Мы другие

ЛИЗА

— Скажи, как давно с тобой это произошло? — спросила женщина Лизу, которая была в ту ночь с Андреем и видела его падение с крыши.

Женщину звали Яна, она была практикующим психотерапевтом. Ее пригласили родители Лизы, чтобы вывести дочь из депрессивного состояния, в котором она находилась уже больше месяца.

— Молчанием ты делаешь себе только хуже. Да и когда проговариваешь ситуацию, оказывается, что не такая она и сложная, — настаивала Яна, но Лиза лишь смотрела на нее пустым взглядом. — Ну хорошо, не хочешь говорить, напиши мне свою ситуацию, — с другой стороны подошла Яна.

Лиза взяла красный фломастер и написала на листе: «Из-за меня погиб человек», после чего закрыла лицо руками и заплакала.

— Можно, я попрошу тебя кое-что сделать? Я сейчас уйду, а ты напиши, пожалуйста, на бумаге, в чем заключается твоя вина, и, если можно, по пунктам. А потом напротив этих пунктов напиши, пожалуйста, то, что ты могла бы сделать в самой благоприятной ситуации, чтобы это предотвратить. Договорились? — Тон Яны был спокойный, словно у руководителя, который договаривается с подчиненным, чтобы тот выполнил какое-то задание.

Лиза в ответ кивнула — такой поворот событий был для нее неожиданным.

Прошло больше месяца с той роковой ночи в клубе, когда она познакомилась с Андреем. Лиза была уверена, что он погиб, упав с балкона. Когда началась суматоха и приехала полиция, она сидела в углу, не осознавая до конца, что произошло, потому что так близко смерть девушка никогда не видела. Конечно, кто-то где-то в ее мире умирал, но вот так, чтобы человек, от которого она весь вечер не могла оторвать глаз, вдруг погиб…

В ту ночь подруга увезла ее домой, и Лиза не участвовала в следственных мероприятиях, а для расследования она так и осталась одной из девушек, с которой общался Андрей перед трагедией. Главным свидетелем стала Ирен, которая активно участвовала в расследовании, что вскоре перестало иметь значение в связи со смертью главных подозреваемых в автомобильной аварии.

Лиза только на следующий день осознала весь ужас ситуации, и ее депрессивные состояния сменяли волны панических атак. Она боялась смотреть новости и заходить в Интернет, чтобы случайно не наткнуться на информацию о происшествии, а также не общалась с подругой, которая была с ней в ту ночь.

Чем больше проходило времени, тем хуже становилось состояние Лизы вопреки мнению, что время лечит. Ее родители, с которыми она жила, решили через знакомых обратиться к психотерапевту. Опасений было много, принимая во внимание истории про внедрение в психику человека, тем не менее, спустя какое-то время, Лиза сама попросила о помощи со стороны.

Оставшись одна с листком, на котором психотерапевт предложила написать ей свою вину по пунктам, Лиза осознала, что писать ей практически нечего. Бумага не может передать эмоции, а факты давали понять, что вины ее нет, и что при любом раскладе она бы все равно ничего сделать не смогла. Уже в следующий приезд Яны, Лиза смогла разговаривать с ней, а потом с каждым ее приездом стала постепенно возвращаться в нормальное состояние.

На улице стояло жаркое лето, и Лиза почти стала прежней, вот только у нее появилось что-то, чего раньше не было, — какое-то понимание, которое грузом лежало в подсознании, и думать о нем не хотелось. Но все это очень отягощало жизнь девушки, особенно сильно проявляясь по вечерам.

До происшествия в клубе Лиза любила мечтать о чем-нибудь, и это доставляло ей огромное удовольствие, так она как бы обретала гармонию, которой не было в повседневной суетной жизни современной московской девушки. Она могла мечтать о путешествиях с друзьями, придумывать свой мир, в котором немного другие законы жизни, или воображать свою новую квартиру. Нередко в фантазиях она спотыкалась о материальные преграды, поэтому часто мечтала о деньгах как инструменте для достижении своей цели. Она не была «зациклена» на деньгах, но, тем не менее, суммы себе представляла. Более того, она никогда не думала о безграничных или очень больших суммах, так как ей сразу становилось неинтересно. И все же это позволяло отвлекаться, а главное — ее мозг постоянно работал и развивался, и она придумывала все новые и новые образы.

