На пятьдесят оттенков светлее

Глава 21

Я уставилась на текст, а затем посмотрела на спящего мужа. Он пил с ней, до половины второго! Он храпит, спит, и не смотря на то, что он пьян — выглядит невинно.

О, нет, нет, нет. Мои ноги превратились в желе, и я медленно опускаюсь на стул рядом с кроватью в недоумении. Грубые, горькие, унизительные копья предательства прошли через меня. Как он мог?

Как он мог пойти к ней? Жгучие, злые слезы текут по моим щекам. Его гнев и страх, его выпады на меня, я могу понять и просто простить. Но это… этого предательства слишком много. Я тяну свои колени к моей груди и обвиваю руки вокруг них, это защищает меня и защищает моего маленького «Blip». Я качаюсь взад-вперед, тихо плача.

На что я могу рассчитывать? Я вышла замуж за этого человека слишком быстро. Я знала… я знала, мы что придем к этому. Почему? Почему? Почему? Как он мог так поступить со мной? Он знает, что я чувствую к этой женщине. Как он мог обратиться к ней? Как? Нож крутится медленно и мучительно глубоко в моем сердце, разрывая меня. Будет ли он всегда поступать так?

Через мои слезы, его фигура расплывается и переливается. О, Кристиан. Я вышла за него замуж, потому что люблю его, и в глубине души я знаю, что он любит меня. Я знаю, что он делает. Его болезненно сладкий подарок на день рождения приходит на ум.

Нет, нет, нет, я не могу поверить, что он всегда будет поступать так: два шага вперед, три шага назад. Вот как это всегда было с ним. После каждой неудачи, мы движемся вперед, сантиметр за сантиметром. Он идет по кругу… он будет всегда. Но буду ли я? Смогу ли я оправиться от этого. От этого предательства? Я думаю о том, какой он был последние, ужасные, прекрасные выходные. Его стойкость, в то время как мой отчим лежал разбитый в коматозном состоянии в отделении интенсивной терапии. Мой сюрприз, в результате чего моя семья и друзья были вместе… Я погружаюсь в воспоминания о «Хитмане». Он целовал меня у всех на глазах О, Кристиан, ты испытываешь мое доверие, и мою веру… и я люблю тебя.

Но сейчас это не только для меня. Я помещаю руку на мой живот. Нет, я не позволю ему сделать это со мной и нашим «Blip». Доктор Флинн сказал, что я должна дать ему презумпцию невиновности.

Ну, нет, не в этот раз. Я смахиваю слезы со своих глаз и вытираю нос тыльной стороной руки.

Кристиан шевелится перекатываясь, дергая своей ногой со стороны кровати и сворачивается под одеялом. Он протягивает руку; как будто ищет что-то, затем ворчит и хмурится, но не просыпается, его рука вытянута.

Ну, Пятьдесят. Что я буду с тобой делать? И что, черт возьми… что ты делал с этой Сукой-Тролль-Эленой? Мне надо знать.

Я еще раз смотрю на раздражающее СМС и замышляю план. Сделав глубокий вдох, я перенаправляю СМС в мой Блэкберри. Шаг один завершен. Я быстро проверяю остальные последние СМС, но вижу только СМС от Элиота, Андреа, Тейлора, Роса и меня. Ни одного от Элены. Хорошо, думаю я. Я выхожу из рубрики сообщений, с облегчением, словно он не получал от нее СМС и мое сердце подскакивает к моему горлу. О боже. Заставка на его телефоне — это коллаж из моих фотографий, путаница крошечных Анастейш в различных позах: наш медовый месяц, наш недавний уикэнд под парусом и полет, а также несколько фотографий сделанных Хосе. Когда он это сделал?

Должно быть недавно.

Я замечаю иконку его электронного ящика и привлекательная идея скользит в мою голову… Я могу прочитать все письма Кристиана. Увидеть; общается ли он с ней. Могу ли?

Защищаясь в нефритовый шелк, моя внутренняя богиня решительно кивает, ее рот хмурится. До того, как я успеваю остановить себя, я вторгаюсь в его личное пространство…

Здесь сотни и сотни писем. Я прокручиваю их вниз, и они выглядят унылыми и невыносимо скучными… главным образом от Роса, Андреа и меня, и различных руководителей его компании. Ни одного от Суки-Тролль-Элены. В то время как я делаю это, я замечаю, что нет и ни одного письма от Лейлы.

