Мой капитан-киборг

9_Даррен

Еще одна бессонная ночь.

Я щурился на восходящее солнце, стоя с планшетом в руках, и силился не запустить его в стену. Позади мерно пикали приборы, еще недавно успокаивая, теперь – раздражая до зубовного скрежета.

Уж не знаю на каких правах – наверняка Грейв поспособствовал, но меня впустили к ней после реанимации. И даже оставили одного. Да я бы и не заметил, если бы попытались выгнать. Когда она прошептала «мне плохо», внутри все перевернулось от осознания, что я опоздал. Флайер скорой помощи, казалось, еле полз по небу, направляясь в больницу. Я держал ее ладонь со сбитыми костяшками и считал слабый пульс. Врач ничего не мог сказать, но уже на подлете девчонка задышала четче – капельницы, что он сменял одну за другой, работали.

Я еще никогда так не боялся за кого-то. Час, что она провела в реанимации, показался сутками. И вот теперь, когда можно выдохнуть, я забыл, как дышать, получив информацию от Кайла.

В свои двадцать пять Лакиша Мэйлин успела наворотить дел. По данным департамента, бывший муж – окружной прокурор Западного района Курт Харрес, развелся с ней из-за ее наркозависимости. От передозировки наркотиков чуть больше полугода назад ей отказали почки, но ее откачали. Странно только, почему восстановили только одну.

Я все же обернулся, не выдержав.

«Прозрачно тебе все было прошлой ночью? Идиот!»

Но даже сейчас не мог поверить. Смотрел на нее и не видел всего этого послужного списка, несмотря на то, что и вчерашнее обследование нашло в крови остатки сильнодействующего вещества. Девчонка лежала в подушках, больше похожая на ангела во плоти. Бледная, с синяками под глазами, и такая хрупкая, что хотелось касаться исключительно в перчатках для дорогого фарфора.

А по факту – наркоманка с одной почкой. Ей жить надоело? Хотя разве наша ночь тому не подтверждение? И ведь у нее дочь есть, но, кажется, этой любительнице адреналина все равно.

Лакиша… А имя-то какое приторное. Так и хочется рот прополоскать.

Каким-то далеким участком мозга я понимал, что меня несет, что даю волю эмоциям. С чего только взял, что имею на них право? Из-за одной ночи?

А с другой стороны, позволял их себе с садомазохистским удовольствием. Давно меня так не цепляло. Признаваться себе, что никогда, было страшно.

Я не сразу осознал, что «ангел» смотрит на меня своими ядовитыми глазами, не мигая. В груди плеснул адреналин, когда усталая голова с чего-то решила, что девчонка умерла, и я бросился к кушетке. При этом мысль, что приборы завопили бы раньше, что вообще-то состояние у нее стабильное для такого крутого поворота, даже не мелькнула в голове. Нет, я, как дебил, подскочил к ней и уже успел склониться, когда она моргнула и вздохнула глубже.

И мир растворился, оставив нас наедине. Я молча смотрел на нее, она – на меня. Только лицо девушки мрачнело все больше, брови сдвигались, а кожа бледнела.

– Тебе плохо? – нарушил я молчание.

– Бывало похуже, – прошептала она, тяжело сглатывая.

Я схватил с тумбочки бутылку и подал ей. Она молча воззрилась на бутылку, потом снова глянула в глаза.

– Что?! – рявкнул я.

– Я встать не могу.

Только тут понял, для чего у бутылки трубочка сбоку. Победив хитрую конструкцию, предоставил ей новый вариант. Может, пить ей и не хотелось, но она не рискнула после этого цирка мне возразить. Надо же! То есть чувство самосохранения имеется, просто не развито. Я проследил, как она обхватила трубку сухими губами и втянула в себя немного воды:

– Спасибо, – облизала губы.

– Не за что, – прорычал и отвернулся.

Ладони зудели в едва преодолимом желании сжаться на тонкой шее, но не сильно. Так, чтобы знала, как сбегать по утрам. Черт, мне надо мозги проверить! Может, импланты ржавеют от морской воды?

– Не хочешь ничего спросить? – начал заводиться.

– Я, кажется, многое уже поняла, – она не спускала с меня взгляда. – Ты примчался за мной вчера и спас от ублюдков.

Я сузил глаза:

– И как я тебя нашел, тоже поняла?

– Я бы искала по камерам, – пожала она плечами. – У тебя есть доступ к таким возможностям.

– Нет на камерах ничего.

– Это нашей ночи с тобой нет, – глянула на меня в упор, и стоило усилий выдержать этот взгляд.

В мозгу мелькнула догадка:

– Это ты все подтерла.

