Моя нежная фиалка (СИ)

Глава 23. Прогулка в город

Утром я проснулась рано и сразу перешла к делу. Так как с рисованием у меня в прошлой жизни было очень даже прилично (всё-таки закончила высшее учебное заведение по художественному искусству!), я ухватилась за блокнот Эммиэн и нарисовала по памяти серую креветку, которую мне вчера показала Намико. То, как она это сделала, и чем это странное слияние наглядно-образного восприятия нам обеим грозит, я старалась не думать.

«Сейчас в приоритете Сира и наша с ней связь!» — мысленно повторяла одну и ту же фразу, затирая подушечкой среднего пальца грифельный штрих.

Ольвия постучала в двери, как по часам — ровно в восемь утра, точно в условленный срок.

— Доброе утро, госпожа, — растерянно поздоровалась девушка, разглядывая полностью одетую меня и застеленную постель, которую я ловко привела в порядок магией. — Вы просили явиться пораньше… Чем могу помочь?

— Глянь сюда, Оли. На что похоже?

— О! — у девушки широко распахнулись глаза, когда я развернула к ней своё творение. Как по мне, так оно было один в один с запросом катакуна. — Это же микири! Очень редкий и невероятно дорогой деликатес, который даже на столе императора не на каждом приёме найдёшь! Микири — членистоногие креветки с искрой магии. Живут они на недосягаемой для обычных рыбаков глубине. Очень вкусные и, как я сказала, магически насыщенные силой. Конечно, пользоваться ею они не умеют, как драконы или полукровки, например, но восстановить резерв того, кто эту микири съест, запросто сможет!

— Хм… — я глубоко задумалась.

«А эта катакунша ещё тот коммерсант!! Значит, решила свой уголок мне по самой высокой цене сдать?! Коза…»

— То есть, купить тарелку этих микири…

На меня посмотрели, как на идиотку.

— Это нереально, госпожа. Нет, в Элероне хорошие заводи. И лагуна отличная для обитания микири. Её глубина насчитывает не меньше сорока метров, но… дарки не нырнут так глубоко, а драконы… — девушка не сдержала смешка, проникаясь комичностью картинки, представленной ею. — Драконы не станут ловить микири, как простые рыбаки!

«Ну… драконы не станут, а у меня вариантов нет! — поняла я, делая глубокий вдох. Сира в это мгновение представляла наш заплыв, чуть ли не прыгая от нетерпения. — Спокойно…»

Размышляя о том, как бы незаметно улизнуть в направлении заветной лагуны, позавтракала.

Потом на почтовик, купленный ещё в Эволе, когда я осознавала новую себя в Глассар-холле, пришло сообщение от Таланы. Девушка ещё не добралась до академии, была в дороге, но не удержалась от письма, жутко за меня волнуясь. Просила беречь себя, приписала адрес своего почтовика, который купила за деньги, снятые со счёта, который я для неё открыла. Писала, что закупилась минимумом, необходимым для жизни в академии, что очень любит меня и сильно переживает.

Чтобы ответить, мне пришлось немного повозиться с новым для меня приспособлением, но я справилась. Вообще всё новое никогда не вызывало у меня подспудный страх, как это часто бывает у людей с консервативным взглядом на жизнь. Я всегда легко привыкала к условиям, в которые попадала. Так сказать, приживалась. Наверное, поэтому я без истерики приняла свою смерть… а ещё так стойко держусь, встречая взгляд Кевина Хильсадара, который буквально рвёт моё сердце всякий раз, когда мы смотрим друг на друга.

— Ольвия, — оторвавшись от шкатулки, которая собственно была портативным артефактом для связи, изобретённым лет двадцать назад знаменитым артефактором Грегори, я улыбнулась робкой шатенке. — Собирайся…прокатимся в город. Мне в банк надо заехать. Потом к модистке. Говорят, в Элероне отличная портниха живёт… — сказала навскидку, но Ольвия тут же загорелась.

— Совершенно верно! Наша мадам Жази самого императора обшивает! Драконицы к ней в ряд выстраиваются… она…

Ольвия щебетала до самого банка, прервавшись только один раз, чтобы сбегать вниз и приказать запрячь нам двуколку.

Я не слушала её. Нервничала. Слишком уж смелую миссию пыталась оседлать!

По пути к двуколке нам с Ольвией никто не встретился. Как, впрочем, и по дороге до банка, где я быстро перевела с семейного счёта Глассар пару тысяч на имя Таланы и ещё тысячу сняла себе наличкой «на булавки», чтобы, если что, папочке смогла честно ответить, куда бюджет растрынькала.

У модистки задержались до самого обеда. Я заметила, что слишком уж быстро обитатели Хильсадар-холла расположились ко мне. Странная настороженность Кевина, граничащая с намёком на лояльность, и открытая симпатия Галь Ханаана совсем не то, чего бы мне хотелось. И в первом, и во втором случае… Оно мне не надо! Я здесь только для того, чтобы время выждать! Именно поэтому решила немного включить режим прежней Эммиэн. А так как истеричкой я быть не желаю, то придётся пройти по краю другой черты надменной сейши — её эпатажного чувства стиля.

