Мой одержимый босс (СИ)

Глава 22

Требовательный стук в дверь. Я еле открываю глаза, сползаю с кровати. Чувствую себя разбитой полностью. На меня словно навалилась апатия. Я ничего хожу.

Заспанная я открываю дверь. Стоит Марк.

— Что? — недовольно произношу я. — Завтра я улечу, не беспокойтесь. — Хочу закрыть дверь, но он не позволяет мне это сделать.

— Завтра у нас встреча на заводе. Это в тридцати километрах от Казани. Жду в восемь утра внизу, детка.

— Я вам не детка, — огрызаюсь я.

— Красивая, сексуальная малышка. — Он наклоняется ко мне в дверной проем и повторяет: — Ты все равно будешь моей!

— Никогда! — захлопываю дверь перед его носом.

Самодовольный хам. Я возвращаюсь в комнату и готовлюсь ко сну. Нужно выспаться, иначе завтра все пройдет плохо. И нужно обязательно держать себя в руках.

Утром я спускаюсь в холл, но Марка нет. Прямо дежа-вю. Я иду пить кофе. Нужно взбодриться.

Вижу за столиком Марка, но прохожу мимо. Он окликает меня, я приветствую его, но игнорирую дальше.

После импровизированного завтрака мы встречаемся на улице. Я вызываю такси, и мы едем в этот город под Казанью.

Скучные переговоры с партнерами, длящиеся полдня, заключение соглашения и ужин в ресторане.

В гостиницу мы возвращаемся без сил. Я заползаю в номер, но закрыть дверь не успеваю. Марк снова оказывается рядом. Только не это! Устало вздыхаю, поворачиваюсь к нему, натянув улыбку.

— Что-нибудь еще?

— Спасибо, — произносит он и скрывается в своем номере.

Вот это поворот, — думаю я. Чего-чего, но благодарности я от него никак не ожидала. Так и продолжаю стоять в дверях, не понимая, что произошло.

На следующий день у нас остается финальная встреча для подписания договора. Все проходит успешно, и вечером мы вылетаем обратно в Москву. Я облегченно вздыхаю в самолете. Расслабляюсь.

Когда мы вернемся, у него будет меньше шансов приставать ко мне.

Марк чем-то занят в ноутбуке. А я все же решаю подремать.

В сон так и клонит. Стюардесса приносит сок.

— Я даю тебе два выходных, — вдруг произносит Марк, продолжая изучать свой ноут.

— Отлично. Мне как раз нужно навестить деда.

Я отворачиваюсь иллюминатору и закрываю глаза.

Наконец, я дома. Выдохнув, падаю на кровать. Неужели этот ад закончен? Хотя бы на время.

Я набираю номер деда. Телефон молчит.

Я начинаю беспокоиться. После пятого раза отвечает медсестра.

Я с ужасом слушаю, что она говорит. Мурашки бегут по коже.

Приступ.

Дедуля в реанимации со вчерашнего дня.

Я спрашиваю, могу ли сейчас приехать. Но сестра отвечает, что к нему не пустят. Пытается меня успокоить. Уверяет, что приступ курировали.

Дрожащими руками я кладу телефон на стол. На глазах уже слезы.

Наливаю себе стакан воды и выпиваю залпом.

Как чувствовала, что не надо уезжать и оставлять деда одного.

Но все же, как это произошло? Ведь все было более менее. Почему он так разнервничался?

Эта мысль не даёт мне покоя.

Он обещал держаться и быть бодрячком.

Нет, тут что-то не так. В больнице что-то произошло.

Надо срочно завтра ехать туда.

Приходит сообщение от Жени, которое я игнорирую. Вообще не до него.

И не до кого из их чудного семейства.

Вот дед поправится, а я верю, что так и будет, уволюсь к чертям. Пусть к своей Оксане под юбку лезет. Там он никогда отказа не получит. А с меня довольно.

Найду другую работу и буду выплачивать сумму за операцию. И тогда он уже не сможет держать меня на коротком поводке и диктовать свои условия.

И тогда я выскажу ему все, что о нем думаю.

Высказав всю эту тираду самой себе, я выдыхаю.

Мне становится легче. Я ставлю будильник, чтобы не проспать. Затягивать визит в больницу нельзя.

Только я собираюсь лечь, как звонит Элька.

— Что, подруга, готова к безудержному веселью и воспоминаниям из прошлого?

— Нет, — отрезаю я.

— Что-то случилось? — понимающе спрашивает она.

— Дед в реанимации.

— О, боже! Что с ним?

— Приступ. Так что мне не до тусовки.

— Я понимаю, конечно. Но я звоню сказать, что встреча наша снова переносится. Не можем собрать всех, с кем договорились. Возможно — это будет нескоро.

— Хорошо, я поняла. Звони тогда, держи в курсе.

— А Леша тебе не звонил?

Я начинаю чувствовать, как во мне закипает злость. Ну, какой нафиг Леша?! Провались он пропадом. Ещё его не хватало для полного комплекта неприятностей.

— А должен был? — не сдерживаюсь я, произношу сквозь зубы.

— Ну мало ли…

— Эля, он давно не имеет ко мне никакого отношения. У него своя дорога, у меня своя. И пути наши — параллельны.

— Может, он раскаялся?

— Это не имеет значения, — твердо произношу я. Меня уже начинает напрягать наш диалог. И ее странный интерес к нашим персонам. — А почему тебя так волнует Алексей?

— Просто любопытно, — запинается она.

— Уверена?

— Вик, ты чего?

— Ничего. У тебя все? Или ты ещё что-то хотела обсудить? Я очень устала. Сегодня вернулась из командировки и ужасно хочу спать.

— Извини, — говорит Эля, — я не знала.

— Ладно, давай попозже созвонимся. Меня сейчас волнует только дедушка.

— Я понимаю, извини ещё раз.

Я облегчённо выдыхаю. Сбрасываю звонок и зарываясь в подушки.