МяуРПГ: Рунный кот

8 — Странная кошка 2: Месть странной кошки (+интерлюдия)

Это была не особенно жестокая игра. Рейтинг «шестнадцать плюс» она получила в основном, потому что детям в принципе не рекомендовались проекты с полным погружением.

Те, кто говорит, что никто бы не стал играть в игру с настоящей болью, сильно недооценивают некоторых любителей виртуальных развлечений. Среды с реалистичной моделью ощущений пользовались неожиданно большим спросом, хоть и находились в довольно серой этической зоне.

Причинять боль кандидату в работники точно никто бы не позволил.

На секунду, Фена ослепила ярко-красная вспышка. Он почувствовал резкий упадок сил и осознал: сейчас должно быть очень больно. Но самих неприятных ощущений не было.

Кот выронил посох. Пришлось пустить в дело когти. Противник взвизгнул. Искусственный юнит этой разницы между осознанием и чувством боли постичь не мог. Освободившись от захвата, Фен лягнул собаку по морде задней лапой.

Тем временем, Марс скинул второго охранника в реку. Тот завыл, уносимый течением за холмы. К тому моменту, когда ранивший Фена пес схватился за меч, воитель уже рвался вперед, чтобы скрестить с ним клинки.

Воспользовавшись ситуацией, предводитель прыгнул к клетке. Странная кошка забилась в угол от страха. Фен доброжелательно мяукнул и направил волшебный огонь на деревянные прутья. Стенка рассыпалась.

Сфинкс посмотрела на Фена большими человеческими глазами. Настолько стремительно, что он даже отреагировать не успел, странная кошка вырвалась на свободу оттолкнувшись широкими лапами от своего спасителя.

Кот засмотрелся. Пленница расправила большие золотистые крылья прямо над ним.

— Мря. — фыркнул кот, когда ветер от взмаха крыльев поднял прибрежную пыль, и она попала ему в глаза и в нос.

Быстрая, как молния, Сфинкс устремилась к сражающимся воинам. Марс инстинктивно пригнулся. Странная кошка лапой выбила направленный против нее меч, схватила пса за наплечники брони и резко начала набирать высоту вместе с ним.

Когда Фен поднялся, они превратились в крошечную точку на фоне закатного неба. Если напрячь уши, можно было услышать отчаянный удаляющийся лай.

Предводитель посмотрел на своего соратника. Тот пожал плечами, ибо тоже не имел ни малейшего понятия, что сейчас произошло. Одно Фен знал точно — последствия спонтанного решения освободить странную кошку еще вернутся, чтобы укусить его за хвост.

…

Им точно нельзя было оставаться ночевать на утесе. Возвращаясь в деревню, Фен сильно торопился. Как быстро уплывшие собаки доберутся до своего лагеря и расскажут о случившемся?

В глубине души, забираясь на холм перед «Вороньим глазом» он ожидал увидеть поле битвы. Но деревня мирно спала. Небо уже посветлело.

Он решил, что враги наверняка заявятся днем. Собаки не показали себя особо страшными противниками, но все же, это был не передовой отряд, всего лишь тюремщики. А на стороне грималкинов — внезапность, и странная кошка, что без труда расправилась с командиром этого отряда. И как они ее вообще захватили?

Проверил рунный камень. К счастью, сигиллит был заряжен. Фену очень нужен был еще один воин. Он надеялся, что игра не предложит всяких нерях и погонщиков овец. Здесь и овец-то нет.

Да, после Домика вождя станут доступны казармы, производящие эфемерных базовых котодружинников… Но он не успеет, точно не успеет стать вождем до прихода собак.

Рунное пламя вспыхнуло в ночи. В огне появилась пятнистая лапа. К ногам Фена выкатился большой пушистый шар оранжевой шерсти, покрытой темными кольцами.

Клубок громко и напряженно урчал.

Предводитель коснулся его и тут же отдернул лапу. Клубок развернулся, показалось совершенно детская, но все же свирепая котячья моська. Из пасти большого котенка торчали два длинных клыка.

Он был ростом почти с Фена, и одновременно походил на всех известных ему больших кошачьих. Грималкин посмотрел на табличку, затем снова на пушистого зверя и снова на табличку.

Будущий котовождь сердито зыркнул на рунный камень. Как обычно, он просил воина а появилось неизвестно что. Ездовой, блин. Это что, конь такой? Как-то не очень похоже, что получится надеть на этого малыша седло.