Мой взгляд ловит одно письмо. Оно от Барни Салливана, парня Кристиана из отдела информационных технологий, с темой письма: «Джек Хайд». Я виновато посмотрела на Кристиана, но он продолжает храпеть.

Я никогда не слышала, как он храпит. Я открываю электронную почту.

Это странное письмо на мгновение отвлекает меня от моей ночной проблемы. Я нажимаю на приложение, чтобы проверить список имен, но оно очевидно очень большое, слишком большое, чтобы открыть его на Блэкберри.

Что я делаю? Уже поздно. У меня был утомительный день. Нет никаких писем от Суки-Элены или Лейлы Уильямс, и я в некотором утешении от этого. Я смотрю быстро на будильник — только третий час ночи. Сегодня был день откровений. Я буду мамой, и мой муж имел общение с врагом. Пусть поволнуется. Я не буду спать здесь, с ним. Он сможет проснуться только завтра. Возвращаю его Блэкберри на тумбочку, я беру свой из кошелька рядом с кроватью и бросив последний взгляд на ангельски спящего Иуду, я выхожу из спальни.

Запасной ключ от игровой комнаты находится на своем обычном месте в шкафу в подсобном помещении. Я хватаю его и бегу наверх. В бельевом шкафу, я беру подушку, одеяло и простынь, открываю дверь игровой комнаты и вхожу, переключаю свет на тусклый. Странно, что я считаю, запах и атмосферу этой комнаты успокаивающим, учитывая каким безопасным был последний раз здесь. Я запираю дверь за собой, оставив ключ в замке. Я знаю в каком безумии будет завтра Кристиан в поисках меня.

Я не думаю, что он будет искать меня здесь, если дверь заперта. Ну, это послужит ему уроком…

Я свернулась калачиком на диване «Chesterfield», закутавшись в пуховое одеяло и вытаскиваю свой Блэкберри из моего кошелька. Проверяя свою рубрику, я нахожу то СМС, которое я переслала с телефона Кристиана и считаю, что она злая Сука-Тролль. Я продвинулась дальше и ввела:

Я нажимаю отправить и отключаю громкость. Я приютилась под моим одеялом. При всей моей браваде, я поражена чудовищностью лжи Кристиана. Это должно было быть счастливое время. Черт побери, мы собираемся стать родителями. Короче говоря, я снова переживаю из-за слов Кристиана, что я беременна и фантазирую; как он падает на колени с радостью передо мной, тянет меня на руки и говорит мне, как сильно он меня любит и нашего маленького «Blip».

Тем не менее я здесь, в холодном одиночестве в игровой комнате BDSM. Внезапно я чувствую себя старой, старше своих лет. Принимая Кристиана я понимала что проблем не избежать, но на этот раз он действительно превзошел себя. О чем он думал? Ну, если он хочет боя, я дам ему бой. Ни в коем случае я не собираюсь спустить это с рук.

Всякий раз когда у нас проблемы — он будет убегать к этой чудовищной женщине? Пусть выбирает или ее, или меня с моим маленьким «Blip». Я тихо вздохнула, а потому вскоре заснула…

Я проснулась сбитая с толку… Ах, да — я в игровой комнате. И я понятия не имею, сколько сейчас времени, потому что здесь нет никаких окон. Дверная ручка гремит.

— Ана! — кричит Кристиан из-за двери. Я застыла, но он не входит. Я слышу приглушенные голоса, но они удаляются. Я выдыхаю и проверяю время на моем Блэкберри. Семь пятьдесят — у меня четыре пропущенных звонка и два голосовых сообщения. Пропущенные звонки в основном от Кристиана, но есть также один от Кейт. О, нет. Должно быть, он позвонил ей. У меня нет времени, чтобы выслушивать ее. Я не хочу опоздать на работу.

Обернув одеяло вокруг себя и забрав кошелек я направляюсь к двери. Медленно открываю и выглядываю из нее. Никаких признаков жизни. Вот дерьмо. Может быть, это немного мелодраматично. Я закатываю глаза, делаю глубокий вдох и опускаю голову…

Тейлор, Сойер, Райан, миссис Джонс, и Кристиан — все стоят у входа в большую комнату, и Кристиан быстро выдает инструкции. Они все повернулись и уставились на меня. Кристиан по-прежнему в той же одежде, в которой он спал прошлой ночью. Он выглядит растрепанным, бледным и — сердце замирает — красивым. Его большие серые глаза широко открыты, и я вижу в них страх и гнев. Это трудно высказать.

