На Яике - городок, на Урале - город

УРАЛЬСК ЛИТЕРАТУРНЫЙ

История Уральска - города с 371-летней биографией стала поистине неисчерпаемой для художников слова. Струги Степана Разина… Зачин грандиознейшего восстания под руководством Емельяна Пугачева… Движение казахской бедноты против феодальной эксплуатации и колониального гнета царизма в 1836 - 1838 годах под руководством Исатая Тайманова и Махамбета Утемисова. Полный трагизма разлом на красных и белых… Легендарная слава Чапаева и Фурманова, Уральск как ближайший тыл Сталинграда в 1942 - 1943… Целинная эпопея…

Именно это героическое прошлое манило и манит к себе литераторов вот уже на протяжении более полутора столетия.

Разноязычный и многоликий, открытый всем ветрам Европы и Азии, Уральск впервые был воспет, по-видимому, в народной песне. Первые заселышки края, основатели Яицкого городка 375 лет назад выразили свою волю в безыскусственной поэтической форме:

Мы заведем на реке Яике славный Яик-городок;

Заведем мы его между двух речушек:

При первой речке - при Яике быстрыим,

При другой речке - Чагане тихиим…

В литературную летопись города с тех далеких пор вписалось много замечательных имен отечественной культуры: И. А. Крылов, Г. Р. Державин, А. С. Пушкин, В. А. Жуковский, В. И. Даль, Махамбет Утемисов, А. Н. Плещеев, Т. Г. Шевченко, Л. Н. Толстой, В. Г. Короленко, Габдулла Тукай, А. Н. Толстой, К. А. Федин, Д. А. Фурманов, В. В. Иванов, А. А. Бек, Л. Н. Сейфуллина, В. П. Правдухин, М. А. Шолохов, А. П. Гайдар, Сакен Сейфуллин, И. Л. Сельвинский, Сабит Муканов. Это далеко не полный перечень художников слова, которые бывали в Уральске, кто довольно продолжительное время, кто кратковременно. Одни были уроженцами края (И. И. Железное, Н. Ф. Савичев, М. Утемисов, В. А. Генке, X. Есенжанов, Т. Жароков), либо провели в нем часть свой жизни (И. А. Крылов, Габдулла Тукай, К. А. Федин, В. П. Правдухин), другие посещали город по служебным делам, одновременно собирая материал для своих произведений (В. И. Даль, М. Л. Михайлов, С. Сейфуллин), третьи попадали сюда как политические ссыльные, как «неугодные» царизму люди (А. Н. Плещеев, А. В. Ханыков, Т. Г. Шевченко). Для некоторых писателей приезд в Уральск был в определенной степени случайным, но так или иначе связанным с их творческими интересами (Л. Н. Толстой, А. Н. Толстой, Л. Н. Сейфуллина, А. П. Гайдар и др.).

Большая же часть писателей, разумеется, приезжала сюда с определенными творческими целями. Среди них - Алекандр Сергеевич Пушкин.

Ранняя осень 1833 года. Поэт путешествует по Оренбургскому краю. Посещает Оренбург, Уральск. О намерении посетить Уральск поэт сообщает жене из Оренбурга в письме от 19 сентября: «Завтра еду к яицким казакам, пробуду у них дни три». В Уральск он прибыл 21 сентября.

К яицким казакам А. С. Пушкина привело стремление выяснить «мнение народное» о Крестьянской войне 1773 - 1775 гг. и о самом Пугачеве. Задумав «Историю Пугачева» и «Капитанскую дочку», поэт не ограничился архивными материалами и печатной литературой той поры. Он считал необходимым обратиться к народу, к его памяти: преданиям, легендам, песням. Народное устное творчество, долгие десятилетия противостоящее официальной идеологии, сохранило живой облик вождя крестьянских и казацких масс. На Урале Пушкин убедился, что Пугачев прочно вошел в народную память: «Уральские казаки (особливо старые люди) доныне привязаны к памяти Пугачева». Поэт указал на большую популярность пугачевского фольклора па Урале, он подчеркнул, что имя Пугачева «гремит еще» в этих краях и «народ живо еще помнит» ту пору, «которую выразительно прозвал он пугачевщиной».

Необычность обстановки, казачьего уклада жизни, обилие столь нужных для работы материалов будили мысль, поражали и радовали поэта. О своих уральских впечатлениях поэт сообщает жене из Болдино 2 октября: «Последнее письмо мое должна ты была получить из Оренбурга. Оттуда поехал я в Уральск - тамошний атаман и казаки приняли меня славно, дали мне два обеда, подпили за мое здоровье, наперерыв давали мне известия, в которых имел нужду, и накормили меня свежей икрой, при мне изготовленной».

Кто же были эти «атаман и казаки», то есть собеседники поэта? Исполняющим должность атамана был полковник Василий Осипович Покатилов. Уральский писатель Н. Ф. Савичев в очерке «Увеселения в Уральском войске», напечатанном в газете «Уральские войсковые ведомости» (1868, №№ 31 - 33), так характеризует атамана:

«Веселый, умный, энергичный Покатилов был обаятелен в обращении с людьми и ловок во всех своих делах. Деятельность его до 1837 года была безукоризненна». Савичев называет Покатилова «уральским реформатором», подчеркивает его умеренность в требованиях и осторожность в действиях, что дало основание казакам отзываться об атамане следующим образом: «Настоящий Подкатилов, подкатился к нам масляным блином».

Бывший Атаманский дом, ныне литературный музей. Здесь останавливались и работали А. С. Пушкин, В. И. Даль, В. А. Жуковский, Л. Н. Толстой.

Известно, что А. С. Пушкин остановился в доме атамана. Это здание было построено незадолго до приезда поэта, в 1825 году, по проекту архитектора итальянца М. Дильмедино. «Покатилов, - пишет Савичев, - установил в своем доме вечера с танцами, на которые заманивал, а иногда и вытаскивал молодых девиц и женщин, с их необщительными маменьками (последние занимали более роль аргусов). Слушать музыку, по мнению этих старообрядок, было грехом, а танцевать - грехом величайшим, но Покатилов заставил их мало-помалу привыкнуть к тому и другому… У Покатилова бывали даже домашние спектакли». На одной из этих «уральских ассамблей», как их называет Савичев, вполне мог присутствовать и Пушкин.

Савичев как бы вскользь привел в очерке очень любопытный факт: на покатиловских вечерах «…танцевали жены иногородних чиновников, но в кавалерах был недостаток, а потому были приглашены польские дворяне из сосланных в уральский батальон после восстания 1831 года».

Итак, атаман Покатилов приглашает в свой дом ссыльных поляков. По всей видимости, Покатилов был личностью далеко не ординарной, как о нем порой пишут в современных исследованиях.

Пушкиноведам удалось разыскать списки офицеров, занимающих руководящие посты при атамане, это полковник Ф. Г. Бизянов, подполковники А. П. и П. П. Назаровы, другие. По всей вероятности, эти офицеры встречались и, возможно, беседовали с А. С. Пушкиным на званых обедах, устраиваемых атаманом. Ф. Г. Бизянов упомянут в записной книжке поэта. Его имя значится и в числе подписчиков на первое посмертное издание собрания сочинений А. С. Пушкина.

К. Ф. Бизянов находился в дружеских отношениях со многими писателями того времени. Хорошо знал он В. И. Даля; оба они участвовали в печально знаменитом походе 1839 года в Среднюю Азию. Бизянов командовал передовой колонной экспедиции, а Даль служил в штабе командира экспедиционного корпуса В. А. Перовского. В июне 1837 г. Бизянов познакомился в Уральске с В. А. Жуковским, о чем свидетельствует запись поэта в путевом дневнике. Бизянов оказывал покровительство начинающему тогда писателю И. И. Железнову.

Уральские собеседники А. С. Пушкина не оставили потомкам никаких воспоминаний, документов той эпохи… Возможно, они и были, но не сохранились, не дошли до нас, так как архив Уральска утрачен. И история уральской поездки известна, в основном, из наследия самого поэта.

В Уральске Пушкин пробыл недолго: всего двое с половиной суток, но сделал за это время очень много. А. С. Пушкин встречался и беседовал не только с атаманом и офицерами, но и с рядовыми казаками и казачками. Об этих встречах говорится в тексте «Истории Пугачева». В примечаниях ко второй главе читаем: «В Уральске жива еще старая казачка, носившая черевики его (то есть Пугачева) работы». В замечаниях к «Истории Пугачева» А. С. Пушкин вновь упоминает о 80-летней старушке: «Грех сказать, говорила мне 80-летняя казачка, на него не жалуемся, он, (то есть Пугачев) нам зла не сделал». Упоминает поэт Василия Плотникова: «Вас. Плотников. Пуг(ачев) у него работником». Но самого его не застал в живых. Плотников скончался на каторге вскоре после подавления восстания. Очевидно, эти сведения записаны А. С. Пушкиным со слов его друзей или родственников.

