Мой Куратор

Глава 1.

Это был последний день лета. Мне совсем не верилось в то, что завтра наступит сентябрь, а вместе с ним и мой последний курс в университете. Казалось, что только вчера я испуганной девчонкой бегала по еще незнакомому мне коридору в поисках нужной аудитории. А как долго я привыкала к этому дурацкому университетскому расписанию! Все эти числители, знаменатели, отработки и прочая ерунда! Бесчисленные колонки предметов и факультативов! Первокурсницей я думала, что у нас расписание будет такое же, как и в школе, а на деле оказалось, что нет.

Конечно, потом со временем я втянулась в жизнь студентки-отличницы и такие вещи, как сумбурно распечатанное расписание, курсовые, контрольные и сессии перестали так сильно пугать. Ко всему постепенно привыкаешь. И теперь, когда университет со всеми его достоинствами и недостатками стал неотъемлемой частью моей жизни, я с ужасом осознала, что остался последний год. Последний год и навечно прощайте, беззаботные деньки. Стало даже немного грустно. Я всё еще не видела себя в роли серьезной дамы, которая работает где-нибудь в офисе и два раза в год уходит в отпуск.

Вечеринки, прогулки до рассвета, сдача зачетов в последний день, расставания и новые знакомства — это всё моя тема, но уж точно не жизнь с ее прозаичной действительностью. Поэтому сегодняшний поход в клуб был для меня каким-то особенным. Не таким особенным, как последняя вечеринка после сдачи дипломных работ, которую мы уже с лета тщательно распланировали, но всё же. Было в этом вечере нечто такое странное и невыразимо грустное.

— Соня, — протянула мое имя Светка — соседка по квартире.

Мы снимали одну квартиру на двоих, так как ни ее, ни меня не устраивала перспектива жить все эти четыре года в университетской общаге. У меня были там знакомые и отелем хотя бы на две звезды даже не пахло.

— Что? — я рассеяно посмотрела на себя в большое прямоугольное зеркало, встроенное в дверцу старого шкафа, а затем повернулась к Светке.

— Долго ты еще будешь наряжаться? Наташа и Ленка нас уже в клубе ждут, а мы еще даже не вышли.

— Так я уже давно собрана, — еще раз глянув на свое отражение, я мысленно отметила, что выглядела хорошо. Легкий белый сарафан без бретелек, золотые сережки в ушах, которые мне подарила бабушка на шестнадцатилетние. Темные волосы я тщательно расчесала и распустила, чтобы они красиво спадали на обнажённые плечи. Неброский макияж, разве что губы, чуть-чуть подкрашенные красной помадой, босоножки на небольшом каблуке.

— Тогда чего стоишь, как зачарованная? — хохотнула Светка, поправляя свои длинные прямые волосы цвета зрелой пшеницы, которые сейчас были собраны в высокий хвост.

— Просто задумалась над тем, что это наш последний учебный год.

— Ну, не для всех. Кто-то из наших обязательно в магистратуру пойдет, — беззаботно ответила подруга.

— Но мы ведь не идем.

— Это верно. И слава богу, — Светка достала из своей сумочки пудреницу, чтобы подправить вечерний макияж.

— Неужели даже скучать не будешь по этому времени? — я удивленно посмотрела на подругу.

— Разве что по некоторым тусам в общаге, а так… Не-а. Кровушки моей преподы нормально попили, пора уже закругляться с этим.

— Черствая ты, Скворцова, — я закрыла дверцу шкафа.

— Ой, вот только не надо этого, ладно? Вечно ты любишь запариваться по каждому пустяку. Это просто очередной движ перед началом учебы. Ну а насчет университета, то он в любом случае закончится. Так что расслабься.

Может, Светка в какой-то степени была и права? Я и вправду временами любила забивать свою голову ненужными мыслями. Просто какая-то минутка меланхолии внезапно напала. Поправив складки своего сарафана, я решила на этот вечер оставить все ненужные размышления дома.

Добравшись на трамвае до ночного клуба, который располагался чуть дальше центра города, мы встретились с Наташей и Ленкой. Две наши однокурсницы, классные девчонки, к тому же еще и круглые отличницы. Порой я завидовала им в том плане, что они могли и хорошо учиться, и хорошо отрываться.

— Мы уже вас заждались, — запричитала Наташка, переминаясь с ноги на ногу. На ней было надето провокационно короткое платье с крупным вырезом и туфли на невероятно высоком каблуке.

— Принцесса наша долго собиралась, — Светка легонько ткнула меня локтем в живот.

— Ничего подобного, — попыталась я оправдаться.

— Ладно, идемте в клуб, — Ленка потянула Наташу за руку, а мы последовали за ними.

Здесь мы бывали нечасто, предпочитая обычно тусоваться в другом клубе где, как правило, собирались студенты со всех других университетов и институтов города. Это заведение под названием «Лагуна», было на несколько порядков выше студенческого клуба «Вихрь». В «Лагуну» мы наведывались не чаще одного-двух раз в год, уж очень сильно по карману бил поход сюда. Пара коктейлей могла оттяпать большую часть стипендии. Но сегодня был именно тот день, когда все девчонки, в том числе и я, открыли свои заначки.

В клубе играла громкая музыка, но не настолько, чтобы напрочь лишиться слуха. Вообще здесь замечательная атмосфера, нет накуренных или убитых в хлам алкоголем подозрительных людей. Вся эта «красота» встречается в основном в «Вихре».

Мы прошли за столик, который забронировала Наташа. Людей сегодня было как-то по-особенному много, но это никак не мешало нам расслабиться. Улыбчивый официант принес нам коктейли и ушел. Мы выпили за грядущий учебный год и стали обсуждать новости уходящего лета.

Ленка без конца жаловалась на своего парня, который вел себя, мягко скажем, не самым подобающим образом. Наташа рассказала о том, что ее родители на гране развода. Светка, как обычно, описывала нам свое путешествие в Грецию, а мне и вовсе рассказать было нечего. Женька — мой бывший молодой человек — бросил меня еще весной и, судя по его Инстаграму, уже нашел себе новую девушку. Родители и брат были в порядке, всё лето я провела дома. История так себе, интересного в ней ровным счетом ничего нет.

Глава 2.