Но после происшествия, она, сколько ни пыталась, так ни разу и не смогла заставить себя мечтать.

«Все проходит и это пройдет», — с такой мыслью проснулась Лиза в солнечный день, который предвещал только хорошее, но в этот день ничего сверхъестественного не произошло. Ей стали нравиться дни, в которых ничего не происходило, так как отсутствие эмоций, как ей казалось, укрепляло ее дух. Человеку свойственно ко всему привыкать, и Лиза постепенно вернулась в нормальное состояние, зашагав большими шагами по жизни, до следующего препятствия…

Андрей проснулся в огромной спальне с панорамными окнами от пола, которые наполняли комнату солнечным светом летнего московского утра. Несколько секунд мозг из состояния stand by переходил в обычный режим, пока легким возбуждением в груди не пришли воспоминания о вчерашнем дне. Улыбнувшись своим мыслям, Андрей подошел в одних трусах к окну, и его сердце заколотилось от увиденной красоты, которая простиралась у его ног.

Было чувство, будто он стоит на краю целого города, а другой город раскинулся внизу. Пальцы ног касались огромного стекла, и это единственное ощущение, которое давало понять, что он не стоит на краю крыши. Смотря вниз, казалось, что дом наклонен вперед и вот-вот упадет, от чего дух захватывало еще сильнее. От этого чувства эйфории Андрей даже вскрикнул, так и продолжая стоять, наблюдая за Москвой с высоты птичьего полета. Вечером, когда он пришел сюда, сил хватило только дойти до кровати и мгновенно уснуть, даже не посмотрев квартиру. Сейчас Андрей увидел все великолепие роскоши и пространства. Квартира была двухкомнатная, но общей площадью больше ста пятидесяти квадратных метров. Огромный зал-студия, также с панорамным остеклением, плавно переходил в футуристическую кухню, в которой было все — от хай-тек техники до продуктов в огромном холодильнике. На столе лежала карточка с ПИН-кодом, брелок-ключ от автомобиля, а также записка с временем, этажом и номером кабинета. До назначенного времени было больше двух часов, поэтому Андрей, приняв роскошную ванну и сделав себе ароматный кофе, в белом махровом халате расположился на подушках возле окна. Ему показалось, что так он может сидеть вечность, но понимание ответственной работы впереди привело его в гардеробную.

Не уставая удивляться, Андрей увидел несколько костюмов, как ни странно, его размера. Внизу стояла батарея туфель известной дорогой марки также его сорок третьего размера. Размер рубашек Андрей даже не стал смотреть. Примерив несколько костюмов и рубашек, он убедился, что вся одежда сидит на нем так, будто была сшита на заказ.

Наконец определившись с одеждой, молодой человек спустился на лифте в кабинет, номер которого был написан на бумажке. Глядя по пути в зеркала, Андрей завидовал сам себе — так хорошо он выглядел. Подойдя к нужному кабинету, он увидел табличку, которая не меньше, чем все остальное, приятно удивила его:

ДИРЕКТОР ДЕПАРТАМЕНТА МАРКЕТИНГОВЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ СОКОЛОВ А.А.

Когда Андрей вошел внутрь, его взору предстал просторный кабинет также с панорамными окнами возле большого стола, на котором стоял современный компьютер. На стене висела огромная ТВ-панель, а на столе лежал телефон последней модели, который зазвонил, не дав ему оглядеться.

— Привет! — Андрей сразу узнал уверенный голос Владимира. — Ну ты освоился? Как тебе?

— Владимир, нет слов. Я в себя до сих пор прийти не могу… — восторженно начал Андрей, но Владимир перебил его.

— Ты же понимаешь, что за все придется платить? — серьезно произнес он.

— Ну конечно, а… как? — неуверенно спросил молодой человек.

