Моя подруга-вампирша

Охотница лишь криво усмехнулась и вышла из библиотеки.

***

— Тебя к телефону, — папа протянул трубку. — Тима Панкратов.

У родителей Панкратова был свой взгляд на воспитание сына, и они могли уехать на пару дней и оставить дом на его попечении.

Внезапный отъезд предков стал новостью номер 1, которую сообщил мне возбуждённый Тимофей. Новость номер 2 намного больше впечатлила меня, и я решил побыстрее пойти к Тиме в гости.

— Пап, Панкратов обещал объяснить мне новую тему по физике. Мне бы зайти к нему, по телефону многое неясно.

Папе нравился Панкратов, он поощрял нашу дружбу и потому охотно согласился отпустить меня в гости. Погода стояла дождливая и не располагала к прогулкам, налетал порыв ледяного ветра. Я так спешил, что чуть ли не сшиб группу людей, идущих по переулку.

Одна подозрительная особа отделилась от других и преградила мне путь:

— Ну, привет, племянник. Как поживает твоя тётушка?

Я попятился — это была та самая едва не убившая меня пару дней назад вампирша. По переулку торопились редкие прохожие, но ни один из них не горел желанием связываться с молчащей и зловещего вида компанией.

Упыриха поклала свою руку на моё плечо:

— Теперь не удерёшь.

— Простите…извините…вышло недоразумение, случайность…

— А ящиком тоже случайно заехал?

Я попытался заорать, но голоса не было. Всё происходило, как в ужасном сне. Клыки вампирши приблизились ко мне.

— Персифона, ты выбрала неподходящий момент для перекуса. — Из компании вампирш вышла невысокая личность, лицо которой скрывали поля шляпы и поднятый ворот куртки. — На сытый желудок ход мысли замедляется, пропадает стремление к цели и страсть. Оставь его!

— Послушай, Орса. — Упыриха, сжимавшая моё плечо, повернулась к говорившей. — Этот гад сопротивлялся! Его нужно прикончить за то, что он перечил воле вампирши! Мне его кровь не нужна — это вопрос послушания.

— На нас пялятся. Отпусти мальчишку!

Действительно, парни с собакой, стоявшие на тротуаре с противоположной стороны улицы, внимательно следили за нами и о чём-то перешёптывались.

— Мы встретимся после часа перемен!

Персифона толкнула меня в гору прелой листвы и пошла следом за остальными вампиршами. Не веря своему счастью, я вскочил на ноги и мигом помчался к дому Панкратова.

— На тебе нет лица! — вместо приветствия воскликнул Тимофей, открывший дверь.

— Встретил знакомую. Побазарили маленько. Она тут?

— Едва уговорил зайти, — прошептал Тима. — Пришлось проявить волшебство красноречия. Пошли в зал.

Кристиана сидела на диване около старого торшера, и золотистый отсвет скрадывал её неестественную бледность.

— Здравствуй. Очень рад увидеть тебя опять.

— Здравствуй, — Кристиана улыбнулась. — Могу сказать то же самое.

Странная гостья так и не притронулась к еде — раскрытый Тимой пакет печенья остался нетронутым, чай остыл, а с мандаринами безжалостно расправился взволнованный и смущённый хозяин дома.

— Кристиана, что происходит? Надвигается какое-то событие? Признайся, ты приехала в город не для встречи с нами?

— Должна признаться, да. Появление в сквере Тимофея стало неожиданным для меня.

— Приятно? — уточнил он.

Вампирша вежливо улыбнулась.

— Вам известно, что сегодня за день?

— Каникулы ещё не скоро наступят, праздников впереди нет. — Рассуждал Панкратов. — Наверное, родилась какая-либо знаменитость?

— Это Хэллоуин, по-другому День Всех Святых. Хотя он имеет поверхностное отношение к традициям христианства. Церковь католиков не сумела искоренить языческий древний обычай и превратила день празднования Нового года в день прославления мучеников и святых.

— Стоп, стоп, мы про этот день отлично наслышаны и фильмы смотрели, — перебил Кристиану Панкратов, — и в курсе, что его выдумали американцы, а к нам он никакого отношения не имеет.

— Американцы сделали из Хэллоуина превесёлый праздник и на нём зарабатывают неплохое бабло, но приверженцы языческой веры помнят его истинное значение. В ночь смены старого года на новый Самхэйн начинает свою жатву…

— Самхэйн?

— Бог смерти кельтов. Его урожай — души всех, умерших на протяжении года. В эту ночь почти стирается грань между мирами живых и мёртвых, и тени усопших приходят на землю. Они умеют вселяться в тела живых и поэтому от духов старались откупиться обильными подношениями…

— Да ты осведомлена в мифологии кельтов не хуже дяди Лёни, — снова перебил её Тимофей. — Но какое отношение к этому волшебству имеет наш скромный и провинциальный город?

— Непосредственно прямое. Когда грань между мирами будет хлипкой, не только дух, но и существо из плоти сумеет перейти эту границу, зайти и возвратиться из мёртвого царства. Прошедший через врата будет властителем двух миров и обретёт возможность переделывать реальность на своё усмотрение. Но такое путешествие может быть лишь при определённых условиях. Нужно знать, где расположены врата, и иметь ключ, отворяющий их. Помните старинный кристалл, принадлежавший мне? Если соединить кулон с шестью другими осколками камня, он обретёт свою силу и сумеет открыть проход между мирами. Касательно вашего города… — вампирша помедлила, раздумывая, как сказать то, о чём я и так догадывался. — Милые парни, вы не имеете представления, около какой бездны живёте. Некоторые называют это место пересечением особых поток энергии, которые опоясывают Землю, некоторые — перекрёстком миров, а кто-то считает, что тут чересчур истончилась реальность. В общем, проход в неизвестное располагается очень близко, на том месте, где сейчас разбит сквер…

— Мы знаем. Как-то мы глянули в глаза бездны.

— Да?

— Точнее, проход нашёл один наш друг, — пояснил я, — а у нас из-за этого произошло много проблем.

— Тогда вы воображаете, о чём ведётся разговор. Я тут, потому что хочу помешать той, кто попытается обрести абсолютную власть над миром.

— А если она всё-таки своего добъётся? — в тоне Тима прозвучала тревога.

— Как-то эта попытка почти вышла. Врата были открыты лишь на миг, но мироздание пошатнулось, и бездна породила нас, вампирш. Несостоявшаяся властелинша мира задумала подчинить себе мёртвых, наделила их тела подобием жизни и обрекла души на вечное проклятие. <<Первые ласточки нового мира>> — так нас называли в давние времена. Каждая попытка открыть врата оставляет неизгладимые шрамы, реальность искажает.

