Мой милый ангел

Глава 21

— Пожалуйста, не целуй меня, — Джесси уперлась руками в широкую грудь Джейка, он разжал руки и отпустил ее. Они стояли у лестницы, ведущей в мансарду в комнату Джесси.

Джейк снисходительно улыбнулся.

— Мне следовало бы свернуть эту хорошенькую маленькую шейку.

— Я думала, что ты уже готов это сделать.

— Я был так рад, что ты не пострадала, что забыл как следует поколотить тебя.

Джесси с трудом выдавила из себя улыбку.

— Спасибо, что ты пришел.

— Жаль было пропустить такое развлечение, — его слова не соответствовали выражению его лица — он смотрел на нее больше с любовью, чем с гневом.

Сердце Джесси колотилось. Там, в Китай-городе, он признался, что восхищен ее мужеством и самоотверженностью. Он меняет свое отношение к ней! Ах, как это радует ее! И он сейчас так красив! В одно мгновение перед ней возникли сцены их близости. Интересно, а он вспоминает это? Хочется ли ему обнимать и целовать ее? Ей так хотелось, чтобы он сделал это, хотя она понимала, что не должна позволять ему этого. Ей снова хотелось любить его, поняла она. Посмотрев ему в глаза, она увидела, что желания их совпадают.

Джесси нервно кусала губы, стараясь отогнать опасные мысли.

— Как ты думаешь, мы когда-нибудь узнаем, кто убил моего отца?

— Не знаю, Джесс. Это вполне мог быть Силва.

— Да, наверно, — сказала она. Пока она говорила, Джейк не сводил взгляда с ее губ. Она смутилась.

— Мне лучше уйти. Уже поздно, и я… мы не хотим… — у нее перехватило дыхание. — Спокойной ночи, Джейк.

Минуту он молча смотрел на нее.

— Спокойной ночи, Бостон.

Он повернулся, чтобы уйти, одной рукой взявшись за дверную ручку, но вдруг вернулся, схватил ее в объятия и принялся жадно целовать, его губы были горячи и требовательны, его язык завладел ее ртом.

Когда он заговорил снова, голос его был слегка охрипшим.

— Постарайся не попадать в беду хотя бы некоторое время, хорошо?

Он вышел, не дождавшись ее ответа.

Джесси старалась успокоиться. Боже мой, что же ей делать? Бесполезно отрицать — она влюблена в Джейка. Безнадежно, безумно влюблена. Сколько времени она обманывала себя? Часы? Дни? Недели?

Наступило время посмотреть правде в глаза: нужно либо завоевать его любовь, либо уехать отсюда навсегда. Другого не дано. Ей сейчас нужно разобраться, как он к ней относится. Он был восхищен ею, когда она сумела уладить проблему с китайцами, хотел заниматься с ней любовью, в этом она уже убедилась. Но сможет ли он ради нее отказаться от других женщин? Захочет ли он жениться на ней? В первый раз Джесси признала, что хочет выйти замуж за Джейка. Хочет, чтобы он женился на ней не потому, что соблазнил дочь своего бывшего хозяина, босса, которого очень уважал. Он должен жениться на ней по страстной любви, потому, что хочет прожить с ней всю свою жизнь.

Джесси вздохнула и направилась вверх по лестнице. Зачем она вообще приехала в Калифорнию? Зачем отец втянул ее в этот бурлящий поток? Услышав тихий стук в дверь, Джесси разрешила войти и увидела Меган О'Брайен.

— Джейк сказал, что, возможно, вам нужно помочь раздеться.

— Спасибо, Меган.

Джесси повернулась к ней спиной, чтобы та помогла расстегнуть платье. Вдруг непрошенная мысль пришла ей в голову. Может, Меган тоже одна из девушек Джейка? Хотя он и сказал, что бизнес для него только бизнес и ничего больше, но все же она допускала мысль, что это могло быть и не совсем так. Из-за того, что ей очень хотелось разузнать это, она чувствовала себя неуверенно.

— Давно ты в «Милом Ангеле», Меган — спросила Джесси.