Ее специализации вполне хватило бы, чтобы углубиться в тему, я хорошо помнил ее досье. Она молчала. А хорошая идея – искать по камерам. Я бы сам не догадался. Но Грейв – не я.

– Давно на наркотиках сидишь? – Вышло жестче, чем хотелось, и не так равнодушно.

Она сначала округлила глаза, потом на ее лице появилось такое сочувствующее выражение, что ярость ударила в виски с новой силой.

– У меня в крови нашли наркотики? – спросила так, будто ей неизвестно, что она принимала.

– Да, – не нашелся с более пространным ответом.

Девчонка прикрыла глаза и болезненно поморщилась, тонкие брови собрали мучительную складку на лбу, а челюсти сжались, обрисовывая линию скул.

– Мне могут дать заключение?

– Зачем? – опешил я. Она не спешила объяснять, все также хмурясь и будто не замечая меня. – Поговори со мной! – рявкнул так, что она вздрогнула и открыла глаза. – Какого черта?! Что произошло вчера?! Где ты была весь день?!

Она моргнула, вероятно, от количества вопросов, но узнать, собирается ли ответить хоть на один, не довелось – у меня зазвонил смарт, и одновременно входная панель в палату еле слышно отъехала, являя высокого темнокожего мужчину в костюме.

Я совершенно не ожидал, что мою руку вдруг сожмут слабые холодные пальцы. Посетитель сузил на меня глаза, удостоив особенного внимания… точку нашей с девчонкой сборки.

– Кто ты такой? – процедил он со злостью.

– А ты?

Мысль, что я здесь как раз лишний, а тип, кажется, тот самый бывший муж из досье, не заставила двинуться с места. Все рациональные доводы пережало холодными пальцами на моей ладони.

– Я – Курт Харрес, окружной прокурор.

– Даррен Джонс, капитан морского флота.

– Можете быть свободны.

Пальцы сжались сильнее.

– Не думаю.

– Заметно. Проблем хотите?

– Можно без этого цирка? – вдруг подала голос девчонка. За время наших с ее бывшим мужем вступительных речей она умудрилась еще и прижаться к моей ноге. – Что тебе нужно?

А зубки-то не обломались – голос твердый и уверенный.

– Что мне нужно? – возмутился Харрес, обходя кровать с другой стороны. – На тебя вчера напали! Этого недостаточно?!

– Что-то пошло не по плану? – огрызнулась она, только пальцы на моей руке взмокли, и я перехватил их уже ладонью, сжав крепче.

– Что? – переспросил прокурор.

– Не здесь я сейчас должна быть, да, Курт?

– Ты себя, может, еще нехорошо чувствуешь, – высокомерно возразил тот, – но это ненадолго. Я забираю тебя отсюда в доверенную клинику.

– Нет, – теперь она вцепилась в меня обеими руками, а бывший демонстративно вскинул к уху смарт:

– Да, мне нужно сопровождение, – глянул на меня, – могут возникнуть проблемы.

– Слушай меня сюда, – поймал его самоуверенный взгляд. – Проблемы случатся у каждого, кто попытается ее отсюда забрать.

– Хочешь неприятностей, капитан? – раздул ноздри Харрес. – Я могу их устроить. Поэтому предлагаю выйти отсюда по-хорошему и забыть мою жену.

– Она – не твоя жена.

Не знаю, чем бы сейчас все это кончилось, если бы двери не открылись снова и внутрь уверенным шагом не прошел Кайл:

– Доброго дня.

Мы с прокурором нехотя отлепили друг от друга взгляды и перевели их на Грейва, красноречиво возражая против того, что день хоть у кого-то сегодня добрый.

– Мистер Харрес, – ответил ему Кайл своим фирменным взглядом, застыв между нами как «разводной». Только он умел вот так без слов дать человеку знать все, что думал о нем. Мне же всегда помогал прямой удар в челюсть.

– Вы кто такой?! – возмутился тот.

– Кайл Грейв, глава департамента внутренних расследований Министерства обороны.

Любо-дорого было смотреть, как с прокурора схлынула вся спесь. Глаза заметно увеличились, он бросил быстрый удивленный взгляд на Лакишу, но тут же вернул к Грейву. Не ожидал, тварь, такого подкрепления.

– Вы тут что делаете?

– Разбираюсь в деле о нападении на мисс Мэйлин, – удостоил его ответа Кайл. – Интересные показания дают задержанные. Думаю, вам может быть интересно, господин окружной прокурор.

Нехороший тон Кайла произвел на прокурора неожиданное действие. Тот задышал чаще, раздувая ноздри:

– Разве это был не просто разбой?

