На условиях любви

ГЛАВА ВТОРАЯ

Выйдя из замка, Кейт почувствовала себя совершенно разбитой. Но в то же время она была довольна тем, что ей удалось одержать хотя бы частичную победу. Возможно, в следующий раз она добьется гораздо больших и реальных результатов. Душа ее пела от радости и возбуждения после удачно проведенной сложной сделки. Или дело было не только в сделке? Кейт пришлось признаться, что встреча с Ги де Вильневом потрясла ее.

Она взялась за ручку дверцы арендованного джипа и задумалась. Встреча прошла с таким успехом, на который она и не рассчитывала. Ги послал своих людей отодрать последние доски с окон коттеджа и расчистить сад от разросшихся сорняков. Он также собирался уладить дело с подсоединением коммуникаций, хотя это было намного труднее. Общение с местной бюрократией даже у графа отнимало массу времени. Вообще-то Кейт должна быть довольна одним тем фактом, что Ги согласился с ее намерением оставить коттедж себе.

Но проблема была не в этом. Кейт ни разу не уходила с деловой встречи с горящей от возбуждения кожей. Да, но о каких эротических фантазиях может идти речь, когда у нее отключено электричество, а изо всех удобств наличествуют только свечи и мобильник? А первые гости прибывают меньше чем через три недели!

Конечно, Кейт была не до конца честна с мсье де Вильневом, но для начала ему хватит и сообщения о том, что она собирается жить в коттедже. Если он узнает, что она собирается превратить дом в уютный пансионат для измотанных работой менеджеров… Кейт прикрыла глаза, представив ярость Ги, когда он узнает о ее намерениях, а потом решительно сжала губы: что ж, пусть он узнает об этом как можно позже.

С этими мыслями Кейт вошла в коттедж.

Дверь бесшумно открылась на хорошо смазанных петлях, явив картину, ничуть не изменившуюся с того дня, когда Кейт была здесь в последний раз. Неужели тот день, полный смеха и покоя, был всего лишь полгода назад? Тогда ничто не предвещало грядущей беды… и графу де Вильнев еще только предстояло вернуться в замок и заявить свои права на наследство.

Но с той ужасной автомобильной аварии, в которой погибли ее тетя и отец Ги, все изменилось.

Дверь закрылась с тяжелым, глухим стуком, и Кейт позволила себе отдаться чувству потери. Она прислонилась спиной к темному полированному дубу и закрыла глаза, мысленно стараясь отгородиться от произошедших изменений. Запущенное состояние коттеджа ничто по сравнению с той пустотой в душе Кейт, которую раньше заполняла говорливая маленькая старушка с пронзительным взглядом голубых глаз. Воспоминание о тете Элис вернуло Кейт немного уверенности и решимости, и, смахнув слезы со щек, она вышла наружу и оглядела то, что осталось от Ла-Птит-Мезон.

Потрепанный – наиболее точное определение. Черепица лежит вкривь и вкось, когда-то коралловая, теперь бледно-песочного цвета.

Побелка на стенах тут и там пошла пузырями.

Тем не менее Кейт охватило чувство нежности и гордости – коттедж был в ее глазах схож с ребенком, который вступает в новую пору жизни.

И она ему в этом поможет.

Кейт обогнула дом и взяла привезенные с собой инструменты. Ги пришлет людей завтра, но ей не терпелось начать работу немедленно. Она подхватила гвоздодер и отвертку и приступила к сражению с доской, которую какой-то вандал приколотил к раме кухонного окна. Через несколько секунд Кейт уже скакала на одной ноге, проклиная отвертку, которая, скользнув по доске, угодила острием ей прямо в ладонь. И в этот момент раздался хруст песка под копытами лошади.

– О нет, только не посетители! – проворчала Кейт, высасывая кровь из ранки.

Когда в поле ее зрения появились лошадь и всадник, она спрятала поврежденную руку за спину.

– Ги! – воскликнула Кейт. – Что ты* здесь делаешь?

– Хотел взглянуть на коттедж, – ответил он, спрыгивая с весьма норовистого на вид жеребца. – А ты чем занимаешься? – поинтересовался он. Под ее настороженным взглядом он стянул перчатки, спрятал их в карман бриджей, перекинул поводья на луку седла и, подойдя к Кейт, взял ее за руку и осмотрел ладонь.