— Отдадим тебя на органы — «отобьем» аренду твоей квартиры, — шутливо ответил Владимир, а потом серьезно проговорил: — Ты должен жить… не существовать, а именно жить… для рода твоего. И работать… А пока осваивайся, я скоро к тебе зайду, — сказал он и отключился.

Андрей включил компьютер, который предложил ему сразу ввести новый личный пароль со сложными комбинациями. После того как он придумал пароль, который точно никто никогда не знал, ему было предложено приложить палец для идентификации. Войдя в систему, Андрей понял, что разбираться с интерфейсами незнакомых программ предстоит очень долго.

Постучав, в дверь вошла милая девушка лет двадцати со словами:

— Андрей Андреевич, к вам хочет зайти ваш заместитель. Приглашать?

Непонятно, что именно поразило Андрея: то ли, что его назвали по имени и отчеству, то ли, что у него есть заместитель.

— Конечно, приглашайте, — сказал он, но его удивление стало еще больше, когда в кабинет зашел веселый Владимир.

— Машенька, сделай нам кофе, пожалуйста. И сосисок в тесте, — обратился он к секретарше, а затем повернулся к Андрею: — Привыкай, Андреич, у тебя в департаменте сорок человек в пяти отделах. Без зама тут никак. — Владимир улыбнулся и, увидев обескураженное лицо Андрея, добавил: — Я тут, пока ты входишь в курс дела. Потом себе другого зама найдешь, из «наших».

Владимир полдня рассказывал о структуре компании и показывал различные презентации на компьютере. Со стороны это «introduction to company» ничем не отличалось от обычной ознакомительной беседы, кроме некоторых деталей. Владимир говорил, какие отделы возглавляют сотрудники, которые работают на контору, и кто из них Ивори.

Андрей пытался все запоминать, но Владимир давал слишком много информации. Наконец они дошли до интерфейса, в который также нужно было входить по отпечатку пальца, после чего Владимир быстро произнес:

— Это интернет-ресурс, через который ты можешь попасть практически в любую базу данных, включая базу данных ФСО по людям и многие наши архивы. Это миллионы терабайт информации, которая тебе нужна будет только выборочно, так как все взять невозможно!

— А я могу входить в социальные сети на страницы людей? — лукаво спросил Андрей.

— Так и знал, что спросишь, — ухмыльнулся Владимир, и уверенно ответил: — Конечно, только в нашей базе больше информации, да и честнее она. А эта ярмарка тщеславия в социальных сетях тебя только с толку собьет. Хотя много информации и оттуда можно взять!

— А почему ярмарка тщеславия? — поинтересовался Андрей.

— Да на кого ни посмотришь, у всех все отлично, все успешные, а на деле… Да сам все увидишь, не «отмоешься от грязи». Короче, сегодня у тебя день на баловство — все равно полезешь куда не нужно, а в течение оставшейся недели тебе необходимо научиться работать с базами так, как будто всю жизнь с ними работал. Понял? — спросил Владимир.

— Конечно! — ответил Андрей.

— Я тебе покажу основы, а дальше ты сам. Вопросы задавай компьютеру. Не бери много информации, «входи» постепенно, иначе надорвешься. По общим или административным вопросам обращайся к Маше. Со своим коллективом познакомишься на следующей неделе, — сказал Владимир и начал объяснять принципы работы с контентом.

После того как Владимир ушел, Андрей, как и говорил Владимир, «пропал» внутри социальных сетей, незаметно взламывая страницы своих бывших подруг, друзей, знакомых и их знакомых, читая все внутренние переписки. Взламывая почтовые ящики своих, как ему казалось, близких людей, Андрей начинал понимать смысл слов Владимира о «грязи». Удивляли совсем не те, о которых можно было подумать что-то, а те, о которых он никогда бы не подумал ничего плохого. К концу дня Андрей почему-то был уверен, что друзей у него нет, да и, наверное, не было никогда.

Вечером к нему в очередной раз зашла секретарша Маша и, блеснув лукаво серыми глазами, спросила:

— Андрей Андреевич, вам что-нибудь от меня еще нужно? Я могу идти? — Андрея «резануло» его отчество, почему-то напомнившее ему об отце, которого он никогда не знал.

