Мой злой Фей

Глава 3

На мне короткое платье, едва прикрывающее упругую, очень даже симпатичную задницу, чулки с ажурными резинками и ненавистные стринги. Надеюсь, хоть сегодня я их не просто так надела, и все случится. Волосы в игривые локоны завила, глаза поярче накрасила, кублучищи по одиннадцать сантиметров нацепила.

Держись, Злыдень! Судьба твоя идет!

Около девяти вечера подъезжаю на такси к «Айвенго». Как ни креплюсь, а нервишки пошаливать начинают – все-таки не на увеселительную прогулку отправляюсь. Надеюсь, этих нескольких часов народу хватило для разгона. Ну чтобы расслабиться, сбросить с себя маски деловых суперсосредоточенных управленцев и просто стать обычными людьми? Впрочем, на всех мне плевать, главное, чтобы Злыдень хоть на этот вечер перестал бать Злыднем, а о большем и не прошу.

Задача номер один – попасть в клуб. Просто так туда не пускают, надо как-то мимо охранников просочиться. Мысленно пытаюсь придумать достоверную легенду, чтобы меня внутрь пропустили, а ноги на автомате несут вперед, навстречу приключениям.

Была не была…

С улыбкой, достойной самой королевы, подхожу к огромному, как трехстворчатый шкаф, мужчине в черном костюме, коротко стриженному, с массивным квадратным подбородком и в черных очках несмотря на то, что вечер на дворе. Стоит себе у входа под призывно мерцающей вывеской, руки за спиной сложил, лениво взглядом по улице водит. Классический вышибала. У меня аж сжалось все внутри, когда его лапища бесцеремонно преградила мне путь.

Я не из трусливых, но тут что-то дрогнуло. Особенно когда обнаружилось, что я заканчиваюсь у него примерно на уровне подмышки, и это с учетом того, что во мне метр семьдесят пять и я на каблуках! Посмотрел на меня грозно сверху вниз и пробасил раскатистым голосом:

– Куда?

– Туда! – пискнула, кивнув на призывно распахнутые двери.

– Вы в списках есть? – уточнил без единой эмоции.

– Есть! – бессовестно вру, глядя ему в глаза.

Только таких врунов за свою жизнь он уже миллион видел, поэтому, насмешливо хмыкнув, уточнил:

– В каком именно списке?

Проклятье! Я откуда знаю, какие тут списки!

– В том же, где и Лукьянов Тимофей!

Вместо ответа амбал красноречиво прошелся по мне взглядом от макушки до кончиков пальцев ног и криво усмехнулся:

– Наши гости не вызывают сюда девиц легкого поведения. Это основное правило.

– Чего? – Он меня за шлюху, что ли, принял? Я тут же взвилась до самых небес: – Между прочим, он отец моих детей!

– Он в курсе этих печальных событий? – верзила даже не пытался скрыть насмешку в голосе.

– Меня ждут, – попыталась прошмыгнуть мимо него, но снова была остановлена огромной лапищей.

– Все, кого мы ждем, или внесены в список гостей, или приходят с тем, кто в списке гостей.

– Злы… Лукьянов в списке!

– Тогда звоните ему, пусть он за вами выходит.

Открыла рот, закрыла рот, так ничего и не сказав. Куда звонить? У меня даже номера его нет.

Охранник выразительно хмыкнул и головой повел, дескать, проваливай на хрен, пока я тебя не выкинул.

Блин.

Нос гордо задрала, смерила его взглядом а-ля I'll be back и поцокала прочь, отбивая каблуками нервную дробь по асфальту, костеря на все лады и охранника, и клуб, и самого Злыдня. Надеюсь, он там икает. Громко! Не могли попроще заведение выбрать? Без цербера на входе?

Дыхание перевела, только когда за угол завернула, оказавшись в сумрачном переулке, освещенном лишь отблесками огней центральной улицы.

Ну что ж, не могу не признать: это фиаско. Полнейшее. В клуб мне не прорваться. Даже если умудрюсь обойти амбала на входе, внутри поджидают еще. Это слишком хороший клуб, чтобы нанимать плохих сотрудников. И что теперь делать? Идти домой? Не могу, сроки поджимают. Сидеть под дверью в ожидании, когда Лукьянов нагуляется, и ловить его на выходе? Так он целую ночь там может провести! И вообще, пока я тут мнусь, он запросто девицу какую-нибудь найдет.

