На тропе Луны

Глава 6 Московский охотничий клуб

Арноха покосился на валявшийся на заднем сиденье машины октокоптер.

– Пап, а нельзя с вертолетом как-то поаккуратнее? Все-таки моя работа…

– Твоя? – Арнольд Резанов-старший повернул к сыну продолговатое надменное лицо только затем, чтобы тот увидел, как картинно изгибается его бровь. – Если ты, сынок, и способен делать все эти странные вещи с механизмами, то это заслуга исключительно моих генов и моих денег, вбуханных в твое воспитание. Мои гены и мои деньги просто прекрасно доработали купленный – и дорого! – вертолет. Кстати, мои инженеры так и не поняли, откуда он теперь черпает столько энергии и как он так быстро добрался до Москвы, минуя базу в Челябинске.

Арноха насупился. Папа все время корчит из себя самого умного и могущественного. Намеками-то он сознается, что его инженерам далеко до его же сына-восьмиклассника, но объяснение нашел. «Гены», понимаете ли. Если бы дело было в «генах»! Тогда папа и сам бы понял, что заряд батарей американского октокоптера стал почти бесконечным, потому что Арноха замкнул кое-какие контакты, воспользовавшись тем, что в фантастике зовется четвертым измерением. И никакие оплаченные папашиными деньгами преподаватели этому научить не смогут. Просто Арноха таким уродился – то, не открывая шкаф, засунет туда руку, то, минуя дверь, вбежит в комнату и увидит чего не следовало.

Например, распростертое на белом ковре тело и красное пятно вокруг головы.

Сейчас такое же будет на асфальте. На дорогу непонятно откуда выскочил долговязый мальчишка в странном прикиде, типа юного джедая. Может, с тренировки идет…

– Пап, притормози, собьешь ведь…

Вместо ответа Резанов-старший усмехнулся и прибавил скорость.

На глаза Арнохе опустилась алая пелена. И он со всей дури въехал рукой по кнопке тормоза на панели управления папочкиного, собранного по спецпроекту «Эсэс» («Сверхпроходимый Суперкар, сынок. Но какая игра слов, какой намек, оцени!»). А потом выскочил наружу с намерением вдарить уже дебилу, оказавшемуся на пути.

– Э, пацан, жить надоело?

Пацан только обалдело моргал. Видимо, засмотрелся на припаркованные на той стороне улицы Мясницкой тачки. Сами по себе черные «хаммеры» для Москвы не редкость, но когда их такая банда – штук пять у одного ресторана – есть чему удивиться. А когда они к тому же затюнингованы, будто на них ездят чокнутые фанаты компьютерных квестов, черной магии и «Звездных войн» заодно… есть на что вытаращить глаза. Кстати, хозяева «хаммеров» – папочкины топ-менеджеры и прочие товарищи по Охотничьему клубу – наверное, тоже вытаращились.

Арноха подскочил к замершему посреди дороги мальчишке и довольно сильно толкнул его в грудь. Драться на проезжей части было глупо, но после такого выпада разойтись миром уже не получалось. Долговязый как-то весь подобрался и тренированным движением выбросил кулак в подбородок Арнохе. Ну да, щас! Арноха легко уклонился, поймал руку противника и дернул вниз, словно продолжая удар. Можно было бы еще и вывернуть хорошенько, но он вместо этого просто сильно пихнул долговязого с дороги на тротуар…

И сник, услышав, как у машины весело смеется и аплодирует отец.

Долговязый даже про драку забыл, вытаращившись на Резанова-старшего. И было на что! Представьте себе высокого, крупного, даже толстоватого дядьку, затянутого в кожаные штаны и задрапированного в фиолетовый плащ-накидку. Все это одеяние сверкало от обилия металлических «молний», кнопок, пряжек и непонятно чего еще. Но счастливый обладатель удивительного наряда выглядел так невозмутимо и уверенно, словно он-то был одет как надо, а вот все остальные нацепили на себя драные одеяла. Впрочем, если у тебя такая машина, спокойно можешь одеваться как помесь злого колдуна и клоуна, – никто не рискнет заржать и показать пальцем.