— Немногим больше года, мисс Джесси.

— Тебе нравится здесь работать?

Меган побледнела. У нее перехватило дыхание, она отвела взгляд в сторону.

— Меган? В чем дело?

— Ничего, мисс Джесси… в самом деле. Это просто… Когда я пришла сюда, то никого здесь не знала, никому не доверяла и была очень одинокой. До этого у меня никогда не было места, которое я могла бы назвать своим домом. Джейк, Лови, все девушки были так добры ко мне, а я…

— Что, Меган?

— Ничего, мэм, — она помогла Джесси снять нижние юбки и рубашку.

— Дело не в Джейке, нет? Я имею в виду, он не… не оскорбил тебя или что-то еще?

— О, нет, нет, мисс Джесси. Все девушки любят Джейка. Он относится к нам, как к леди. Я имею в виду, не как к проституткам. Джейк — настоящий джентльмен.

Джесси приподняла брови.

— Я думала, что его можно назвать кем угодно, но только не джентльменом.

— Но он в самом деле джентльмен. Он никогда не приходит в наши комнаты. Он никогда не говорит нам пошлости, как это делают другие мужчины. И он всегда готов придти на помощь. Поэтому я…

— Что ты?

Меган вздохнула.

— Ничего, — она взглянула на Джесси и слабо улыбнулась, — я думаю, что он очень хорошо к вам относится, мисс Джесси. Он никогда не смотрел ни на кого так, как смотрит на вас.

Теперь улыбнулась Джесси.

— Надеюсь, что это так, Меган.

Меган закончила раздевать Джесси и вышла из комнаты. Джесси задумалась, почему Меган выглядела такой испуганной и несчастной, но затем решила, что если бы ей пришлось работать в таком доме, возможно, она тоже чувствовала бы себя несчастной.

Было уже пять утра, когда Джесси поняла, что ей не удастся заснуть. В «Ангеле» уже час, как все утихло, уже ушли домой самые шумные клиенты, девушки закончили работу и отдыхали в своих постелях. Джейк, должно быть, спит. Джейк. Спит ли он, или ворочается с боку на бок, как и она? Она вспоминала горячий поцелуй перед его уходом, его сильное возбуждение, когда он прижался к ней.

Уже в сотый раз она отбрасывала одну и ту же мысль, но та не оставляла ее: Иди к нему, Пусть он узнает, что ты любишь его всем сердцем, может быть, тогда ты сможешь завоевать его любовь.

И все же она сомневалась. Джейк был убежденный холостяк, человек, который никогда не был счастлив только с одной женщиной. Джейк не любил ее, хотя ему нравилось ее тело. Джейк использовал ее, может быть, даже обманывал. Но ей не хотелось верить во все это. Она не была полностью убеждена. Я должна попытаться, подсказывало ей сердце. Я люблю его. Я не сдамся без борьбы.

Ее сердце разрывалось. Джесси набросила кружевной шелковый пеньюар, причесала волосы и тихонько, на цыпочках, спустилась по лестнице. Открыв дверь в зал, она осмотрелась, но никого не было видно. Еще несколько часов все будут спать. Она прошла через зал, стараясь не шуметь, поднялась на второй этаж и открыла дверь в комнату Джейка. Лунный свет, струящийся из открытого окна, падал на его обнаженную грудь. И все-таки он спал, разочарованно вздохнула Джесси. Сделав один шаг, она вздрогнула и остановилась — в постели рядом с Джейком она разглядела темноволосую красавицу.

Прекрасная девушка приподнялась на локте, простыня соскользнула, обнажив ее грудь, она улыбнулась в сторону Джесси. Но Моник Дюбуа — а это была она — не произнесла ни слова. Вместо слов она лизнула кончик пальца и провела им вокруг бронзового соска груди Джейка.

Джесси задохнулась, стон застрял у нее в горле, дрожащими руками она тихо закрыла дверь. Дура! Наивная, глупая школьница! Джейк был совершенно прав!

