Мой упрямый принц

Глава 21

Надежды её величества королевы-матери не оправдались.

Я была уверена, что Лер тут же окажется под стражей. Наследный принц, упавший в пропасть и чудом не разбивший голову, его младший брат и возможный наследник, который разжал руки в самый последний момент…

Но неожиданно – и быстро – все четверо стражников вступились за Лера. Все четверо видели, как Сизмунд ударил брата и поскользнулся, и все видели, как его брат ухватил наследного принца за руку и держал из последних сил, а потом, уже окровавленный, с открытой раной, потерял сознание.

Но первой выступила Сюзи. Ясно и громко, глядя прямо в глаза королеве-матери, она произносила каждое слово, эхом отзывающееся до самого дна водопада, и в глазах её, устремлённых на её величество, горел такой гнев, что даже я в эту минуту поостереглась бы вставать у неё на пути.

Поэтому её величество изволила лишь коротко процедить, чтобы мы привели себя в порядок, и тут же ринулась вниз, к своему «бедному мальчику».

Пока мы переодевались во внезапно нашедшиеся наряды, Лера тщательно и очень аккуратно перевязали, причём, как я узнала из отрывка беседы стражников, это сделал личный лекарь принца, не королевы. Так что в следующий раз, когда я его увидела, Лер был уже на ногах, раздавая короткие, отрывистые приказы личной страже. И, что удивительно, сейчас его слушались куда охотнее, чем два часа назад.

Двое мужчин в лекарской одежде вышли проводить его к каретам, и я стала свидетельницей небольшой перепалки. Лер произнёс несколько коротких, отрывистых слов, и старший из лекарей, поморщившись, вручил ему небольшой, резко пахнущий флакон.

Я нахмурилась. Если Лер снова пьёт «всякую и разную дрянь», чтобы устоять на ногах, вряд ли это хорошо повлияет на его здоровье в дальнейшем. Но я понимала, что выбора у него не было. Если Лер будет лежать на носилках, беспомощный, пока королева-мать распоряжается всем, то рискует очнуться уже в камере.

Я сжала руку сестры, когда носилки с принцем Сизмундом с величайшими предосторожностями поместили в закрытый экипаж.

– Тебе страшно? – тихо спросила я.

– Нет, – сквозь зубы произнесла Сюзи. – Я зла. Как он посмел, Эсти? Как он посмел туда упасть? И как она… как она могла… как она осмелилась допустить?..

Уже позже, когда впереди показался Йевер и знакомый берег озера, я осознала, что гнев Сюзи был направлен не только на то, что королева-мать когда-то рассорила двух принцев. Моя сестра прекрасно поняла, кто стоял за ловушкой, уготовленной мне в купальне, и теперь, поняв всю низость поведения королевы-матери, отбросила любое преклонение перед особой королевской крови.

В моей младшей сестре говорила ярость. А ещё – боль настолько глубокая, что только гнев мог её заглушить. Сюзи любила Сизмунда, и любила по-настоящему. Влюблённость, над которой я втайне посмеивалась и которую надеялась притушить, всё-таки переросла в глубокое чувство.

И это значило, что… Я вздохнула. Это значило, что если Сизмунд умрёт, то я не смогу собрать разбитое сердце Сюзи обратно. И, возможно, никто не сможет.

Но жизнь в Сизмунде продолжала теплиться, когда принца наконец вытащили из кареты и понесли в королевскую спальню в окружении лекарей. Он ещё дышал, и это внушало надежду.

Я выскочила из кареты вслед за Сюзи. И приостановилась.

Лер медленно, но с достоинством вышел из соседнего экипажа. А к нему от главного входа спешил Франц Олив, управляющий Йеверским дворцом. К Леру, а не к её величеству, неспешно шествующей к дверям.

Мои брови сами по себе поднялись. С чего это такое особенное внимание?

Но тут я заметила Альбера Риста, стоящего в тени чуть поодаль. Он кивнул Леру, и Лер ответил едва заметным кивком.

И тогда я поняла. Лер успел переговорить с Альбером, послал его вперёд – и уже тот послал Франца к Леру.

– Немедленно соберите всех придворных в тронном зале, – звучно произнёс Лер склонившемуся перед ним Францу. – Всех до единого. Я не желаю повторять дважды и не желаю, чтобы по дворцу ходили нелепые слухи. Я хочу обратиться к ним сам.