Отец улыбался, но смотрел при этом так, что хотелось свернуться в маленький бублик и укатиться куда-нибудь подальше и побыстрее. Судя по лицу недавнего Арнохиного противника, тот тоже был не прочь куда-нибудь запрятаться. У самого Арнохи, по счастью, был иммунитет к харизматичному плащеносцу.

– Вы, молодой человек, куда-то шли? Домой, должно быть? – насмешливо спросил Резанов. Долговязый кивнул, явно борясь с желанием судорожно сглотнуть. – Вот рот закройте и идите себе. Только не по проезжей части, уж будьте любезны.

Тот подобрал отвисшую челюсть и попятился к тротуару, а незнакомец положил сыну руку на плечо и коротко скомандовал:

– Садись в машину, Арнольд.

Арноха дернул плечом, сбрасывая руку, но без возражений сел в чудо техники, похожее не то на внедорожник, не то на НЛО.

Забираясь в машину, он уже подостыл и теперь вряд ли бы внятно ответил, отчего так психанул. Хотя… придурок посреди улицы ворон ловил, а отец тормозить не собирался. Насмерть бы не задавил, скорость была плевая, но сбил бы в два счета, просто смеха ради. А Арно ужасно не хотелось видеть кого бы то ни было распластанным в луже крови на асфальте. Или на полу. Да вообще нигде.

– Арнольд, ты в последнее время стал невыносим, – бодро сообщил отец, останавливаясь перед клубом-рестораном «Темная ночь». – Переходный возраст замучил? Понимаю. Придется еще пару лет на стену покидаться. А может, снова психолога к тебе пригласить?

Отец не признавал водителей и «помощников» – охранников. «Я в свои машинки и пистолетики один играю, ни с кем не делюсь!» – говорил он. Но любого учителя, репетитора, тренера или психолога для Арно был готов из-под земли достать: «Ты мое будущее, сын, ничего личного, ха-ха!»

– Верни Киру, – буркнул Арно.

Отец усмехнулся:

– А вот этого не будет. И не проси.

Арноха мрачно уставился на свои руки.

– Я вообще не пойму этой дурацкой привязанности к простому охраннику сын, – продолжал тем временем отец. – Не говоря уже о том, что мальчик в твоем возрасте, зовущий мужчину женским именем, выглядит престранно.

От папочкиных намеков Арноху передернуло. «И это говорит человек в фиолетовом плаще, назвавший меня Арнольдом», – тоскливо подумал он. Но вслух, конечно, не сказал.

Он не видел ничего плохого в том, чтобы звать Кирилла Кирой. Не больше, чем в том, чтобы звать Сергея Серегой, во всяком случае. Да и не был для него Кира «простым охранником». Он был его единственным настоящим другом, почти братом – старшим братом, о котором Арноха мечтал с детства. И еще Кира прекрасно понимал, что такое четвертое измерение, – «глубина», как он говорил.

Появился Кира через два месяца после того события, о котором Арнольд Резанов-младший предпочел бы забыть навсегда, после которого осталась в его волосах совершенно седая прядь… Вопреки отцовскому прогнозу, он так и не забыл мамину руку на белом ковре, тонкие пальцы, в смертной судороге вцепившиеся в пушистый ворс… А вот два последующих месяца после того, как шестилетний Арношка так некстати вбежал в отцовский кабинет, выветрились из его головы, скрутились в плотный ком врачей, психологов, лекарств, сеансов гипноза и выкатились из памяти.

Арноха открыл глаза в своей кровати после очередного папочкиного «волшебного успокоительного напитка», который ни капли не успокоил, хотя и усыпил на несколько часов. И первым, кого он увидел, был здоровенный дядька, загорелый, кучерявый и почти такой же синеглазый, как сами Резановы. Рядом с ним няня Юля теребила подол своего голубого платья.

– Арноша, познакомься, это Кирилл Андреевич, – почему-то краснея до ушей, сообщила она. – Он будет тебя охранять. Давай-ка, я тебе помогу одеться, а потом будете завтракать и знакомиться.