Я стояла у доски с расписанием и усердно пыталась понять, где и какие пары у нас будут проводиться на протяжении этого семестра. Вообще никто из нашей группы сегодня не собирался идти в универ. Эта традиция у нас зародилась еще со второго курса. Когда мы были первокурсниками и пришли все как один на первое сентября, то застали лишь пустые аудитории и безлюдные коридоры. Первую неделю нового семестра в университете делать, по сути, совсем нечего. Преподаватели только-только возвращаются с очередного южного курорта, а деканат всё никак не может собраться с силами.

В этот раз тоже никто бы не пришел, но случились непредвиденные перемены. Наша куратор — Илона Андреевна ушла в декрет, и нам назначили нового руководителя группы. Все были уверены, что будет один из тех преподавателей, которого почти каждый знает на факультете, но нет. Некий по фамилии Багиров теперь наш новый куратор группы и по совместительству преподаватель русской литературы. Мужчин учителей за свои три года обучения я здесь еще не встречала, но наверняка нас ожидал какой-нибудь дядька в преклонном возрасте, закаленный былой эпохой и, конечно же, тот еще консерватор. Поэтому наша группа должна была сегодня появиться в полном составе и познакомиться с новым куратором.

— Сонь, чего одна стоишь здесь? — рядом со мной возникла Наташа, держа в руках бутылку минералки. Выглядела подруга, мягко сказать, не очень. Еще бы! Она вчера отказалась вместе с девочками ехать домой и видимо всю ночь провела в клубе.

— Да вот, пытаюсь разобраться с расписанием, — тяжело вздохнув и прищурившись, я вчитывалась в названия новых предметов, что были напечатаны уж слишком мелким шрифтом.

— Понятно, я постаю с тобой здесь. Голова трещит и мне сейчас совсем не до чтения этой фигни, — Наташа прислонилась спиной к стене и отпила немного из бутылки.

— Окей.

— А вы как, кстати, вчера оттянулись? Я так неожиданно встретила своих старых знакомых, совсем вас из виду потеряла.

Я оторвала взгляд от расписания и ощутила, что мои щеки стали горячими. В памяти тут же вспыхнул образ Макса, а на губах зародился фантомный вкус нашего поцелуя. Это было неправильно, так легкомысленно себя вести, но до чертиков классно. У меня даже создалось впечатление, что я сейчас в коридоре уловила отголосок его терпкого одеколона.

Всё утро, пока я собиралась, думала об этом Максе, он даже ночью мне приснился. Что это было? Острое чувство симпатии? Банальная потребность в сексе? После расставания с Женей я никого близко к себе не подпускала из представителей противоположного пола. Или может банальная влюбленность? Я не знала точного ответа, но то, что Макс так сильно на меня воздействовал было неоспоримым фактом. А это его обращение, произнесенное сексуально-хриплым голосом «маленькая танцовщица», у меня и сейчас мурашки по спине от него возникали.

— Нормально, — лаконично ответила я, не стремясь излить Наташе всё то, что у меня на данный момент кипело в душе.

— А вы чего тут еще стоите? — на этаж поднялась Настя Соболева — староста нашей группы. Неплохая девчонка, но уж чрезмерно строго ко всему относилась.

— А где нам еще быть? — я вопросительно посмотрела на нее.

— В пятьсот пятую аудиторию идти надо. Максим Валерьевич уже ждет нас всех, чтобы познакомиться.

— Это типа наш новый куратор? — спросила вялым голосом Наташа.

— Именно, — вздёрнув подбородок, ответила Настя и сунула под мышку журнал нашей группы.

— Ну ладно, идем знакомиться, — нехотя пробормотала Наташка, беря меня под руку. — Сонь, а Света где?

— Отсыпается, вчерашний вечер был трудным, — хохотнула я и повела подругу за собой. — Надеюсь, этот Максим Валерьевич простит ей сегодняшнее отсутствие.

Когда мы уже практически добрались до нужной аудитории, я вдруг почувствовала себя как-то странно. Сложилось такое ощущение, что сейчас вся моя жизнь могла разделиться на две части. Такие мысли мне показались до ужаса нелепыми. Логичнее задумываться над подобным тогда, когда я буду оканчивать четвертый курс, а не начинать. Всё же Светка в определённой степени права — я слишком много думаю и совсем не о том.

Настя прошла вперед, толкнула дверь в аудиторию и проскользнула вперед. Это было так на нее похоже, новый препод, надо тут же выслужиться перед ним, чтобы зарекомендовать себя как можно лучше. Эта черта характера в Соболевой мне до жути не нравилась.

Наташка допила свою минералку, выбросила пустую бутылку в урну и последовала за мной. Большое помещение аудитории, что по своей форме и интерьеру больше напоминало классный кабинет в школе, был залит мягким солнечным светом. У стола, где обычно сидят наши преподы и вещают свои нудные лекции, стоял высокий мужчина, одетый в черные брюки и светло-голубую рубашку. Такой человек явно не был создан для работы в университете. Слишком хорош, слишком сногсшибателен.

Прикрыв за собой дверь, я неожиданно встретилась взглядом с новым куратором. Мне почудилось, что пол под ногами как-то странно качнулся. Это был Макс, правда, сейчас он выглядел как-то официальней и строже, чем в клубе. Серьезный взгляд карих глаз, темные волосы причесаны немного на другой манер. Даже скрещенные руки на широкой груди, выглядели как-то иначе. Сначала я подумала, что мне привиделось, это не мог быть именно тот сексуальный, страстный и хорошо танцующий загадочный Макс из «Лагуны». Но когда первая волна шока схлынула, я поняла, что ошибки быть здесь просто не могло.

— Почему стоим? — спросил меня преподаватель.

Я часто заморгала и лишь сейчас осознала, что Наташка уже давно сидела рядом с Ленкой.

— Простите, — пробормотала я, как школьница, и быстро уселась за первую попавшуюся пустую парту.

— Итак, — Макс небрежно присел на угол стола и окинул всех нас изучающим взглядом. На мне он остановил свой взгляд ровно на столько, сколько и на всех остальных. Неужели не узнал? Нет, быть этого не могло, ведь я его узнала. — Теперь я ваш новый куратор, — объявил Макс. — Зовут меня Багиров Максим Валерьевич. Ученых степеней не имею, обычный магистр в прошлом, поэтому поклоняться мне и пугаться меня не нужно. Подхалимов и лгунов не выношу, есть какая-то проблема или просьба, обращайтесь прямо. Выкать мне тоже не надо, я еще не старик столетний, но уважения к себе требую. Меня не подставляем своими пропусками и «хвостами». Условий немного, так что, думаю, мы сработаемся.

