, когда она прикрепляла очень большой крючок к пряди стальной проволоки, свисающей со стены. Затем она протолкнула крючок через папин подбородок и вонзила его в челюсть.

Еще один удар кастрюлей по голове заставил его успокоиться, когда он зашевелился, и она вонзила еще несколько крючков ему в лицо.

- Свяжи ему руки за спиной поясом от маминого халата. Ей он больше не понадобится, - сказал Терри.

Кристина стянула пояс с окровавленного халата и туго обернула его вокруг запястий отца. Он не пошевелился, и Кристина устроилась поудобнее, чтобы подождать, пока он придет в себя. Терри растянулся на консоли беговой дорожки. Папины руки дернулись в своих переплетах, и Терри проснулся от того, что папа раскачивал свое тело из стороны в сторону и дергал ногами.

- Ты хули творишь, мразота жирная? - пробормотал невнятно папа. Его здоровый глаз в конце концов обнаружил Кристину, развалившуюся на диване. - Ты, сука!

Oн с трудом поднялся на ноги и бросился на нее. Стальные тросы натянулись, и он с визгом откинулся назад.

- Время расплаты, - заявила Кристина. - Я никогда не прощу тебя за то, как ты обращался со мной, когда я была ребенком.

- Время для легкой пробежки, жирная задница. Лучше не отставай, иначе ты потеряешь свое гребаное лицо, - прощебетал Терри. - Давай заставим его вспотеть.

Кристина вальсирующей походкой подошла к беговой дорожке и нажала кнопку "Пуск". Ее глаза загорелись, когда он ожил и ремень начал двигаться.

Через тридцать секунд дыхание папы участилось, а его лицо покраснело.

- Ты действительно в ужасной форме. Что, черт возьми, с тобой произошло? - спросила Кристина. - Вы с мамой заставляли меня бегать целые мили. Помнишь то время, когда ты заставлял меня делать выпады всю дорогу домой? Люди высовывали головы из окон своих машин и смеялись. Мне было так неловко.

Папа нахмурился, поэтому она увеличила скорость и уклон. Его мужские сиськи покачивались, когда он пытался идти в ногу.

- Это было для твоего же блага, - прохрипел он.

Кристина вздрогнула, когда по его раскрасневшейся щеке потекла капля глазной жидкости.

- Ты разрушил мою жизнь. Теперь я ворую обеды у людей на работе... и, похоже, ты тоже это делаешь.

Папина голова и плечи выдвинулись вперед. Его грудь вздымалась, a пот лился с него градом, пропитывая одежду.

- Давай, ты, раздутый мешок моржовой спермы! Tы жалок, - съязвил Терри. - Беги быстрее! - Терри ударил головой по кнопке скорости.

Беговая дорожка вращалась все быстрее и быстрее. Папины ноги были размытым пятном, и ремень дрожал под его весом.

- Я... я не могу больше! Я умру.

Его желудок выпустил поток похожей на кашу блевотины по всей консоли и Терри.

- Ты отвратительный придурок, - завизжал Терри.

Фиолетовая головка нажимала на кнопку изменения скорости до тех пор, пока папа не рухнул животом на ремень и крючки не оторвали ему лицо. Когда он пронесся через комнату, плоть с его лица соскользнула с крючков и ударилась об стену.

Папа лежал на полу, дергаясь, как рыба в судорогах. Кристина присела на корточки рядом с ним и перевернула его. Его лицо представляло собой мясистое, циклопическое месиво из мышц и костей. Он булькал, пытаясь заговорить.

Терри, истекающий блевотиной, подошел к ним.

- Это было потрясающе, - сказал он. - Я должен дать тебе дополнительные гребаные баллы за твою находчивость. Может, нам прикончить его прямо сейчас?

Кристина уставилась на дрожащее тело мужчины рядом с ней.

- Нет.

- Хм? Что значит "нет"? - Терри был ошеломлен.

- Оставить его в таком состоянии – это то, чего он заслужил.

- Я действительно думаю, что ты должна убить его. Ты почувствуешь себя лучше.

Кристина покачала головой.

- Что, если я пообещаю тебе лучший трах в твоей жизни?