Тыльной стороной ладони она стирала горячие слезы, струящиеся по щекам, не в силах сдержать новые потоки. Ничего не видя, она, как слепая, добралась до своей комнаты. Она не могла покинуть «Милый Ангел» немедленно, на улице еще было темно. Но как только будет прилично появляться на улицах, она сразу же уедет. Она молила Бога, чтобы Моник не сказала Джейку о ее приходе, она не перенесла бы такого унижения. Затем, обдумав все, она поняла, что прекрасная француженка не скажет ему ни слова. Моник не хотела соперничества, так же, как и Джесси. Приступ отчаянья сжал ее сердце. Ее надежды улетучивались на глазах.

Джесси опустилась на край постели, ее взгляд был прикован к серому небу за окном. Сегодня будет облачно, ветрено и прохладно. Ее била дрожь, хотя в комнате было тепло, но в сердце ее действительно царил холод. Она вспомнила время, проведенное с Джейком, его сердитые слова, которые он произносил больше из сочувствия, чем из гнева, как они вместе смеялись, как она плакала перед ним, хотя редко кто мог увидеть ее слезы. Она стала доверять ему, и это пробудило в ней любовь.

Самодовольное выражение лица Моник снова возникло у нее перед глазами. Она удивлялась, как могла позволить так себя одурачить. Только несколько часов назад Джейк просил ее остаться в «Милом Ангеле», смотрел на нее с такой теплотой и любовью, и она верила, что он действительно это чувствует. Как должно быть, он смеялся, зная, что в эту же ночь будет спать со своей француженкой. Застонав, Джесси закрыла глаза, стараясь сдержать подступающие слезы, но они новым потоком хлынули у нее из глаз.

— Дура! Дура! Дура! — безостановочно повторяла она.

Рыдая, она ничком бросилась на постель, зарылась лицом в подушку и полностью дала волю слезам. Утром она поедет к Рене и продаст свою долю «Милого Ангела», именно ему, но ни за что — Джейку Вестону, даже если бы он был единственным мужчиной на Земле! Она уедет в Бостон, уедет туда, где будет жить в приличном обществе, уедет как можно дальше от Джейка Вестона. Она забудет его, клялась она себе, и встретит другого мужчину, и обязательно полюбит его. Она подложила под щеку подушку, пытаясь устроиться поудобнее, глядя на серый мрачный рассвет и чувствуя мрак и отчаянье в своем сердце.

Какой круглой дурой она была, когда надеялась на любовь Джейка Вестона.

Джейк почувствовал, как кто-то ласково покусывает сосок его груди, нежный влажный язык ласкал его, возбуждая в нем желание. Тонкие пальчики перебирали волосы на его груди, Джейк почувствовал нарастающее желание.

— Джесс, — тихо застонал он, прижимая к себе тело девушки. Перевернувшись на нее, он вжал ее в мягкий пуховый матрас, жарко целуя, его рука обхватила ее полную грудь. В ответ он почувствовал очень опытный поцелуй, движения скорее чувственные, чем нежные. Это заставило его мгновенно окончательно проснуться.

— Моник! — заревел он, отбросив ее от себя, как гадюку. — Какого черта ты здесь делаешь?

— Я соскучилась по тебе, cheri. Разве ты не соскучился по Моник? Ну хоть немного?

Джейк спустил ноги с кровати, схватил свои бриджи, натянул их и застегнул пуговицы.

— Я думал, что ты поняла. Между нами все кончено, Моник. У тебя есть другие мужчины. Почему бы тебе не нанести визит одному из них?

Моник села в постели, ее длинные черные волосы соблазнительно рассыпались по ее плечам, прикрыв одну роскошную грудь с розовым соском. Странно, но ее вид не возбудил в Джейке никакого интереса. Его желание исчезло в тот же момент, когда он обнаружил, что женщина в его постели — не Джесси.

— Я не хочу другого, — сказала Моник с недовольной гримасой. — Я хочу тебя. Эта Джессика отравила все твои мысли. Я выцарапаю ей глаза.