– Чего-о? – удивился дядька. – Такой здоровый пацан и сам не оденется? Или не здоровый? Э, пацан, пять минут тебе штаны нацепить и зубы почистить, я проверю. Пойдемте, Юленька, там булочки шоколадные стынут. – И он галантно предложил няне руку.

И с этого дня у Арнохи началась настоящая жизнь.

Прекрасная жизнь, кстати, началась еще и у Юли, потому что Кирилл Андреевич, моментально превратившийся просто в Киру, освободил ее практически от всех забот – даже кровать заправлять и стирать-штопать носки (да-да, а вовсе не выкидывать!) Арно теперь приходилось самому.

Кира проверял у Арно домашку из гимназии – и попробуй не сделай или закапризничай. Он даже Резанову-старшему возразил что-то вроде: «Я охранник, я и решаю, как мне объект охранять» – и отвел Арноху в секцию кунг-фу, а потом еще и сам принялся обучать его приемам армейского рукопашного боя. Зачем?

– Я, пацан, в армии служил, да не в Кремлевском полку. Таких, как ты, десятками убитых видел. Будешь знать, куда бить, сможешь хотя бы сбежать вовремя.

Кира учил Арнольда Резанова-младшего выживать так, как никому другому не пришло бы в голову. Например, носиться через дворы и переулки, максимально сокращая путь. Тут здорово пригодились Арнохины странные навыки – с разбегу ахнуться в забор на Тушинской, а выскочить из киоска на Таганской площади. Пришлось научиться ездить в метро, уже без приколов с «глубиной», а еще – покупать всякую всячину в киосках и супермаркетах, косить под обычного пацана. И маленький Арно круто выучился на недоуменные вопросы кассирш: «Мальчик, ты что, один?» небрежно крутить головой: «Да не, меня брательник в машине ждет, вон, сами смотрите».

Потом Арно подрос, и Кира изобрел отличный квест, круче, чем на компе, под кодовым названием «Иди домой». Он отвозил Арноху на машине в некий таинственный «пункт», а домой тот добирался самостоятельно – пешком, на электричке, маршрутке или метро. В последнее время эта игра выплеснулась за пределы Москвы в область. Причем всякое бывало – и от контролеров удирал, и подраться приходилось, и спрятаться, пройдя сквозь стену.

Отца бы удар хватил, если бы он узнал. Поэтому Арно ни словом не обмолвился о своих приключениях. Заботливый сынок, да и только.

Но самая круть началась, когда Арно исполнилось одиннадцать. Отправляться в очередной раз в скучный Кембридж в компанию «золотых деток» ему совсем не хотелось. Они с Кирой, конечно, все свободное время болтались по Соединенному королевству, но свободного времени было не так уж и много, а в ближайшие каникулы и вовсе не предвиделось. Арноха ничего не имел против учебы и тренировок, но и те и другие в летней школе в Кембридже были слабоваты – рассчитаны на деток сложного возраста, наследничков, которые интеллектом не блистали и никак не могли понять, почему Арно Резанов не рвется развлекаться с ними – травить менее «золотых» учащихся летней школы. Ведь это так круто!!! А Резанову точно ничо за это не будет, гы.

Просто у них не было Киры.

Арно как раз скидывал в чемодан какие-то рубашки и думал, следует ли сдавать в багаж новый набор инструментов, когда Кира без стука ввалился в комнату и с маху ухнул в кресло, вытянув ноги.

– Ну что, пацан, на Туманный Альбион не тянет?

– Не тянет.

– Совсем-совсем не тянет? – Кира хитро улыбнулся.

Внутри у Арно что-то зашевелилось. Надежда, надо понимать.

– Кира, ты что-то придумал? Не хочу я ни в какой Кембридж, там скучно, и дебилы одни.

– Ну-у, пацан, а ты у меня, значит, не дебил? Ну ладно, кип сикритс умеешь?

– Аск!

