Муза капитана

Глава 2

Меньше чем через час Делла поспешила в конференц-зал, где уже наверняка начали оглашать завещание Патрика Марлоу. Делла ненавидела опаздывать, просто ненавидела. Опоздать означало привлечь к себе внимание, а это всегда вызывало у нее неловкость. К тому же сейчас был такой важный повод, опоздать казалось неуважением к памяти Патрика.

Жизнь судового врача была не настолько суматошной по сравнению с обычными больницами, но иногда и на корабле пациенты выстраивались в очередь. После ухода Люка медпункт подвергся нашествию пассажиров, вернувшихся с берега: один ребенок с укусом пчелы, другой с вывихом запястья, женщина с мигренью и мужчина с сильным солнечным ожогом. Делла не могла оставить их всех на Кэла. Она взглянула на часы: всего три минуты третьего, люди, наверное, только рассаживаются. Приоткрыв дверь, она с облегчением вздохнула – все уже сидели, но по комнате еще бродили шепотки, пока невысокий седой мужчина перекладывал бумаги на столе. Почти все места были заняты, но Делла нашла крайний стул в последнем ряду и кивнула женщине по соседству.

– Я что-нибудь пропустила? – прошептала она.

– Нет, – отозвалась Джеки. – Он только попросил всех занять места. Все это так странно, правда? Я все еще не могу поверить, что Патрика нет, а мы сидим и обсуждаем его деньги. – Джеки заведовала хозяйственной частью и, как и многие старшие члены экипажа, дружила с владельцем судна.

Делла сморгнула подступившие слезы.

– Даже зная, насколько он болен, мы надеялись, что все обойдется.

– Он сам так думал, – сказала Джеки, покачивая головой с печальной улыбкой. – Когда я видела его последний раз, он строил планы.

У Деллы перехватило дыхание, и ей не сразу удалось снова заговорить:

– Упрямство и оптимизм помогли ему прожить дольше, чем рассчитывали его врачи.

– И твоя помощь, Делла. – Джеки взяла ее за руку. – Мы все знаем, сколько времени ты была с ним, сколько сделала, чтобы ему было легче. И Патрик это знал. Он всем нам говорил, насколько он в долгу перед тобой.

Делла выдавила кривую улыбку, но ничего сказать не смогла – горе сдавило грудь. К счастью, в следующую минуту мужчина за столом прочистил горло и представился адвокатом Патрика Марлоу и исполнителем его воли. Пока он говорил, взгляд Деллы скользнул к Люку Марлоу, который тоже сидел на крайнем стуле, но в первом ряду, рядом с капитаном. С первой минуты, как она увидела его, ей трудно было отвести глаза от его широких плеч. В этом мужчине было что-то невероятно притягательное. Потом Люк повернулся, словно почувствовав ее взгляд, оглядел зал и нашел Деллу. По спине девушки прошла волна дрожи. Люк чуть кивнул ей, и Делла ответила тем же, после чего мужчина отвернулся. Убрав за ухо прядь волос, Делла постаралась выбросить Люка Марлоу из головы. Она пришла сюда ради Патрика. Адвокат закончил читать вступительную часть завещания и перешел к разделу имущества. Патрик оставил коллекцию редких книг своей невестке, матери Люка, которая, по словам адвоката, не смогла присутствовать. Небольшие памятные вещицы вроде запонок и заколок для галстука предназначались нескольким членам экипажа.

– «Что же касается владения круизным лайнером „Кора Мэй“, – адвокат сдавленно кашлянул и стрельнул взглядом в зал, – половинную долю я оставляю своему племяннику, Люку Марлоу».

Долгую секунду в зале царило потрясенное молчание, потом всколыхнулись волны приглушенных голосов. «Люк унаследовал половину?» Пока Делла пыталась осознать услышанное, ее взгляд метнулся к мужчине. Тот сидел на своем стуле абсолютно неподвижный. Половинная доля означала… что был кто-то еще. Делла видела напряжение всего экипажа: если раньше они были не уверены в своем будущем, то теперь просто не знали, чего ждать. Девушка мысленно перебрала рассказы Патрика о семье, обвела взглядом фигуры в первом ряду. Старшие офицеры были напряжены, но не так, как неподвижно сидящий и сосредоточенный Люк.

– «Оставшуюся половинную долю, – продолжил адвокат, – я оставляю доктору Делле Уолш».

«Что?» Ее сердце замерло, потом пустилось вскачь, болезненно стучась о ребра. «О боже! Это ошибка!..» Делла мысленно прокрутила услышанное, ища, что она могла понять не так, но не нашла. «Патрик, что ты наделал?»

