С. А. Толстая начала писать свои воспоминания, которым она сама дала название "Моя жизнь", 24 февраля 1904 года. Она не успела закончить свой обширный труд, хотя продолжала работать над записками и после смерти Толстого в 1910 году; к декабрю 1915 года они охватывали годы с 1844 по 1901 год. Последние девять лет жизни с Толстым остались недописанными.
Мемуары состоят из восьми частей, в каждой из которых материал расположен по отдельным главам, посвященным либо отдельным лицам, либо событиям, либо произведениям Толстого.
Мемуаристка пользовалась выписками из дневников в писем Толстого, писем к Толстому, своей собственной перепиской с разными лицами и другими находящимися в ее распоряжении материалами.
Записывая в "Ежедневниках" о работе над "Моей жизнью", она часто сетует, что "мало материалов", что "нет нужного для всякого писания вдохновения" и что возврат к прошлому и радостен и мучителен. "Весь день занималась своими "Записками",-- пишет она 30 марта 1912 года. -- Трудно! Что интересно и дорого мне, к тому равнодушна будет публика. Работа над "Моей жизнью" заглушает немного сосущее мое сердце горе, и хорошо жить прошедшим, хотя оно и безвозвратно" (С. Л. Толстая. Дневники в двух томах. Т. 2. М., "Художественная литература", 1978, с. 372, 428. Далее ссылки на это издание).
Отсутствие нужных ей материалов приводило иногда к отрывочности записей, фрагментарности, неполноте в освещении тех или иных событий.
Описывая свою жизнь, С. А. Толстая старалась исходить из главного: жизни и творчества Л. Н. Толстого. Толстой -- центральная фигура ее жизнеописания. Обычно, рассказывая о том или ином событии, она в центре внимания читателя ставит высказывание самого Толстого, а вокруг него она строит свое повествование. С. А. Толстая не пересказывает Толстого, она предпочитает давать точную ссылку на его письмо, устное высказывание или дневниковую запись, а затем комментирует и дает свою оценку событию.
"Стараюсь писать больше то, что касается Льва Николаевича,-- пишет она в записи 1894 года,-- как несомненно самого значительного и любимого члена семьи".
Упорно продолжая свой труд, Софья Андреевна часто сомневалась в его необходимости и ценности, поэтому читала отрывки, советовалась, рассказывала окружающим о своей работе над записками. "Вечером читала отрывками Варе и Душану Петровичу свои записки "Моя жизнь",-- записывает она в "Ежедневнике" 25 ноября 1916 гола,-- и оба очень одобрили и хвалили мой труд" (указанное издание, с. 440).
Во имя чего писала С. А Толстая свои записки, чего ждала от своего труда? Довольно распространенным было мнение, что "Моя жизнь" была написана Софьей Андреевной Толстой в свою защиту перед грядущими поколениями. Это как бы умаляло значение ее труда, предопределяло отрицательное к нему отношение.
Во "Вступлении", написанном в день начала работы, сама С. А. Толстая пишет о "неверных сведениях", которые существуют о ней и которые ей бы хотелось рассеять своими воспоминаниями. Но пишет она не только и не столько о "неверных сведениях" и "резких недоразумениях", которые необходимо опровергнуть, сколько о многотрудной, разнообразной жизни семьи Толстого. А кроме того, почему это обязательно плохо, если Софья Андреевна Толстая стремится реабилитировать себя? Это ее право. Мы можем соглашаться или не соглашаться с ее аргументами, но рассказ о ее жизни, о ее ошибках и заблуждениях помогает понять многое и в ней, и в Толстом...
Нельзя сказать, что мемуары "Моя жизнь" были малоизвестны. Небольшие отрывки из них публиковались в периодической печати еще самой С. А. Толстой; использовались они в исследованиях о Толстом, включались в комментарий мемуарной литературы о писателе. И все-таки этот источник до последнего времени был известен только в отрывках, по которым трудно было представить мемуары в целом. 150-летний юбилей Толстого впервые дал возможность познакомить самого широкого читателя с довольно обширным, целостным материалом из "Моей жизни".
Редакция журнала "Новый мир" отдала многие страницы своего восьмого номера за 1978 год воспоминаниям С. А. Толстой с 1862 по 1901 год.
Теперь на страницах альманаха "Прометей" продолжается знакомство с новыми страницами "Моей жизни".
Софья Андреевна называет свои записки наивными и пишет, что они "о будничной, материнской жизни" (указанное издание, с. 348), но это придает особую естественность ее повествованию.
Отстаивая самостоятельность своих взглядов, С. А. Толстая могла быть наивна в своих оценках событий и людей, она не всегда могла понять огромный духовный мир, которым жил Толстой, но в каких-то чертах она под стать Толстому: трудолюбива, есть в ней и смелость, и сила воли, и известная проницательность, и прямодушие, не лишена она и литературного таланта.
Важно также отметить (чему доказательство многие страницы ее воспоминаний), что с ранних лет, еще не будучи женой Толстого, она понимала, что перед ней человек необыкновенный и писатель необычайной талантливости.
Уже в первые годы семейной жизни она чувствовала необъятность духовной жизни Толстого. "Недосягаема была для нас эта гениальная душа, по-своему одинокая и величественная",-- пишет она. Все дальше уходил Толстой от семьи в своем духовном одиночестве, и С. А. Толстая с горечью признается, что "требования духовные Льва Николаевича были не по силам его семье".
Никогда не была она равнодушна к его художественному творчеству. Целые главы "Моей жизни" посвящены писанию "Воины и мира" и "Анны Карениной", "Крейцеровой сонаты" и "Власти тьмы" -- это не просто произведения, написанные Толстым, это вехи и ее жизни. Через "Мою жизнь" проходят три темы: творчество, природа, музыка. И во всех трех увлечениях, составлявших любовь Толстого на протяжении всей его жизни, он нашел в жене верного соучастника, который мог понять и умел разделить вместе с ним чувство восторга и упоения.
Субъективность мемуаров "Моя жизнь", разумеется, дает возможность для очень различного их восприятия. Они искренни, в этом их "незащищенность" перед читателем, который может по-своему оценить 48-летнюю семейную жизнь Толстых. Хотелось бы только напомнить мудрые и справедливые слова Максима Горького, писавшего в очерке "О С. А. Толстой": "Жить с писателем, который по семи раз читает корректуры своей книги и каждый раз почти заново пишет ее, мучительно волнуясь и волнуя; жить с творцом, который создает огромный мир, не существовавший до него,-- можем ли мы понять и оценить все тревоги столь исключительной жизни?
Нам неведомо, что и как говорила жена Льва Толстого в те часы, когда он, глаз на глаз с нею, ей первой читал только что написанные главы книги. Не забывая о чудовищной проницательности гения, я все же думаю, что некоторые черты в образах женщин его грандиозного романа знакомы только женщине и ею подсказаны романисту" (М. Горький. Собр. соч. в 30 т. Т. 14. М., "Художественная литература", 1951, с. 308).
-----
Настоящая публикация готовилась по машинописному тексту "Моей жизни". Весь цитируемый материал сверен с источниками -- и опубликованными и хранящимися в рукописном отделе Государственного музея Л. Н. Толстого.
Комментарий составлен кратко, учитывая недавнее переиздание "Дневников" С. А Толстой и обширный справочный материал в литературе о Толстом.
Публикация и подготовка текста
И. А. Покровской и Б. М. Шумовой
Государственный музей Л. П. Толстого