Наемники бродячих островов

Глава 1

Парящие над бездной острова осветили первые лучи. Лето еще не кончилось, и когда Свет поднимется высоко, будет довольно жарко. Но сейчас, с утра, многие крестьяне все еще кутались в штопанные куртки и пальто. То и дело, кто-то из них, здоровался с отцом Макса и сетовал на неподобающе лёгкую одежду парнишки.

— Ничего! — отмахивался тот, — ещё часок и потеплеет, а на охоте — не до холода будет!

Приветствуя односельчан в ответ, Макс каждый раз делано поправлял ремень ружья, болтающегося за плечом. Ещё бы! Ему сегодня исполнилось шестнадцать лет и на этот раз отец взял мальца на охоту. Да ещё и доверил ему нести старенькую двустволку-вертикалку! С года на год, ружьё грозило перейти из разряда семейной реликвии — в общеостровную! Ведь огнестрельное оружие, хоть и имеется и в их селе, и в двух соседних, но представлено исключительно ружьями с кремневыми или колесцовыми замками.

«Вот бы из девчонок кто встретился!»— мечтательно подумал Макс, отмечая удивлённый взгляд фермера, спешащего на ярмарочную площадь.

Причина его спешки проста, завтра — большой день: сходятся орбиты четырёх островов плоскости. Края твердынь, выглаженные за многие тысячи таких встреч, смыкаются и идут над бездной бок о бок почти неделю. Все эти дни, в сёлах, становящихся соседями раз в три года, отмечается праздник Единения. Собираются ярмарки, во все стороны отправляются для торговли обозы с товарами местного производства и принимаются такие же от соседей. Молодёжь женят и выдают замуж, а небольшая культурная разница порождает множество казусов и забавных ситуаций во время сватовства. Соответственно, происходит миграция молодого поколения.

А ещё, уже прибыли пустынники — народ с жарких островов. Смуглые и худосочные, неизменно богатые торговцы перемещаются по небу на воздушных шарах. Они прилетают на все события, отмеченные наличием ярмарок. Везде, куда бы не пришли бедуины (как они сами себя называют), появляются редкие украшения, одежды из тонких тканей и пряная еда.

Что правда, в этот раз их всего три маленьких лодочки с шарами наполняемыми горячим воздухом. Как летают — непонятно! Но это и не важно, на эффектное появление гостей выходила посмотреть вся деревня!

Само собой, праздничная неделя — лучшее время, чтобы сбежать от правосудия на родном острове. Но здесь такое случается редко и каждый раз придаётся всенародной огласке, потому как все жители соседствующих твердынь — честные фермеры, иногда ремесленники. Спокойное по своей натуре население попросту не даёт места для зарождения какой-либо серьёзной преступности.

Отец Макса, Стефан, перед каждым праздником Единения уходит охотиться в лес на один из пристающих островков. Он не обжит людьми и там много живности. Три года назад ему удалось добыть большущего оленя, да такого, что еле дотащил! Так что сегодня сына взял с собой не просто так: и нести поможет, если снова повезёт, и опыта какого-никакого наберётся. Вон, здоровый лоб уже! Ещё год, и от девок отгонять придётся, чтобы потом с животом не заявилась какая!

За последними домами начался долгий подъём в гору с полем на нём. Зелёные колосья покачивались с утренним ветром, нет-нет, да приоткрывая край притёршегося острова — вертикально торчащий на метр уступ. Сразу над ним — стена густого леса с нависающими чуть дальше хребтами серых скал. С этого пригорка Макс не раз смотрел вечерами на родную деревню, когда гулял с соседскими мальчишками. Теперь посмотрит с ещё большей высоты, а может даже и в горы поднимется! Далёкие земли других плоскостей он уже видел с краёв обрыва или вверху, когда те проплывали далеко в небесах. Хотя, как ни крути, небо — оно тут со всех сторон.

Первым перебрался отец. Принял ружьё, заплечную поклажу с шерстяным пончо и двумя походными пайками, и подал руку сыну. Хоть никаких щелей, ведущих в бездну, не видно, но лучше перестраховаться. Тем более, что лесной остров не достаточно плотно пристал и чуть дрожит. Впрочем, это заметно только если смотреть на стык грунтов разного цвета под образовавшейся ступенькой.

Уже подходя к кромке деревьев, Макс оглянулся.

Действительно! Весь остров как на ладони! Широкое поле, мельница на его краю, дальше — узкие улочки и дома. Трехэтажная башня ратуши на центральной площади пестрит развивающимися лентами всех цветов. Правее, совсем вдали, за холмами и пролеском, виднеются и два соседних посёлка. Отсюда сложно разобрать, но в них тоже должны кипеть приготовления к празднику.