Как Кира провернул эту авантюру, Арноха так и не понял. Наверное, с помощью Юли и папиного секретаря. Ни в какой Кембридж они не поехали. Вернее, по бумагам-то поехали. Договорились обработать кое-какие прошлогодние фотки в фотошопе и выдать за новые. Отец все равно не слишком интересовался делами сына. Съездил? Отучился? Оценки хорошие, к школьному году готов? Вот и славно, молодец, наследник, папочкино светлое будущее.

Вместо Англии Кира повез Арноху в Григорьевку где жила его бабушка Надежда Кирилловна и куда на каникулы – кто на все лето, кто на месяц – съезжался добрый десяток Кирюхиных родных и двоюродных братьев. Кирюха и еще кто-то из взрослых чинили-строили, сажали-копали-поливали, а Арноха то помогал им вместе с остальными пацанами, то гонял по лесу и озерам с ними же – отличная подобралась компания, от шестилетнего фаната пряток Владика до хмурого Ромки-первокурсника.

Но где-то они, видимо, прокололись. Потому что после второго такого лета, год назад, Кира пропал. А Резанов-старший не собирался давать объяснений. Никаких и никому, в том числе сыну.

– Справляться перестал, – процедил он сквозь зубы. – Другая работа ему нашлась.

Арноха только скептически хмыкнул. Про себя, вслух не решился.

Отец припарковался как обычно, боднув между делом «хаммер» кого-то из подчиненных («Ду ю спик инглиш, сынок? Так вот, автомобиль – залог страдательный, ха-ха»).

– Ты точно не хочешь посидеть в машине? Может, в спортзал тебя закинуть? Обязательно туда тащиться?

Папа небрежным кивком указал на «Бургер кинг». Дешевая забегаловка прилепилась прямо к «Темной ночи», такова уж московская пестрая реальность, где бешено дорогое для избранных запросто соседствует с копеечным для всех.

– Пап, ну могу я, как обычный пацан, бутер в кафе слопать?

– Воля твоя, сын. Homework прихвати.

– Домашка у меня всегда с собой… – Арноха сцапал свой рюкзак.

В таких кафешках было здорово сидеть и смотреть на ровесников и взрослых, рисовать, чертить маршруты из Подмосковья домой, набрасывать проекты по улучшению всяких подвернувшихся под руку механизмов. Да просто быть одному и заниматься своими, и только своими, делами.

Прям стихи получились! Арноха вытащил свой смартфон и набрал номер, обозначенный как «НадежГриг, историк».

– Алло?

– Теть Надя, здравствуйте, это Арно… Резанов, помните? – Называть бабушку Киры по имени-отчеству или «баб Надь» у него не получалось.

– Ой, Арношенька, – ласково и встревоженно отозвалась та. – Как ты, у тебя все в порядке?

– Д-да, все хорошо… – Арнохе было мучительно стыдно перед этой замечательной теткой, потому что, как ни крути, а в исчезновении Киры виноват был он, и только он. – Теть Надь, от Киры слышно что-нибудь?

– Да считай, ничего, – почти всплакнула та. – Вот, денежки перевел и эсэмэску прислал, мол, здоров, зарплату получил, не волнуйтесь. А как тут не волноваться? Весточка раз в месяц… Разве что радоваться, что живой. Живой ведь, ты как думаешь?

– Конечно, – выдохнул Арно, хотя на самом деле он прекрасно понимал, что все это мог проделать любой, знакомый с Кириной биографией… и заполучивший его мобильник. Вот только зачем?

– Арноша, ты меня слышишь? – В голосе тети Нади зазвучала уже нешуточная тревога. – Если у тебя что-то случится, тут же прыгай в поезд и приезжай. Ты мне тоже как родной, мальчик. Звони почаще, говори, как дела. И от Владьки привет тебе, он на выходных был, второклассник уже…

– Спасибо… теть Надь, вы простите меня, пожалуйста.

– За что, Арноша? У Кирилла работа такая – людей защищать. Опасная она, только виноват не ты, а те гады, от которых приходится детей спасать.

