Мой район!

Глава 15 Необратимость

На следующее утро у меня была небольшая дилемма — выбрать то, что важнее.

Днем у меня была назначена встреча с Катей, дочерью того майора, что был из начальства криминалистического отдела. И примерно на то же время мы договорились встретиться с Бэтменом, чтобы решить вопрос с ножом.

Я рассчитывал как можно скорее выяснить, кто же именно влез ко мне домой. Нет, даже не так. Намеренно кто-то влез именно в нашу квартиру или это была простая случайность? Само собой, взломщики, а их, скорее всего, было не больше двух, где-то притаились. Наверняка считают, что их уже ищет милиция. Могли, конечно, свалить из города, но это маловероятно. И все же, в голове не укладывалось, зачем нужно было звонить откуда-то прямо на квартиру? То ли слишком самоуверенные, то ли… Это такой дерзкий метод стоять на шухере. Первый, если что увидел, сразу позвонил, а второй среагировал и быстро покинул место ограбления!

Может и так, а может и нет. В любом случае, эти грабители были не самыми умными.

Я частично запомнил лицо того, что вонзил в меня нож. Ситуация тогда не располагала, все происходило быстро, урывками. Но уверен, что если увижу его вновь, непременно узнаю. В общем, снова я ощутил то самое чувство, когда стою на пороге и нужно сделать правильный выбор и, черт возьми, я уже знал, как поступить!

В десять утра позвонил ставщику. Тот был сонный, скорее всего отсыпался от какого-то ночного дела. Вечером обмозговал, что нужно постепенно искать более надежного человека для того, чтобы поднимать деньги на ставках. Попросил его перенести нашу встречу на завтра, а сам отправился в тот район, где располагалась школа самбо. Ведь именно там я и спас девушку от Комара и других гопников из банды Складских.

Катю я увидел издалека — она сидела на лавочке, осматривая аллею. Вокруг, на поводке бродил мелкий Йоркширский терьер, на голове которого болталась яркая фиолетовая резинка с бантиком. Уже в те годы пошла мода напяливать на собак всякую фигню.

На вид девушке было в районе восемнадцати, она была ну может чуть старше меня. Не стану скрывать — симпатичная, длинные темные, но не черные волосы, были чуть ли не до пояса. Однако, если вдуматься, она же мне в дочери годилась. Впрочем, эти мысли я быстро отогнал прочь — прошлое уже не актуально и его нужно отпускать. Жизнь-то уже другая.

— Привет! — произнес я, подходя сзади. — Хотел купить цветы, но не нашел здесь ни одной цветочной лавки.

— Привет, Антон. И хорошо, что не купил. Терпеть не могу цветы, глупая трата денег. Особенно с теперешними ценами.

— Ух ты! Это что за зверь? — поинтересовался я, когда Йорк принялся обнюхивать мои кроссовки.

— Знакомься, это Джерри. Йоркширский терьер, редкая порода в нашей стране. В Англии такие очень популярны. А мне повезло, случайно достался — папа его на улице нашел. Додумался же кто-то такого щенка выбросить!

— Ну да, действительно. Кстати, хорошо выглядишь.

— Спасибо, — улыбнулась Катя. — Ну, наверное, лучше, чем в тот раз, когда те козлы хотели меня в машину затащить. Слушай, а давай я сейчас заведу Джерри домой и вернусь, хорошо? Родителей все равно дома нет, пусть спит. А то они жару плохо переносят.

— Конечно, как скажешь.

Девушка улыбнулась, поманила пса и направилась к своему подъезду, что был метрах в ста впереди. А я остался ждать, не забывая посматривать по сторонам. Район был относительно молодым, ему было лет десять-пятнадцать. Это дальше к западу раскинется район Юбилейный, южнее справа, будет жилой квартал — а сейчас там только военные склады. Ну а Севернее все будет практически без изменений.