— Сойер, я буду готова уйти через двадцать минут, — бормочу я, жестко обернувшись в одеяло вокруг себя для защиты.

Он кивает, и его глаза обращены на Кристиана, который еще пристально смотрит на меня.

— Хотите завтрак, миссис Грей? — спрашивает Миссис Джонс. Я качаю головой.

— Я не голодна, спасибо. — Она сжимает свои губы, но ничего не говорит.

— Где ты была? — спрашивает Кристиан, его голос низкий и хриплый. Вдруг Сойер, Тейлор, Райан и миссис Джонс вразброс, снуют кто куда: в офис Тейлора, в фойе и в кухню, как испуганные крысы с тонущего корабля.

Я, не обращая внимания на Кристиана, шагаю к нашей спальне.

— Ана, — окликает он меня, — ответь мне. — Я слышу его шаги позади меня, когда я иду в спальню мимо комнат. Я быстро запираю дверь.

— Ана! — Кристиан толкает дверь. Я в душ. Дверь гремит. — Ана, открой проклятую дверь.

— Уходи!

— Я никуда не пойду.

— Как хочешь.

— Aнa, пожалуйста.

Я встаю под душ, эффективно блокируя его. О, это тепло. Целебная вода каскадом льется на меня, очищая с моей кожи усталость ночи. О, Боже. Я чувствую себя так хорошо. На миг, всего на один короткий момент, я могу сделать вид, что все хорошо. Я мою волосы и к тому времени когда я закончила, я чувствую себя лучше, сильнее, готовой столкнуться с грузовым поездом — Кристианом Греем. Я обернула волосы в полотенце, быстро высушила себя другим полотенцем и обернула его вокруг себя.

Отперев дверь и открыв ее — я нахожу Кристиана прислонившегося к противоположной стене, заложив руки за спину. Выражение его лица известно — это хищник на охоте.

Я шагаю мимо него к нашей гардеробной.

— Ты меня игнорируешь? — спрашивает Кристиан в недоумении, когда он стоит на пороге туалета.

— Перспективно, не так ли? — бормочу я рассеяно в поисках что надеть. Ах да, мое сливовое платье. Я снимаю его с вешалки и беру мои черные, высокие сапоги на шпильках, высовываю голову в спальню. Я жду когда Кристиан уйдет с моего пути, в конце концов, его хорошие манеры взяли над ним верх. Я чувствую как его глаза впились в меня, когда я подошла к моему комоду, и взглянула на него в зеркало — стоя неподвижно в дверях, он наблюдал за мной… О, поступок, достойный лауреата премии «Оскар»: я позволила моему полотенцу упасть на пол и делаю вид, что не обращаю внимания на свое голое тело. Я слышу его сдержанный вздох и игнорирую его.

— Почему ты это делаешь? — Спрашивает он. Его голос низкий.

— А вы как думаете, почему? — Мой голос как мягкий бархат, когда я вытаскиваю пару черных кружевных трусиков «La Perla».

— Ана, — Он останавливается, когда я выбираю из них.

— Спросите вашу миссис Робинсон. Я уверена, что она будет рада объяснить вам это, — бормочу я, когда ищу бюстгальтер.

— Aнa, я говорил тебе, что она не моя.

— Я не хочу это слышать, Кристиан. — Я машу рукой. — Время для разговора было вчера, но вместо этого ты решил разглагольствовать и напиться с женщиной, которая злоупотребляла тобой долгие годы. Позвони. Я уверена, что она будет более чем готова выслушать тебя. — Я выбираю, соответствующий бюстгальтер и медленно одеваю его застегнув. Кристиан движется в спальню держа руки на бедрах.

— Почему, ты следила за мной? — Говорит он.

Несмотря на мою решимость я краснею.

— Это не все, Кристиан, — огрызаюсь я. — Дело в том, что когда появились трудности — ты побежал к ней.

Его рот оседает в мрачную линию.

— Это было не так.

— Мне не интересно. — Выбрав пару чулок я сажусь на кровать. Аккуратно натягивая чулок до моего бедра.