- Я бы предпочла, чтобы этот сучара прожил остаток своей жизни несчастным, пристыженным, с повязкой на глазу и без лица.

Терри фыркнул.

- Но, мне нужно, чтобы ты убила... - eго маленький рот захлопнулся, и он отвернулся.

Кристина молча встала и пошла в спальню.

- Куда ты идешь? - спросил Терри, прыгая за ней.

- В постель, - oна плюхнулась на испачканное одеяло своих родителей. Оно было покрыто крошками от печенья. Ее лицо исказилось в усмешке. - Не волнуйся, я придумала идеальное место, куда мы можем пойти утром. Мне просто нужно взять еще одну коробку гвоздей из гаража прежде, чем мы уедем... и, может быть, одну из папиных бензопил.

Кристина вышла из машины и открыла багажник. Ее рука сомкнулась вокруг полностью заряженного пистолета для гвоздей, лежащего рядом с "Дарлин", любимой папиной бензопилой. Ухмылка на ее лице растянулась так же широко, как хитрая улыбка на лице подростка, который только что обнаружил ящик с трусиками своей сестры. Резцы на цепи пилы блестели в утреннем свете, угрожающие, как зубы акулы.

Она пронесла свой арсенал через автостоянку ко входу в офис, держа "Дарлин" в руке, а прикрепленный к веревке пневмомолоток болтался, перекинутый через плечо, как штурмовая винтовка. Терри был накинут на ее шею и плечи – фиолетовая змея с выпуклыми венами и злобной ухмылкой на его странном лице. Он хотел иметь идеальный обзор на бойню, которая вот-вот начнется.

В вестибюле воняло пердежом и беконом. Джеральд, подонок из службы безопасности, сидел в приемной, положив ноги на стол. Его нос был уткнут в газету, а на голове была маска скунса. Он не оторвал глаза от чтива, когда вошла Кристина.

Кристина встала над ним, не зная, что сказать. Терри прочистил горло, чтобы сообщить об их присутствии, и Джеральд взглянул поверх газеты.

- Итак, кто ты сегодня?

- Что ты имеешь в виду? - спросила Кристина.

- Твой наряд. Это все часть этой инклюзивной ерунды, верно?

- О, да, я думаю. Я... эм...

- Она - серийный убийца, ты, гребаный придурок. Иначе зачем бы ей орудовать этой чертовой бензопилой? - рявкнул Терри.

Джеральд резко откинулся на спинку стула. Терри повернулся лицом к уху Кристины.

- Отрежь голову этому глупому пиздюку. Пожалуйста.

Кристина кивнула. Она дернула за шнур бензопилы. Она с шипением ожила и изрыгнула черный дым из выхлопной трубы. Ее ноздри раздулись, и она втянула густой дым. У Джеральда не было времени поднять руки в целях самообороны. Кристина полоснула его по голове, и жужжащая направляющая планка расколола его череп пополам ниже ушей. Его челюсть отвисла, когда голова развалилась с хлюпающим мясистым звуком. Куски мозгового вещества вылетели из широкой раны и покрыли его стол.

Терри вытянулся по стойке смирно и заглянул вниз, в разрезанную пополам голову. Ноги охранника, все еще покоившиеся на столе, дернулись. Член-Терри пульсировал, и он сиял, как маяк.

- Черт возьми, да, леди, вот об этом я и говорю. Закрытый гроб для этого пидораса.

Кристину трясло от адреналина. Ее лицо покраснело под брызгами крови.

- Это... это фантастическое чувство. О, Терри, когда мы закончим с этим, я хочу, чтобы ты уничтожил мою "киску". Я сейчас такая мокрая.

- Конечно, конечно, как скажешь, - сказал Терри. - Давай начнем убивать.