— На твоем месте я бы этого не делал. Она очень сильная женщина, — Джейк швырнул ей рубашку, которая лежала на полу. — Иди домой, Моник.

Моник наблюдала за ним из-под черных ресниц.

— Ты влюбился в нее. Я вижу это по твоим глазам.

Джейк ничего не ответил. Моник глубоко вздохнула.

— Мы, француженки, понимаем, что такое любовь, cheri. Если ты это чувствуешь… — она пожала плечами.

Джейк надел рубашку.

— Я не завидую тебе, — продолжала она, — я тоже любила. Это что-то прекрасное и одновременно мучительное. И это всегда причиняет боль, — она взяла рубашку и начала одеваться. — Я желаю тебе удачи, cheri.

Джейк надел сапоги и направился вниз, оставив ее одну.

Ему нужно было подумать. Его страх за Джесси прошлым вечером, его реакция на Моник отбросили последние сомнения. Он не хотел Моник и не хотел никакую другую женщину. Он хотел Джессику Таггарт.

Он с огромным трудом сдерживался, чтобы не обнять ее, не сорвать с нее одежду и не заняться с ней страстной любовью. Хотя она часто испытывала его терпение, ему очень хотелось защищать ее, уберечь от неприятностей, и он безумно ревновал ее к другим мужчинам. Он действительно любил ее. Любому дураку это понятно. А кроме того — и это было самым невероятным — он хотел жениться на ней, хотел, чтобы она вынашивала его детей и состарилась вместе с ним.

Но любила ли она его? Выйдет ли она за него замуж, если он попросит ее об этом?

По задней лестнице он направился на кухню, поставил на плиту кофейник, чтобы приготовить кофе. Плита была еще теплой, угли тлели в ней. Пока вода закипала, противоречивые мысли одолевали его. Как узнать, согласится ли она? Надо ее прямо спросить, другого пути нет. Его сердце сжалось, когда он представил себе, что она может отказаться. Если их бизнес больше не будут преследовать неудачи, а он очень надеялся на это, у него будет достаточно средств, чтобы содержать семью в роскоши. Джесси не нужно будет самой заниматься делами, он справится один, он докажет это. Но, с другой стороны, он не бостонский денди, а человек, который содержит салон, полный проституток.

Джейк тяжело вздохнул и налил себе чашку крепкого черного кофе. Рано или поздно он должен сказать ей о своих чувствах и планах. Рано или поздно. Размышляя о ее реакции, представляя, как он будет себя чувствовать, если она скажет нет, он решил, что объясниться с ней нужно как можно быстрее.

— Лови? — позвала Джесси, — пожалуйста, попроси Пако зайти ко мне на минутку.

— Конечно, — Лови бросила на нее внимательный взгляд и направилась к задней лестнице. Через несколько минут Джесси услышала стук в дверь и пригласила Пако войти.

— Я хочу, чтобы ты отнес записку мистеру Ла Порте, — строго сказала она, вручая запечатанный белый конверт. — Скажи ему, что это важно и дождись ответа.

— Да, сеньорита Джесси, — неуверенно ответил мальчик, — вы не сердитесь на Пако, нет?

Выражение лица Джесси смягчилось.

— Нет, Пако, это к тебе не относится, — она погладила его по щеке и он улыбнулся.

— Я сделаю, как вы просите, — Пако повернулся к выходу.

«Я буду скучать по нему», — подумала она. Она будет скучать по нему и по всем остальным больше, чем она предполагала.

— И еще, Пако, — добавила она, — это совершенно не касается мистера Вестона, ты меня понимаешь?

— Да, сеньорита Джесси.

— А теперь поспеши.

Пако кивнул и бросился бегом из комнаты. Джесси в нетерпении ходила из угла в угол, пока мальчик не вернулся через полчаса. Взяв ответное письмо Рене, она поблагодарила Пако и вручила ему пятидесятицентовую монету. Пако посмотрел на нее так, будто она подарила ему луну.

— Gracias, сеньорита Джесси.

— De nada, — ответила она фразой, которой он ее научил. — Помни, о чем я тебе сказала.