– Все в порядке. Пустяки… пустяковая ранка, – попыталась она высвободиться из хватки Ги.

– Стой спокойно, – раздраженно прервал ее граф. – Рана глубокая. Твоя противостолбнячная прививка все еще действует?

– Да, – ответила Кейт, слегка вздрогнув, когда Ги коснулся края ранки.

– У тебя есть антисептики?

Тетя Элис серьезно относилась к возможности несчастных случаев и хранила все, что могло понадобиться, в шкафчике в ванной. Но Кейт не собиралась пускать Ги в ванную, потому что для этого ему пришлось бы пройти через ее спальню.

– Нет, – сказала она.

– Что, никакой аптечки? – нетерпеливо переспросил Ги.

– Я была слишком занята, приводя коттедж в порядок, чтобы думать еще и о…

–.. безопасности.

– Ги, я…

– Что? – Он усилил хватку, когда Кейт попыталась отстраниться. – Что ты хочешь сказать?

В его голосе звучала настойчивость, которой Кейт ни разу не слышала раньше. Рука у нее чертовски разболелась, Ги выглядел сердитым и раздраженным, и Кейт на секунду потеряла способность здраво рассуждать.

– Не смей повышать на меня голос! – разъярилась она, ударив его в грудь свободной рукой, но Ги в ответ лишь рассмеялся, поймал руку Кейт и прижал ее к себе. Кейт оказалась в опасной близости от размеренного стука его сердца, запаха свежевыстиранной рубашки и чистого мужского тела. Все вместе подействовало на ее взбудораженные нервы странно успокаивающим образом.

– Так лучше? – пробормотал Ги, гладя Кейт по голове.

Растерянная, подавленная, но немного остывшая, Кейт медленно кивнула в знак согласия.

– Болит, – призналась она, и если Ги решил, что она имеет в виду руку, то пусть.

– Неужели в коттедже нет ничего, чтобы оказать первую помощь?

Сердце Кейт пропустило один удар, пока она думала, как отказать Ги, не проявив при этом откровенную грубость. Она была не готова принимать посетителей, особенно Ги.

Пока все в коттедже не примет тот облик, который она задумала… который она помнила… ничья нога не ступит в ее дом.

– Нет, я все выбросила. Истек срок годности. – Она развела руками в жесте беспомощного сожаления. – Но ты не волнуйся, я зайду в аптеку в деревне.

Он явно не поверил ей.

– Я отвезу тебя, – наконец сказал он.

– Нет, не глупи, я… – Но граф так и не отпустил ее запястье, и в следующую секунду они уже были на середине двора. Прежде чем Кейт успела что-то сообразить, Ги поднял ее в седло, а через секунду сам уселся позади, обняв талию Кейт свободной рукой.

– Не волнуйся, я поеду медленно, – пообещал он, тронув лошадь с места.

Наплевать, что Кейт с детства не ездила верхом, – прикосновение руки Ги было гораздо опаснее, тревожнее.

– Расслабься, – прошептал он так близко от уха Кейт, что она невольно вздрогнула. – Ты заставляешь лошадь нервничать.

О чем Кейт сейчас думала меньше всего, так это о нервах лошади! Но все же мерное постукивание копыт некоторым образом успокоило ее взбудораженные чувства. Скоро она уже покачивалась в такт поступи скакуна и, убедив себя, что поступает самым естественным в данной ситуации образом, отклонилась назад и прильнула к Ги.

– Куда мы едем? – Задавая этот вопрос, Кейт обернулась и коснулась щекой щеки Ги, на которой уже пробивалась щетина. Ощущение было приятным. Немного щекотно, но приятно. И жар, прихлынувший к ее щекам, мгновенно распространился в иные уголки ее тела. Ритмичная поступь лошади только добавила остроты ее ощущениям.

– Болит?

Тихий голос Ги застал Кейт врасплох, и она ощутила вину и беспомощность, словно ребенок, которого поймали на какой-то шалости.

– Сейчас не так сильно, – хрипло ответила она. – А что?