Он быстренько распрощался, потому что стыдно было зареветь в трубку. А зареветь хотелось, просто от непоправимости.

Бургер, взятый скорее чтобы оправдать свое присутствие в заведении, не лез в горло. Да ну его совсем, не пожрать пришел. Пора выяснить, что же такое стряслось с Кирой. И что вообще происходит вокруг. Арноха был не дурак и понимал, что его способности относились к разряду «сверхъестественных», а раз папа так умело ими пользовался, значит, «сверхъестественное» глубоко пустило корни в семье и бизнесе Резановых. И еще глубже в «Охотничьем клубе», заседания которого отец никогда не пропускал.

Арно убедился, что никто не обращает на него внимания, и направился к стене, по его прикидкам, общей со стеной «Темной ночи».

Это было очень странно. Арно уперся руками в стену и как бы отодвинул ее. «Как бы», потому что он, конечно же, никуда стену не сдвигал, да и не смог бы. В его мыслях и, странным образом в объективной реальности, стена словно расслоилась. Арноха нырнул за ее верхний, наружный слой, оставил его позади.

А со стороны, наверное, показалось, что мальчишка просто прошел сквозь стену (хотя, скорее всего, никто и внимания не обратил – ну исчез и исчез, главное, за бургер заплатил). На самом деле Арно оказался внутри стены – кстати, весьма просторное помещение, заполненное всякой разной дребеденью – сломанными стульями, манекенами, чайными чашками, велосипедными колесами. И пылью. Глаза сразу зачесались, и захотелось чихать. Но ему еще предстояло поискать выход в «Темную ночь».

Арноха весьма уважал разного рода фантастику и полагал, что имел дело с так называемым четвертым измерением. Сам он называл это внутренностями. А Кира – глубиной. Забавным было то, что глубина рекламного плаката иной раз оказывалась размером со спортзал, а в глубину его собственной подушки сложно было даже руку просунуть. К счастью, выходы в соседние помещения во внутренности стен находились всегда.

Во внутренностях было довольно-таки светло, но передвигаться все равно приходилось на ощупь. Выход нашелся между одноглазым плюшевым медведем и велосипедным колесом – обычный перевернутый стол, помеченный штампом «“Темная ночь”, зал № 1». С виду простая деревяшка, он все же как-то по-особому подался под руками. И Арно, уже почти задохнувшийся от пыли, очутился в темном обеденном зале ресторана, прямо под столом, всего в двух шагах от уютного, очерченного светильниками круга, где расположились отец и его Охотничий клуб. Стараясь не дышать, Арноха переполз в стоящее рядом кресло и уселся в него прямо с ногами. Перед ним на столе высилась ваза, загораживающая обзор. Ничего, из-за нее можно и выглянуть; в темном зале его, скорее всего, не заметят.

Его бы не заметили, даже вздумай он продемонстрировать бой с тенью на их столе. Отец был очень занят тем, что сверлил глазами упитанного дядьку в скромном костюме ценой в пол-автомобиля. Дядька под взглядом корчился, но пытался сопротивляться.

– Я, Арнольд Ромуальдович, за распределение контрактов не отвечаю, – отважно лепетал он. – У нас все сделки честные. Ваши конкуренты предложили условия лучше, с ними мы и подпишем. Хотите контракт? Идите на уступки.

– Контракт-то я хочу, – картинно-покаянно признался Резанов-старший, – но на уступки не хочу, вот в чем проблема. Сами посудите, я вас и так на заседание клуба пригласил, не простого, а охотничьего… Стало быть, вместо отдыха готов о делах разговаривать. А вы про распределение, Виталий Степаныч, мне лгать изволите. Не ваша ли супруга приходится дочкой вашему же генеральному директору? Вам только пару словечек шепнуть тестю вовремя.

– Что? Да вы на что намекаете? Да как вы смеете? – Упитанный аж подскочил на стуле.

– Ой-ой, гневом праведным-то опалили, – хохотнул отец. – Что, вот прямо никогда-никогда семейным положением не пользовались? А глазки-то забегали… Ну, воля ваша, на уступки так на уступки.