Он приложил палец к губам, засмеялся и выскользнул за дверь.

Джесси нетерпеливо вскрыла конверт.

Джесси облегченно вздохнула и вложила письмо в конверт.

Весь день она ощущала боль в сердце, боль и злобу, чувствовала себя обманутой. Она ощущала потребность излить свой гнев, и она выполнит это в ближайшие дни.

Джейк был невоспитанным грубым бабником… содержателем проституток! Ей еще повезло, что она раскусила его до того, как он не одурачил ее еще больше. Гнев Джесси продолжал полыхать, когда она одевалась для выхода на улицу, когда покидала салон и нанимала двухместную коляску, чтобы проехать вдоль набережной. Ей нужно было привести в порядок свои мысли, обуздать свои переменчивые чувства. Сегодня она встретится с Рене, предложит ему купить ее долю всех Компаний Таггарта за более чем приемлемую цену и завтра же уедет в Бостон.

Ко времени ее возвращения в «Ангел» она впала в тупое безразличие. Воспользовавшись задней лестницей, чтобы не встретиться с Джейком, и никем не замеченная, она вошла в свою комнату и прилегла на постель. Несмотря на тое, что она не спала ночь и была очень усталой, уснуть ей не удалось. Она заказала себе ванну и долго мылась. Затем тщательно оделась и отправилась в отель «Палас», первая нейтральная территория, которая пришла ей в голову.

Она надела свое любимое платье из изумрудного шелка и просторную накидку из тяжелой золотой парчи. Хотя вырез платья был несколько смелым и открывал ее грудь больше, чем следовало бы, зеленый цвет прекрасно гармонировал с цветом ее глаз, платье выгодно подчеркивало ее фигуру. Если бы только ей удалось скрыть темные круги под глазами и бледность лица.

Джесси вздохнула и крепче сжала свою сумочку. Двухместная коляска катилась по улицам. Заметит ли Джейк, что она уехала? Она сомневалась в этом. Он не виделся с ней весь день, и это было, наверное, к счастью. Она была настроена очень решительно, и ей бы было очень тяжело притворяться, что между ними ничего не произошло. Она боялась, что может потерять власть над собой и попытается убить его.

Как он мог? — спрашивала она себя в сотый раз. Но вспоминая о прекрасной черноволосой француженке, которая делила с ним постель, она знала ответ, хотя многое бы дала, чтобы не знать его.

— Добрый вечер, cherie, — радостно сказал Рене, приветствуя ее в фойе элегантного «Палас Отель».

— Добрый вечер, Рене, — он поцеловал ей руку, и она почувствовала теплоту его губ через шелк перчатки. Он ввел ее в роскошный ресторан, освещаемый хрустальными канделябрами, она услышала выразительную игру скрипок. Оркестр из четырех человек тихо играл на небольшой задрапированной бархатом сцене, расположенной в одном из углов зала. К ним быстро подошел официант.

— Бокал шерри, — спросил ее Рене, — или вы предпочитаете шампанское? — он был очень красив в черном вечернем костюме, светлые волосы зачесаны назад, лицо слегка загорело. У него был прямой нос, темные глаза и чувствительный рот. Легко было представить, почему он так нравился женщинам. И все же… Рене не был похож на Джейка Вестона.

— Шерри прекрасно подойдет, — ответила она любезно. Он не отводил взгляда от ее груди. Возможно, ей следовало бы надеть что-то более скромное, подумала она, но затем приказала себе не глупить. Рене был красив и предупредителен, и она ничем не обязана Джейку Вестону.

Ужин был роскошным. Черепаховый суп, запеченное филе форели, тушеные перепела в желе, три разных сорта вина и, конечно, шампанское. Не спеша пробуя блюда и вина, они обсудили погоду, городские дела и события в Китай-городе в предыдущую ночь. Но беседа приняла странный оборот, когда дело коснулось бизнеса.

— Почему вы вдруг решили продать все дело? — прямо спросил он. — Еще не так давно вы твердо отказывались от продажи. Неужели дела пошли так плохо?

