Мой (не)виртуальный подлец

Глава 20. Филатовы

Лика.

Всё начинается гораздо раньше, чем он говорил. Когда мы почти доезжаем до его пентхауса, он нажимает кнопку стопа на лифте.

Молниеносно оказывается подле меня и впивается в мой рот, буквально его насилуя. Таранит языком, кусает губы, вылизывает раненые места и гортанно стонет, доводя меня до исступления. Сильные руки блуждают по моему телу, сминая ягодицы, дразня через ткань соски, обнимая талию.

— Я люблю тебя, Ведьмочка… — шепчет, запуская руку под мою юбку.

Гладит через трусики мокрое лоно, и я всхлипываю, одурманенная удовольствием. Мне хочется парить, летать над полом от эмоций и кайфа, которые я испытываю. И это даже не сексуальное напряжение, а счастье и переполненное сердце любовью. А может действительно всё бросить, и быть с ним? Отдаться желанию, отпустить обиду и быть с ним? Именно так поступают умные люди, а не клише из романов и фильмов, когда главному герою приходится очень туго, перед тем, как его всё-таки прощают. Ну или вообще они встречаются через время, и только потом понимают, что не могут друг без друга. Я не хочу убивать время и быть клише, я хочу жить здесь и сейчас.

— И я тебя люблю, Мир, очень люблю. — судорожно хватаю воздух ртом, раздвигая пошире ноги, чтобы парню было удобнее.

Улыбаясь, просовывает ладонь в мои трусики, и вводит в истекающее естество сразу два пальца, растягивая. Ноги подкашиваются от возбуждения, и я хватаюсь за перила, постанывая. Начинает двигать ими вперёд-назад, и я хлюпаю как настоящая шлюшка.

— Прогни спину. — командует, резко разворачивая меня к себе спиной. — Сладкая… — вижу в зеркало, как он облизывает свои пальцы, закатывая глаза.

Задирает юбку и сдвигает вбок насквозь мокрые трусики. Через пару мгновений входит до упора, зажимая мой рот широкой ладонью.

В животе разливается кипяток, и его волна окатывает всё тело. Мурашки ползут по коже даже там, где они априори не должны быть. Я возбуждена до предела.

Филатов начинает делать размашистые движения бёдрами, каждый раз погружаясь максимально глубоко в мою киску. Наблюдаю за его великолепным лицом в зеркало и кайфую только от этого. Закусил пухлую губу, глаза закатываются от удовольствия, глаза чернее ночи. Словно я его наркотик и он неизлечим.

Сжимает ягодицы, шлёпает, ускоряясь. Рычит сам, и выбивает гортанные стоны из меня, самодовольно ухмыляясь.

В одну секунду лифт начинает ехать вниз и я кончаю от неожиданности вскрикивая. Разлетаюсь на частицы, стоная в голос. От моих судорог мужчина тоже изливается, не прекращая движения.

Лифт тормозит, и Мир успевает только одёрнуть мою юбку, когда двери разъезжаются и на нас смотрят три пары глаз. Двое жильцов и мастер.

— Здравствуйте. — расплывается в дружелюбной улыбочке Мир, впопыхах застёгивая ширинку, и по-прежнему держа меня одной рукой за бёдра. — Проходите. — прыскает от смеха, отступая и притягивая к себе. Прижимает лицом к своей груди. Вероятно чтобы мне не было так стыдно, и за это ему большое спасибо.

— Вы… — тянет взрослая женщина, заикаясь. — застряли? — сглатывает.

— Типа того. — фыркает мой мужчина, и мастер начинает ржать в голос. Чувствую как мои уши начинают гореть не огнём, а синим пламенем. Сильнее вжимаюсь в Филатова, и стараюсь не дышать, словно так они меня не заметят.

Лифт тормозит на одном из этажей, и кто-то один его покидает. Затем ещё один. И я наконец выдыхаю.

— Мир, ты идиот? — бурчу, когда мы наконец входим в пентхаус мужчины. — Зачем было это в лифте делать?

— Откуда мне было знать, что они мастера вызовут? — улыбается. Смешно ему. — Я, как и ты, первый раз трахался в лифте.

— С чего ты взял, что я первый раз? — играю бровями, начиная смеяться при виде его серьёзного лица. — Успокойся, я пошутила.

— Я сейчас тебе так пошучу! — рычит, стягивая футболку через голову. — Раздевайся, Ведьмочка, мы не закончили.

*****

Ступаю по дорожке с папой под руку. Сердце колотится как бешеное, заглушая все окружающие меня звуки. Мне ужасно страшно, но как ни странно я не чувствую сомнений. Я уверена, что делаю всё правильно, я уверена в своём будущем муже. В нашей семье. В совместном будущем.

Глаза Мира блестят от слёз, он выглядит ужасно счастливым. Как и я.

— Обещаю любить тебя до тех пор, пока мозг не засохнет, и после в загробном мире… — улыбается, держа меня за руку. — Обещаю делать тебе массаж, когда ты этого попросишь, но всегда с продолжением. Обещаю заботиться о тебе и делать тебе депиляцию, когда мы решим завести ребёнка. Обещаю не есть твои йогурты, но не обещаю не есть шоколадки. Обещаю быть только твоим. Навсегда.

— Обещаю любить тебя до тех пор, пока у тебя мозг не засохнет. — улыбаюсь, и зал заходится хохотом. — Обещаю любить бесконечно. Во всех будущих жизнях. Даже если мы будем дождевыми червями. Обещаю делать тебе массаж в ответ, даже если он будет с продолжением. Обещаю стирать твои носки, и зашивать дырочки на больших пальцах. Обещаю готовить тебе вкусную еду. Обещаю отпускать с друзьями в баню. Один раз. В год. — Мир улыбается во все тридцать два и притягивает к себе за талию.

Мы надеваем друг другу кольца и сливаемся в сладком, дурманящем поцелуе.