Снова ревность безосновательная вспыхнула, толкая меня на поиски лазеек.

Если центральный вход недоступен, может, повезет с запасным?

Стараясь не топать, не выдавать своего присутствия, крадучись пошла вперед в надежде прорваться через черный ход.

Однако разочарованию не было предела, потому что он оказался заперт. Проклятье! Мне надо внутрь!

Стала ходить вокруг здания, как лиса вокруг курятника. Ходила, ходила и в один прекрасный момент заметила приоткрытое окно. Ну как окно… узкое горизонтальное окошечко в паре метров над землей, а под ним, как по заказу, большой мусорный контейнер. Постояла, посмотрела, в сомнении губу закусив, оценивая свои силы и природную ловкость. Я, конечно, не Джеки Чан, но, думаю, справлюсь.

Юбку узкую повыше задрала, чтобы шагать удобнее было, сумочку с плеча сняла и на шею повесила, чтобы не потерять, и осторожно встала на какой-то полупрогнивший ящик, опасно заскрипевший под моим весом. Так, стоим, не падаем! Стоим, я сказала!

Потом изловчилась и стала перелезать на контейнер, из которого ненавязчиво пованивало чем-то гаденьким. В этот момент мне вспомнился Винни-Пух, который лез на дерево за медом, и я начала напевать:

– Даже немножечко, чайная ложечка – это уже хорошо… – мысли в этот момент у меня были отнюдь не о меде.

Когда окончательно перебралась на контейнер, оказалось, что окошечко у меня на уровне груди. Отлично. Приоткрыла его шире и внутрь заглянула. Маленькая комнатка, заставленная коробками и прочим барахлом, а самое главное – абсолютно безлюдная.

Ну-с, поехали.

Оттолкнулась, подтянулась, голову и плечи протиснула, руками уперлась, помогая себе пролезать внутрь. Мдя-я-я, это как раз тот момент, когда отсутствие груди, скорее, плюс, чем минус. Когда задница застряла в узком проеме, снова Винни-Пух вспомнился, как он застрял в норке кролика.

– Кто-то слишком много ест… – проворчала себе под нос и уперлась посильнее руками.

Последний рывок – и с громким «чпок» попа проскакивает в крохотное окно, и я, не удержав равновесие, валюсь на пол.

Мне совершенно не больно, больше волнует, не слышал ли кто моего залихватского вопля. Замерла испуганно, прислушиваясь. Где-то отдаленно звучала музыка, голоса – на мое вторжение никто не отреагировал.

– Фу-у-у-ух… – выдохнула, поднимаясь на ноги.

Обернувшись, удивленно посмотрела на окошечко. Как я вообще в него пролезла? Ведь застрять могла запросто. Голова внутри, жопа снаружи. Вот смеху было бы, особенно для того, кто бы меня нашел.

Представила эту картину и рассмеялась. Вот, Злыдень, смотри, какие подвиги ради тебя девушка совершает! После такого ты должен помочь с моей проблемой! Просто обязан!

Один чулок порвался, и острая стрела устремилась от дырки на коленке вверх под юбку, добавляя моему образу «шарма». Боюсь, если в таком виде меня обнаружат, то мигом выведут из «Айвенго» под белые рученьки. Этого допускать никак нельзя!

Сняла чулки и, осмотревшись, засунула их в ближайшую коробку. Платье поправила, волосы пригладила, сумочку поудобнее перехватила и осторожно выглянула в коридор. Никого. Выскочила из комнатушки, улыбочку фирменную надела и торопливо направилась туда, где играет музыка, намереваясь смешаться с толпой.

***

Огромная компания гуляла в одном из залов. Человек сто. И, конечно же, все они друг друга не знали, да и праздновали уже не первый час, так что влиться в их пеструю стаю не составило проблем. С одними поболтала о погоде, с другими о природе, этим рукой помахала, этих приветственно обняла. И все – своя в доску. Стою с ними, разговариваю «вспоминаю» какие-то общие моменты, а сама высматриваю Лукьянова. Куда он запропастился? Надеюсь, не зажимается в темном углу с какой-нибудь заразой?! Оторву! Ей руки, ему… Что-то я разошлась.