Глава 3.

— Подожди-подожди, — Светка во все глаза смотрела на меня, пока я наспех надевала легкое светло-голубое платье с тонкими бретельками. — Сонь, я вообще перестала тебя понимать. Ты на свидание собираешься?

Слово «свидание» заставило меня смутиться, вряд ли посиделки с друзьями Макса можно было считать именно свиданием. Да, и не хотелось себя обнадёживать напрасными предположениями, хотя Максим Валерьевич достаточно прозрачно намекнул, что явно хочет узнать меня далеко не как подругу.

— Не совсем, — я застегнула молнию на платье и принялась расчесывать волосы. — Просто небольшая встреча.

— Соня, вот ты сейчас врешь и даже не краснеешь, — Света съела остатки мороженого и бросила в пустое ведерко ложку. — Скажи, что на свиданку идешь и всё. Зачем эта конспирация?

— Может и на свидание, какая разница?

— Большая! Я же твоя подруга, а у тебя какие-то внезапные секреты от меня появились, — Светка нахмурилась.

— Я же тебе уже говорила, что всё еще очень-очень неопределенно. Как только я буду готова всё рассказать, ты об этом узнаешь первой.

— Предательница ты вот и всё, — подруга ушла на кухню.

У меня не было времени заморачиваться по поводу того, что я повела себя со Светкой не совсем честно. Она всегда бурчит, но быстро отходит. Покончив со сборами, я стояла в прихожей и обувала туфли.

— Мне тебя хоть ждать или самой ложиться спать? — недовольным тоном спросила подруга, появившись в дверном проеме, что вел в зал.

— Не знаю, я возьму ключи и обещаю, что не разбужу тебя своим приходом.

— Ладно. Иди уже, конспиратор.

Схватив сумочку, я мельком глянула на себя в зеркало и, убедившись в завершенности своего образа, быстро спустилась на улицу. Во дворе меня уже ожидала серебристая машина. Как только я вышла из подъезда, на улице тут же возник Макс. Он был одет в темно-синие джинсы и черную футболку, которая изящно облегала его подтянутую, по-спортивному крепкую фигуру. На такого человека никогда в жизни не подумаешь, что он работает преподавателем в университете. Особенно абсурдно это предположение выглядело, когда мой взгляд опустился на крепкие накаченные руки, которые до самых запястий были украшены различными узорами татуировок. Они поразительно идеально смотрелись на Максе, словно он уже был рожден с ними.

— Здравствуй, — Макс с широкой улыбкой подошел ко мне и легонько чмокнул в щеку. — Прекрасно выглядишь.

Я млела под соблазнительным взглядом этих удивительных карих глаз. Аромат одеколона дурманил голову, возбуждая порыв сильных эмоций, что до этого момента таились где-то на самом дне души. Красивый, уверенный и невероятно обаятельный, а еще взрослый! Этот человек был моим куратором, но я его воспринимала как мужчину, который неожиданно и не прикладывая никаких особых усилий, проник ко мне в самое сердце, в суть всех моих мыслей.

— Привет, — застенчиво произнесла я, ощутив, как мои щеки стали горячими.

Сравнивать Женю и Макса совершенно не было смысла. Два абсолютно разных человека, к которым я и относилась по-разному. Привкус некой запретности подталкивал меня безоговорочно отвечать на ухаживания своего преподавателя. Господи, он же старше меня лет на десять, а может и больше! Я металась между полярных ощущений, которые сводили с ума. А Макс просто рассматривал меня с легкой улыбкой на губах, запрятав ладони в карманах джинсов.

— Всё хорошо? — он взял мою похолодевшую от напряжения руку и несильно сжал. Импульс от этого совершенно обычного прикосновения тут же отдался каким-то трепетным чувством где-то в груди. Я вела себя как девчонка, которую впервые позвали на свидание.

— Да, — я поджала нижнюю губу.

— Тогда идем? — Макс в своей привычной легкой и ненавязчивой манере заправил прядь моих волос за ухо, а потом повел к машине. — Тебе понравится, обещаю, — произнес он, когда автомобиль покинул приделы двора.

Я чувствовала себя преступницей и эта роль до чертиков мне нравилась. По сути, ни Макс, ни я практически ничего существенного не знали друг о друге, и в этом незнании что-то определенно было. Существовали наши имена, наши лица, но ничего больше. В салоне играла какая-то незнакомая мне, но уж очень хорошая песня. Она тут же начала у меня ассоциироваться с Максом — сильный голос, ощутимые басы и скрытый смысл текста, который известен только исполнителю.

Почему-то дорога до клуба запечатлелась в моей памяти как нечто интимное и не созданное для посторонних глаз. Тяжелые удары моего сердца попадали в такт музыки. Салон пропах мужским одеколоном, я глубоко вдыхала этот аромат, пропуская его через себя и едва сдерживаясь, чтобы не закрыть глаза от удовольствия.

Макс вел машину одной рукой, а другой мягко перебирала пальцы моей руки. Каждое его движение или взгляд мне казались до невозможности родными и удивительно простыми, словно это — самое правильное и естественное во всем мире.

Остановившись на светофоре, когда на нем загорался красный, Макс на несколько секунд обратил свое внимание на мою ладонь в своей руке. Его смуглая кожа контрастировала на фоне моей молочно-бледной. Его рука с огрубелой кожей на суставах выглядела еще больше, особенно когда сжимала мою ладонь в маленький, совсем крошечный кулачок. В блеске карих глаз я быстро определила, что Максиму нравились мои руки, но чем именно, оставалось только догадываться.

— Ты красивая, — вдруг заявил Макс, когда мы остановились неподалеку от клуба, в котором вероятней всего должен был состояться скорый праздник.

— Спасибо, — я смущенно заулыбалась, непривыкшая к подобным комплиментам. Женя никогда не говорил мне о красоте, и постепенно я начала думать, что недостаточно хороша для таких слов.

— Я тебя сразу заметил, когда ты с подругами только зашла в клуб, — Макс заглушил двигатель и повернулся ко мне настолько, насколько позволяло небольшое пространство автомобиля. — Не хочу ни к чему тебя принуждать. Если ты не уверена или просто боишься мне отказать, то я пойму и не стану ни на чем настаивать.

Глава 4.

— Ну и задница у него! Так и хочется ухватиться, да покрепче. Не мужчина, а мечта, — прошептала Кристина, буквально пожирая нашего куратора голодным взглядом.