Котенок громко рыкнул, принялся чесать себе за ухом.

От шума проснулись двое оставшихся жителей деревни. Все обитатели «Вороньего глаза» собрались вокруг невиданного зверя и принялись активно его обсуждать.

Фен шикнул на них, заставив хор орущих котов замолчать. Еще раз сверился с табличкой. К счастью, котенок считался за поселенца, хоть и представлялся Фену чем-то средним между лошадью и быком, на котором можно пахать.

— «Завтра нас может ожидать нападение врагов. Нужно поторопиться и построить главное здание в деревне. Раз уж мы не спим, начать можно прямо сейчас» — сказал он своим собратьям. Это прозвучало примерно как «Миу-мяу-фырк-фырк».

В едином порыве коты ответили. — Урмяу! (Так и сделаем!).

Хилберт приоткрыл дверь и заглянул в палату. Все тихо. Ни один из особых пациентов не решил внезапно прийти в себя. Медбрат испытал некоторое облегчение. Да, это было довольно несправедливо по отношению к коматозникам, но ему совсем не хотелось, чтобы они начали просыпаться в его смену.

В своих высоких овальных шлемах пациенты напоминали пришельцев, или даже грибных богов, восседавших на белых, накрытых простынями тронах.

Индикаторы горели в темноте словно злые, осуждающие глаза.

Эти люди стали первыми, кому посчастливилось участвовать в новой программе. Программы глубокого погружения стимулировали их разум, облегчая процесс восстановления.

Деталей Хилберт не знал — он не разбирался в этих технологиях. Парню даже казалось, что в области виртуальной реальности произошел слишком быстрый, неправдоподобный скачок. Еще буквально вчера, игроки могли лишь расталкивать предметы с полок и лапать угловатых дев.

Сколько же времени прошло? Два года? Или даже меньше? Капсулы и шлемы теперь везде. В том числе и здесь, в отделении нейрохирургии.

Маленький прибор с экраном, подключенный к одному из шлемов пискнул и загорелся. Медбрат на цыпочках вошел в палату, а затем вспомнил, что они его все равно не слышат. Можно было бегать, кричать и громко целоваться с Хильдой.

Эти экраны периодически выдавали картинки из цифровых снов пациентов. Состояние мозга и временные искажения не позволяли вести прямую трансляцию. Взгляд в разум лежавших в коме ограничивался вырванными из контекста образами и видениями, нужными скорее психологам из центра реабилитации, чем местным врачам.

Иногда, Хилберт пересылал себе эти картинки и постил их в медицинском паблике, за что получал немного плюсиков и восторженные комментарии пары медсестер из соседних корпусов. Хоть он и попал в список популярных авторов сообщества, особой известности не постиг, да и не стремился к ней.

Медбрат разблокировал устройство. По экрану понеслись рваные полосы. Вскоре изображение прояснилось. Хилберт увидел зеленый луг, заросший цветами. Среди ромашек и васильков сидело существо вроде здоровой кошки, а может быть совы. У него был длинный хвост и крылья, сложенные на спине. Хилберт подумал, что это грифон.

Сейчас пациент, мужчина тридцати лет попавший в автокатастрофу, катается на грифонах. Невольно, медбрат ему позавидовал, хоть обстоятельства у мужика вырисовывались совсем не радужные.

Зато, он не бродит по пустынным коридорам с фонариком, потому что работа обязывает. Вроде на охрану не поскупились и не происходит ничего, но спать все равно нельзя. Камеры в каждом кабинете бдят. Ходи, осматривайся, веди журнал. Главное — не засыпай.

Изображение дернулось, покрылось рябью помех. Когда все пришло в норму, Хилберт не поверил своим глазам. Голова необычного животного будто бы повернулась. Раньше такого не было. Статичные изображения обновлялись очень редко.

Он перезагрузил прибор. Возможно, какой-то дурацкий сбой. Черт, ну почему именно сейчас? Появятся вопросы, много вопросов. Даже если он ни в чем не виноват, заведующий отделением с него не слезет.

Вновь помехи. Большая кошка исчезла. На картинке остался только мирный цветной пейзаж под синим небом.