Старики-казаки в беседе с Пушкиным смело говорили о Пугачеве. Священник Василий Иванович Червяков, участник Пугачевского восстания, уверял поэта, что Пугачев был «великий государь Петр Федорович». Ко времени приезда Пушкина в Уральск Червяков был настоятелем Михайло-Архангельского собора, в котором на протяжении нескольких столетий велась летопись. В ней-то и было записано, что собор посетил А. С. Пушкин и беседовал с Червяковым.

Рассказы «престарелых очевидцев», хранителей преданий и песен дали кровь и плоть образу Пугачева, оживили страницы «Истории Пугачева» и «Капитанской дочки». На фольклорной основе возникли описания подробностей осады Пугачевым Яицкой крепости, подкопа и взрыва колокольни, сцены пленения Пугачева, выразительно нарисованные в «Истории Пугачева».

Надо отметить, что первым очевидцем восстания Пугачева, с которым встретился А. С. Пушкин еще до приезда в Уральск, был великий русский баснописец Иван Андреевич Крылов. Его отец, капитан Андрей Прохорович Крылов служил помощником коменданта Яицкого городка. Юный Крылов своими глазами видел сражения, осаду Оренбурга. Записи его воспоминаний полностью использованы в «Истории Пугачева».

Небезынтересно, что и первый бой Пугачева на подступах к Яицкому городку был с отрядом правительственных войск под командованием секунд-майора Наумова и капитана Крылова. Яицкие казаки, входившие в состав отряда, тотчас перешли на сторону восставших. Остальная часть отряда принужена была отступить. Однако артиллерийским огнем они не допустили переправу повстанцев через Чаган, омывающий город с юга-запада.

Для воссоздания далекого прошлого Урала Пушкин счел необходимым включить в текст «Истории Пугачева» предания о первых поселенцах на Яике, о походах в Хиву двух яицких атаманов Нечая и Шамая, о «прародительнице» уральцев «бабушке Гугнихе», о «кругах», где каждый казак имел «свободный голос».

Пушкин был не только основоположником собирания казачьего фольклора о Пугачеве, но и первым его исследователем. Так, он не только записал песню о Пугачеве «Из Гурьева городка», по и раскрыл ее историческую основу, определил ее жанровые особенности. Представляют большую ценность для науки пушкинские записи казачьих песен «Не белинька березанька» и «Один-то был у отца у матери единый сын». Они привлекли внимание поэта, вероятно, своим содержанием, зримо рисующим своеобразный жизненный уклад яицких казаков. Интерес к этим песням мог быть продиктован и творческими замыслами поэта. Так, содержание песни «Не белинька березанька», изображающее заблудившегося во время «хурты-вьюги» молодца, «прибиваемого» «ко городу ко незнамому», ассоциируется с теми страницами «Капитанской дочки», где говорится о первой встрече Грииева с Пугачевым.

Вполне вероятно, что черновые записи пугачевского фольклора А. С. Пушкина были довольно обширны. Это подтверждается указаниями современников поэта. Н. М. Языков, к которому Пушкин заезжал, возвращаясь из Уральска, сообщал М. П. Погодину: «У нас был Пушкин - с Яика, - собирал-де сказания о Пугачеве. Много-де собрал, но его словам, разумеется».

Иследуя фольклор и быт яицкого казачества, Пуш кин проявил живой интерес к духовной культуре, обычаям и устному творчеству других народов. Где-то в окрестностях Уральска мог он услышать калмыцкую сказку об орле и вороне, а также казахскую эпическую поэму о Козы-Корпеше и Баян-Слу. Сказку об орле и вороне Пушкин использовал в повести «Капитанская дочка». Она очень убедительно и колоритно характеризует образ Пугачева.

Что касается казахского эпоса, то текст его был обнаружен в архиве поэта и впервые опубликован лишь в 1937 году в «Вестнике Пушкинской комиссии» ученым-литературоведом Л. Б. Модзалевским. Запись сделана рукой неизвестного человека на пяти листах большого формата. Можно предположить, что Пушкин, прослушав в исполнении акына эту поэму, попросил кого-нибудь из казачьих офицеров, владевших казахским языком, перевести ее на русский язык. Содержание пушкинского варианта поэмы, по мнению специалистов, восходит к XIII веку. Русскому читателю она во времена Пушкина, да и вплоть до XX столетия, была неизвестна. Вариант Пушкина отличается от других, например, от записанных Чоканом Валихановым и академиком В. Радловым.

Сам факт обнаружения казахской поэмы среди бумаг Пушкина является доказательством того, что великому русскому поэту было дорого народнопоэтическое творчество казахского народа. Таким образом, у истоков изучения казахского фольклора стоял великий Пушкин.

23 сентября А. С. Пушкин покинул Уральск, направляясь через Самару в Болдино. «Я и в кибитке сочиняю», сообщал он в письме к жене от 19 сентября. Имея в виду это замечание А. С. Пушкина, следует отметить, что стихотворение поэта «Когда б не смутное влеченье», могло быть задумано по дороге из Оренбурга в Уральск или по пути из Уральска:

Когда б не смутное влеченье

Чего-то жаждущей души,

Я здесь остался б - наслажденье

Вкушать в неведомой глуши…

В пользу этого предположения говорит и пометка А. С. Пушкина в рукописи: «1833, дорога, сентябрь». Вспоминая свою поездку, Пушкин писал в 1836 году: «Я посетил места, где произошли главные события эпохи, мною описанной, проверяя мертвые документы словами еще живых, но уже престарелых очевидцев, и вновь поверяя их дряхлеющую память историческою критикою».

В Болдино поэт продолжит работу над повествованием о великом бунте яицких казаков, потрясшем всю Россию - «Историей Пугачева». Издав ее, А. С. Пушкин послал несколько экземпляров через генерал-губернатора Оренбургского края В. А. Перовского для оренбургских и уральских знакомых. «До встречи в степях или над Уралом» - гласила его надпись. Значит, поэт намеревался еще раз побывать в краю пугачевских легенд.

Скорая смерть не дала ему осуществить своего намерения. Но оно дорого уральцам как свидетельство привязанности поэта к полюбившимся ему местам.

Пушкинские дни стали памятными для многих поколений уральцев. С тех далеких дней укоренилась в Уральске традиция - торжественно вспоминать Пушкина не только в феврале и июне, но и в сентябре: в день приезда поэта в наш город.

Особенно памятным для Уральска был 1899 год - год столетнего юбилея поэта. В этом году уральцы заложили сад, получивший имя Пушкина, открыли Пушкинскую школу и клубное учреждение - Пушкинский дом.

А. С. Пушкин навечно прописан в Уральске. Светлое имя поэта носит старейший вуз Казахстана - Уральский педагогический институт. Мемориальная доска с профилем А. С. Пушкина украшает фасад Литературного музея (бывший атаманский дом). В сквере перед институтом, в саду его имени установлены бюсты, а в пригородном профилактории «Нива» - бронзовая скульптура А. С. Пушкина. Не зарастет народная трона к этим памятным местам. В дни Пушкинского праздника поэзии к памятникам возлагаются цветы, здесь звучат бессмертные пушкинские строки.

Живой интерес к Уральску, к его жителям со стороны литературной общественности в первой половине XIX века был стойким и определенным. Довольно часто по служебным обязанностям приезжал в Уральск В. И. Даль. Он служил чиновником по особым поручениям при Оренбургском генерал-губернаторе В. А. Перовском. Во время первой своей командировки 17 августа 1833 г. В. И. Даль побывал не только в Уральске, доехал до Гурьева, но свернул оттуда в степь, в сторону Букеевского ханства, где и познакомился с будущими руководителями восстания казахской бедноты под руководством Исатая Тайманова и Махамбета Утеми-сова. Позднее Махамбет Утемисов просил в письме Перовского прислать для разбора несправедливостей со стороны хана Джангира «господина полковника Даля», зная его как человека честного и гуманного. Вероятно В. И. Даль приезжал в Уральск и с А. С. Пушкиным, хотя точных сведений на этот счет не сохранилось.