— Спасибо, Мария, все в порядке. Конечно, можешь, — ответил он, а сам залез в базу, введя данные своего отца.

К сожалению, в базе данных ФСО ничего не было. Андрей и раньше хотел найти отца, но мать не любила говорить о нем. Когда Андрей спрашивал, она нервничала и говорила, что он ушел в другую семью и никогда больше не появлялся. Позже Андрей пытался найти его через социальные сети, но это было больше из любопытства. Не найдя отца в базе, Андрей продолжил удовлетворять свое любопытство.

Ближе к ночи его пронзила идея: Андрей решил найти девушку Лизу, с которой познакомился в клубе. Не зная никаких ее данных, он так ничего и не нашел и постепенно, изучая информацию, оказался внутри переписок Ирен, с которой пришел в клуб. После всего прочитанного ему захотелось побежать в душ и отмыться от той грязи, в которую он попал:

«Лен, у тебя есть кто-нибудь на примете, я хочу Рому «слиты, с ним перспектив никаких…», «Я приеду, если свозишь меня на море…», «Кажется, я опять залетела…», «Пусть он кровью умоется, сделай с ним что-нибудь…», «тысяча баксов за ночь, могу с подругой приехать…», «кому бы нормально дать…», «Дети отстой, маленькие твари…»

Когда Андрей читал эти сообщения, у него волосы вставали дыбом от ее эгоизма, самолюбия и цинизма. Дойдя до переписки, касавшейся событий последнего месяца, он почувствовал себя еще хуже:

«Прикинь, сходила в клуб, сбежал жених с балкона», «Да живой вроде, только овощ будет, по ходу… ну, какой в постели, такой же будет в кровати…», «Замучали следователи…», «говорят, поправился, но лучше б сдох…»

Читая это, Андрей вспомнил, что следователь ему говорил, что Ирен устроила настоящую истерику и вырывалась из рук, чтобы прыгнуть за ним с крыши.

Андрей где-то читал, что некоторые эгоистичные натуры могут впадать в истерику, но только из-за того, что сильно жалеют себя, а на следующий день они, как ни в чем не бывало, уже радуются и живут нормальной жизнью.

От всего этого Андрею стало противно до тошноты. Он почувствовал, что устал, поднялся в квартиру и провалился в беспокойный сон.

Следующие пару дней Андрей думал о переписке Ирен, о том, почему она такой человек и что движет ею. Его удивляли ее цинизм и жестокость, а самое главное — уверенность в отсутствии собственных ошибок. Встреча с Лизой настолько обозлила Ирен, что она готова была убить и его, и ее. Кто бы что Ирен ни сделал, хорошее или плохое, если это не то, чего хочет она, то этот человек все равно будет «козлом». Думая об Ирен, Андрей вспомнил многих красавиц, с которыми он был когда-то знаком и которые свой эгоизм и свою дурость ласково называли «капризами» и «причудами».

У Андрея начались будни начальника отдела в крупной компании и по совместительству — работа в ФСО. Как именно он работает на ФСО, Андрей еще не понимал, но помнил, что за ним постоянно следят.

Он быстро освоил базу данных, а еще быстрее — корпоративную работу в новом отделе. Владимир появлялся уже не каждый день, а Андрей быстро влился в коллектив, который мало чем отличался от коллективов других коммерческих компаний Москвы, за исключением того, что Андрей знал, на кого компания работает.

Владимир практически не говорил больше про Ивори, а Андрей не мог ничего найти ни в Интернете, ни в базах данных. Также он с интересом отметил, что почти у всех в компании глаза были серые или голубые. Кареглазые или зеленоглазые встречались только среди обслуживающего или линейного персонала.

На Андрея сразу обратили внимание многие девушки компании, но ему пока было не до этого, так как объемы новой информации заставляли его сидеть на работе до глубокой ночи.

В свой первый выходной на новой работе Андрей проспал до одиннадцати часов, а, проснувшись, долго смотрел на летнюю Москву с высоты птичьего полета, попивая ароматный кофе. Ему определенно нравилась новая жизнь, а все, что было прежде, хотелось забыть, кроме Лизы да, пожалуй, матери, с которой он не жил с восемнадцати лет.