Налюбовавшись, Макс уже собирался направиться за отцом, успевшим углубиться в зелень, но замер. Его внимание привлекло большое кучевое облако за обрывом с обратной стороны деревни. Несколько секунд назад оно было приятного золотистого цвета, а теперь превратилось в непроглядно-серое и продолжало темнеть. Для прибытия соседней тверди ещё рано, да и не с той стороны она является…

— Пап!!! — он заорал во всё горло так, что отец вылетел обратно на опушку, чуть не ломая на ходу деревья. И как раз вовремя, чтобы увидеть, как сквозь кудри облака наружу проступает огромный угловатый силуэт. Кажется, он значительно превосходил высотой самые крутые холмы на их острове.

Спустя ещё несколько секунд, неожиданный пришелец окончательно покинул прикрытие облаков. Стало понятно, что это — нечто похожее на исполинскую крепость с угольно-чёрными стенами и с такого же цвета вымпелами, трепещущими на ветру.

Словно подтверждая догадку мужчины о назначении возвышений между куртинами, с них слетели снопы искр и вверх устремился густой дым. Вспугнутая стая птиц сорвалась с деревьев у самого обрыва. На фоне стены она показалась всего лишь медленными белыми точками.

Через несколько секунд, снаряды долетели до деревни. В местах попаданий поднялись огненные султаны. Один угодил в чей-то дом и тот разметало во все стороны. Отдельные части крыши взмыли к небу, кажется, даже выше крепостных стен. Ещё спустя считанные мгновения донёсся грохот канонады, смешавшийся с разрывами. Земля под ногами дрогнула.

Макс заметил, как ступенька между его родным и лесным островами становится больше.

Сердце юноши колотилось всё быстрее. Он никогда и знать не знал, что такое артиллерия, снаряды и осколки, но адреналин, заполонивший вены, чуть не заставил лёгкие рваться от участившегося дыхания.

Первым, шок отпустил его отца. Он тоже обратил внимание на растущую высоту ступеньки и принял рискованное решение:

— Максим, спрячься в деревьях… — ещё один залп пушек оборвал его на полслова, — я за нашими и сразу сюда! — сунул в одеревеневшие руки парнишки ружьё и перевязь сумы со свёрнутой тёплой накидкой.

— Па, я с тобой!

— А ну… Живо в кусты! — второпях, Стефан рывком развернул сына и толкнул под локоть к кромке леса.

Макс послушался только потому, что ещё ни разу не видел отца таким возбуждённым. Уже из укрытия, он смотрел на его стремительно удаляющуюся спину. Очередная серия разрывов на корню пресекла малейшее желание ослушаться. А жирную точку в сомнениях поставил один шальной снаряд, перелетевший почти весь остров и поднявший столб земли на краю поля неподалёку.

Над головой звонко прожужжал осколок, и с хрустом влетел в ветви позади.

Тем временем, крепость замерла, тряска закончилась и более светлый фрагмент стены начал опускаться. Даже через грохот пушек до леса донёсся лязг огромных цепей. Макс догадался, что это опускали подъёмный мост, причём такой просторный, что даже издалека он казался шире центральной площади.

Затрещали деревья под мостом, о землю грохнулась колоссальная аппарель. По ней, как муравьи по доске, побежал бесконечный поток людей. С расстояния не было видно, вооружены ли они и если да, то чем?

Артиллеристы пристрелялись. Макс до боли сжал кулаки в ожидании следующего залпа, а через мгновение деревни буквально не стало! Дома соседей и знакомых взорвались! В небо разлетелись горящие брёвна и черепица! Белый дым ещё не успел рассеяться, а изнутри, его уже окрасило зарево повсеместно занимающихся пожаров.

Макс больше не видел спину родителя и от того стало ещё холоднее на сердце! Его мама и мелкая сестрёнка были с обратной от центра стороны села, но не с самого края. Возможно отец окажется быстрее, и налётчики не успеют добраться до их двора!

Кто бы небыли эти люди, их намерения ясны как белый день — разграбить зажиточное поселение!

А как иначе? Ведь на Архипелаге войны вести больше не за что! Съестные припасы, товары, лес… И всё!

Единственное, что удивило Макса — это их остров. Никто и никогда не рассказывал о чернокаменной крепости. Тем более, откуда ему было взяться на их родной орбите? Даже если его собственная имеет наклон и пересекает сразу несколько плоскостей (что само по себе уже редкость!), то должны были ходить хотя бы слухи о твердыне, на которой обосновалась банда пиратов!