Она нажала кнопку, чтобы вызвать лифт. Работа бензопилы на холостом ходу звучала как похоронный звон. Лифт звякнул, и двери открылись. Там стояли Мэри и Стив из бухгалтерии, заключенные в объятия друг друга и слившиеся в поцелуе. Мэри первой заметила Кристину. Она оторвала губы от губ Стива и ахнула, когда бензопила с жужжанием вернулась к жизни и вонзилась ей в грудину. Стив закрыл лицо руками, когда его окатило ее кровью. Терри завопил, в то время как Кристина рванула бензопилу вверх, разрезая женщину пополам от груди до горла. Она вытащила лезвие из разреза длиной в фут и вонзила бензопилу в Стива. Он сполз по стене, едва живой, и сел в лужу своей мочи. Из его шеи хлынула алая струя артериальной крови и окрасила внутренности лифта.

Терри был в восторге от собственной оргазмической эйфории. Он осветил лифт, как яркая сигнальная ракета. Кристина нажала большим пальцем кнопку "вверх" на настенной панели и подождала, пока двери закроются. Стив все еще бормотал в своем предсмертном тумане. Она прикончила его выстрелом из пневмомолотка. Один гвоздь пронзил его глазное яблоко. Оно лопнуло, и полупрозрачное желе растеклось по его щеке.

Лифт рванулся вверх. Терри напевал под музыку лифта, пока Кристина выковыривала из волос комки запекшейся крови. Двери со свистом распахнулись. Кристина забила гвоздь в панель, чтобы убедиться, что никто не сможет сбежать на лифте. Она вышла в коридор, подошла к ближайшему пожарному выходу и нажала на ручку. Она была заперта. С тех пор как начальник пожарной охраны проявил себя как ленивец, он стал довольно небрежно выполнять свои обязанности.

Терри жестом указал на туалеты, и они проскользнули внутрь. Туалеты были пусты. Только одна дверь кабинки в дамской была закрыта, под ней виднелась пара ног.

- Я разберусь с этим, - прошептал Терри. Он бесшумно скользнул в щель. За тишиной последовал крик, и он появился, покрытый темными сгустками свернувшейся крови. - Фу, эта сука срала. Воняло хуже, чем на рыбном рынке, зато получилось кровавее, чем на скотобойне.

Из отдела обслуживания клиентов донеслась отрывистая латиноамериканская мелодия. Кристина толкнула дверь и вошла в большое помещение открытой планировки, в котором ряд за рядом стояли кабинки без рабочих. За столами никто не сидел; вместо этого дюжина фурри была занята процессией конга. Некоторые животные пили текилу из бутылок. Всем было так весело, что Кристина осталась незамеченной.

- Что, черт возьми, они делают? - спросил Терри, хихикая.

- Вот, что происходит, когда разнообразие и инклюзивность на рабочем месте заходят слишком далеко.

Она заколотила шквал гвоздей между дверной панелью и ее рамой, заклинивая ее.

Процессия, возглавляемая Гориллой Хавьером, резко остановилась, когда он заметил Кристину, стоящую у двери с бензопилой наготове. Пара зебр с раскрашенными лицами почесала свои приклеенные гривы.

- Кристина? - спросил голос откуда-то из толпы.

"Дарлин" взревела и задымилась. Кристина бросилась к Хавьеру. Он вскрикнул и споткнулся, когда бензопила прорезала его обезьянью маску и оторвала верхнюю часть черепа. Он упал в объятия Жирафа Джанетт, и его мозг вылился на ее желтую пятнистую блузку. Ее длинная шея наклонилась, чтобы посмотреть вниз на мягкую серую массу, дрожащую на ее груди, и она с визгом опустилась на пол. Все пушистые запаниковали. Некоторые четвероногие забыли о своем животном поведении и вернулись к беготне на двух ногах, пытаясь убежать. Кристина отрезала конечности у расстроенного Бобра. Толпа бросилась к двери, но Кристина рубила и пилила толпу, пока у ее ног не скопилась куча отрубленных голов и ампутированных конечностей. Она пробиралась сквозь толпу кишок и искусственного меха, в то время как Терри сиял и танцевал под музыку конги. Это выглядело так, как будто в сафари-парке взорвалась бомба.

Кристина ворвалась в соседнюю комнату и обнаружила, что Тодд и Скотт, одетые в детские комбинезоны, развалились на подушках, играя в Xbox. Конференц-зал был превращен в ясли. Они оба были в наушниках и не слышали жужжания пилы. Терри взлетел в воздух и ударил Тодда по затылку.