– Ты вздохнула, и я подумал…

Ги не закончил предложение, явно ожидая объяснения.

– Куда мы едем, Ги? – повторила вместо ответа Кейт, стараясь придать голосу твердость.

– В замок… в аптеку, – небрежно ответил Ги. – Как захочешь.

– В аптеку, – быстро сказала Кейт.

– Будь по-твоему, – спокойно согласился Ги, повернув лошадь на правое ответвление тропинки.

– Там по крайней мере можно показать руку мсье Дюпону, – заметила Кейт, словно оправдывая свое нежелание ехать в поместье, где она оказалась бы во власти Ги.

Он, в свою очередь, издал какой-то одобрительный возглас и крепче прижал к себе Кейт.

– Ничего, если мы поедем быстрее?

Кейт промолчала. Приняв это за знак согласия, Ги натянул поводья и крепче сжал бока жеребца. Кейт была заворожена тем, как легко Ги заставил коня перейти с медленного шага на умеренный галоп, все это время уверенно и осторожно поддерживая ее, так что она уже и не боялась – по крайней мере упасть.

Авторитет графа в деревне, судя по всему, был высок. Встречные жители поворачивались к нему, улыбались, выкрикивали приветствия. И дело было не только в том, что Ги принадлежал к аристократической семье. Он действительно пользовался искренней любовью и уважением. К тому же, как скоро поняла Кейт, он прекрасно знал жизнь деревни. Казалось, Ги был знаком с каждой семьей в округе, знал обо всех проблемах и участвовал, хотя бы мимолетно, в каждом успешном мероприятии.

– И как ты умудряешься столько всего знать? – спросила Кейт после одной особенно эмоциональной встречи, результатом которой явилась организация футбольного матча между жителями одной из деревень и работниками поместья.

Глаза Ги, в которых сверкнуло легкое удивление, встретились с глазами Кейт.

– Это мой принцип, – объяснил он. – Для меня это серьезно. Деревня, ее жители… в них моя жизнь.

Как же Кейт им завидовала!

Как и большинством магазинов в деревне, аптекой владело уже не одно поколение одной семьи. Мсье Дюпон, аптекарь, маленький жилистый человек в очках с толстыми стеклами, за которыми прятались смешливые глаза, обладал еще и топорщащимися усами и гладко прилизанными волосами. Увидев новоприбывших, он помахал рукой, чтобы привлечь их внимание. Результатом стала полнейшая тишина, ибо все посетители обернулись к дверям.

– Мсье граф! – воскликнул аптекарь. – Quel honneur![8] Чем могу служить?

– Сначала обслужите остальных, – настоятельно попросил Ги. – Дело не такое уж и срочное. – И он взглянул на Кейт, словно ища подтверждения своим словам.

– Да-да, все в порядке, – сказала она негромко. – Наверно, мне стоит сходить в супермаркет за пластырем и антисептиком.

– В супермаркет! – Мсье Дюпон в ужасе всплеснул руками. – Ну что вы такое говорите! Ну-ка, все в сторону! – Он освободил проход с изяществом фокусника. – Пусть молодая леди подойдет ближе.

– Ну что вы, в этом нет никакой необходимости, – запротестовала Кейт, а Ги уже вел ее к прилавку.

– Перестань, – прошептал Ги, не зная, что от этого шепота у Кейт по спине побежали мурашки. – Он всего лишь пытается помочь.

Поняв, что против воли стала центром внимания, Кейт решительно пошла вперед.

– А теперь, мадемуазель, позвольте мне взглянуть, – сказал мсье Дюпон, выйдя к ней навстречу, и, прежде чем Кейт успела что-то предпринять, Ги взял ее руку и протянул мсье Дюпону. Остальные посетители образовали вокруг них полукруг и, затаив дыхание, ждали диагноза мсье Дюпона. – Плохо дело, – сказал он, близоруко щурясь на ладонь Кейт. – Рана рваная. – Он взял руку Кейт в свою и сдвинул очки на самый кончик носа. – Гематома… несомненно, болит… к счастью, рана неглубокая, – объявил он, вызвав волну вздохов облегчения. – Надеюсь, вы не упали с лошади, мадемуазель? – поддразнил он, подмигнув Ги и взглянув на привязанного снаружи жеребца.