Середина июня — для Краснодара это пока еще не самое жаркое время. В этот период лучше всего ехать на Черное море, куда-нибудь под Анапу. Ведь как только начинается сезон, вся страна едрванет на юга, пользуясь одной единственной магистралью «М4». Конец июля и весь август там нечего делать, разве что ротовирусы собирать. Но многие этого просто не понимали, ожидая долгожданного отпуска. Впрочем, в начале девяностых не было еще никаких ротовирусов, главное воду из моря не пить. Да это и не только моря касается… Та же Кубань, на которой стоял Краснодар, раньше тоже была куда чище. В это время реку еще не засрали канализационными сбросами, поэтому в ней не только можно было купаться, но и спокойно отдыхать на берегу. Не было зловонных испарений, теплоходы сновали туда-сюда, катая довольных жителей и гостей города. А в две тысячи двадцать четвертом если кто-то рискнул бы там искупаться, можно было смело снимать с себя кожу и оставлять ее на берегу… Шутка, конечно, но со значительной долей правды. Экологическая обстановка на реке стала чуть ли не критической.

Прошло несколько минут и Катя спустилась вниз, но уже без собаки. Даже переоделась, теперь она была в легком голубом платье и белых сандалиях. Невольно сделал вывод что она хорошая и правильная девушка, наверняка из хорошей семьи. Впрочем, это пока рано утверждать. Пообщаемся, посмотрим.

Пока она приближалась, я невольно поймал себя на мысли, что мне интересна ее компания. И пахло от нее тоже приятно.

— Ну что, куда пойдем? Познакомимся, а то я о тебе почти ничего не знаю? — предложила она. — Я так и не отблагодарила тебя за то, что ты спас меня от тех ублюдков.

— Ты их знала? — я перевел разговор чуть в иное русло.

— Нет. Может, видела пару раз и все. В последнее время, по всему городу какая-то активность разных группировок началась. Делят между собой что-то, часто только через драки, вроде стенка на стенку. Отец как узнал, так разозлился, что хотел их в камеру посадить на пятнадцать суток, но я отговорила. Где их искать? Да и толку? Все равно это ничему не научит, только обозлятся… Всех не пересажать!

— Ну, может и так. И часто у вас на районе вот так девушек похищают? — спросил я.

— У нас нет, тихо всегда было. Хотя, мы тут недавно живем, седьмой год. А по городу часто, — вздохнула она. — Отец как-то рассказывал, что криминальная статистика там у них бьет все рекорды. Раньше такого не было. Особенно в южной части города, а мы как раз и есть юг. Юго-запад.

— Ну да, знаю. Краснодар гудел… — начал я и спохватился. Это только начало, дальше будет еще веселее. Конские цены, обмен денег. А потом дефолт еще стукнет. — Ну, в смысле, будет гудеть еще. А чего отец уволился?

— Ну, это не совсем так… — замялась Катя. — Это я выдаю желаемое за действительное. Он собирается переходить на другую должность, как консультант. Устал от работы, сильно устал. Да по нему это видно. И мама тоже устала. Его же и днем и ночью могли на службу вызвать. И постоянно убийства разные, кровь… От недосыпа вечного проблемы со здоровьем начались. Ни поесть нормально, ни поспать. Мы его долго уговаривали, а потом там у них со штатами что-то произошло, ну и ему предложили либо переехать в Москву, либо уйти на консультанта. А вообще, я уже запуталась, точно не знаю, кем он там теперь будет.

— Понятно. Это, несомненно, к лучшему, — кивнул я.

— Я тоже так думаю. Антон, а давай сядем на трамвай и съездим в парк Горького? Там сейчас тихо, спокойно. Не знаю почему, но это место на меня действует умиротворяюще.

— А давай! — согласился я.

Мы направились вверх по улице Каляева, намереваясь выйти на Калинина, где проходила ветка трамвайных путей. Прошлись немного вперед и вышли к остановке. Как раз шел трамвай, кажется, это был двадцать первый номер. Забрались внутрь, оплатили проезд. И уже через минут двадцать пять добрались до городского парка. Издалека увидел чертово колесо — позднее, в начале двухтысячных, его уберут и установят другое — побольше.