И Резанов коротко взмахнул рукой. Она полыхнула фиолетовым огнем. Арноха вжался в кресло. Фиолетовые сполохи погасли. Отцовский собеседник сидел безвольной куклой, ни на что больше не реагируя.

– Проводите уважаемого Виталь Степаныча, – скомандовал Резанов. – Он от шока отойдет и контрактик нам сам в зубах притащит. С букетом белых роз и тысячей извинений.

Никто не возразил и ничего не спросил. Видимо, не впервой. Что с папочкой что-то нечисто, Арно давно догадывался, но чтобы настолько… К своему удивлению, он почувствовал не только страх, но и нечто вроде гордости. И уши навострил, само собой.

– Итак, дорогие мои коллеги-охотники, а вернее сказать, соратники, – обратился Резанов-старший к своей аудитории, – если с рутиной на сегодня покончено, перейдем к истиной цели нашего собрания.

Аудитория, состоявшая из резановских «топ-менеджеров», разряженных кто в дорогие костюмы, кто в кожаные штаны и струящиеся плащи, одобрительно загудела.

– Все мы более или менее далеко продвинулись на пути постижения тайных способов влиять на мир и людей, – продолжал Арнольд Ромуальдович. – Невежественные люди назовут нас колдунами или магами или подберут более обидное слово вроде «чернокнижники»… Впрочем, кого интересует их словарный запас? Главное, что наши умения и знания служат нашему благосостоянию… и даже некоторой власти. Но для чего все это, если никто из нас не сможет насладиться плодами трудов всей своей жизни? Я рад сообщить, что сделал новый шаг по пути настоящей Охоты. Охоты на бессмертие.

Аудитория зааплодировала.

– А именно, дорогой председатель? – раздался дребезжащий старческий голос. Самого говорившего не было видно. – Вы говорите… об оборотнях?

Арноху словно током ударило. Он вздрогнул и ударился коленом о стол. Отец резко повернулся и, казалось, уставился прямо на мальчика. Тому стоило немалых усилий убедить себя, что из круга света невозможно увидеть того, кто скрывается в темноте.

– Да, дорогой Петр Ильич, – любезно ответил Резанов-старший, улыбаясь одними губами и сверля глазами сумрак. – Как известно, оборотни чрезвычайно редки, но мы все знаем, что они реальны так же, как и мы с вами. Оборотни не бессмертны в прямом смысле этого слова, но могут жить практически бесконечно, если их не убить. Считается также, что, пока оборотень не повзрослел, его «бессмертие» можно… изъять из него.

– Это напоминает изыскания нашего коллеги из Трилунья, доктора Радова, кажется, – сказал кто-то еще. – Если не путаю, то ему несказанно повезло, и его подруга родила ему ребенка-оборотня, детеныша то есть.

– О да, – подхватил Резанов. – К сожалению, что-то пошло не так. Сначала ужасная катастрофа в нашей лаборатории, потом эта самая подруга исчезла вместе с детенышем… И под конец пропал сам доктор Радов вместе с записями об исследованиях и со всем прочим. Я полагаю, он застрял в своем родном фрагменте измерения – в Трилунье. Однако я прекрасно помню томограммы головного мозга… или головных мозгов – вы какой вариант предпочитаете? – всех детенышей. Вместе с радовскими комментариями, само собой. И, должен признать, что на крошечную долю, меньше процента, но… мозг каждого такого ребенка был задействован больше, чем мозг обычного человека. Где-то в наших головах спрятана зона, активировав которую мы сможем получить практически бессмертие.

Арноха пытался переварить полученную информацию. «Мой папа – злой колдун. Да еще иные миры, исследования бессмертия, детеныши оборотней… Дурдом». Но, с другой стороны, ему, Арнохе, не выдавали никаких свидетельств о том, что он один на свете такой уникальный.

– С чего это вы вспомнили о не слишком удачных исследованиях десятилетней давности? К чему вы клоните, председатель? – снова задребезжал Петр Ильич. – Уж простите стариковское любопытство, оно, думаю, вам понятно.