- Оу-у! - Тодд сорвал наушники и обернулся.

Когда он увидел Кристину и бензопилу, зависших над ним, он завизжал. Скотт оглянулся через плечо и закричал. Ей больше не нравился ни один из них, поэтому выражение ее лица не изменилось, когда она расколола голову Скотта посередине. Он опрокинулся и выплюнул на стену столько крови, что Терри закричал и кувыркнулся, как болельщик. Она схватила Тодда за его детскую шапочку и потащила его из комнаты. Он безудержно рыдал, его руки потянулись вверх и попытались развязать ленты шляпки.

- Заткнись, Тодд, ты, маленькая плаксивая сучка, - крикнула Кристина.

Тодд не заткнулся, поэтому она провела бензопилой по его коленным суставам. Его вырвало прямо на себя, когда его кровоточащие культи замахали в воздухе. Кристина указала на измельчитель бумаги.

- Тебе нужно познакомиться с горячей красоткой. Шевелись, малыш, или я отрежу тебе член.

Тодд попытался встать на свои окровавленные культи. Он покачнулся, споткнулся и рухнул на пол.

- Я не могу идти, - захныкал он.

- Конечно, ты не можешь ходить. Ты же еще младенец. Так что... ползи, - ухмыльнулась Кристина. Она провела рукой по измельчителю бумаги. - Сексуальная, не так ли? Я хочу, чтобы ты поласкал её пальцами.

- Я ни за что не суну пальцы в измельчитель. Они мне нужны для игр, - сказал Тодд.

Терри влепил Тодду пощечину и выбил ему передние зубы. Кристина отпилила руку Тодда, когда он поднес ее ко рту.

- Последний шанс, или она отпилит и вторую руку тоже. Твои дни дрочки закончатся, приятель, - усмехнулся Терри.

С лица Тодда капали сопли, слезы и кровь. Он прислонился к столу и засунул пальцы в измельчитель, и стальные зубы вгрызлись в них. Все трое зачарованно наблюдали, как полоски плоти с пальцев падают в контейнер.

Каждый раз, когда Тодд пытался выдернуть пальцы, Кристина размахивала бензопилой у его паха. Она не позволила ему убрать искалеченную руку, пока его пальцы не были стерты до костей.

Тодд упал в лужу крови.

- Итак, чего хочет каждая леди после хорошей дрочки? - спросила Кристина.

- Обнимашек? - oтветил Тодд.

Его голос был слабым, а цвет лица пепельным.

- Близко. Она хочет, чтобы немного пошевелили языком, - Кристина ткнула его локтем в ребра.

- Мне не нравится лизать "киски", - пробормотал Тодд.

Его глаза закатились.

Она опустила "Дарлин", взяла измельчитель бумаги и поднесла его к лицу Тодда.

- Неважно. Просто засунь свой язык в эту херовину, как будто ты ее любишь, и доставь ей удовольствие, как будто она королева, - потребовала Кристина.

Тодд был слишком медлителен, чтобы повиноваться, поэтому Кристина заехала каблуком ему по яйцам. Его рот инстинктивно открылся, и язык метнулся вверх, в металлическую крошку. Измельчитель бумаги разрезал влажную розовую ткань. Она вырвала измельчитель бумаги у него изо рта. Его язык был похож на тонкие полоски недоеденной ветчины.

- Ладно, Тодд, похоже, ей понравилось. Теперь пришло время трахнуть её, - сказала Кристина.

Терри взволнованно подпрыгивал вверх-вниз.

- Ну-ум-м-м-мума-аманабо-о, - пролепетал Тодд.

Он дрожал от шока, страха и потери крови.

- Я думаю, он просит помощи, чтобы вытащить свой член, - Терри рассмеялся собственной шутке.

Кристина проделала дырку в промежности младенца Тодда. Она порылась внутри и потянула его за подгузник, пока он не развалился, и нашла его крошечный член, съежившийся от ужаса. Ее рука обхватила мягкую, сырую колбасу. Она вытащила его из отверстия и отправила в измельчитель бумаги. Машина была забита его плотью, и она с трудом разорвала его на части. Измельчитель пискнул, и его заклинило. Член Тодда свисал с него, частично состоящий из волокнистых нитей.