— Где ты была? — Спрашивает он, и его глаза бегут по моим ногам, но я по-прежнему игнорирую его, пока медленно натягиваю другой чулок. Стоя, я стягиваю полотенце чтобы высушить волосы. Мои бедра разошлись и я вижу его босые ноги, и чувствую его пристальный взгляд. Когда я закончила, я отступаю к комоду и беру фен.

— Ответь мне. — Голос Кристиана низкий и хриплый.

Я включаю фен — так я больше не могу слышать его, и наблюдаю за ним через мои ресницы в зеркале, когда пальцами перебираю волосы. Он смотрит на меня: глаза узкие и холдные, и даже ожидающие. Я смотрю дальше и пытаюсь подавить дрожь, которая проходит через меня. Я трудно сглатываю и концентрируюсь на сушке моих волос. Он все еще злится. Он ходил к этой проклятой женщине, а злится на меня? Как он смеет! Когда мои волосы выглядят дико и необузданно, я останавливаюсь. Да. Мне нравится. Я выключаю фен.

— Где ты была? — Шепчет он, тоном Арктики.

— Какое твое дело?

— Ана, прекрати это. Сейчас же.

Я пожимаю плечами и Кристиан быстро движется через комнату ко мне. Я поворачиваюсь, делая шаг назад, когда он протягивает руку.

— Не трогай меня, — шиплю я и он замирает.

— Где ты была? — Требует он. Упираясь кулаками в бока.

— Я не напивалась со своими бывшими, — закипаю я. — Ты спал с ней?

Он задыхается.

— Что? Нет! — Он моргает и в то же время имеет наглость смотреть на меня раненым и сердитым взглядом. Мое подсознание на миг задерживает дыхание, и вот — добро пожаловать — вздох облегчения.

— Ты думаешь я изменяю тебе? — Его тон морального негодования.

— Да, ты сделал это, — рычу я. — Поведал нашу частную жизнь этой женщине, расплескав свое мужество. Мягкотелый.

Его рот открывается.

— Мягкотелый? Вот как ты думаешь? — его глаза горят.

— Кристиан, я видела сообщение. Это то, что я знаю.

— Это сообщение не было предназначено для тебя, — рычит он.

— Ну, дело в том, что я увидела его, когда твой Блэкберри выпал из пиджака, пока я раздевала тебя, потому что ты был слишком пьян, чтобы раздеть себя сам. У тебя нет ни малейшего представления, на сколько мне было больно увидеть эту женщину?

Он бледнеет на мгновение, и я кручусь, моя внутренняя сука развязана.

— Ты помнишь последнюю ночь, когда ты вернулся домой? Помнишь, что ты сказал?

Он смотрит на меня безучастно, лицо заморожено.

— Ты был прав. Я выбираю этого беззащитного ребенка тебе. Это то, что любой любящий родитель сделает. Это то, что твоя мать должна была сделать для тебя. И мне жаль, что она не сделала этого, потому что мы бы сейчас не вели этот разговор, если бы она была… Но ты взрослый и теперь тебе нужно взрослеть, прекрати вести себя как капризный подросток. Ты можешь быть счастлив с этим ребенком. Я тоже не в восторге, учитывая сроки и твой теплый прием этой новой жизни, но это плоть от плоти нашей. Но ты можешь остаться со мной, или я сделаю это одна. Решать тебе… Пока ты погрузился в яму жалости и ненависти к себе, я иду на работу. И когда вернусь, я хочу, чтобы мои вещи были в комнате на верху.

Он шокировано моргает.

— Теперь, если вы меня извините, я хотела бы закончить одеваться. — Я тяжело дышу.

Очень медленно, Кристиан отступает на шаг.

— Это то, чего ты хочешь? — Шепчет он.

— Я больше не знаю чего я хочу. — Мой тон отражает его. Он огромным усилием изображает не заинтересованность в том, как я окунув кончики пальцев в крем, нежно наношу его на мое лицо. Я смотрю на себя в зеркало. Синие глаза, лицо бледное, но щеки покраснели. Ты можешь больше. Не отступать… не сейчас. Не сейчас.

— Ты не хочешь меня? — Шепчет он.

О, нет. О нет, ты этого не сделаешь, Грей.

— Я все еще здесь, не так ли? — огрызаюсь я. Я наношу тушь на один глаз.

