На елке

Большая гостиная освѣщена такъ ярко, что даже попахиваетъ керосиномъ. Розовыя, голубыя и зеленыя восковыя свѣчи, догорая на елкѣ, отдаютъ легкимъ чадомъ. Все, что висѣло на пушистыхъ нижнихъ вѣтвяхъ, уже оборвано. На верхушкѣ качаются, между крымскими яблоками и мандаринами, два барабанщика и копилка въ видѣ головы веселаго нѣмца.

– Роза Ѳедоровна, достаньте копилку, это для меня! – возбужденно проситъ раскраснѣвшаяся дѣвочка.

– А мнѣ достаньте барабанщиковъ, я заставлю ихъ сейчасъ барабанить, – пристаетъ мальчикъ, въ нетерпѣніи топая ножками.

Роза Ѳедоровна, бонна нѣмецкаго происхожденія, но уже отлично выучившаяся по-русски, тянется за подарками, но никакъ не можетъ достать. Она боится слишкомъ вытянуть руки, потому что лифъ ея новенькаго платья сдѣланъ совсѣмъ въ обтяжку, и того и гляди – гдѣ-нибудь лопнетъ. Упругая грудь ея усиленно дышетъ, на глуповато-хорошенькомъ лицѣ выражаются досада и смѣхъ.

– И зачѣмъ такъ высоко, фуй! – протестуетъ она.

Въ эту минуту къ ней подскакиваетъ высокій молодой человѣкъ въ юнкерской формѣ, съ темно-сѣрымъ лицомъ, свѣтлыми усиками и совершенно бѣлымъ лбомъ, на которомъ предательски сѣлъ крупный прыщикъ.

– Позвольте, мамзель Роза, я сейчасъ достану… – предлагаетъ онъ, и мигомъ снимаетъ съ елки барабанщиковъ и голову нѣмца. При этомъ рука его какъ-то ловко скользитъ по обнаженной до локтя рукѣ Розы, а каріе глаза что-то говорятъ, впиваясь въ голубые глазки нѣмки.

Мальчуганъ уже вертитъ проволочной ручкой, заставляя деревянныхъ барабанщиковъ выбивать какой-то несуществующій маршъ. Дѣвочка съ изумленіемъ разсматриваетъ нѣмецкую голову съ прорезаннымъ на самой плѣши отверстіемъ для опусканія монетъ. Юнкеръ, между тѣмъ, сорвалъ съ елки самое большое красное яблоко, и держитъ его, немножко приподнявъ, передъ Розой.

– Какъ я хотѣлъ бы быть Парисомъ! – говоритъ онъ, продолжая играть глазами.

– Какимъ Парисомъ? – спрашиваетъ та.

– Миѳологическимъ Парисомъ, изъ «Прекрасной Елены».

– Ахъ, что вы говорите, я этого ничего не знаю; фуй, какъ это можно!

– Но вы должны знать миѳологію, ее преподаютъ въ школахъ. Споръ трехъ богинь, рѣшенный Парисомъ; развѣ вы этого не знаете?

– Фуй, какъ это можно! И что же вы сдѣлали-бы, если-бъ были Парисомъ?

– Я поднесъ-бы вамъ это яблоко… Вотъ-съ, извольте.

Нѣмка, краснѣя, протянула пухлую бѣлую ручку.

– Развѣ я похожа на Венеру? – отозвалась она, улыбаясь не только губами, но и ямочками по угламъ рта.

– А-га, значитъ миѳологію-то вы знаете! – поймалъ ее юнкеръ. – Но теперь берегитесь, вы взяли яблоко…

– А что-же это значитъ?

– Это значитъ, что вы должны завтра взять отпускъ, и мы съ вами встрѣтимся въ Гостиномъ дворѣ.