Место тихое, спокойное. Здесь люди просто гуляли, отдыхали. Болтали друг с другом, улыбались. Было прохладно, тут и там стояли вагончики со сладкой ватой и мороженным. Всякими светящимися побрякушками еще не торговали, но это время тоже скоро придет. Туда-сюда бегали и галдели маленькие дети.

Катя некоторое время смотрела на них задумчивым взглядом, затем выдала:

— Вот смотрю я на них и думаю, как им хорошо. Вокруг столько всего плохого творится, а они маленькие и наивные бегают, играют и даже не догадываются. Я к чему это… Почему-то вспомнила, что отец недавно упомянул про эпизод с маньяком, похитителем детей. Как раз на Складском районе орудует один такой. Никто его не видел, да и улик никаких нет. Уже, вроде как, троих детей похитил.

— Серьезно? — я вспомнил, что в те годы реально было много подобных случаев.

— Ну да. Страшно все это. Папа говорит, если бы увидел его, руками бы голыми придушил бы! Как можно убивать детей?

— Я бы тоже… Слушай, давай не будем о плохом?

Неподалеку был ресторан, у которого я встречался с Бэтменом. В воздухе витал запах жарящегося на мангале шашлыка, играла музыка. Журчала вода в фонтане.

— Слушай, Кать… — обратился я к девушке. — А подскажи, у тебя отец со старыми делами может работать, ну там, с архивами какими-нибудь? Может кое-что проверить?

— Не знаю. Могу спросить. А тебе зачем?

Я немного помедлил, подбирая слова.

— Ну, когда вы меня в прошлый раз подвозили, твой отец спрашивал, кто мои родители. Я тогда не ответил, неприятно было. А сейчас вот могу рассказать.

— Если это личное, то не нужно. Мне знать не обязательно.

— Знаешь, эм-м… Наверное, с моей стороны это будет выглядеть странно, что я задаю такие вопросы. Лучше расскажу все по порядку, чтобы ты ничего плохого не подумала. В общем, отец мой — бывший десантник. Воевал в Афганистане. Был образцовым военнослужащим, имеет награды. А примерно полгода назад началась какая-то черная полоса. Началось с того, что он возвращался с работы домой и стал свидетелем того, что несколько отморозков пытаются затащить в машину молодую женщину. Вот, примерно, как тебя тогда… Он им помешал, вступился за нее и сломал одному из них челюсть. А тот оказался близкий родственником кого-то из депутатов. В общем, само собой этим людям это не понравилось, они и решили ему отомстить. Очень жестоко отомстить.

Катя слушала не перебивая.

— Устроили обыск квартиры. Я не знаю как, но скорее всего, через продажных сотрудников милиции, каким-то образом подкинули пистолет. А потом вообще дикость началась. Суд прошел как-то через чур быстро, с нарушениями и без присяжных. Ко всеобщей неожиданности, его обвинили еще и в том, что это он пытался ту женщину изнасиловать, а отморозки наоборот, ее защищали. Ее, то ли запугали, то ли купили… В общем, она дала показания против моего отца, хотя видно было, что ее заставили или купили. Его посадили, а затем устроили пропаганду. Тем, что моя мама была в шоке, умело воспользовались. Нашли способ, чтобы с позором уволить ее с работы, написали громкие статьи в газетах, намеренно очерняя имя моего отца. Спустя немного времени, стали письма с угрозами слать, а когда мы в милицию обратились, нас попросили не заниматься ерундой. Но я точно знаю, что все обвинения против отца были сфабрикованы и еще месть шанс восстановить справедливость!

— Ого… А что за депутат за этим стоял?

— Ну, они ж лица неприкосновенные, сами таким заниматься не станут… У них куча помощников есть и неофициальных тоже. А фамилия его Вершинин!

— О-о, — охнула Катя, сконфузившись. — Отец про него много не очень хороших вещей говорил. Вроде как сам к власти пришел из бандитской среды.

— Даже так? — я сразу же заинтересовался. Вообще, конечно, я был не удивлен этому — половина депутатов в то время были завязаны на криминале. Выходит, раз ее отец знает про него, значит за ним и другие грехи имеются. Возможно, он всплывал где-то еще?