Джесси отпила большой глоток шампанского и постаралась проглотить кусочек сливового пудинга, который вдруг застрял у нее в горле.

— Я только что решила, что мне здесь не место. Я возвращаюсь в Бостон, — она сделала еще глоток шампанского.

— А как насчет монсеньора Вестона? Разве он не изъявлял желание выкупить вашу долю?

Джесси протянула ему бокал, и он снова наполнил его. Его глаза внимательно смотрели на нее, пока она не отвела взгляд.

— Мистер Вестон поставил меня в неловкое положение. Я не хочу, чтобы он один владел всем бизнесом. А вы спасли мне жизнь. И, скажем так, я хочу расплатиться с вами за это.

— Я понимаю.

Они закончили ужин. Джесси едва притронулась к роскошным блюдам, но все время пила шампанское, опустошая бокал за бокалом. Когда она наконец опрокинула хрустальный бокал на пол, и он разбился о мраморный пол, привлекая любопытные взгляды сидящих за соседними столиками, Рене снисходительно улыбнулся и взял ее за руку.

— Он выскользнул, — смущенно сказала Джесси и икнула.

— Думаю, что нам пора уйти, — глаза Рене искрились весельем.

Джесси с трудом поняла, что он говорит.

— Неплохая мысль, — наконец сказала она, хихикая, и снова икнула.

Она чувствовала себя разгоряченной и возбужденной.

— Куда мы поедем сейчас?

Рене улыбнулся.

— Вам, cherie, следует ехать домой.

Джесси отрицательно потрясла головой.

— Я не хочу ехать домой, да у меня даже нет дома. — Когда Рене помог ей встать со стула, она качнулась. Рене крепко взял ее под руку, провел через зал ресторана и фойе. Его экипаж с кучером ожидали у дверей отеля.

— Я не хочу домой, Рене, — капризно твердила Джесси, стараясь изобразить недовольную гримасу. — Если вам надоело мое общество, я вернусь в ресторан и найду кого-нибудь, кого оно устроит.

— Я редко устаю от общества прекрасной женщины, — он помог Джесси сесть в экипаж и сделал знак кучеру, который натянул вожжи и лошади побежали галопом.

Джесси сидела, откинувшись на сиденье, чувствуя, как кружится голова, она почти ничего не понимала, но все равно сейчас было лучше, чем тогда, когда она открыла дверь в комнату Джейка.

— Как насчет еще одного бокала шампанского?

— Вам будет плохо, — ответил Рене, — почему бы вам не рассказать мне, что случилось?

— Вы хотели пригласить меня на ужин, не так ли? Вы хотели купить мою долю?

— Я также хотел заняться с вами любовью, но только если вы тоже этого желаете.

— Прекрасно, — сказала она, обвив руками его шею.

Рене мягко отвел ее руки.

— Что сделал Вестон?

— Я не желаю говорить об этом. Я хочу еще шампанского.

Через несколько минут они подъехали к прекрасному дому в викторианском стиле на Пэсифик Стрит. Экипаж подкатил к ступенькам входа. Сильная рука Рене, обнимающая ее за талию, удерживала девушку от падения. Дверь экипажа открылась, и кучер помог ей сойти. Рене через мгновение был рядом.

— Пойдемте, cherie, — он укутал ее в накидку. — Вы можете простудиться. Сейчас холодно.

Джесси позволила Рене провести ее в дом и усадить на диван, обтянутый светлой парчой.

— Вы сейчас выпьете кофе, и вам станет лучше. Миссис О'Кланахан, — позвал он, — дайте нам кофе. И, пожалуйста, покрепче и побольше.

Пожилая экономка взглянула на Джесси, ее глаза округлились. Она исчезла на кухне.

— Я не хочу кофе, — сказала Джесси с недовольной гримасой, — я хочу еще шампанского. Я думала, мы решили развлечься.

Рене улыбнулся и приподнял рукой ее подбородок. Его губы приблизились к ее губам, и он нежно ее поцеловал.

