Моя вторая жизнь

========== Пролог ==========

Неясные тени на стенах, ветер, доносящий странные шепчущие звуки, и бесконечно длинный коридор без единой двери. Тусклый свет, который создают далеко стоящие друг от друга факелы. Они же и образуют тени, заставляющие сердце заходиться в рваном очень быстром ритме. Ноги приросли к полу, устеленному мягким ковром. Разум понимал, что нужно идти вперед, но как заставить сделать хоть один шаг застывшее в ужасе тело?

В голове, словно воочию, звучал голос профессора Снейпа: «Ты просто должна пройти по нему. Просто должна убедиться, что ничего страшного там нет».

— Вам хорошо говорить, профессор, — Гермиона уже давно заметила, что когда разговариваешь вслух, страх немного отступает, но на этот раз этого не произошло.

Гермиона пыталась понять, что же ее так пугает в этом проклятом коридоре, что может быть страшного в абсолютно пустом месте? Разумом она понимала, что ничего страшного нет, но все равно боялась.

Почувствовав, что если она не сдвинется с места, то попросту сойдет с ума, Гермиона собрала в кулак всю свою решимость и сделала маленький шажок.

Тени на стенах сразу же сгустились, приобретая очертания фигур, мало похожих на человеческие, но от этого не становящихся менее страшными. И ощущение, ощущение того, что за ней наблюдают, нет, не так, за ней следят, как следит хищник за своей жертвой, каждую секунду готовый сорваться в прыжок, чтобы растерзать такое ненадежное убежище, как слабое человеческое тело.

Еще один маленький шаг.

Одна из теней, суматошно носящихся по стене, внезапно замерла. Гермиона, стараясь не смотреть в ту сторону, сделала еще один шаг, даже не шаг, полшага. Тень рванулась к ней, выйдя за пределы стены. Девушка замерла. В голове билась паническая мысль: «Назад, беги отсюда!»

Тень с ужасающей скоростью неслась прямо на нее. Ее очертания постоянно менялись, словно чудовище не могло определиться, в каком именно виде напасть.

Наконец, Оно выбрало образ. Гигантская змея, широко открыв пасть, совершила бросок.

Вокруг Гермионы сомкнулась темнота. Ужас вырвался наружу, она закричала и… проснулась.

— Тори, — Гермиона скосила широко открытые глаза в ту сторону, откуда доносился голос.

Судя по ощущениям, она лежала на кровати, а рядом с ней на неудобном стуле сидел Драко Малфой.

Гермиона открыла рот, чтобы спросить, какого хрена Малфой делает у ее кровати и почему он выглядит так, мягко говоря, непрезентабельно, но из внезапно пересохшего горла не вырвалось ни звука.

— Тори! – небритый, с красными воспаленными глазами Малфой выглядел непривычно. Но разглядеть его как следует Гермиона не успела, потому что он вскочил и, опрокинув стул, рванул куда-то от кровати. – Целитель Адамс! Кто-нибудь, скорее сюда!

Буквально через полминуты в поле зрения Гермионы появился незнакомый мужчина, одетый в мантию целителя.

— Миссис Малфой, вы меня видите? – он склонился над ней, а Гермиона могла только не мигая смотреть на него. – Закройте глаза, если вы меня слышите.

Гермиона послушно закрыла глаза, и тут же снова открыла. В мозге билась одна мысль, заставляющая девушку думать, что происходящее всего лишь продолжение только что пережитого кошмара: «Миссис Малфой? Я? Да что здесь происходит?!»

А целитель тем временем направил на нее палочку и бормотал диагностические заклятья. Удовлетворенно кивнув, он обратился к маячившему за его спиной Малфою.

— Мистер Малфой, думаю, что все самое страшное позади. Сейчас миссис Малфой необходимо только время, ваша забота, да несколько зелий, чтобы окончательно поправиться…

Его речь прервал еще один мужчина в мантии целителя, который подбежал к Адамсу и что-то зашептал ему на ухо. Адамс нахмурился и прошептав: «Только не это. Журналисты нас на куски разорвут», — снова обратился к Драко.

— Извините, мне нужно бежать, — и выбежал из комнаты, в которой, находящийся в ступоре мозг Гермионы, определил стандартную одноместную палату клиники имени святого Мунго.

Драко поднял опрокинутый стул и сел на то же место, с которого совсем недавно вскочил.

— Тори, прости меня, — он взял руку Гермионы и слегка сжал.

Девушка долго смотрела на их сплетенные руки, затем снова открыла рот и к своему невероятному облегчению почувствовала, что может прошептать хоть что-то. Сидящему рядом с ней мужчине пришлось наклониться к ее лицу, чтобы расслышать, о чем она говорит.

— Малфой… Что происходит?

========== Глава 1 ==========

Гермиона стояла у окна в палате и задумчиво смотрела на улицу. Точнее на живописный пейзаж за стеклом, который был ненастоящим.

— Это все магия, — прошептала девушка, сглатывая слезы. – Во всех неприятностях, что когда-либо со мной происходили, виновата магия. А сейчас я вообще жена Малфоя, беременная неизвестно от кого, а мое родное тело только что закопали под бурные аплод… — Гермиона остановилась, и истерично захихикала. – Ну, ладно. Пусть будет — под безутешные вопли моих друзей.

Она обхватила себя за плечи и подошла к столу, на котором лежал утренний выпуск «Ежедневного пророка».

— Некролог на первой полосе, ну еще бы, ведь тапки откинула та самая Грейнджер, ага, подруга легендарного Поттера, — Гермиона смяла газету. Ей вообще хотелось что-нибудь сломать, разрушить, на худой конец расцарапать лицо одному блондину. При чем здесь был Малфой, Гермиона не знала, но в последние дни она настолько погрузилась в жалость к самой себе, что подсознательно искала виноватого.

Дверь приоткрылась, и в палату вошел Северус Снейп.

— Добрый день, Астория, — он покосился на мятую газету и сел за стол. – Целитель Адамс сообщил, что ты отказываешься принимать зелья.

— А почему целитель Адамс сообщил об этом вам? – Гермиона с вызовом посмотрела на директора Хогвартса.

— У него сложилось странное впечатление, что я могу каким-то образом влиять на выпускников моего факультета, — Снейп внимательно наблюдал за стоящей перед ним молодой женщиной.

Гермиона не ответила, она отвернулась от гостя и сморгнула слезы. Профессор никогда не называл ее по имени, только «мисс Грейнджер». Никогда в его голосе не появлялось столько теплоты, сколько ее было, когда он обращался к Астории.

— Где Малфой? – глухо спросила Гермиона, разглядывая наколдованный пейзаж.

— С каких пор ты стала называть своего мужа «Малфой»? – Снейп продолжал, практически не мигая, смотреть на бывшую ученицу.

— С тех самых, когда упала с этой мерлиновой лестницы, — про лестницу ей рассказал Малфой.

Из бессвязной речи Малфоя, Гермиона поняла, что Астория с Драко страшно поругались. Астория была вне себя от гнева и бросилась прочь от мужа, ничего не видя перед собой. Когда она запнулась и покатилась с лестницы, Малфой на мгновение оторопел, и поймал супругу только в самом низу. Отводя глаза, встречаясь с неприязненным взглядом Астории, Драко, вздохнув, рассказал, что она сильно ударилась головой. Если бы не беременность, то выздоровление прошло бы гораздо быстрее, но целители делали все, чтобы спасти не только миссис Малфой, но и ребенка, и как-то пропустили момент, когда сон Астории перешел в кому.

— Не могу сказать, что Драко был неправ. Он и так довольно долго игнорировал слухи, — голос Снейпа звучал ровно.

Гермиона сжала кулаки, сейчас она ненавидела своего бывшего профессора, который сегодня представлялся ей совершенно с другой стороны. Оказывается, что со слизеринцами он был гораздо терпимей, чем с представителями других факультетов. Не то что подобное положение дел стало для Гермионы новостью, но после того как они, казалось бы, подружились, выяснять такие подробности было неприятно.

— Я не буду пить эти зелья, — внезапно сменила тему Гермиона.

— Почему?

— Да потому что зелье Парацельса, которым пытаются напоить меня целители, мало сочетается с зельем, улучшающим питание плаценты. Цели у них несколько противоположные.

— Откуда ты знаешь, что предлагаемые тебе зелья имеют подобные эффекты, если целитель Адамс утверждает, что не говорил тебе названий, а ты сама не интересовалась, что же тебе предлагают, просто возвращая их обратно? – профессор, прищурившись, смотрел на нее. – Хотя о выборе зелий я поговорю с целителем отдельно.

— Я знаю, как они выглядят, как пахнут, и какое у каждого из них предназначение, — Гермиона все-таки повернулась лицом к профессору. – Я что, не должна этого знать?

— Нет, — протянул Снейп, — не должна.

На какую-то долю секунды их взгляды встретились, и Гермиона уже не смогла разорвать зрительный контакт.

— Легилименс! – она не заметила, каким образом палочка оказалась в руках Снейпа, просто провалилась в собственные воспоминания.

Картинки менялись с ужасающей скоростью. Профессор начал препарировать ее жизнь с того самого мгновения, когда она, стиснув зубы, вливала ему в приоткрытый рот кровоостанавливающее зелье…

Суды, приговоры, оправдания, награждения замелькали словно в калейдоскопе. Отдельной картинкой встал сам Снейп, грустно усмехающийся, когда она спрашивала его про то, почему он не опасается ареста.

— Меня никто никогда не обвинял в убийстве Альбуса. Если сейчас Министерство признает этот факт, то подпишется под бесчисленным количеством собственных ошибок. Все это нужно настоящему правительству меньше всего. А от роли при Темном Лорде меня оградил твой вездесущий дружок Поттер… — профессор исчез, картинка сменилась.

Рон. Милый, такой знакомый вплоть до последней веснушки, такой предсказуемо уютный… Они слишком затянули помолвку. Сейчас же он, скорее всего, оплакивал ее тело, а она тем временем носила ребенка от другого мужчины. Какая ирония судьбы.

Университет во Франции, ее увлечение трансфигурацией и преподавателем зельеварения, который был так непохож на Снейпа…

Она вернулась в Великобританию, когда поняла, что ничто не поможет ей вернуть память родителям…

Министерство, уютная лаборатория в Отделе Тайн, и кошмары. Снова и снова повторяющиеся кошмары, в которых она практически каждую ночь стояла в пустом коридоре и не могла сделать шаг…

Боязнь ночи, боязнь заснуть, горы и горы книг каждую ночь, чтобы на сон оставалось как можно меньше времени…

Она долго стояла перед лестницей, охраняемой горгульей в Хогвартсе, не решаясь войти в директорский кабинет, чтобы попросить о помощи…

Директор помог. Длительные беседы, больше похожие на сеансы психотерапии; странные, незнакомые ей зелья, и, наконец-то, здоровый сон. А так же неизменное «мисс Грейнджер»…

Свадьба Гарри. Джинни такая красивая и просто невероятно счастливая. Через год родился Джеймс…

Гарри, ставший аврором, и жалость к нему, когда он пришел к ней после ночного вызова, пил виски и плакал. Ее тогда вывели из себя эти пьяные слезы, и жалобы на то, что быть аврором – это оказалось совсем не тем, о чем он мечтал. Она тогда надавала ему пощечин и сунула голову под кран с холодной водой…

Паника, преследующая ее, когда кошмары вернулись. Кошмары вернулись, а вот Снейп с какой-то конференции вернуться не успел. Несколько бессонных ночей, бесконечная усталость, и пропущенная ступенька на лестнице, ведущей к ее лаборатории…

Просмотрев сцену ее пробуждения в теле Астории, Снейп отменил заклятье.

Гермиона пошатнулась, но устояла на ногах.

— Мне понравилось, как вы Поттера воспитывали. Не скинете мне это воспоминание в думосбор?

— Я вас ненавижу, — простонала Гермиона.

— Сомневаюсь. Я не буду просить прощения. Вам нужно решить, что делать дальше, и без, так сказать, доверенного лица, вам, мисс Грейнджер, не обойтись.

— Убирайтесь отсюда!

— Хорошо, я уйду. Но немного информации я вам все-таки подкину. Астория по слухам изменила Драко. Она была достаточно осторожной, чтобы ее не застали на месте преступления, но недостаточно для того, чтобы пресечь слухи.

— Я знаю об этом, — Гермиона тяжело опустилась на кровать. – Слухи ходили даже о том, что ребенок не от Малфоя.

— Для вас это важно? Можно узнать наверняка.

— Я вообще не осознаю себя беременной.

— Скоро осознаете, — Снейп поднялся и направился к двери. – Вы намереваетесь рассказать Драко?

— Я не знаю! Я вообще ничего не знаю!

— Приходите в себя, мисс Грейнджер. Если вы намереваетесь сохранить все в тайне, то должны помнить, что Астория все-таки замужем за Драко.

— И что?

— Помня вашу взаимную неприязнь, я просто не могу себе представить, что произойдет, когда Драко предложит вам разделить с ним супружескую постель. Знаете, в семейной жизни такое иногда случается, — Снейп ухмыльнулся, глядя в широко раскрытые непривычно светлые глаза Гермионы Грейнджер.

— Я потребую развод, — пролепетала девушка.

— Вы прекрасно знаете, что это невозможно, — Снейп покачал головой. – Я приду завтра и мы решим, что будем врать Драко.

Снейп вышел из палаты, а Гермиона в который раз обхватила себя руками.

Внезапно она замерла, прислушавшись к необычным ощущениям, которые возникли в районе пупка. Прижав обе руки к еще практически незаметному животу, Гермиона ощутила, что будто бы несколько пузырьков с воздухом принялись кружиться в ее животе.

«Ребенок, это ребенок. Он уже шевелится?», — Гермиона бросилась к зеркалу и, сняв мантию, принялась рассматривать свое отражение, старательно игнорируя лицо. Она вертелась, поворачиваясь то одним боком, то другим, пытаясь разглядеть, как все это выглядит со стороны.

Дверь открылась, и в зеркале отразился Малфой.

— Как ты себе чувствуешь? – спросил он, внимательно разглядывая жену.

— Хорошо, — настроение Гермионы, которое подскочило на недосягаемую высоту, когда она почувствовала теперь уже своего ребенка, резко пошло на убыль.