За десять минут познакомилась с Катей, Леной, Юрой, Андреем, Антоном, Борькой, Игнатом, Владимиром и еще целой толпой, которую не запомнила. И все они были уверены, что я своя, что у нас общие знакомые, что мы уже виделись ранее. В общем, отыграла свою роль на пять баллов. И уже уверенно бродила мимо гостей, не опасаясь, что охранники выловят меня и выведут на улицу, потому что минимум с десяток человек подтвердит, что знает меня уже сто лет.

Но где Фей? Меня волновал только этот вопрос. И когда, наконец, обнаружила его в другом конце зала в мужской компании, моей радости не было предела. Тут он! Тут! Папаня моих голубоглазых детей! Аж на душе хорошо стало, правильно, приятно и тепло.

Волосы выверенным жестом поправила и в их сторону уверенно поплыла, так сказать, навстречу судьбе. Осталось придумать, как начать разговор.

Так. Вот этот рыжий по правую руку от Злыдня походу и есть именинник Сергей, ради которого и собрались все присутствующие. Вот с него и начнем!

Подлетев к компании радостно, с улыбкой от уха до уха прощебетала:

– Сереженька, с днем рождения! Все никак не могла к тебе пробиться! – Несу сама не знаю что, а краем глаза на Злыдня поглядываю. Он подобрался, нахмурился, уставился на меня недовольно. А я дальше маскарад разыгрываю: – Счастья тебе огромного! Любви! Удачи!

Он не меня смотрит в полнейшем недоумении, силясь понять, кто я. Воспитание не позволяет послать меня в далекие дали, и ему остается лишь обескуражено улыбаться от моего напора. И при этом изо всех сил пытаться вспомнить, где же мы виделись. Тут вспоминаю, как кто-то из гостей рассказывал про прошлогоднюю вечеринку и что он машину новую с нетерпением ждет – дорогую красивую игрушку. Тут же ввинчиваю эти крупицы информации в свою восторженную речь:

– Хорошо, что «Айвенго» выбрал, здесь так уютно! Гораздо лучше, чем в прошлом году в «Панораме»! И кстати, когда приедет самый быстрый «Ягуар» для самого лучшего мужчины с отменным вкусом?

Тут он расплылся в искренней улыбке, глаза довольно засверкали. Господи, сколько бы мужику лет ни исполнилось, стоит лишь похвалить его любимую игрушку, почесать пузико и за ушком – и все, он готов.

– Что ты здесь делаешь? – в сахарную атмосферу нагло вклинился недовольный вопрос Фея, решившего, что на таком мероприятии можно перейти на «ты».

Что ж, мне же проще.

– Да вон с Борькой пришла, – беспечно жму плечами и, обернувшись, нахожу взглядом того самого Бориса, с которым познакомилась пятнадцать минут назад, машу ему приветственно рукой.

Он уже навеселе, поэтому радостно машет в ответ. И когда посылаю ему воздушный поцелуй, демонстративно ловит его и убирает в нагрудный карман. Со стороны все выглядело так, будто мы давно знакомы и души друг в друге не чаем.

Сергей довольно улыбнулся, а Злыдень только бровь вопросительно изогнул. По-моему, на мое шоу он не повелся.

– Как вечер? – галантно интересуется именинник, пытаясь сделать вид, что помнит меня.

Ой, умора! Не могу!

– Слу-у-ушай, – тяну, – слов нет, как все здорово! Ты, как всегда, на высоте!

У нег прямо на лице светилось: хвалите меня, хвалите. Я и хвалила, на все лады восхищалась изо всей мочи. В общем, была самим очарованием и, по-моему, сразила Сергея наповал, потому что он с блаженной улыбкой, одуревший от радости, смотрел на меня как на ожившую мечту.

Блин, почему со Злыднем так не прокатывает? Стоит рядом, смотрит на меня искоса, руки в карманы заправив, в голубых глазах – вечная мерзлота. В отличие от своего приятеля, он явно не из тех, кто на сладкие речи ведется. Злыдень!

– Серег! – раздался крик откуда-то со стороны.

