На пороге «оранжевой» революции

Глава 15. Факторы слабости власти РФ при угрозе «оранжевой» революции

1. Главным фактором слабости власти в «оранжевой революции» является то, что противоречия между властью и обществом более глубоки и остры, чем между нею и свергающими ее силами. Нынешней власти РФ «друг Джордж» и «друг Герхард» ближе по духу и по интересам, чем большинство населения РФ, которое отвергает реформу. Поэтому когда надо принимать необратимые решения о борьбе с «оранжевыми революционерами», власть мучают сомнения – «а не слишком ли сильно мы сопротивляемся?» Не слишком ли мы обидим друга Джорджа?

Некоторые политологи считают важным условием победы будущей «оранжевой» революции в РФ «более чем дружеские отношения руководства страны с лидерами США». Это условие лишь на первый взгляд кажется парадоксальным: «Даже для граждан, далеких от политики, не являлась большим секретом проамериканская и фактически антироссийская политика прежнего президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе. Ни Украину, ни Киргизию руководство США также не отнесло к так называемой оси зла, а президенты Аскар Акаев и Леонид Кучма не были замечены в антиамериканской деятельности. Каковы же в этом контексте отношения президента России Владимира Путина и президента США Джорджа Буша? По мнению большинства экспертов, отношения президентов двух стран находятся на высоком уровне взаимного доверия, что позволяет считать ситуацию в России по данному признаку предреволюционной»212. Действительно, прямые доверительные отношения резко облегчают возможность сговора правителей и согласование порядка передачи власти, для приличия прикрытое «оранжевым» спектаклем.

Власть, которая действительно сопротивляется «оранжевой революции», заведомо может ее подавить, так что для свержения такой власти требуются совсем иные технологии.

Это прекрасно знают и западные эксперты. Один из них, Р. Денбер, пишет: «Президентские выборы в Азербайджане в 2003 г. вызвали политическое насилие, в результате которого были арестованы многие лидеры оппозиции. Публичные демонстрации протеста в Азербайджане стали практически невозможными. В Казахстане на парламентских выборах всего один член оппозиционной партии получил место в нижней палате. На парламентских выборах в Белоруссии не был избран ни один кандидат от оппозиционной партии. Прочность постсоветского режима против “оранжевой” угрозы проверил Узбекистан. 28 декабря 2004 г. здесь прошли выборы в парламент. Победа проправительственной партии была предрешена, потому что кандидатов от оппозиции не было»213.

2. Перестройка подорвала рациональное сознание и породила новые призраки и идолов, которых эксплуатировал Б.Н.Ельцин. Россияне, привыкшие жить в состоянии катастрофы, отнеслись к нему добрее, чем к Горбачеву. В.В.Путин в первые годы своего президентства породил в массовом сознании надежды на то, что власть вернется к здравому смыслу и заговорит на понятном народу языке. Сейчас эти надежды быстро тают.

Язык, на котором власть излагает замысел последних реформ (пенсионной, ЖКХ, административной, образования и др.), воспринимается как лживый, злонамеренный и даже глумливый. При проведении таких «непопулярных» реформ приводятся доводы странные, со здравым смыслом не вяжущиеся, но никаких вопросов «посторонние» задать не могут, а политики из числа посвященных молчат с многозначительным видом, как будто обладают тайным знанием. Нормальные, понятные для всех речи вообще исключены из обихода. Коммуникации между верховной властью и населением подорваны настолько, что положение следует считать катастрофическим. В случае большой операции информационно-психологической войны против РФ бригада В.В.Путина в ее нынешнем состоянии не сможет объясниться с обществом и обратиться к нему за поддержкой с разумными доводами.

В. Никитаев пишет: «Практически всегда „народные волнения“ начинаются с того, что население перестает слушать представителей власти. Коммуникативный разрыв между инстанцией власти и населением происходит, конечно, не вдруг – и, как правило, в этом виновна сама власть… Так или иначе, но наступает такой момент, когда население „отказывается понимать“ и „перестает слушать“ власти предержащие, а те уже не могут заставить слушать и слушаться… Коммуникативный переворот есть первый признак или провозвестник переворота социального. Так начинались все революции»214.