Люди оборачивались со своих мест, чтобы посмотреть на нее, кто-то с открытым ртом, кто-то хмурился, некоторые изумленно шептали ее имя. А Делла так старалась не привлекать к себе внимания! Немного истерический смешок едва не сорвался с ее губ, но увял под гневным взглядом серых глаз. Делла даже откинулась на спинку стула от мощи этого молчаливого обвинения. Внезапно мужчина встал, и внимание людей переключилось на него. Делла похолодела, когда Люк шагнул по проходу и остановился, нависнув над ней.

– Доктор Уолш, – сказал он сквозь сжатые зубы, – могу я поговорить с вами наедине?

Он протянул руку, явно не ожидая отказа. У Деллы слишком дрожали колени, но она заставила себя встать. Повернувшись к выходу, она споткнулась, и теплая сильная рука надежно и твердо взяла ее за локоть, спасая от унижения. Делла повернула голову, но слова благодарности застыли на ее губах при виде горящего взгляда Люка. С нервной дрожью Делла позволила ему вывести ее в коридор. Когда дверь конференц-зала закрылась за их спинами, Люк оглядел коридор:

– Где нам не помешают?

Делла указала на дверь слева, и Люк направился туда, все еще удерживая ее за локоть. Эта комната была небольшой, человек на десять, с креслами вокруг прямоугольного стола и одним иллюминатором.

Едва захлопнулась дверь, Люк выпустил локоть спутницы и упер руки в бока, излучая настороженность и гнев всем сильным телом.

– Скажите, доктор Уолш, – процедил мужчина с ухмылкой, – чем именно вы занимались с моим дядей, что заслужили полкорабля?

У Деллы ушло мгновение, чтобы понять, потом смысл его слов обрушился на нее. Люк думал, что она продала себя, использовала свое тело, чтобы выманить из милого, доброго Патрика вознаграждение. Ярость полыхнула в груди Деллы, дикая и обжигающая. Сама не успев понять, что делает, она вскинула руку. Люк распахнул глаза, попытался уклониться, но не успел. Звонкий звук пощечины разнесся по комнате, от силы удара голова Люка мотнулась в сторону. Жаркая боль обожгла ладонь Деллы, хотя остальное ее тело сковал лед, и удар она ощутила всей рукой до плеча. Делла замерла неподвижно. Она от злости ударила человека. Поступок казался уродливым, чуждым. Глядя на свою ладонь, Делла чувствовала собственное тело чужим. А когда она несмело подняла взгляд к лицу Люка и увидела отпечаток ладони на его щеке, ей едва не стало дурно.

Люк тихо выругался. Никогда раньше он не получал пощечину. Теперь, когда у него был этот опыт, Люк не желал его повторения. Щека чертовски болела. Бледная Делла все еще держала руку на весу, словно не знала, что с ней делать. Что бы Люк ни думал о ней, пощечина явно не была в ее характере. Впрочем, это не имело значения. Важно было то, что сам Люк сорвался. Чтобы контролировать ситуацию, он в первую очередь должен был держать под контролем себя самого. Никаких больше вспышек ярости, ему нужна ясная голова.

Развернувшись, Люк ушел в другой конец комнаты, чтобы собраться с мыслями. Ему попалась на глаза фотография в рамке, первая «Кора Мэй», гордо входящая в Сиднейский залив более пятидесяти лет назад. Корабль его дяди был назван в честь этого судна, которое принадлежало деду Люка и носило имя бабушки Люка, Коры Мэй Марлоу. А теперь наследник делил лайнер с незнакомкой… по крайней мере, пока. Люк тяжело вздохнул. О чем только Патрик думал?

– Я должен знать, – сказал Люк, все еще глядя на фото «Коры Мэй» на стене. – Раньше, когда вы зашивали мне руку… вы знали, что Патрик оставил вам половину корабля?

Он повернулся к Делле и увидел, что она сидит в кресле, опустив голову и левой рукой держа правое запястье, словно боялась новых сюрпризов от взбунтовавшейся конечности. Эти пальцы касались Люка так аккуратно, почти нежно. Кто мог знать, что они способны на подобное.

– Нет, – твердо сказала девушка. – Я понятия не имела.

– Вряд ли столь немалый подарок может оказаться неожиданным.