— Ты думаешь об уходе? — его слова ели слышно.

— Когда муж предпочитает компанию своей бывшей любовницы, как правило, это не очень хороший знак. — перешагнув презрение на нужный уровень, я уклоняюсь от его вопроса. Наношу блеск на губы. Мое изображение в зеркале с блестящими надутыми губами. Оставайся сильной, Стил… Грей, — я даже не могу вспомнить свое имя. Я поднимаю мои сапоги, шагаю к кровати еще раз, и быстро надеваю, подтягивая их до колена. Да. Я смотрюсь горячей только в нижнем белье и обуви. Я знаю. Стоя, я смотрю бесстрастно на него. Он моргает и его глаза путешествуют быстро и жадно вниз по моему телу.

— Я знаю, что ты делаешь, — бормочет он, и его голос приобретает теплый, соблазнительный тон.

— Ты? — и мой голос дрожит. Нет, Ана… держись.

Он сглатывает и делает шаг вперед. Я делаю шаг назад и он берет меня за руки.

— Даже не думай об этом, Грей, — шепчу я грозно.

— Ты моя жена, — говорит он тихо, угрожающе.

— Я беременная женщина от которой ты отказался вчера, и если ты прикоснешься ко мне — я буду кричать пока не отпустишь.

Его брови поднимаются в недоумении.

— Ты будешь кричать?

— Кровавый убийца. — Я сузила глаза.

— Никто тебя не услышит, — бормочет он, его взгляд краткий и интенсивный. Я вспоминаю наше утро в Аспене. НЕТ. НЕТ. НЕТ.

— Ты пытаешься меня напугать? — Бормочу я затаив дыхание, сознательно пытаясь остановить его.

Это работает. Он неподвижно глотает.

— Это не было моим намерением. — Хмурится он.

Я едва могу дышать. Если он прикоснется ко меня — я поддамся. Я знаю, ту власть, которой он обладает надо мной и над моим предательским телом. Я переношу свой гнев на него.

— Я вышел на воздух, чтобы выпить с кем-то близким. Я не собирался видеться с ней снова.

— Ты искал ее?

— Не сразу. Я пытался увидеться с Флинном. Но оказался в салоне.

— И ты считаешь я поверю тебе, что ты не захочешь увидеть ее снова? — Я не могу сдержать свою ярость, когда шиплю на него. — Перешагнуть через воображаемую линию, а как насчет следующего раза? Это будет тот же аргумент снова и снова. Мы как в колесе Иксиона.[19] Черт, и ты снова побежишь к ней?

— Я не собираюсь видеться с ней снова. — Говорит он с пугающей конкретностью. — Она, наконец, поняла, что я чувствую.

Я моргаю на него.

— Что это значит?

Он выпрямляется и запускает руку в волосы, раздраженный, злой и немой. Я пытаюсь применить иную тактику.

— Почему ты можешь разговаривать с ней, а не со мной?

— Я был зол на тебя. Как и сейчас.

— Ты не ответил! — огрызаюсь я. — А я злюсь на тебя прямо сейчас. Злюсь на то, каким холодным и черствым ты был вчера со мной, когда я нуждалась в тебе. Злюсь на слова о преднамеренном пропуске укола, когда это не так. Злюсь на то, что изменил мне. — Мне удается подавить рыдания. Его рот открывается в шоке, и он закрывает быстро глаза, как если бы я ударила его. Я сглатываю. Успокойся, Анастейша.

— Я должна была лучше отслеживать мои уколы. Но я сделала это не специально. Эта беременность явилась шоком и для меня. — Бормочу я, хватаясь за капельки вежливости. — Это была не удачная попытка.

Он смотрит на меня и молчит.

— Ты действительно облажался вчера, — шепчу я и мой гнев кипит.

— Ты тоже, когда забыла про укол, недели три или четыре назад.

— У меня было чем заняться в течении нескольких недель. Ну, не дал мне Бог, быть совершенной, как ты!

О стоп, стоп, стоп. Мы стоим уставившись друг на друга.

— Это достаточно эффектно, миссис Грей, — шепчет он.

— Развлекательно, ну я даже рада что залетела.

Он смотрит на меня безучастно.

— Мне нужно в душ, — шепчет он.

— Я действительно обеспечила тебе развлечение.