Её величество резко развернулась.

– Приказы здесь отдаю я! – почти крикнула она.

– Значит, этот приказ отдадим мы вместе, – с холодной невозмутимостью сказал Лер. – Буду рад, если вы присоедините свои слова к моим, ваше величество.

Королева-мать явно колебалась. В глазах Лера сверкнула сталь.

– Или вы предпочли бы расследовать поведение шевалье Вилье и его друзей? – небрежно спросил он. – Мой брат, кстати, выразил горячее желание этим заняться. Быть может, мне стоит исполнить это желание как можно скорее, как вы считаете?

В его взгляде было беспощадное знание.

– Шевалье Вилье… ещё не прибыл, – сквозь зубы ответила её величество.

– Значит, самое время обратиться к тем, кто уже прибыл и кто никуда не уезжал. – Лер поморщился, приложив руку к боку, но тут же выпрямился. – Надеюсь, мой брат скоро придёт в себя.

Её величество распрямилась.

– Пока он не пришёл в себя, – ледяным тоном сказала она, – регентом являюсь я. И если, не дай небо, мой сын умрёт, на трон вступит его брат, его высочество принц Вейнар. Нужно ли мне напоминать вам, что регентом при малолетнем принце также буду я?

Настал черёд Лера едва заметно побледнеть.

– Я помню, – отрывисто бросил он. – Но сейчас я следую в тронный зал, ваше величество. Следуйте за мной или нет – мне всё равно.

Его спина была прямой, шаг – твёрдым, но до меня донёсся резкий запах флакона, который вручил Леру лекарь.

«Я выпил… всякую и разную дрянь», – вновь вспомнила я слова Лера на балу.

Рны Лера заживут, и он сможет позаботиться о себе. Но как насчёт нас с Сюзи? Её величество ненавидит нас, а её план женить меня на Вилье никуда не делся. В купальнях её затея провалилась, но на что ещё королева-мать способна теперь, когда власть Сизмунда её не сдерживает?

На многое. И способ защититься от неё лишь один.

Уехать домой.

Сердце внезапно заныло. Уехать? Уехать и оставить Лера здесь, даже не попрощавшись? Не увидеть его снова, не дать ему прочитать мои мысли, больше не слышать его ехидных подколок? Просто… расстаться навсегда?

…И охотничья избушка навеки останется остывшей и пустой. Я больше не посмею туда вернуться. Не смогу. Слишком больно.

…Больно? Какая разница? Я тряхнула головой. Какие тут вообще могут быть дурацкие романтические мечты и сожаления, когда речь идёт о моей судьбе и о судьбе сестры? Я имею на них право? Нет! Значит, хватит!

Больше не глядя на главные ворота, я решительно повернулась к королевскому саду. Самое время воспользоваться отдельным входом в крыло невест.

И начать собирать вещи.

– Сюзи, – позвала я. – Нам нужно идти.

– Да, – слабо отозвалась Сюзи.

– В наши спальни, быстро. Мы уезжаем домой.

Сюзи моргнула, будто просыпаясь ото сна. И впервые после падения Сизмунда посмотрела мне в глаза.

– Нет.

Я моргнула.

– Что?

– Я остаюсь здесь, с ним, – спокойно сказала она, не называя имени. Впрочем, ей и не нужно было его называть. – И буду ждать у дверей его спальни, пока он не очнётся.

Я чуть не села на землю от удивления. И села бы, если бы мы не стояли посреди двора на виду у стражи и слуг.

– Сюзи, это противоречит всем требованиям этикета…

– Он сидел бы у дверей моей спальни, если бы это была я, – просто сказала Сюзи. – Я не могу сделать для него меньше.

Минуту я смотрела на Сюзи. В упрямое лицо моей сестры, переубедить которую оказалось не менее невозможно, чем заставить водопады течь вверх.

И я сдалась.

– Хорошо, – произнесла я. – Только давай хотя бы приведём себя в порядок.

Сестра подняла брови.

– Хочешь заглянуть в местную купальню?

Я фыркнула.

– Нет уж, спасибо. Лучше переоденемся и заглянем к Сизмунду.

Сюзи с благодарностью кивнула мне. И вместе, рука об руку, мы отправились в крыло невест.

– Эстер! – позвала Сюзи из гостиной.