Мы с девочками на большой перемене сидели в университетской столовой и обедали. К нам неожиданно подсела Кристина. Временами она разбавляла нашу компанию своим присутствием, но в основном предпочитала общаться с такими же богатенькими детишками, какой и сама являлась.

На протяжении последней недели весь наш корпус только и гудел о новом сексапильном преподавателе русской литературы. Макс с первых дней завладел вниманием всей женской половины. Ему улыбались и строили глазки, как учительницы, так и девушки-первокурсницы. Наша группа, конечно же, тоже не стала исключением, но особую активность в основном проявляла только Кристина.

Я наблюдала за Максом и видела, что ему вполне комфортно находиться в центре всеобщего внимания и обожания. Всегда веселый, беззаботный и невероятно обаятельный. Каждая девушка буквально голову сворачивала всякий раз, когда он с кипой бумажек шел по коридору. Забавно было смотреть на это и понимать, что Максим Валерьевич ко всем относился по-дружески и не более того. Его открытость и жизнерадостность почему-то некоторыми воспринималась как признаки особого внимания или симпатии. Хотя на самом деле наш куратор ничего такого и не делал.

На лекциях ему не было равных. Он прекрасно излагал свой материал, увлекал в глубины творчества Пушкина и Кармазина. Все, кто до этого даже книжку в руки не брал, теперь рассказывали сюжет, делились какими-то своими мыслями, получали пятерки на семинарах. Я и сама ощущала на себе магическое воздействие Макса и часто ловила себя на мысли, что с удовольствием занималась разбором домашнего задания по литературе.

Мне нравилось то, как Максим Валерьевич во время лекций смотрел на меня. Его едва заметная улыбка, предназначенная лишь мне, грела сердце и душу. С каждым новым днем я всё отчётливей начинала осознавать, что влюбляюсь в этого человека. Хотя, пожалуй, я в него влюбилась еще тогда, когда мы впервые танцевали в клубе. Такой простой вывод заставлял мои щеки гореть.

— Крис, ты прям как маньячка, — хохотнула Света, тоже глянув на задницу нашего куратора.

— Сложно не стать маньячкой, когда такой красавец перед носом постоянно мелькает, — Кристина продолжила пялиться на Макса.

Он стоял у прилавка с различной выпечкой и разговаривал с куратором первой группы. Милая женщина сорока лета. Кажется, ее звали Людмила Александровна. Она у нашей группы за четыре года ни разу ничего не вела, поэтому я о ней слышала лишь со слов сокурсников.

— Интересно, а он женат? — продолжила свои размышления Кристина.

— Не знаю, — ответила Наташка. — Но обручального кольца на пальце нет, поэтому вряд ли.

— Черная водолазка так обтягивает его мышцы. Наверное, занимается в спортзале постоянно. Я бы его подстраховала где-нибудь на матах, — Кристина хихикнула и перевела многозначительный взгляд на нашу компанию.

Девочки засмеялись, уловив двусмысленный намек, а мне вот вообще смешно не было.

— Астахова, почему хмурая такая? — обратилась ко мне Кристина.

— Устала от твоих ярких сексуальных фантазий, — я принялась помешивать свой уже давно остывший чай.

— Понимаю, с Женей вообще было трудно что-то представить, — Золотарёва едко улыбнулась мне.

— Ну да, а тебе только и остается, что представлять, — огрызнулась я.

— Почему же? — Кристина схватила свою дизайнерскую сумочку, в которой даже конспект не помещался и, виляя бедрами, направилась к Максу.

— Вот сумасшедшая, — прокомментировала Светка. — Делать ей нечего, препода на глазах у всех клеить. Декан за это по головке не погладит.

Я наблюдала за тем, как Кристина улыбаясь во все свои тридцать два зуба, что-то рассказывала Максу. Он ей тоже что-то говорил и отвечал снисходительной улыбкой. Наш куратор так со всеми общался, и это немного успокоило меня. Его Кристина не интересовала в том плане, в котором он интересовался мной. Сказав ей что-то на прощание, Макс подошел к нашему столику.

— Красавицы, почему еще сидим? — его улыбка заставила тепло разлиться внутри меня. Я прикладывала максимум усилий, чтобы не выдать себя. Не хотелось, чтобы девочки начали о чем-то догадываться. Связь преподавателя и студентки ничего хорошего уж точно не принесет.

— Обедаем, Максим Валерьевич, — ответила Ленка.

— Это замечательно. Пара уже через пять минут начнется. Опоздаете, в аудиторию не пущу, — он шутил, все это знали. — Астахова, выше нос! — Макс глянул на меня, подмигнул и направился к выходу из столовой.

— Всё-таки он классный мужик, — подытожила Наташа. — Не муштрует нас, оценки на семинарах адекватные ставит, да еще и какие-то знания вменяемые дает.

— А еще Кристину отшивает, — прошептала я самой себе.

Мы все вместе поднялись на свой этаж и прошли в нужную аудиторию. Обычно я привыкла сидеть где-нибудь спереди или в середине, но сейчас мне отчаянно захотелось запрятаться в самый дальний угол, когда я увидела Женю — своего бывшего.

Насколько мне было известно, он отдыхал с родителями где-то на островах и видимо только сейчас соизволил посетить университет. Рядом с Женей сидела Алиса Самсонова — студентка первой группы и новая пассия моего бывшего парня. Они шушукались между собой и смеялись.

Светка схватила меня за руку и решительно потащила за собой. Мы сели за одну из последних парт. Наверное, подруга решила, что мне всё еще больно и неприятно видеть Женю. На самом же деле, это было не так. Внутри меня еще летом образовалась некая пустота, окутанная ледяной коркой. Просто было странно встретиться с человеком и осознать всю глупость ваших прошедших отношений. Единственное, о чем я жалела так это о девственности, которую доверила не тому парню. Женя просто развлекался со мной, а я думала, что он любит меня. Наивная. В итоге я осталась с разбитым сердцем, а Женя продолжил наслаждаться жизнью.

Глава 5.

Голова кружилась, а тяжелые удары сердца, что отзывались пульсацией в висках, мешали сосредоточиться на услышанных словах. Танцы… Станцевать. Что могло быть проще, во всяком случае, для меня? Я могла танцевать, я любила это дело, тем более, оно неплохо у меня получалось. Но отчего-то возникла внезапная, практически детская робость. Соблазнительный взгляд темных глаз Макса лишал какого-либо самообладания. А его улыбка… Легкая и такая сексуальна. От нее у меня перехватывало дыхание.