– Нет, – покачал головой Кайл. – Основная версия – им было поручено забрать мисс Мэйлин и отвезти в уговоренное место за городом для того, чтобы передать кому-то другому.

– И кому же?

– Последний звонок одного из нападавших сохранился в базе оператора, запись… – Кайл сделал эффектную паузу, – сейчас изучают. И, не давая тому очухаться, припечатал: – Мне нужны ваши показания по этому делу.

Я жадно следил за тем, как учащается пульсация вены на горле прокурора, а это говорило о том, что дело тут нечисто. Пусть мотивы бывшего мужа Лакиши не ясны – может, он решил силой отвезти жену в клинику на лечение от зависимости?

– Я намереваюсь забрать жену…

– Не думаю, – покачал головой Кайл. – Она под нашей защитой в надежной клинике.

Харрес усмехнулся:

– Мне нечего от вас скрывать. Вышлите мне дату и время дачи показаний.

– Через час в Департаменте безопасности, вы получите директивы на номер.

– А насчет нее, – прокурор мазнул по девушке таким взглядом, от которого захотелось ее спрятать, – приготовьтесь скоро отдать мне. Я этого так не оставлю.

И направился быстрым шагом из палаты.

Стоило двери за ним закрыться, Лакиша отлепилась от меня, пытаясь выдрать руку. Ее било крупной дрожью.

– Зови врача! – скомандовал Грейву, подхватывая девчонку.

Она уже не выдиралась. Схватилась за мое запястье, сжимая его с силой, и тряслась так, что подпрыгивала на кровати. Стоило усилий выпустить ее руку, когда в палату примчались врачи, и Грейв потащил меня в коридор.

– Ты почему на звонки не отвечаешь? – хмуро глянул на меня.

– Этот прокурор ворвался, не до звонка было. Что с показаниями?

– Она не наркоманка, Даррен. Наркоту ей подсыпали вчера – у меня заключение врачей. А вне заключения – личное мнение, что она никогда не принимала наркотики.

Я прикрыл глаза, сжимая кулаки:

– Блять.

– Почек у нее не стало не в результате их отказа. Ей их вполне могли отбить…

Я вытаращился на Грейва, не в силах переварить услышанное:

– Откуда же такая официальная версия?

Кайл напряженно вздохнул, поворачиваясь к окну:

– У Харреса такая власть, что даже мне будет тяжело к нему подкопаться.

– Он что, мог ее бить?

– Мы этого не знаем.

– Ты видел ее лицо, когда этот мудак вошел? – повел я рукой в сторону палаты. – А когда сказал, что заберет?

– Я видел, как Харрес реагировал на информацию о допросе подосланных к ней людей. Он не к ней примчался – я уверен. Следы заметать. Лакиша навещала вчера свою дочь у него дома, потом… – Он быстро глянул на меня. – Сам посмотри.

Я опустил взгляд на планшет, стискивая зубы заранее – и был прав. С первой секунды видео захотелось догнать прокурора и сломать хребет.

Девочка сидела сбоку от мусорного утилизатора, обхватив себя руками, и раскачивалась из стороны в сторону. Понятно, что ей не было тогда еще плохо – не сидела бы. Мимо в ускоренном режиме проносились силуэты людей – попросила бы о помощи. Ей было плохо морально.

– Полтора часа, – послышался будто через толщу воды голос друга. – И с наркотиком этим непонятно, я отправил результаты Грейс.

– Зачем она понадобилась Харресу снова? – прохрипел я. – Надо ее допросить.

– Не допросить, а поговорить, – вдруг улыбнулся Кайл. – Нежнее, дружище. Надеюсь, она не потому от тебя ночью сбежала, что ты вел себя как дикарь?

– Поучи меня, поучи, – протер лицо руками. Накатила усталость и непомерное чувство вины. – Так, а официально у нас что?

– Ничего, – и глазом не моргнул Кайл. – Оснований для ее задержания и обвинений нет. Ты подцепил девочку в баре, провел с ней лучшую ночь в своей жизни. А вот взять ее под защиту основание у меня есть.

– Зачем тебе это? – прищурился я, восхищенно ухмыляясь.

– Во-первых, она была тебе подослана, но колоть ее на допросах нашими методами я не могу. Если ее к тебе подослали, значит она могла добраться до информации, которая у тебя теоретически есть. Не просто же так ее выбрали. Мисс Мэйлин надо держать ближе. Она – единственное звено между теми, кто сделал попытку подобраться к тебе. Во-вторых, Харрес мне не нравится. А то, что он может быть причастен к ее инвалидности, заслуживает пристального внимания… чисто по-человечески.

И тем страннее был этот разговор, что шел между двумя киборгами, хоть и бывшими когда-то людьми.