Через четыре года, в июне 1837, В. И. Даль сопровождал из Оренбурга в Уральск другого русского поэта В. А. Жуковского, который в то время совершал с будущим императором Александром II путешествие по России. В дневнике В. А. Жуковского за июнь записано: «15-го. Переезд из Оренбурга до Уральска. Великий князь в закрытой коляске. Я вместе с Перовским, сначала в тарантасе с Далем. Ссора с великим князем. Приезд в половине первого 16-го. Пребывание в Уральске. С Далем на берег Урала…» В эпистолярном наследии В. И. Даля сохранилось очень много интересных описаний города Уральска. В «Письме к Гречу» он подчеркивал: «Уральск город большой, каменных домов много, обитают в них люди зажиточные, хлебосольные, храбрые, но образованных очень немного, а между женщинами и вовсе нет».

Уральские впечатления В. И. Даля были положены им в основу ряда очерков, рассказов и повестей. Из Уральска он посылает корреспонденции «Скачка в Уральске» и «Скачка в Уральске и Оренбурге», которые публикуются в столичной газете «Северная пчела» (1835 г.). Колоритен рассказ писателя «Уральский казак».

Интерес к народной жизни, естественно, привел В. И. Даля к изучению быта и социальных отношений в среде казахского населения. Казахской тематике посвящены его повести «Бикей и Мауляна» и «Майна»

В них выразилось глубокое знание не только социальных отношений внутри1 казахских аулов, по и особенностей бытового, семейного уклада. Он лирически взволнованно рассказал о трагической судьбе Бикея и Мауляны, восставших против диких, бесчеловечных обычаев и традиций.

Огромное количество слов, метких народных изречений, пословиц и поговорок собрал В. И. Даль в При-уралье, которые вошли впоследствии в его знаменитый «Толковый словарь» и в сборник «Пословицы русского народа».

60-е годы прошлого века, как известно, были периодом подъема общественной мысли в России. Дух времени, несомненно, коснулся и Уральска. Здесь были открыты театр, музей, типография, народная библиотека, войсковая гимназия, лечебница. С 1867 года начала выходить газета «Уральские войсковые ведомости». Она издавалась при Войсковом хозяйственном правлении сначала на четырех, а затем на восьми полосах. В «Неофициальном отделе» газеты публиковались статьи по этнографии, фольклору, истории, географии и экономике края, по народному просвещению, а также художественные произведения (очерки, рассказы, повести, стихи). Наиболее деятельное участие в газете принимали уральские интеллигенты и офицеры: П. Ф. Савичев, А. Ф. Акутин, Н. А. Бородин, В. Н. Витевский, А. Л. Гуляев, А. Б. Карпов, П. И. Корин, М. К. Курилин, Ю. Ф. Костенко, Н. Г. Мякушин, А. П. Хорошхин и др. В газете также печатались статьи ученых Р. Г. Игнатьева и Г. С. Карелина.

В 1862 году Уральск посетил Л. Н. Толстой. Поездка писателя объясняется некоторыми личными мотивами, но одновременно, можно предположить, и глубоким интересом к вопросам народного образования. Л. Н. Толстой находился на кумысном лечении в башкирском селении Каралык на реке того же названия в 130 верстах от Самары. Здесь он, очевидно, услышал о том, что в Уральске служит в качестве наказного атамана его товарищ по Севастопольской осаде А. Д. Столыпин (1822 - 1899). К сожалению, точно определить время пребывания писателя в Уральске невозможно, так как никаких фактических данных, говорящих о том, как писатель провел время в городе, чем был занят, нет, однако, по всей вероятности, он приехал в Уральск не раньше середины июня 1862 г. Сам же Л. Н. Толстой о поездке в Уральск говорит только один раз - в письме к своей тетке Т. А. Ергольской, написанном уже после возвращения в Башкирию (28 июня 1862 г.): «Живем мы в кибитке, я нашел приятеля Столыпина - атаманом в Уральске и ездил к нему и привез оттуда писаря, но диктую и пишу мало. Лень одолевает при кумысе… Через две недели я намерен отсюда выехать и потому к Ильину дню думаю быть дома. Меня мучает неизвестность в этой глуши и еще мысль о том, что я безобразно отстал в издании журнала…» (Педагогический журнал «Ясная поляна», который Л. Н. Толстой издавал в те годы).

Незадолго до приезда писателя в Уральск местная типография выпустила первую книгу «Сборник для чтения в форпостных училищах Уральского казачьего войска», составленную из произведений уральских авторов. Л. Н. Толстому, без сомнения, был знаком этот сборник, вряд ли Столыпин удержался от того, чтобы не показать писателю первый «плод» своей просветительской деятельности. Столыпин уделял много внимания вопросам школьного дела, но проводил мероприятия по организации школ, не останавливаясь перед насилием. Л. Н. Толстой стоял в вопросах школьного образования на принципиально иных позициях, защищая теорию «свободного» обучения. Вполне естественно, деятельность Столыпина не могла удовлетворить писателя.

Один из современников, вспоминая о пребывании Л. Н. Толстого в Уральске, отмечал, что писатель «был радушно принят атаманом в кружке «акутинцев» [1]. Это указание позволяет сделать вывод о знакомстве писателя с уральскими демократически настроенными молодыми людьми, офицерами и преподавателями войскового училища. Это были: А. Ф. Акутин, Н. Ф. Савичев, М. К. Курилин, А. М. Темников и др.

[1 И. А. Л. Н. Толстой в Уральске. - Литературный вестник. СПб., 1904, т. VII, кн. 1, с. 64.]

Будучи в Уральске в июне того же 1862 года, известный ученый, путешественник Г. Н. Потанин оставил интересные воспоминания о своих встречах с акутинца-ми: «Я пошел в сад. Около ротонды, построенной в середине сада, я встретил общество из молодых офицеров и девиц… На противоположной ее стороне я увидел другое общество офицеров, сидевших на ступенях ротонды… быстро подошел… и отрекомендовался… Я наткнулся на самый передовой кружок в Уральске: это был кружок Александра Феогниевича Акутина, состоящий из товарищей по воспитанию в Неплюевском кадетском корпусе. Акутин был образованный молодой офицер… Благородные молодые люди были всей душой преданы делу, к которому были приставлены, то есть делу народного просвещения» [2].

[2 Г. Потанин. Община - область (Уральское казачье войско). - Журнал для всех. 1901, № 1, c. 204.]

В кружке читалась и обсуждалась нелегальная литература, в частности произведения А. И. Герцена, изданные за границей. Акутинцы являлись горячими поклонниками Некрасовского «Современника» и статей Д. И. Писарева. «То было время, - пишет Г. Н. Потанин, - когда читающую Россию волновала полемика Писарева с его противниками. Акутинский кружок также волновался этим спором. Прочитанную статью Писарева в кружке подвергали подробному обсуждению, дополняли ее тем, что предполагалось пропущенным по условиям цензуры, и развивали высказанные в статье идеи до самых крайних выводов…» Акутинцы стремились в меру своих сил и способностей применить идеи революционных демократов на практике. Это, в частности, выражалось в критике ими существующих порядков в казачьем войске.

По-видимому, Л. Н. Толстому импонировали некоторые взгляды акутинцев, особенно их просветительская деятельность. Отсюда и радушие, оказание великому писателю в Уральске.

Ротонда на Старом бульваре, ныне сад имени Н. А. Некрасова.

Посещение Уральска явилось для Л. Н. Толстого не единственным случаем общения с уральцами. В марте 1903 года казаки Логашкины посетили Л. Н. Толстого в Ясной Поляне и беседовали с ним. «Так душевно принял нас граф, с такой радостью, ровно близких людей после долгой разлуки», - удивленно говорили Логашкины. Л. Н. Толстой в 1906 году создал рассказ «За что?», основные события которого происходят в Уральске. Писателя к этому времени интересовали героические характеры, образы революционеров. И он нашел их в сюжете из уральской жизни; в рассказе глубоко сочувственно изображен участник польского национального освободительного движения Мигурский.

Распространителями революционно-демократических идей в Уральске в пятидесятых-шестидесятых годах, без сомнения, следует считать ссыльных революционеров. Так, в Уральске длительное время отбывали ссылку петрашевцы А. Н. Плещеев, А. В. Ханыков, около двадцати польских революционеров, в том числе выдающийся демократ Сигизмунд Сераковский. Без сомнения, это оказало определенное влияние на общественную жизнь и на передовую местную интеллигенцию и в какой-то степени и на мировоззрение акутинцев.