— Кто бы не заимел все части кристалла, Кровавая Алекса не отдаст ей последний осколок, а значит, ключ не собрать.

— Камнем завладела Орса. Она надеется, что даже разбитый кристалл позволит открыть врата.

Я хотел задать Кристиане некий вопрос, но тут почувствовал слабость и погрузился в темноту.

На дне сознания появилась яркая точка. Разрастаясь, она превращалась в искрящуюся и подвижную каплю. Сияние ослепляло и притягивало, завораживало, заставляя забыть про всё…

***

— Я сумасшедший! Сумасшедший! — В нос ударил нашатырный спирт, а ледяные руки Кристианы держали мою башку.

— Ты не безумен, — мягко проговорила она.

— Ошибаешься. Я мучаюсь от кошмаров, руки рисуют против моей воли, а посреди дня преследуют видения. Это разве нормально? Папа сказал, что это переходный возраст и реакция на похищение, но я знаю, что попросту чокнулся.

— Про что твои кошмары?

— Про вампирш, которые не боятся солнца, про вылезающих из могил мёртвых, про город вверх-тормашками. Буквально сейчас мне привиделась капля, похожая на сгусток жидкого пламени. Ты думаешь, это нормально, Кристиана?

— Да. Ты видишь будущее. То, что идёт за часом перемен.

— Все лишь и болтают про загадочный час перемен и новом времени, а разъяснить, что это такое, не хотят.

— Новое время настанет, когда врата между мирами раскроются.

— Выходит, беды не миновать?

— Нет. Такие видения не врут, но я сделаю всё, чтобы властелиншей мира не стала Орса. Пускай это выпадет другой.

— Орса — самая плохая?

— Просто я поклялась убить её.

— Но почему?! — воскликнул заинтригованный Панкратов, ничего не знавший о трагедии, пережитой Кристианой. — Вампирши не должны убивать своих.

Наша собеседница помрачнела и упёрлась взором в осеннюю серость мглы за окном:

— Я не так молода, как выгляжу, но и не так стара, как вы можете предполагать. Останься я жива, сейчас мне бы было чуть за 40. Незадолго до смерти я встретила парня, преобразившего всю мою жизнь. Мы друг друга любили, как безумные наслаждались счастьем и не думали о предстоящей расплате. Обращение в вампиршу было для меня настоящей катастрофой. Привычный мир рухнул, я вынуждена была отречься от всего, что было дорого, отречься от любви. Россия представлялась мне краем Земли, от остального мира её отделяла железная преграда, и казалось, что, находясь тут, я никогда больше не увижу любимого, не нарушу его покой. Только времена меняются, и однажды, спустя около 20-ти лет, мы встретились в Ленинграде. Он приехал туда по делам, а я оказалась там случайно, бродяжничая в поисках еды. Ему показалось, что он встретил мою дочь…

— Ты осталась такой же молодой, как и в годы его молодости. Наверное, вышла романтически-возвышенная сцена!

— Можно и так сказать, Тима. Он узнал правду и принял меня такой, как я есть. Эти шесть месяцев стали слишком сложными, но по-своему счастливыми. Мы возвратились в Европу и, казалось, воскресили прошлое. — Кристиана смахнула слезу на ресницах. — Во всём виноват проклятый кристалл, который притягивает несчастья. Мой возлюбленный любил старинные изделия, и однажды, зайдя в лавку антиквариата, я увидела необычную и древнюю вещь, поразившую меня. Вампирши кожей ощущают реальный возраст вещей, и мне подсказала интуиция, что этот камень хранит тысячелетние тайны. Достойный подарок для любимого мужчины… Тем же вечером мы направились в театр. Старинный камень искрился на его руке… Взор незнакомки опалил пламенем, но я не поняла, что участь моего возлюбленного уже предрешена. Мы расстались с приходом утра, и он забыл кристалл у меня. Следующей ночью я узнала, что кто-то вторгся к нему домой и грохнул всех, кто там был… Орса искала осколок камня.

В глазах вампирши искрились слёзы, растроганный Тимофей вытирал нос рукой, и мне захотелось шмыгнуть. Нужно срочно поменять тему.

— Представляешь, Кристиана, Кровавая Алекса теперь работает учительницей у нас в школе. Правда, странно? Она спрашивала о тебе, но я промолчал, не поддался на провокацию.

— Охотница тут? — Вампирша подняла взволнованное лицо. — Ты мог бы сказать об этом в начале беседы.

— Подумал, что информация не так существенна, ведь Алекса тебя считает неплохой девушкой.

— Для охотницы хорошая вампирша — мёртвая вампирша. Пожалуй, парни, мне не нужно так длительно злоупотреблять вашим вниманием.

Она спешно встала и тут же замерла, встревоженная звоном дверного звонка. Она метнулась к окну и распахнула его.

Панкратов вздрогнул и выронил из рук очередной мандарин:

— Кристиана, мы живём на 4-ом этаже!

Проигнорив замечание Тимы, она вспрыгнула на подоконник.

— Погодите! — Я стремглав ринулся в коридор и глянул в глазок. — Это свои.

— Привет, Акуличев, — в квартиру вошла Полина Толкачёва. Она сняла куртку, не дожидаясь приглашения, и достала из кармана тетрадь. — Я к Тимофею… Вернуть конспект по химии. У меня к нему несколько вопросов по теме. А что так дует? Вы что, разбили окно?

Толкачёва заглянула в зал и невольно попятилась — стоявшая на подоконнике Кристиана шибко напоминала собравшуюся покончить с собой.

— Всё хорошо, — заулыбался Панкратов. — Полина, это Кристиана. Кристиана, это Полина.

— Очень приятно. — Вампирша спрыгнула с подоконника и захлопнула окно. — Пожалуй, я уйду более традиционным способом.

Она отстранила Толкачёву и направилась в коридор… Всё случилось настолько стремительно и внезапно, что, лишь очутившись в руках помощницы Кровавой Алексы, я сообразил, в какой скверной истории мы оказались.

Побледневшего Панкратова и недоумевающую Толкачёву держала за плечи Стилета, около двери в зал стояла напряжённо следившая за охотницами Кристиана, а Кровавая Алекса беспечно рассматривала висевшие на стенах коридора фотографии. На сквозняке скрипела взломанная входная дверь…

— Ты вольна уйти либо остаться, — соизволила прервать затянувшуюся паузу Алекса. — В одном случае пострадают ребята, во втором — ты будешь вынуждена действовать, как скажу я.

— Александра Владимировна, миленькая, вы же обещали не причинять зла Кристиане! — попытался я вмешаться.