– Патрик много раз говорил, как благодарен, что я устроила все, чтобы он мог провести последние дни на «Коре Мэй». Корабль был его домом. Патрик поэтому так долго скрывал симптомы – боялся, что не сможет остаться на борту… – Делла на мгновение зажмурилась, а когда открыла глаза, то смотрела в потолок. – Он упоминал, что оставит мне кое-что. Я говорила ему – это не нужно, я всего лишь делаю свою работу.

– Но вы не просто выполняли обязанности, – сказал Люк негромко. – Вы были с ним почти постоянно.

– Да. – Карие глаза девушки блестели, но голос звучал спокойно и ровно. – Я любила его и сделала бы для него все что угодно. Я понимаю, на что вы намекаете, но между нами все было не так. Патрик был членом моей семьи, наставником и другом.

– Друг, благодаря которому вы разбогатели.

– Тогда оспорьте это чертово завещание! – Делла была великолепна в гневе, ее темные глаза сверкали, а щеки пылали румянцем. – Потащите его в суд! Скажите, что Патрик был не в себе, когда составлял документ!

Ее слова привели Люка в чувство. Оспаривать завещание на основе невменяемости Патрика означало запятнать его память, но что еще Люку оставалось? Смириться с уплывающим на сторону наследством? В комнате повисла тяжелая тишина, и стук в дверь заставил Люка вздрогнуть. Делла повернулась и распахнула дверь. Там стоял кто-то из экипажа.

– Адвокат просит мистера Марлоу вернуться в зал. Он распределяет личное имущество, вас наверняка еще раз упомянут.

Люк кивнул и повернулся к Делле:

– Этот разговор не закончен.

– С нетерпением ожидаю продолжения, – огрызнулась она, покидая комнату.

Люк смотрел ей вслед, на покачивание ее бедер под мягкими брюками, на то, как темные завитки волос касаются ее плеч. Он потряс головой. «Только этого мне не хватало!» Переговоры и так обещали быть трудными, а желание, которое разгоралось в нем при виде милого доктора, было последним, что Люку сейчас нужно. Одной пощечины ему более чем хватило, следующий раз при встрече с Деллой Уолш он будет держать свои эмоции и свое тело под железным контролем.

Остаток чтения Делла просидела в последнем ряду, слушая, как различные предметы уходят к членам семьи и друзьям Патрика из экипажа. Помимо воли ее взгляд возвращался к Люку Марлоу, его обвинения снова и снова звучали в ее мыслях. Конечно, он не знал ее, не мог знать, что его предположения немыслимы, но это не делало их менее обидными. Плечи Люка были напряжены, Делла предполагала, что зубы он тоже сжимал. Красивый и умный наследник богатых родителей, Люк Марлоу наверняка не привык к разочарованиям. Но Делла тут ни при чем. Если Люк подаст в суд, половина экипажа подтвердит, что Патрик был вменяем практически до конца. Делла, конечно, не ждала подарка такого размера, но не собиралась от него отказываться только потому, что золотой мальчик привык всегда получать желаемое. Делле нужно было все хорошенько обдумать.

Когда адвокат закончил и сказал, что свяжется со всеми наследниками позже, девушка выскользнула за дверь и поспешила в свою каюту. Она была не в состоянии выслушивать вопросы экипажа или продолжать прерванный разговор с Люком. После чашки кофе и получаса времени, понадобившегося ей, чтобы прийти в себя, она позвонила родителям и попыталась выяснить, знали ли они о планах Патрика. Несмотря на близкую дружбу ее отца с Патриком, они были так же удивлены, как она, но, в отличие от дочери, очень обрадованы.

Делла пропустила ланч, не в силах есть, и сидела перед иллюминатором, мысленно проигрывая утренние события. Ничего не придумав, к обеду она знала одно: ей придется выйти из каюты. Мысль о том, что она стала главной темой для разговоров на корабле, заставляла Деллу морщиться, но она отказывалась прятаться. Капитан будет ждать ее присутствия. Делла надела атласное платье и понадеялась, что любимый наряд и в этот раз, как всегда, поднимет ей настроение. Сделав глубокий вдох, она открыла дверь, готовая к неизбежным вопросам, неизбежному вниманию и неизбежной встрече с определенным мужчиной.

Люк сидел за капитанским столом, разговаривая о пустяках, но по большей части высматривая в толпе Деллу Уолш. Весь день он пытался ее найти, но на рабочем месте ее не было, а экипаж защищал ее, отказываясь делиться информацией. С каждым вопросом Люк словно на стену натыкался – таким щитом команда «Коры Мэй» встала вокруг своего доктора. Но капитан обмолвился, что ожидает Деллу к ужину, а девушка ни разу не пропустила ужин, когда ее ждали. Поэтому Люк появился раньше и выжидал благоприятного момента. Их разговор с доктором Уолш о завещании Патрика состоится сегодня.