— Я встретил в холле профессора Снейпа, он велел тебе передать, — Драко протянул ей небольшой сверток.

Гермиона развернула его и увидела небольшой флакон с прозрачным зельем, в котором то и дело проскальзывали голубые искры. На пергаменте, в которую флакон был завернут, проступили буквы, складывающиеся в слова.

“Вы знаете, что с этим делать. Если возникнет такое желание…”

Как только Гермиона дочитала последнее слово, буквы исчезли.

Драко сел за стол, и принялся разглаживать газету.

Гермиона с минуту смотрела на Малфоя, затем решилась. Подойдя к нему, она провела рукой по мантии, словно стряхивая пыль. Драко удивленно обернулся, но Гермиона уже направлялась в ванную, зажав в руках несколько светлых волосков, которые сняла с мантии.

Спустя минуту, она стояла рядом с раковиной и грызла ноготь на большом пальце правой руки, наблюдая, как капля ее крови и волосы Малфоя растворяются в зелье.

Еще одна минута тянулась невообразимо долго. Когда же она все-таки истекла, зелье стремительно приобрело изумрудный оттенок.

— Если Астория и изменяла мужу, то ей хватило ума ребенка зачать все-таки от Малфоя, — Гермиона выплеснула зелье в унитаз и несколько раз смыла воду. Ей предстояла очередная бессонная ночь. Только в этот раз она боялась не кошмара, а выбора, который ей предстояло сделать.

========== Глава 2 ==========

— Я поговорил с целителем, мы можем собираться домой, — Драко посмотрел на жену и положил на стол пергамент с предписаниями.

Гермиона мельком взглянула на лист и снова повернулась к окну. Ей категорически не хотелось переезжать в дом, где она пережила не самые лучшие мгновения своей жизни.

— Тори, может быть, мы все-таки поговорим? – Драко устало сел на край кровати. – Я не хочу, чтобы наш ребенок рос в семье, где мать и отец ненавидят друг друга.

— Ты преувеличиваешь, — Гермиона обернулась к Малфою. – Я тебя не ненавижу, ты мне просто безразличен.

— Я знаю, — спокойно ответил Малфой. – Не могу сказать, что схожу с ума от любви к тебе, и ты это прекрасно знаешь. Наш брак – это своего рода сделка, которая была выгодна нам обоим. Когда наши родители предложили нам пожениться, мы приняли это спокойно. Более того, я даже думал, что могу оставаться верным тебе. Ты же знаешь, мне очень нравится твое тело, и менять возможность заниматься с тобой любовью на кого-то еще я не намеревался. Мне казалось, что и ты не оставалась слишком уж неудовлетворенной. Это очень хорошая основа для брака в нашем положении. Что же пошло не так?

— Может, ты преувеличиваешь свою привлекательность, или выдаешь желаемое за действительное? – хмыкнула Гермиона, с удивлением разглядывая Малфоя.

Она не помнила, чтобы когда-либо видела его настолько спокойным. Их встречи всегда, начиная с первого курса и заканчивая встречами в Министерстве, где Драко работал в соседней лаборатории в Отделе Тайн, завершались чуть ли не драками.

Сейчас же Малфой разговаривал с женой о сексе с таким видом, будто обсуждал погоду.

— Ты никогда не выказывала недовольство, — Драко поднялся и, подойдя к небольшому шкафу, принялся доставать из него вещи жены, так как она этого делать, по всей видимости, не собиралась.

— А тебе никогда не приходило в голову, что меня не устраивает именно это, — Гермиона сделала неопределенный жест рукой.

— Что это?

— Вот это все. Да ты, ругаясь с Грейнджер, проявлял больше страстности, чем находясь со мной в одной постели! – Гермиона понятия не имела, как обстояло дело в супружеской спальне четы Малфоев, но что-то подсказывало ей, что особой страсти там не было.

Ее живое воображение быстро нарисовало огромную кровать, их двоих, почему-то в толстых махровых халатах, и Малфоя, который обращается к жене с официальной просьбой: «Сегодня вторник, Тори, нам нужно заняться любовью». А Астория, откладывая в сторону «Ведьмин досуг», берет в руки ежедневник и читает: «Так: сходить к мадам Малкин, сделать маникюр, заняться сексом с Драко»…

Воображаемая картинка была нарушена, когда тихим голосом заговорил Малфой.

— Тори, мы не будем говорить о Грейнджер. Мы договорились с тобой, что никогда не будем говорить о Грейнджер. Тем более, что она мертва. Твои странные мысли о ней и обо мне нелепы, а сейчас вообще не поддаются никакой критике. Подойди, я активирую портключ. Целитель Адамс разрешил тебе так перемещаться.

Гермиона, невольно сделала шаг навстречу, все еще переваривая новость о том, что являлась причиной скандалов в семье Малфоев. Хотя она сомневалась, что скандалы были полноценными. Так, скандальчики, когда максимум, что мог позволить себе один из супругов – это громко хлопнуть дверью.

Единственный полноценный скандал закончился клиникой имени святого Мунго для Астории.

— А где профессор Снейп? – вдруг спросила Гермиона. – Он обещал навестить меня сегодня.

— Если обещал, значит, навестит, — Драко впервые проявил нетерпение, и сам подошел к жене, держа в одной руке чемодан, в который он упаковал ее вещи, а другую руку протягивая Гермионе, чтобы она могла коснуться металлического цилиндра, который он сжимал в кулаке.

— Я не хочу никуда идти, — Гермиона скрестила руки на груди, чувствуя, что ее накрывает паника.

— Тори, если нужно, я потащу тебя домой силой, но мне не хотелось бы этого делать, — Драко нахмурился. – Я не позволю тебе разлучить меня с моим сыном. И да, я знаю, что он мой, пока ты «спала», я провел тест. Ты себе не представляешь, как я волновался, пока ты не пришла в себя, — Гермиона представляла. Она прекрасно помнила, как он выглядел в тот момент, когда она очнулась.

— Доверие – наше все, да, Драко? – Гермиона сделала шаг назад, но затем, встряхнув головой, протянула руку и дотронулась до цилиндра.

Причина ее решительности заключалась в том, что она тоже не могла позволить ему разлучить ее с ребенком. А для этого она была готова на что угодно: лгать Малфою и всем окружающим, навсегда расстаться с друзьями, она готова была даже спать с Драко, только бы никто не заподозрил, что с Асторией Малфой что-то не так. Гермиона приняла это решение, когда начала чувствовать своего сына, теперь уже точно своего. Ее охватывало чувство невероятной нежности и восторга, когда он начинал шевелиться.

Профессор Снейп помог ей, чем смог, рассказав о том, что знал о Малфоях. К сожалению, знал он немного. Драко мог быть очень скрытным, когда дело касалось его семьи.

Кроме отношений Малфоя с Асторией, Гермиону интересовал всего один вопрос: что Драко потерял в Отделе Тайн? Работал он там в лаборатории проклятий. Как сказал Снейп, проклятий наследник Люциуса знал много, еще с того времени, как были живы Беллатрикс и Темный Лорд. Обстановка в Малфой-мэноре в то время предполагала, что выживает сильнейший, а Драко очень сильно хотел жить. Но на заданный вопрос Снейп ей так и не ответил, только усмехнулся и сказал, что, возможно, она сама все поймет.

Про семейство Гринграсс Снейп рассказал Гермионе подробно, но в самом конце добавил, что настолько равнодушной друг к другу семьи он еще никогда не видел. Так что общение с родственниками у Астории было сведено к минимуму, необходимому для того, чтобы упаковать подарки к Рождеству и отослать их совой. Профессор высказал сомнение в том, что родители бывшей мисс Гринграсс, а также ее сестра Дафна знают о предпочтениях Астории. Так что с этой стороны опасаться было нечего, тем более что Астория в последнее время очень сильно изменилась.

На вопрос, каким именно образом она изменилась, Снейп долго не отвечал, но потом задумчиво произнес:

— Она стала живой. Казалась обычной молодой женщиной, а не красивой надменной куклой. Так выглядят влюбленные женщины. Она была влюблена.

— В кого?

— Полагаю, в того самого неизвестного любовника, — ответил тогда Снейп.

Неприятное перемещение быстро закончилось. Гермиона пошатнулась, с трудом сдержав тошноту. Крепкие мужские руки обхватили ее за плечи, не дав упасть.

Когда головокружение прошло, Гермиона подняла голову. Она впервые стояла так близко к Малфою. Она даже не подозревала, что он настолько высокий. Астория была ростом примерно как сама Гермиона, и девушка отметила про себя, что смотреть в холодные, равнодушные, серые глаза с высоты своего роста было неудобно.

Она отодвинулась от мужчины, который, словно почувствовав ее намеренье, убрал руки с ее плеч.

Гермиона отвернулась и осмотрелась. Несколько раз повернувшись вокруг своей оси, она для надежности протерла глаза и снова осмотрелась. Вопрос вырвался раньше, чем она сообразила, что Астория наверняка знает ответ на него.

— Мы что живем не в Малфой-мэноре?

— Тори, что с тобой? – Драко поднял ее чемодан и направился к лестнице, ведущей на второй этаж небольшого коттеджа. – Ты же ненавидела мэнор, говорила, что он насквозь пропах безумием. Ты же сама выбрала этот дом, а сейчас спрашиваешь меня, почему мы сюда вернулись?

— Я просто не думала, что ты захочешь и дальше жить не с родителями, — промямлила Гермиона.

— Меня все устраивает, — Драко находился уже на середине лестницы. – Тем более что отец все равно со мной не разговаривает: все никак не может простить мне то, что я пошел работать.

— А зачем ты, кстати, пошел работать? – Гермиона испытывающее посмотрела на Малфоя.

— Я уже говорил, мне нравится разбираться в заклятьях и придумывать контрзаклятья…

— Я сделаю вид, что верю тебе, — Гермиона посмотрела, в какую комнату Малфой занес ее чемодан, и прошла в уютную гостиную. – Профессор прав, так обставить дом могла бы только влюбленная женщина. – Она дотронулась до фарфоровой статуэтки танцовщицы, стоящей на каминной полке. Потом подошла к дивану, обитому светлым материалом и села на него. – Но меня все еще интересует, что же с нами произошло? Почему я оказалась в теле Тори? И где она сама? Не то, чтобы я была против подобного развития событий, все-таки жить – это хорошо.

Гермиона встала и еще раз прошлась по светлой, какой-то воздушной комнате. Стены оклеены светло-бежевыми тканевыми обоями; такого же цвета пушистый ковер, на который было охота упасть, чтобы почувствовать его мягкость и пушистость всем телом. Минимум мебели, на тон темнее, чем все остальное в этой удивительной комнате.

— Тори, — в комнату вошел Малфой, — я ненадолго уйду, мне нужно на работу.

— Иди, — равнодушно ответила Гермиона. Она была даже рада подобному положению дела. Отсутствие Малфоя давало ей возможность обследовать дом в одиночестве.

Драко подошел к ней и поцеловал в макушку, благо его рост позволял ему сделать это. Потом, он подошел к камину, и исчез в зеленом пламени.

Дождавшись, когда огонь погаснет, Гермиона принялась обследовать дом.

Всего в коттедже было два этажа. На первом располагалась гостиная, небольшая библиотека и совмещенная со столовой кухня. На втором было четыре спальни, одна из которых уже начинала приобретать вид будущей детской. Хозяйская спальня была общая. Это подтверждала широкая кровать, глядя на которую, Гермиона ощутила очередной приступ паники, и большой шкаф, в котором висела как женская, так и мужская одежда.

В подвале обнаружилась лаборатория.

Вернувшись обратно в гостиную, Гермиона прилегла на диван. За окном смеркалось, а ушедший «ненадолго» муженек возвращаться, похоже, не намеревался.

— Интересно, а кто меня покормит? – Гермиона встала и пошла на кухню.

Домовика у Малфоев не было. Видимо, Люциус очень сильно злился на своего непутевого отпрыска.

Готовить Гермиона так и не научилась. Ее никогда не привлекала кухня. Нет, приготовить яичницу или поджарить тосты она смогла бы, но для этого необходимы были определенные продукты. Гермиона всегда или питалась всухомятку, или ее кормили Молли и Джинни. Здесь же хозяйственных представительниц семейства Уизли не наблюдалось, а есть хотелось все больше и больше, поэтому, вздохнув, девушка начала исследовать содержимое кухонных шкафов.

— Считай, что каша – это зелье, — бормотала она себе под нос, вытаскивая манную крупу и молоко из холодильного шкафа. – Просто найди поваренную книгу и приготовь, строго следуя инструкции.

Книга не нашлась. Гермиона, закусив губу принялась экспериментировать. Кашу она взялась готовить от безысходности: вначале планировался омлет, но яиц она не нашла, где были деньги не знала, поэтому не могла ничего купить через камин, да и вообще Гермиона понятия не имела, где именно находится этот коттедж.

Когда Драко вышел из камина, то услышал громкие рыдания, раздававшиеся с кухни, а следом за этим почувствовал противный запах подгоревшего молока. Ожидая увидеть что-то ужасное, Малфой бросился на кухню.

Его жена сидела за кухонным столом и старательно поливала слезами нечто бело-черное слипшееся в один комок и, похоже намертво прилипшее к кастрюле, которая стояла на столе.

— Я высыпала слишком много крупы, — давясь слезами, сообщила Гермиона Малфою. – Я не хотела, но она сама высыпалась.

— Тори, не расстраивайся, — Драко пытался сообразить, почему его жена, которая в последние полгода увлеклась кулинарией, и превосходно готовила, не смогла сварить обычную кашу.

— Мы кушать хотим, — Гермиона прижала руки к животу и зарыдала еще сильнее.

Драко взял кастрюлю и выбросил ее вместе с содержимым в мусорное ведро.

— Тори, не плачь, пожалуйста, мы сейчас пойдем в ресторан, и ты поешь, — Гермиона сразу же перестала рыдать. Подойдя к раковине, она плеснула на лицо холодной водой и повернулась к Драко.

— Надеюсь, это будет итальянский ресторан?

========== Глава 3 ==========

Профессор Снейп задумчиво смотрел на меряющую гостиную шагами Гермиону.

— Я что-то не понимаю, что вы от меня хотите? – наконец произнес он, обращаясь к бывшей ученице.