Все головы повернулись к окну, прослеживая направление его взгляда, и пожилые женщины начали фыркать одна за другой, дополняя свое отношение к происшедшему красноречивым подталкиванием локтями.

– Нет, я не падала с лошади, – подтвердила Кейт, чувствуя, как при мысли о том, что могли подумать окружающие, к ее щекам приливает кровь.

– Мсье граф, подержите, пожалуйста, руку, пока я промою рану, – сказал мсье Дюпон. Возможно, будет немного щипать, мадемуазель, – сказал он Кейт. – Вы уж потерпите, не убегайте.

– Не волнуйтесь, мсье, – уверил его Ги. – Я не отпущу ее.

Как выяснилось позже, мсье Дюпон решил и перевязку превратить в акт мелодрамы. По крайней мере он продемонстрировал бинт, которого могло хватить, чтобы превратить Кейт в египетскую мумию.

– А теперь можете отпустить ее, – сказал он Ги. – Все неприятное позади…

По мнению Кейт, позади осталось как раз самое приятное. Ги прислонился к стене и скрестил руки на груди, и Кейт чувствовала, что он не сводит с нее глаз.

– Ну вот, готово! – наконец объявил мсье Дюпон с широкой улыбкой. – И, хочу сказать, вышло куда как хорошо.

– Отлично! – подтвердил Ги, отойдя от стены. – Сколько я должен вам, мсье Дюпон?

– Должны мне?! Вы должны мне только обещать, что проводите эту юную леди домой.

Ей сегодня пришлось несладко.

Это мягко говоря, подумала про себя Кейт, пока Ги отвечал на любезность аптекаря с присущей ему вежливостью.

– Но тем не менее я уверен, что мог бы оказать вам ответную услугу, – настойчиво продолжил он.

– Мсье граф, – воскликнул мсье Дюпон с низким поклоном, – уверяю вас, нет никакой необходимости в…

– У меня есть мысль получше, – неожиданно вмешалась Кейт, – через три недели я праздную новоселье… – Подходящее слово, чтобы описать открытие пансиона и не выдать своих истинных намерений Ги. – И я хотела бы пригласить вас… всех. – И тут она увидела лицо Ги и замолкла.

– Надеюсь, я тоже вхожу в число приглашенных? – сказал он.

Во рту у Кейт пересохло.

– Да как же мадемуазель могла забыть про вас, мсье граф! – вновь воскликнул мсье Дюпон, переводя взгляд с Ги на Кейт и обратно, как зритель в теннисном матче. – Или могли, мадемуазель?

– Нет, конечно же, нет. Я буду рада видеть тебя, Ги.

– По голосу не скажешь, – пробормотал он так тихо, что расслышала только Кейт. – Не забудь прислать приглашение.

– Не забуду, – пообещала Кейт, пятясь к выходу. – Что ж, спасибо, мсье Дюпон… спасибо всем… и тебе, Ги.

– Не так быстро, – протянул Ги, шагая за ней по пятам. – Я обязан проводить тебя до дому, помнишь?

– Я справлюсь… честно, – запротестовала Кейт, когда Ги подхватил ее под локоть. – Я дойду – Я тоже, – заметил Ги. – Пли мы можем поехать назад верхом. Как пожелаешь.

– Не надо обращаться со мной как с ребенком. Я поранила руку – вот и все. Ее перевязали. Спасибо за помощь…

–.. et au revoir?[9] – сардонически закончил Ги.

– Да. Нет, – быстро поправилась Кейт, поняв, что Ги может счесть ее неблагодарной.

– Так мы идем или едем? – повторил он.

Кейт решила идти, и ей пришлось подождать под бело-зеленой полосатой маркизой аптеки, пока Ги не договорился с одним деревенским пареньком, чтобы тот отвел лошадь назад в замок.

– Ты очень доверчивый, – заметила Кейт, глядя на сияющее лицо парнишки, когда тот пустил лошадь быстрой рысью.

– В самом деле? – сухо сказал Ги. – Но поскольку я знаю Леона с самого его рождения, как и прочих подростков в деревне, я сказал бы, что иду на рассчитанный риск. Я выбрал его не наобум. Он один из лучших наездников среди своих сверстников, и, позволив ему проехаться на Сполохе, я только выказал свою благодарность за те часы, что он потратил на его выездку.