Взгляд Люка скользил с одной фигуры на другую, с мужчин в костюмах на женщин в ярких вечерних платьях и мерцающих драгоценностях. Потом он увидел ее, идущую между столиками, и его сердце сбилось с ритма. Ткань ее платья переливалась под светом ламп, ее каштановые волосы мягкими волнами лежали на плечах. Делла встретила взгляд Люка на одно прекрасное мгновение, но потом возле нее появилась какая-то женщина и завладела ее вниманием. Когда Делла отвернулась, Люк смотрел на нее долгие пять секунд, едва слушая, о чем говорит капитан. «Прекрасная» было слишком бледным словом для нее. Потом Люк заставил себя собраться с мыслями. Он встречал много красивых женщин. За некоторыми он ухаживал, некоторыми любовался со стороны, на одной даже женился. Но у него было золотое правило: не отвлекаться на женщину и не полагаться ни на кого. И Люк придерживался этого правила всегда, не считая его злополучного брака. Единственным исключением были три друга, те кровные братья со времен учебы. Люк часто с ними виделся, играл в бильярд, но даже от них часть себя он хранил в тайне. В безопасности.

Делла наконец добралась до стола, и официант усадил ее справа от Люка.

– Добрый вечер, доктор Уолш.

Она приподняла бровь на это обращение, ведь в медпункте Люк так настаивал на сокращении дистанции. Но ему нужно было напоминание, что их разделяет потенциальная сделка. Люк не собирался рисковать будущим семейного состояния ради красивой женщины. Одной осечки ему хватило, чтобы тщательно избегать повторения. К счастью, в то время его отец еще был жив и Люк не успел унаследовать семейное дело, иначе катастрофа с Джиллиан была бы еще кошмарнее.

Делла развернула салфетку и положила ее на колени:

– Добрый вечер, мистер Марлоу.

– Надеюсь, вы хорошо провели день. Я не смог вас найти, чтобы продолжить разговор.

– Прошу прощения, – отозвалась девушка вежливо, совершенно очевидно не сожалея. – К счастью, на нашем корабле вы можете найти сотни способов с удовольствием провести время.

Прежде чем Люк смог ответить, мужчина средних лет в белоснежной форме старшего офицера остановился возле девушки.

– Делла, я был крайне рад услышать о решении Патрика. Мы все за тебя очень рады.

– Спасибо, Колин, я признательна.

Мужчина взглянул на Люка, словно вспомнив о его присутствии.

– И за вас тоже, мистер Марлоу.

– Благодарю, – сказал Люк. Он уловил общее настроение – команда радовалась, что часть их дома и места работы унаследовал кто-то из своих. Люк их понимал, даже если это положение не могло сохраниться надолго.

Колин снова взглянул на Деллу:

– Полагаю, ты уйдешь с должности врача?

– Я еще ничего не решила, – спокойно отозвалась девушка. – Кроме того, я не хочу, чтобы доктор Бэйтман так внезапно остался без помощи.

Поверх бокала Люк смотрел, как Колин дружески похлопал ее по плечу, прежде чем удалиться. Острое неудовольствие от вида руки другого мужчины на обнаженном плече Деллы стало для Люка неприятным сюрпризом. А настроение девушки изменилось, когда Колин сказал, что рад за нее. И вот сейчас, когда женщина через два стула от Деллы наклонилась и выразила свои поздравления, доктор Уолш явно ощущала себя неловко. Она выглядела так, как будто радость коллег за нее заставляла ее нервничать. «Как любопытно», – подумал Люк. Когда Делла повернулась, он положил руку на ее предплечье, чтобы обеспечить себе ее внимание. Делла вскинула взгляд, словно испуганная этим прикосновением, но Люк не убрал руку.

– Нам нужно поговорить. Закончить тот разговор.

Делла нервно облизнула губы:

– Я знаю.

Еще один член экипажа возник за ее плечом, и девушка начала поворачиваться к нему, но Люк слегка сжал ее руку. Делла взглянула ему в глаза, и моряк отступил.

– Здесь нам поговорить не дадут, – заметил Люк. – Как только ужин закончится, нам нужно найти место, где нам не будут постоянно мешать… – Окинув беглым взглядом всех, кто украдкой или в открытую наблюдали за ними, он добавил: И не смогут подслушать.

После некоторого колебания Делла кивнула:

– Я знаю такое.