Макс потянулся к небольшому низкому столику, что стоял у дивана и взял пульт. Нажав несколько кнопок, я услышала тихую музыку, льющуюся из динамиков стереосистемы. За окном уже расцвели первые сумерки и пространство комнаты теперь освещал лишь мягкий свет торшера, создавая интимную обстановку.

Я немного нервничала. Мне так отчаянно хотелось удивить Макса своим умением танцевать. Я жаждала соблазнить его языком тела также, как он соблазнял меня своими томными взглядами и полуулыбками. Поднявшись с дивана, я отошла чуть назад и откинула на спину свои волосы. Макс удобней устроился на диване, прислонив кончик указательного пальца к приоткрытым губам. Он не сводил с меня своего сосредоточенного взгляда ни на секунду. Сейчас, в этот самый миг запрета и порока, я ощущала себя центром внимания, центром Вселенной, которая принадлежала исключительно Максиму. Он еще ничего особенного со мной не сделал, но я никак не могла отделаться от чувства, что стала самой желанной девушки во всем мире.

Нужно было настроиться, вникнуть в ритм музыки. Я закрыла глаза, чтобы уловить такт. Эта привычка у меня появилась еще в детстве. Почему-то мне даже сейчас казалось, что, лишив себя зрения на пару мгновений, я могла лучше и быстрей сосредоточиться, чем просто блуждая взглядом по комнате. Подхватив темп, я начала свой импровизированный танец. Теперь мне было проще смотреть на Макса, волна уже подхвачена.

Я танцевала, сливалась с музыкой, наслаждаясь тем, с каким неприкрытым желанием и вожделением он наблюдал за мной. Такой недвусмысленный интерес вдохновлял и подталкивал быть раскованной. Я была одета в черную юбку, длинной чуть выше колен и шелковую синюю блузку с мелкими пуговицами. Мои пальцы сами потянулись к ряду маленьких блестящих пуговок. Несмотря на небольшую дрожь, вызванную перевозбуждением, я сумела быстро справиться с задачей и расстегнуть блузку. Макс не ожидал от меня такой решительности, ровно, как и я сама. Он улыбнулся мне и одной рукой крепко сжал подлокотник дивана. Я улыбнулась в ответ и, осмелев еще больше, окончательно перестала стесняться, танцуя уже гораздо уверенней.

Выписывая бедрами и руками замысловатые узоры, я приблизилась к Максу. Он, приподняв голову, жадно отвечал на мой откровенный взгляд. Я осторожно, не торопясь, словно дразня, сняла с себя блузку, и бросила на спинку дивана. На мне был надет симпатичный черный лифчик с красивыми красными кружевами. Он, как мне казалось, отлично подчеркивал мою пусть и не очень большую грудь. Макс боролся с желанием прикоснуться ко мне, эта борьба оказалась уж очень очевидной.

Я не стремилась танцевать как распутная девка, мне больше нравилось завлекать, дразнить. Мой зритель принимал негласные правила игры, но судя по тому, как его грудная клетка часто вздымалась от глубокого дыхания, он находился на грани, на самом кончике лезвия. Неужели я действительно была способна настолько явственно и сильно будоражить мужчину? В это даже как-то не верилось.

— Ты сводишь меня с ума, маленькая танцовщица, — севшим голосом прошептал Макс, сверкая потемневшими глазами.

Я лишь улыбнулась ему, не прерывая свой ритуал соблазнения. Чувство сладкого и в то же время болезненного ожидания хотелось продлить чуть дольше, чтобы на грани мы находились оба, балансируя на самом краю пропасти. Макс, уже с трудом сдерживая себя, начал касаться меня, старясь не нарушить ритм танца. Когда его пальцы нащупали резинку чулок, что явно ощущалась под тонкой тканью юбки, он больше не мог терпеть. Притянув поближе, Макс усадил меня к себе на колени и жадно, с какими-то звериными нотками впился в мои губы, и я поняла, что теперь повернуть время назад, никак не получится.

Не помню, когда именно мы переместились в спальню. Всё было таким сумбурными, сладким и выходящим за грани обычного понимания, что устрой внешнего мира неожиданно на некоторое время прекратил для меня свое существование. Я видела и ощущала лишь Макса: его губы, руки и запах одеколона. Мы целовались как безумные, буквально сдирая друг с друга одежду и бросая ее на пол, как какие-то ненужные тряпки.

Когда Макс осторожно опустил меня на кровать, он на миг застыл на одном месте, позволяя себе получше рассмотреть мое полуобнажённое тело. Юбка уже давно валялась в самом дальнем углу комнаты, я была одета лишь в нижнее белье и чулки. Макс провел ладонями вдоль моей талии и, задержавшись на округлостях груди, медленно сжал ее. Соски практически сразу же натянули тонкую ткань лифчика. Тело непроизвольно начало извиваться под Максом, давая понять, что уже готово к большему.

— Ты невероятно восхитительная, — послышался шепот, и я тут же ощутила, что застежка на лифчике расстегнулась под напором умелых мужских рук. — И такая сладкая, — Макс небрежно бросил нижнее белье на пол и припал губами к одному моему соску. Борода так необычно покалывала нежную кожу груди, что приглушенный стон сам собой вырвался из моего горла.

Макс посасывал и покусывал мой сосок, одновременно пальцами мучая второй. Они были слишком чувствительными, отчего ощущения казались запредельно острыми и волнующими. Я крепко сжимала руками под собой простынь, выгибаясь дугой навстречу запретным ласкам. Внизу живота уже нарастало напряжение, вызванное сексуальным возбуждением. Надо же… Чтобы достигнуть этой заветной черты с Женей, мне приходилось немало потрудиться. А сейчас… Всё получалось так стремительно и так просто.

Оставив в покое мои измученные твердые соски, Макс вновь жарко поцеловал меня в губы. Я словно кошка терлась своей грудью о твердую грудь этого сексуального мужичины, в жажде ощутить его как можно ближе, как можно четче. Рука Макса скользнула между нашими телами и одним резким движением сняла с меня трусики. Теперь я была перед ним совсем голой, не считая чулок. Некий порыв смущения призывал закрыться и отгородиться, но Макс умело помог мне избавиться от стыда, нежно целуя шею и ключицы, плавно опускаясь к животу.

Глава 6.