Именинник вынырнул из блаженного транса и, виновато улыбнувшись, легко коснулся моего плеча:

– Прошу прощения. Меня зовут.

– Конечно, ничего страшного, – ободряюще улыбнулась во все тридцать два зуба, еле сдержав облегченный выдох.

Надоело уже его сахарным сиропом поливать, скоро слипнется все.

Он ушел, оставив нас наедине с Феем. Ну наконец-то!

Взглянула на Злыдня исподтишка и чуть не подавилась от прямого взгляда в упор.

– Что не так? – спрашиваю недовольно.

Он своей энергетикой давит, а меня это раздражает. Тоже мне большой босс!

– Как ты сюда попала? – интересуется прохладно.

Эээ, может, рассказать, как я лезла по мусорным бакам через окно, и все ради того, чтобы его увидеть? Нет. Не думаю, что проникнется моей героической историей, поэтому придерживаемся прежней тактики:

– Меня Борис пригласил.

– Врешь, – хлестко, обвинительно, не сводя пристального взгляда.

По венам сладкой патокой жар расползается от того, что он рядом, что смотрит на меня, разговаривает, пусть вот так сердито, сдержано, надменно. Плевать. Самка внутри меня уже включила режим «готова к размножению» и млела от одного его присутствия. Воздуха не хватало, и каждый вдох обжигающим комом в легкие падал, а по щекам румянец непослушный, и нет возможности остановиться, взять себя в руки.

Это мужчина действует на меня, как валерьянка на кошку: хочется мурлыкать и блаженно тереться о него. Я прекрасно понимаю, что настоящей симпатией здесь и не пахнет, это моя фантазия расшалилась, не более того. Но как волнующе, как притягательно горячо. Да мои трусики отжимать можно!

Он стоит, смотрит на меня теперь уже с некоторой долей удивления, не понимая, почему девушка перед ним стоит чуть живая, румяная, еле дышит с придыханием и губы чуть ли не в кровь искусала. А может, наоборот – все прекрасно понимает, потому что взгляд неуловимо меняется, темнеет, прожигая насквозь.

Наверное, мне надо смутиться, глазки в пол опустить и белым лебедем уплыть в сторону, оставив за собой легкий шлейф недосказанности, чтобы в нем проснулся инстинкт охотника, который с копьем наперевес за своей жертвой побежит.

Надо. Но я так не делаю. У меня нет времени играть в гляделки и прочие игры. Нет желания кокетничать. Наверное, потому что к Злыдню у меня чисто практический интерес. Вот заведу ребенка, свой долг выполню, принесу свою жертву на алтарь семейных поверий, тогда и найду себе мужчину «для души». У Лукьянова совсем другая роль в моей жизни, и к душе она не имеет никакого отношения.

Рассматриваю его открыто, не скрывая жадного интереса.

А он хмыкает самодовольно и, развернувшись, идет к своим знакомым, оставив меня наедине со своими наполеоновскими планами.

Вот… Злыдень!

Все равно никуда ты от меня не денешься! Никуда! Не просто же так я в окно лезла и чулки только что купленные рвала!

***

Вечер идет своим чередом. Фей отдыхает, а я занимаю тем, что слежу за ним взглядом из-под полуопущенных ресниц. С удовольствием отмечаю, что здесь он другой, работа осталась на работе, и образ хладнокровного циничного босса он снял вместе с деловым костюмом. Конечно, добродушным медвежонком не стал, но, по крайней мере, холодом от него за километр не веет. Порадовало, что на спиртное не налегает. Равнодушно один стакан с чем-то янтарным держит. Умничка ты моя голубоглазая! Все правильно, о здоровье будущего поколения думает! Я тоже лишь для вида бокал к губам поднесла, так что мы за трезвый образ жизни и никакого пьяного секса.

Еще бы придумать, как его подловить и к этому самому сексу принудить… Да так, чтоб голову потерял и не думал о последствиях. Такое вообще возможно? Кокетством и прочими глупостями его точно не проймешь – выдержка, как у древнего айсберга. Тем более вон сколько кокеток следом за ним увивается. Есть и поэффектнее меня, гораздо! А Лукьянов на них смотрит, как на товар на рынке – оценивающе, лениво, ни капли не сомневаясь, что по щелчку за ним поскачут. Вливаться в эту толпу фанаток нет ни малейшего желания. Надо придумать что-то другое. Что-то, что выбьет его из зоны комфорта, заставит сконцентрироваться именно на мне.