— Это — прекрасное развлечение, — шепчет он.

— Нет.

— Я ненавижу это, ты не позволишь мне прикоснуться к тебе.

— Какая ирония, да?

Он сужает глаза еще раз.

— Мы еще не все решили, да?

— Я бы сказала, что нет. Кроме того, что я переезжаю из этой спальни.

Его глаза блеснули раскрывшись.

— Элена ничего не значит для меня.

— Но ты в ней нуждаешься.

— Я не нуждаюсь в ней. Мне нужна ты.

— Но не вчера. Эта женщина жесткий барьер для меня, Кристиан.

— Она из моей прошлой жизни.

— Я хотела бы верить.

— Черт, ради всего святого, Ана.

— Пожалуйста, дай мне одеться.

Он вздыхает и запускает руки в волосы еще раз.

— Я увижу тебя сегодня вечером, — говорит он, и голос его мрачный и лишенный чувств. И на мгновение мне хочется обнять его и успокоить… но я сопротивляюсь, потому что я в бешенстве. Он поворачивается и идет в ванную. Я стою заморожено, пока слушаю как закрывается дверь.

Я шатаясь плюхаюсь на кровать. Мое подсознание и внутренняя богиня устраивают мне овацию. Я не пустила слезу, не кричала, и никого не убила, и я не поддалась его «секспертизе». Я заслуживаю Почетную медаль Конгресса, но я чувствую себя так низко. Дерьмо. Мы ничего не решили. Мы на краю пропасти. Поставлен ли наш брак на карту? Почему он не видит, что он в полной заднице, потому что побежал к этой женщине? И что он имеет в виду, когда говорит что не увидит ее снова? Как я могу ему верить? Я смотрю на радио-будильник — восемь тридцать. Вот дерьмо! Я не хочу опаздывать. Я делаю глубокий вдох.

— Кругом тупик, маленький «Blip», — шепчу я поглаживая живот. — Папа может быть проигранным делом, но надеюсь, что нет. Почему, ну почему ты так рано появился, маленький «Blip»? Просто все будет хорошо. — Моя губа дрожит, но я делаю глубокий вдох, взяв свои эмоции под контроль. — Пойдем. И надерем задницы на работе.

Я не говорю Кристиану до свидания. Он все еще в душе, когда Сойер и я уходим. Когда я смотрю из затемненного окна внедорожника, мое самообладание сдается и слезы наворачиваются на глаза. Мое настроение отражено в сером тоскливом небе, и я чувствую странное предчувствие. Мы фактически не обсуждали ребенка. У меня было меньше, чем двадцать четыре часа, чтобы свыкнуться с новостью о маленьком «Blip». У Кристиана было еще меньше времени.

— Он даже не знает твоего имени. — Я ласкаю живот и вытираю слезы с лица.

— Миссис Грей. — Сойер прерывает мои раздумья. — Мы на месте.

— О. Спасибо, Сойер.

— Мэм, я собираюсь сбегать в гастроном. Могу и вам взять что-нибудь?

— Нет. Спасибо. Я не голодна.

Ханна ждет меня с моим латте. Я беру его понюхав и мой желудок сжимается.

— Ммм… Можно мне чаю? Пожалуйста? — бормочу я смущенно. Я знаю в чем причина, потому что я никогда не любила кофе. Черт побери, он пахнет ужасно.

— Ты в порядке, Ана?

Я киваю и сную в свой офис. Мой Блэкберри гудит. Это Кейт.

— Почему Кристиан искал тебя? — Спрашивает она, без вступления.

— Доброе утро, Кейт. Как поживаешь?

— Прекрати это дерьмо, Стил. Что это дает? — инквизиция Кетрин Кавана начинается.

— Кристиан и я поссорились, вот и все.

— Он сделал тебе больно?

Я закатываю глаза.

— Да, нет… не так, как ты думаешь. — На данный момент я не могу общаться с Кейт. Я знаю, что расплачусь, а сейчас я так горжусь собой, что не сломалась этим утром. — Кейт, у меня встреча. Я перезвоню тебе.

— Хорошо. Ты в порядке?

— Да.

Нет.

— Я позвоню тебе позже, ладно? — шепчу я.

— Хорошо, Ана, ты знаешь, что делать. Я всегда рядом.