– Хорошо. Как только закончим с едой, вы меня туда отведете.

Он предпочел бы уйти немедленно, но приличия стоило соблюсти. Экипажу полезно видеть, что он решает вопрос спокойно. Нервозность экипажа плохо отражалась на пассажирах. Обжалование завещания по суду тоже плохо бы отразилось на всех, поэтому Люк предпочел бы уладить все полюбовно. Вот если ничего не получится – на этот случай оставался план «Б», юридический.

Делла улыбнулась пожилой паре, которая занимала места по другую сторону от нее.

– Мистер Флак, миссис Флак, рада видеть вас снова. – Повернувшись к Люку, она представила соседей: – Мистер Марлоу, это мистер и миссис Флак, они частые гости на «Коре Мэй».

– Приятно познакомиться, – сказала миссис Флак.

Люк привстал, мистер Флак потянулся мимо Деллы, чтобы пожать ему руку, и Люка окутало облако духов девушки, нежный и тонкий аромат ванили. Усилием воли удерживая дыхание ровным, Люк сел на место и запретил себе реагировать на невольное прикосновение к плечу Деллы.

Официанты принесли напитки, скоро все десять мест за столом оказались заняты, и капитан Тайнан завел светскую беседу. У него явно был в этом большой опыт, так что Люк мог исподволь наблюдать за Деллой Уолш. Предварительное расследование играло ключевую роль в любых переговорах, а предстоящая беседа была крайне важной.

Когда официант принял их заказы и общая беседа угасла, Люк повернулся к Делле:

– Расскажите мне о себе.

Девушка сделала глоток вина, прежде чем ответить. Она напоминала Люку кошку, отстраненную и готовую развернуться и уйти в ответ на малейший повод. Мужчине стало любопытно, «Кора Мэй» тому причиной или он сам.

– Вы вряд ли пришли на ужин, чтобы говорить обо мне. Как вам нравится ваша каюта?

– На удивление комфортабельная, – ответил он, откидываясь на спинку стула. В спешке найденный для него люкс был гораздо просторнее и пышнее, чем на корабле, который Люк помнил из детства. Лайнеры сильно изменились за четверть века или этот конкретный изменился. – Честно говоря, я удивлен такому роскошеству.

– «Кора Мэй» – элитный круизный лайнер. Наши гости ожидают высочайшего качества. – Делла склонила голову, намекая на дорогую обстановку обеденного зала.

Стены были задрапированы легкой сиреневой тканью, на столах сиял белоснежный фарфор и искрился хрусталь. В мягком свете зала сама Делла выглядела потрясающе. В простом бирюзовом платье, с едва заметным макияжем и легкими локонами, она заставляла сердце Люка биться чаще. Он откашлялся.

– Когда я ушел из медотсека, у вас было много работы?

– Нет, я оставалась там только до оглашения завещания, – отозвалась Делла, рассеянно проводя пальцем по бокалу.

– Никаких швов?

Уголок ее губ выгнулся в невольной улыбке.

– Только ваши. После вас я занималась солнечным ожогом, вывихом из-за падения на коврике и укусом пчелы.

– Коврик был корабельный? – спросил Люк небрежно.

Делла покачала головой:

– Гость провел день на берегу.

Кивнув, Люк отпил вина. Он только что унаследовал этот корабль – пусть полкорабля, – судебный иск по возмещению ущерба был бы плохим стартом. Мужчина приподнял бокал.

– Так что, я был самым интересным случаем за день?

– Можно сказать и так, – признала Делла с улыбкой.

На мгновение в ее взгляде появились задорные искорки, и эмоции заставили кровь Люка бежать в жилах быстрее, жарче. Потом Делла моргнула, и это ощущение исчезло, но Люк по-прежнему чувствовал притяжение между ними. И видел, что Делла тоже знает о нем и недовольна этим. Люку никогда не приходилось тратить много сил, чтобы завоевать женщину. Даже Джиллиан вручила ему себя чуть не на тарелке с каемочкой. И мысль о том, что Делла Уолш, при несомненном влечении к нему, предпочитает избегать его общества, завораживала Люка больше, чем он мог ожидать.

Подали еду, и другие пассажиры втянули Деллу в разговоры. Люк побеседовал с капитаном и пассажирами, но часть его внимания была прикована к Делле, хотел он этого или нет. Он замечал, как она ела салат, как касалась салфеткой губ, он слушал ее тихий смех и чувствовал тонкий запах ванили. И ругал себя за это, потому что скоро ему предстояло встретиться в жесткой схватке.