Отбросив эти мысли, Андрей обратил внимание на ключи от автомобиля, которые лежали на столе с первого дня его проживания здесь. Значок «Land Rover» на брелоке обещал незабываемые эмоции и призывал использовать его по назначению.

Взяв ключи и одевшись, Андрей на лифте спустился в подземный гараж. Прямо возле лифта на него смотрела хищная морда огромного внедорожника черного цвета последней модели. Андрей нажал на кнопку, и машина сигналом подтвердила, что именно она ждала его всю неделю и готова показать всю мощь своего двигателя. В бардачке лежали документы на машину на имя Андрея и удостоверение ФСО, также на его имя. Он еще не успел все рассмотреть, когда у него зазвонил телефон:

— Привет, писаешь кипятком? — тишину салона нарушил радостный голос Владимира.

— Конечно, это же супермашина. Она же денег стоит! — захлебываясь от эмоций, сказал Андрей.

— Только помни, что удостоверение — это тебе не карт-бланш на езду без правил. Не будь слабым, не расстраивай меня. Удостоверение доставай только в крайних случаях… и не для ГАИ. Понял? — серьезно сказал Владимир.

— Конечно! — ответил Андрей, заводя табун лошадей.

Пересев на такой автомобиль со старой «Тойоты», Андрей чувствовал себя хозяином всего — от дороги до целого города. Другие машины, которые также были участниками движения, казались только помехами, как рыбацкие лодки на пути круизного лайнера, заходящего в небольшой порт. Чувство собственной значимости выросло ровно настолько, насколько новая машина была дороже его старой «Тойоты». Стиль вождения тоже настолько изменился, что Андрей несколько раз подрезал другие автомобили, сигналил и мигал фарами.

Заехав в банк, карточка которого лежала с ключами от машины, Андрей радостно подпрыгнул от цифры баланса, которую увидел на чеке, выданном банкоматом.

Ему жутко захотелось поделиться своей радостью, а еще больше — похвастаться тем, что у него сейчас было. Но за прошедшую неделю Андрей слишком много узнал о своих «друзьях» через Интернет и видеть никого не желал. Единственным, кто оказался не совсем ужасным в переписках, был его друг Антон, но «прочитав» практически всю его жизнь, Андрей увидел и всю его примитивность. Немного подумав и постояв на обочине, он через две сплошные развернулся и все же поехал в сторону дома, где жил Антон.

Устав от восхищения Антона по поводу машины и вопросов, куда он пропал, Андрей снисходительно предложил ему отдохнуть вечером.

— Куда пойдем? — радостно спросил Антон.

— Давай поедим в ресторане, а потом поедем куда-нибудь в клуб, — немного наигранно-спокойно предложил Андрей и добавил: — Только сначала заедем ко мне — я переоденусь.

Поднявшись из подземного гаража в квартиру, Андрей пропустил Антона вперед.

— Твою… же… ты… это… твоя квартира? — задыхаясь, спросил Антон и прошел, не снимая обуви, что не понравилось Андрею.

Зайдя в зал, он подошел к окну и осторожно потрогал его.

— Вот это вид… Потрясающе! — медленно проговорил Антон, глядя на вечерний город, в котором, хоть солнце уже и село, было еще светло. — Откуда все это? Жениха нашел? — пошутил Антон.

Андрею не понравилась эта шутка, он ничего не сказал, но вдруг подумал, что раньше он бы с радостью посмеялся вместе с ним.

Андрею этим вечером многое не нравилось в Антоне, пока алкоголь не уравнял их интеллекты, и Андрей, наконец, не расслабился. Однако он казался не таким, каким его знал Антон. Андрей был немного заносчив с барменами и официантами и в разговорах постоянно подчеркивал свою значимость.

Окунувшись в ночную жизнь, они побывали в самых дорогих клубах — быстрыми образами пролетали разные люди и места в ярких софитах.

