Мурзилка против технопупсов (Дело № 5 из "Приключений Мурзилки")

Глава десятая

Шпион Гадюкин скрылся через канализацию. Он долго брёл по колено в стоке, то и дело проваливаясь в выбоины, падая и отплёвываясь.

Выбравшись наружу где-то на окраине, он вышел на обочину шоссе и попытался остановить машину. Времени не было: через сорок минут от станции «Погрузочная» отходил состав с радиоактивными отходами, направляющийся за границу. В одном из вагонов для шпиона была зарезервирована специально подготовленная пустая бочка.

Время шло, но никто не хотел останавливаться перед подозрительным гражданином, с которого ручьями стекала грязь.

Попытка втиснуться в автобус привела к тому, что стоявшая на подножке дама ткнула его зонтиком, два не выколов глаз, а дядя, которому он испачкал новые брюки, лягнул его ногою в живот.

После этого двери захлопнулись, и скрючившийся от боли Гадюкин остался на обочине.

Рассвирепев окончательно, он вышел на проезжую часть, выхватил пистолет и заставил тормознуть новенький, словно игрушечный, «Фольксваген» с иностранными номерами.

В машине находилась немолодая супружеская пара добропорядочных немецких туристов. Гадюкин этого не заметил и продолжал говорить на ломанном русском. Угрожая пистолетом, он заорал:

— Железнодорожная станция «Погрузочная»! Живо!!

Сидевшая за рулём дама не поняла и посмотрела на мужа, который держал в руках развёрнутую карту местности. Гадюкин выхватил карту и ткнул пальцем в точку назначения. Теперь можно было ориентироваться по грязному отпечатку. Машина рывками тронулась с места.

Ехали не очень быстро и не очень прямо. Из-за убийственного запаха, который распространял вокруг себя налётчик, дама то и дело закатывала глаза и теряла сознание. В такие минуты машина теряла управление, муж хватался одной рукой за руль, а другой приводил в сознание свою половину.

Гадюкин не мог сам сесть за руль, потому что машину могли остановить на любом посту ГАИ и проверить у водителя документы.

Наконец они подъехали к станции.

Гадюкин выскочил из машины и бросился вдогонку тронувшемуся с места составу. В прыжке он уцепился за буфер последнего вагона, повис, подтянулся и вскарабкался на крышу.

Когда поезд скрылся из виду, сидевшая за рулём дама сказала по-немецки:

— Ганс, дорогой, я тебя умоляю, поедем в Швейцарию к фройлен Кюрхен. И сними поскорее чехлы с заднего сидения.

— Ох уж эти русские… — покачал головой Ганс и вылез из машины.

Тем временем Гадюкин через верхний люк пробрался в нужный вагон и залез в одну из стоявших здесь рядами стальных бочек с нарисованными черепами и предостерегающими надписями: «ОСТОРОЖНО! РАДИОАКТИВНЫЕ ОТХОДЫ!». В бочке было насверлено множество мелких дырочек для дыхания, а крышка надёжно запиралась изнутри. На дне Гадюкин обнаружил флягу с водой, питательные таблетки и большую упаковку памперсов. Всё-таки впереди было четверо суток пути…

После этой истории Игорёк какое-то время не признавался коту Барсику, что вспомнил, и всё про него знает. Он боялся, что кот его снова загипнотизирует. Однако взгляды мальчика были настолько выразительны, что Барсик очень быстро сам всё понял.

— Знаешь? — недовольно мурлыкнул он как-то раз, после долгой молчаливой паузы.

— Угу, — признался Игорёк.

— Хочешь, сейчас забудешь?

— Не хочу.

— А, может, всё-таки хочешь? — нахально настаивал котяра.

— Не надо, я никому не скажу.

— А ты скажи, попробуй.

— Меня за сумасшедшего примут.

— Соображаешь.

— Значит, договорились? — Игорёк осторожно скосил глаза на Барсика.

— Ещё посмотрим.

На этом разговор закончился.

Что там у них дальше было, нам не известно.

А известно другое.

Заметив, что после его похищения отец сделался ласковее и покладистее, Игорёк, пользуясь моментом, подъехал к нему с просьбой купить мотороллер. Тот самый, который ему уже однажды не купили.

Но в вопросах воспитания как, впрочем, и в других вопросах, Пётр Иванович был человеком принципиальным. И он сказал:

— Мотороллера мне не жалко. Мне вообще ничего не жалко, тем более, для родного сына. Но те вещи, которые легко достаются, портят и развращают. Ты должен сам заработать себе эти деньги. Приходи после школы, когда уроков немного, помогать в магазине — работа всегда найдётся. Зарплату тебе будут начислять как положено, и выдадут на руки по первому требованию. На эти честно заработанные деньги ты купишь то, что захочешь.