- Трахни эту шлюху. Покажи ей, кто здесь главный, - сказал Терри, ткнув Тодда в задницу.

Тодд взвыл, когда Кристина передвинула измельчитель бумаги вверх-вниз, имитируя игрушку для траха верхом на гигантском ребенке. Из изуродованного члена Тодда вырвалась сливочно-розовая струйка крови. Он застонал, когда струи заполнили контейнер.

- Отпусти его. Посмотрим, как далеко он зайдет, - сказал Терри.

Кристина уронила измельчитель бумаги. Тодд поморщился, когда он врезался в нижнюю половину его окровавленного и изломанного тела. Кристина и Терри стояли в стороне и смотрели, как Тодд перевернулся и потащился по полу одной рукой без пальцев, таща измельчитель бумаги, все еще болтающийся на его искромсанных гениталиях. Кровь из его культи оставила впечатляющий след. Не в силах проползти больше нескольких футов, Тодд рухнул и свернулся калачиком.

- Кто он сейчас? Гребаная мокрица? - съязвил Терри.

Кристина пожала плечами. Она взяла бензопилу и нарезала Тодда крупными кубиками. Затем сильным пинком отшвырнула его голову через весь офис.

Пришло время подать в отставку. Кристина прошла по коридору, который вел в отдел кадров. Кристина не потрудилась постучать в дверь. Вместо этого она использовала "Дарлин", чтобы прорезать себе путь. Ребекка пряталась под своим столом, а рядом с ней был Ричард. Волосы Ребекки были в беспорядке, а одежда сбилась набок. Кристина хихикнула, заметив, что один из сосков Ребекки торчит из верхней части лифчика. Ремень Ричарда был расстегнут. Его рубашка под мышками была мокрой, а по шее струился пот. Несмотря на то, что его глаза были прикованы к бензопиле, истекающей кровью, и ухмыляющемуся дилдо, стоящему рядом с ней, он поднес два пальца к ноздрям. Кристине вспомнилось, как он сделал то же самое после того, как потрогал пальцами ее "киску".

- Кристина. Мы... эм, просто просматривали твоё досье. Мы решили, что хотим, чтобы ты стала новым менеджером, - Ричард вытер пот со лба. Ребекка отчаянно закивала в знак согласия. - Я думаю, что ты была бы большим подспорьем для компании, если бы согласилась.

Взгляд Кристины метнулся с Ричарда на Ребекку, а затем обратно. Она крепко сжала бензопилу.

- Ну, что я могу сказать. К сожалению, у нас больше нет команды, которой можно было бы управлять. Они все, блядь, мертвы, - сказал Терри.

Он пульсировал. Свет, который он излучал, освещал офис.

- Я пришла сказать тебе, что я ухожу.

Кристина ткнула бензопилой Ричарду в живот. Вращение лезвия и пронзительный крик Ребекки превратились в оглушительное крещендо. Кристина рубанула по животу своего босса. Кровь хлынула из его раны и залила их четверых алой кровью. Кристина сунула руку в зияющую полость и вытащила его толстую кишку. Ребекка взмолилась, когда Кристина обернула дурно пахнущий орган вокруг ее шеи и начала душить ее им. Прилив адреналина придал Кристине сил. Она подняла Ричарда над головой. Его маленькие ножки беспомощно болтались в воздухе.

- Как насчет места Ребекки? Ты можешь получить его, - взвизгнул он. - Мы можем обсудить дополнительный пакет льгот...

- Нет, спасибо, - сказала Кристина.

- Подожди. Ты можешь получить мою должность. Не-е-е-ет... - Кристина выбросила Ричарда в окно.

Терри вскочил Кристине на плечо, и они смотрели, как он падает на землю, а его внутренности разваливаются позади него. Через несколько футов кишки натянулись и выдернули Ребекку из окна вслед за ним. Кристина и Терри увернулись от вопящей женщины, когда она пролетела мимо, прижимая кишечник к горлу. Они выглянули из разбитого стекла и увидели, как эти двое падают и кружатся в воздухе.