— Голубчик, гибель для вампирши не зло, а избавление. И потом я говорила, что убиваю ей подобных напоследок. Следовательно, вашей приятельнице придётся пропустить Орсу и других вперёд, вот и всё. Какие же вы глупые, милые отличники!

— Что ты хочешь, Алекса?

— Увидеться с Орсой. Проведи меня к вратам. Мне известно, они близко, но нет времени их искать.

— Вампирша никогда не станет помогать охотнице!

— Не говори непродуманных фраз, Кристиана. Глянь на этих мальчишек…

— Алекса, ты не навредишь детям.

— Детям?! Шустрые детки оказали помощь колдуну избежать сожжения, спасли вампиршу и до сих пор встречаются с ней… Известно название такого поведения? Это пособничество тёмным силам! В таком положении возраст преступников значения не имеет. Итак, милостивая государыня, какое мнение у вас?

— Я согласна. — Кристиана шагнула охотнице навстречу. — Оставь в покое ребят, они не понимают, что делают.

— Можно было не сомневаться. Опустись на колени. Неторопливо. Руки за голову.

Кристиана повиновалась. Ята отшвырнула меня и подошла к вампирше. Достала наручники, заломила руки назад, щёлкнула замком и, грубо пихнув в спину, повела на выход.

— Ах и перегуляла ты на этом свете, голубушка! — усмехнулась Кровавая Алекса и посмотрела на Тимофея. — Этот ясноглазый красавец составит нам компанию, чтобы ты, дорогая Кристиана, осталась сговорчивой и покладистой. Весёлого Хэллоуина, детишки!

Компания спустилась по лестнице и села в автомобиль, стоявший около подъезда. Толкачёва в удивлении смотрела им вслед.

— Что-то я не поняла. Александра Владимировна бандитка или агентка спецслужб?

— Ни первое, ни второе. Она — охотница за вампиршами, а твоя новая знакомая Кристиана — самая настоящая вампирша.

— Но это противоречит здравому смыслу! Возможно, они всего то психически больные люди? — попыталась отыскать разумное объяснение происходящему отличавшаяся чрезмерным здравомыслием Толкачёва.

— Думай что угодно, только поверь: Кристиане грозит смертельная опасность.

— В этом у меня сомнений нет.

— Она пострадала по нашей вине, нужно выручать её.

— Может, звякнем в полицию?

— Полиция не поможет… — я сел на стул, обхватил голову руками и попытался сконцентрироваться. — Полина, а ты как бы поступила в подобной ситуации?

— Сначала предупредила бы родителей, что приду позже. Иначе нас самих пойдут искать с полицией.

Идея была хорошей. Набрав номер, я, стараясь говорить более уверенно, попросил папу разрешить мне переночевать у Панкратова. Он не знал, конечно, что родители Тима уехали, и потому, подумав, разрешил. Я обрадовался и стал спешно надевать обувь.

— Что дальше? — спросила Толкачёва.

— Кристиана говорила, что все соберутся в сквере на углу Пионерской да Кутузовской. Я иду туда.

— А затем?

— Беспонятия. — Надел куртку и застегнул. — Решу там.

— Пойду с тобой. Вы, мальчишки, наверняка что-то да учудите. Я подстрахую тебя. Погоди, лишь предупрежу бабушку, чтобы не искала меня.

— Благодарю. Вместе у нас всё выйдет.

Толкачёва с трудом закрыла пострадавшую от отмычки охотницы дверь, и мы спустились на улицу. Время было 18:30 вечера.

Обычно в такое время сквер пересекали люди, идущие с работы, но сегодня он напоминал зловещий угол необитаемого острова. Мимо нас пробежали две здоровенные собаки. Сопровождал их на поводках мужчина. Собаки добежали до границы сквера и остановились, шерсть их вздыбилась. Они поджали хвосты и глухо рычали, пятясь назад.

— Невероятно! — пробормотала Толкачёва. — Акуличев, ты когда-либо видел напуганных до полусмерти псин? Им же не ведом страх…

— Ларса! Сената! Ко мне!

Мужчина намотал поводки на руку и потащил их к скверу. Пройдя пару шагов, он остановился под фонарным столбом. Его лицо исказилось от страха. Затем вся троица развернулась и бегом кинулась прочь, причём мужчина нёсся впереди, обгоняя своих псов.

Это впечатляло…

— Вот почему в сквере не видать людей! — воскликнула Полина. — Некая сила не пускает их туда. Наверняка она и нас не пропустит.

— Мы должны попытаться.

Стало холодать. Заморосил мелкий дождь, похожий на туман. Холод пробирал до костей и растворял остатки тепла. Толкачёва вздохнула и двинулась к мокнущим под дождём деревьям.

Остановившись, поманила меня рукой. Я сделал пару шагов. С каждым движением непонятная тревога всё сильнее завладевала сознанием и парализовала волю.

За прозрачной границей нас ожидали безумие и паника. И всё-таки я, преодолевая страх, шагнул под тень облетевших крон.

Наваждение ушло. Мокрый асфальт блестел и отражал свет фонарей, тихо опадали на землю последние листья, отяжелевшие от влаги. Было тихо, холодно, спокойно. Около меня стояла Толкачёва. Я чуть освоился и, стряхнув остатки пережитого страха, осмотрелся и прикинул, в какую сторону нам лучше пойти.

— Поль, — ты хорошо помнишь расположение сгоревшего дома? — Она кивнула. — Тогда отведи меня туда, где раньше возвышалась башня.

По словам Вити Барышева, именно там, под небольшой башней, украшавшей здание, и располагалась точка соприкосновения миров. Проход, который вёл в бездну. Если это утверждение соответствовало действительности, то Орса непременно пришла бы туда, чтобы провести обряд. Пока Толкачёва оглядывала округу, намечая дальнейший путь, заросли зашелестели, и на дорогу вышел худой, затянутый в блестевшую от дождя тёмную кожу мужчина. В его облике было что-то знакомое.

— Эй, ребята, вы тоже собрались на вечеринку?

— Мы знакомы? — удивился я.

— На клеточном уровне. Мне хорошо известен твой анализ крови.

— Иран?

— Да. — Он протянул широкую ладонь с заострёнными ногтями тёмного цвета. — Ушёл с работы и ощущаю себя намного лучше.

Я заулыбался, пожал его ледяную ладонь и лихорадочно соображал, что задумал этот неуравновешенный, вспыльчивый тип.

Ощутив мою тревогу, он усмехнулся:

— Расслабься. Сегодня у меня иная охота. Я ищу маленького гада, который пытался убить меня. В новогоднюю ночь для него отыщется хороший сюрприз!

— Вы о Паше?

— Там, на ферме, я едва не сгорел заживо. Но дело вовсе не в этом. Мальчик чересчур рьяно взялся за дело. Когда пацан вырастет, будет хуже Кровавой Алексы. Хочу заранее избавиться от головной боли.