Последнее, что помнил Андрей, — это VIP-комната в элитном клубе, кожаные белые диваны и две девицы по разным сторонам. Антона с ним не было, а вместо него — какой-то человек без возраста с сигарой. На столе стояли стаканы с алкоголем, много рассыпанного кокаина и карточка, которая недавно так приятно удивила Андрея. Очередное отражение себя сквозь разводы белого порошка на стекле, и… все, дальше как в тумане.

Утром Андрей проснулся не в лучшем состоянии от боли и пустоты в голове. Выйдя из спальни, он увидел двух полуобнаженных девиц из клуба, которых едва помнил. Они совершенно не стеснялись своих тел, тем более, что там было чем похвастаться. Одна из них уже «разнюхивала» кокаин, непонятным образом оказавшийся в его квартире, а другая что-то ела за столом.

— Опа… Вы кто? — хрипло спросил Андрей, на что та, которая ела, улыбнулась, а другая даже не повернулась в его сторону, пока не закончила свою «дорогу». После этого, вскинув голову и открыв глаза, она сказала:

— Привет, контора. Как спалось?

Андрей вздрогнул от этих слов и посмотрел ей в глаза. От того, что он в них увидел, ему стало не по себе. В больших глазах девицы не было ровным счетом НИЧЕГО.

— Какая контора? — с недоумением спросил молодой человек.

— Сам свистел вчера, что Родину охраняешь, — ответила другая девица.

— Да нет, девчонки, это «гон» был, наверное, я даже не помню. Я вас-то не помню…

Запустив пятерню в спутавшиеся волосы, Андрей направился к холодильнику.

— Дамы, мне бы отдохнуть… — начал было он, но одна из них перебила его:

— Ладно, не парься, ты это… денег обещал вчера, — сказала она.

— Так вы это… работаете? — начало доходить до Андрея.

— Ты чего, совсем дурной? Нет, мы просто отдыхаем. Сам болтал вчера, что денег у тебя море, можешь дать на шмотки, — обиженно надув губки, проговорила ее подруга.

— Да, ладно, я просто спросил, — извиняющимся тоном сказал Андрей, доставая из кармана мятые купюры и искренне не понимая, где стирается грань между проституткой и «просто отдыхаем» за деньги.

Они стали собираться, а та, которая нюхала кокаин, сняла с себя футболку, оставшись в одних трусах, выставив напоказ красивую силиконовую грудь и надевая лифчик, спросила:

— Может на второй круг пойдем?

— Не… не, я это… — начал оправдываться Андрей.

Они быстро оделись, и уже в дверях другая девица, изобразив губками поцелуй, сказала:

— Пока, Антончик, я записала свой номер тебе в телефон, звони.

Они обе вышли за дверь, а Андрей не стал выяснять, почему он назвался Антончиком и где, собственно говоря, сейчас сам Антончик, так как в его голове был полный штиль.

Наспех перекусив, он упал на кровать и провалялся там почти весь оставшийся день. К вечеру настроение у него было не самое лучшее — делать ничего не хотелось, потому что энергии на это не было совсем.

Как ни странно, понедельник оказался лучше воскресенья, так как заставил двигаться, вырабатывая тем самым желание.

«Энергия создает энергию», — с этой мыслью Андрей погрузился в новую работу. Он ждал появления Владимира, предполагая, что про некоторые его «отжиги» тот мог знать, и ему не хотелось, чтобы его отчитывали.

Владимир пришел ближе к обеду и дружелюбным тоном предложил подняться к Андрею в студию и пообедать.

Пройдя в квартиру и подойдя к окну, он, не дав Андрею что-то приготовить, жестким голосом заговорил:

— Ты вел себя, как урод! Тупое животное, которое спустили с поводка, и у него «оторвало голову»!

Андрею неприятно было это слушать, он начал было оправдываться, но Владимир резко перебил его:

— Тебе не для этого все дается, чтобы ты просирал все в туалетах клубов. Есть закон: «За все надо платить». Если дали что-то авансом, то необходимо отработать. Это знают даже примитивные в развитии люди. Среди них, конечно, есть и такие, которые «подарки судьбы» расценивают как заслуженную награду или как должное, но это или совсем идиоты, или те, у кого самооценка зашкаливает. Ты выбери, что у тебя: ты примитивен и глуп или у тебя самооценка зашкаливает? — отчитывал его Владимир, предлагая выбор без выбора. Андрею нечего было сказать, но Владимир настаивал на ответе.

