Мой любимый маньяк

Глава 2

В этот день я совсем не хотела идти в школу, потому что устала за выходные, проведенные за барной стойкой в кафе тети Веры. Отец наказал меня за то, что в пятницу я задержалась в спортзале. Конечно, я пришла на два часа позже положенного, но я не могла пропустить игру, в которой участвовал Андрей.

- Таня, - обратился ко мне папа, когда я ковырялась вилкой в своем завтраке, - думаю, наказание пошло тебе на пользу, - он отложил в сторону свою газету и принялся за яичницу, которую мама готовила каждое утро.

- Ага, - зевнула я.

- Володя звонил, - сообщила вошедшая на кухню мама. Она стала разливать по стаканам чай и продолжала разговаривать так, будто меня совсем нет рядом. – Спрашивал, снято ли с Тани наказание? Наверное, опять драку затеяли.

- Что ты ему сказала? – спросил папа.

- Ничего, - тяжело вздохнула мама. – Миша, нужно предпринимать серьезные меры.

- Какие? Не посадим же мы их на цепь.

- Хочешь сказать, пусть дерутся дальше? А если они кого-нибудь убьют… Миша, это не игрушки… Им тюрьма светит.

- Обойдется, - подмигнул мне отец.

- Обойдется? – удивилась мама. – А если нет?

- Не сравнивай их с Воронами, - ответил папа, и на этом разговор закончился.

Я знала, о каких Воронах говорил папа. Это банда молодых парней, которая появилась в городе пару лет назад. Ее организовал бывший одноклассник моего брата Георгий Третьяков. Он собрал в свою шайку самых «безбашенных» пацанов и назвал банду Черные Вороны. Они гоняли ночами по городу, угоняли мотоциклы и автомобили у богатых чиновников и бизнесменов, потом бросали их в лесу или горах, которыми был окружен наш город. На них часто пытались свалить грабежи или даже мелкое воровство, но у парней всегда были алиби. Черных Воронов боялись все, даже я. Каждый, узнающий их в лицо, избегал с ними встречи, а о конфликтах и речи не могло быть.

После завтрака папа довез меня до школы и поехал на работу. Как всегда, перед звонком на первый урок я играла в футбол на школьном стадионе. Тогда мне было пятнадцать, но больше двенадцати мне никто не давал. Одноклассницы уже выдавали на показ грудь, следили за модой, прическами, маникюром, а я не расставалась с футболом и сигаретами, вещами совершенно несовместимыми.

Прозвенел звонок на урок, который мы хоть и услышали, но проигнорировали.

- Зверек, давай! – кричал мне Стас.

Я гнала мяч по полю, избегая любого препятствия, ради того, чтобы забить гол. Но мне помешали. На стадион прибежала завуч нашей школы Светлана Николаевна – полная пожилая женщина, которая сразу стала разгонять нас на уроки.

- Зверева, ты у меня дофутболишься! – пригрозила она мне. – Все родителям расскажу.

Я подняла с земли свой рюкзак и молча зашагала в сторону школы. Я не любила Светлану Николаевну. Она преподавала у нас историю и всегда заваливала меня на зачетах. Я обернулась и посмотрела на нее. Еле переводя дыхание, она медленно плелась за мной. Я поняла, что сбежать не удастся, и отбросила эту идею.

Войдя в кабинет физики, я тихо поприветствовала преподавателя и подошла к своей парте, которая, к сожалению, была первой в среднем ряду. Все что-то писали, и делали это настолько тихо, что было слышно мое учащенное дыхание. Я достала из рюкзака учебник с вложенной в него тетрадью и бросила его на парту.

- А что за задание? – спросила я у физички.

- Зверева, садись, - спокойно ответила она, уже привычная к моему постоянному опозданию. – Открывай учебник на сто тридцать седьмой странице и конспектируй параграф.

- Блин, - брякнула я и завалилась на стул.

Олеся сидела рядом, склонив голову низко над тетрадью и всхлипывая. Обычно она меня приветствовала, а тут даже не подняла лица.

- Привет, - прошептала я, ущепнув ее за локоть.

- Не мешай, - ответила она.

Это было не похоже на Олесю. Она всегда была приветливой, хоть и молчаливой.

- Что случилось? – спросила я.

Олеся взглянула на меня глазами, переполненными слез горечи и отчаяния, и произнесла:

- Папа запретил мне встречаться с моим парнем.

- У тебя есть парень? – удивилась я. Она никогда об этом не говорила. Наоборот я думала, что она серьезно общается с Андреем. Это в какой-то степени обрадовало меня, но было странным то, что моя подруга скрывала от меня свои отношения с каким-то молодым человеком.

- Мы познакомились недавно, - всхлипывала она. – Он хороший, а папе не понравился…

- Это не беда. Что-нибудь придумаем, - пыталась я поддержать расстроенную Олесю.

- Зверева, замолчи! – сделала мне замечание Тамара Степановна. – Мало того, что опоздала. Так еще и другим мешаешь работать. Почему ничего не делаешь?

- Страницу искала, - недовольным тоном ответила я и открыла учебник. Но писать совсем не хотелось. Раньше за меня писала Олеся, а в тот момент она не была на это настроена. Весь урок я просидела, ничего не делая, думая только о словах подруги. Меня очень радовало отсутствие отношений между ней и Андреем, но беспокоило, с кем же связалась Олеся, если ее отец так плохо отреагировал на счастье своей дочери. Постепенно эти мысли рассеялись, и вскоре я думала о себе. О мелких спортивных победах, об отношениях с Андреем, потом уже о победе на Олимпийских играх. Это были лишь мечты, но тогда я всем сердцем хотела их осуществления. Когда прозвенел звонок, я стала собирать сумку, но меня остановила Тамара Степановна.