— Откуда вам знать, что Паша в сквере?

— Сегодня тут будет крутая гулянка. Ставки высокие, но мне начихать на них. У меня игра своя.

— Охотница взяла в заложники Тиму Панкратова и Кристиану. Это высокая, красивая вампирша с тёмными волосами. Возможно, вы знаете её?

— Знаю ли я Кристиану?! — Иран поглядел на меня удивлённо, а затем рассмеялся. — Знаю ли я Кристиану Орсини? Да я её 10 лет опекал, учил уму да разуму, но, видать, впустую.

— Так это вы её сделали такой?

— Какой? — Глаза Ирана заискрились нечеловеческим и жёлтым огнём. — Вечно молодой, сильной, не знающей усталости с болезнями, обладающей немеркнущей красотой?

— Мёртвой.

— За всё нужно платить, милок. Теперь она бы потеряла большую часть своей привлекательности, а ещё годов через 20 превратилась бы в уродливую старушку, никому не нужную развалину. Сознайся, вы с дружочком мечтаете о ней? Влюблены? Я выбрал Кристиану среди многих, потому что знал, она достойна вечной молодости. Она сведёт с ума не одно поколение глупых мальчишек.

— Боюсь, что этого может не случится. Кровавая Алекса собирается разделаться с ней в ближайшее время.

— Блять! Почему ты раньше молчал?

— Знаете что, я изначально говорил, что Кристиану захватила охотница.

Иран не слушал меня. Известие так потрясло и возмутило его, что он совсем утратил равновесие души и готов был сокрушать что угодно у себя на пути.

— Я прикончу их без всякого оружия! Всех! Алексу — первую! Она посмела обидеть мою Кристиану! — Иран смело пошёл по дороге, но остановился и обернулся: — Не стой у меня на пути и не ходи за мной. Это дело не смертных.

— Кто он? — поинтересовалась удивлённая Толкачёва, когда мужчина с хищными движениями льва скрылся во тьме.

— Ещё один вампирчик. Мы познакомились с ним на скотобазе. Иран там работал медбратом. Как ты думаешь, надо следовать за ним?

— Думаю, особого смысла нет. Он идёт наугад, а нам известно место, куда придёт вся компания, даже и Александра Владимировна со своими заложниками.

Толкачёва была права, и мы согласились с ней, только мне казалось, что чувства Ирана скорее привели бы нас к Кристиане…

***

Видать, скромный сквер города действительно был заколдованным. Обычно он занимал территорию в один квартал, пересекался многими заасфальтированными и протоптанными дорогами, а в центре его располагалась огромная площадка с недостроенным городом аттракционов. Я сказал <<обычно>>, потому что этой ночью сквер преобразился и стал совсем другим — бесконечным, неузнаваемым и загадочным.

Любимые Полиной Толкачёвой логика со здравым смыслом лишились своих сил — по дорогам заколдованного сквера можно было ходить долго, всегда оказываясь не там, где хотелось.

Заветная поляна нам попалась не спроста, когда мы уже отчаялись её найти. Под мелким и непрекращающимся дождём происходила активная деятельность — вампирши готовили к обряду небольшую площадь. Четыре нежити выкапывали из земли мелкие кустарники и разгребали листву, а ещё одна упыриха водилась с кольями и верёвками, видимо, намереваясь вычертить на земле магический круг. Земля, размытая дождями по центру поляны, чуть осела, и около этого места недвижимости стояла сама Орса.

Наконец-то я получил возможность получше разглядеть страшную упыриху — невысокая, немного сутулая, с бледным и невыразительным лицом, она могла просто затеряться среди толпы, если бы не тяжёлый гипнотический взор. Хотя Орса не смотрела в нашем направлении, мне сделалось не по себе.

Казалось, эта вампирша знает про всё и от неё невозможно скрыться.

— Ты не считаешь, что для вечера тут неестественно светло? — шепнула Толкачёва.

И правда, хоть поблизости не стоял ни один фонарный столб, лица вампирш освещал очень яркий свет. Я присмотрелся и заметил, как от земли поднимается лёгкий светящийся дым.

— Как ты считаешь, чем это вызвано? — удивлялась привыкшая находить научное объяснение любому факту Поля. — Преломление света либо…

— Ш-ш-ш-ш… Ты не на уроке.

Она умолкла, и некоторое время мы молча следили за работой вампирш. Они расчистили площадь, очертили вокруг углубления магический круг и установили треногу над ямой.

Орса вошла в круг и произнесла:

— Я вас призываю, стихийные духи! С востока пусть прибудет дух Воздуха! — и начертила на земле странный символ. — С Юга пусть прибудет дух Огня…

Наверное, на небольшой и залитой дождём поляне творилось важное событие в человеческой истории, но я значительно больше тревожился за судьбу темноглазой вампирши.

— Поль, продолжай наблюдать за упырихами, а я всё-таки попробую найти Кристиану. Боюсь, охотница прикончит её без очереди.

— Очереди? Теперь жертвы убийц выстраиваются в очередь? Один вопрос, Акуличев, мы, случайно, не в сериале <<Зена-королева воинов>>? Чувствую себя персонажем этого сериала. Ты прям сродни Зене прорубаешь путь ударами меча и прорываешься в стан врага, чтобы освободить несчастных пленных! А я, как вечно болтливая подруга Габриэль, ничуть от тебя не отстаю.

— Слышь, <<Габриэль>>, я просто не могу стоять и ждать, когда всё завершится! И ты подобрала неверный сериал! Я не девушка, а парень! Может, ты и тянешь на Габриэль, но из меня то какая Зена? Меня Стасом зовут.

— Ну, тогда это прям <<Удивительные странствия Геракла>>! Тот тоже всех спасал!

Толкачёва, похоже, не одобряла моего решения, но спорить не стала, продолжив следить за происходящим. Я незаметно проскользнул за кустарник. В заколдованном сквере не приходилось рассчитывать на здравомыслие — к цели могли привести лишь интуиция и желание. Я воспользовался уроками дяди Лёни, и призвал на помощь всю свою фантазию, собрал волю и решительно двинулся через мокрые кустарники да бурьяновые заросли… Поход в неизвестность прервали тихие голоса. Я напряг слух и крадучись пошёл в направлении призрачных во тьме собеседников.

— Они ржут над тобой! — сказал тихий мальчишеский голос.

— Нет, нуждаются! — ответил пацан.

— Такие блатные девушки не могут нуждаться в неком малолетке!

— Не нарывайся. Юность — мой главный козырь. Вампирши и люди понятия не имеют, с кем ведут дела.