– Прости. Как глупо с моей стороны. Мне следовало понять…

– Забудь, – сказал Ги, ведя ее по направлению к магазинам.

– Куда мы на этот раз?

– Я проголодался. Мы сейчас купим что-нибудь и устроим пикник.

Они разложили еду на траве около ручья, который журчал в саду, окружавшем коттедж Кейт. И, казалось, прошедшие годы куда-то улетучились, так что все словно вернулось в те дни, когда приезжие, жители деревни и даже члены семьи Ги собирались на берегах текущей через город реки и проводили летний полдень за болтовней и смакованием всяких вкусностей. Но тогда Ги не так уж часто оказывался около Кейт… Вот о чем думала она, разворачивая сыр. В булочной ее снабдили ярко-алыми салфетками и плетеной корзинкой, куда они сложили купленную снедь. Там были охлажденное вино, ароматный хрустящий хлеб, сочные зеленые оливки и целое ассорти сыров.

Ги вынул изо рта травинку и перевернулся на другой бок, подложил ладонь под щеку и посмотрел на Кейт.

– Готово? А то я умираю с голоду.

– Готово, – подтвердила Кейт, чувствуя, как под пристальным взглядом Ги к ее лицу приливает краска. Он такой потрясающий и в то же время такой невозмутимый… такой обманчиво спокойный, напомнила она себе.

– Так покорми же меня, – попросил он мягким, чувственным голосом.

– Возьми сам, – выпалила Кейт, слишком потрясенная, чтобы понять: он вынудил ее вести себя и говорить, как это бывало в ее бытность подростком.

Словно уловив ее настроение, Ги снова вошел в ту роль, которую однажды играл в ее жизни… И эта его манера была гораздо опаснее, чем образ умудренного, опытного мужчины, которого он изображал со времени возвращения Кейт во Францию.

– Не получится, Кейти Фостер, – лениво протянул он. – Или ты накормишь меня, или пеняй на себя. Ты мне должна, и я имею право запросить возвращения долга.

Напускная невозмутимость Ги ни на минуту не обманула Кейт. В любую секунду он был готов пойти в наступление.

– Тем более что мне надо восстановить силы перед грядущими трудами, – напомнил Ги, бросив ленивый взгляд в сторону коттеджа.

Кейт сильно сомневалась, что Ги нуждается в восстановлении сил, – по крайней мере она так рассудила, оглядев бугрящиеся под его рубашкой мускулы.

– Не волнуйся, Ги, – сказала она, стараясь переключить его внимание на более житейские вопросы. – Твоим людям не обязательно приходить завтра…

– Я не могу позволить тебе прожить еще один день с заколоченными окнами, – оборвал ее Ги. – Это ужасно, – в его голосе появились резкие нотки. – Если бы я хотя бы знал, что ты будешь здесь жить…

– Я провела здесь не так уж много времени.

– Неважно, – твердо сказал Ги. – Ты, наверно, была потрясена, обнаружив коттедж в таком состоянии. – Он резко сел и заглянул прямо в глаза Кейт. – Ко всему прочему… – Он сжал свои полные, чувственные губы и покачал головой. – Прими мои извинения.

– Принимаю, – ответила Кейт, нарезая хлеб. Она не знала, что опаснее – Ги игривый или Ги серьезный.

– Ну а теперь ты можешь накормить меня, проворчал он, снова откидываясь на спину.

Руки Кейт застыли в воздухе. На мгновение ей показалось, что пчелы прекратили жужжать и тихий ветерок замер в листве деревьев.

Только смешок Ги вывел ее из транса.

– Поторопись, Кейт. Или мне придется заняться тобой лично.

– Ты не посмеешь! – уверенно сказала она.

– Правда? – негромко спросил Ги.

Он не успел продемонстрировать свои намерения, как Кейт опять переключила разговор на более важный и безопасный предмет:

– Ги, я понимаю, я только что приехала, но нельзя ли мне договориться о встрече с твоей матерью?

Настроение Ги тут же изменилось.

– Она никого не принимает.

– И меня не захочет принять?