- Ты куда? – внезапно спросила она. – У нас еще один урок, даже не думай сбегать. И еще, Зверева, перепиши себе расписание занятий, чтобы хоть немного вникать в школьную программу.

Я изобразила довольную улыбку, потом снова грохнулась за парту и стала расспрашивать Олесю.

- Рассказывай, - потребовала я.

Олеся откинулась на спинку стула и, вытерев платком слезы, заговорила.

- Его зовут Кристиан. Мы познакомились на автобусной остановке, там же он и попросил у меня номер телефона. Потом он стал звонить, некоторое время мы общались по телефону, и поняли, что понравились друг другу. Он назначил свидание, так мы встретились вновь. Стали общаться, встречаться все чаще. Он познакомил меня со своими родителями, с сестрой, друзьями. Все приняли меня за свою. В пятницу я пригласила его на ужин. Сначала мне была непонятной реакция Иры на его присутствие, но когда папа его увидел, он будто озверел. Стал кричать на меня, оскорблять Кристиана, выгнал его и запретил нам общаться. Он даже телефон у меня отобрал, - Олеся снова расплакалась.

- Кристиан, - задумчиво произнесла я. – Красивое имя.

- Его мать европейка, отец – еврей.

- Так твой папа выгнал его из-за того, что он еврей? – засмеялась я.

- Не совсем, - Олеся достала из кармана фотографию парня и протянула ее мне. – Вот его фото.

Я пришла в некий шок от увиденного. У парня на снимке были длинные волосы, на брови, губе, в ушах виднелся пирсинг. На нем была потертая кожаная куртка, потрепанные джинсы, бандама с изображением черепов и кинжалов. На руках были кожаные митенки и блестели перстни. На поясе виднелся ремень с огромным металлическим черепом. Парень стоял у дорогого мотоцикла, который я сразу узнала. Я видела его пару раз в центре и запомнила, потому что такой в городе один.

- Скажу честно, Олеся, - я подала ей фотографию. – Я и не думала, что таким девушкам, как ты, нравятся такие парни.

- Я так и думала. Он и тебе не понравился, - всхлипнула она. – Вот поэтому я и не говорила тебе о нем. Вы же его совсем не знаете! Он хороший.

- Я, кажется, догадываюсь, кто он такой, - предположила я. – Он из банды Черных Воронов.

- Это не банда, - продолжала оправдывать его Олеся. – Они обычные парни. Просто вы с ними делите территорию. Но город не принадлежит ни вам, ни им.

- Мы не враждуем с Воронами, - воскликнула я.

- Я люблю его, - призналась Олеся.

- Твой папа не одобрит ваши отношения, забудь его, - посоветовала я. – Тем более, не такой уж он и хороший, а если так, то я вообще ангел.

- Ты не понимаешь меня, - произнесла Олеся, вытирая невысыхающие от слез глаза.

Прозвенел звонок на урок, после которого Олеся отпросилась у Тамары Степановны домой, жалуясь на плохое самочувствие. Пришлось до конца учебного дня заниматься уроками самой. Я поняла, что сильно обидела подругу. Вместо того, чтобы поддержать ее, я подобно ее отцу, начала говорить о ее парне плохо. Но считала, что так будет лучше для нее. Не спорю, Вороны мне не нравились. Мы часто разбирались с ними на словах, обходилось без драк, но все равно было не по себе. Ведь мы не знали, чего от них ожидать. Но я не подумала о чувствах подруги, хотя сама тоже любила далеко не святого человека. Следя долгое время за Андреем, я заметила, как много красавиц вокруг него, часто видела, как он обнимает и целует то одну, то другую. Короче, я поняла, что он тот еще бабник, и продолжала любить. Так почему же Олеся не может полюбить лихого байкера?

Сразу после школы я пошла к Олесе. Она лежала в кровати, уткнувшись лицом в подушку, и тихо плакала. Я положила свой рюкзак на стул и присела рядом.

- Он звонил, - прошептала Олеся, приподнявшись. – Трубку Ира взяла…

- Можешь дальше не рассказывать, - перебила я. – Я догадалась. Она рассказала дяде Сергею, и он снова устроил тебе выговор.

- Папа поклялся, что посадит Кристиана за решетку, если он не оставит меня в покое.

В тот день я впервые видела слезы Олеси. Она всегда казалась строгой, сильной. Но за этим пряталась слабая и ранимая натура. Тогда я поняла, что она действительно влюбилась.

- Я что-нибудь придумаю, - обнадежила ее я. – Хочешь, мы с пацанами сегодня приедем к тебе. Против нас твой папа ничего не имеет.

- Не хочу, - буркнула Олеся и отвернулась к стене.

На следующий день я не узнала подругу. Она была веселой, будто вчера ничего не произошло.

- Я все обдумала, - сообщила она. – Вы правы. Ведь я совсем не знаю Кристиана, вдруг он опасен. Я решила порвать с ним.

- Молодец! – обрадовалась я.

Тогда я не увидела ее хитрого взгляда, не поняла, что она меня обманывает, что-то скрывает. Вспоминая сейчас о том дне, я прихожу в ужас от самой себя. Насколько же я была глупой! Своим поведением я подтолкнула Олесю – свою лучшую подругу к необдуманной роковой ошибке.