Я осторожно выглянул из-за ствола дерева. Под фонарным столбом стояла мокрая скамья, на которой увлечённо спорили между собой Пашка и Тима. Охотниц и Кристианы рядом не было. Лишь я собрался дать себя обнаружить, как почувствовал прикосновение ледяных рук, сжавших мой рот.

Лёгкий запах адеколона подсказал имя напавшего.

— Никогда не думал, что смертные могут передвигаться так быстро, — прошептал Иран и убрал руку. — Пяти минут не миновало с нашего расставания, а ты уже тут! Либо… Неужели началось?

Я подумал, что у Ирана с башкой не всё нормально и попытался сказать, как около часа бродил по скверу, перед тем, как опять увидел его.

— Не думай, что я чокнутый, малыш, — злобно оскалился вампир. — Просто тут время проходит по-другому. Так происходит, когда задействованы слишком серьёзные силы и наступают огромные перемены.

— Это связано с тем, чем занимается Орса? Мы её видели. Она с другими вампиршами отыскали в земле какое-то углубление и очертили его магическим кругом. Когда я уходил, Орса призывала стихии Огня, Воды, Воздуха и Земли.

— Простой ведьмовской обряд, который доступен новичкам на первых ступенях посвящения. Магический круг позволяет сосредоточить энергию, а касательно углубления в земле… В древние времена считали, что все трясины, провалы, колодца и любые другие провалы в земле образовывают собой проходы в духовой мир. Видимо, Орса знает, что делает, и час перемен может прийти быстрее, нежели мы ожидали. Кстати, как поживает наш молоденький охотник?

Следом за Ираном я глянул на сидевших под фонарным столбом ребят. Пашка продолжал делиться впечатлениями о своей необычной работе с Панкратовым.

— Считаешь, легко строить из себя наживку? Риск велик, но игра того стоит. Глупые вампирши видят во мне лёгкую добычу и получают по полной программе! Знаешь, Тимка, это ведь я выследила вашу со Стасиком подружку. Пришлось шпионить за вами целых 7 дней, а вы, глупые мальчишки, этого даже не заметили!

— Не шевелись и не смей мешать мне, — приказал Иран и бесшумно выпрыгнул на дорогу. Через мгновение он уже сидел на скамье и обнимал плечи Паши. — Ты высоко ценишь свою юность, красавец мой? Это, наверное, чудесно ощущать себя пацаном-подростком!

— Я прикончу тебя, гад, — произнёс Пашка без всякого энтузиазма.

— Попробуй, — Иран усмехнулся и оголил клыки. — Ты убивал вампиров, малой? Или взрослые тётеньки не доверяют тебе грязную работу?

— Алекса за меня отомстит.

— Ошибаешься. Алекса — профессионалка, она не намечает, а просто убивает всех подряд. Её врагам не позавидуешь. Охотница не ведает жалости, она неутомима и бестрашна. Бедненькие вампирши, Кровавая Алекса уничтожает их, как комаров. Хотя, разве такой доблестный герой, типо тебя, может понять, что чувствует перед гибелью комар? Хорошо играть на стороне сильной… — вкрадчиво говорил Иран, сильнее сдавливая в объятиях напуганного Пашу. — Знаешь, малой, я много кого одарил вечной юностью, а вот касательно вечного детства… Нужно же когда-либо начинать!

После сказанного упырь впился в шею Паши. Тот старался освободиться, но у Ирана была стальная хватка. В скором времени он отбросил на скамейку бездыханного пацана. По его подбородку стекала струя крови, а безумные глаза замерли на Панкратове.

— Не бойся, малыш. Он вскоре восстанет к новой жизни. Отличная месть, да? Мальчик превратился в того, кого презирал. — Иран сильно провёл ногтём по своей руке и поднёс её к приоткрытому рту Паши. Затем опять обернулся к Тимофею: — Хочешь вкусить вечной юности?

Иран вообще обезумел от выпитой крови, и стало ясно, что жизнь Тимы Панкратова повисла на сильно тонком волосе.

Стремясь отвлечь вампира от навязчивой идеи, я вышел в свет фонаря:

— Не хочется вас прерывать, Иран, но не исключено, что Кровавая Алекса именно сейчас убивает Кристиану.

— Блять! Процесс так затягивает… — Он схватил плечи Панкратова и сильно тряхнул. — Говори, где охотницы? Давай, не тяни!

— Пока мы ехали к скверу, Алекса упоминала про город аттракционов. Не исключено, что они пошли именно туда. И ещё, по пути я смог вынуть из кармана охотницы вот что… — Тима раскрыл руку и показал маленький ключ. — Возможно, он от наручников Кристианы.

— Супер! Когда исполнится 18, я подарю тебе вечную юность. Ты заслужил это.

— Благодарю, — скромно потупился Тима, — я недостоин этого.

Иран забрал ключ и спешно пошёл по дороге. Мы за ним. В заколдованном сквере нелегко было найти правильный путь и оставалось надеяться лишь на обострённые ощущения вампира.

***

Город аттракционов встретил нас слепящим светом прожекторов.

Мы миновали недостроенный кафетерий и подкрались к площади, на которой ржавели основы всяких каруселей. Иран велел нам не высовываться и пригнулся, двигаясь вперёд.

Однако бездействие и неопределённость вынудили меня, а затем и Панкратова пойти за ним.

Я укрылся за тонной блоков из бетона и осмотрелся. Кровавая Алекса стояла, прислонившись к одной из каруселей, и сосредоточено затачивала острый кол. Кристиана была прикована к основе соседнего аттракциона, около неё, посвистывая, прогуливалась Стилета. На освещённую площадь вышла Ята.

— Хозяйка, она не врала. Я видела это место. Упырихи готовятся по всем правилам и даже раздобыли жертву. Их шесть вампирш и все матёрые, каждой около 150-200 лет, не говоря об Орсе.

— Стас, — прошептал сидевший рядом Панкратов, — ты уверен, что Иран явится помочь?

— Да, он любит Кристиану.

— Хорошо водить дела с честными людьми! — Алекса подбросила кол в руке. — Теперь, когда между нами нет тайн, пока избавлю тебя от тяжкого существования.

Панкратов затрепетал, а меня посетила тревога — что, если сумасбродный Иран увлёкся очередной жертвой и забыл о своих планах?

Кровавая Алекса подошла к вампирше, попробовала пальцем острый кол и заговорила снова:

— Вы называете меня убийцей, только это не так — я судья и палач. Властью, данной мне, я приговариваю к смерти нежить, которая при жизни звалась Кристианой Орсини.

— Если это суд, мне необходим адвокат, — усмехнулась вампирша.