– Все, что напоминает ей о катастрофе… в особенности все, что напоминает ей о самой дорогой подруге – твоей тете…

– Я понимаю, – тихо прервала его Кейт. – Я просто хотела, чтобы она знала: я справлялась о ней, думаю о ней. Ты можешь передать ей?

– Naturellement,[10] – ответил Ги. – Спасибо, Кейт. Ты очень добра. Мне кажется, что ей очень одиноко в замке. Как только она решит, что готова принимать посетителей, я скажу ей, что ты хотела повидаться с ней.

– И что я всегда рада видеть ее в Ла-Птит-Мезон, – быстро добавила Кейт. – По крайней мере, когда все будет устроено, – уточнила она. – Мне бы не хотелось, чтобы она увидела коттедж в его нынешнем состоянии.

Ги быстро поднялся на ноги, на щеке его задергался мускул.

– Ну вот, теперь ты заставляешь меня чувствовать себя виноватым, – сказал он, подойдя ближе. – Если бы я хотя бы знал, что ты собираешься вернуться…

– Перестань, – твердо возразила Кейт. – В этом нет твоей вины.

– Что ж, видимо, в будущем мне придется внимательнее следить за управляющим, – заметил Ги. – Похоже, что мое указание покончить с коттеджами, сдающимися внаем, было выполнено с чрезмерным усердием.

– Я уверена, что именно так и надо вести дела, – усмехнулась Кейт. – Лично я, выбрав себе цель, не буду сидеть на месте и предаваться бесплодным размышлениям.

– Но здесь вопрос не в выгоде, – заметил Ги, отрезая ломоть нежного бри и кладя его на ароматный кусок хлеба, который он передал Кейт. – Дело в тебе.

В его глазах плясали искорки смеха. Он смеялся над ней? Над ее поведением?

После пикника Ги остался, чтобы отодрать оставшиеся на окнах доски. Потом он пообещал, что рабочие принесут замазку, чтобы скрыть следы гвоздей, а после этого приедут декораторы.

Ги ушел, а Кейт обошла коттедж. Скоро он обретет нормальный вид, причем за очень короткий срок. Нормальный, но не прежний, вздохнула она, поднимая корзину, полную собранных в саду цветов. Она-то хотела, чтобы все оставалось таким, каким было при жизни тети Элис. Но стоит ли создавать здесь этакий мемориал? Нет. Просто не надо забывать о тех днях. А что касается Ги… Она все объяснит ему, но… потом.

Пока что торопиться некуда.

Глубокой ночью, когда весь мир затих, замер в безвременье, Кейт проснулась оттого, что легкие ей раздирал кашель. В полусне она потянулась к выключателю лампы и вдруг поняла, что у нее щиплет в глазах. Прищурившись, Кейт посмотрела на часы и вдруг ощутила запах гари. Она перевела взгляд на дубовую дверь, в щель под которой уже проникали первые робкие завитки дыма.

Мгновенно проснувшись, Кейт выскочила из-под одеяла и схватила халат. Потом подбежала к двери и провела по ней ладонью – дерево было еще прохладным. Кейт замерла, приложив ухо к двери и пытаясь понять, как далеко зашел пожар, и различила явственное потрескивание. Но ведь она была так осторожна…

Очевидно, не слишком, решила она, вспомнив о свечах, которые она зажигала на кухне, когда рассматривала фотоальбомы. Она так и не погасила их…

Кейт слегка приоткрыла дверь и вгляделась в наполненный дымом сумрак: лестница была еще видна, и по ней пока еще можно было спуститься.

Кейт вернулась в комнату и взяла с подзеркального столика самое дорогое, что у нее здесь было, – тройную рамку с фотографиями тети Элис и родителей самой Кейт. И еще серебряный медальон, в котором хранился снимок юной Кейт, с вызовом смотрящей в камеру. Именно сейчас ее внезапно кольнуло понимание того, что уже тогда за ее бравадой скрывались неуверенность и уязвимость. А с другого разворота, являя полную противоположность веснушчатой дерзкой девчонке, смотрела тетя Элис. Сам по себе медальон был безделушкой, но в нем было все, что составляло жизнь Кейт в те далекие годы, и потому он был для нее очень дорог. Кейт никуда не выходила без него.