— Я знаю, — шепчу я, борясь с эмоциями на ее добрые слова. Я не собираюсь плакать. Я не собираюсь плакать.

— Рэй в порядке?

— Да, — шепчу я снова.

— Ах, Ана, — говорит она.

Нет.

— Хорошо. Обсудим позже.

— Да…

Утром, я время от времени проверяю свою электронную почту, надеясь на слово Кристиана. Но ничего нет. В течение дня, я понимаю, что он не собирается связываться со мной, он все еще злится. Но я тоже еще злюсь. Я прерываю свою работу только в обед, чтобы перекусить сливочным сыром, лососем и бублик. Удивительно, что я чувствую себя лучше после еды.

В пять часов Сойер и я отправляемся в больницу, чтобы увидеть Рэя. Сойер очень бдительный, и даже очень внимательный. Это раздражает. По мере приближения к палате Рэя, он парит надо мной.

— Может принести вам чаю, пока вы будете с вашим отцом? — Спрашивает он.

— Нет, спасибо, Сойер. Я в порядке.

— Я буду ждать снаружи. — Он открывает дверь для меня, и я благодарна, когда через минуту он уходит. Рэй сидит в постели, читая журнал. Он побрился и одел пижаму, и выглядит как раньше.

— Эй, Энни. — Он ухмыляется. И опускает лицо.

— О, папа. — Я направляюсь к нему и он, в нехарактерной для себя манере, открывает широко руки и обнимает меня.

— Энни? — Шепчет он. — Что это? — Он держит меня крепко и целует мои волосы. Так что я в его руках понимаю, насколько редки эти моменты между нами. Почему?

Это то, почему мне нравится ютиться на коленях Кристиана. Через некоторое время, я отрываюсь от него и сажусь в кресло рядом с кроватью. Брови Рэй бороздят в беспокойстве.

— Расскажи своему старику.

Я качаю головой. Ему не нужны мои проблемы прямо сейчас.

— Ничего, папа. Ты хорошо выглядишь. — Я пожала ему руку.

— Чувствую себя лучше, хотя нога в гипсе и это дерьмово.

— Дерьмово? — его слова вызвали мою улыбку.

Он улыбается в ответ.

— «Дерьмово» звучит лучше, чем зудяще.

— О, папа, я так рада, что ты в порядке.

— Я тоже, Энни. Я буду рад устроить разнос какому-нибудь внуку на этом чертовом колене однажды. И не хотел бы пропустить это ни за что в мире.

Я моргаю. Дерьмо. Знает ли он? И я борюсь со слезами колющими мои глаза.

— Как дела у тебя и Кристиана?

— Мы поссорились, — прошептала я, стараясь говорить забыв о комке в моем горле. — Мы будем работать над этим.

Он кивает.

— Твой муж, прекрасный человек, — говорит Рэй успокоительно.

— Да это у него есть. Что говорят врачи? — я не хочу говорить о моем муже прямо сейчас. Это болезненная тема для разговора…

Вернувшись в «Эскала», Кристиана нет дома.

— Кристиан позвонил и сказал, что он будет работать допоздна, — сообщает мне миссис Джонс, извиняясь.

— О. Спасибо, что сообщили мне. — Почему он не мог сказать мне? Боже, он действительно дуется на совершенно новом уровне. Я сразу вспомнила о нашей битве, свадебные клятвы и истерию. Но потерпевшая здесь я.

— Что бы вы хотели поесть? — Миссис Джонс имеет определенный, стальной блеск в глазах.

— Пасту.

Она улыбается.

— «Спагетти», «пенне», «фузилли»?[20]

— Спагетти «Болоньезе».

— Хорошо. И Ана. Вы должны знать — мистер Грей был вне себя сегодня утром, когда он думал, что вы ушли. Он был вне себя. — Улыбается она нежно.

Ох. Он все еще не дома, хотя уже девять. Я сижу за своим столом в библиотеке, интересно, где он. Я набираю ему.

— Ана, — говорит он, его голос холоден.

— Привет.

Он вздыхает тихо.

— Привет, говорит он, его голос еще ниже.

— Ты придешь домой?

— Позже.

— Ты в офисе?

— Да. А где ты ожидала?

С ней… я не отпущу тебя.

Мы оба висим на линии, тишина растягивается и ужесточается между нами.

— Спокойной ночи, Ана, — говорит он в конце концов.