Уже одетая и причёсанная, она стояла у зеркала, а спешно вызванная Лили орудовала пуховкой, скрывая следы слёз.

Я вышла из спальни, на ходу поправляя рукава.

– Виконтесса Фоссе уже дежурит перед покоями его величества, – заговорщицки сообщила Лили, быстро присев передо мной. – Выгнала всех остальных так быстро, что те не успели и глазом моргнуть. Теперь льёт слёзы и причитает вовсю. Вот уж актриса так актриса!

Похоже, Сюзи незаметно привлекла Лили на свою сторону. Как быстро моя сестра успела повзрослеть! И платье Сюзи это только подчёркивало: строгий наряд цвета корицы с серебряной и бронзовой вышивкой оттенял серьёзное лицо, а серебряный браслет на хрупком запястье напоминал о юности и изяществе. Настоящая принцесса. Жаль только, что это превращение произошло в таких обстоятельствах.

– Интересно, надолго ли её хватит, нашей Розали? – пробормотала я. – Эта красотка никогда не будет делать что-то, если ей это невыгодно.

– Как себя чувствует его высочество принц Сизмунд, Лили? – негромко спросила Сюзи. – У тебя точно нет новостей?

Лили отвела взгляд.

– Я… нет у меня новостей, княжна. Совсем нет. Простите меня.

Я нахмурилась.

– Её величество королева-мать запретила говорить нам, верно?

Лили тяжело вздохнула и кивнула.

Я положила монету перед ней. На этот раз – золотую.

– Любая новость, которая может помочь нам, – негромко произнесла я. – Любая. Лили, говори.

Лили набрала воздуха в лёгкие.

– Ну… – Она отвела взгляд, и её щёки порозовели. – Это я так, слышала только… просто говорят…

Мы с Сюзи молча ждали.

– Говорят, его жизнь висит на волоске, – понизила голос Лили. – И не только жизнь, но и трон! Вы же понимаете, если принц Сизмунд… ну…

Её глаза вдруг сделались испуганными.

– Только не говорите, что это я вам сказала!

Сюзи коснулась её руки и ободряюще улыбнулась. Так, как улыбнулась бы королева. Настоящая, такая, которой повинуются без слов.

– Мы никому не скажем, что это ты, Лили, – негромко сказала она. – Так что?

Лили зажмурилась.

– Принца Лерео сильно зауважали после его речи, – выдохнула она. – По всему дворцу говорят, как он пытался спасти брата. И говорят, что её величество королева-мать ему не простит. Если принц Сизмунд… если он умрёт… – Она сглотнула. – Говорят, что тогда принц Лерео и её величество сцепятся по-настоящему. Или он, или она. И она его не пощадит.

– Убьёт? – ровным голосом спросила я. Чересчур ровным.

Лили отвела взгляд. И этот взгляд сказал мне всё.

Я кивнула, пододвигая к ней золотую монету.

– Спасибо тебе, Лили. Идём, Сюзи. Раз Розали уже там, негоже нам опаздывать.

Кажется, я наконец поняла, почему чуть не сбежала домой. Потому что я ничем не могла помочь Леру против королевы. А бессильно смотреть и ждать, кто из них победит, зная, что случится с нами, если Лер проиграет…

Это хуже, чем беспомощно ждать у постели Сизмунда. Ему я просто сочувствовала, а вот за Лера по-настоящему боялась. Настолько, что хотелось закричать от бессилия и врезать кулаком в стену, как делал дядя, когда терял близких друзей и ничем не мог помочь. От бессилия, тоски и тревоги. От желания обнять, взять за руку, сказать что-то бессмысленное и тёплое – и понимать, что ничем это не поможет.

Лер. Опальный принц Лерео, принц-бастард…

Что с ним будет? И что будет со мной?

Первой, кого я увидела в золочёной приёмной перед покоями Сизмунда, разумеется, была красавица Розали. С умело заплаканными глазами, руками, изящно мнущими мокрый платочек, и с идеально уложенной причёской. А также отлично подобранными сиреневыми лентами в волосах, как раз в тон букетам вербены, расставленным по комнате. Фаворитка королевы-матери и главная невеста Сизмунда идеально вжилась в свою роль.

Но на Сизмунда, я подозревала, ей было плевать. Стражники, замершие возле дверей в спальню, и то переживали больше.