— Зачем тратить время на пустые формальности? Вина доказана, потому что ты — вампирша, а все вампиры — безжалостные убийцы, которым нет места среди людей. Если ты готова поклясться, что не пила ни разу кровь человека, не забирала жизни невинных, я дарую тебе свободу. Давай, клянись, Кристиана. Молчишь? Правильно. Я бы всё равно не поверила. Можешь сказать последнее слово, только будь краткой, у меня куча дел.

— Нам нечего обсуждать.

— Так лучше. — Охотница перебросила кол стоявшей поблизости Стилете. — Исполни приговор, приятельница.

Бледное лицо вампирши было непроницаемо. Казалось, она равнодушно принимала выпавший ей жребий. Стилета замахнулась, приготовившись нанести решающий удар, но над её башкой мелькнула чья-то быстрая тень.

Иран спрыгнул с карусели прямо на спину палачу и вцепился в неё разъярённым львом. Стилета попыталась скинуть упыря, но неожиданно пошатнулась и, как подкошенная, рухнула на землю.

Всё случилось настолько быстро, что отошедшие поодаль Алекса и Ята ничем не сумели помочь своей товарке. Иран тем временем освободил Кристиану, и они помчались прочь. Ята опомнилась и бросилась наперерез им, обвила Ирана железным кольцом.

— Убегай, любимая, мы ещё встретимся!

Вместо того, чтобы скрыться в спасительной тьме сквера, вампирша бросилась на помощь своему другу, на ходу нанеся пару сокрушающих ударов Яте. Иран выскользнул из ослабевших рук охотницы и устремился к подоспевшей на помощь товарке Алексы. Та даже не шелохнулась и лишь скривила рот в зловещей ухмылке. Иран прыгнул прямо на неё. Стал слышен негромкий хлопок, и подбитый вампир упал в кучу опавших листьев. Алекса спрятала пистолет, наклонилась над лежащим телом и, немного помедлив, размашисто вонзила в грудь осиновый кол. Иран слабо вскрикнул. Кристиана заметила неладное и с нечеловеческой силой отбросила вцепившуюся в неё охотницу и подбежала к мужчине, лежавшему на земле. Ята попыталась напасть на неё сзади, но была остановлена Кровавой Алексой.

— Довольно, — негромко произнесла она и отошла в сторону, следя.

Кристиана опустилась на колени над телом, лежавшим на земле.

— Не верь Алексе, убегай, — прошептал Иран из последних сил. — Спасай себя. Живи вечно. Я всегда тебя любил.

— Иран… — По лицу Кристианы потекли или слёзы, или усиливающиеся дождевые потоки. — Иран…

Умирающий вампир попытался привстать на руке:

— Прости меня, изредка я думал, что ошибся и неверно распорядился твоей судьбой…

— В сердце моём зла нет, Иран. — Кристиана откинула растрепавшуюся мокрую чёлку со лба. — Прощай, любимый.

Лежащее тело загорелось жарким огнём и через пару секунд от него ничего не осталось, лишь тлеющая листва. Дождевые потоки загасили их.

— Сентиментальный эпизод. Тебе нравятся любовные романы, Кристиана? — Кровавая Алекса предостерегающе вскинула руку. — Только не показывай свою неприязнь. Поверь, она взаимна. Как бы там ни было, счёт 1:1, и пришла пора побеседовать как леди.

— И это после того, что ты сделала?! — Вампирша вплотную подошла к охотнице, её глаза метали молнии.

— А ты обиделась? Я всего-то выполняю свою работу. Предлагаю вместе завершить одно дело. Твой дружок убил мою помощницу, это скверно само собой, только главное — нас осталось двое против шестерых матёрых упырих. Я не так самоуверена, чтобы утверждать, словно вместе с Ятой сумею одолеть этих тварей. Ты сама жаждешь убить Орсу, только одна не имеешь ни одного шанса на успех. Логика войны даёт подсказку, что нам необходимо заключить временный союз и действовать вместе.

— Мне противно водить с тобой дела.

— Вероятность того, что есть возможность открыть врата без недостающих частей камня, слишком высока. Если такое произойдёт, никто не помешает Орсе править этим убогим миром. А возможно, ты, как и любая вампирша, готова на всё, чтобы приблизить час перемен? Для чего тебе бороться со злом, если ты сама — зло?

— Хватит. Трое против шестерых — это судьба. Приятно взять в напарницы приговорённую к смерти вампиршу?

— Изредка нужно к закону подходить творчески, — усмехнулась Кровавая Алекса.

Они ушли во тьму, оставив позади ярко освещённый город аттракционов. Мы с Панкратовым выждали минуту и пошли за ними, желая самим увидеть развязку ужасных и трагических событий этой ночи.

— Куда спешите, красавцы?

Я узнал в вышедшей на дорогу вампиршу Персифону и попятился, отступив за спину Панкратова.

Упыриха заулыбалась и распростёрла руки словно хотела обнять:

— Удачная ночь! Рада видеть тебя снова, маленький говнюк! Третья встреча станет последней встречей. — Мы не успели сделать и шага, как очутились в цепкой хватке вампирши. — Я чувствовала, что вблизи таятся непорочные ягнята. Поверьте, красавцы, у вас будет очень главная роль.

Дождь кончился. Наверное, он просто не смел касаться поляны, залитой загадочным и выходившим из земли светом.

Стоявшая в магическом круге Орса подняла к нам свои холодные глаза, в которых прорвалась тень удовлетворения.

— Ты хорошо поработала, Персифона. Трёх жертв хватит сполна.

Сзади подошли вампирши и набросили на меня тяжёлую сеть, так что за остальными событиями я был вынужден следить, болтаясь на ветке раскидистого дерева. По соседству со мной висели Панкратов и Толкачёва. Полину поймали после того, как я отправился искать Кристиану.

— Чтобы успешно провести обряд, им необходимы человеческие жертвы, — сообщила подслушавшая болтовню вампирш Толкачёва.

Планы упырих не вдохновляли, и нам осталось полагаться лишь на то, что Кристиана и Кровавая Алекса появятся вовремя. Опустив глаза, я разглядывал происходящее на поляне.

Орса извлекла из кармана часть камня и положила его на треногу:

— Время близится. Приступим.

Вампиры поочерёдно приближались к треноге и укладывали на неё свои осколки волшебного кристалла.

— Пусть осколки воссоединятся и отопрут врата и ступит на землю Самхэйн!

Орса призвала бога смерти кельтов и заговорила на неясном языке, проговаривая заклинание.

Вампирши распели неясные слова и, войдя в круг, стали кружиться в странном и медленном танце.

Жутковатая и заунывная песня навеяла печаль, и я почувствовал, что настала пора прощаться с жизнью. Ритм танца прибавился, а над магическим кругом, очерчённым на земле, стала сиять прозрачная, сотканная из света полусфера. Орса умолкла и сконцентрировано возилась с камнями, лежащими на треноге.