— Спокойной ночи, Кристиан.

Он вешает трубку.

Вот дерьмо. Я смотрю на мой Блэкберри. Я не знаю, чего он ожидает от меня. Я не собираюсь позволить ему сломать меня. Да, он безумен — достаточно справедливо. Я тоже. Но… Мы там, где мы есть. Я не бежала общаться к своему экс-педо-любовнику. Я хочу признать, что это не приемлемый способ так вести себя.

Я откинулась на спинку стула, глядя на бильярдный стол в библиотеке и вспомнила забавные времена игры в «снукер». Я ложу руку на живот. Возможно, просто слишком рано.

Может быть, этого не должно быть. И когда я думаю об этом — мое подсознание кричит: «нет»! Если я прерву эту беременность, я никогда не прощу себя, или Кристиана. «О, «Blip», что ты сделал с нами?» Я не могу поговорить сейчас с Кейт. Я не могу разговаривать ни с кем. Я отправлю ей сообщение, пообещав позвонить в ближайшее время.

К одиннадцати, я больше не могу держать свои глаза открытыми. Смирившись, я возвращаюсь в свою старую комнату. Свернувшись калачиком под одеялом, я, наконец, дать себе волю, рыдая в подушку и задыхаясь от горя.

Когда я проснулась — моя голова тяжелая. Четкое пятно света просвечивает сквозь большие окна моей комнаты. Взглянув с тревогой — я вижу, что уже семь тридцать. Мои мысли только о том — где Кристиан? Я сажусь качая ногами на кровати. На полу около кровати серебристо-серый галстук Кристиана, мой любимый. Когда я ложилась его там не было.

Я поднимаю галстук и смотрю на него, поглаживая шелковистый материал между пальцами, а затем провожу им против моей щеки. Он был здесь, наблюдал за мной когда я спала.

И проблеск надежды заискрился глубоко внутри меня.

Миссис Джонс занята на кухне, когда я спускаюсь вниз.

— Доброе утро, — говорит она улыбнувшись.

— Доброе утро. А Кристиан? — Спрашиваю я.

Ее лицо хмирится.

— Он уже ушел.

— Значит, он приходил домой? — Мне нужно проверить, хотя у меня есть галстук в качестве доказательств.

— Он… — она делает паузу, — Ана, пожалуйста, простите меня за то что вмешиваюсь, но не отказывайтесь от него. Он упрямый человек.

Я киваю, и она останавливается. Я уверена, что мое выражение лица, говорит ей о том, что я не хочу обсуждать моего странствующего мужа прямо сейчас…

Когда я приезжаю на работу, я проверяю свою электронную почту. Мое сердце прыгает в овердрайве, когда я вижу — есть одно от Кристиана.

Ох. Слезы колют мои глаза. И это все? Мой желудок делает сальто. Вот дерьмо! Я наверно заболела. Я стартую в дамскую комнату и делаю это как раз вовремя, мой завтрак весь в туалете. Я опускаюсь на пол кабины, положив голову на руки. Могу ли я быть более несчастной? Через некоторое время слышу тихий стук в дверь.

— Aнa? — Это Ханна.

Черт.

— Да?

— Ты в порядке?

— Я… один момент.

— Бой Фокс здесь, чтобы увидеть тебя.

Дерьмо.

— Проводи его в конференц-зал. Я буду там через минуту.

— Вы хотите чаю?

— Пожалуйста.

После моего обеда — сливочного сыра, лосося и бублика, который мне удалось удержать в себе — я сижу, безучастно смотря на свой компьютер, ища вдохновения. Интересно, как Кристиан и я, собираемся искать решение этой огромной проблемы.

Мой Блэкберри гудит, заставляя меня подпрыгнуть. Я смотрю на экран — это Миа. Черт побери, это как-раз то, что мне нужно; ее сентиментальный энтузиазм. Я колеблюсь, интересно, могу ли я просто проигнорировать ее, но любезность побеждает.

— Миа, — отвечаю я бодро.

— Ну, привет, Ана — давно мы с тобой не разговаривали. — Мужской голос… знакомый. Черт!

Кожа моей головы покрывается колючками и все волосы на моем теле становятся по стойке смирно. Адреналин наполняет мою нервную систему и мой мир прекращает вращаться.

Это Джек Хайд.