— Я не понимаю, почему Драко никак не реагирует на мои промахи? – Гермиона остановилась и задумчиво посмотрела на каминную полку.

— А вам бы хотелось, чтобы он как-то реагировал? – иронично усмехнулся Снейп.

— Нет, но… Это неправильно! Прошло уже две недели, как я живу здесь! Я даже научилась делать рагу и варить макароны, но Астория-то все это умела! Малфой же вообще ни на что не реагирует, как будто меня здесь вообще нет! Все, что его заботит – это ребенок, — Гермиона ойкнула, положив руки на живот. Ее сын словно почувствовал настроение матери и толкнулся сильнее, чем раньше.

— А вам хотелось бы, чтобы Драко начал подозревать, что что-то с его женой не так? – усмехнулся Снейп.

— Я не знаю, чего хочу, но подобное безразличие меня просто бесит, — Гермиону спокойный, абсолютно уравновешенный Драко действительно выводил из себя. Она не привыкла, что он при ее появлении не срывается на подначки, а то и неприкрытые оскорбления, которые нередко перерастали в словесные битвы.

— Хорошо, давайте так, что вы знаете о Драко?

— Он заносчивый, наглый, избалованный и совершенно невыносимый, — начала перечислять Гермиона.

Снейп негромко рассмеялся.

— Вы замечали хоть что-то из перечисленного сейчас? Или нет, вы замечали, чтобы Драко становился наглым, высокомерным и выглядел бы полным идиотом с другими учениками в то время, когда вы еще учились в Хогвартсе?

— Я не понимаю, профессор, — Гермиона нахмурилась.

Нет, она не помнила, чтобы Малфой так явно показывал свою неприязнь к кому-то еще в школе. У Гермионы уже курса с третьего начало закрадываться подозрение, что она единственная магглорожденная во всей Великобритании. Тот же Дин Томас, казалось, был невидимкой, потому что высокомерный слизеринец вообще не обращал на него внимания. Но с другой стороны Гермиона никогда не знала его, как другого Драко Малфоя.

— Ваше представление о нем несколько ошибочно. Вы никогда не знали настоящего Драко. Он вообще очень скрытный. Но вы знали его только с одной стороны, не с самой лучшей. Однако этому есть причина, — Снейп замолчал.

— Какая причина? – Гермиона нетерпеливо забарабанила пальцами по полке.

— Однажды его воспитание и предпочтения вошли в конфликт, и Драко совершил ошибку. Точно такую же ошибку в свое время совершил и я, но мне хватило ума понять это, хоть и было уже слишком поздно. Драко же до недавнего времени находился в разладе с самим собой.

— Это не объясняет, почему он не реагирует на мои ошибки.

— Он не знал Асторию, — спокойно ответил Снейп. – Он понятия не имел, какие она любит цветы, что любит читать и так далее. Как-то я спросил его, какого цвета глаза у его жены, и знаете, что он мне ответил? Карие. Вот вы что бы сказали?

— У Астории они светло-карие, больше желто-зеленые, — Гермиона нахмурилась.

— Драко безразличны такие подробности. Сейчас же ему совсем не до жены, — Снейп снова задумался.— Хотите совет? Не пытайтесь стать Асторией. Ведите себя так, как вели раньше. Не бойтесь совершать ошибки, не бойтесь спорить, не бойтесь привлечь его внимание.

— Тогда он точно все поймет.

— И пусть, так будет лучше, — Снейп улыбнулся. – Не обманывайте хотя бы сами себя, вы получали удовольствие в постоянных стычках с Драко. Почему-то я не уверен, что вот такой вариант Малфоя, какой вы наблюдаете сейчас, вас устраивает.

— Вы не сказали, почему Малфой так себя вел с нами, — Гермиона одернула мантию. И подошла к дивану, на котором сидел Снейп.

— С вами, мисс Грейнджер. Поттеру и Уизли доставалось только за то, что они были постоянно рядом с вами. Не делайте вид, что не понимаете. Даже Астория все понимала, и это ей очень не нравилось. Возможно, именно поэтому она решилась на адюльтер.

— Вы говорите загадками, профессор, — жалобно протянула Гермиона.

— Где он спит? – внезапно сменил тему Снейп.

— Здесь, на диване, — Гермиона покраснела. Хотя в то время, когда профессор избавлял ее от кошмаров, ей приходилось отвечать и на более откровенные вопросы.

— Значит, вы вышвырнули его из спальни? – внезапно развеселился Снейп.

— Ну, получается, что да.

— Вот что, сколько сейчас времени? Половина пятого? Он всегда ходит туда в это время, — пробормотал Снейп. – Пойдемте, я вам кое-что покажу. И, Гермиона, последуйте моему совету, ведите себя так, как вела бы себя именно мисс Грейнджер. Драко, безусловно, что-то заподозрит и в итоге догадается, кто теперь является его женой, но дайте ему понять это самому.

— Вы не выяснили, что с нами произошло?

— Нет, пока нет, — Снейп протянул ей руку, и крепко обхватил запястье молодой женщины, одновременно запуская процесс аппарации.

Гермиона моргнула и удивлено огляделась, они оказались на кладбище.

Внезапно она увидела Малфоя, который стоял рядом с одной из могил. Снейп увлек Гермиону за большое надгробие, выполненное в виде скорбящего ангела. Аккуратно выглянув из-за мраморного ангела, девушка смотрела, как Малфой постоял, опустив голову, а затем положил розу на скромное надгробие, и через пару секунд аппарировал.

Гермиона не стала ждать подсказки профессора Снейпа. Она быстро подошла к могиле, ориентируясь на крупную красивую розу.

На надгробие было выведено:

Гермиона Грейнджер 19.09.1979 – 13.07.2002

— Ничего себе, — она в ступоре рассматривала могилу. – Нет, ну почему надгробие такое некрасивое? Что, не могли вот на такого ангела разориться? Грейнджер же героиня убиения Волдеморта все-таки, а еще друзьями прикидывались, — Гермиона истерично рассмеялась.

— Теперь понятно, почему он так себя вел? – к ней подошел Снейп.

— Он каждый день розы таскает? – деловито поинтересовалась Гермиона.

— Да.

— Я теперь знаю даже, зачем он работать пошел, и почему не знает собственную жену до такой степени, что крайний идиотизм и просто охренительную забывчивость последней воспринимает как само собой разумеющееся.

— Так что вы решили?

— Я? Прямо сейчас я иду домой и закатываю полноценный скандал с битьем посуды, возможно о голову Малфоя, — лицо Гермионы застыло. Она уже не понимала, кто она: Гермиона Грейнджер или Астория Гринграсс. Сейчас она понимала только одно: она хочет придушить Малфоя. – Значит, пока его беременная жена сходит с ума, он по разным, уже, кстати, мертвым девицам таскается? Некрофил хренов. – Гермиона молниеносно достала палочку и аппарировала, оставив профессора Снейпа на кладбище одного.

Снейп покачал головой и подошел к могиле, присел на корточки и обратился к надгробию.

— Я не знаю, зачем ты это сделала, Тори, — он печально смотрел на надпись и видел там совершенно другое имя. – Я ничего ей не скажу, но что будет, когда Гермиона поймет, что ее падение не было случайным? Надеюсь, оно того стоило? После того, как я понял, что произошло, я понял еще и то, что не было никакого любовника. Но ты действительно была влюблена, просто ему было все равно.

Снейп встал и не аппарировал сразу, а пошел по кладбищу, изредка останавливаясь у могил. Они все были похоронены здесь. Все его ученики, кто погиб тогда - второго мая. Он думал, что сейчас в мирной жизни смертей больше не будет, но ошибся. Ошибся не в первый раз. Только дойдя до калитки, ведущей с кладбища, Снейп обернулся, окинул взглядом стройные ряды надгробий, и только тогда переместился к антиаппарационной зоне Хогвартса.

Гермиона появилась дома чуть позже Драко. Малфой сидел на диване и читал «Ежедневный пророк».

— Где ты был? – Гермиона решила не откладывать скандал на потом.

— Этот же вопрос я хочу адресовать тебе, — Драко нахмурился и с удивлением посмотрел на взъерошенную жену.

— У любовника, конечно, — она посмотрела на него с вызовом.

— У любовника, значит, — Гермиона заметила, что на лице Драко заиграли желваки, так сильно он сжал зубы. – И кто он?

— Это не имеет значения, — Гермиона махнула рукой.

— Значит, это ему я обязан тем, что меня как собаку выкинули из хозяйской спальни? – прошипел Драко.

— Можно подумать, что тебе не наплевать? – ядовито поинтересовалась Гермиона.

— Мне не наплевать, когда меня называют рогоносцем!

— Интересно, а как назовут меня, когда узнают, что твоя подружка уже сыграла в ящик, но ты все равно бегаешь к ней на свидания? – Гермиона не знала плакать ей или смеяться? Она понимала, что эта вспышка больше напоминает банальную ревность, но ревновать Малфоя? И к кому? К своему собственному трупу?

— Откуда ты знаешь, где я бываю, Тори? – Драко невольно повысил голос.

— А ты что, скрываешься? Если это так, то шпиона из тебя не выйдет, о твоих поклонениях праху грязнокровки знают все! И знаешь что? С меня хватит! – Гермиона рванула вверх по лестнице и захлопнула дверь в спальню прямо перед носом взбешенного не на шутку Малфоя.

Пока Драко дергал за ручку, она успела наложить несколько заклятий, не позволяющих ему проникнуть в комнату.

— Тори! Открой эту мерлинову дверь! Нам нужно серьезно поговорить! Мне тоже надоели все эти недомолвки! Ты все две недели пыталась вывести меня из себя, ломая комедию по поводу своей неосведомленности в элементарных вещах! Я терпел, думал, что ты перебесишься. У тебя были причины злиться на меня, я не отрицаю, но сегодня ты перешла грань!

— Какие у меня глаза, Драко? – внезапно раздался из-за двери спокойный голос Астории.

— Что? – Драко опешил.

— Какого цвета у меня глаза? – повторила Гермиона.

— Зачем тебе знать ответ на этот вопрос? – наступила тишина. Драко ждал минуту, а затем с яростной силой ударил кулаком в дверь. – Да открой уже эту дверь!

— Рогами постучись, придурок!

Выкрикнув это, Гермиона активировала наспех сооруженный портключ, оставив Драко выяснять отношения с дверью.

Очутилась она возле телефонной будки, в которой скрывался вход в Министерство для посетителей.

Пройдя утомительную процедуру проверки палочки, она направилась по знакомой дороге к Отделу Тайн. Как Гермионе было известно, начальник всегда задерживался в своем кабинете допоздна, хотя сейчас было еще совсем не поздно.

— Хорошо еще, что палочка меня слушается, как родная, — пробормотала Гермиона, стучась в дверь знакомого кабинета. Услышав приглашение войти, она толкнула дверь.

— Миссис Малфой? Добрый вечер. Вы хотели узнать что-то про вашего мужа?

— Добрый вечер, мистер Браун. Я пришла не для того, чтобы что-то узнавать про Драко. Я пришла просить у вас работу.

========== Глава 4 ==========

Гермиона старательно изучала «Ведьмин досуг». Кроме журнала перед ней была разложена всевозможная косметика.

В то время, когда она звалась Гермионой Грейнджер, девушка не слишком много времени уделяла своей внешности. Не то, чтобы она не знала предназначение всего этого косметического разнообразия, что было разложено перед ней сейчас прямо на кровати, но у нее никогда не находилось времени и желания тратить по часу на то, чтобы привести себя в идеальный порядок. Утром она всегда предпочитала поспать подольше, и наведение красоты часто заканчивалось душем, тушью и светлой помадой.

Сейчас же Гермиона решительно пожертвовала дополнительной парой часов сна, ради того, что еще пару месяцев назад считала бесполезной тратой времени.

Как бы ни странно это звучало, но для того, чтобы она начала плотно изучать тот мир, в котором жили почти все ученицы Хогвартса, кроме нескольких исключений, стала картина, увиденная на кладбище.

Гермиону должна бы порадовать та новость, что Малфой испытывал к ней какие-то чувства, но произошло диаметрально противоположное. Ее это просто взбесило.

— Значит, я могу нравиться только как этакая всезнайка? Меня можно уважать, восхищаться мною, и даже любить, но только чисто платонически? – Гермиона со злостью перевернула страницу. – Значит, я не вызываю даже капли страсти? Значит, можно таскать мне на могилу цветы и беситься, из-за того, что жена не пускает в спальню? – Гермиона достала зеркало и принялась изучать свое лицо. Астория была красивее, чем когда-то была сама Гермиона, более утонченная. – Я покажу вам, что умная женщина может быть еще и красивой женщиной.

Гермиона начала аккуратно накладывать макияж, готовясь выйти на работу.

К Брауну она пришла не просто так. Была в Отделе Тайн странная закономерность – в приемной начальника не задерживались секретари, больше, чем на месяц.

Сама Гермиона прекрасно осознавала причину этого феномена, но никак не могла доказать начальнику свою точку зрения.

Браун всегда нанимал на эту должность красавиц. Он совершенно не учитывал тот факт, что секретарь – это не только красивая мордашка в приемной перед дверью в твой кабинет. Секретарь должен был хоть немного разбираться в том, чем занимается конкретный отдел. Отдел Тайн был очень специфичным местом. Нужно было запомнить все подотделы, начальников подотделов, названия лабораторий, старших этих лабораторий и прочая, прочая. А также подготовить документы, утихомирить немного сумасшедших начальников подотделов, которые начинали качать права, не дойдя до кабинета начальства, и улыбаться представителям других отделов, которых зачем-то занесло в Отдел Тайн.

Все это Гермиона как-то вывалила Брауну, но тот лишь отмахнулся и нанял очередную красотку, чтобы без сожаления расстаться с ней уже спустя пару недель.

Так что место секретаря всегда было вакантным. Гермиона прекрасно понимала, что ей не светит место в лаборатории, по крайней мере, пока. Да она и сама не хотела бы сейчас заняться любимым делом, опасаясь, что зелья – это все-таки вредно для ребенка.

Когда Браун устало спросил Гермиону на вчерашнем собеседовании, что она умеет делать, и, услышав, что она прекрасно готовит кофе, то сразу же подписал приказ о ее назначении. Кофе Гермиона варить умела. Это было единственное блюдо, которое она действительно умела готовить безупречно. Виной тому были бессонные ночи, во время которых она пила кофе галлонами. Хотя, в последнее время она уже могла приготовить обед и никого не отравить при этом.