Без сомнения, пребывание А. Н. Плещеева и других петрашевцев оказало определенное влияние на общественную жизнь и на передовую местную интеллигенцию. Под их непосредственным влиянием развивалась общественно-литературная и фольклорио-этнографическая деятельность уральских писателей И. И. Железнова (1824 - 1863) и Н. Ф. Савичева (1820 - 1885).

И. И. Железное - сложный писатель. Он родился в казачьей семье, служил казачьим офицером. Почти всю жизнь, исключая пребывание в Москве, провел на Урале и в 1863 году, не дожив до сорока лет, выстрелом из ружья покончил с собой. Власти видели в И. И. Железнове «главу оппозиции», подстрекателя и зачинщика частых неповиновений казаков, о чем и сообщали в Петербург.

Во время службы в Москве (1853 - 1862) И. И. Железное вошел в круг известных литераторов, особенно сблизившись с «молодой редакцией» журнала «Москвитянин»: А. Н. Островским, А. Ф. Писемским, А. А. Григорьевым, И. С. Аксаковым, М. П. Погодиным, С. В. Максимовым. За несколько лет Железное стал желанным сотрудником многих крупных изданий того времени. Его произведения печатались в журналах «Москвитянин», «Библиотека для чтения», «Отечественные записки», «Русский вестник» и др. В 1858 году в Москве вышло двухтомное собрание сочинений писателя. Это издание обратило на себя внимание общественности. Появились рецензии в столичных журналах. Н. А. Добролюбов отметил, что сочинения Железнова имеют двойной интерес: статистико-этнографический и исторический» («Современник», 1859, № 2, с. 267). Рецензент журнала «Русское слово» (1859, № 4, с. 1) отметил: «Как рассказчик Железное неподражаем: широкою и смелою кистью рисует он перед читателем ряд очаровательных картин, от которых не отказался бы ни один из наших первоклассных писателей… Сильный и неподдельный талант автора не подлежит ни малейшему сомнению». Представляют интерес его очерковые циклы-картины: «Картины аханного рыболовства», «Картины казацкой жизни», «Сайгачники», «Хива», «Ма-ринкин городок», «Туча каменная» и др. «Предания о Пугачеве», записанные Железновым па Урале, при жизни писателя были запрещены.

В 1876 году на страницах газеты «Уральские войсковые ведомости» появилась необычная по жанру и содержанию работа «Исатай Тайманов, старшина Внутренней орды». Ее публикация продолжалась около двух месяцев (1876, № № 44 - 51; 1877, № 1). Это был труд самобытного уральского писателя, поэта, историка Никиты Федоровича Савичева (1820 - 1885). За 18 лет сотрудничества, начиная с 1867 года, Н. Ф. Савичев поместил в «Уральских войсковых ведомостях» более ста произведений. «Из всех ее сотрудников, - писал один из современников, - Н. Ф. Савичев был самый плодовитый, помещая чуть ли не в каждом номере вплоть до 1885 г., до дня смерти своей, какую-нибудь статью либо в прозе, либо в стихах, и всегда занимательную для читателей «Уральских войсковых ведомостей» (А. Соколов. Ко дню двадцатипятилетнего юбилея «Уральских войсковых ведомостей». - Уральские войсковые ведомости, 1892, № 1).

В 1870 году, выйдя в отставку в чине войскового старшины, Н. Ф. Савичев занял должность архивариуса Войскового правления, где работал до конца жизни. В Войсковом архиве- хранились уникальные и бесценные документы, касающиеся Пугачевского восстания. Здесь же находились многочисленные материалы, содержащие сведения о восстании казахской бедноты под руководством Исатая Тайманова и Махамбета Утеми-сова в 1836 - 1838 годах. По всей вероятности, эти материалы и послужили толчком к созданию исторического повествования «Исатай Тайманов, старшина Внутренней орды». В этай многотрудной работе проявился замечательный дар Савичева - историка и поэта. Он изучил и пространно процитировал большое число подлинных дел, документов, мемуарных и эпистолярных источников, относящихся ко времени восстания. Уже одно это делает труд Н. Ф. Савичева весьма ценным и значительным: в связи с утратой архива, где находились эти материалы, исследование писателя приобрело для нашего времени значение первоисточника.

Важно и другое - под пером Н. Ф. Савичева архивные документы (письма, донесения), в большинстве своем исходящие из стана противников восстания и порочащие их руководителей, поведали правдивую историю знаменательных событий той далекой поры.

Труд Н. Ф. Савичева - это сплав историзма и лирики. Исследователь не «утонул» в архивном материале, в старых фолиантах он сумел увидеть обаятельные образы народных вождей - Исатая и Махамбета, «защитников угнетенных».

Н. Ф. Савичеву удалось объективно описать атмосферу, предшествующую народному движению, причины его («Киргизы не могли не возмутиться: у них отнята была земля, которую они по древней традиции, как кочевой народ, считали своей коллективною собственностью»), правдиво, с симпатией, часто с нескрываемым восхищением охарактеризовать Исатая Тайманова и Махамбета Утемисова. В работе Н. Ф. Савичева отчетливо чувствуется скрытая полемика с официальным взглядом на причины возмущения в степи, трактующих их как сведение личных счетов руководителей восставших с ханом Джангиром. «Тайманов, - пишет он, - просил защитить обиженных людей, доставить им удовлетворение, обрадовать огорченные сердца…» В другом месте об этом говорится уже более открыто и определенно: «Теплое заступничество Тайманова за обиженных киргиз доказывает, что поводом к восстанию служит не один личный интерес, но вместе с тем и интересы притесненных киргиз».

«Исатай Тайманов, старшина Внутренней орды» - серьезное исследование Н. Ф. Савичева, одного из русских прогрессивных просветителей-демократов, чья общественная и творческая деятельность была направлена на укрепление взаимопонимания и дружбы между двумя народами: русским и казахским.

Н. Ф. Савичев оставил также потомкам воспоминания о композиторе Курмангазы и великом украинском поэте Т. Г. Шевченко.

24 июня 1900 года уральская газета «Уралец» сообщила своим читателям: «В настоящее время в Уральске (в саду Шелудякова) гостит В. Г. Короленко с семьей. Владимир Галактионович избрал окрестности Уральска для летнего отдыха». Однако, совершая продолжительную поездку на берега древнего Яика, писатель меньше всего думал об отдыхе; его влекла сюда надежда найти новые материалы для задуманного им большого исторического романа о Емельяне Пугачеве «Набеглый царь». Писатель хотел «попытаться собрать еще не вполне угасшие старинные предания, свести их в одно целое и, быть может, найти среди этого фантастического нагромождения живые черты, всколыхнувшие на Яике первую волну крупного народного движения».

В Уральск Короленко приехал 19 июня вместе с женой Евдокией Семеновной, дочерьми-гимназистками Соней и Наташей, теткой Елизаветой Осиповной Скуревич. Они поселились на даче своего петербургского знакомого, художника И. Ф. Каменского, которая находилась в семи верстах от Уральска, на речке Деркуле. Все было здесь новым, необычным и чрезвычайно интересным для писателя: и природа, и люди. Хозяйка дачи, жена Каменского, - Алевтина Яковлевна, уральская казачка, происходила из рода Шелудяковых, ближайших сподвижников Пугачева. Ее брат, казачий офицер Павел Яковлевич Шелудяков, был, по всей вероятности, сопровождающим писателя в его первых поездках по Уральску и окрестностям. Кстати, вся корреспонденция к Короленко шла, как он сам сообщал в письме к матери от 23 июня, по адресу: «Уральск, Павлу Яковлевичу Шелудякову для передачи Короленко».

Находясь в Уральске, Короленко общается с передовыми людьми края. Одним из них был учитель сельскохозяйственной фермы, находившейся поблизости от дачи Шелудяковых-Каменских, Макар Егорович Верушкин. Он сопровождал писателя в поездке по станицам от Уральска до Илека.

Дружеские отношения между семьями Короленко и Верушкиных сохранились на долгие годы. Так, переписка между ними продолжалась с 1900 по 1913 год. В семье Верушкиных любовно сберегалась книга очерков писателя «Отошедшие» (СПб, 1908 г.) с дарственной надписью: «Макару Егоровичу и Любови Петровне Верушкиным на добрую память о семье Короленко. Май, 1908». Книга в настоящее время находится в Уральском историко-краеведческом музее.

Природа Приуралья, окружение писателя благотворно действовали на Короленко. Все здесь располагало к хорошему настроению и плодотворной работе.