— Ну да. Раньше его мало кто знал, а потом что-то произошло. Ну, я никогда не интересовалась этим.

— Да это понятно, нам-то чего в политику лезть! — я решил не развивать дальше эту тему и изменил направление на то, что меня интересовало в данный момент. — Так вот, по поводу моей просьбы… Я точно знаю, что отца посадили незаконно. Сфабриковали фальшивое дело, по-быстрому все провернули. Мы даже ничего предпринять не успели, как уже все закончилось. И теперь, я хочу сам разобраться, что там произошло. Наверняка, когда все происходит так быстро, есть дыры.

— Я поняла, — быстро и часто закивала головой Катя. — Спрошу у отца. Но лучше бы тебе самому с ним поговорить. Он точно не откажет!

Конечно, не откажет, ведь, можно сказать, что я его любимую дочь от изнасилования спас. Не зря я тогда вклинился, чувствовал, что это будет иметь огромное значение. Сама собой запустилась цепочка взаимосвязанных между собой событий…

Я прекрасно понимал, что если начну копаться во всем этом деле, то могу случайно раскопать такие скелеты, что мама не горюй… И отсюда же вытекало другое — не по зубам мне тягаться с такой крупной рыбой. Вернее, мне-то по зубам, а вот школьнику Антону Барсукову — нет. Но это же мой плюс, кто серьезно воспримет школьника? В общем, мы еще поглядим.

Мы гуляли с Катей еще часа полтора, успели хорошо разговориться и узнать друг друга поближе. Она была умна и рассудительна, внимательна. Оказалась очень интересной и порядочной. Открытой и легкой в общении. Симпатичной, умной и проницательной. Но я совершенно не видел себя рядом с ней как парень.

Еще она рассказала, что отец начинал ее учить рукопашному бою, но из-за вечной нехватки времени, редко когда удавалось возобновить тренировки. Покушав мороженного, мы покатались на колесе обозрения, побродили по парку, спустились к искусственным водоемам, где плавали утки.

Ближе к вечеру нужно было ехать обратно.

На остановке дождались нужный нам трамвай. В это время много людей возвращалось с работы, поэтому внутри было тесновато. Через несколько остановок добрались до района, где и жила Катя. Мы решили выйти на одну остановку раньше, чтобы еще немного прогуляться.

Вечер был замечательный и, пожалуй, ничего не предвещало беды. Но судьба распорядилась иначе. Проходя через частный сектор, мы услышали приближающийся вой сирены. Не прошло и двадцати секунд, как прямо перед нами свернула в проулок машина скорой помощи.

— Вот ведь работа у врачей! — покачала головой Катя. — Постоянно на ногах, а каждый вызов — сплошной стресс. Едут и не знают, что их там ждет. Не знаю даже, какие нервы там нужны и сколько потом отходить от того, что довелось увидеть на смене. Люди-то разные, а обстоятельства тем более…

— Это точно. Зачастую пациенты толком и объяснить не могут, что у них случилось.

Вдруг Катя остановилась в нерешительности., словно учуяла что-то. Затем сделала несколько неуверенных шагов в сторону остановившейся метрах в сорока машины скорой помощи. Там, за кустами уже стояла машина милицейская «пятерка». Собирались редкие прохожие и зеваки, но территорию оцепили лишь частично.

— Ты куда? — спросил я, шагнув за ней. — Кать, чего ты там увидела?

— Что-то случилось! Пойдем, посмотрим?

— А зачем? — недоуменно спросил я. — Обычно, когда скорая и милиция приезжают на одно и то же место, то ничего хорошего там не бывает. Ну, ладно…

Идея была нехорошая, но разве я мог удержать ее?!

Мы направились вниз по улице и уже через несколько десятков метров оказались на месте. Там, в небольшой канаве у кустов сирени лежало распростертое тело девушки. И хотя место еще не успели толком оцепить, было очевидно, что она мертва. Туда-сюда сновали врачи и милиционеры, а над телом склонился врач. В какой-то момент Катя пригляделась и увидела ее лицо.