— Самооценка… — неохотно проговорил Андрей.

— Так вот, засунь свою самооценку себе подальше! — почти крикнул Владимир. — Ивори самый разумный род, но даже самый высокий интеллект можно вырубить тем количеством дерьма, которое ты принял за ночь. Мало того, твой язык развязался, и ты начал болтать все подряд этим безмозглым силиконовым дурам, которые живут только инстинктами и, слава богу, ничего не вспомнят уже завтра, — закончил он, потом походил по комнате пару минут и уже спокойно, но довольно жестко, сказал: — Да еще ездишь на машине, нарушая все правила, особенно скоростные…

— Но я же никого не сбил, в аварию не попал… — попытался оправдаться Андрей.

— Твою мать, ты еще оправдываешься! Ты наивно считаешь, что виновность определяется только, если что-то случилось? Виновность определяется принятым решением, а трагедия дело случая. Представь себе, что два человека едут со скоростью сто тридцать километров в час, при разрешенных шестидесяти. У одного из-за припаркованной машины выскакивает человек, а у другого — нет. Так вот, один сядет в тюрьму, а другому ничего не будет. Степень вины у обоих одинаковая, но наказание зависит только от случая. Понял? С алкогольным опьянением за рулем то же самое, только закон у нас такой, что, пока не случилось горе, ответственность не наступит. Вина одинаковая, была пьяная авария или нет, и судить надо по максимально возможным последствия, если бухой сел за руль. Тебе это понятно?

— Ты прав, мне нечего сказать, — покорно произнес Андрей.

— Делай выводы, — поставил точку Владимир и вышел из квартиры.

Состояние Андрея было хуже некуда, но, собравшись, через некоторое время он вернулся на рабочее место. Вечером к нему зашел Владимир и уже спокойным голосом начал говорить:

— Андрей, надеюсь, ты услышал то, что я хотел тебе сказать.

— Угу — кивнул Андрей.

— Пойми, пока ты думаешь только о себе, ты топчешься на месте, не развиваешься. Развитие — это умение думать не только о себе, но и о других. Когда ты отвечаешь только за себя — это хорошо, но когда ты способен отвечать за других — вот это развитие. Чем больше ты можешь думать за других, помогать людям, тем сильнее ты развиваешься. Бог совершенен, потому что отвечает за всех, а большинство людей копошатся в самих себе, и у них не хватает ума думать о ком-то еще. Некоторые способны думать максимум только о своих детях, да и то, чтобы доставить удовольствие себе. Они, если и интересуются тобой, так только когда им это интересно, совершенно не подозревая, что топчутся на месте, совершенно не развиваясь. К сожалению, таких большинство, и, если хочешь развиваться, начни думать о других, помогать другим, отвечать за других — это будет твоим развитием, — сказал Владимир и вышел, а Андрей еще долго сидел, стараясь понять, к чему были все эти разговоры, но их основной смысл до него все же дошел.

Андрей погрузился в дела, и течение времени пошло по-другому, сменяя выходные буднями. Через пару месяцев он полностью освоил новую работу и получал удовольствие от всех процессов своей новой жизни.

Как-то он услышал от Владимира фразу: «Знание немногих принципов избавляет от знаний многих фактов», и только спустя некоторое время осознал ее глубинный смысл. Обладая доступом к информационному контенту, Андрей увидел, как много лжи и обмана скрывается за «фактами», и понял, что часто не нужны никакие «факты», если знаешь основные принципы. Андрей был искренне удивлен, когда осознал, что его развитию мешали всего лишь несколько таких «фактов» и пара черт в характере.

К концу лета он знал почти всех в компании и даже два раза летал в Соединенные Штаты Америки в командировку, предварительно как следует подтянув свой английский. Андрей понимал, что командировки носят не только рабочий характер, но и имеют какое-то отношение к конторе и к роду Ивори, к которому он практически себя уже относил.