Пожалуй, это были мои самые счастливые выходные за последние несколько месяцев. Я будто выпала из реальности и погрузилась в негу. Макс заполнял собой все мои мысли и чувства. До этого дня я часто думала про расставание с Женей. Всё пыталась понять, почему так произошло, искала какие-то ответы на совершенно ненужные вопросы. А теперь… Теперь мне вдруг стало так смешно оттого, что я всерьез беспокоилась из-за проблемы, которой, в сущности, не было. Первый опыт, увенчанный провалом. Подобная тривиальность ситуации заставляла кривиться. И из-за этого я так долго не могла найти душевный покой? Глупо как-то всё это.

А сейчас, когда в моей жизни так внезапно появился Макс, я словно окончательно исцелилась от болезненного расставания. Все выходные мы провели дома и даже ни разу не высунули носа на улицу. Еды на двоих было больше, чем предостаточно, а значит, покидать наш маленький уютный мирок оказалось не за чем.

Грань, которая даже не успела установиться, после первой же нашей с Максом ночи, окончательно рассеялась. Я не воспринимала его как своего куратора, пыталась, но всё равно не получалось. Он вел себя совсем как мальчишка, такой забавный, легкий и веселый. В моем понимании преподаватели должны себя вести совсем противоположно. Наверное, именно из-за своего задорного характера Макс так быстро обрел популярность среди студенток и преподавательниц. Такой завидный красавец и вдруг обратил внимание именно на меня. Это было что-то из области фантастики. Порой закрадывалась мысль о том, что он просто пользуется мной, но я упорно отгоняла ее от себя.

Макс делился со мной своей прошлой жизнью, свободно рассказывал о родителях, которые, к сожалению, давно погибли, с удовольствием показывал все свои медали и награды. Не думаю, что человек, который хотел просто воспользоваться девушкой, стал бы ее настолько близко к себе подпускать.

— Так-так, — Макс повнимательней присмотрелся к распечатанному на листе бумаге расписанию нашей группы. Это было весьма забавное зрелище — голый куратор стоит посреди спальни и изучает расписание.

— Что такое? — укутавшись в одеяло, я взяла с тумбочки тарелку с фруктами и принялась есть. После второго за день секса аппетит был просто невероятным.

— У тебя завтра первая пара.

— Знаю, — я скривилась. — Первая пара, да еще и в понедельник, это просто какое-то зверство.

— Ничего-ничего, пусть хоть университет научит вас дисциплине. Также у тебя завтра физкультура.

— Ага, — я отправила в рот крупную виноградину, ее сладкий сок заставил меня от удовольствия на секунду закрыть глаза.

— Не забудь уладить этот момент, хорошо? — Макс строго глянул на меня.

Возможно, в другой ситуации его взгляд и подействовал бы как надо, но не сейчас, когда я видела член своего куратора.

— Слушаюсь, учитель, — я захихикала как маленькая девчонка.

— Да, теперь я твой учитель и вне стен университета, — глаза Макса хищно блеснули.

— Как всё серьезно, — я наигранно испугалась.

— Еще как серьезно, — Макс лег рядом со мной и съел из моих рук виноградину, которую я практически поднесла к своим губам.

— Эй! Это нечестно!

— Нечестно быть такой сексуальной, — Макс поцеловал меня в обнаженное плечо. — Знаешь, я ведь не железный, а ты меня всё заводишь и заводишь, — он рыкнул будто дикий зверь и, отняв тарелку, навис сверху.

— Перестань, — я смущенно заулыбалась. За эти два дня Макс уже раз сто обвинил меня в сексуальности, которую я до этого момента в себе никогда не замечала и вообще не подозревала об ее существовании. — Мне домой надо, иначе Светка точно убьет. Она уже звонила несколько раз.

— Можешь остаться у меня до завтра, — Макс ухватил кончик одеяла зубами и медленно потянул его вниз.

— Нет, не хочу лишних разговоров, а они будут, если мы появимся вместе. А добираться от тебя до универа не очень-то удобно на общественном транспорте. Поэтому лучше я домой поеду.

— А если я не пущу? — Макс обнажил мою грудь и лизнул один, затем второй сосок, внизу живота всё тут же сладко сжалось.

— Ну не издевайся, — я уже была настолько вымотана, что едва хватало сил передвигаться.

— Астахова, Астахова, слабенькая ты у нас, как и подобает принцессам, — хохотнул Макс, но всё же оставил мою грудь в покое. — Надеюсь, физкультура поможет тебе обзавестись выносливостью.

— Думаешь, я слабачка? — я с прищуром глянула на него и стремительно повалила на кровать, устроившись сверху.

— Уже появились некоторые сомнения, — Макс бережно убрал мои волосы на спину. — Но всё еще слабо верится.

— А мне так не кажется, — я прикоснулась пальцами к уже твердому члену и плавно ввела его в себя.

Мой отъезд отсрочился еще на час.

В конце концов, к вечеру Макс всё же привез меня домой. По правде говоря, я не очень-то хотела расставаться с ним, но и поддаться соблазну остаться до завтрашнего утра тоже не могла. Нужно было подготовиться к новой учебной неделе и хоть как-то принять тот факт, что мы с Максом вроде бы как пара теперь.

— Точно не хочешь остаться у меня? — спросил он, лаская кончиками пальцев мою руку.

— С радостью, но не сегодня.

— Что же больше настаивать не буду. Тебя провести?

— Не нужно. Вдруг Светка будет идти домой или наоборот — выходить?

— И что?

— Как «что»? Начнутся сплетни, а я не хочу, чтобы слухи просочились в деканат.

— Какая разница? Мы уже давно взрослые люди.

— Может быть, но это никак не обезопасит нас от проблем, а они появятся, будь в этом уверен.

— Ладно, если хочешь поиграть в конспирацию, то так уж и быть, поиграем, — Макс улыбнулся.

— А тебе всё смешно, — хмурюсь.

— Ну, плакать я уж точно не собираюсь, — хохотнул он.

— Всё, мне пора, иначе мы всю ночь проведем в машине.

— А я не против, — мурлычущий тон Максима заставил меня тоже улыбнуться. — Не забудь пакет.

Я достала пакет с едой, что лежал на заднем сиденье, и быстро поцеловала Макса в нос.

Глава 7.