Оказывается, соединить мозаику было не так уж просто — части не только не хотели соединяться воедино, но, наоборот, отскакивали друг от друга.

— Я пришла за тобой, Орса, — разнёсся знакомый голос. — Ты готова?

Через границу магического круга перешагнула Кристиана.

Светящаяся полусфера разрушилась, а стоявшая около треноги упыриха вздрогнула, будто от удара.

— Ты?! — лицо Орсы стало презрительно-удивлённым. — А я думала, солнце давно спалило кости самоуверенной психички.

— Месть дала мне силы жить. Сразись со мной, если не боишься.

— В других обстоятельствах — с удовольствием. А сейчас, прости, занята. — Орса развела руками, а затем внезапно скомандовала: — Взять её!

Персифона с ещё одной стоявшей вблизи упырихой вытолкнули Кристиану из магического круга и поволокли к краю поляны.

Оставшиеся вампирши снова стали кружиться и распевать древние заклинания, восстанавливая светящуюся полусферу. Меня, признаться, обрядные действия вампирш занимали значительно меньше, нежели положение Кристианы. А её положение было намного тяжёлым. Подручные Орсы отлично знали своё дело, и вряд ли Кристиана могла продержаться против них хотя бы пару минут. Тем не менее она отчаянно сопротивлялась, доставляя своим противникам очень некомфортные моменты. Я следил за битвой разъярённых вампирш и упустил из виду магический круг. Внимание к событиям, происходящим там, привлекла Толкачёва.

— Глядите, мальчишки, — прошептала она.

Колдовавшая над осколками Орса резко пригнулась, а находившаяся около вампирша охнула и медленно завалилась на бок. Из груди её торчал конец толстой стрелы из дерева. Пока упырихи оценивали ситуацию, Алекса двумя прыжками пересекла поляну и почти вплотную приблизилась к Орсе.

— Какая досада, прожить на свете столетия и не научиться собирать простые мозайки! Ты забыла про седьмой кристалл, который соединит оставшиеся.

— И разбитый ключ способен распахнуть врата. Ещё чуточек, и сила без границ проникнет в меня…

— Ты думаешь, я стану ждать?

После этой фразы охотница резко ударила Орсу по ноге и занесла кол над потерявшей равновесие вампиршей. Матёрая упыриха обладала поразительной реакцией и, перекатившись кубарем под рукой Алексы, за долю секунд очутилась за её спиной и нанесла ей сильный удар. Две вампирши атаковали Яту, а Кристиана гневно отбивалась от своих противниц…

Битва между охотницами и вампиршами развивалась так быстро, что трудно стало уследить за происходящим. Мы с Панкратовым и Толкачёвой раскачивались на ветке, как спелые плоды, стараясь угадать, кто же победит в гневной битве.

Вскоре это стало ясно. Несмотря на то, что Ята заколола ещё одну вампиршу, преимущество было на стороне Орсы. Люди устали, а вампирши становились лишь сильнее. Я опять приготовился подводить итоги своей бестолковой жизни, но от печальных мыслей меня отвлекало ритмичное покачивание ветвей дерева. Я осмотрелся и заметил, что висевшая ближе к стволу Толкачёва пытается развернуться в своей сетке и поменять положение тела.

— Что ты делаешь?

— В моём заднем кармане лежат маникюрные ножницы, хочу достать их.

Маникюрные ножницы являлись предметом особой гордости Толкачёвой. Полинка всегда носила их при себе и никогда не расставалась с подарком своей бабушки, и сейчас маникюрные ножницы могли помочь спасти нас.

Спасти, если Толкачёва, конечно, сможет просунуть руку во внутренний карман застёгнутой куртки до того, как Орса приступит к ритуалу жертвоприношения.

— Кристиана! — разнёсся напуганный голос Панкратова. — Осторожно!

Кристиану откинули мощным ударом и она чуть не напоролась на обломленный сук дерева и ударилась башкой о ствол. Она медленно встала, вытерла кровь, сочившуюся из носа, и опять устремилась в самый огонь. А затем я увидел Кровавую Алексу.

Она выбралась из клубка дерущихся и крадучись направилась к треноге, стоявшей в центре магического круга. В руке её блеснула знакомая подвеска на тонкой цепочке из серебра.

Охотница вынула камень из оправы и поклала его к остальным осколкам. Части стали вибрировать и тянуться друг к другу, а затем расплавились и превратились в огромную и сияющую изнутри капельку — жидковатый световой сгусток, являвшийся мне в последнем видении. Потом капелька застыла и превратилась в небольшой шар, размером с яблоко. Всех на поляне охватило странное оцепенение.

Люди и вампирши забыли о драке и как замороженные, глядели на искрящуюся звезду. Всё изменилось — ароматы, звуки, сам воздух стал восприниматься иначе.

И душу стал заполнять омерзительный липкий ужас.

Охотница положила окровавленную руку на камень:

— Свершилось. Я шла к этому долгие года.

Она взяла кристалл на руки.

Сияние усилилось и из камня вырвался розоватый луч, срезавший макушку соседнего дерева. Орса опёрлась на одно колено и попыталась встать, но луч смерти коснулся её груди, и вампирша, без крика, обратилась в горсть пепла. Алекса мигом уничтожила своих противниц, а когда на поляне не осталось ни одной вампирши, исключая Кристиану, опустила сияющий шар.

Видимо, Кровавая Алекса нуждалась в слушателях.

— Вот и завершилась отсрочка приговора. Готова ли ты отправиться за Орсой? Признайся, Кристиана, ты не ожидала подобного поворота событий?

— Догадывалась, только верить не хотела. Ты была врагом вампирш, тебя боялись, презирали, но все знали — Кровавая Алекса никогда не осквернит себя магией, не свяжется с силами тьмы… — Кристиана попыталась встать, но казалось, что-то невидимое придавливало её к земле. — Для чего тебе власть над мрачным миром? Ты ведь всю жизнь с ним боролась!

— Зло можно обратить во благо. Камень даёт власть, и я употреблю её, как необходимо. Я очищу мир от зла!

— Каковы бы ни были мотивы, обряд нельзя закончить без жертвоприношения людей. Их кровь и души должны укрепить проход между мирами. Неужели ты пойдёшь на такое?

— Да. Жалко, невозможно принести в жертву вампиршу, придётся воспользоваться заготовками Орсы.

— Но… — Кристиана беспомощно развела руками. — Это ведь дети…

— Хватит, не строй из себя святую. При другом стечении обстоятельств мальчишки и девчонка вполне могли бы стать твоим ужином. Касательно же меня… Цель оправдывает средства, вот и всё, голубушка.