— О боже! — вдруг вскрикнула она, закрыв лицо руками. — Это же Настя!

— Что за Настя? — недоуменно спросил я, бросившись к девушке.

— Моя близкая подруга!

— Снегирев! — вдруг рявкнул обернувшийся на крики старший лейтенант. — Убери посторонних с места происшествия! Черт возьми, да не стойте вы!

К нам тут же направилось двое милиционеров, чтобы вывести из зоны оцепления.

— Вот дерьмо… Идем… Идем! — я тут же оттянул девушку в сторону, чтобы она не видела того ужаса. Труп на улице само по себе страшно и неприятно, а когда это родственник…

А в следующие несколько секунд я заметил быстро приближающуюся справа машину. Это был специальный Рафик «2203». Скрипнув тормозами, машина остановилась поперек проезда, еще больше перекрыв видимое пространство. Судя по специфической надписи на боку, на место происшествия прибыла следственная группа. А среди них был и отец Кати.

— Папа! — взвизгнула девушка и бросилась к майору, вырвавшись из моих рук.

— Дочь? — искренне изумился майор, увидев рвущуюся к нему Катю. Тут же дал команду бросившемуся за ней полноватому сержанту. — Пропустите ее!

Девушка, рыдая, подбежала к офицеру, тот обнял ее, а сам тревожно посмотрел в сторону лежащего в канаве тела. Затем шумно выдохнул и мягко повернул ее в сторону служебной машины, откуда уже выбрались сотрудники следственной группы с чемоданами в руках.

Дальше все как-то завертелось, закрутилось. Меня отстранили в сторону, но спустя несколько минут, бочком-бочком, я тоже подобрался поближе. Посадив заливающуюся слезами Катю в машину, он направился к телу и вдруг увидел меня, коротко кивнул головой.

В общем, какое-то время мне удавалось находиться рядом и слышать часть разговоров. Потом меня снова прогнали, и мне пришлось отойти метров на двадцать, держа в поле зрения отца девушки.

Сотрудники оперативно-следственной группы все осматривали, фотографировали, искали улики. Майор то крутился рядом, иногда отдавая указания подчиненным, то куда-то пропадал. Над телом убитой работал отдельный фотограф.

Когда стало тише, а тело упаковали в черный полиэтиленовый мешок и загрузили в машину скорой помощи, ко мне подошел озадаченный отец Кати, с хмурым лицом и побледневшим лицом.

— Как вы тут оказались? — негромко спросил он, доставая сигарету.

— Гуляли, — честно ответил я. — Возвращались с трамвайной остановки, а тут скорая помощь проскочила прямо перед нами. Катя отчего-то заинтересовалась и потащила меня туда посмотреть. Ну а дальше все понятно.

— Ясно! — вздохнул майор, закуривая. — Она тебе сказала, кто это? Понимаешь, что вообще случилось?

— Да я вроде не дурак. Убийство. А та девушка, это одна из подруг Кати.

— К сожалению, да. И теперь мне как-то нужно сообщить ее родителям о том, что их девятнадцатилетнюю дочь изнасиловали и убили.

— Еще и изнасиловали? — переспросил я. — Как вы это определили?

— Да все и так видно, не нужно быть гением. Конечно, экспертиза потом подтвердит… На ней платье изорвано, нижнего белья нет. Гематомы, ссадины. И это уже не первый случай. У вас во дворе совсем недавно случилось подобное. Разница всего несколько дней, а все то же самое.

— Думаете, это все взаимосвязано?

— Почерк тот же. Ее задушили. Какая-то тварь насилует молодых девушек, а потом убивает их. А тела разбрасывает по всему району… — отец Кати вдруг осекся. Видимо сообразил, что сказал слишком много, чего мне знать не следовало. — Так! Ты от меня ничего не слышал, ясно?

— Сергей Викторович, само собой! Язык за зубами держать умею! — твердо ответил я, давая понять, что мне можно доверять. Про себя отметил, что это действительно серьезный момент — маньяков в восьмидесятые-девяностые годы хватало. Один Чикатило чего только стоит. Неужели на Юбилейном завелся маньяк-насильник?