Ещё когда Талана собирала вещи в поездку, я заметила глубокие вырезы на платьях Эмми, яркие цвета ткани и смелый дизайн некоторых моделей.

«Жаль, что мы их не взяли с собой… придётся пошить новые», — именно это решение заставило меня задержаться у модистки.

Кстати, ею стала вовсе не знаменитая швея Жази. Та со своими помощницами с порога на меня нос задрала. Я сразу поняла, что она мне откажет предоставлять какие-либо услуги, поэтому первая громко фыркнула, окинув ряды готовых платьев насмешливым взглядом, и громко заявила:

— Ольвия, здесь ничего приличного нет. Идём…

Бедная мадам даже чуть не споткнулась, хотя уже сделала несколько шагов, показушно собираясь уйти.

В общем, мы выбрали ателье напротив огромного магазина мадам Жази. Его владельцем оказался улыбчивый мадир Хаим. «Мадир» на Уграсе тоже самое, как у нас «мистер». Повсеместное обращение к мужчине среднего класса. Обращение к «недракону».

Мадир Хаим с восторгом наблюдал, как я быстро и ловко рисую эскизы для сразу пяти нарядов (трёх бальных и двух повседневных). И в ещё больший восторг пришёл от прогулочного костюма, где я вместо привычного подола нарисовала классические штаны. В бальных версиях, кстати, я тоже здорово начудила, выбрав дизайн каскадного платья, который напоминает струящийся роскошный водопад, в котором так мило мелькают очаровательные женские ножки. Мужчина пришёл в дикий восторг, хотя в первые мгновения просто опешил.

— Как?! Вы пойдёте так на мероприятие? Прям так?!

— Да, — хмыкнула я, на ножках своей модели вырисовывая необычные туфельки. — И чтобы подчеркнуть дизайн, давайте-ка с вами создадим вот такие босоножки. Это длинные шнурки из тонкой кожи, украшенные драгоценными камнями… не пугайтесь.

— Да я и не пугаюсь, госпожа, — охал молодой портной, быстро подзывая из соседней комнаты своего брата. Оказалось, что брат портного — сапожник. У них семейный бизнес, и я только что сделала им огромную услугу, с которой они клятвенно обещали справиться. Даже скидку мне сделали, когда я вдобавок во всему ещё и тогу им нарисовала.

А что? Ольвия щебетала, пока мы ехали, что на этой недели губернатор устраивает какой-то там загородный пикник, цель которого собрать пожертвования на ремонт школ Элерона. Я, как невеста губернатора, обязана на нём присутствовать.

Вот мне и подумалось: если придётся на природу выезжать, почему не в образе чарующей Афродиты?! Или Артемиды…

В общем, время провела в своё удовольствие, с улыбкой принимая похвалу своему таланту рисования, ведь так-то ничего нового я не придумала, чтобы там ни думал мадир Хаим.

Вышли мы из ателье, когда часы портного простучали семнадцать ударов.

— Ольвия, — обратилась я к миленькой горничной, когда мой план вступил во вторую фазу.

— Да, госпожа Эммиэн?

— У меня к тебе не совсем обычная просьба. Можешь взять этот мешок с деньгами и отнести его в… в Элероне есть сиротские приюты?

— Приютов нет. Есть одна специализированная школа для детей дарков, родители которых работают, не покладая рук, и забирают своих детей только на выходные. Она находится в районе пристани.

— Отлично! — обрадовалась я, радуясь, что удача на моей стороне. — Давай-ка, прокатимся туда.

Когда кучер, тот самый дядька, который в первый мой день вёз меня и мою компанию в вонючей телеге, доставил нас к воротам школы, я велела Ольвии отнести в интернат мешочек золота, который остался после заказа эпатажного гардероба.

— Весь?!

— Весь… себе один золотой возьми, а остальное отнеси детям.

Камеристка весь путь до калитки нервно оглядывалась, не веря, что ей дали такое щедрое поручение.

Как только девушка скрылась из виду, я быстро спрыгнула на мощенную брусчаткой дорогу.

— Простите… как вас зовут?

— Мадир Лирон, Ваша Милость, — быстро представился возничий, глядя на меня, как на восьмое чудо света.

— Мадир Лирон, скажете Ольвии, что я приказала ей возвращаться в особняк одной. У меня ещё нарисовалось кое-какое дело здесь неподалёку…

— Да как же, Ваша Милость!? Мы…

— Я всё сказала, — оборвала мужчину строго, набрасывая на голову капюшон того самого плаща, который был зачарован.

Возничий поостерегся кричать мне вслед, но я видела, что мужчина сильно испугался моего приказа.

И вроде как была причина. Чем сильнее я приближалась к порту, тем подозрительнее мне казались люди. Дарки, драконы… мне приходилось напрягаться, чтобы различать эти две расы. В конечном итоге я бросила это дело, сконцентрировавшись на деле.

Чтобы найти нелюдное место для ныряния, мне пришлось пройти приличное расстояние вдоль береговой линии, но я всё же нашла заветный уголок.

В наступающих сумерках, между двух домов, никто даже не заметил серый силуэт девушки, практически бесшумно упавшей в воду.