Коммуникативный разрыв власти с населением вызван объективной причиной – принципиальной невозможностью для власти рационально говорить на языке земных понятий. Это имеет место, когда стратегическая линия власти реально противоречит фундаментальным интересам народа – даже если силы, готовящие свержение данной власти, являются еще более «антинародными».

В конце 80-х годов в СССР стратегическая линия верхушки КПСС вошла в противоречие с интересами страны и народа. Власть не могла вести с обществом откровенный разговор и делать свою программу предметом честных дебатов. Она стала манипулировать сознанием и говорить на языке ложных понятий («общечеловеческие ценности», «возвращение в лоно цивилизации» и пр.). Когда клика Ельцина стала готовить перехват власти, этот переворот был не в интересах подавляющего большинства населения. Однако клика Горбачева уже не могла обратиться за поддержкой к обществу, поскольку в свете тех понятий, которыми власть излагала свою программу, различия между Горбачевым и Ельциным не были видны. Важнее для людей уже был тот факт, что Горбачев вызывал отвращение, а Ельцин шел его свергать.

Такой же была ситуация у Шеварднадзе в Грузии и у Кучмы на Украине. Напротив, А.Г. Лукашенко имеет возможность говорить с обществом на понятном и разумном языке, люди понимают суть выбора, перед которым они стоят, понимают свои интересы – и за Лукашенко голосует даже большинство оппозиционно настроенной интеллигенции. Его свержение методами «оранжевой революции» невозможно.

В социальном и духовном срезе политика режима В.В.Путина в РФ такова, что защищать его для населения не имеет видимого смысла – никаких различий между ним и любым другим известным умеренным политиком нет (или различия даже не в пользу В.В.Путина). И потенциальные «оранжевые» непрерывно это демонстрируют.

В последнее время В.В.Путин произвел в социальной сфере ряд важных изменений в пользу крупного капитала (Земельный и Лесной кодексы, отмена прогрессивного подоходного налога, упрощение вывоза денег за границу, сокращение срока давности при пересмотре приватизационных дел, отмена налога на крупное наследство и др.). Это не только противоречит интересам подавляющего большинства, но и оскорбляет его. Ведь идеологи крупного капитала глумятся над чувством справедливости людей.

Вот философские рассуждения С. Фигнера:«Глупо отрицать, что олигархические капиталы в России выросли на общенародной собственности (была у нас когда-то такая). Наши ротшильды взяли то, что плохо лежало, а некоторые и вовсе залезли в карман государству. Но давайте зададимся вопросом: так ли уж это несправедливо? И вообще уместно ли в данной ситуации ставить вопрос о справедливости?.. Судить об олигархах с точки зрения морали – все равно что ругать львов за то, что они поедают антилоп… Они – элита общества и потому руководствуются иными, нежели обычные люди, принципами.

Да, российские олигархи лишены нравственных предрассудков. Но только благодаря этому они и выжили в прямом смысле этого слова и выдвинулись на первые роли в жесточайшей конкурентной борьбе, на деле доказав свое право владеть лучшими кусками российской экономики. Нас же не удивляет, почему самый сильный и опытный лев не охотится, но тем не менее первым поедает добычу, которую ему приносят члены прайда. Таков закон природы: сильнейшему достается все. Человеческое общество по своей природе мало чем отличается от прайда. На вершине социальной пирамиды и оказываются самые оборотистые и проворные.

Олигархов обвиняют в том, что они выводят свои активы в офшорные зоны и покупают дорогую недвижимость за границей. Но положа руку на сердце ответьте: вы бы стали вкладывать миллионы долларов в нынешнюю Россию?

Президент должен определить, кто поведет экономику России вперед, сделав ставку на таких прагматиков, как Вексельберг, сумевших сколотить огромную финансово-промышленную империю, охватывающую не только отдельные города, но и целые регионы. Неужели такой организатор, как Виктор Вексельберг, не в состоянии управлять какой-нибудь из уральских или Иркутской областью, экономическое и социальное развитие которых уже сегодня во многом зависит от него? Именно сейчас, когда Владимир Путин сам назначает политический и промышленный топ-менеджмент государства, у нас появился шанс вырваться вперед за счет привлечения наиболее авторитетных и крупных предпринимателей к управлению страной»215.