Маленький «домик в три комнаты, совсем заросший кустами», на берегу тихой речки Деркул стал «главной квартирой», откуда писатель совершал свои регулярные поездки в Уральск, в ближайшие и отдаленные казачьи поселки. Короленко дает Уральску того времени примечательную характеристику в письме к матери:; «Городок маленький, с одной чисто городской улицей. Остальные скорее село».

В Уральске писателя интересовали прежде всего исторические памятники, сохранившиеся от пугачевского времени. Особенное внимание он сосредоточил на старой части города - Куренях, это район возле Михай-ло-Архангельского собора, изначальная часть города.

Недалеко от Михайло-Архангельского собора, на углу Большой Михайловской и Стремянной улиц -! стояли два дома - деревянный и каменный. Первый принадлежал казаку Кузнецову, на дочери которого - Устинье, женился Пугачев. Во втором останавливался Пугачев, когда приезжал в Яицкий городок из-под осажденного им Оренбурга. Короленко не только осмотрел, но и «снял фотографию с дома Пугачева и его «царицы». По мнению писателя «дома несомненно подлинные, очень старые, характерной постройки».

Собирая материал для романа «Набеглый царь», Короленко встречается со стариками - хранителями пугачевского фольклора, много работает в Уральском войсковом архиве. Писатель считал необходимым обратиться к самому народу, к его памяти - преданиям, легендам, песням. Роман однако не был написан.

Обширный исторический материал, извлеченный Короленко из различных «дел» Уральского войскового архива, обильный запас бытовых и этнографических наблюдений из жизни современного казачества легли в основу очерков «У казаков» и «Пугачевская легенда на Урале».

Уральское лето 1900 года - яркая страница в творчестве В. Г. Короленко. «Каждый раз, как приходит лето, - писал он в 1908 году М. Е. Верушкину, - мне вспоминается Уральск, сады, фермы и хочется перемолвиться с Вами, вспомнить наше путешествие по степям и станицам. Хорошее это было лето».

Уральск сыграл определенную роль в творческой судьбе великого татарского поэта Габдуллы Тукая. Здесь прожиты лучшие годы, написаны первые стихи. Здесь он стал поэтом, знаменитым публицистом, революционером.

Уральск часто называют второй родиной Тукая. И это справедливо. Вместе с тем суждение это нуждается в уточнении: в маленькой заказанской деревеньке

Кушлауч родился мальчик Габдулла, в Уральске - родился поэт Тукай.

Зимний вечер 1895 года, когда девятилетний Габдулла приезжает в Уральск, стал гранью, разделившей его жизнь на две части. «Я решил - напишет Тукай 29 сентября 1909 года в автобиографическом очерке «Что я помню о себе», - что мои воспоминания удобнее выпустить в двух частях: первую - о событиях, которые произошли со мной до приезда в Уральск, и вторую - о том, что я пережил вплоть до настоящего момента…» Не зная еще, что ожидает его в далеком Уральске, Габдулла мечтал: «Я жил одним желанием: - «Эх, скорее бы… в Уральск». На всю жизнь запомнилась Тукаю дорога от Казани до Уральска, те «восемнадцать суток в закрытой санной тюрьме», где он «претерпел тысячу мук».

Уральск стал с этого времени и родительским домом и большим миром жизни для Тукая. Он занял определяющее место в творческой судьбе поэта. Многое в его стихах, очерках, статьях «выросло» из жизненного материала, почерпнутого в Уральске. Его вскормила уральская земля: природа, быт, язык, устно-поэтические традиции разных народов…

Тукай волею судьбы оказался в гуще соприкосновения самых различных культур, и он сумел почувствовать своеобразие каждой из них. Его поэтическое зрение было чрезвычайно внимательно к культурным ценностям русского и казахского народов, в частности, к их фольклору. Влияние фольклора соседствующих народов сказалось на образной системе поэтического творчества Тукая. Некоторые образы его стихов восходят к русским традиционным народно-поэтическим мотивам.

Уральск конца XIX - начала XX века нельзя представлять захолустным «маленьким городком», как это часто делают биографы Тукая. Это был большой культурный центр с богатейшей библиотекой, музеем, огромнейшим архивохранилищем, театром, типографией. В городе издавались газеты и журналы на русском и татарском языках, деятельным сотрудником которых был Тукай.

Уральский драматический театр имени А. Н. Островского, бывший Пушкинский дом.

В Уральске Тукай изучил русский язык и открыл для себя новый мир - русскую литературу, дошел до истины: «Наша нация, как и другие нации, нуждается в людях, способных отстаивать интересы обездоленного, беззащитного люда… Наша нация нуждается в Пушкиных, Толстых, Лермонтовых».

Поэтическое зрение Тукая нераздельно с русской классической поэзией. И прежде всего с лирикой А. С. Пушкина. Надо полагать, что с наиболее известными стихами Пушкина Тукай познакомился еще в годы учебы в медресе и трехгодичной русской школе (1896 - 1899). Несомненно, что преклонение уральцев перед именем Пушкина, особенно в связи с празднованием 100-летия со дня его рождения, не могло оставить равнодушным молодого татарского поэта. О том, что Пушкин, как, впрочем, и Лермонтов, и Кольцов, и Некрасов, и Никитин, не прошли мимо внимания юного поэта, говорят и ранние тукаевские стихи. Одно из первых своих стихотворений Тукай назвал «Пушкину» (1906). В нем он пришел к выводу: «Идти повсюду за тобой - мой долг, мое стремленье». Тукай дал прекрасные переводы из русской классической поэзии.

Тукай был наделен обостренным чувством справедливости, он чутко воспринял и выразил подъем социального протеста масс в революционную пору, сам участвовал в революционном движении 1905 - 1906 годов в Уральске.

Революционные события и стремление к свободе, влияние русской демократической поэзии, чувство татарской культуры и уклада жизни, тяга к стихосложению соединилось в революционную эпоху с особым настроем души поэта. Он восторженно приветствовал революцию в своих произведениях.

В полную силу поэтический голос Тукая звучал на страницах газет и журналов, выходящих в Уральске на татарском языке. Это были издания левого направления: газета «Фикер» («Мысль»), журналы «Аль-Гасрель-джадид» («Новый век») и «Уклар» («Стрелы). Тукай публикует на их страницах стихи «О свободе», «О единстве», «Государственной думе», многочисленные очерки, фельетоны, публицистические статьи, навеянные событиями, происходящими в Уральске.

Эти произведения пронизывают героика и романтика революционных дней. Впечатления поэта от этих событий в Уральске - восторженны. В очерке «Праздник свободы в Уральске» он отразил революционные настроения народных масс, собравшихся на митинг. «Урра! Урра! Да здравствует свобода! Довольно превращать в золото народную кровь!… - Такие возгласы, - пишет Тукай, - сотрясали весь город… Здесь было столько возвышающего, вдохновляющего впечатлительные души, что невозможно было удержать слез».

Впечатления от «невиданного дотоле в Уральске праздника свободы» были настолько глубоки, что способствовали обращению Тукая к созданию стихов, очень близких к революционной пролетарской поэзии начала XX века.

До нас Габдулла Тукай дошел своими стихами. В них мы видим «милый дом» поэта - Уральск, его улицы, его людей, их мечты, стремления, борьбу…

Уральцы помнят поэта, сохраняют здания, где жил, учился и работал Тукай. Именем поэта названы улица и областная типография.

Художественная культура Уральска тесно связана с именами многих советских писателей. 16 февраля 1939 года в Уральск прибыл уполномоченный губкома РКП (б) Иваново-Вознесенских рабочих писатель Д. А. Фурманов. Жизнь в городе была тревожной, фронт находился в 20 - 25 верстах (в районе села Серебряково). В своем «Дневнике» Д. А. Фурманов отметил: «Город имеет боевую внешность: всюду серые шинели, скачут всадники, движутся военные обозы, тянутся на фронт караваны верблюдов. Город довольно приличен, имеется немало хороших построек и магазинов. Партийная работа слаба, коммунисты повыбиты, уведены, разогнаны. Работают лишь приезжие. В организации имеется человек двадцать пять киргизов и татар… Сегодня только приехали, и уже сегодня мне приходится вместо Фрунзе выступать на митинге… Рабочих здесь мало, аудитория смешанная, по преимуществу, видимо, красноармейцы и крестьяне».

Д. А. Фурманов выступал на митингах, писал и выпускал листовки, воззвания и обращения. Он возглавлял комиссию по организации и проведению торжеств по случаю празднования первой годовщины Красной Армии. Д. А. Фурманов - один из создателей газеты «Яицкая правда». Он выступает на ее страницах со статьями, проникнутыми пафосом тех незабываемых дней, для которых были так характерны революционный энтузиазм, постоянная готовность к подвигу, безграничная вера в победу. Особенно запомнилась уральцам его статья «Годовщина Красной Армии», напечатанная в газете 23 февраля.