Надо… надо… надо…

Надо его разозлить! Точно! Вызов нужен такой, чтобы эго его раздутое болезненно сжалось, чтобы сам захотел на меня наброситься. Главное – не переборщить, а то прибьет…

Хм, что бы такое учудить…

Пока я прибывала в раздумьях, все гости плавно перетекли за столы. Заняв свободное местечко вдали от Тимофея, я растерянно крутила в руках до блеска начищенную вилку. Выход из ситуации так и не вырисовывался, я даже приуныла маленько. Когда не надо – миллион идей, как завоевать мир, а когда припрет, когда решительные меры нужны – в голове пусто, просто звенящая тишина. А ведь такого шанса может больше и не подвернуться. Вряд ли я смогу его поймать в свои цепкие лапки на работе – там он в броню закован, не хуже железного дровосека. Надо сегодня действовать. Сейчас.

Ситуация в зале изменилась, когда с «перекура» вернулся ведущий – парень лет двадцати пяти. Заводной, задорный, энергии через край. Хорошо, что Серега его услугами воспользовался, а то превратилось бы все это мероприятие в скучнейшие посиделки и перешептывания по углам. А так все сразу встрепенулись, улыбнулись, а когда ведущий объявил конкурс, испуганно подобрались. Я тоже из уныния вынырнула и даже бодро сжевала салатик, стоявший передо мной. Ну а что добру пропадать? Я же все-таки на день рождения пришла, надо перекусить!

– Дорогие гости, прежде чем мы с вами наполним бокалы в честь именинника, приглашаются все желающие поучаствовать в небольшом марафоне везения! Главное условие – иметь при себе сто баксов! – заводной ведущий запросто ловил внимание гостей. – Смелее, выходим! Победитель получает все!

Блин. У меня по чистой случайности есть с собой сотка, но я еще в своем уме, чтоб в такие авантюры впутываться. Это у них тут куры денег не клюют, а у меня обычная среднестатистическая зарплата. Да и вообще на этом празднике жизни я с одной единственной целью – заполучить голубоглазого. Так что увольте, участвуйте сами в своих буржуйских конкурсах, а я пас…

Блин!

Смотрю, как Фей поднимается из-за стола и идет к толпе желающих поучаствовать.

Блин, блин, блин!

Времени на раздумья нет, поэтому вскакиваю, хватаю из сумочки деньги и тоже иду в центр зала. Не знаю, чем все это закончится, но интуиция настойчиво толкает вперед, навстречу приключениям.

Эх, прости, моя соточка, но не время для экономии, ведь на кону светлое будущее!

Мы расположились большим полукругом, а перед нами, улыбаясь хитрым котярой, стоял ведущий:

– Готовы?

Мы что-то нескладно заблеяли, смущенно кивая и переминаясь с ноги на ногу. Чуть отклонившись назад, я бросила укладкой взгляд на Тимофея – этот, похоже, не особо нервничал, со скучающим видом по сторонам поглядывая.

– Условия конкурсы просты до невозможности. Все вы в детстве играли в камень, ножницы, бумага. Помните? Для забывчивых повторю. Камень, – показал кулак, – ножницы, – раздвинул указательный и средний и сделал ими режущие движения, – бумага, – раскрыл ладонь, – все элементарно. Камень тупит ножницы, бумага обертывает камень, ножницы режут бумагу. Итак, разбиваемся на пары. И на мой счет делаем камень – ножницы – бумага. Проигравший возвращается на свое место, победитель в паре забирает деньги у противника и выходит в следующий тур. И так до тех пор, пока не останется только один игрок.

Офигеть игра! Нас тут человек тридцать вышло! Неплохо кто-то обогатится в конечном итоге.

– Начинаем!

Мысленно попрощавшись с деньгами, встала напротив худосочной барышни с огромными наращенными ресницами.

– Камень, ножницы, бумага. Раз, два, три! – весело скандировал ведущий, и мы дружно выставили руки.