– Дело в том, что четыре дня назад вот этот прибор, – Резанов вытянул руку, и на нее из ниоткуда эффектно опустился Арнохин октокоптер, – усовершенствованный моим гениальным сыном, почти случайно засек детеныша оборотня в одном маленьком провинциальном городке. Внимание на слайды!

Внутри Арнохи шевельнулась гордость. Все же отец понимает, что Арно не бесполезный балласт на воздушном шаре его замечательной жизни. Возможно, вечной.

Прямо в воздухе появился снимок – белый волчонок на серой траве, не слишком четко, но различимо. Следующий кадр – волчонок словно делает в воздухе сальто, но при этом понятно, что его нога – уже практически человеческая. Следующий снимок – светловолосый мальчик в черном свитере пытается устоять на двух ногах, видимо только что завершив акробатический трюк с предыдущего кадра. А Резанов-старший тем временем продолжал:

– Кроме этих фотографий я получил кое-какую информацию об оборотнях от своего сотрудника. К сожалению, он больше не выходит на связь. Полагаю, как штатная единица он свое отработал.

– Отработал, и прекрасно, – снова ответил кто-то из сливающихся в сплошное пятно «соратников». – Главное, что информация у нас. И позвольте выразить восхищение талантом вашего мальчика, председатель.

– Благодарю.

Что-то папаша не козыряет перед ними своими деньгами и генами… Арноха чуть не заплакал от нервного напряжения. Он ведь почти начал сомневаться, что действительно видел того монстра в углу кабинета, практически над маминым телом. Но, выходит, он не бредил. Это было кошмаром, но кошмаром абсолютно реальным.

– А ведь это он в маменьку, – вдруг снова встрял скрипучий Петр Ильич, и Арно напряг весь свой слух. – Знатная ведьма была, помнится, хоть и не нашего типа. И умна, до чего умна! А красива! Даже нашего председателя под венец повела…

– Я бы попросил, – перебил Резанов, – попросил бы не касаться этой глупой истории.

Остальные притихли, даже, кажется, зубами застучали с перепугу.

– Нет, отчего же, – засмеялся старикашка, и в его смехе Арно явственно расслышал горечь и злость. – История-то была знатная. Покойная символьер Стелла вас ведь на жажде вечной жизни и подловила? Мол, пара ритуалов, официальный брак для отвода глаз, и вырастим вашу точную копию. Время подойдет – переместим вас в юное тело… А когда тело-то подросло, стало ясно, что никакая это не копия, а как есть родной сынок. Эх, непонятно только, на что Стеллочка рассчитывала? Что вы ее полюбите? Н-да, умнейшая была ведьма и при этом наивная глупышка… Вы, председатель, и вдруг кого-то, кроме себя… Ой, не машите грозно ручками, вам меня заколдовывать ну никак не стоит, бухгалтерами не разбрасываются. Да я и сам знак-другой тоже сотворить смогу.

Арноха во второй раз за этот вечер похолодел. Отец что, всерьез собирался превратиться в него, Арно? Провести, как это, «пару ритуалов»? Нормально так, в самый раз тема для психодоктора.

– Моя так называемая супруга жестоко поплатилась за это. – В голосе Резанова звучала с трудом сдерживаемая ярость. Видимо, Петр Ильич и правда был крутым бухгалтером. – Ее разорвал оборотень, если помните. На глазах у моего же сына.

– Ах, значит, все-таки сына…

И значит, все-таки оборотень.

– Да, Петр Ильич, сына, нравится мне этот факт или нет. В конце концов, дети – наше запасное бессмертие. И Арнольд – не худший вариант, особенно когда приносит пользу. А он старается и еще постарается. Вон он, кстати, в кресле сидит и думает, что я его не вижу.

Арноха похолодел.

– Иди сюда, Арнольд, – коротко приказал отец.

Возражать и сопротивляться было бесполезно, только идиотом себя выставишь. И Арноха подошел к столу, шагнул в круг, очерченный лампами.