В конце марта Д. А. Фурманов назначается комиссаром легендарной Чапаевской дивизии. Чапаевская тема стала для писателя самой заветной, и она нашла свое законченное воплощение в романе о легендарном начдиве.

Много интересных «уральских» деталей разбросано в романе «Чапаев»: природа, фольклор. Д. А. Фурманов был по сути дела первым собирателем и исследователем чапаевского фольклора, широко распространенного в Приуралье. В «Дневниках» и особенно в романе «Чапаев» писатель нарисовал довольно полную картину возникновения и живого бытования устных рассказов и сказов о Чапаеве.

Фольклор для Фурманова, наряду с записной книжкой, документами, воспоминаниями, статьями, был одним из достоверных источников, запечатлевших героику гражданской войны.

Писатель отмечал, что приоритет в распространении устных повествований о легендарном герое принадлежит «чапаевским спутникам», а также «сотням и тысячам бойцов», среди которых он выделял конкретных носителей этого фольклора, например, Парфеныча, возницу Гришу, «слепого красноармейца», который был «лучшим повествователем», «бандуристом-чапаевцем». Фурманов создал в своем романе своеобразный тип народного рассказчика, героя рассказчика. С ним писатель соотносит создание атмосферы максимальной достоверности и убедительности повествования. Приближая читателя к форме народного рассказа, Фурманов не только осуществляет самораскрытие характера персонажа, выполняющего в произведении функцию рассказчика, но и пытается осознать суть характера Чапаева, дать ему оценку не посторонним наблюдателем, а человеком, воевавшим с Чапаевым. Таков, например, чапаевец Гриша.

Фольклорные материалы, вкрапленные в художественную ткань романа, представляют огромную ценность, так как в них мы слышим голоса очевидцев и участников событий гражданской войны.

Писатель придавал важную роль фольклору в создании образа Чапаева, особенно в раскрытии «аромата богатырства и чудесности» в его характере. С самого начала центральный образ создается по принципу фольклорного героя типа Ермака, Разина и Пугачева - это богатырь, «сказочная фигура… степного атамана» и «красивая, самобытная, яркая фигура». Чапаев здесь поначалу представлен больше стихийным героем, нежели настоящим вождем народных масс.

Все то, что «выросло» из жизненного материала, почерпнутого Д. А. Фурмановым в Приуралье, важно не только само по себе, но и - прежде всего - с точки зрения художественного осмысления действительности, человеческого характера - а шире - с точки зрения своеобразия творческой работы автора романа «Чапаев».

В первые годы Советской власти литературная жизнь города сосредоточивалась, в основном, при редакциях газет «Яицкая правда» и «Красный Урал».

В 1924 году в Уральске была создана ассоциация пролетарских писателей - УАПП. Это была первая по сути дела писательская организация в Казахстане. Организационно она была связана с Российской ассоциацией пролетарских писателей (РАПП). Уральские писатели и поэты, движимые искренним стремлением к созданию новой литературы, подготовили и издали два сборника: «Степные огни» (1925) и «Полынь» (1930). В них были опубликованы стихи, очерки, рассказы Н. Феоктистова, В. Мусина, Г. Могутнова, С. Возняка, Б. Агафонова, И. Ильина, Б. Неводова, И. Никитина, Н. Прянишникова, Б. Емельянова, С. Балашова, В. Авалова (псевдоним В. Генке) и др. В сборнике «Полынь» были также опубликованы произведения казахских литераторов Г. Мендыбаева («Уральский завод», «Шейк-кеслям»), Н. Баймухамбетова («Ответ врагу»), X. Сарбасова («К светлому будущему») и др.

Писатели занимались просветительской деятельностью, часто организовывали литературные вечера, встречи. 30 июля 1925 г. на одном из таких вечеров выступил с чтением своих рассказов Всеволод Иванов. Его произведения «Дите», «Нежинские огурцы», «Рассказы о себе», «Часы» были встречены уральцами «очень тепло», как отметила 1-го августа газета «Красный Урал». В. В. Иванов прибыл в Уральск в качестве корреспондента газеты «Правда». Он участвовал в перелете по маршруту: Москва - Царицын - Астрахань - Гурьев - Доссор - Сарайчик - Калмыково - Уральск - Оренбург. Творческим результатом поездки В. В. Иванова в наш край явились три рассказа «Гафир и Мариам», «Про двух аргамаков» и «О казачке Марфе».

Уральские газеты сохранили примечательные сведения о пребывании в 20 - 30-х годах в Уральске выдающихся казахских писателей и поэтов. Почти весь ноябрь 1923 года находился в Уральске Сакен Сейфуллин, собирая материал для романа «Тернистый путь». Здесь написал он свои знаменитые стихи «Ленин» и «Автомобиль». Стихотворением «Ленин» он открыл поэтическую Лениниану в Казахстане. По инициативе Сакена Сейфуллина в Уральске был открыт пансионат для казахской детворы. Сейчас это школа номер одиннадцать, носящая имя поэта. В интервью газете «Красный Урал» (1923, № 233) Председатель Совета Министров Каз. АССР Сакен Сейфуллин сказал слова, проникнутые интернациональным пафосом: «Для того, чтобы отсталый киргизский (казахский) трудовой народ действительно пользовался благами свободы в настоящем и нога в ногу шел с русским пролетариатом и трудовым крестьянством по пути к общему счастью человечества в будущем, - нужно скорее подняться киргизскому (казахскому) трудовому народу до культурного уровня русских трудящихся. А для этого необходимо привлечь кочевников к оседлости, укрепить и усовершенствовать ведение скотоводческо-земледельческого хозяйства, развивать просвещение и кооперацию».

В очерке «Уральская губерния» писатель достоверно изобразил Уральск 1923 года: «…город старый, весь в руинах, словно после бомбежки, грязный. Имеется единственный кинотеатр, но туда почти никто не ходит, так как картины старые и показывают их целый месяц. Имеется один Совет, педтехникум, промтехниикум, сельхозшкола, партийно-советская школа. В них отсутствует казахская молодежь».

В марте 1935 года в Уральске находился Сабит Муканов, о целях и задачах поездки которого подробно рассказано в газете «Прикаспийская правда» от 5 марта. «Союз Советских писателей, - сказал писатель корреспонденту газеты, - поручил мне ознакомиться с местной писательской организацией и принять все возможные меры к налаживанию ее работы… Перед нами встанут вопросы составления плана работы писательской организации, будут обсуждены вопросы творчества и помощи начинающим писателям…» Писатель выступил перед уральцами на литературном вечере с докладом «Состояние казахской литературы и ее задачи». Областная газета опубликовала ряд произведений Сабита Муканова: отрывок из поэмы «Челюскин», очерк «Золотой край» и статью «Заметки о Западном Казахстане».

Город Уральск занял значительное место в творческой судьбе писателя К. А. Федина. По его собственному признанию «…настоящая мечта о писательстве появилась около 1910 года, когда - уральским летом на даче - я уже разразился «по всем правилам» изящной литературы рассказом». Это был первый рассказ писателя «Случай с Василием Порфирьевичем» - подражание «Шинели» Н. В. Гоголя.

Важно, что стремление «по-настоящему приблизиться к литературе» постоянно связывается у Федина с уральскими впечатлениями. «Это было обожание писательства, - подчеркивает он, - застенчивое, скрытное, но преданное, испытанное горячими угольями; времени с московских Ордынок студенческих лет… с далеких, мечтательных садов Чагана». И в первом крупном произведении Федина романе «Глушь» также «изображался Уральск в его купеческой части». Рукопись романа «Глушь» в 1928 г. была уничтожена писателем. На Урале развертываются события одного из самых значительных романов писателя - «Братья». Наконец, один из последних автографов Федина опять-таки связан с Уральском - это дарственная надпись писателя Уральскому литературному музею на последнем прижизненном издании романа «Братья».

Представляет интерес переписка К. А. Федина с сестрой А. А. Солониной и племянником Г. В. Рассохиным, которая хранится в Государственном музее К. А. Федина в г. Саратове. Эта переписка дает большой фактический материал для изучения творческой биографии раннего Федина и особенно истории создания романа «Братья».