— Что за хрень? — вслух сказал Хилберт. Нет, эта фиговина точно глючит. Надо срочно положить ее на место, и сделать вид, что все так и было. Пусть завтрашняя смена разбирается. Он поборол желание обернуться и посмотреть на камеру. Естественно, она сейчас направлена прямо ему в затылок, как же иначе-то? Обернется — в комнате охраны сразу поймут, что-то не так.

Хилберт осторожно положил прибор обратно на тумбочку, старательно изображая что провел все нужные манипуляции, и теперь готов пройти в следующую палату. Он уже был в шаге от двери, когда за спиной раздался громкий треск. Медбрат обернулся.

Прямо на этом приборе, экране с парой кнопок, умещавшимся в ладони, танцевали голубые искры.

Сразу же, Хилберт бросился к нему. Вот же поганый аппарат! Если там вдруг что-то замкнуло, пациенту может напрочь зажарить мозги. И тогда… даже думать не охота, что тогда. Изготовитель шлемов будет срать кирпичами. Самого медбрата, естественно, выгонят в шею, чтобы не отсвечивал.

А то ведь могут и всю вину свалить на него. У этих гадов в «Вортексе» наверняка целая армия адвокатов.

Хилберт выдернул шнур из прибора, и на всякий случай отсоединил его от шлема. Нажал кнопки, запуская диагностику. Сразу запустил вызов бригады техников и дежурного врача. Такое уже точно не замнешь.

Экран в его руках продолжал искрить. Каким-то образом, прибор включился без источника энергии. Снова появился цветочный луг. Вернулась кошка с крыльями. Теперь она смотрела прямо «в камеру», своими большими человеческими глазами. У кошки было хитрое лицо молодой женщины.

Хилберту показалось, что она смотрит ему прямо в душу. Скованный этим взглядом, медбрат не сразу заметил, что экран показывает видео. Мягко перебирая лапами, чудовище приближалось к нему. А когда заметил, было уже поздно. Он бросил прибор на пол, и тот раскололся на несколько частей, разлетевшихся по палате.

Синие искры остались на ладони Хилберта. Он закричал, начал махать рукой пытаясь их стряхнуть. Заряд энергии, словно комок светящихся помех с экрана пробежал по его плечу, шее и остановился в глазах.

Хилберт спокойно встал, вышел из палаты. Не обращая никакого внимания на крики дежурного, уже бежавшего к нему с другой стороны коридора, подошел к пожарному щиту и снял с него большой красный топор.

Через тридцать секунд медбрат перерубил им кабель.

К восходу солнца закончили каркас. Но все же, до окончания строительства было слишком далеко. На все возмущения Фена, главный и единственный строитель отвечал строгим, непоколебимым «Урмяу».

Котенок яглиона с интересом наблюдал за таскавшими доски грималкинами. Он оказался довольно послушным, хоть и постоянно норовил уйти с места, где его оставил предводитель.

С большим удовольствием Фен оставил бы этого зверя на Баунти, но кажется, животноводческий талант белой кошки распространялся только на кур. Она оказалось единственной, на кого котенок шипел и огрызался. Продолжать общение не рискнули: даже будучи маленьким, он вполне мог загрызть любого из грималкинов. Может быть, только Марс бы выстоял. На данном этапе, Фен не мог допустить, чтобы кого-то загрызли.

Поэтому, он одним глазом следил за котенком, а другим за стройкой. Ну и сам тоже помогал. Вот когда поселенцев станет больше, тогда и появится возможность лениться. А до тех пор, предводитель должен работать со всеми, демонстрируя своим кото-примером идеалы коллектива.

Он лично водрузил череп большой птицы над дверью. Оставалось только доделать все остальное. Декоративный элемент воодушевил котов, работа пошла быстрее.

С первыми лучами, на холме появилась сгорбленная фигурка. Фен ждал собак, но его ожидания в этой игре очень редко оправдывались. Даже издалека было видно, что это еще один кот. Он шел медленно, опираясь на палку с перьями.

Кивнув своим, Фен двинулся ему навстречу.

…

С ног до головы кот был закутан в лохматое одеяло с геометрическими узорами, защищавшее его от холодного северного ветра. Круглое, заросшее густой темно-синей шерстью лицо. Шаман смотрел на Фена тремя янтарными глазами и беззвучно мяукал.

Предводитель махнул лапой, приглашая путника в деревню. Благодарный шаман уселся около огня, поставил перед собой большую походную сумку. Вытащил полоски чего-то темного, пахшие хвоей и травами, принялся есть.