Дым становился все гуще, и Кейт поняла, что пора выбираться или она задохнется. Но на этот раз, когда она открыла дверь, жар пламени опалил ей лицо, заставив отпрянуть назад. Бросив в коридор опасливый взгляд, Кейт заметила, что огонь уже лижет перила лестницы, создавая сюрреалистический калейдоскоп теней, света и дыма. Призвав все свое мужество, Кейт сбежала вниз по лестнице. Из глаз непрерывно текли слезы, и Кейт не видела ничего, кроме черного дыма, который окутывал ее густым облаком.

Проковыляв через кухню, она нащупала дверь черного хода, но со страху никак не могла справиться с замком. Задыхаясь, жадно ловя ртом воздух и одновременно плача, она действовала исключительно по инерции, повинуясь инстинкту самосохранения. Наконец дверь поддалась, и Кейт буквально выпала в ночь и поползла прочь на четвереньках, пока не перестала ощущать жар огня. И уже на безопасном расстоянии от горящего дома она поняла, что потеряла свой драгоценный медальон. Во тьме ее отчаянный крик прозвучал особенно жутко, но когда Кейт перевела обезумевший взгляд на коттедж, дым уже вырывался из-под крыши, а искры сыпались из окон словно фейерверк.

Истерически смеясь, Кейт встала на колени и занялась безумными подсчетами. На верхнем этаже пламени еще не было видно. Возможно, она сможет вернуться по той же лестнице? Плохо соображая, Кейт медленно поднялась на ноги. Она помнила, как в фильмах люди заходили в горящие дома, обернув голову мокрым полотенцем, чтобы не надышаться смертоносного дыма. Скинув халат, она намочила его под садовым краном. Потом, дрожа от страха и холода, сунула руки во влажные рукава, сняла тонкие пижамные брюки и намочила их тоже, завязала их вокруг рта и носа и побрела к двери, проклиная свою поврежденную ногу, которая, как всегда, мешала ей.

Заглянув внутрь, Кейт увидела, что огонь захватил еще большую территорию. Шанс на то, что она найдет медальон до того, как он превратится в лужицу расплавленного металла, был настолько мал… но и этого для Кейт было достаточно.

Она только приготовилась нырнуть внутрь, как услышала шум машины, крики людей и звуки сирены. Какое счастье, что кто-то заметил ее бедственное положение! Но Кейт уже не подчинялась голосу разума, и если она еще может найти медальон, то должна начинать прямо сейчас…

– Нет, Кейт! Нет! Куда ты?

Ее оттащили от порога коттеджа, мимо толпы людей, которые уже устремлялись к месту пожара, кто волоча шланг, кто передавая ведра. Все кричали, подбадривая друг друга.

– Пусти! Пусти меня! – вопила Кейт так неистово, что к тому времени, когда Ги поставил ее на землю, ее гортань была словно ободрана изнутри.

– Mon Dieu![11] Кейт! – только и смог произвести он, заглянув в ее обезумевшие глаза. – О чем ты думала? Ты могла погибнуть!

– Наплевать! Какая разница! Неужели ты не понимаешь? – хрипло кричала она, отбиваясь, чтобы вернуться к коттеджу. – Мне надо назад. Пусти меня!

– Нет. – Ги прижал ее к себе.

– Предупреждаю тебя… – Но губы уже не слушались Кейт, и ноги начали подгибаться.

– Нет, – снова сказал он, но уже мягче, и его объятия стали осторожнее. – Кейт, туда нельзя. Слишком поздно.

– Нет! Не правда! – истошно кричала Кейт, но Ги лишь еще решительнее удерживал девушку.

– Успокойся, Кейт! – уговаривал он, обхватив ее лицо ладонями. – Пожар взят под контроль. Коттедж спасут. Смотри! – Кейт предприняла последнюю попытку вырваться, и тогда Ги так стиснул кольцо своих рук на ее плечах, что она потеряла всякую возможность двигаться. – Нет, ты должна выслушать меня.

Я самолично прослежу за восстановлением дома. Я построю его заново по кирпичику, если потребуется. Я сделаю это…

– Нет… нет, ты не понимаешь, – прервала его Кейт, непрестанно качая головой. – Ничто уже не будет прежним.