В романе «Братья» К. А. Федин обращается к событиям периода гражданской войны и 20-х годов в При-уралье. Именно в этом романе утверждается коренная тема его творчества - тема искусства, интеллигенции и революции. Примечательно, что и в замысле романа «Братья», которым Федин поделился с А. М. Горьким, акцентирована именно уральская тематика. «В романе будут у меня такие люди, - писал он Горькому в октябре 1926 года, - «иногородние» уральцы, то есть купцы Нижне-Уральска, казаки с фарфосов (фортпостов), много волжан, много столичной интеллигенции… Время наше, то есть и предвоенные годы, и теперешний Ленинград, и даже гражданская война, но тоже в умеренной дозе (будет бой сынов с отцами на реке Чагане)».

В жизни и творчестве Алексея Николаевича Толстого есть одна страница по-особому близкая уральцам. В августе 1929 года он вместе с группой известных писателей посетил наш край.

Пребывание писателя в Приуралье, несмотря на непродолжительность, стало фактом не только его личной биографии, но и фактом общественного и историко-литературного значения. В начале марта 1929 года Алексей Толстой получил письмо-приглашение, в котором, в частности, говорилось: «Что делать тому, кто не может жить без девственной природы, кто должен хоть раз в год слышать ее голос?…

Ответ один: тот должен ехать на реку Урал! Там солнце всходит из-за пушистых взмахов ковыля, там над степью парит еще орел, и от него, как стрела, бежит молодой сайгак. Там в степи - дрофа, стрепет, тор-гак; по озерам - гуси, утки, кулики».

Это была своеобразная экспедиция литераторов с определенными творческими планами. Организаторами поездки были братья Правдухины - Василий, Николай и Валериан. Три брата, детство, юность которых прошли на берегах седого Яика, полюбили чудесную реку так, что после, уже взрослыми, рассеянные по разным городам страны, ежегодно в течение нескольких лет приезжали на Урал и проводили здесь свои отпуска. Братья, влюбленные в свой Яик, ежегодно соблазняли кого-нибудь из столичных друзей в эти поездки. Так в 1929 г. был «соблазнен» и Алексей Николаевич Толстой.

Незадолго до выезда «капитан» экспедиции Василий Правдухин получил из Ленинграда письмо от Алексея Толстого и Лидии Сейфуллиной:

«Уважаемый Василий Павлович!

Ваша мысль об устройстве, при проезде на Урал литературных вечеров в Саратове и Нижне-Уральске нами одобрена и принята. Выступить с чтением своих произведений в Саратове 17 - 18 августа и в Н-Уральске 19 августа мы согласны».

О литературном вечере известила своих читателей еще 15 августа местная газета «Красный Урал». Она сообщала: «…в ближайшие дни в Уральске должна быть, следующая вниз по.Уралу, группа туристов, в состав которой входят известные писатели Л. Сейфуллина, А. Толстой и В. Правдухин. Пользуясь их пребыванием в Уральске местный Дом работников просвещения имени Фурманова устраивает 19 августа литературный вечер, на котором названные авторы прочтут свои произведения».

Уральцы с нетерпением ждали встречи с писателями. Особый интерес вызывал к себе Алексей Толстой, начавший печатать в «Новом мире» свой новый роман «Петр Первый». Интерес к писателю повышался еще и тем, что через газету Уральское отделение Гослитиздата уведомляло читателей о том, что к приезду в Уральск писателя А. Н. Толстого открыт прием подписки на его собрание сочинений в 15-ти томах. По свидетельству старожилов Уральска, литературный вечер состоялся в Садике профсоюза металлистов, который находился позади дома имени Кирова. Алексей Николаевич читал нз этом вечере главы из будущей трилогии «Хождение пс мукам».

Несколько дней спустя писатели двинулись на лодках вниз по реке. А. Толстой плыл по Уралу около двух недель… Участники экспедиции составили «Конституцию охотников и рыболовов, отправляющихся в поездку по Уралу», которая была единогласно утверждена и принята к исполнению. В ней, кстати, говорилось: «Путешествие - замечательная проба человека. Здесь он большей частью показывает себя, всего». Согласно ст. 1, раздела четвертого - самого важного «Все члены экспедиции обязаны настойчиво стремиться к тому, чтобы поездка была сплошным и радостным для всех удовольствием. В соответствии с этим в поездке не может быть плохих настроений, нытья, ссор и озлобленной фракционности. Все неудовольствия членов экспедиции должны высказывать радостно, с веселым смехом».

Для участников экспедиции был установлен приз на самую лучшую рыбу - нож-наваха, привезенный А. Н. Толстым из Испании. Этот нож получил Николай Правдухин как наиболее удачливый рыболов. В настоящее время этот нож бережно хранится в семье Правдухиных как дорогая реликвия, связанная с именем выдающегося писателя. На лодках были установлены и другие призы: приз за самое остроумное изречение, сказанное кем-то в течение дня, приз за самую глупую фразу, за промах-дуплет при всей честной компании по летящим хищникам и т. д.

В своих обстоятельных воспоминаниях об этой экспедиции, в которых большое место отведено А. Н. Толстому, Николай Правдухин сообщает ряд интересных фактов. «Ночью, после ужина, - пишет он, - обычно подолгу засиживались у костра, «чаевничали» и обсуждали события дня. Кто-нибудь из «провинившихся» за день брался под обстрел критики… Как-то надоело Лидии Николаевне щипать дичь, и она «повар поневоле», заявила: - Категорически требую: завтра же дайте мне «кухонного мужика» в помощь. Восемь акул одна не накормишь.

- Алексею Николаевичу быть поваренком! - гогочет компания. - Вот и будет «литературная кухня» и «художественная стряпня». Все равно Алексей Николаевич охотник малодобычливый, от него ни пуха, ни пера…

Сам избранник хохочет громче всех этой шутке». Путешественники часто останавливались в поселках, расположенных по берегу Урала, расспрашивали о житье-бытье, выезжали в выжженные зноем степи за дрофами и стрепетами. Здесь, на берегах древней реки, в дневниках А. Н. Толстого рождались чудесные зарисовки быта уральцев, охотничьх сцен, живописных картин Приуралья. Толстой проявил большой интерес к старинному укладу жизни уральских старообрядцев, к первозданной природе края. Без сомнения, уральские впечатления писателя в какой-то степени отразились в некоторых эпизодах романа «Петр Первый».

По горячим следам А. Толстой написал путевые заметки, названные им «Из охотничьего дневника». Примечательна датировка очерков «Урал. Сентябрь. 1929 год». Очерки написаны в легкой непринужденной форме, с шутками и остротами. Наблюдения историко-этнографического характера переплетаются с пейзажными зарисовками. Писатель эскизно набрасывает историю Уральска, его современного вида, пишет об охоте, рыбалке, о товарищах по группе: Лидии Сейфуллиной, Валериане Правдухине и других.

Это увлекательное путешествие нашло отражение также в превосходных очерках: Л. Н. Сейфуллиной

«Счастье в природе» и «В ненастный день»; в книге В, П. Правдухина «Годы, тропы, ружье», в дневниковых записях Василия Правдухина «На лодках по реке Уралу» (журнал «Боец-охотник», 1934, № 4) и, наконец, в воспоминаниях Николая Правдухина «По Урал-реке». Все эти произведения как бы составляют единую, цельную книгу. Являясь самостоятельными и оригинальными, они существенно дополняют и уточняют друг друга…

А. Толстой часто вспоминал эту поездку. Собирался писатель приехать на Урал в 1933 и в 1934 годах, о чем говорят его письма к Василию Павловичу Правдухину. Но поехать ему на Урал больше не пришлось. В 1934 году Толстой прислал из Детского села участникам поездок телеграмму: «Горячо вспоминаю солнечную реку, великую тишину и первобытное счастье среди друзей, в одиннадцатую экспедицию поеду, во что бы то ни стало. Алексей Толстой».

В другом пиисьме он также написал: «Дорогой Василий Павлович, я в отчаянии. У меня были вплоть рассчитаны сроки. Ангина вышибла из-под меня неделю, а письмо из Оргкомитета подбавило работу и выступления, от которых нельзя отказаться… Весь ваш Толстой». Подлинники писем А. Н. Толстого и оригинал телеграммы хранятся в архиве семьи Правдухиных. Выражаю искреннюю благодарность за представленную возможность ознакомиться с ними Марине Павловне Правдухиной.