Остальные грималкины не придали значения появлению гостя. У них и без того было сегодня очень много дел.

Шаман неожиданно сорвал лист подорожника и прилепил его предводителю на лоб. — Мявк.

Фен ощутил мощный прилив сил. Рана на плече начала приятно зудеть и очень быстро исчезла. Даже шрама не осталось.

Трехглазый кот показал Фену сверток шелковой ткани, затем развернул его на земле. Внутри оказались разные незнакомые будущему вождю «Вороньего глаза» предметы.

И многое другое.

От цен у предводителя вздыбилась шерсть на хвосте. Очевидно, шаман шел в какой-нибудь богатый город, где очень много золота. Иначе, он все это добро не продаст никогда и никому. Может, только если очень сильно замерзнет.

С сожалением Фен покачал головой. Денег у них не было вообще. А на обмен коты могли предложить только кусок рыбы, или одну (какую-нибудь страшненькую) курицу. К удивлению предводителя, шаман согласился на сделку.

Он взял с собой немного еды и паутины, посадил курицу поверх сумки. Три волшебных предмета, что успел рассмотреть Фен, шаман оставил ему.

Было ли в них что-то полезное? Предводитель задумался.

Урожай — это хорошо. Пухлый, зубастый кабачок коты непременно посадят. Можно будет собрать две, а то и три бочки лука. Лишним все равно не будет, пусть даже селяне лук не особо и любят.

А вот остальное…

Пожаров в «Вороньем глазе» до сих пор не было. Все обращались с огнем достаточно аккуратно. Разве что, стоило зажечь лампу и пройтись по окрестностям в поисках незримого. Но это потом. Глупо покидать деревню, когда в любой момент могут напасть враги.

Клочок шерсти вообще казался мусором. Шло лето, грималкины линяли. В том числе и предводитель. Из всей этой шерсти уже можно было начинать вязать варежки на зиму.

Фен решил, что нечего пропадать добру и сунул волшебный клочок в карман.

…

Поскольку враг на встречу не явился, жители деревни посчитали себя победителями и начали неистово плясать. Фену было не до веселья. Какие могут быть пляски?

Если собак нет, значит, они еще не добрались до своего лагеря. Или решили прийти ночью. Или еще что-нибудь. Ну не могли же они вот так все это оставить?

К полуночи Домик Вождя был готов. С последним ударом молотка грималкины перешли в новую эру. Все вокруг охватило теплое сияние.

Оно прокатилось по деревне, наполняя светом каждую постройку, каждый инструмент. Все, что было создано местными котами.

Избы выросли как раздувшиеся грибы. Теперь это были полноценные дома, в которых и люди смогли бы жить. Забор превратился в большую, основательную ограду, способную как минимум сильно задержать отряд противника. Курятник вымахал в семиэтажную башню, доверху забитую очумевшими курами.

Даже молоток в руках Мишки, сделанный из палки, плоского камня и травяных веревок стал вполне себе инструментом.

Сигиллит втянул себя возникший свет. Улучшения прекратились. Вождь оценил изменившееся задание. Грималкинам предстояло добавить к домику вождя две надстройки и поднять население до двадцати. Так же, для следующей ступени нужен был приличный уровень счастья.

…

Научный прогресс принес Фену мягкую пуховую подушку и одеяла. По привычке он свернулся клубком под ними и погрузился в чуткий, тревожный сон. Что-то постоянно мешало коту. Светило прямо в глаз.

Устав ворочаться, он решил разобраться. На столике горела купленная у шамана лампа. Видать, она тоже вобрала в себя часть рунного света.

Фен взял лампу, и вынес ее на улицу, чтобы повесть над дверью. Там от нее было бы гораздо больше пользы. Лучи озарили пятачок земли прямо перед домиком. Кот увидел присыпанный песком деревянный люк.

Не веря глазам, Фен несколько раз моргнул. Закрыл лапой источник света. Люк исчез. Убрал лапу — появился.

Встав на четыре лапы, кот подполз к неожиданно возникшему объекту. Осторожно тронул его. Постучал. Ничего не произошло. Никто не вылез и лапу ему не откусил.

Тогда, он потянул за кольцо. Легко, почти не прикладывая усилий поднял его и заглянул в открывшийся проход. Старая деревянная лестница вела вниз, в темноту.

Фен фыркнул и пошел за лампой.