До позднего вечера Гермиона изучала место своей будущей работы. Больше всего ее удивил магический аналог селектора. Оказывается, принцип его работы был точно таким же, как у маггловских аналогов, а в кабинетах начальников других отделов, и даже в приемной министра, была установлена такая же связь. Подумав, Гермиона пришла к выводу, что это логично. Не будут же облеченные хоть мизерной властью люди посылать друг другу самолетики.

Когда она вернулась домой, то обнаружила, что Малфой умудрился вскрыть дверь в спальню, все-таки не зря он считался специалистом по проклятьям и заклятьям. Однако дома Драко не оказалось. Не вернулся он и ночью. Да и утром Гермиона так и не обнаружила его присутствия.

После того, как макияж был наложен, Гермиона очень долго и тщательно выбирала мантию.

— Интересно, как Малфой будет оправдываться? – спросила она у своего отражения. Астория в зеркале понравилась Гермионе. Красивая, очень хрупкая, она просто не могла не нравиться мужчинам. Тем более что мантия скрывала уже довольно заметную беременность. – Скорее всего он не снизойдет до оправданий. Ну и Мерлин с ним.

Гермиона отвернулась от зеркала и направилась к камину.

Войдя в приемную, она убрала маленькую сумочку в шкаф и прошла на крохотную кухню, спрятанную в недрах ее теперешнего места работы.

Когда кофе был сварен, Гермиона подхватила пергамент с расписанием мистера Брауна, которое нужно было уточнить и, постучавшись, вошла в кабинет начальника.

Браун был в кабинете не один.

Рядом с ним, разложив пергаменты на столе, и что-то доказывая начальнику, сидел взъерошенный блондин, одетый как маггл в рубашку и брюки. Его мантия валялась на полу, как будто ее хотели повесить на спинку стула, но промахнулись и сбросили на пол.

— Нет, вы не правы, Малфой, проклятье Морганы не может быть снято зельем Брамса, — жестикулируя, опровергал Браун то, что пытался ему доказать Драко.

На Гермиону просто не обращали внимания. Похоже, увлекшиеся мужчины, не заметили, что находятся в кабинете не одни.

Девушка подошла ближе и посмотрела на один из пергаментов.

— Хм, — она задумалась. – Вообще-то Малфой прав. Если попробовать немного модифицировать зелье Брамса, то можно получить интересный эффект. Только… Оно будет действовать не на всех стадиях проклятья Морганы.

Гермиона сама не заметила, что сказала это вслух. Малфой резко развернулся и столкнулся со стоящей за его спиной женой.

Это действие стало неожиданностью для Гермионы. Она вздрогнула, и горячий кофе выплеснулся на белоснежную рубашку Драко.

— О-у, — взвыл Малфой, стаскивая с себя горячую ткань.

Гермиона не смотрела на худощавое тело. Ее взгляд упал на левое предплечье мужа, и она уже не могла не смотреть на него. Темная метка побледнела, но все еще выглядела зловещей. Казалось, что вот-вот сейчас, змея нальется чернотой, показывая, что ее носитель понадобился его господину.

— Что ты здесь делаешь, Тори? – яростный шепот Малфоя заставил Гермиону сбросить наваждение.

Она мигнула и сфокусировала взгляд на покрасневших после бессонной ночи глазах Драко.

— Я здесь работаю, — она поздравила себя с тем, что умудрилась говорить спокойно. – Зато мне не нужно больше гадать, где ты провел ночь. Скажи, а как давно ты заинтересовался зельями?

Не дождавшись ответа, она повернулась к начальнику.

— Мистер Браун, я сейчас принесу еще кофе, так как этот Малфой умудрился испортить. Так же нам нужно обсудить ваше расписание…

— Миссис Малфой, а разве ваш муж не в курсе, что вы решили не сидеть дома, а начать работать?

— О, не беспокойтесь, мой муж так сильно увлечен… наукой, что мне бывает очень скучно сидеть дома одной, так что он не будет против, если я немного развлекусь. К тому же, работая в одном отделе Министерства, мы будем видеться гораздо чаще, чем дома, — улыбнулась Гермиона. – Вам принести кофе?

— Да, спасибо, — кивнул Браун.

Гермиона вернулась в кабинет, неся две чашки. Одну она поставила перед начальником, вторую плюхнула перед Драко, который все еще стоял, голый по пояс и гипнотизировал мрачным взглядом дверь.

— Пей, ты на упыря похож. И, Драко, оденься уже, — взгляд Гермионы снова скользнул по Метке. Потом она все же заставила себя рассмотреть мужа более подробно. Он был худой. Мышцы не были развиты так, как например у Рона. Они плотно оплетали руки и грудь и были достаточно рельефны, чтобы сделать тело Малфоя довольно привлекательным. Но не это привлекло внимание Гермионы. Ее внимание привлекли шрамы, которых было удивительно много. «В то время, Малфой-мэнор напоминал гладиаторский ринг. Выжить мог только сильнейший, а Драко сильно хотел жить», — в ее голове прозвучал голос профессора Снейпа. А вот шрам от ожога на правом плече – это уже дело рук Крэбба, когда тот подпалил Выручай-комнату.

— Почему ты во время битвы побежал к этому ублюдку? – вырвалось у Гермионы.

— Потому что он обещал убить мою мать, если я осмелюсь проявить неповиновение, — заметив, что жена его разглядывает, Драко ухмыльнулся, и принялся демонстративно медленно надевать рубашку.

Гермиона поморщилась и повернулась к Брауну.

— Извините нас, — обратилась она к начальнику. – Этого больше не повторится. Итак, вернемся к вашему расписанию. В десять ноль-ноль вы должны быть у министра. Секретарь мистера Шеклболта связался со мной пару минут назад…

Дальше Драко не слушал. Он собрал свои выкладки, набросил мантию и направился к двери. Перед тем как выйти, он еще раз посмотрел на жену. Астория никогда не позволяла себе показывать перед ним характер. Сейчас же он смотрел на нее и словно видел впервые. И ему определенно нравилось то, что он видел.

В этот день он впервые со смерти Грейнджер не пошел на кладбище.

Гермиона устала. Она весь день с кем-то говорила, что-то писала, и даже поругалась с бухгалтерией, в которой не хотели принимать заявку отдела. Однако, несмотря на усталость, Гермиона чувствовала небывалый подъем. Только вернувшись домой, она поняла, насколько она не приспособлена для роли домохозяйки.

Малфоя нигде не было видно. Переодевшись, Гермиона быстро отварила картофель и поджарила бифштексы. Когда она уже села за стол, чтобы поужинать, в кухню вошел Драко.

Он молча положил себе еды на тарелку и сел за стол. Ели супруги молча. Наконец, Драко не выдержал.

— Откуда ты знаешь про эффекты зелья Брамса? – Гермиона молчала, пытаясь найти ответ на такой простой и одновременно сложный вопрос. Проблема заключалась в том, что это зелье не изучалось в школе. Быстро прокручивая в голове все, что она о нем знала, Гермиона внезапно вспомнила, где зелье Брамса нашло себе наибольшее применение.

— В «Ведьмином досуге», — пожав плечами, ответила она, наливая себе сок. – Это зелье используется для приготовления масок для лица. Эффект потрясающий, — она закатила глаза, отмечая, что Малфой недовольно поморщился. – В статье была краткая заметка о том, что его используют не только в косметологии. Там были выдержки из статьи Грейнджер, в том числе упоминалось, что зелье тестируется и модифицируется, в том числе прозвучало предположение, что оно может влиять на некоторые этапы проклятья Морганы. В кабинете Брауна я всего лишь озвучила выдержку из этой статьи.

— Не знал, что тебе интересны такие вещи, — в голос Малфоя вернулось равнодушие.

— Я тоже не знала, что тебя интересуют зелья. А может быть, они начали тебя интересовать, потому что ими увлекалась Грейнджер?

Драко промолчал. Гермиона тоже не спешила развивать эту тему. Отправив движением палочки посуду в мойку, Гермиона поднялась из-за стола. Драко встал следом.

— Ты ничего не говоришь про то, что я приступила к работе.

— Тебе скоро надоест, а пока развлекайся. Лучше уж ты будешь торчать весь день в приемной Брауна, чем…

— Чем что? – Гермиона прищурилась. – Давай, договаривай.

В глазах Малфоя сверкнула ярость. Гермиона попятилась. Стараясь не злить мужа, она быстро поднялась наверх. Когда Гермиона хотела захлопнуть за собой дверь, то почувствовала сопротивление. Девушка медленно повернулась лицом к двери. Облокотившись на косяк и сложив руки на груди, в проеме стоял Драко, придерживая дверь ногой.

— Ну уж нет, дорогая, больше я на коврике спать не намерен. Хочешь ты этого или нет.

========== Глава 5 ==========

Гермиона отложила свиток с отчетом лаборатории, пытающейся восстановить хроновороты, в сторону и потянулась. Она встала и прошлась по небольшой приемной, разминая немного затекшую спину. Вчерашняя ночь, проведенная в одной из гостевых спален, давала о себе знать. Кровать была не такая мягкая, одеяло было слишком жаркое, а подушка неудобная. Гермиона понятия не имела, насколько она привыкла к широкой, комфортной кровати в спальне Малфоев, пока не лишилась ее.

Драко наотрез отказался уходить, но на присутствии в постели жены не настаивал. Гермиона демонстративно вышла из спальни, громко хлопнув дверью, но он даже не пошевелился, чтобы вернуть ее. Ей стало обидно настолько, что захотелось плакать. Гермиона понимала, что половина из испытываемых ею эмоций зависят от ее деликатного положения, но поделать ничего с собой не могла.

Проворочавшись полночи на неудобной кровати, она в сердцах бросила, обращаясь к закрытой двери:

— Нет, ты не хорек, ты козел! – после этого она провалилась в сон, из которого ее уже через четыре часа вырвали чары будильника.

Невыспавшаяся и от этого злая, Гермиона мрачно пила на кухне чай, когда Малфой соизволил спуститься.

Налив себе кофе, он обратился к жене:

— Тори, не смотри на меня с таким видом, будто я тебя выгнал. Ты сама ушла.

— Что-то я не заметила, чтобы ты пытался меня остановить, — Гермиона встала и, оставив чашку на столе, вышла из комнаты.

На работе она немного успокоилась, и начала входить в рабочий ритм. Особенно ей нравилось то, что вся документация со всего отдела шла через нее. Раньше, когда она еще звалась Гермионой Грейнджер, ей было очень непросто получить хоть крупицу информации о делах соседних лабораторий. Сейчас же все приносилось ей с улыбками и даже некоторым заискиванием. Правильно, секретарша же ничего не смыслит в науке, так что все результаты экспериментов были для нее древнекитайскими иероглифами. А вот если как следует ей поулыбаться, да еще и притащить коробку конфет, то можно рассчитывать на то, что отчет дойдет до начальства в рекордно короткий срок, и при возникновении каких-либо нареканий, он вернется в лабораторию до того момента, когда эксперимент уже невозможно будет остановить.

Гермиона открыла шкаф и хихикнула, глядя на довольно внушительную гору различных шоколадок и коробок с конфетами.

— И почему я раньше не додумалась сесть на место секретаря? – она сунула лист пергамента, на который тщательно переписала результаты чужих работ, в сумочку. – Теперь можно дома все просмотреть, а то у соседей просто невозможно выпросить хоть что-то до публикации.

Она еще раз посмотрела на сладости и задумалась. Сладкое она любила, но не в таких же количествах!

Приняв решение, она посмотрела на часы. Наступило время обеда. Гермиона сгребла почти все подарки в сумку и решительно направилась в сторону буфета.

Дородная, добродушная на вид Кети Смит улыбнулась ей.

— Решили покормить свое сокровище?

— Не без этого, — Гермиона улыбнулась в ответ, затем воровато оглянулась и вывалила на прилавок коробки с шоколадом. – Кети, мне все это не съесть, даже если я очень сильно буду стараться. Предлагаю небольшой бизнес.

— Миссис Малфой? – буфетчица шокировано посмотрела на молодую аристократку.

— Мне деньги нужны, — всхлипнув, Гермиона достала платочек и вытерла несуществующие слезы. – Драко оказался не таким щедрым мужем, каким представлялся. Вот, мне даже пришлось на работу пойти, чтобы на булавки заработать.

— О, бедная девочка, — буфетчица сочувственно похлопала Гермиону по руке. – Вот к чему приводят браки по договоренности.

— А еще, он меня бьет, — Гермиона закрыла лицо руками и всхлипнула. Затем, словно опомнившись, выпрямилась. – Простите, миссис Смит.

Буфетчица возмущенно покачала головой, затем понимающе кивнула и конфеты разлетелись по полкам. После этого перед Гермионой появилась горстка монет, которую она тут же смахнула в сумочку.

— Проблема состоит в том, что только мистер Браун предпочитает видеть у себя в помощниках женщин, остальные начальники более консервативны, — хмыкнула Кети, выставляя перед Гермионой тарелку с восхитительно пахнущим овощным рагу. – Почему вы не предпримете никаких мер?

— Что я могу сделать? Магический брак полностью передает жизнь женщины в руки мужчины, — Гермиона взяла тарелку и села за стол.

Почувствовавшая, что действительно голодна, девушка быстро расправилась с едой. Потом она снова подошла к стойке.

— Кети, дай мне, пожалуйста, одну коробку, — когда перед ней появился шоколад, Гермиона поставила маленький крестик в углу коробки. – Что-то мне захотелось проверить, насколько развита фантазия у наших мужчин по десятибалльной шкале. Если не развита совершенно, то эта коробка совершит свой круговорот десять раз. – Женщины переглянулись и засмеялись.

— А что будет на одиннадцатом разе? – Кети заговорщицки подмигнула.

— Я их съем.

Когда Гермиона вернулась на свое рабочее место, то увидела, что в приемной топчется посетитель.

— Поттер? – она поджала губы и прошла за свой стол.