В спорткомплексе ровно, как и в университетском дворе, студентов уже не было, только несколько уборщиц натирали до блеска полы. Я коротко поздоровалась и торопливо пошагала на второй этаж, где располагались небольшие кабинеты преподавателей физкультуры. Поднимаясь по лестнице, я надеялась, что быстро справлюсь и смогу спокойно провести остаток дня с Максом.

Немного потоптавшись в нерешительности у закрытых дверей, я всё-таки набралась смелости и постучала. Через несколько секунд послышался одобрительный ответ. Геннадий Павлович сидел за столом и заполнял какие-то бумаги. Обычно, в кабинете всегда сидело несколько преподавателей, но сейчас мой физрук был один.

— Здравствуйте, можно? — робко спросила я.

— Можно-можно, — Геннадий Павлович глянул на меня и улыбнулся.

Мне не понравился ни его цепкий взгляд, ни его несколько хищная улыбка. Астахова, кажется, ты превращаешься в настоящего параноика!

— Я по поводу физкультуры. Четвертый курс…

— Помню-помню, — перебил меня физрук, складывая бумаги в одну стопку. — Напомни только, как там тебя зовут?

— София Астахова, — ответила я, крепко стиснув ручки своей сумки.

Сердце отчего-то тревожно забилось в груди, и мое подсознание это расценило как определённо плохой знак. Я попыталась успокоиться, но ничего не получилось.

— Хорошо. Присаживайся, — Геннадий Павлович указал жестом на старый деревянный стул, что стоял напротив письменного стола.

Я села и напряженно наблюдала за каждым движением преподавателя, словно опасаясь, что он вот-вот может что-то со мной сделать.

— Как нам решить проблему с вашим предметом? — серьёзным тоном спросила я.

— Есть у меня один вариант, — Геннадий Павлович поднялся со своего места и направился в мою сторону.

Внутреннее напряжение моментально увеличилось. Мне вдруг показалось, что грудная клетка вот-вот разорвется, я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Где-то на краю сознания затрепыхалось раненной птицей ужасающее понимание того, что на самом деле задумал преподаватель. Глаза физрука опасно блеснули, а на тонких обескровленных и пересечённых мелкими морщинками губах появился наглая улыбочка.

Я резко подскочила со стула и, прижав сумку к груди, шагнула назад, отчего ухмылка Геннадия Павловича стала только шире.

— Почему ты такая дерганная? — будто издеваясь, спросил преподаватель и подошел ко мне вплотную. Я отчётливо ощутила его дыхание и запах одеколона, смешанного с потом. Меня едва не вывернуло. — Вроде взрослая уже, — физрук склонил голову набок и хотел коснуться моих волос, но я не позволила, сделав еще один шаг назад.

— По-моему, вы меня с кем-то путаете, — мой голос дрогнул, я откашлялась.

Сердце стучало где-то в горле, ладони неожиданно вспотели, и голова от напряжения стала вдруг тяжелой.

— Ой, все вы так говорите, а затем легко разводите ноги за пятерку. Давай обойдемся без этих невинных глазок, ладно? Сколько тебе надо? Девяносто? Девяносто пять? Сто? Я поставлю сколько нужно, если отсосешь, как положено.

Кровь больно застучала в висках. Я отказывалась верить в то, что это происходило на самом деле. Разве такое возможно? Разве не существует никаких границ, которые банально запрещено нарушать? Одно дело догадываться об извращениях Геннадия Павловича и совсем другое, когда он лично об этом заговорил.

Мои щеки тут же вспыхнули от возмущения, злости и сумасшедшей паники. Слов от переизбытка различных эмоций ну просто не находилось. Неужели действительно существовали такие девушки, которые были согласны за вшивую пятерку переспать с кем угодно? Это в голове просто не укладывалось! Почему никто не выгнал этого подонка из университета? Почему никто не возбудил уголовное дело?

— Ну чего ты тормозишь? Хорошая девка, видная, сиськи отличные, губы сочные. Опускайся и уважь дяденьку, я не обижу, — Геннадий Павлович подошел еще ближе и опустил одну руку мне на плечо, призывая опуститься.

— Да пошли вы! — вскрикнула я, будто обезумевшая и брезгливо стряхнула с себя пятерню этого ублюдка, которого теперь даже язык не повернётся назвать преподавателем.

Он не ожидал от меня такого резкого отказа, видимо, всерьез решив, что я поступлю так же, как и большинство других девчонок. Мерзкая ухмылка сползла с лица Геннадия Павловича, а в глаза полыхнуло раздражение.

— В таком случае, Астахова, не видать тебе зачета. Будешь ходить на пересдачи до посинения и диплом свой не увидишь.

— Вы… Вы не имеет права! — вскрикнула я.

— Имею, — он вернулся за стол.

— Я жалобу напишу. Вас уволят!

— Не уволят, милочка. Доказательств нет, и никто не поверит какой-то там студентке, которая клевещет на залуженного преподавателя. Пошла вон из моего кабинета. Увидимся летом на пересдаче, может, тогда ты уже будешь сговорчивей.

Я буквально вылетела в коридор. Слезы больно обожгли глаза. Ноги сами понесли меня на первый этаж, а затем на улицу. Я старалась не расплакаться, но чувство униженности было уж слишком сильным.

Макс стоял у своей машины. Увидев меня, он широко улыбнулся, но заметив, в каком я находилась состоянии, резко посерьезнел и, кажется, стал выглядеть старше своих лет.

— Соня? Что случилось?

Я подошла к нему и всхлипнула. Отчаянно захотелось пожаловаться, как будто я была маленьким ребенком, но никак не получалось произнести хотя бы слово. Я шмыгнула носом и беспомощно уткнулась лицом Максу в плечо.

— Соня? — его голос прозвучал низко и как-то предостерегающе. — Ты меня беспокоишь. Кто тебя обидел? — Макс взял меня за подбородок и заглянул прямо в глаза. Его серьезный пристальный взгляд, казалось, проник ко мне под кожу, разнося волну мелких иголочек. Слезы мгновенно высохли, не от страха, а от той природной силы, что мягкими волнами исходила от Максима.

— Геннадий Павлович, — пробормотала я, всё еще не в силах упорядочить собственные мысли.

— Что? Что Геннадий Павлович? — Макс окончательно стал хмурым и злым.

Глава 8.

Основными темами для сплетен всю следующую неделю были — неожиданное увольнение нашего физрука и предстоящий осенний бал. То, что Геннадия Павловича убрали, сильно меня удивило. Я и подумать не могла, что связи Макса окажутся настолько серьезными. Но больше всего меня удивило то, что он сдержал свое слово, хотя мог свободно отказаться от всей этой затеи. В душе зародилась надежда на то, что для Максима я всё же значила так же много, как и он для меня. Но в последнее время эта надежда начала постепенно угасать.

