Н. А. Некрасов [1949]

II

Его детские воспоминания связаны с Волгой, которой впоследствии он посвятил столько восторженных и нежных стихов. «Благословенная река, кормилица народа!» не раз говорил он о ней.

Но здесь же, на этой «благословенной реке», ему довелось испытать первое недетское горе. Он бродил но берегу в жаркую пору и вдруг услышал какие-то стоны и вслед за тем увидел гурьбу бурлаков, которые ползли вдоль реки —

Они стонали от невыносимо тяжелой работы, и эти стоны заменяли им песню. Оглушенный, испуганный, мальчик долго бежал вслед за ними и, когда они расположились на отдых, приблизился к их костру и услышал, как один из них, замученный работой, больной, сказал товарищам, что не хотел бы дожить до утра:

— А кабы умереть к утру, так было б еще лучше!

Эти простые слова взволновали Некрасова до слез:

Вообще в этом впечатлительном мальчике рано проявилась та «страстность к чужому страданию», которая и сделала его великим поэтом.

говорил он о себе в своих стихах.

Странным образом этот бойкий и, казалось бы, беззаботный дворянский ребенок стал уже в те ранние годы не по-детски задумываться над жестокостью окружающей жизни.

Рано он увидел то «зрелище бедствий народных», к которому были так нечувствительны многие другие дворянские дети.

Как нарочно, по той самой дороге, которая проходила мимо усадьбы Некрасовых, часто гнали в Сибирь арестантов, закованных в железные цепи. Будущий поэт на всю жизнь запомнил

раздававшийся над этой «проторённой цепями» дорогой.

И еще одно горе довелось ему видеть «в золотую пору малолетства» — горе в родной семье. Его мать, Елена Андреевна, кроткая, мечтательная женщина, была очень несчастлива в замужестве. Она была передовым, образованным человеком, а муж у нее был невежественный, сварливый и грубый. Целыми днями она оставалась в усадьбе одна, так как излюбленным развлечением Алексея Сергеевича были карты, попойки и псовая охота за зайцами.

В стихах у Некрасова есть много воспоминаний о том, как тяжело страдала его мать. Часто уходила она в сад, звала к себе сына и порывисто обнимала его; а бывали такие дни, когда она целыми часами играла на рояле и плакала, и пела о своей горькой судьбе. «Она была певица с удивительным голосом», вспоминал поэт о ней впоследствии. По его словам, тот печальный напев, который слышится в иных его стихах, внушен ему песнями матери:

С участием относилась она к принадлежавшим ее мужу крестьянам и нередко вступалась за них, когда он угрожал им расправой. Но попытки обуздать его ярость не всегда ей удавались. Бывали случаи, что при этих попытках он набрасывался с кулаками и на нее. Можно себе представить, как ненавидел его в такие минуты сын!

Кажется, не было другого поэта, который так часто, с такой благоговейной любовью воскрешал бы в своих стихах образ матери. Этот трагический образ увековечен Некрасовым в стихотворениях «Родина», «Мать», «Рыцарь на час», «Баюшки-баю», «Затворница», «Несчастные» и др. Задумываясь в детстве о ее горькой судьбе, он уже в те годы научился сочувствовать всем бесправным, угнетаемым женщинам, обреченным на беспросветную жизнь в условиях тогдашнего рабства.

Особенно горячее сочувствие вызывали в нем деревенские женщины:

Некрасов утверждал, что именно под влиянием матери им написано столько стихов, протестующих против угнетения женщин («Тройка», «Страда», «Мороз, Красный нос» и др.).

Но, читая все эти стихотворения Некрасова, мы чувствуем в них не только жалость к страдающим. Его деятельный, боевой темперамент был совершенно не склонен к пассивной и беспомощной жалости. Его любовь к угнетенным всегда сочеталась с ненавистью к их угнетателям.

Эту ненависть, как повествует он сам, чувствовали в нем все окружающие еще во время его малолетства:

Он не прощал обид даже родному отцу и называл его впоследствии в гневных стихах «деспотом», «губителем», «палачом».