В какой-то момент, когда она искала виноватых в своем положении, Гермиона принялась обвинять во всем Гарри Поттера. Если бы она с ним не связалась, то ничего бы не было. И родители были бы рядом, и кошмары, приведшие в итоге к падению с лестницы, ее не мучили бы… Позже Гермиона устыдилась собственных мыслей, но отголоски их все же остались, да и невозможность находиться рядом с друзьями вызывала раздражение, поэтому прием Гарри был оказан довольно прохладный.

— Астория, можно с тобой поговорить? – национальный герой мялся, вздыхал и протирал снятые очки.

— Так ты не к мистеру Брауну пришел?

— Нет, я узнал, что ты решила начать работать, и пришел, — Гарри надел очки и снова вздохнул.

— И о чем же ты хочешь поговорить?

— Ты не могла бы попросить Малфоя помочь мне?

— Что?!

— Понимаешь, — Гермиона улыбнулась, услышав такие знакомые интонации в голосе друга. Когда он нервничал, то начинал частить, часто путаясь в словах. Сейчас такое происходило гораздо реже, чем в детстве, только, если Гарри действительно был чем-то встревожен. – В особняке на Гриммо, мы нашли небольшое закрытое помещение в подвале. Нам нужно вскрыть его и убедиться что там безопасно. У нас ребенок, ты же понимаешь, — Гарри выразительно посмотрел на живот молодой женщины.

— Понимаю, — кивнула Гермиона. – Но зачем вам понадобился Драко? Если как специалист в проклятьях, то у вас и без него специалистов хватает.

— Нет, то есть и это тоже, там же что-то фамильное может быть, — Гарри запутался и замолчал, затем, собравшись, твердо закончил. – С проклятьями мы бы и сами справились, просто открыть эту мерлинову дверь может только представитель мужского пола, в жилах которого течет кровь Блэков. Таких представителей всего двое осталось: Малфой и Тедди Люпин. Но Тедди еще слишком мал, вот и остается Драко, — парень с трудом заставил себя произнести имя заклятого врага.

Несмотря на то, что сам Гарри приложил массу усилий для оправдания Малфоев, делал он это исключительно ради Нарциссы, которая спасла ему жизнь. С самим Драко у него так и не получилось наладить более-менее нормальных отношений.

— А почему ты не обратишься к самому Драко? – Гермиона откинулась на спинку кресла и с любопытством посмотрела на друга.

— Я пытался! Но этот хорек… — Гарри стушевался и добавил гораздо тише. – Драко не захотел обсуждать со мной этот вопрос.

— И ты решил, что я могу на него повлиять?

— Ну, ты же его жена, — неуверенно предположил Поттер.

Гермиона долго смотрела на Гарри и не могла понять, он что действительно думает, что она может хоть как-то влиять на Малфоя? Поразившись про себя наивности друга, которая сохранилась в том после всех их приключений, Гермиона наконец-то поняла, что привлекало ее в Поттере. Привлекало всегда, сколько она его знала. Это была почти детская чистота, некоторая наивность, и вера в то, что все будет хорошо. Он продолжал верить в чудеса, не испытывал никаких негативных чувств к Альбусу Дамблдору, который так изящно его подставил, пытался наладить контакт со Снейпом… В последнем Гарри преуспел, потому что с бараньим упрямством продолжал таскаться в Хогвартс до тех пор, пока самому Снейпу это не надоело до такой степени, что тот впустил Гарри в свой маленький мирок, как подозревала Гермиона, чтобы просто отделаться от бесконечных, действующих на нервы извинений Поттера.

Сейчас же выясняется, что Гарри искренне верит в то, что Астория может иметь нешуточное влияние на Драко только потому, что является его женой.

Гермиона открыла рот, чтобы объяснить Гарри всю глубину его заблуждений, но не успела, потому что дверь распахнулась, и в приемную ворвался Драко. Не замечая Поттера, он подскочил к жене. Гермиона успела разглядеть влажное пятно на мантии Малфоя, когда тот, схватив ее за предплечья, заставил подняться из кресла. Учитывая небольшой рост жены, он мало чего этим добился, но получил хотя бы моральное удовольствие.

— Что ты наговорила буфетчице? – прошипел Драко в лучших традициях Темного Лорда.

— А что случилось? – Гермиона недоуменно смотрела в метавшие молнии серые глаза, которые только слепой в этот момент мог бы назвать холодными.

— Что случилось?! – Драко чуть сильнее сжал ее руки. – Случилось то, что на меня «случайно» опрокинули горячий кофе, а потом в очень агрессивной форме заявили, чтобы я не смел поднимать руку на бедную девочку!

— Ой, — Гермиона закусила губу. Она не рассчитывала на такой эффект.

— Меня назвали пожирательским выкормышем, и объявили, что теперь понятно, почему моя жена оказалась на больничной койке!

— Не кричи, ты меня глушишь, — попыталась вырваться из стальной хватки Гермиона.

— Я тебя убить хочу, так что прекрати переживать насчет своих ушей! – прорычал Малфой. – Что бы ты не наговорила, об этом уже шушукается все Министерство! Начальник Аврората подсел ко мне за стол и начал осторожно уточнять, а действительно ли твое падение было результатом несчастного случая!

— Драко… — пролепетала Гермиона, не зная, что ей делать: успокаивать напрасно обвиненного мужчину или рассмеяться ему в лицо.

— Мало того, со мной через камин связался отец, и очень холодно передал, что он совершенно разочарован во мне. Он говорил, что никогда не учил меня избивать женщин! – Драко встряхнул жену.

— Малфой, ты бы полегче что ли, — голос Гарри заставил обоих супругов замереть.

Драко медленно повернул голову в сторону Поттера.

— Так-так, и кого я здесь вижу? Вездесущий Гарри Поттер? Что ты здесь забыл? Или ты и есть тот самый неуловимый поклонник моей жены?

— Опомнись, Малфой, что ты такое говоришь?

— Драко, ты совсем с ума сошел? – Гермионе удалось сбросить руки мужа.

Драко собирался уже ответить что-то едкое, но в этот момент дверь открылась, и в небольшую приемную вошли сразу три посетителя, один из которых был секретарем министра.

В воцарившейся тишине Гермиона успела пискнуть.

— Мистера Брауна сегодня нет, он будет отсутствовать до завтрашнего утра.

Мужчины переглянулись и один из них понимающе усмехнулся.

— Конечно-конечно, мы все понимаем, зайдем завтра.

Когда дверь за ними закрылась, Гермиона медленно повернулась к мужу.

— Идиот! Ты что не смог потерпеть с выяснениями отношений до дома? – Гарри внезапно показалось, что очаровательная маленькая женщина говорит на парселтанге. – Ты хоть понимаешь, какие слухи Сейчас поползут по Министерству?!

========== Глава 6 ==========

Два дня все было спокойно. Гермионе даже начало казаться, что все обошлось, и что мужчины все-таки не такие сплетники, как о них говорят.

Драко с ней не разговаривал. Он снова предоставил спальню в ее полное распоряжение, а сам переселился в одну из гостевых комнат.

В субботу Малфой вообще куда-то исчез с утра пораньше. Гермиона вздохнула и принялась за уборку. Сейчас она отдала бы многое, чтобы Драко помирился с родителями, и им одолжили домовика. Когда ей самой пришлось содержать довольно большой дом в порядке, готовить еду, ходить на работу, она откинула мысли о равенстве, и страстно мечтала о помощнике.

Она прекрасно понимала, что большинство женщин справляются сами, тем более у нее была прекрасная помощница – магия, но еще она прекрасно помнила, что Грейнджеры могли себе позволить нанять приходящую домработницу. Мать практически все время находилась на работе, и просто не успевала делать все сама. Да еще и беременность, во время которой приходилось быть осторожной.

— Если мы можем позволить себе домработницу, то почему я горбачусь одна?! – высказалась Гермиона вслух, убирая пыль с каминной полки.

Пыли было немного, потому что Гермиона сама себя считала немного перфекционисткой и не допускала бардака в своем доме. Но как же ей надоело это занятие.

Звонок, а затем и стук во входную дверь, заставил девушку поморщиться.

Когда на пороге она обнаружила разъяренную миссис Поттер, то невольно попятилась.

— Странно видеть тебя, Гринграсс, в этой косынке и фартуке, — выплюнула ей вместо приветствия Джинни.

— Почему? – в легком ступоре ответила Гермиона. Она была очень рада видеть подругу, но вот вид последней заставлял ее всерьез опасаться за собственную жизнь.

— Потому что мы всегда думали, что слизеринцы умрут голодной смертью в помойке, в которую превратится их жилище, если они лишатся домовиков.

— Нет, вы ошибались, — Гермиона продолжала пятиться. Ей вдруг захотелось, чтобы муж был в этот момент дома. Он же такой мужественный, такой сильный, он же не дал бы ее в обиду… наверное.

— Вот что, Гринграсс, пардон, Малфой, — Джинни вместе с хозяйкой уже вошла в гостиную, — не будем ходить вокруг да около. Если ты благополучно забыла, что ты Малфой, и поэтому пытаешься увести чужих мужей, то я тебе об этом напомню.

— О чем напомнишь?

— О том, что у тебя есть собственный муж, вот с ним делай, что хочешь, и оставь в покое Гарри!

— Да кому Гарри нужен, кроме тебя? – вырвалось у Гермионы вместе с истеричным смешком.

— Что? – Джинни практически зашипела. – То есть, ты хочешь сказать, что все это неправда? Что вас не застукали вместе, что Малфой не устраивает тебе сцены ревности, и что Гарри здесь совсем не причем?

— Нет, Джинни, это неправда, просто небольшое недоразумение. Драко действительно устроил безобразную сцену, и как назло при ней присутствовал Гарри, не наоборот.

— И почему я тебе не верю? – Джинни медленно достала палочку.

Гермиона снова начала пятиться, выставив перед собой свою палочку, подозревая, что сейчас произойдет дуэль. Внезапно ее пронзила мысль о том, что дуэль будет между ней и Джинни и из-за кого? Из-за Гарри Поттера! Ее начал душить смех.

— Джинни, успокойся, давай сядем, поговорим. Я клянусь, между мной и Гарри никогда и ничего не было. Это просто несерьезно… - и тут в нее полетел знаменитый мышелетучий сглаз. – Ай, — она успела в последнюю секунду увернуться, — Джинни, чтоб Живоглот тебе всю обувь пометил! Твой Поттер всегда вызывал у меня желание: подоткнуть ему одеялко и поцеловать в лобик, но никак не лечь рядом! Да как тебе вообще в голову могло прийти, что Поттер вообще способен задумываться об адюльтере? Он и слова-то такого не знает! Мы же о Поттере говорим!

Внезапно миссис Поттер опустилась на диван и, округлив глаза, посмотрела на миссис Малфой.

— Гермиона? Но… но… но как? – она покачнулась. – Мне плохо, — внезапно абсолютно спокойно произнесла Джинни и откинулась на подушку.

Гермиона бросилась к подруге. Через минуту они сидели на диване, обнявшись, и рыдали на груди друг у друга.

Наконец, Джинни вытерла слезы.

— Как это произошло?

— Не знаю, — всхлипнула Гермиона. – Просто я шла, упала, и очнулась замужем за Малфоем и беременная.

— А у нас тоже будет еще один ребенок, — застенчиво прошептала Джинни.

— О, поздравляю, — Гермиона снова обняла подругу. – Ты, правда, думала, что Гарри способен тебе изменить?

— Я долго сопротивлялась слухам, в конце концов, ты права, это же Поттер. Но потом не выдержала. Я же просто представить себе не могу, что со мной случится, если он уйдет.

— Поттер и уйдет – это то же самое, что Волдеморт – Великий Светлый маг.

— Я знаю, и все равно боюсь, — Джинни спрятала платок в сумочку. – А Малфой знает? И как он отреагировал? Наверное, бедняга два дня в обмороке валялся, когда узнал? Это поэтому он тебе истерики закатывает?

— Стоп, — Гермиона прервала поток вопросов. – Малфой ничего не знает. Догадывается, что что-то не так, но не знает наверняка.

— Почему? – Джинни искренне удивилась. – Вас с Асторией только слепоглухонемой может перепутать, а он все-таки ее муж, то есть твой муж, то есть… тьфу, я запуталась.

— Потому что все мужики – идиоты! За редким исключением, — выпалила Гермиона.

— Не могу с этим не согласиться, — хихикнула Джинни, затем посерьезнела. – Только Малфоя сложно к идиотам отнести.

— Да он просто не знал как следует ни меня, ни свою жену. Да и не пытался узнать, — Гермиона закрыла глаза. – Он считает, что я все делаю ему назло.

— Так расскажи ему, — пожала плечами Джинни. – Раз ему все равно. А ты перестанешь бояться проколоться.

— Я не могу. Он все же не заслужил такого.

— А-а-а. А вот такое он заслужил? Ты злопамятная и мстительная женщина, Гермиона, я боюсь с тобой в одной комнате находиться, — хихикнула Джинни. – Что ты к нему чувствуешь? – Внезапно она сменила тему разговора.

— Я не знаю, — Гермиона действительно не знала, как назвать тот клубок неприязни, отвращения, злости, нежности, и, что греха таить, восхищения.

— Понятно, — задумчиво проговорила Джинни. – Значит, ты просто боишься.

— Я не… Да, я боюсь, — призналась Гермиона.

— Так, давай думать, — инициативная миссис Поттер решила взять дело в свои руки. – Насколько Малфою наплевать на жену?

— Абсолютно, — убежденно произнесла Гермиона. – Но он очень сильно реагирует на любые упоминания о своей чести. Да, он еще намекал, что не прочь разделить со мной постель…

— Но ты ему не даешь, — хихикнула Джинни убежденно. – Что мы имеем? Мы имеем неудовлетворенного мужика, который почему-то не хочет быть рогоносцем.

— Интересно узнать, и почему он не хочет этого? — хмыкнула Гермиона.

— Не перебивай, я думаю.

— О чем, можно узнать?

— О том, как заставить Малфоя потерять голову настолько, чтобы ему было наплевать кто ты на самом деле: Астория, Гермиона, да хоть Селестина Уорбик.

— Зачем? – Гермиона никак не могла поймать ход мыслей Джинни, и ее это нервировало.

— Как это зачем? Что ты как маленькая? Подумай хотя бы о том, что ребенку нужен отец, а “непонятно что” со Слизерина. Он хоть отец?

— Он. И вообще, похоже, Астория придумала любовника, — Гермиона задумалась. – Может, она хотела привлечь его внимание таким образом?