Я вздохнула. Всё-таки я чересчур цинична. Всегда думаю о людях самое худшее, и счастливее меня это не делает. Но… просто… я слишком часто оказываюсь права.

Каково же приходится Леру? Который, в отличие от меня, точно знает и видит каждую фальшивую улыбку, каждое мысленное оскорбление, грязную увёртку, лицемерное слово, готовящийся удар исподтишка?

– Надо же, наши провинциальные охотницы тоже здесь, – бросила Розали, перед этим изящно промокнув глаза. – Вы не спешили, я вижу. Прихорашивались, чтобы предстать перед королевским двором во всей красе?

Я холодно подняла бровь, глядя на любимицу королевы-матери. Розали ответила жёстким, тяжёлым взглядом. Перед нами ей не нужно было повторяться, и её лицо однозначно выражало одно-единственное послание: «Вам тут не место».

Но Сюзи даже не обратила на неё внимания. С отрешённым видом она прошла мимо Розали, почти упала на ближайший к дверям стул и застыла без движения.

– Её величество уже оценила ваши усилия, виконтесса? – поинтересовалась я у Розали. – Ведь больше на вас смотреть некому.

– Её величество слегла, – сквозь зубы процедила Розали. – Она слишком переживает, в отличие от вас, лесных дурочек, которые вообще не понимают, что такое истинная тонкость чувств!

Да уж, куда уж нам, деревенским дочерям дровосека. Интересно, если бы я взяла с собой топор, Розали поняла бы тонкий намёк? Ох, вряд ли.

– Какие-нибудь новости были? – всё же поинтересовалась я через силу.

Розали с презрительным видом отвернулась. Понятно. Всё-таки не было, иначе она не утерпела бы.

Я отошла и прислонилась к стене, обитой тёмно-серым шёлком. У принца Сизмунда был вкус. Интересно, Сюзи оставила бы всё как есть, став королевой? Или уговорила бы переделать всё в розовых тонах? А если бы у них родился сын, какой бы была его опочивальня? Или он спал бы в одной спальне с Сюзи? А может, она бы с озорной улыбкой прокралась в спальню и приказала фрейлинам оставить колыбель рядом с постелью короля на полчасика? Бьюсь об заклад, Сизмунда это напугало бы почище трюка с рогатыми доспехами! А потом он бы рассмеялся, поцеловал сестру…

Я потёрла лоб. Глупости! Сизмунд за этими дверями, возможно, лежит при смерти прямо сейчас, а я мечтаю о… о глупостях!

Я почувствовала, что краснею. И тут я увидела Лера.

Быстро, так, что Розали даже не успела его заметить, он едва заметно двинул головой в сторону выхода. И исчез.

Ещё несколько минут я постояла у стены, глядя на Сюзи, которая, казалось, забыла обо всём, и на Розали, которая выглядела всё более нетерпеливой. Интересно, долго ли она ещё выдержит игру в безутешную невесту?

Бросив последний взгляд на сестру, я выскользнула из приёмной.

Лера я нашла на небольшом балконе за первым же поворотом налево. Он действительно меня ждал.

– Не боишься, что нас увидят вместе и пойдут слухи? – поинтересовалась я. – Уже то, как нас видели в халатах у водопада…

– А мы сделаем вид, что обсуждаем важные события, – вяло отозвался Лер. – Мы Были Там, Когда Это Случилось. Отличный предлог.

Обычно ехидный и лучащийся жизнью, Лер выглядел бледнее обычного. И если уж начистоту, сейчас у него был почти такой же тусклый и отрешённый вид, как у Сюзи.

– Как прошла твоя речь в тронном зале? Боюсь, я её пропустила.

– На неё ушли все мои силы, – сухо сказал Лер. – Не поверишь, как это отвлекает, когда слышишь мысли всех разочарованных зрителей.

– Но были и очарованные, – нерешительно сказала я. – Так ведь?

– Очарованные тем, как младший брат заявляет претензии на трон, пока старший умирает? – неожиданно зло спросил Лер. – О да, они были восхищены.

Я примолкла. Впрочем, Лер и так прекрасно меня услышал бы. И мне это категорически не нравилось. Каким бы приятным и интересным он ни был, как бы мне сейчас ни хотелось побыть с ним рядом и утешить его, я всё же хотела оставаться одна в своей голове. Увы, единственным способом было повернуться спиной и уйти.