Как должны люди относиться к В.В.Путину, который не только благосклонно принимает эту расистскую галиматью, но и на практие делает именно так, как ему советует С.Фигнер!

Различия между В.В.Путиным и его «оранжевым» преемником могут обнаружиться лишь при анализе геополитических и долговременных последствий такого перехвата власти, но и тут откровенного разговора власть вести не может, поскольку уже пять лет она сдает одну геополитическую позицию за другой. Чтобы высказаться откровенно, власти пришлось бы назвать вещи своими именами и пойти на прямой разрыв с правящей верхушкой США, а В.В.Путину – получить ордер на арест от Гаагского трибунала. А он крест власти не подряжался нести, он – менеджер.

3. Следующим фактором слабости власти при ее целенаправленной дестабилизации является неспособность общества к самоорганизации и структурированию в соответствии с идеалами и интересами разных социальных групп и слоев. Само общество не может («не умеет») защитить власть, даже если свержение этой власти ему невыгодно.

Такая самоорганизация – свойство, присущее западному гражданскому обществу. В его структурных элементах складываются свои системы коммуникации, в ходе общественного диалога осознаются интересы и вырабатываются позиции и программы действий. Какая бы внешняя или внутренняя сила ни попыталась изменить политический порядок, каждая социальная группа в гражданском обществе быстро оценит соответствие возможных изменений своим интересам или опасность для своих интересов. Она сделает это быстро и независимо от способности самой власти к диалогу. Осознав опасность для своих фундаментальных интересов, социальная группа займет активную позицию в политической борьбе и защитит власть – даже если по множеству второстепенных проблем к этой власти имеются серьезные претензии.

В СССР и нынешней РФ общество имеет иную природу, нежели на Западе, оно до сих пор относится к категории «традиционных» обществ, которые структурируются и организуются самим государством. Как только государство в РФ отошло от идеологии и практики патернализма, общество оказалось малоподвижным и «беззащитным». Это проявилось, например, в том, что при высочайшем уровне социальной несправедливости реформ трудящиеся массы не организовались для защиты своих прав и даже очевидных шкурных интересов. Те рыхлые структуры гражданского общества, которые стали возникать в ходе реформы в виде оппозиционных партий и общественных организаций, в последние два года были подавлены или разрушены усилиями администрации президента и «партией власти». Политическое пространство, и до этого вырожденное, превращено в пустыню.

Эти действия резко ухудшили обороноспособность власти. Перехват власти «пятой колонной» геополитического противника России противоречит фундаментальным интересам подавляющего большинства трудящихся. Поэтому в случае такой попытки организованная левая оппозиция выступила бы на защиту власти, несмотря на противоречия с ней по социальным вопросам (так же, как в августе 1917 г. большевики организовали защиту Временного правительства от мятежа Корнилова). Действия администрации президента по разрушению структур организованной оппозиции являются кардинально ошибочными с точки зрения интересов государственности РФ (или говорят о сходстве фундаментальных интересов этой администрации и «пятой колонны»).

Важной предпосылкой кризиса становится «техническая» слабость власти, деградация системы принятия решений и связей управления. Произошел сдвиг от президентской республики к системе правления типа «хунты». Хунта – особый тип структуры власти, к которому часто скатываются страны, имитирующие западную демократию в отсутствие развитого гражданского общества. Эту систему власти приводит к жизни необходимость управлять расколотым, резко поляризованным по уровню жизни обществом – управлять, не разрешая главного социального противоречия. Власть хунты адекватна олигархическому и криминальному капиталу, даже если она вынуждена вступать с ним в локальные конфликты. Последние действия администрации по реформированию системы власти говорят о сдвиге именно к такой системе усеченной государственности. Отброшены попытки выработать целостный проект восстановления и развития, обоснованный связной идеологией.