— Почему ты думаешь, что у нее никого кроме Малфоя не было? – деловито поинтересовалась Джинни.

— Потому что этот кто-то все равно бы уже объявился, хоть как-то дал бы о себе знать, но вот нет, никаких посторонних мужчин в жизни у Астории не было.

— Это хорошо. Но задумка грамотная, это же просто классика жанра. Значит, вместо гипотетического возлюбленного, у Астории должен появиться кто-то реальный.

— Ты мне предлагаешь…— Гермиона слов не находила.

— Да, я тебе предлагаю. И я даже знаю, кто это будет.

— И кто же? – процедила Гермиона.

— Как кто? Поттер, конечно.

Гермиона минуту рассматривала подругу. Она не могла понять, это на Джинни влияет беременность, или она просто сошла с ума. Ничего не придумав, Гермиона решила, что необходимо кое-что уточнить, чтобы иметь больше информации для анализа.

— Джинни, ты же несерьезно предлагаешь мне… ну… с Гарри. Я не смогу. Я с Малфоем-то не могу, хотя он меня хотя бы как мужчина привлекает.

— Ну, разумеется, нет, — фыркнула Джинни. – Гарри даже знать о своей роли не будет. Просто он будет периодически попадаться Малфою на глаза, и ты в это время будешь где-нибудь поблизости. Слухи и сплетни я обеспечу…

— Джинни, Гарри ни о чем не будет догадываться ровно до того момента, пока Драко не захочет набить ему морду, — попыталась достучаться до разума подруги Гермиона.

— Ничего, он аврор, он отобьется.

— Джинни, Гарри не дебил. Да, он чистый, неиспорченный, исключительный, но не дурак.

— Ему просто в голову не придет что-то подобное, — убежденно доказывала свою правоту Джинни.

— Джинни, может, Рон? – Гермиона устала переубеждать ее и попыталась переключить с этой безумной идеи на менее безумную. – Мне будет проще с ним флиртовать, мы же едва не поженились, помнишь?

— Это исключено! Здесь всегда будет существовать опасность, что вы увлечетесь, а нам этого совсем не нужно.

— Джинни!

— Все, пока, дорогая, скоро увидимся, я заскочу тебя навестить, — Джинни вскочила с дивана и бросилась к двери.

— Джинни!

Но было поздно. Дверь захлопнулась, а в комнату вошел Драко.

— Что это было? Я не ошибаюсь, но в дверях я столкнулся с Уизли – совсем младшей?

— Нет, ты не ошибаешься, — Гермиона в отчаяньи посмотрела на мужа. – Драко, нам нужно серьезно поговорить.

— О чем? Уизли приходила выяснять отношения?

— Да, то есть сначала, то есть… Драко, — Гермиона поняла, что если она хочет остановить Джинни, нужно сейчас же во всем признаться. – Драко, я не Астория, я Грейнджер. Я не знаю, что произошло, но меня как-то зашвырнуло в тело Астории, пока мы были в коме.

Несколько долгих секунд Малфой смотрел на Гермиону, затем медленно произнес:

— Это совершенно не смешно. Ты могла бы придумать что-нибудь более захватывающее, Тори. А учитывая, что тебе нанесла визит Уизли, я начинаю подозревать, что между вами с Поттером действительно что-то есть.

========== Глава 7 ==========

Драко не было дома всю субботу и часть воскресенья. Где он был и чем занимался, Гермиона знала, так как не поленилась заглянуть в отдел. Драко сидел в своей лаборатории, и что-то яростно чертил на пергаменте.

Гермиона не стала его тревожить, а просто вернулась домой и несколько часов просидела на диване, бездумно разглядывая стену. Драко ей не поверил. Он даже слушать не стал ее невнятные объяснения. Поставив себя на его место, Гермиона поняла, что тоже не поверила бы. Однако то, что он пошел именно в лабораторию, а не в ближайший бордель, вселяло какую-то надежду на хорошее завершение их противостояния.

В воскресенье Гермиона села обедать, когда в дверь позвонили.

Первым ее желанием было ни за что не открывать, и вообще, притвориться, что дома никого нет.

Подождав минуту, Гермиона решила, что нежданный посетитель ушел. Но тут снова зазвонил звонок, на этот раз гораздо настойчивее.

— Кому из Малфоев пришла в голову потрясающая мысль установить на дверь маггловский звонок, да еще и с настолько ужасным звуком? – простонала Гермиона и отправилась открывать дверь.

На пороге стоял, переминаясь с ноги на ногу, Гарри Поттер. Гермиона только увидела его, и сразу захлопнула дверь прямо перед носом национального героя.

Гарри недоуменно посмотрел на закрытую дверь и протянул руку, чтобы снова позвонить, как вдруг дверь распахнулась, и женская ручка втащила его внутрь.

— Ты что здесь делаешь? – набросилась на Гарри Гермиона.

— Я пришел спросить, ты не говорила с М…с Драко насчет двери? – Гермиона уставилась на друга и долго не находила слов, чтобы ответить.

— Ты в своем уме? – наконец, осторожно спросила она.

— Ну да. Я вначале не хотел надоедать тебе, но Джинни сказала, что все нормально, хотя понятия не имею, откуда она это взяла.

— Что именно нормально? – Гермиона пошла на кухню, а Гарри направился следом.

— Все. Она сказала, что ни Малфой, ни ты не верите в сплетни, и не обращаете внимания на эту нелепую случайность.

— Джинни, ага, — Гермиона смотрела на остывающий суп. – Поттер, ты есть хочешь? – Внезапно спросила она.

— Что? Можно немного, — Гарри подошел к раковине и вымыл руки. – А где М… Драко?

— А его нет сейчас дома, — махнула рукой Гермиона.

Поттер сел за стол, и она поставила перед ним наполненную тарелку.

— Странно, я думал, что слизеринки не умеют готовить, — пробормотал Гарри и сразу же замолчал, столкнувшись с яростным взглядом светло-карих глаз.

— Ну, почему же, — протянула Гермиона. – В зельях мы одни из лучших. А в семейных архивах так много рецептов различных ядов. – Она картинно закатила глаза. – Да ты ешь, Поттер, ешь.

Гарри очень предсказуемо подавился, закашлялся и забрызгал супом мантию.

— Поттер, ну ты такой Поттер, — Гермиона рассмеялась.

Когда Гарри прокашлялся, его мантия выглядела довольно плачевно.

— Мерлин, — простонал он, доставая палочку.

Гермиона тут же вскочила со стула. Она прекрасно знала, лучше многих, что Гарри очень плохо даются хозяйственные чары. Он был весьма и весьма хорош в боевых заклятьях, но, если он решал что-то почистить, то эффект был непредсказуем.

— Нет, Поттер, я как хозяйка, просто обязана сделать это сама, — с этими словами она схватила мантию гостя и принялась ее стягивать.

Драко просто не мог выбрать другой момент, чтобы не вернуться домой.

На этот раз он проигнорировал дверь, аппарировав прямо на кухню.

Возникла неловкая немая сцена. Малфой, прищурившись, разглядывал свою жену, которая застыла на месте, все еще не отпуская мантии своего гостя.

— Малфой, — Гарри очень точно определил настроение хозяина. – Это совсем не то, о чем ты подумал.

«Гарри, заткнись», — мысленно взмолилась Гермиона, настороженно глядя на мужа.

— Интересно, — растягивая слова, произнес Малфой. – А ты, Поттер, что легилиментом стал, раз знаешь, о чем я думаю? И тебе, похоже, даже зрительного контакта не нужно, чтобы выяснить такие подробности?

— Малфой…

— Поттер, помолчи лучше, — прошипел Драко и повернулся к Гермионе. – Вкусно получилось? – Он кивнул на злосчастный суп. - Что же Поттер не оценил? Вон как измазался? Или так старался побыстрее все съесть, чтобы попросить добавки?

— Драко…

— Скажи, Тори, а зачем ты вообще позвала своего дружка? Чтобы накормить? Что Уизли с этой задачей перестала справляться?

— Да, Драко, — Гермиона внезапно успокоилась. – Я позвала Гарри, чтобы накормить. Понимаешь, мне уже осточертело, что мою стряпню ем только я.

— Астория, я, пожалуй, пойду, — Гарри попытался встать со стула. – Похоже, Джинни ошиблась в своей оценке ситуации.

— А ну, сидеть, Поттер. Экспеллиармус, — Драко мгновенно перехватил палочку ошарашенного Гарри, и сунул ее в карман своей мантии. – Ты никуда отсюда не уйдешь, пока мы не выясним все раз и навсегда.

— Да нечего мне с тобой выяснять. Я хотел попросить тебя открыть одну дверь в особняке Блэков, а ты сразу начинаешь ерунду нести.

— Дверь, значит, — протянул Драко. – Дорогая, что же ты мне про дверь ничего не сказала?

— Сюрприз хотела преподнести, — буркнула Гермиона.

— О, да, твой сюрприз удался, — Драко задумался. – Вот что, вставай, Поттер, только резких движений не делай. Камин в твоем склепе открыт? – Гарри напряженно кивнул. – Тогда пошли. Тори, ты же составишь нам компанию?

Гермиона покачала головой. Идти куда-то с Малфоем, который был в этот момент несколько огорчен, она не хотела.

— Нет, — она решила озвучить свой отказ вслух. – Я никуда с тобой не пойду.

— А придется, — Малфой подошел поближе и схватил ее за руку. – Разве тебе не хочется посмотреть на жилище твоего друга? Или в этом нет необходимости, и ты и так все там знаешь?

— Драко, не сходи с ума, — Гермиона попыталась вырваться. Бесполезно. Малфой держал крепко. Однако было заметно, что он пытается не причинить ей боли.

— А я не схожу с ума. Раз твой друг пришел, чтобы попросить меня о помощи, так я помогу. Это же великая честь помочь самому Гарри Поттеру.

— Драко, — Гарри решительно встал. – Прекрати…

— Иди, Поттер, показывай нам свою дверь.

Гарри поднял вымазанную мантию, которую Гермиона уронила на пол и, оглядываясь на Малфоя, на лице которого застыло холодное непроницаемое выражение, пошел в гостиную к камину.

В свое время Гермиона приложила немало усилий для того, чтобы дом на Гриммо перестал напоминать мавзолей, давно ушедших эпох.

Сейчас тяжелую мрачность старого особняка разбавлял где-то даже легкомысленный интерьер. Прозрачные ткани соперничали с металлом и деревом. Смешение стилей было настолько диким, что вместе они составляли очень милую картину.

— А где Уизли? – появившийся сразу за Гарри из камина Малфой, который тащил за собой упирающуюся жену, не позволил Поттеру сориентироваться и что-то предпринять.

— Джинни в Норе вместе с Джеймсом и Кикимером.

— Вот как? – Драко усмехнулся. – И где дверь, которую только я могу открыть?

— Ее может открыть мужчина, состоящий в родстве с Блэками.

— Да, я состою с Блэками в тесном родстве, в отличие от тебя, Поттер. Так куда идти?

Гарри, недовольно поморщился и направился к лестнице, ведущей в подвал.

Подвальное помещение было огромным. Оно было фактически еще одним этажом, только не разделенным перегородками на комнаты. Всюду были навалены кучи хлама. Казалось, Блэки использовали это помещение также, как другие семьи используют чердак. Неудивительно, что пресловутую дверь не нашли раньше. Удивительно, что ее вообще обнаружили.

— Нужно, в конце концов, все это выбросить, руки только не доходят, — обращаясь, похоже, к самому себе, сказал Гарри и пошел вглубь мрачного полутемного помещения.

Дверь была спрятана в углу, и закрыта придвинутым к стене стеллажом, заваленным какими-то старыми тряпками.

— Мда, — пробормотал Драко. – Действительно дверь. – Он выглядел немного удивленным.

Подойдя к двери, Драко забормотал заклинания, позволяющие проверить ее на всевозможные ловушки. В самом конце посредине двери внезапно вспыхнул знак мрака.

— Ничего себе, — пробормотал Гарри. – Малфой, палочку мне верни, а то как-то не по себе стало.

Драко кивнул и протянул Поттеру его палочку. Затем повернулся к Гермионе.

— Держись поближе ко мне. Неизвестно, что за гадость Темный Лорд, чтоб ему икалось не переставая в преисподней, напоследок оставил.

— Что это было за последнее заклинание?

— Да так, ерунда. Оно позволяло пожирателям видеть сюрпризы от товарищей. Если хочешь, я тебе его потом покажу, — Малфой выглядел рассеянным.

Гермиона с удивлением наблюдала, как Драко из мужа, заставшего жену в компрометирующей ситуации, превращается в ученого, заинтересовавшегося интересной задачей.

— Что это вообще значит? – она подошла поближе.

— Не знаю, — проворчал Гарри. – Похоже, Волдеморт оставил здесь сюрприз, когда нас отсюда выкурили. Нужно было давно этой пакостью заняться.

— Только руки никак не доходили, да, Поттер? – Драко внимательно рассматривал ручку двери. – Ты был прав, эту дверь может открыть только представитель семейки Блэков.

— Не делай из меня идиота, — огрызнулся Гарри. – Я это уже давно выяснил.

— Так, я сейчас ее открою, подстрахуй меня, — Драко направил палочку на свою ладонь, и прошептал несколько слов. На ладони появилась рана, напоминающая порез, которая сразу же начала кровоточить.

— Малфой, может не надо? – внезапно остановил его Гарри.

— А ты разве не за этим меня позвал? Или дверь была импровизацией, в неловкой ситуации?

— Не мели чушь, — Гарри поднял палочку, направив ее на дверь, а Драко решительно взялся окровавленной рукой за ручку двери.

Сначала ничего не происходило, а потом ручка сама собой повернулась, и дверь бесшумно распахнулась.

Драко отпрыгнул от двери, и разглядывал ее с безопасного расстояния, направив вовнутрь палочку, вместе с Гарри.

Ничего не происходило, и Драко решился сделать небольшой шаг к двери.

Возможно, дальнейшее и не произошло бы, если бы любопытство не пересилило осторожность, и Гермиона осталась стоять на месте. Почувствовав, что из двери потянул ветер, Драко торопливо сделал шаг назад и наткнулся спиной на подошедшую жену. От неожиданности, Драко потерял равновесие, и, падая, толкнул Гермиону. Стараясь не упасть, Гермиона вцепилась в Драко, и в это время порыв ветра из-за двери усилился, и чета Малфоев непонятно каким образом оказалась по ту сторону проклятой двери. Гарри успел только броситься к ним и бессильно ударить по закрывшейся деревяшке кулаком.

