Муж для Фанни

Глава 4

Убедившись, что у ее дочери не назначено никаких гостей на следующий день, миссис Уингам была удивлена, когда, вернувшись после посещения магазинов на Бонд-стрит, обнаружила, что ланч из холодного мяса и фруктов был накрыт только на одного. Она спросила дворецкого, нанятого, как и дом, на один сезон, не ушла ли мисс Фанни со своей горничной.

– Нет, мадам, они ушли с военным.

Миссис Уингам побледнела от предчувствия катастрофы и беззвучно повторила:

– С военным!

– Неким мистером Кентоном, мадам. Мисс Фанни, видимо, очень хорошо с ним знакома. Даже очень хорошо, если мне позволено так сказать, мадам!

Собравшись с силами, миссис Уингам произнесла:

– Да, мистер Кентон – старый друг! Я и не знала, что он в городе. Вы, кажется, сказали, что он и мисс Фанни уехали вместе?

– Да, мадам, в наемном экипаже. Как я понимаю, в Сити. Мистер Кентон попросил кучера высадить их у Темпла.

Но даже этот вполне респектабельный адрес не мог успокоить напряженные нервы мисс Уингам. Весь район от Темпл-Бар до собора Святого Петра казался ей зловещим. Среди мыслей, роившихся у нее в голове, самыми актуальными были тайные браки, коллегия юристов и специальные разрешения. Она была вынуждена присесть, так как колени у нее дрожали. Ее дворецкий принес поднос, на котором лежала сложенная записка.

Она была краткой и написана простым карандашом:

«Дорогая мамочка, прости меня, но я убежала с Ричардом. Ты все узнаешь, но сейчас у меня нет времени. Прошу, не сердись на меня! Я так счастлива!»

До сознания миссис Уингам дошло, что ее спрашивают, будет ли она завтракать или подождет мисс Фанни, и она услышала свой собственный голос, отвечающий с удивительным спокойствием:

– Не думаю, что мисс Фанни вернется домой к ланчу. Затем она придвинула стул к столу, с трудом проглотила несколько кусочков цыпленка и глотнула вина. Минута тихой задумчивости если и не принесла облегчения, то по крайней мере успокоила ее страхи. Она не могла поверить, что Фанни и Ричард хоть на минуту задумывались о неправомерности тайного брака. Но появление Ричарда воскресило все нежные чувства Фанни к нему, в которых, учитывая ее записку, сомневаться не приходилось. Миссис Уингам не могла придумать, что же ей делать, и в состоянии полной нерешительности поднялась в спальню. Сняв шляпку и заменив ее кружевным капором, она завязала ленты под подбородком; ей оставалось только ожидать последующих вестей от беглецов, поэтому она прошла в салон и попыталась занять себя вязанием.

К счастью, Кларисе Уингам не пришлось долго ждать. Часа через два до ее слуха донеслись быстрые шаги на лестнице, и в комнате возникла раскрасневшаяся и запыхавшаяся Фанни с сияющими глазами.

– Мама? О, мама, мама, это правда, ты дашь нам свое согласие, ведь так?

Фанни стремительно пересекла комнату и бросилась к ногам матери, обняв ее руками, не зная, то ли плакать, то ли смеяться. Мистер Кентон, в своем великолепном мундире, прикрыл дверь и остановился неподалеку, словно сомневался, примут ли его. Это был хорошо сложенный молодой человек, с приятной наружностью и решительным характером. В этот момент, однако, он выглядел слегка взволнованным и все время пытался ослабить шейный платок.

– Фанни, дорогая, прошу! – запротестовала миссис Уингам. – Я не знаю, о чем ты говоришь! Как поживаете, Ричард? Я очень рада видеть вас! Вы в отпуску?

– Мама, у нас такие новости! Крестная Ричарда умерла, – перебила ее Фанни, – и оставила ему много денег, поэтому он может содержать жену! Он сразу же пришел сообщить мне это, и я отправилась с ним к адвокату: все это правда!

Миссис Уингам с изумлением посмотрела на мистера Кентона. Он ответил несколько невпопад:

– Нет, это не такая уж большая сумма, мадам, но теперь я смогу купить себе магазинчик военных товаров; вы должны знать, что мне предложили участвовать в компании… только я никогда не думал, что смогу когда-нибудь… Однако теперь мне хватает денег на покупку, и, как только я… надеюсь, мне не придется ждать и начинать очередную возню с повышением по службе. И я подумал, что, если вы дадите согласие на наш брак, Фанни сможет на законных основаниях распоряжаться оставшимися деньгами. Это, конечно, не огромное состояние, но… но все– таки кое-что!

– Мама, ты согласна? – нетерпеливо спросила Фанни. – Ты говорила, что мне следует увидеть мир, прежде чем принять решение, но сейчас я уже многое видела и не встретила никого лучше Ричарда и никогда не встречу. И хотя вести светскую жизнь очень забавно и мне действительно нравились все эти приемы, но мне лучше следовать за барабаном вместе с Ричардом! Ты дашь согласие?

Миссис Уингам посмотрела на сияющее лицо, повернутое к ней. Десятки возражений застыли у нее на губах. Улыбаясь, она сказала:

– Да, Фанни. Если ты совершенно уверена, тогда я даю свое согласие!

Губы дочери коснулись ее щеки, а губы мистера Кентона – ее руки. Чувствуя, что все надежды рухнули, и ощущая тяжесть на сердце, миссис Уингам сказала:

– Лорд Харлестон придет ко мне с визитом в три часа!

– Лорд Харлестон! – воскликнула Фанни. – О, ты ведь скажешь ему, мама, что я собираюсь выйти замуж за Ричарда? Я хотела бы сама сказать ему, но Ричарду дали увольнение всего на один день, и он должен немедленно присоединиться к своей части. Мама, если я возьму Марию с собой, могу ли я проводить Ричарда до станции дилижансов? Прошу, мамочка?

– Да, да! – сказала миссис Уингам. – Я все скажу лорду Харлестону.