Макс после того странного телефонного звонка стал сам не свой. Мы не разговаривали ни о чем другом, кроме литературы во время семинаров. О встречах вне стен университета я теперь могла лишь мечтать. Макс не избегал меня, не делал вид, что мы незнакомы, он просто ходил погруженный в какие-то свои тяжелые мысли, не замечая никого вокруг. Это было слишком сложно: видеть его, слышать его голос, ощущать уже давно полюбившийся запах одеколона и не иметь возможность прикоснуться к своему мужчине. И мой ли он вообще? Как же я боялась того, что мой надуманный образ Макса мог в любую секунду разрушиться! Это было бы слишком жестоко! Но его равнодушие по отношению ко мне просто убивало. Забыться даже не помогала подготовка к грядущему балу, на который идти совсем не хотелось, но отказаться я не имела права. Ко всему прочему весь наш курс принудили оставаться каждый день после пар и репетировать танец, которым мы собственно и должны открыть бал. Детский сад, честное слово!

Вот и сегодня мы всё снова собрались в актовом зале для репетиции. Кураторы других групп также присутствовали здесь, и каково было мое удивление почти после двух недель тренировки увидеть Макса! Прежде он покидал университет, как только отчитывал свою последнюю лекцию и на репетициях его, конечно же, не было. А теперь вдруг появился и еще такой веселый, улыбчивый и ко всему прочему забавно беседующий с коллегами по цеху.

Я неожиданно для самой себя сильно разозлилась на Макса и даже начала ревновать. Вот же идиотка!

— А вот и наш красавчик пожаловал, — проговорила Света, подойдя ко мне. — Он уже не выглядит таким загруженным, как прежде.

— Веселится как клоун, — недовольно пробормотала я и скрестила руки на груди.

— Сонь, ну почему ты такая бука? На такого милаху грех сердиться.

— Тоже нашла мне милаху, — я отвернулась к окну, не желая наблюдать за тем, как Макс отпускает шуточки и веселит публику.

— Понимаю, у тебя загадочный парень и тебе не до нашего куратора, но блин, кажется, я на него запала, — Светка тоже повернулась к окну, а у меня чуть челюсть не отпала от такого неожиданного заявления.

— Чего-чего? — всё еще находясь в шоке, спросила я.

— Он мне уже снится несколько ночей подряд, — смущенно призналась Светка. Такой я никогда ее прежде не видела. — Да и вот я как-то на днях у него консультировалась по поводу темы для дипломной работы. Если всё срастётся, то буду писать диплом с ним, а там… Может, что-то и получится. Разница в возрасте меня не пугает, туда-сюда окончим универ, и никто ничего нам не предъявит.

Сказать, что я просто была в шоке — это вообще ничего не сказать. Ревность взыграла во мне с удвоенной силой.

— А ты мне ничего не говорила о том, что с ним встречалась.

— Да не встречались мы толком, я просто на кафедру зашла, а он там один сидел, ну я и решила попытать удачу.

Такого поворота событий я уж точно не предполагала, особенно не думала, что перед чарами Макса падет именно Света.

— Он же наш куратор! — заявила я таким тоном, словно он должен прямо сейчас всё расставить по своим местам.

— Сонька, ты такая старомодная, вот правда, — подруга заулыбалась. — Ну в самом-то деле. Такое ощущение, что ты только-только из монастыря вышла. Да какая всем разница?

Я ничего не ответила, меня просто переполняли эмоции и чувство страха. Светка — моя близкая подруга и я не хотела терять ее, но всё складывалось таким образом, что потеря просто неизбежна.

К счастью, пришел тренер по танцам и не самый приятный разговор был насильно прерван. Вся репетиция прошла, словно в каком-то едком тумане, я не могла сосредоточиться на движениях, то и дело, оттаптывая ноги своему партнёру, что для меня совершенно несвойственно.

Макс сидел на лавочке с другими кураторами и задумчиво поглядывал на меня, прислонив указательный палец к верхней губе. Я лишь несколько раз встретилась с ним взглядом, а потом решила вообще не смотреть в его сторону, чтобы окончательно не сбиться с ритма. Это был просто какой-то кошмар! Лучшая подруга запала на мужчину, с которым я уже неоднократно спала! Тривиальность проблемы достойна бразильского сериала.

Когда за окном расцвел осенний вечер тренер, наконец-то, отпустил нас. Я быстро шмыгнула в уборную, чтобы умыться. Мне хотелось немного освежиться и хоть как-то прийти в себя. Я сильно разнервничалась и жутко устала. В душу пробрался мерзкий страх. Я боялась… Боялась, что Макс бросит меня и обратит свое внимание на Свету. Уже однажды со мной произошло подобное, правда, Женя ушел не к моей подруге. Теперь у меня на этот счет развилась некая фобия. Мне нравился Макс, более того, кажется, я в него по уши влюбилась, но доверять ему всё равно не могла.

Кое-как справившись с эмоциями, я вышла из уборной и направилась в кабинет за своими вещами. Я отчаянно нуждалась в глотке свежего воздуха, стены университета сдавливали меня, буквально душили своей мрачностью.

Зайдя в аудиторию, я уже никого не застала. Девочки, наверное, стояли на крыльце, курили и ждали меня. Я подошла к парте, на которой лежала моя куртка, а поверх нее валялась сумка с тетрадками. Гнетущие мысли настолько поглотили меня, что я даже не обратила внимания на выключенный свет. Лишь уличные фонари освещали пространство аудитории. Наверное, уборщицы выключили свет в целях экономии. Темноты я никогда не боялась, поэтому совершенно спокойно чувствовала себя в такой обстановке.

Подойдя к парте, я убрала сумку и на пол тут же посыпались учебники. Черт, кажется, я ее забыла застегнуть! Наклонившись, я принялась быстро поднимать книжки и конспекты. Неожиданно чья-то теплая ладонь огладила мое бедро. По телу, словно прошелся электрический заряд. Удивительно, но я даже подумать не могла, что настолько хорошо выучила прикосновения Макса. Выпрямившись, я не спешила оборачиваться, словно опасаясь чего-то. Мои пальцы слишком крепко сжимали учебники, а сердце учащенно забилось в груди.