Лер поморщился, и я решила сменить тему.

– Сюзи сейчас… – начала я.

– В отчаянии, – сухо сказал Лер. – А Розали изображает влюблённую невесту. Причём настолько яростно, что выдавила всех соперниц из приёмной.

Он резко развернулся ко мне.

– Как ты думаешь, мне есть до этого хоть какое-то дело?

Я ни разу ещё не видела лицо Лера таким… искажённым. Почти страдающим.

– Тебе очень плохо, да? – тихо спросила я.

– Да плевать, каково мне. – Лер вцепился в перила балкона. – Сизмунду всё хуже. У него лихорадка, и она делается всё сильнее.

Ох. Леру же сообщали все сводки! И в отличие от меня он точно знал о состоянии брата! Не позавидуешь.

Но если я начну жалеть его даже в мыслях, Леру будет ещё хуже.

– Когда он был маленьким, Сизмунд так ждал момента, когда наконец ощутит дар, – глухо сказал Лер. – Так надеялся. Когда я оказался первым, он разорвал и сжёг все мои книги, так бесновался, что я боялся заходить в свою спальню. Спал в чулане целую неделю. И хуже всего, я… мне было его жаль. Сизмунд убил бы меня за эту жалость, если бы узнал.

– А королева-мать? – тихо-тихо напомнила я.

– Была вне себя от ярости, разумеется. – Невесёлая усмешка. – Но держала себя в руках безукоризненно. Отец даже не понимал, насколько она меня ненавидит. Впрочем, у него не было и четверти моего дара, да и наедине они виделись нечасто.

– Хорошо ещё, она твоего отца не укокошила, – пробормотала я. – Или всё-таки укокошила?

– Слабое сердце, – безэмоционально сказал Лер. – Уж это, поверь, я прочёл в её мыслях в первую очередь. Впрочем, в тот день я проверял всех и каждого. Я никак не мог поверить…

Он не договорил.

Я сжала кулаки. Это было несправедливо! Лер потерял отца, чуть ли не единственную свою семью, а сейчас теряет брата! И у него никогда не было никого, с кем Лер был так же близок, как мы с дядей. Никого, кому он мог бы доверять целиком и полностью. Никогда.

– Альбер и пара моих старых друзей, – отвечая на мои мысли, произнёс Лер. – Мы не были близки, но я мог на них положиться – до определённой степени.

– До определённой степени?

– Я же всегда знал, – устало сказал он. – Я считывал каждое колебание, каждую неприятную мысль… даже мимолётное желание уйти и оказаться от меня подальше. Это… неприятно. Впрочем, тут я сам виноват.

Я кашлянула.

– Может быть, твоя любовница? У тебя ведь были подружки? Женщина, к которой ты испытывал высокие чувства? Ну… или хотя бы средние? Низкие? Приземистые?

Лер смерил меня таким взглядом, что, наверное, стоило бы замолчать. Но это ведь была я.

– Серьёзно, ты что, просто вставал и уходил после мгновений страсти? – не унималась я. – Никакой болтовни в постели, завтрака вместе, глазуньи, пролитой на одеяло, крошек на простыне, ехидных слуг, врывающихся в самый интересный момент?

– Ещё немного, и я устрою этот момент тебе, – мрачно пригрозил Лер. – Как непокорному вассалу.

– Моя вассальная клятва так далеко не простирается, – парировала я.

– Да? А я-то думал, это мне решать.

Я открыла рот для следующей язвительной реплики, но Лер вновь помрачнел.

– Когда Сизмунду исполнилось шестнадцать, он наконец бросил надеяться, что у него откроется дар, – вдруг сказал он. – Он ждал до последнего, глупый мальчишка. А сегодня я такой же идиот, даже хуже. Потому что сейчас до последнего надеюсь я.

Я коснулась его руки.

– Не вини себя. Пожалуйста.

Лер бросил на меня короткий взгляд, но в этом взгляде было столько силы, что я выпустила его руку.

– Я не могу попросить тебя заткнуться и уйти, потому что мне будет слишком плохо одному, – неожиданно сказал он. – Но этот твой ворох банальностей, это жуткое «всё будет хорошо»… не надо. Даже шутки про топор и те лучше.