У меня камень, у противницы ножницы. И ее сотка плавно переходит ко мне в карман. Я аж обалдела от такого расклада. Самая быстрая сотня долларов в моей жизни!

Внезапно азарт в крови вспыхнул и, уже не скрывая нетерпения, я перешла к новому противнику – пьяненькому мужчине лет тридцати пяти.

– Детка, я заберу твои денежки, – усмехнулся он с видом Конана-завоевателя.

– Угу. Облезешь! – фыркнула, выставляя вперед руку.

– Камень, ножницы, бумага. Раз, два, три! – снова прокричал ведущий.

И я стала богаче еще на двести баксов. Итого у меня в руках было четыре зеленых, приятно шелестящих бумажки.

Ряды участвующих существенно поредели – осталось четыре пары.

– Идет напряженная борьба за выход в полуфинал! Участники готовы?

– Да! – в этот раз ответили слаженно и нетерпеливо.

– Тогда поехали! Камень, ножницы, бумага. Раз, два, три!

Моя бумага плавно обвертывает камень противника. Йоху-у-у!

Остается две пары. Я и красивая девица в красном платье, и Злыдень с худощавым очкариком. Мы собраны, у всех в глазах сумасшедший блеск искателя сокровищ. Все хотят победить. И когда ведущий снова чеканит речёвку, я хладнокровно выбрасываю ножницы, а соперница бумагу.

– Да блин, – пищит она, недовольно надувая силиконовые губы, – так нечестно!

– Ничего не знаю! – выдергиваю из ее рук восемьсот баксов и с пышным букетом разворачиваюсь к своему последнему противнику.

Злыдень!

Улыбнулась ему нагло, с вызовом, а он лишь с усмешкой бровь темную выгнул, типа сидела бы ты дома, деточка. Я просто обязана победить! Просто обязана! Это мой шанс!

– В нашей команде появились лидеры. Как вас зовут, прекрасная леди? – обратился ко мне очаровательный шоумен, и я явственно услышала, как Злыдень фыркнул.

Стервец!

– Наталья! – громко, бодро, улыбаясь от уха до уха.

– Как приятно видеть такое рвение! А вас как зовут? – переключился на моего оппонента.

– Тимофей, – с прохладцей в голосе отвечает Лукьянов.

А мне хочется добавить, что его Злыднем величают. Но смолчала, колкие слова проглотила, только улыбнулась еще шире.

– Тимофей и Наталья! Чудесная пара!..

Да-да, я тоже так думаю, а кое-кто голубоглазый может не кобениться!

– Ну что, поехали? Узнаем, кто самый везучий человек в этом зале!

Мы стоим, впившись друг в друга пронзительными взглядами. Как ковбои на диком западе, ей богу. У меня мурашки по спине, и сердце грохочет, как ненормальное. Адреналин в крови кипит.

– Камень, ножницы, бумага. Раз, два, три!

У меня бумага, у него бумага. Ничья.

– Та-а-ак, – с улыбкой тянет ведущий, – похоже, удача еще не определилась, на чьей она стороне. Еще разок. Готовы?

– Да… – ворчу себе под нос, а у самой руку неслабо потряхивает, когда вперед выставляю, а все из-за голубых глаз напротив меня.

Фей молчит, лишь на меня смотрит не отрываясь. Злится. Отчетливо вижу это.

– Камень, ножницы, бумага. Раз, два, три!..

Ножницы – ножницы. Твою мать! Нервов никаких не хватит с такими играми! Даже дышать тяжело было от того, что сердце в груди неистово гудело. Спокойствие, Натаха. Соберись! Ты должна ему нос утереть! Злыдню этому голубоглазому!

– Признавайтесь, вы общаетесь телепатически? – смеется ведущий. Гости веселятся, что-то ободряюще выкрикивают, разделившись на две команды. Одни болели за Лукьянова, другие за меня, и все всячески подбадривали. – Камень, ножницы, бумага. Раз, два, три!..

Я хочу выбросить ножницы еще раз, но в последний момент ладонь сама против моей воли раскрывается, показывая бумагу.

У Злыдня камень.

Я победила…

Победила?

Победила!

Не удержавшись, завизжала и запрыгала на месте, зажимая себе рот рукой. Я победила! Твою мать! Невероятно! Я самая везучая бабенка на этом свете!