Алекса опять подняла искрящийся шар, намереваясь покончить с вампиршей, но Кристиана сумела уклониться от луча смерти и отпрыгнуть в сторону. Ещё один розовый луч также не обнаружил свою цель и только искалечил верхушки пары деревьев.

— Теряешь хватку, Алекса.

Охотница ослабела от драки и утратила свою ловкость и быстроту движений. Она поняла, что не сумеет убить вампиршу при помощи камня и прибегла к своему привычному, испытанному оружию. Алекса осторожно поклала сияющий шар на треногу, взяла пистолет и пара выстрелов пронзила тишину осенней ночи. На сей раз охотница не промахнулась, пули настигли вампиршу, и она, как подкошенная, упала неподалёку от Яты, лежавшей без сознания.

Испуганный Панкратов вскрикнул, и стало тихо. Алекса отложила оружие и приступила к магическому обряду. Она опустила ладони на камень и стала читать заклинание, которое до неё произносила Орса. Свечение, которое озаряло магический круг, начало усиливаться и потом поглотило стоявшую возле треноги охотницу. Резко подул ветер, освежая лица, свет потух, и на нас упали дождевые капли.

<<Неужели обряд не вышел?>> — подумал я и попытался шелохнуться.

Омерзительная сетка больно впивалась в меня, лишая возможности двигаться, что мне осталось лишь ждать помощи со стороны.

— Гляди на небо, — шепнул Тима.

Я посмотрел. Из ниоткуда, из влажного воздуха осени выходили привидения без лиц, которые преследовали меня в ночных кошмарных снах. Мир начал меняться. Из него уходили жизнь, солнце, доброта, любовь. Кровь становилась пылью, а души рассыпались горстью сероватого пепла… Алекса запрокинула голову к тёмной бездне без звёзд, очистившейся от облаков.

Её лицо светилось странным светом:

— Открыты врата, мою жертву прими, Самхэйн!

Она заговорила на неясном языке, крича во тьму заклинательные слова. Я понял, что настала наша пора, но страшно не было — перевёрнутая вверх-тормашками реальность стала ужаснее гибели.

Тут ветка дерева дрогнула и Толкачёва, разрезавшая сетку, тяжело плюхнулась в кучу опавших листьев. Полина неуклюже и припадая на одну ногу, заковыляла по мокрой земле. Она двигалась к магическому кругу, а уверенная в полной безопасности Алекса продолжала говорить заклинание, которое скрепит связь между мирами. Полина подкралась к спине переставшей держать под контролем ситуацию охотнице и толкнула треногу. Искрящийся розоватым светом кристалл упал на землю и откатился в сторону.

Чуть не ставшая властительницей тьмы Кровавая Алекса в миг утратила величие и метнулась за бесценным камнем. Однако не успела. Кристиана собрала последние остатки сил и, подхватив ключ от мёртвого мира, сильно ударила его об кирпичный осколок, валявшийся под ногами.

Вздрогнул воздух, и реальность возвратила ушедшие черты… Я еле размял затёкшие ноги и вдыхал холодный влажный воздух полной грудью, наслаждаясь свободой.

Кристиана освободила меня и Тимофея из воздушной темницы, подошла к лежавшей в магическом круге Алексе, не подававшей признаков жизни. Вампирша наклонилась к охотнице и дотронулась до запястья, прощупывая пульс.

— Она умерла? — спросила Толкачёва.

— Нет, — грустно ответила Кристиана. — Подобные Алексе хватаются за жизнь двумя руками. Её напарница позаботится о ней.

Я обернулся и увидел, как Ята, пошатываясь, неуверенным шагом идёт к своей хозяйке. Мы оставили обеих охотниц на поляне и пошли к центральной аллее сквера. Была почти полночь. Сквер перестал казаться бесконечным лабиринтом дорог, ведущих в никуда, снова приобретя прежние черты. Мягкий туман пеленой укрыл землю…

— Я так испугался, когда она выстрелила в тебя, — сетовал шедший около Кристианы Панкратов. — Я думал, что ты умерла.

— Вампиршу не грохнуть пулей и ножом. Можно лишь лишиться чувств от шока и…

— Так, выходит, вампирши ощущают боль? — вмешалась в беседу бесцеремонная Толкачёва. — Как же это объяснимо с точки зрения науки? С одной стороны, вампирша — обрётшая подвижность мертвечиха, а с другой — она испытывает ощущение голода, боли и холода?..

— Замолчи! — прошептал я, возмутившись её бестактности, и сильно дёрнул Полину за косу.

Тем временем мы дошли до выхода из сквера. Кристиана остановилась.

— Тут мы расстанемся, — она печально улыбнулась. — Расстанемся навсегда.

— Но, Кристиана… — всхлипнул Панкратов.

— Мне известны твои чувства, Тимофей. Мужчины, любившие меня, — мертвы. Около меня бродит смерть и губит всех, оказывающихся чересчур близко. И я сама далеко не идеальная героиня, поверьте. Сознание вампирши наполнено ужасными видениями, которые в любой момент могут ею овладеть. Сторона тьмы приносит лишь боль и смерть. Обходите это. Вы имеете возможность видеть солнце. Добровольно не меняйте свет на тьму. Живите, как должны жить люди.

Кристиана собралась уйти, но, не глядя на драматичный момент, я всё-таки задал вопрос, давно мучивший меня:

— Если всё завершено и врата заперты, тогда как объяснить мои видения, которые предрекали скорый конец света? Они теперь не сбудутся?

— Не совсем, Стас. Мы можем лишь отсрочить приговор, но не поменять его. Ты видел конец, потому что он приблизился. Сейчас финал отодвинут. Зло умеет ждать, и на его территории времени нет. Я раскину осколки камня по свету, но их так и так соединят воедино. Это может произойти через 1000 лет, а может случиться и в этом веке. Пока человечество существует, всегда отыщутся люди, которые желают получить дарованную вечным злом власть без границ. Когда-нибудь их попытка пройдёт успешно… И вот что ещё. Стас, врата между мирами были открыты пару минут, и никто не знает, что за чудища прошли в наш мир этой ночью?.. Будьте готовы к встрече с новым злом, оно ещё даст о себе знать. Но пока что вы — победители, и пускай это наполняет ваши сердца радостью.

Вампирша шагнула в клубившуюся розоватую туманную стену. Я чувствовал, что должен сообщить ей что-то важное, только не мог найти необходимые слова.

— Кристиана…

Она не обернулась, неспешно заходя в розовый туман. Некоторое время пока можно было распознать её чёрную фигуру, а затем всё растворилось… Нужно было спешить домой.