Объективные причины этого сдвига были усилены самой историей создания режима В.В.Путина. Слабая легитимность передачи власти «преемнику» привела к тому, что В.В.Путин стал формировать властную бригаду не на гражданской основе, которая возникает при наличии общей программы, а на основе корпоративной и местнической солидарности. При этом возникает круговая порука, которая и превращает правящую верхушку в хунту. Руководитель становится заложником своих соратников, как и они – его заложниками. Единство группы становится условием продолжения власти и даже личного благополучия ее членов. Первый признак возникновения такой круговой поруки – сохранение в «обойме» даже тех членов когорты, которые откровенно «не тянут», а то и с треском проваливают порученное им дело. Таких примеров много, и они все у нас перед глазами.

Но и при этом структура хунты обычно недолговечна, что предопределено отсутствием программы и связной идеологии. Их заменяют импровизации вроде «борьбы» с каким-то наспех слепленным образом зла, а также смесь демократических, рыночных и популистских лозунгов. И мы видим, как на глазах слабеет власть, как она «растаскивается» неизвестно кем из властной верхушки. То и дело возникают неизвестно по какому принципу собранные «группы» с каким-то исключительным, неизвестно на чем основанным влиянием. От них исходят проекты, чреватые катастрофическими последствиями, но остаются неизвестными ни реальные авторы этих проектов, ни их цели, ни аргументы216. Около власти вьется целый рой темных личностей, которые уполномочены толковать скрытый смысл дел и заявлений Кремля.

Вопиющей стала безнаказанность должностных лиц, допускающих громкие провалы или даже злоупотребления в своей работе. Происходят невероятные по масштабам и сходные по своей структуре террористические акты, каждый раз выявляется халатность или прямое пособничество должностных лиц – и никакой реакции верховной власти. Это возможно только при действии круговой поруки во властной верхушке, парализующей нормальные действия руководства.

Начатая административная реформа, видимо, ослабит защитные возможности власти. Резко ухудшила управляемость ликвидация сложившейся в России за три века министерской системы. В том же направлении повлияет и придание большей жесткости вертикали власти. В условиях неустойчивого равновесия гибкость и адаптивность политической системы не менее важна, чем прочность ее каркаса.

Вертикали власти советской системы придавала устойчивость не ее жесткость, а наличие системы горизонтальных связей, осуществляемых партией. Большая часть конфликтов разрешалась или гасилась именно в этой системе, без сотрясения вертикалей. Как только властные сигналы перестали поступать через партийные каналы, казавшаяся жесткой вертикаль власти стала недееспособной. Сейчас администрация президента пытается полностью лишить гибкости систему административной власти, не имея ни эффективных каналов партийной власти, ни общей идеологии, ни общепризнанной программы. Это ослабит власть в условиях острой нестабильности – назначенные сверху эмиссары Москвы потерпят поражение в борьбе с местными кланами.

Слабая связность страны с усилением власти местных элитных кланов придает всей системе власти «феодальный» характер. Ослабление при этом центральной власти наглядно обнаружилось в ходе «оранжевой» революции на Украине. Российский наблюдатель пишет: “Феодальное устройство страны как фактической федерации областей определило политику Кучмы – лавирование между феодальными кланами. Выстраивая между ними равновесие за счет раздачи ключевых постов в центре, Кучма таким образом избегал попадания в зависимость от какого-то одного феодального клана. Но в этой ситуации ему все больше и больше приходилось считаться с экономическими реалиями, и равновесие нарушалось в пользу “Донов”. В конце концов Кучма понял, что в случае прихода к власти Януковича он и днепропетровский клан теряют все в обозримой перспективе”217.

Все это – очевидные угрозы. Ответом на них должны были бы быть действия по расширению социальной базы власти, создание разнообразных каналов для диалога с обществом, для выявления разногласий и поиска компромиссов, повышение гибкости связей с регионами. Мы же видим противоположный выбор – курс на снижение гибкости и разнообразия системы власти и управления. Вместо диалога и поиска компромиссов – неоправданно быстрое продавливание реформ, вызывающих протест и возмущение общества. Продавливание через послушную Госдуму с демонстративным отказом от всяких объяснений, от ответа на самые простые, неизбежные вопросы. При этом и Госдума, и региональные власти исчезают как инструмент согласования интересов. Президент и его правительство остаются в политическом вакууме. Властная группа уже не может допустить открытости, она «окостенела». Она идет напролом, углубляя противоречия. Вот это и является причиной разлитых в воздухе предчувствий срыва.