Ричард взорвался, ударившись о тротуар, и брызги крови покрыли несколько припаркованных машин. Ребекка вскоре последовала за ним, приземлившись на крышу хэтчбека. Стекло в окнах разлетелось вдребезги от удара, когда она погрузилась в помятый металл.

- О, да, - простонал Терри. Он вибрировал и ярко сиял, как пылающая туманность. - Это происходит. Наконец-то это, блядь, происходит.

- Что? - спросила Кристина.

- Все кровавые жертвоприношения наконец-то дали мне достаточно сил, чтобы превзойти мою форму фаллоимитатора. Темный лорд доволен нашими подношениями.

Терри заурчал и внезапно взлетел. Исходящий от него жар привел к тому, что рядом загорелись стопки бумаги. Вся электроника заискрилась и загорелась.

Кристина прикрыла глаза рукой.

- Я не понимаю.

- Если пролить достаточное количество человеческой крови, моя душа обретет силу изменять свою физическую конфигурацию. Я снова становлюсь человеком. На самом деле несколько больше, чем человеком.

- Но... Но я думала, что мы приятели по траху.

- Ну, я должен был как-то убедить тебя убивать людей, не так ли? Я еще не встречал толстой цыпочки, которая отказалась бы от бесплатного оргазма, - oт столов начали подниматься языки пламени. Компьютерные мониторы взорвались и с грохотом выплюнули внутренности своих плат. Кристина потеряла дар речи. - Послушай, если это тебя утешит, то твоя пизда – твердая восьмерка из десяти. И чтобы выразить свою признательность за всю твою помощь, я сделаю это в последний раз. Я позабочусь, чтобы ты не забыла Терри Террора.

Она прикусила губу и не смогла удержаться, чтобы не засунуть руку под юбку. Желание убивать было гораздо более сильным, чем желание есть. Она почти не думала о еде с тех пор, как встретила Терри. И теперь ее желание поглотить его своей слюнявой пиздой было настолько сильным, что казалось потусторонним. Кристина увидела, как его крошечные глазки загорелись дьявольским красным светом, а рот сложился в озорную ухмылку. Он раздулся в размерах и вытянулся до длины бейсбольной биты.

Она должна была обладать им, всем им, даже если ее пизда будет выглядеть как лунный кратер, когда он закончит. Среди разгорающегося пламени Кристина присела на край стола Ребекки. Ее мокрые губы влагалища раздвинулись, и ее скользкая дырочка заболела так, как никогда раньше.

- Трахни меня, - произнесла она одними губами.

На ее глаза навернулись слезы.

Терри улыбнулся. Он крутанулся в воздухе и врезался в ее влагалище. От удара раздался звук, похожий на удар кирпича о коровье дерьмо. Стенки влагалища Кристины растянулись до такой степени, что она почувствовала вкус своей матки в задней части горла.

- О, черт возьми, да! - oна застонала, когда Терри трахнул ее со всей своей демонической мощью.

Ее влагалище намокло и брызнуло, и она закричала в экстазе. Терри с каждой секундой становился все больше и больше. По всему офису бушевал огонь. Дым привел в действие разбрызгиватели. Вода дождем полилась на Кристину, когда одна рука сжала ее грудь, а другая потерла твердый, как мрамор, клитор.

- Я хочу, чтобы ты кончил в меня, Терри.

Глубоко внутри Кристины раздался рев, и ее разорвало на части. Из ее влагалища торчали ноги. Ее ребра пробили руки, а в пищеводе раздулась голова. Последний оргазм сотряс каждую клеточку ее тела. Ее зрение затуманилось, когда она посмотрела вниз и увидела, как Терри выкарабкивается из ее груди, гуманоидная форма, обнаженная и пропитанная кровью.

Он встал на раздробленную грудную клетку Кристины. Терри втянул в себя воздух и уставился на разорванный кокон, из которого он вышел. Его глаза горели, а из головы торчали величественные рога из слоновой кости.

- Черт возьми, да! Я вернулся, - прорычал он, когда звук сирен через разбитое окно стал громче.

Перевод: Олег Казакевич

Бесплатные переводы в нашей библиотеке:

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915

или на сайте:

"Экстремальное Чтиво"

http://extremereading.ru