Когда дверь захлопнулась, Гермиона обернулась. Они стояли в каком-то странном помещении, и никакого намека на двери в нем не было. Испуганно ойкнув, она ухватила Драко за руку и сразу же почувствовала, что он сильно напряжен. Взглянув на мужа, она отметила, что тот смотрит в одну точку, и в его глазах застыл ужас. Проследив за его взглядом, Гермиона почувствовала, как начали шевелиться волосы у нее на затылке.

Прямо на них шел бледный, лысый мужчина без каких-либо признаков носа, облаченный в черную мантию. Подойдя ближе, он обратился к Драко, поигрывая при этом палочкой.

— Ну, здравствуй, Драко. Признаюсь, ты меня сильно разочаровал…

— Этого не может быть, — прошептал Малфой, не в силах оторвать взгляда от приближающейся фигуры. – Этого просто не может быть!

========== Глава 8 ==========

Гермиона смотрела на приближающуюся фигуру и испытывала только одно чувство: ей хотелось сбежать отсюда как можно дальше. Малфой же вообще впал в прострацию, он только шептал о том, что это не может быть правдой.

— Ридикулус, — наконец решила исправить ситуацию Гермиона, высунувшись из-за спины мужа.

Драко, услышав ее голос, немного пришел в себя и направил палочку на Волдеморта.

Но на самого Темного Лорда заклинание не произвело никакого эффекта, он только расхохотался.

— Глупцы, я не боггарт, — он поднял палочку и выкрикнул: — Круцио!

Луч заклятья полетел прямо в Драко, который инстинктивно пригнулся. Гермиона вскрикнула, а луч, не долетев до них, словно растаял в воздухе.

В это же самое время фигура в темном балахоне стала терять свои очертания, и, не прошло и пары десятков секунд, на месте фигуры Темного Лорда на полу остался ворон.

— Кар, — крылья распахнулись и птица взлетела.

Гермиона взвизгнула, но ворон, пролетев рядом с застывшей парочкой, внезапно растворился в стене.

Некоторое время молодые люди неподвижно стояли и смотрели на то место, где исчезла зловещая птица.

Наконец, Драко двинулся к месту исчезновения ворона. Гермиона все еще держалась за его руку, поэтому ей пришлось сделать несколько шагов в ту же сторону.

— Что происходит? – прошептала девушка. Ей почему-то казалось, что здесь нельзя повышать голос.

— Если бы я знал, — также шепотом ответил Малфой.

— Но ты же специалист по заклятьям.

— И что? А Поттер специалист по Темному Лорду и его шуточкам. Только сомневаюсь, что он здесь во всем разобрался бы. Что это? – Драко коснулся рукой стены, на которой внезапно начала образовываться трещина.

— Драко, мне не по себе, — Гермиона потянула Малфоя в сторону. Тот уже сделал шаг туда, куда тянула его жена, но у комнаты были другие планы на попавших в нее людей.

Драко не успел убрать руку от стены. Трещина мгновенно расширилась, и Малфой был наполовину втянут в открывшийся проем. Гермиона снова вскрикнула и попыталась вытащить мужа из каменной ловушки, но ей не хватило сил.

В какой-то момент ей показалось, что Драко кто-то дернул с другой стороны, и он исчез в стене, невольно потащив ее за собой.

Гермиона отчаянно закричала и попыталась удержаться за края трещины, но невидимая сила втащила ее в образовавшийся в стене провал.

Девушке показалось, что она куда-то падает. Психика не выдержала всего происходящего, и Гермиона потеряла сознание.

*

В это же самое время Гарри Поттер стоял на коленях перед камином и пытался рассказать о произошедшем Северусу Снейпу.

Профессор Снейп в это время находился в своем кабинете, охраняемом горгульей, и пытался понять, что же пытается до него донести Поттер.

— Гарри, успокойся. Что случилось? – заместитель директора Хогвартса Минерва МакГонагалл подошла к камину, рядом с которым стоял директор. В это время в школе проходил давно запланированный педсовет, на котором обсуждались дела, всегда возникающие перед началом нового учебного года.

— Я уже полчаса не могу ничего понять, Минерва, — Снейп поморщился и повернулся к своим подчиненным. – Вероятно, мне стоит пройти к нашему национальному достоянию, чтобы на месте выяснить, что же произошло.

— Иди, Северус, — махнул рукой Флитвик. – Тем более, мы уже обсудили все важные вопросы, а с рутиной мы и без тебя справимся.

Голова Поттера в камине интенсивно закивала и исчезла, освобождая Снейпу место.

Когда профессор оказался в гостиной особняка на Гриммо, то увидел мечущегося по комнате хозяина дома.

— Никогда, запомните, Поттер, никогда не пытайся занять кресло начальника в том месте, где ты учился.

— Они давят на вас? – Гарри остановился и принялся протирать стекла очков.

— Нет, пытаются оградить от неприятных дел, вдруг ребенок надорвется, — фыркнул Снейп. – Для наших учителей мы навсегда останемся детьми.

— Наверное, им было не просто, учитывая, что в тот год они вам не доверяли…

— Поверь мне, Поттер, если бы они действительно хотели причинить мне вред, то им бы это удалось, — он задумался. – Наши доблестные преподаватели, скажем так, очень сильно сомневались насчет меня, поэтому и не предпринимали никаких решительных действий.

— Почему? – вырвалось у Гарри.

— Как я уже говорил, они считали и продолжают считать меня ребенком, которого когда-то учили не путать, с какого конца держаться за волшебную палочку. Они хорошие учителя и прекрасно знают кто и на что из их учеников способен.

— Они считали моего отца чуть ли не эталоном, — проворчал Гарри. Отца он продолжал любить, но еще на своем пятом курсе понял, что тот был далек от идеальности.

— То, что они отдавали дань памяти хорошими словами парню, который не дожил и до двадцати пяти, это одно, а то, что никто из твоих бывших профессоров не сомневался в его оценке – это совсем другое. Хочешь увидеть, как профессор МакГонагалл пьет огневиски из горла? – Гарри хмыкнул и кивнул. – Заведи разговор о Регулусе, — Снейп замолчал. – Она до сих пор не может себе простить, что мальчик остался один на один с этим чудовищем. Что касается оценки: никто из них пальцем не пошевелил, чтобы хотя бы попытаться адекватно расследовать дело Сириуса. Просто все профессора прекрасно его знали и знали, что он действительно был способен на подобное. Но, довольно о Хогвартсе, что стряслось?

— Я не могу четко сформулировать, — Гарри снова начал метаться по комнате. – Мне нужно было отвлечься, чтобы мозги в норму пришли. Все равно я даже не представляю, что можно сделать в этой ситуации, так что спасибо за то, что отвлекли разговором. Пойдемте, лучше я вам покажу.

Спустя несколько минут они стояли перед проклятой дверью в подвале. Снейп несколько раз прошелся рядом с ней о чем-то размышляя. Затем начал проверять ее на различные заклятья. Проверяющих чар в запасе директора Хогвартса было гораздо больше, чем у Драко Малфоя.

— Ничего, — наконец произнес он. – Такое чувство, что за этой дверью просто стена.

— Драко какое-то заклятье применил… В общем, на двери темная метка образовалась, — Гарри смотрел на манипуляции профессора с несчастным видом.

Снейп нахмурился и прошептал что-то, Гарри снова не расслышал, что именно, и удрученно вздохнул.

Снейп же тем временем полюбовался на метку и задумался еще сильнее.

— Я так понимаю, проблема в том, что открыть ее может только Блэк?

— Или кто-то мужского пола, в котором достаточное количество крови Благороднейшего и Старейшего семейства.

— Забавно, — Снейп провел пальцем по губам, затем снова подошел к двери и произнес еще несколько заклинаний.

Внешне ничего не изменилось, но Снейп нахмурился. Призвав один из валяющихся на полу неподалеку стульев, он небрежным движением палочки починил его и удобно устроился перед дверью.

— Что вам удалось выяснить? – Гарри подошел поближе, с легкой завистью глядя на профессора. Сам он так и не научился с такой легкостью использовать хозяйственные чары.

— Это шутка, — после продолжительного молчания произнес профессор. – Шутка в стиле Беллатрикс. Думаю, она ее и организовала.

— Зачем?

— Думаю, расчет был на то, что эту дверь попытается открыть Сириус.

— Почему именно Белла? – Гарри плюнул на все условности и уселся прямо на пол, по-турецки поджав ноги.

— Для Темного Лорда слишком топорно, лишено изящества, на которое тот был способен. Но это неплохо. Это дает шанс Малфоям выбраться оттуда живыми.

— Все настолько серьезно?

— Я даже представить себе не могу, с чем они столкнутся, — Снейп вздохнул. – Надеюсь, у них хватит сил и умений, чтобы выбраться.

— На что это хотя бы похоже? – Гарри обхватил себя руками.

— Понятия не имею, — честно признался Снейп. – Подобные аспекты можно выявить, только когда окажешься внутри. Но нам с тобой это недоступно. Мы можем только ждать.

*

Драко очнулся на холодном полу. Вокруг было холодно и сыро. Осмотревшись, он, прежде всего, попытался выяснить, что произошло с его женой. Драко не сразу осознал, что ее рядом с ним нет. Когда же этот факт дошел до измученного мозга, он почувствовал ужас, который не шел ни в какое сравнение с тем, что он испытал недавно, увидев Темного Лорда.

Его положение осложнялось тем, что вокруг было темно. Одинокий Люмос не освещал полностью место, в котором Драко оказался.

— Астория! – его голос отразился от стен. Судя по звуку, впереди был коридор.

Стараясь не тратить время на бессмысленные метания, в то время, когда его жене могла угрожать опасность, Драко побежал по коридору. Он был настолько ошеломлен произошедшими событиями, что не сразу осознал, где же очутился.

*

Гермиона медленно приходила в себя. Она обнаружила себя лежащей на вычурном неудобном диване. Не оглядываясь по сторонам, Гермиона подняла руки и положила на живот. Ребенок шевельнулся, и молодая женщина, слабо улыбнувшись, позволила себе немного полежать.

— Поттер, я клянусь, ты у меня попляшешь, — пробормотала она. – Если я не доведу до конца то, на что Волдеморт потратил столько сил и средств, то, по крайней мере, постараюсь. Причем мне даже палочка не понадобится.

Высказавшись, Гермиона села на диване. Комната была роскошной. Не изобилующей позолотой и различными шедеврами на стенах, а именно роскошной. Неброские краски, изящная, хоть, как показалось Гермионе, неудобная мебель. Однако вся атмосфера воздушности и легкости наталкивала на мысль не о больших деньгах, а об очень больших деньгах.

Как следует оглядевшись, Гермиона, наконец, поняла, что находится в комнате одна.

— Драко? – ей предсказуемо никто не ответил. – Драко?!

Гермиона ощутила, как на нее начинает накатывать паника.

Внезапно старый знакомый – черный ворон пролетел мимо нее.

— Как ты здесь оказался? – Гермиона не отводила взгляда от страшной птицы.

— Кар, — ей показалось, что ворон над ней издевается. Подлетев к двери, птица исчезла. – Понятно, что же здесь непонятного? Мне нужно идти туда, — девушка очень не хотела куда-то уходить, но злить непонятное порождение чьей-то больной фантазии ей было не с руки.

Выйдя в коридор и пройдя немного, Гермиона нахмурилась. Место, в котором она оказалась, было ей странно знакомо. Но где именно она оказалась, понять не получалось.

Коридор заканчивался еще одной дверью, приведшей в большой мрачноватый, особенно по сравнению с той комнатой, из которой Гермиона вышла, зал. Тяжелая мебель, гобелены на стенах, огромный камин. Подняв голову, Гермиона увидела большую хрустальную люстру.

Паника захлестнула ее с головой. Она наконец-то поняла, где оказалась.

Попятившись, Гермиона уже хотела выскочить из зала, но дверь захлопнулась, и не открывалась, несмотря на все усилия дрожащей от страха Гермионы.

— Драко! – она закричала, и сползла на пол. – Драко, ну где же ты?

========== Глава 9 ==========

Драко понял, что оказался в Малфой-мэноре, только когда выбрался из подземелий и попал в хорошо освещенный коридор.

— Этого просто не может быть, — произнес он вслух, пытаясь подавить собственные страхи.

Его, прежде всего, поразила тишина, царящая вокруг. В мэноре не могло быть так тихо и безлюдно. Всегда имелся шанс наткнуться на домовиков, или на родителей.

— Кар! – в середине коридора показался ворон, который сел прямо на ковровую дорожку и начал пристально разглядывать Малфоя.

— Да кто ты такой? – Драко направил на птицу палочку.

Во взгляде ворона появилась насмешка, поразившая молодого человека гораздо больше, чем вся сложившаяся ситуация. Птица взмахнула крыльями и взлетела. Пролетев совсем немного, ворон остановился перед одной из дверей, клюнул ее, практически сразу исчезнув.

— Значит, мне сюда? – Драко приблизился к двери. – Нет, только не сюда, — простонал он, опознав, комнату, в которую вела дверь.

Он попытался уйти, но не смог сделать ни шагу. Словно что-то его держало. Поняв, что от посещения комнаты никуда не деться, Драко дрожащей рукой повернул ручку и вошел в приоткрывшуюся дверь.

Темный Лорд стоял у окна и смотрел на открывающийся вид парка. Рядом с ним свилась в кольца огромная змея.

Змею Драко всегда боялся гораздо больше, чем самого Волдеморта. Он до сих пор иногда просыпался в холодном поту, с застрявшим в горле криком, раз за разом видя во сне нападение Нагайны.

— Драко, ты решил меня навестить? – Темный Лорд повернулся, и его глаза полыхнули красным огнем.

— Ты умер! – Драко как-то отстраненно, словно со стороны, услышал, что в его голосе прозвучали истеричные нотки.

— Смерть – понятие относительное, мой мальчик, — Лорд не двигался с места, продолжая изучать Драко горящим взглядом. – Твоя жена это подтверждает. Хотя, может быть тебе стоит разобраться уже, а являешься ли ты женатым человеком, ведь Астория умерла, — он мерзко хихикнул.