Пообщавшись и познакомившись там со многими людьми, Андрей в очередной раз отметил, что все, с кем он встречался, имели синий, голубой или серый цвет глаз. Андрей много думал об Ивори, но никаких источников информации у него не было, однако он понимал, что ему расскажут больше, когда придет время.

В один из дней к нему зашел Владимир и сказал:

— Андрей, определенные знания ты уже освоил, поэтому пришло время кое-что добавить в твою копилку. Сейчас собирайся в небольшую командировку, на работе тебя не будет неделю, Маша все оформила.

— Куда едем? В Штаты? — спросил Андрей.

— Ага, в Соединенные Штаты Московской области, — отшутился Владимир.

Через час они подъехали к лесному КПП, где у Владимира тщательно проверили документы. Проехав через лес, они оказались возле здания, на крыше которого было несколько антенн, а справа стояло еще одно — с огромной спутниковой антенной. Все было современным и качественным, без тени наследия советского прошлого.

Пройдя через охраняемый вход и сканер, они очутились внутри, где их ждал Николай Николаевич, который улыбался, чего Андрей никогда не видел.

Проводив их в свой ультрасовременный кабинет на верхнем этаже, Николай Николаевич предложил выйти на открытую террасу.

Андрей про себя отметил любовь Николая Николаевича к балконам и террасам, которую не разделял в связи с недавними событиями, но проследовал за ним. Оттуда открывался великолепный вид на лесной массив и небо, зелеными и голубыми красками сливавшиеся в горизонте.

— Как твои дела, Андрей? Как работа? — начал разговор Николай Николаевич.

— Да все отлично, и работа отлично, — ответил Андрей.

— Очень развернуто… хотя какой вопрос, такой и ответ, — пожурил себя Николай Николаевич и, глядя в даль, спросил: — Готов к новой ступени развития?

— Конечно, — бодро ответил Андрей, и Николай Николаевич начал свой рассказ:

— Это один из научно-исследовательских институтов нейропсихологии, который принадлежит Ивори и находится в ведении ФСО России. Здесь собраны лучшие специалисты в области психологии, психотерапии и генетики, а также нейроспециалисты, врачи и компьютерные гении. Практически все они — Ивори, которые своими открытиями развивают наш род. На стыке медицины, психологии, генетики и информационных технологий здесь творят чудеса, о которых человечество узнает только через года или десятилетия. Данный институт исследует человеческую память, то есть все связанные с ней аспекты, в том числе генетическую память, — не без гордости говорил Николай Николаевич, жестикулируя руками, чтобы усилить эффект. — Память — это величайшая загадка, которую разгадывают наши гении. Есть память прошлого, которая передается из поколения в поколение на генном уровне и которую мы практически можем моделировать и восстанавливать. Есть память будущего, которая связана с памятью прошлого и влияет на нашу жизнь. Ее мы только изучаем…

— Вы хотите предсказывать будущее? — спросил Андрей.

— Будущее есть прошлое, а прошлое есть будущее. Но понять это пока невозможно, не пройдя много этапов, — загадочно ответил Николай Николаевич и, улыбнувшись, добавил: — Мы можем видеть память рода, что дает нам право в скором времени поменять все учебники истории.

— В них все неправда? — удивился Андрей.

— Да нет, правда, только своя правда, которая прямо противоположна тому, что было на самом деле, но для писавших историю все равно остается правдой. С помощью науки и современных технологий ты сможешь увидеть и почувствовать наш род изнутри. Предлагаю отправиться в путешествие, — с вызовом сказал Николай Николаевич.

На лифте они спустились на несколько этажей ниже первого, оказавшись в огромных холлах с кабинетами и лабораториями в стиле хай-тек. Люди в белых халатах посадили Андрея в кресло в комнате, похожей на душевую, только в три раза больше. Там же он увидел шлем, который, как он догадался, необходимо было бы надеть. Вопреки представлениям Андрея, к нему не подсоединяли никаких датчиков, только предложили надеть тонкие перчатки. Последним, что услышал Андрей, надев шлем, были слова Николая Николаевича:

— Возвращайся, твое место здесь.