– Они ужасны, – сквозь слёзы улыбнулась я.

Лер вздохнул.

– Да. Но сейчас мне их не хватает.

Он повернулся в сторону приёмной, где сейчас ждала Сюзи.

– И я не могу ему помочь, – прошептал он. – Никак.

– А королеву-мать ты не боишься? – негромко спросила я.

Лер передёрнул плечами.

– Какой смысл? Да, если Сизмунд умрёт и королём станет маленький Вейнар, её величество разотрёт меня в пыль. И что? Прямо сейчас… – он потёр лоб, – это не имеет значения. Через пару часов, когда я соберусь с силами, – может быть. Но я слишком устал. Мне нужна тишина.

– Вряд ли я смогу тебе её обеспечить, – криво улыбнулась я. – Не думать я просто не умею. Мысли, они же бегают. Иногда даже носятся наперегонки.

…И иногда даже нагишом. Ну почему я думаю о чём попало в самые грустные и серьёзные моменты, а?

Лер прикрыл глаза.

– Неважно. Просто… помолчим.

Я шагнула к перилам. Отсюда открывался вид на королевский парк. Совсем недавно мы ехали тут на лошадях с Альбером, а потом я нашла телассу, которая сейчас лежала, засушенная, в моём сундуке, и…

…Ох. Теласса.

Королевская трава.

Лер в моей охотничьей избушке. Ароматный отвар и порозовевшая кожа.

Короли, исцеляющие одним прикосновением.

Всё это промелькнуло в моей голове в один миг.

Лер резко обернулся ко мне. В его взгляде на миг мелькнула сумасшедшая, безумная надежда.

И погасла.

– Ты не думаешь, что сможешь его исцелить, да? – глухо спросил он. – Тебе даже в голову не пришло попытаться.

Я моргнула. Исцелить Сизмунда… королевской травой?

– Я… точно не смогу, – выдавила я. – Ты же знаешь. Когда я помогала тебе… это было в первый раз… и по-другому!

– Ты помогала истинному наследнику королей, и это не могло не сказаться, – с мрачным видом кивнул Лер. – А ещё ты по какой-то странной причине изо всех сил надеялась, что я встану на ноги.

– Понятия не имею почему, – пробормотала я.

– Я имею, но не будем об этом сейчас. – Лер серьёзно смотрел на меня. – Эстер, мы должны попробовать. Другого шанса… – Он запнулся. Оборвал себя.

Я вздохнула.

– Лер, у меня не получится. Я просто это знаю.

– Разберёмся на месте, – с нажимом сказал Лер. Его глаза вновь заблестели. – Это шанс, и я хочу им воспользоваться. Должен воспользоваться!

– И спорить бесполезно, да?

Он лишь досадливо отмахнулся. Ну замечательно.

– Сложнее всего будет попасть в спальню моего братца, – пробормотал Лер озабоченно. – Там люди королевы-матери, и они не подпустят никого, даже меня. Особенно меня. Но если у нас получится…

Мы переглянулись. На мгновение я увидела себя исцелительницей принца, любимицей двора, а то и будущей герцогиней…

Но я вздохнула и мысленно покачала головой. Это иллюзия. У меня не получится, потому что королевская трава требует не только крупицы древнего дара, но и душевного напряжения: волнения, беспокойства, надежды. Но я не чувствую к Сизмунду абсолютно ничего. Ни любви, которая сейчас сжигает сердце Сюзи, ни горя и сожалений Лера. Я просто… не могу ничего сделать.

– Лер… я хочу оказаться героиней, – тихо сказала я. – И очень хочу тебе помочь. Но я не чувствую горячего желания исцелить твоего брата, и опыта – настоящего, такого, как был у дяди, – у меня нет. Я лишь почувствую себя самозванкой. Не то чтобы мне было плевать на Сизмунда, – быстро добавила я. – Но я не могу ощутить то, чего нет. Не могу ощутить твоего брата кем-то близким и важным для себя.

Лер долго и испытывающе смотрел на меня.

– Сможешь, – вдруг быстро сказал он. – Ради меня – сможешь.

– Что ты… – начала я, но не успела договорить.

Один быстрый шаг, и я оказалась у него в объятьях.

А потом Лер меня поцеловал.

«Ты с ума сошё…»

Всего лишь мягкие движения губ и кончика языка. Быстрые, но не напористые. Горячие и… желанные?