— Что ты такое говоришь? – Драко побледнел.

— О, так ты не знаешь? Твоя жена уже давно мертва. Ее место заняла эта грязнокровка, эта потаскуха Грейнджер.

— Она не потаскуха, — тупо проговорил Драко. Она ему говорила, но он не поверил. Теперь же его личный кошмар, боггарт, или, Мерлин знает что, пытался донести до него простую истину: Астория изменилась настолько, что ему хотелось проводить с ней каждую минуту и одновременно бежать от нее, не просто так. Она говорила правду, но он ей не поверил.

— А кто же она? Провести целый год в обществе двух парней – это с твоей точки зрения нормально? – мерзкая галлюцинация, запрокинув голову, расхохоталась. – Неудивительно, что грязнокровка снова спуталась с любовником. Поттеру наверняка интересно сравнить ее в разных обличиях, да еще и беременную, причем от тебя.

— Я в это не верю, — Малфой замотал головой.

— Веришь, — голос Волдеморта упал до шепота и в нем появились шипящие нотки. – Веришь и ревнуешь. Ревнуешь так, что готов убить золотого мальчика.

Драко попытался не слушать, но шипящий голос буквально вонзался в мозг, заставляя снова и снова думать о том, что говорил ему Лорд.

Сколько времени это продолжалось, Драко не мог сказать, но в тот момент, когда он уже решил, что сходит с ума, пришло понимание.

— А ведь именно этого я боюсь. Я боюсь, что это может быть правдой. Наверное, я все это время подсознательно знал, что на месте Астории сейчас находится Гермиона, и начал ревновать к Поттеру еще до того момента, когда увидел их вместе.

— О чем ты там бормочешь? – Волдеморт нахмурился и сделал шаг к Драко.

— Я размышляю о Поттере. Это ведь Поттер… — Драко задумался. – Поттеру Уизли, скорее всего, все объясняла на пальцах в их первую брачную ночь. А к делу они перешли хорошо, если через неделю. Мерлин, — Драко рассмеялся. – Чанг говорила, что для него пределом способностей было чмокнуть девушку в губы, в то время, когда мы вовсю зажимались в укромных уголках с девчонками. Даже Уизли предпоследний мог дать фору Герою в планах любовных отношений.

— Драко, — Волдеморт сделал еще один шаг и направил палочку на Малфоя.

— Где моя жена? – Драко повторил жест Темного Лорда.

— Мы же выяснили, что она не твоя жена, — мягко произнес Лорд.

— Нет, она моя жена. Браки на земле связывают тела, браки душ свершаются на небесах, — серьезно проговорил Драко.

— Ха-ха-ха, — Волдеморт запрокинул голову и расхохотался. – Ты думаешь, что нужен ей? Да она никогда даже не смотрела на тебя, как на мужчину. Ты ей не нужен, она всегда тебя ненавидела. Чего ты хочешь добиться? Взаимности? А ты сам сможешь забыть, что она всего лишь грязнокровка?

— Да мне уже давно на это наплевать. Курса этак с шестого Хогвартса наплевать. Особенно мне стало наплевать с того момента, когда твоя паскудная змея сожрала Чарити Бербидж у меня на глазах. А насчет того, нужен я или нет… У меня впервые появился шанс, потому что она моя жена, хочет она того или нет. У меня в запасе уйма времени, чтобы заставить ее изменить отношение ко мне…

— Это ты так думаешь, Драко. Времени у тебя совсем немного.

— Где она?

— Там, где ее место, — Волдеморт не опускал палочку, — думаю, моя драгоценная Белла неплохо развлечется.

— Круцио! – Драко с минуту смотрел, как корчится на полу темная фигура. Прошла минута, после чего Темный Лорд исчез. – Как же я хотел это сделать, когда ты был жив. Правда, в то время мне бы вряд ли удалось провернуть этот фокус.

Дверь открылась, и Малфой бросился по коридору к большой гостиной, возле закрытых дверей которой он сидел миллион лет назад, закрыв уши руками, чтобы не слышать крики девушки, которую в это время мучила его тетка.

Он ничего не смог тогда сделать. Почти ничего. Хрустальная люстра упала очень удачно, еще до того момента, как в гостиную ворвался этот чокнутый домовик. Сил у Драко тогда хватило, чтобы защитить Гермиону от разлетающихся осколков. На себя сил не хватило. Его тогда здорово посекло осколками, да еще он умудрился потерять палочку.

Темный Лорд даже наказывать его не стал, просто презрительно скривился и отправил к Снейпу – лечиться. Никто тогда не узнал, что люстра упала не просто так. Никто до сих пор не знал этого.

Когда до гостиной осталось совсем немного, Драко услышал, как в двери кто-то бьется с другой стороны. Подбежав, он услышал, что стук прекратился, зато раздался плач.

— Драко! Драко, ну где же ты? – он услышал голос жены совсем рядом. Его отделяла от нее только дверь.

— Я здесь. Потерпи, маленькая, я сейчас что-нибудь придумаю.

— Драко? – плач мгновенно прекратился.

— Да, это я, — Малфой принялся исследовать ручку двери. – Гермиона, я знаю, что это ты, я, наверное, давно это понимал… — Драко нес чушь, совершенно неуместную в непростой ситуации, в которой они оказались. Но ему нужно было чем-то отвлечь девушку от происходящего.

Воцарилось молчание, затем из-за двери раздался голос, полный подозрений:

— Малфой, что я сделала в конце нашего третьего курса?

— Ты продемонстрировала мне великолепный хук слева, — снова воцарилось молчание.

— А почему ты мне не ответил?

— Возможно, я испугался, что Поттер с Уизли придут тебе на помощь, — хмыкнул Драко, продолжая исследовать дверь.

— Я тебе не верю, — категорично заявила Гермиона. – Гарри вообще только Волдеморт боялся.

— Не без оснований, не так ли? – поняв, что просто открыть дверь у него не получается, Драко попробовал воздействовать непосредственно на замок.

— И все же, почему? – упрямо спрашивала Гермиона, уцепившись за эту мысль как за соломинку, чтобы отвлечься от событий, происходящих в этой комнате когда-то.

— Ты бываешь удивительно слепой и недогадливой, — Драко задумался. –

« — И вы при этом были?

— Да.

— Хлестала собственною ручкой?

— Чтоб это было нахлобучкой,

Хозяйским гневом — никогда.

Когда такая, как она, —

Ведь надо знать мою кузину, —

Себя не помня, бьет мужчину,

Картина, думаю, ясна», — процитировал Малфой.

— Однако, — Гермиона шокировано замолчала. Затем решила поддразнить Драко. – Я твоя хозяйка?

— Ты? Ты собака на сене, — усмехнулся Драко. – Вышла бы замуж, у меня бы исчезли все иллюзии, и я бы, наконец, вылечился.

— Значит, я болезнь?

— Женская логика устрашает, — внезапно из-за двери раздался шум. – Гермиона, только не обращай внимания. Что бы не происходило.

— А что происходит? – Гермиона за дверью нервно оглядывалась, пытаясь определить источник шума.

— Наведенные страхи. То, что не дает тебе нормально жить, выходит наружу в самых неприглядных формах.

— А ты откуда знаешь?

— Тетка Беллатрикс любила так развлекаться, я однажды видел нечто подобное, к счастью не участвовал. Думаю, эту дверку она приготовила.

— Но ведь Гарри не смог бы ее открыть… Понятно, это было не для Гарри.

Внезапно за дверью все стихло. Драко словно увидел, как Гермиона, именно Гермиона, а не Астория, прижалась спиной к двери, и сразу после этого раздался сюсюкающий голос, проклинаемой многими до сих пор тетки.

— Кого я вижу, грязнокровка решила развлечь меня снова.

— Не подходи, — голос Гермионы заметно дрожал.

— Почему? Мы же так весело развлекались, — Беллатрикс рассмеялась. – Или ты думаешь, что Дракусечка снова придет тебе на помощь?

— Не слушай ее, — Драко прекратил возиться с замком и просто ударил дверь ногой. Или ему показалось, или она поддалась.

— А кто там прячется? Племянничек? Снова будешь дверь подпирать, пока тетушка веселится?

— Гермиона, отойди от двери, — прорычал Драко. – Бомбарда!

К удивлению Драко дверь разлетелась и он, не тратя времени, ворвался в комнату.

Беллатрикс в это время подходила к дрожащей возле стены Гермионе.

Девушка увидела Малфоя первой. То ли ее успокоил его вид, то ли то, что она в комнате была уже не одна, но внезапно Гермиона почувствовала, что может бороться с кошмарным мороком.

Выпрямившись, она скрестила руки на груди.

— Пошла вон!

Беллартикс исчезла, а на ее месте появился знакомый ворон. Оглядев стоящих друг напротив друга супругов, он насмешливо каркнул.

У Гермионы и Драко одновременно закрылись глаза, и они опустились на пол.

Гарри подскочил, увидев, что дверь приоткрылась. Не думая, он подскочил к ней и распахнул пошире.

— Поттер, ты безмозглый идиот, — устало проговорил профессор Снейп и подошел к нему.

За дверью оказалась небольшая комнатка, больше похожая на чулан. На полу скрючившись лежали Малфои.

— Я проверил. Что бы здесь ни происходило, заклятье было одноразовым. Так что можешь сюда метлы стаскивать, — Снейп подошел к лежащим людям и легко поднял на руки хрупкую женщину. – Гостевые комнаты свободны? – Гарри кивнул. – Я отнесу Асторию туда. На тебе, Поттер, Драко.

========== Глава 10 ==========

Гермиона мрачно смотрела на букет цветов, который, улыбаясь, протягивал ей Перси Уизли.

— Что это? – она кивнула на розы.

— Цветы, — улыбаясь еще шире, произнес Перси.

— Я вижу, что не гоночные метлы. Зачем вы мне их дарите?

— Прекрасные цветы для прекрасной женщины… — начал было Перси, но Гермиона его перебила.

— Это банально, Уизли, и к тому же неправда. Или вы в течение десяти секунд начнете говорить, зачем вам понадобилось дарить мне подарки, или за последствия я не ручаюсь.

— Ну хорошо, — вздохнул Перси. – Ты не могла бы передать эти бумаги своему шефу прямо сейчас, и не в общей куче, а отдельно? – в голосе помощника министра появились заискивающие нотки. На стол перед Гермионой легла коробка с конфетами. Гермиона мельком взглянула на очередной подарок и хмыкнула. Та самая коробка, которую она тогда пометила, вернулась к ней в десятый раз. Значит, ей придется эти конфеты сегодня съесть.

— Ладно, давай сюда свой пакет, — она тяжело встала, и прошествовала в кабинет мистера Брауна. Беременность сказывалась на ее движениях. Через полтора-два месяца она уже не сможет выполнять свои обязанности и ей придется покинуть работу на неопределенный срок.

Помогать Перси Гермиона взялась вовсе не из-за цветов и конфет, просто она все еще чувствовала сильную привязанность к рыжему семейству.

Они с Драко вернулись домой практически сразу, как только более-менее пришли в себя. Гарри все еще оставался в блаженном неведении относительно того, кем на самом деле является его гостья. Просвещать друга Гермиона не спешила, надеясь, что тому хватит сообразительности самому это определить.

С их приключений прошла уже целая неделя, на протяжении которой Гермиона надеялась на несколько вещей: во-первых, она все-таки рассчитывала, что до Поттера «дойдет», и он явится к ней уже как к Гермионе. А во-вторых, девушка думала, что их взаимоотношения с Малфоем сдвинутся, наконец, с мертвой точки. Однако ни того, ни другого не произошло. Гарри оказался все тем же Поттером, который дальше своего носа ничего не видел. Что касается Драко, то оказалось, что пребывание в иллюзорном Малфой-мэноре – это одно, а возвращение к реальной жизни – совсем другое. Во всяком случае, за исключением того, что Малфой теперь прекрасно знал, что перед ним Гермиона, ничего не изменилось. Он даже звать ее продолжал также как и раньше – «Тори».

Гермиона понятия не имела, что же должно случиться, чтобы они как-то разобрались уже между собой.

Мистер Браун удивленно посмотрел на свою секретаршу, которая вошла в кабинет, неся какие-то пергаменты. Обычно она делала это в одно и то же время, и оно еще не наступило.

— Миссис Малфой, что-то случилось? – не удержался и спросил глава Отдела тайн.

— Нет-нет, мистер Браун, — поспешила успокоить начальника Гермиона. – Помощник министра Уизли настаивает на том, что эти бумаги очень важны.

— Ах, Уизли, — Браун кивнул. – Да, это действительно важно.

— Я могу поинтересоваться, что именно такого важного мог передать вам помощник министра?

— Это разработка одного проекта, — Браун раскатал свиток и принялся его изучать. – Видите ли, в магическом мире нет яслей, и поэтому работающие женщины, у которых нет домовых эльфов, а все знают, что лучших нянек, чем эльфы – не найти, вынуждены или надолго прерывать свою карьеру, или вообще не рожать.

— Да, это печально, — Гермиона, которую скоро ожидало бесконечное сиденье дома, не могла не заинтересоваться. – И что же это за проект?

— Ясли! – торжественно произнес Браун. – Прямо здесь, на территории министерства. Для сотрудниц, дети которых достигли годовалого возраста.

— Это очень хорошо. Главное, дети будут находиться в непосредственной близости от родителей, которые в любой момент могут прийти и посмотреть, не случилось ли чего-нибудь с их чадами.

— Если все пройдет, как и планируется, то примерно через год мы откроем этот детский сад… — мистер Браун задумался. – Я могу на вас рассчитывать, Астория?

— Эм… — Гермиона задумалась. Она рассчитывала в будущем возобновить свою карьеру ученого, но с другой стороны, пока ребенок будет достаточно мал, то об этой карьере можно будет забыть, так как лаборатория требовала абсолютное внимание к себе. Проводя опыт, ученые обычно забывали, что где-то есть и другая жизнь. Наверное поэтому среди этой братии было так мало женщин. – Я подумаю, — Гермиона решила, что в итоге согласится. Так она не будет оторвана от жизни Отдела и будет в курсе всех новинок, а там, как знать. Так далеко она еще не загадывала.