В этот момент Игорю показалось, что Барсик, который слышал весь этот разговор, презрительно хмыкнул — ему-то всё по определению даром доставалось. Но, как бы там ни было, в начале апреля Игорёк выехал во двор на новеньком бесшумном мотороллере. Вот это нам совершенно точно известно.

Подводя итоги последнего дела, Мастодонт Сидорович Буквоедов вызвал к себе троицу из Отдела расследований для так называемого «разбора полётов». Он поставил человечков к себе на стол и грозно заговорил:

— С понедельника Главный канал начинает показ тысячи серий «Технопупса». Миллионы детей будут закодированы и зомбированы. Это грозит миру ужасными, необратимыми последствиями.

— Можно объехать по старой трубе все квартиры, в которых живут дети, и испортить все телевизоры, — уныло предложил Шустрик.

— А так же пылесосы и холодильники, — прибавил Мямлик. — На всякий случай… — развёл он руками под гневно сверкнувшими очками Мастодонта Сидоровича.

— Зачем?! — изумился Шустрик.

— Прекратить! — стукнул кулаком по столу Буквоедов — так, что человечки подпрыгнули. — Товарищ Мурзилка, у вас есть на этот счёт разумные предложения?

— Так точно, есть. Нужно поставить фильтры на главном телевизионном передатчике.

— Фильтры?..

— Да, такие, которые будут снимать кодирование во время трансляции.

— И это технически осуществимо?..

Мурзилка повернулся к Шустрику. Тот радостно замигал оранжевой лампочкой.

— Так точно, товарищ Буквоедов! Это осуществимо! Это очень даже осуществимо!

— Хм… Это меняет дело. Если дело можно повернуть таким образом, то мой отчёт туда, — Буквоедов многозначительно махнул бровями в потолок, — может совершенно преобразиться!

Мастодонт Сидорович даже заметно повеселел. Стёкла его очков стали поблёскивать не грозно, а, скорее, задорно.

— Ну, — он вальяжно откинулся в кресле, — а что же там, на складе?.. Как это вышло, ума не приложу, как это игрушки могли… ну, вроде как подыграть вам, что ли?..

— Совершенно непостижимый факт, — подтвердил Мурзилка.

— Очевидное-невероятное, — развёл руками Мямлик.

— Новые — не могут! — замахал пальцем озадаченный Шустрик.

— Вот именно, не могут. Достоверно известно, что игрушка после продолжительного и тесного общения с ребёнком в некотором смысле одушевляется. Однако в данном случае… — Буквоедов недоумённо покачал головой. — Как бы там ни было, должен признаться, что и без помощи игрушек вы дали весьма эффектный и убедительный отпор специально натасканным на уничтожение технопупсам. Но, судя по видеозаписи, — в стёклах очков Буквоедова появился озорной огонёк, не совсем понятна роль в этом эпизоде самого начальника отдела.

Мурзилка опустил голову. Что ни говори, весь этот эпизод он просто-напросто проспал.

— Ладно-ладно, не обижайтесь, это я так, — улыбнулся Мастодонт Сидорович. — От такой дозы и я бы заснул. А вот этих ничем не проберёшь. Разве только хорошей взбучкой.

Довольные Шустрик и Мямлик скромно потупились.

— А в общем — все молодцы! — подытожил редактор разбор полётов. — Жаль только, что Гадюкин ушёл.

Мурзилка поднял глаза, Мямлик хлопнул пузырь из жевательной резинки, Шустрик стиснул кулаки и зубы, весь задрожав от напряжения.

— И что-то мне подсказывает, — Буквоедов с задумчивым видом снял очки, что нам с ним ещё предстоит встретиться…

Этим же утром, в агентурном Центре сказочного Департамента, случилась досадная неприятность. Из Японии, из кабинета хозяина фирмы «Технопупс» Хиромото Мисимы, перестал поступать передающий сигнал. Жучок был вмонтирован в нутро механического попугая — того самого, разглагольствования которого так любил слушать на досуге господин Мисима. В свою очередь, в Центре до сегодняшнего дня внимательно слушали разговоры самого хозяина и его посетителей.

А произошло следующее. Узнав о провале и последующем бегстве из России своего шпиона, ослеплённый яростью Техно сан схватил со стены самурайский меч и разрубил пополам сидевшего на ветке искусственной сакуры попугая. Платы и шестерёнки разлетелись по всему кабинету. Однако Хиромото Мисима на всю жизнь запомнил столь разозлившую его последнюю фразу механической птицы: «Никогда ещё глупость и напыщенность не сопутствовали истинному величию правителя».

Продолжение в повести «Конец шпиона Гадюкина».