На уток

Об авторе

Пьер Буль пришел в литературу сравнительно поздно. Когда в 1950 году он опубликовал свой первый роман «Вильям Конрад», ему было тридцать восемь лет. Однако уже в этой книге Буль выступил как сложившийся писатель, человек с жизненным опытом, твердо знающий, что он хочет сказать своим читателям.

А опыта Пьеру Булю было на занимать. Инженер-электрик по образованию, он встретил вторую мировую войну служащим на каучуковых плантациях о юго-восточной Азии. Решив принять участие в сопротивлении японским захватчикам, Буль пережил множество опасных и драматических приключений в Бирме, в Китае и во Вьетнаме; обвиненный петэновскими властями в «предательстве», он несколько лет провел в тюрьме, откуда бежал в 1944 году.

Многие впечатления от пережитого в Азии нашли отражение в одном из наиболее известных романов Буля «Мост через реку Квай» (1952), за который ему была присуждена премия Сент-Бёва.

Но азиатский опыт пригодился Булю и в другом отношении: знакомство с восточными цивилизациями помогло ему как бы чужими глазами взглянуть на европейскую культуру, увидеть всю относительность — историческую и социальную — тех нравственных ценностей и понятий, которые казались его соотечественникам вечными, естественными, само собой разумеющимися. Это умение наизнанку вывернуть общепринятое, увидеть в нем нечто странное или даже противоестественное характерно не только для таких романов Буля, как «Испытание белых людей» (1955), который строится на прямом взаимоосвещении западной и восточной культур, но и, пожалуй, для всех его произведений, где прием отстраненного показа примелькавшихся явлений, вещей, устоявшихся представлений играет ведущую роль.

Этот прием, нередко подкрепляемый научно-фантастической или детективной мотивировкой сюжетных коллизий, не только придает занимательность романам Буля (назовем среди них «Малайское святотатство», 1951; «Палач», 1954; «Планета обезьян», 1963; «Фотограф», 1967; «Игры, ума», 1971; «Добродетели ада», 1974), но и служит целям резко сатирического изображения современной действительности. И по своему критическому духу, и по используемым приемам Пьер Буль во многом связан с литературной традицией, заложенной еще Свифтом в «Путешествиях Гулливера» и Вольтером в «Простодушном» и «Кандиде». Буль неистощим на выдумку, когда хочет разоблачить интеллектуальный и нравственный догматизм, когда показывает, как «железная» логика оборачивается алогизмом, абсурдом, позорной и смешной неудачей, а иногда и настоящей трагедией.

Отсутствие догматизма в идейных позициях самого Буля хорошо объясняет, почему его сатира совершенно лишена морализаторского оттенка и почему прозрачная ясность и рационалистичность его ума, всегда создающего четкие психологические и сюжетные конструкции, так легко и органично сочетается с жизнерадостным юмором, наполняющим произведения писателя.

Г. Косиков