— Ладно. Вижу, парень ты нормальный, но на всякий случай предупреждаю! А то по городу паника пойдет! Это уже четвертый случай! — взвесив все за и против, продолжил майор. — И все они произошли либо на Юбилейном, либо на окраинах складского района. И всегда все одно и то же. Изнасилование и убийство удушением. Мне за Катю страшно…

— Понимаю. Думаете, что за этим могут стоять те, от кого я ее спас в прошлый раз?

— Нет, не думаю. То были обычные уличные гопники, а тут орудует настоящий маньяк, прожженный и безжалостный. И у нас ничего на него нет.

Повисла напряженная пауза. А я вдруг понял, что это хороший повод добавить себе репутации.

— Вы знаете, Сергей Викторович… — начал я, подбирая нужные слова. — Я мог бы попробовать вам помочь в этом деле. Негласно, само собой.

— Да? — тот покосился на меня изумленным взглядом. — И как же?

— Ну… Я мог бы быть полезен как тайный наблюдатель? Глаза и уши. У меня аналитический склад ума, а это уже хорошо. К тому же, я не хочу, чтобы с Катей что-то случилось.

— А ну-ка, поподробнее здесь!

Я хотел было объясниться, но тут задняя дверь Рафика приоткрылась и оттуда высунулся какой-то старлей:

— Сергей Викторович, нужно ехать!

Майор взглянул на часы, затем кивнул.

— Так, Антон! — он обратился ко мне, отбросив недокуренную сигарету в сторону. — Давай-ка завтра подойдешь ко мне в отделение и расскажешь поподробнее?

— Договорились!

Мы пожали друг другу руки, после чего майор сел в дежурную машину и уехал. Причем уехал не в ту сторону, где находился его дом, а наоборот, куда-то в центр. Скорее всего, ночь он проведет в отделении.

Я медленно побрел домой — впереди было несколько кварталов. День оказался довольно насыщенным, впрочем — последнее время, вся моя жизнь буквально бурлила. Я все больше и больше погружался в водоворот событий, иногда отмечая, что уже основательно влился в новую жизнь. И почему-то вокруг меня начинали потихоньку происходить не очень хорошие вещи…

Нет, меня это не пугало, просто было несколько странно.

Я медленно шел и шел, постепенно добрался до большого перекрестка. Слева многоэтажные дома — где-то там жил Андрей Гнутов. Справа, через дорогу шли длинные ряды гаражей. Решил не терять зря времени и срезать через них.

Когда я перешел пешеходный переход и углубился в длинные ряды гаражей, услышал сзади какой-то шум. А потом увидел приближающуюся красную ВАЗ-2101. И я эту машину уже видел…

Внутри сидело трое.

Сначала машина проскочила мимо меня, подняв клубы пыли. Затем, метров через двадцать остановилась. Начала разворачиваться и вот тут я почувствовал неладное…

Из пассажирского окна, рядом с водителем, вдруг высунулся Череп.

— Оба-на! — мерзким голосом заорал он. — Куда прешь, Барсуков?

Из машины громко играла музыка, это была песня панк-группы Сектор Газа — Ява:

— Мля… — с досадой процедил я, понимая, что тихо-мирно с этими уродами разойтись не получится. Слишком много у них скопилось ко мне претензий, а сейчас еще и момент ну очень подходящий, чтобы поквитаться со мной за все и сразу. Их трое, а я один. Наверняка они еще и выпившие, а может и вообще обдолбанные чем-нибудь наркотическим.

Я показал им средний палец.

— Ну, п@здец тебе! — разъяренный Череп скрылся внутри салона.

И тут «копейка» вдруг заревев двигателем, рванула в мою сторону.

Одно дело гулять с девушкой, а совсем другое убегать, с не частично зажившей колото-резаной раной на ноге. И я прекрасно понимал, что у тех отморозков, что были в машине, хватит ума и дурости, чтобы сбить меня…