– Что именно ты имеешь в виду?

– Вещи тети Элис… – Голос Кейт прервался, и она заплакала, уткнувшись лицом в грудь Ги.

– Какие именно? – тихо переспросил Ги, гладя Кейт по голове медленными нежными движениями. – Впрочем, неважно, какие. – Он немного отстранил Кейт и посмотрел на нее. – Потому что, если ты скажешь мне, что все эти слезы пролиты из-за нескольких безделушек… – Он покачал головой и заглянул Кейт в глаза. Потом очень осторожно положил ладонь на левую сторону ее груди. – Тетя Элис здесь, Кейт, а не в коттедже, – мягко заметил он.

Несколько секунд Кейт смотрела на него; убежденность Ги придала ей сил, избавила от безумия последнего часа. Медленно, очень медленно она расслабилась в его объятиях.

– Ты прав, – прошептала она, стараясь смириться с непреложным фактом. – Но…

Но в этот момент к ним подошла небольшая группка людей.

– Все под контролем, мсье граф, – сказал один из них, – но мы сможем выяснить, насколько серьезны повреждения, только утром, когда рассветет.

– Merci… merci beaucoup,[12] – негромко поблагодарил Ги, все еще поддерживая Кейт. Вы все так быстро откликнулись. Я не знаю, как вас благодарить.

Кейт тоже чувствовала, что словами не отплатить за оказанную помощь.

– Вы спасли мой дом и мою жизнь, – хрипло выговорила она. – Я у вас в неоплатном долгу.

– Ну что вы, мадемуазель, – ответил старший из собравшихся людей. – Это, в конце концов, наша работа.

– Но сейчас глубокая ночь, – хрипло заметила Кейт, – а вы все приехали!

– Здесь, в Вильневе, мы всегда рассчитываем на помощь друг друга, – объяснил кто-то из группы. – Иначе никак нельзя, как по-вашему, мадемуазель?

– Несомненно. – Кейт бросила взгляд на Ги, который делал вид, что никоим образом не причастен к ее спасению. – Но раз огонь потушен, я, наверно, могу вернуться внутрь и…

– Ни в коем случае, мадемуазель, – твердо сказал глава добровольных пожарных. – Мы не уверены, что это безопасно. Вам придется подождать до завтра.

– Но я всего лишь хочу быстро осмотреться, и все.

– Ты не пойдешь туда, – произнес Ги бесцветным голосом.

Кейт ощетинилась. Она не привыкла подчиняться приказам.

– Но если пожарные направят прожекторы так, чтобы…

– Я знаю, что тебе пришлось нелегко, что ты расстроена, – прервал ее Ги, – но ты немного не в себе. Эти люди как-никак спали и примчались сюда прямо из постелей.

И Кейт сдалась.

Наконец все разошлись, по одному и группками, и Кейт с Ги остались одни на травянистом берегу, который освещала лишь луна, прятавшаяся где-то за листвой деревьев.

– Ну что ж, пошли ко мне, – скомандовал Ги, увлекая Кейт за собой.

– О нет, я… – Кейт попыталась было отпрянуть, а потом лишь махнула рукой. И на что она рассчитывает? У нее с собой только мокрый халат и пижамные штаны, и вряд ли она готова ночевать в лесу в таком виде.

– Пока в коттедже небезопасно. Теперь его надо восстанавливать. Тебе придется пожить некоторое время у меня, прежде чем дом приведут в порядок, – сказал Ги, подталкивая Кейт вперед.

Она поморщилась. Вряд ли сейчас подходящий момент, чтобы сообщать Ги: коттедж должен быть готов в трехнедельный срок, потому что к этому времени прибудут первые гости.

– Пошли, – повторил Ги. – Ты вся дрожишь, и не от холода. Тебе надо как можно быстрее лечь в постель.

– В замке?

Ги прибавил шагу.

– А где же еще, как не в замке?

– Я доставляю тебе кучу хлопот, – извиняющимся тоном заметила Кейт, вынужденная почти бежать, чтобы поспевать за Ги.

– Не больше, чем обычно, – последовал сухой ответ.