В 20 - 30-е годы произведения Л. Н. Сейфуллиной и В. П. Правдухина были широко известны. Имена этих писателей обычно ставятся исследователями рядом. Конечно, не только потому, что они были мужем и женой. Это были талантливые соавторы. Особенно значительны написанные ими пьесы: «Егоркина жизнь» (1919), «Виринея» (1926), «Черный яр» (1931). Нам, уральцам, особенно интересна последняя пьеса, так как она воскрешает события гражданской войны в Приуралье. В пьесе талантливо описаны степная ширь, крутизна откосов Урала, героика народной борьбы. Достоверно нарисована лбищенская трагедия - гибель В. И. Чапаева. Главное внимание авторов сосредоточено на любви уральского казака Архипа к казашке Джангыз. Эта любовь трагична, любовь вопреки всему - родительской воле, оберегаемым обычаям, национальным предрассудкам. Архип женится на Джангыз - отец проклял его, отвергла казачья среда. Любовь молодых людей ломает все преграды.

Можно предположить, что пьеса «Черный яр» была задумана писателями именно во время поездки по Уралу в 1929 году.

В течение 30 лет почти ежегодно приезжал в наш край М. А. Шолохов. Впервые в Приуралье М. А. Шолохова привели обстоятельства военного времени. В начале августа 1942 года семья Шолоховых эвакуируется в поселок Дарьинск Приурального района. Здесь семья писателя прожила 15 месяцев, до середины ноября 1943 года.

«Я давно полюбил ваш чудесный край, - говорил он в беседе с колхозниками Джангалинского района в 1966 г., - очень интересуюсь культурой казахов, языком и обычаями. Казахстан стал моей второй родиной. В будущем я намерен еще чаще бывать в Казахстане, не только отдыхать, но и работать. С этой целью и построен домик на Урале, недалеко от Чапаева».

В Приуралье М. А. Шолоховым написаны отдельные главы романа «Они сражались за Родину», многие страницы второй книги «Поднятой целины», некоторые статьи и очерки. Особое место среди материалов, связанных с пребыванием писателя в Приуралье, принадлежит очерку «По Западному Казахстану». Но, к сожалению, он остался незавершенным.

М. А. Шолохов проявлял пристальный, живой интеpec к Казахстану, к его людям, природе. Особенно памятны уральцам встречи с писателем в 1964 и 1969 годах.

Дом по ул. Почиталина, 114, где в 50 - 60-х годах останавливался М. А. Шолохов.

В дни декады русской литературы в Казахстане в октябре 1964 года, выступая на торжественном вечере в Уральском драмтеатре, М. А. Шолохов сказал: «В наш атомный век преемственность литературы стала традицией… Естественно и закономерно влияние русской литературы на казахскую. В казахской литературе, за развитием которой я внимательно слежу, появилось немало новых писательских имен, новых значительных по содержанию произведений…»

Поездки писателя на Урал подробно освещены в книгах Н. Ф. Корсунова «Встречи с Шолоховым» (Алма-Ата, 1981), П. П. Гавриленко «Михаил Шолохов - наш современник» (Алма-Ата, 1982) и др.

Пребывание М. А. Шолохова в Уральске и Приуралье - значительная веха в жизненной и творческой биографии великого писателя, которую еще предстоит осмыслить и изучить.

Заметным событием в культурной жизни Уральска и области стало проведение здесь в июне 1965 года Недели казахской литературы. Место проведения Недели было выбрано не случайно. Приуралье издавна стало одним из главных рубежей, откуда лучшее из достижений русской и мировой культуры шагнуло в казахские степи, нашло там благодатную почву.

В Уральске побывала большая группа казахских мастеров художественного слова: Габиден Мустафин, Хамза Есенжанов, Сагингали Сеитов, Джубан Мулдагалиев, Кадыр Мырзалиев и др. Они были гостями рабочих заводов, фабрики имени Клары Цеткин, студентов пединститута. И всюду был самый заинтересованный разговор: о трудовых и культурных достижениях уральцев, о творческих планах писателей, о развитии казахской литературы. В библиотеках города прошли читательские конференции по произведениям Г. Мустафина, X. Есенжанова и Д. Мулдагалиева.

Особым интересом у уральцев пользуется творчество Хамзы Есенжанова. Писатель - ' наш земляк. Родился он в Чапаевском районе. В 30-е годы выступал с оригинальными стихами и художественными переводами. В конце пятидесятых - начале шестидесятых годов писатель создал трехтомную эпопею «Яик - светлая река» о грозных годах становления Советской власти в Приуралье. В романе нашли художественное воплощение достоверные события, происходящие в Уральске и в аулах Зауралья. Роман «Яик - светлая река» - произведение многоплановое. В нем выведены многие герои Великого Октября и гражданской войны в

Приуралье - А. Айтиев, П. Парамонов, И. Белан и другие.

Сердечный разговор на литературном вечере (24 июня 1965 г.) произошел у X. Есенжанова с Иваном Лазаревичем Беланом, который известен уральцам старшего поколения как отважный командир отряда красных партизан, а читателям книги X. Есенжанова как литературный персонаж. «Хамза Есенжанов - наш земляк, - сказал И. Л. Белан, - он знает свой край и хорошо описал дружбу казахов с украинскими переселенцами, которая закалялась в огне революции».

X. Есенжанов: «Я рад, что мой герой сидит здесь, вместе с нами. Часто меня спрашивают о судьбе героев моей книги «Яик - светлая река». Вот вам первый ответ - Иван Лазаревич Белан». («Приуралье», 1965, № 125).

Тесно связали свою жизнь с Уральском писатели - наши современники: Н. Ф. Корсунов и Э. Г. Габбасов.

На протяжении всей своей жизни Н. Ф. Корсунов сохраняет привязанность к родным местам, к седому песенному Яику. Все его книги посвящены Приуралью. Эта сыновняя любовь накладывает особый неповторимый отпечаток на творчество писателя. Не ошибусь, если скажу, что эта привязанность способствовала созданию его лучших книг. Среди них романы «Подснежники», «Где вязель сплелась», «Без свидетелей», «Высшая мера», повести «Мы не прощаемся», «Несносный характер», «Прошу руки вашей дочери», «Смотрины», пьесы «Жизнь прожить», «Онина свадьба», «Совесть»…

История целины как огромное событие в жизни нашего народа отразилась в романе-дилогии Корсунова «Без свидетелей» (Алма-Ата, «Жазуши», 1984). В нем Корсунов попытался соединить, и довольно удачно, свет романтики первых лет целинной эпопеи, которым одухотворены главные, любимые автором герои, и реальную сегодняшнюю целинную действительность, полную трудностей и новых испытаний.

В своих произведениях Э. Г. Габбасов обращает внимание прежде всего на особую важность морально-нравственных проблем, проблем человеческих взаимоотношений. Важнейшей из них судя по повестям «Одно дерево на всю степь» и «Засуха», является проблема руководителя на селе и в районе. В повести «Засуха» автор ставит вопрос о стиле партийного руководства. Уходит на пенсию - и не совсем по своей воле - предложили уйти - первый секретарь райкома Куанышев. Работать с ним было привычно… И вдруг, оказывается, что этот самый привычный ход приводит к катастрофе. Страшная засуха обрушивается на республику, угрожает погубить весь скот в районе. Беду эту приходится расхлебывать уже новому секретарю - Гннаятову. Он вынужден бороться не просто со стихией - нужно ломать укоренившийся стиль работы.

Габбасов стремится показать человека дела, человека высоких моральных принципов. По справедливому мнению критика 3. Кедриной, в повести «Засуха» «сочетание морально-этической проблематики с производственной, изображение труда и нравственности в их органическом взаимодействии поднимает конфликт на новый уровень». («Дорогу осилит идущий» - «Литературная газета», 1977, № 11).

В последующих повестях «В то лето и в эту зиму» и «Мы летаем выше облаков» объектом изображения являются прошлое и новь казахского села. Писателя волнуют в этих произведениях извечные для художественной литературы темы и конфликты: любовь и долг, взаимоотношения между отцами и детьми, человеческая красота и реальное зло, человек и природа.

Большой школой художественного мастерства для писателей и поэтов города стало Уральское литературное объединение, старейшее в Казахстане. Оно было организовано в 1950 году и на долгие годы стало центром литературной жизни Уральска, стартовой площадкой для многих молодых дарований. Питомцы литературного объединения А. Блинский, Ж. Набиулин, К. Бектурганов, А. Святынин, Т. Азовская были приняты в члены Союза писателей СССР, десятки стали членами Союза журналистов и работают в разных концах страны.

Уральск - город богатейших литературных воспоминаний. Каждая страница их - неповторимая повесть о замечательных творцах слова, о произведениях, которые зарождались и создавались здесь. Многие, очень многие уральские страницы отечественной литературы еще не прочитаны… Эта задача настоящего и будущего.

Б. Пышкин