— В следующий раз, если вы этого пожелаете, Но сейчас скажите мне, что случилось. Верите вы мне или нет, но я ваш друг.

У Джесси задрожала нижняя губа. Она отвернулась, часто заморгала, пытаясь сдержать слезы, но они градом покатились по ее щекам.

— Я так сильно люблю его, — вырвалось у нее, хотя ей хотелось вернуть свои слова обратно, — я думала, что он тоже любит меня. Я думала, что что-то значу для него. Я такая дура, Рене.

— Все мы дураки в том или ином случае. Этого нечего стыдиться.

— Я считала вас негодяем, но негодяй — Джейк.

— Я думаю, что мы оба негодяи.

— Я хочу уехать отсюда. Хочу вернуться в Бостон. Я уже ничего не понимаю, — она позволила обнять себя, плача у него на груди.

— Я так устала, Рене. Так устала, — она прижалась к нему, закрыла глаза и моментально уснула.

Расплата пришла утром. Джесси проснулась от сильной головной боли и неприятных ощущений в желудке. Она увидела перед собой балдахин из блестящего светло-серого атласа с отделкой персикового цвета и некоторое время не могла понять, где она находится. Напротив постели стоял резной деревянный шкаф с открытой дверцей, внутри был виден ряд мужских костюмов и рубашек. На туалетном столике из розового дерева лежали накрахмаленные белые воротнички, мужские золотые карманные часы и футляр для них.

У Джесси забилось сердце. Ее платье лежало на кресле, кружевная рубашка и панталоны были аккуратно сложены рядом. Взглянув на себя, она застонала — на ней снова была ночная рубашка Рене. О Боже! Она была в спальне Рене! Как она сюда попала? Что она натворила? Но сколько бы она не притворялась перед самой собой, что ничего не помнит, память услужливо подсказала ей, что произошло. Я не готова ехать домой… Я хочу еще шампанского… Я думала, мы собираемся развлечься…

Она помнила, как он держал ее за талию, и даже, как он поцеловал ее — нельзя сказать, что это было неприятно.

В голове у нее стучало сильнее, чем в сердце. Содрогаясь, Джесси выбралась из огромной кровати под балдахином. Она быстро оделась в свое слегка помятое вечернее платье, и спотыкаясь, подошла к зеркалу. Ее густые темные волосы представляли собой массу спутанных локонов. Она поискала щетку, но не нашла, вытащила из волос несколько оставшихся шпилек и попыталась причесать волосы пальцами.

Может быть, Рене вел себя, как джентльмен, понял, как она была пьяна и отнес ее наверх? Но это был шанс для него, уныло подумала она. В течение нескольких недель он пытался соблазнить ее. Прошлой ночью ему представилась такая возможность, и он не мог не воспользоваться этим. Она только могла представить себе, как он ее раздевал. На борту яхты она была ранена. На этот раз она была пьяна и практически умоляла его отправиться с ней в постель. Он — мужчина, а она уже убедилась, что мужчинам нельзя доверять.

Если ты обманул меня, то ты дурак. Если ты обманул меня дважды, то я дурак. Рене, конечно, занимался с ней любовью этой ночью, ж, может быть, это ей даже понравилось. Джесси вздрогнула при этой мысли. И, конечно, он не принуждал ее — на ее теле не было никаких синяков, ни других признаков насилия. Ей хотелось заставить себя поверить, что ничего не произошло, но она выпила так много шампанского, в голове ее был такой туман, что могло случиться все, что угодно. И когда она проснулась, то почувствовала, что виновата в чем-то!

Как она посмотрит Рене в глаза? Эта мысль вызвала в ней новую волну отчаянья. Ее слегка подташнивало. Ей нужно поскорее убраться из этого дома и вернуться в «Милый Ангел». С этой мыслью она схватила свою накидку, еще раз посмотрела на свой взъерошенный вид в зеркало и открыла дверь в холл. Убедившись, что там никого нет, она на цыпочках направилась к застекленной передней двери и выскочила на улицу. Добежав до угла, она облегченно вздохнула и остановила проезжающий свободный экипаж.