4. Фактором слабости власти является ее историческая вина. Нынешний политический режим зачат в акте государственной измены, совершенной Горбачевым, а затем Ельциным. Преемники клики Ельцина у власти частично уже свободны от этого исторического груза, но в недостаточной степени. Они остаются «слугой двух господ»: народа РФ (в той мере, в которой они приняли крест власти, а не функции «менеджера по контракту») – и правящей верхушки Запада, которая поддержала Горбачева и Ельцина в их революции против государства и народа СССР и РСФСР.

Эта раздвоенность регулярно проявляется в том, что власть, ради подтверждения своей лояльности Западу, оскорбляет историческую память и совесть большинства собственного народа. Например, российскому телевидению, которое перешло под полный контроль радикальной западнической части крупного капитала и гуманитарной интеллигенции, дана полная свобода вести передачи, исполненные культурного садизма по отношению к населению. Принятая в РФ «Доктрина информационной безопасности» отброшена и даже не вспоминается.

Даже проведенная с большим размахом под внешне патриотическими лозунгами кампания празднования 60-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне подрывала этот едва ли уже не главный соединяющий граждан символ национального сознания. Проблематика войны и победы была деформирована и представлена как дань благодарности небольшой горстке стариков-ветеранов. Вместо размышлений о природе этой особой войны и тех формах социальной организации и государственности, в которых советский народ смог мобилизоваться для победы, эфир заполнили огромным числом манипулируемых выступлений ветеранов, в которых эти главные вопросы были обойдены и подменены бытовыми воспоминаниями. В большинстве их акцент делался на тяготах войны с общим рефреном «будь ты проклята, война». Какая же война «будь проклята»? Отечественная, священная.

И разве может согласиться историческая память и совесть с тем, что за все время праздничной кампании ни разу не было вслух сказано имя Сталина и такие слова, как «коммунистическая партия» или «советская система организации», «советская школа» и другие подобные понятия, которые наполнены большим содержательным смыслом. То, что в момент тяжелого кризиса всему обществу требуется как материал для самопознания и раздумий, было выхолощено из пространства праздника, которое все было заполнено этим материалом. Более того, идеологическим деятелям типа А.Н.Яковлева и Г.Х. Попова было позволено в сам момент праздника вести гнусную и поразительную по своей лживости и тупости пропаганду, пачкающую образ Победы.

Власть демонстративно нарушает волю большинства граждан, выраженную пусть на убогих и несвободных, но все же выборах – как прежде издевалась над волей, выраженной на референдумах. Академик Н.Петраков пишет, почти с изумлением: «Ситуация складывается парадоксальная. В декабре 2003 года при выборах в Госдуму народ высказался против проводимой правыми экономической политики. По принятым во всем мире правилам люди, которые проводили экономический курс, отвергнутый избирателями, из правительства уходят. А у нас они все остались на своих местах. Все чиновничье ядро экономического блока в правительстве осталось правым. И именно они создают погоду в экономической политике»218.

Потому-то трудно надеяться на то, что сама власть организует реальное сопротивление «оранжевой» революции. Смена властной верхушки в нынешней РФ для США означает смену слуги. «Оранжевая революция» в этом акте является, в известном смысле, даже данью уважения к государству и народу РФ – у них не спрашивают согласия, но устраивают ритуальный спектакль по смене власти. Ведь проиграть войну почетнее, чем не быть даже уведомленным о смене слуги, которого ты частично считал своим. То, что сопротивляться может и сам слуга, в этом деле несущественно.