Тёплая кожа под моими пальцами. Тепло. И водоворот мыслей, в который я погружалась всё глубже…

«М-м… это мой первый поцелуй или второй?»

«Второй определённо… дольше».

«…И наглее».

«А-а-а, как научиться целоваться и одновременно перестать думать?!»

Его тело совсем близко. И я, прижатая к нему так тепло, надёжно и… уверенно. Почти бережно. И куча ненужной одежды. И ещё, кажется… репутация?

«Ох, да ну её!»

Как же он хорошо умеет целоваться… где же он научился? И у кого, хотела бы я знать?

Я глубоко вздохнула. Хватит думать, Эстер Монтерская. Просто… хватит.

Когда благословенная пустота наконец поглотила мои мысли, я вздохнула, сама не заметив, как мои руки обвились вокруг шеи Лера. И устроились там так удобно, что явно не желали уходить.

Однако секундой позже Лер мягко, но неумолимо оторвался от моих губ, разжал пальцы, почти не прилагая усилий, и подчёркнуто сделал шаг назад. Мол, ничего не было, тебе всё примерещилось, и понятия не имею, о чём ты сейчас думаешь.

Я возмущённо раскрыла глаза.

«Куда?! Ещё хочу!»

…Ой! Нет! Мысли. Мысли, предающие меня мысли! Только не снова!

– Я не… – начала я.

Лер коснулся левого бока. Почти не морщась, но я видела, как ему было больно.

– Если бы я упал с обрыва вместо Сизмунда, ты набрала бы охапку королевской травы и выбила бы двери в мою спальню собственноручно, – серьёзно сказал он, хотя на дне его глаз играли смешинки. – Или выломала бы. Топором.

– И никакой дровосек мне не указ, – пробормотала я.

И вздохнула, глядя в лицо Леру.

– На самом деле нет, Лер. Я не осмелилась бы на такое, не при королеве-матери. Вот залезть через окно – может быть, но…

– Не ври, – уверенно сказал Лер. – Ты пошла бы на что угодно. На всё.

Наглое враньё! Он не мог быть в этом уверен, потому что даже я не была уверена до конца!

Но сейчас, глядя на Лера, я вдруг захотела быть уверенной. Захотела быть той смелой и бесстрашной Эстер, которую он во мне видел.

– Я не знаю, – прошептала я. – Лер, как я его исцелю? Я же не люблю Сизмунда, он не член моей семьи, он даже не мой друг. Ну, то есть… это же Сизмунд!

– Это я.

Лицо Лера было очень спокойно. И серьёзно.

– Это я, – просто сказал он. – Там, в спальне, на постели умирает мой брат, которого у меня не было больше двадцати лет. Мой друг, который никогда не был им, но мог бы стать. Часть… – он запнулся. – Часть моего сердца. И я не могу дать ему уйти. Я держу его и не хочу отнимать руку. Ради него я сцеплюсь с королевой-матерью, наплюю на риск и пойду на многое. – Лёгкая, едва заметная улыбка. – Даже на наглые поцелуи. И нет, я не собираюсь расписывать в деталях, как я им учился.

– А мне неинтересно, – хмыкнула я.

– Конечно-конечно.

Наши взгляды встретились.

– Пожалуйста, – просто сказал Лер. – Ты вернёшь к жизни нас обоих.

«Если ты исцелишь его, ты воскресишь меня», – говорили его глаза. И его губы тоже.

Проклятый манипулятор! Он ведь не целовал меня искренне… да? И даже если он скажет, что всё было по-настоящему, я ему не поверю. Слишком сильно он хочет, чтобы я полюбила его хотя бы на пару часов. Чтобы я стала такой же, как Сюзи, влюблённой по уши и готовой ради своего интригана-возлюбленного на всё, пусть даже это чувство не взаимно!

Я глубоко вздохнула. Выдохнула.

– Хорошо, сейчас я схожу за телассой, а потом мы пойдём и спасём твоего брата, – твёрдо сказала я. – Но учти, я тебя не люблю, так что оставь в стороне эти свои штучки, будь добр. Я не Сюзи, и мне голову не заморочишь.

Глаза Лера на миг заискрились весельем. «Правда? – ехидно спрашивали они. – Даже ещё одним поцелуем?»

Но я лишь гордо отвернулась.