Отец всмотрелся в лицо сына, покачал головой и отвесил тому беззлобный и безболезненный подзатыльник.

– В следующий раз получше спрячешься.

– Угу…

– Так вот, возвращаясь к теме, от которой нас так старательно уводил Петр Ильич… Как мы знаем, наше следящее устройство засекло детеныша оборотня. Но мы не можем толпой явиться в крошечный городок, где все у всех на виду, чтобы похитить ребенка. А вот другой ребенок может появиться в городе и не наследить… Раз уж Арнольд оказался в нужное время в нужном месте, ему и поручим это дело. Твоя задача, сынок, не привлекая внимания, найти мальчика и позвонить мне. Справишься?

Конечно же, справится. Чтобы потом на вопрос, чего же ему теперь хочется, снова потребовать: «Верни Киру». Да. Сразу после «Расскажи про маму».

Арноха молча кивнул.

– Арнольд Ромуальдович, позвольте, – раздался вдруг негромкий голос из самого дальнего кресла.

Резанов-старший развернулся всем корпусом к говорившему:

– Да, Дирке?

Из кресла поднялся совсем молодой сутуловатый парень. В костюме ему явно было неудобно, передвигался он прихрамывая и вообще казался чужим в компании лощеных папочкиных «соклубников». Но эти самые соклубники тут же притихли, а кое-кто даже подался назад. Парня со странным именем Дирке тут явно знали и не на шутку опасались. Он на секунду задержал взгляд на Арно, и тот поежился – в глазах Дирке горел темный огонь.

– Если мальчик появится в маленьком городе один, то он точно привлечет ненужное внимание, – отрывисто проговорил Дирке.

Надо же, «мальчик», будто сам он больно взрослый…

– Если позволите, я возьмусь его сопровождать, – продолжал Дирке. – Назовите меня как хотите – старшим братом, охранником, гувернером. Мне важно быть в Городе луны, когда детеныш окажется в ваших руках… Для меня это единственный шанс. В Трилунье меня считают предателем и преступником. Мне надо, чтобы меня хотя бы выслушали, не убили сразу.

Арно даже нехорошо стало, такое отчаяние звучало в голосе Дирке. Что он, интересно, мог натворить? С виду – школу закончил, если не вчера, то позавчера.

Резанов посмотрел на парня, склонив голову набок.

– Вы обещали, председатель, – с нажимом проговорил тот снова.

Резанов криво усмехнулся:

– Хорошо, пару недель я обойдусь без своего ассистента. Но имей в виду ни Арнольд, ни ты не предпримете ничего до моего приезда. И надо ли предупреждать, что за сохранность моего сына ты отвечаешь своей головой? И держишь язык за… зубами.

Дирке вздернул подбородок.

– Я не давал вам повода усомниться в моей лояльности, председатель. И впредь не дам.

– Продолжай в том же духе. – Резанов-старший снова обернулся к сыну: – Арнольд, надо подготовиться к твоему отъезду.

Нехороший червячок подозрительности снова шевельнулся в Арнохе и куснул куда-то в область мозга. Как-то очень гладко все идет. Ощущение такое, что у папы в рукавах заранее припрятаны по три решения каждой задачи. Похоже, он запланировал отъезд сына еще до того, как созвал свой «Охотничий клуб» на совещание в «Темную ночь».

– Значит, так… Зафиксируйте кто-нибудь запись драки Арнольда с моего видеорегистратора в Сети с комментариями, что сынок магната Резанова совсем от рук отбился. На папиной машине без прав гоняет, в драки на улицах лезет.

– Пап, ты что???

Резанов жестом велел сыну замолчать.

– Дам пару интервью. Сообщу, что отправляю тебя в глушь, в обычную школу, учиться уму-разуму под жесткий присмотр своего ассистента из Швейцарии Дирке Эрремара. Соберешь вещи, получишь у Дирке фотографии волчонка. Поучишься понемногу во всех школах этого городишки. Найдешь детеныша – вернешься домой, тогда и про Киру твоего поговорим. Слышал? Выполнять.