Более того, как правило, само это сопротивление в подобных случаях обычно тоже принимает характер ритуального спектакля. Прежде чем уйти, слуга должен поломаться, этого требуют приличия. Сальвадор Альенде, принявший правила игры западной демократии, не мог обратиться прямо к народу, но он хотя бы мог достойно вести себя лично. Он пытался быть слугой своего народа в неприспособленной для этого политической системе – и был обречен. Но если бы так же пытались вести себя Горбачев, Шеварднадзе или Акаев в момент их свержения, это было бы глупо и смешно.

Если сопротивляться «оранжевой революции», заказанной и оплаченной из США, попытается В.В.Путин, то этот его бунт будет на Западе воспринят как абсолютно неприемлемый прецедент, который не может кончиться полюбовно. Решившись на реальное (а не фиктивное) сопротивление, такая властная верхушка сжигает за собой мосты. Сделать этот личный выбор очень трудно и, скорее всего, члены такой властной верхушки, не имеющие принципиальных оснований для самоубийственного разрыва с Западом, предпримут сопротивление фиктивное, ритуальное, уговоренное с «главным хозяином». Поведение Кучмы вполне показательно.

5. Государственность РФ резко ослаблена коррупцией. Коррупция, которая во времена Ельцина считалась временным явлением революционного хаоса, теперь буквально «введена в рамки закона», стала, как теперь принято говорить, системной и даже системообразующей219. Теневые потоки денег идут к коррумпированным чиновникам по установленным каналам автоматически.

Коррупция подрывает легитимность власти, потому что вызывает не только недовольство и населения, и предпринимателей поборами, но и презрение. Оно разрушает авторитет власти. Особенно губительны для легитимности власти разоблачения коррупции в ее высших эшелонах. Эта тема используется практически во всех «виртуальных революциях». В РФ возможности ее эксплуатации очень благоприятны.

В результате коррупции по власти бьет не только недовольство и презрение собственного населения, но и презрение западного общественного мнения, к которому очень чувствительны влиятельные социальные группы в РФ (интеллигенция). Эта тема непрерывно звучит на престижных международных форумах, что также ослабляет позиции власти РФ.

Как сказано в докладе американо-израильского аналитического центра «Stratfor», «эта риторика запланирована для того, чтобы поставить Россию в оборонительную позицию, так же, как это было сделано геополитически».

По утверждению немецкой газеты «Die Welt» уровень коррупции в России делает ее непривлекательной для германских компаний. Газета пишет: “Россия по подверженности коррупции занимает в мировой табели о рангах место посреди африканских государств. Российская бюрократия – корень всех зол – достигла невиданного масштаба во время правления Владимира Путина”220.

Наконец, коррупция делает очень ненадежным государственный аппарат, особенно в критические моменты. Коррумпированная власть – слабая власть.

Другой интенсивно используемой темой является преступность и особенно преступное насилие в правоохранительных органах. Здесь также идет накопление материала для его вброса в массовое сознание.

6. Особым следствием предыдущего положения является неизбежная разношерстность группировок, составляющих властную элиту РФ. Изначально находясь в зависимости от США, режим РФ был вынужден согласовывать с ними распределение сфер влияния и даже конкретных постов в своей политической системе. Под контролем правящей верхушки США в систему власти РФ встраивались «сдержки и противовесы» – в виде влиятельных групп, являющихся заведомыми агентами влияния США. Всем известны такие «непотопляемые авианосцы», обладающие неприкосновенностью даже в условиях «авторитарного режима В.В.Путина». Эта явная «пятая колонна» обладает значительными возможностями в финансовой, информационной и административной сфере, и в случае «оранжевой революции» сразу реализует эти возможности.

Не менее важна внешне лояльная В.В.Путину часть властного аппарата, которая при резкой дестабилизации обстановки будет вынуждена примкнуть к «оранжевым революционерам» из шкурных соображений. Это – та часть, которая слишком коррумпирована, чтобы устоять против шантажа. Поскольку добытые преступным путем состояния таких чиновников хранятся в основном на Западе и находятся под контролем спецслужб США, этим людям действительно трудно решиться занять твердую позицию в борьбе против «оранжевой революции». Нет у них для этого ни идейной, ни материальной основы.