Размышления юноши прервал вертикальный столб дыма, поднявшийся изнутри крепостных стен. Грохот выстрела, громче чем от пушек на башнях, уже достал до ушей, а попадания снаряда всё никак не было… Но нет! Вот он! Макс успел увидеть невнятный росчерк, падающий сверху, а в следующее мгновение на правом краю деревни вздыбилась земля. Огненная сфера поглотила сразу несколько дворов!

Оглушительный гром пришёл одновременно с ударной волной, во все стороны полетели не удержавшиеся на ветвях листья. Сам парень инстинктивно бросился на землю, сразу всем телом ощутив от неё встречный толчок.

Что они будут грабить, если разнесут всё в труху? Зачем бездумно уничтожать поселение с жителями, если их можно взять в плен, а дома разобрать на материалы и топливо?

Вместо ответа послышались первые выстрелы от дальнего края. Но сколько же там стрелков и как они это делают? За каждым звонким хлопком немедленно раздавался ещё один, а за ним ещё и ещё! Словно сразу десять или даже двадцать мушкетов стреляли по очереди с минимальным промежутком. К ним присоединились сотни стволов, стреляющих друг за другом!

Дым на мгновение рассеялся позволяя видеть конец улицы, пересекающей всю деревню. По ней бежали двое, но дорогу им преградил человек в чёрной одежде. Оружие в его руках исторгло струю едва заметного дыма, и люди упали ниц. Улицу закрыла копоть пожаров и лишь через пару секунд сквозь неё донеслась длинная череда хлопков.

Парень лежал, боясь пошевелиться и не в силах осознать увиденное.

Его односельчане…

Но ведь…

Они не были вооружены! Там была женщина в платье! Зачем их убивать?!

Тем временем, налётчики уже добрались до сердца населённого пункта — до здания деревенского холла. Кто-то успел занять оборону внутри и дал залп из мушкетов — из окон вырвалась волна густой белой пелены. Но смельчаки сразу пожалели о своём решении! Все бандиты, кто был на центральной площади, ответили сливающейся воедино канонадой из скорострельных ружей. В довершение — башня с часами вспухла изнутри оранжевым взрывом. Да такой силы, что не осталось ни одного крупного обломка! Ещё несколько хлопков вырвали оконные рамы и двери первого этажа. Всего за несколько секунд боя, здание сельского совета превратилось в огненный факел.

Когда Макс пытался высмотреть крышу родного дома, густой смог уже закрыл обзор на большую часть этой оконечности острова. А ещё одна бомба, заброшенная из-за чёрных стен, взорвалась сосем близко. Гриб взрыва рванул к небу всего в нескольких сотнях метров. Сразу пришла ударная волна. Она больно врезала по ушам, заставляя схватиться за голову и прижать лицо к земле. Когда оглушённый мальчишка всё же рискнул поднять глаза, то не обнаружил ни мельницы, ни дома мельника. Но мало того! Перестали существовать все дворы и хаты на ближнем конце главной улицы.

Руины дымят, разгорается поле, одиноким факелом пылает устоявший тополь…

Ветер переменился и погнал белую пелену вглубь острова. Оно и хорошо! Соседям, под её прикрытием, будет проще спрятаться среди холмов. Конечно, если они сумеют сориентироваться! Ведь войны тут и в помине никто не знал.

Часть родной деревни снова открылась взору и Макс чуть не захлебнулся горьким вздохом. На месте его дома бушевал настоящий огненный шторм! Горели яблочные и абрикосовые сады, пылали огороды…

Земля под грудью и животом завибрировала и затряслась, хоть этому не предшествовали никакие взрывы. Откуда-то из глубин тверди глухо захрустело. А следующий залп артиллерии породил целый раскат подземного рокота.

Где-то совсем рядом затрещал ломающийся камень, а когда звук оборвался, то Макс увидел, как край родного острова неумолимо отдаляется. Ко всему прочему, он теперь казался на много ниже, чем был ещё минуту назад.

Светлая, бледно-персиковая прореха бездны, полная кучевых облаков, росла на глазах. О том, чтобы попробовать перепрыгнуть её, уже не могло быть и речи!

Не веря глазам парень пялился то вниз, то на неумолимо отдаляющуюся родину. Но снова взбунтовавшийся ветер погнал дым прямо на него, запрещая юнцу, ещё совсем недавно мальчишке, смотреть на гибель деревни.

Ещё и эти слёзы! Дым это или от беспомощности… Он утёр нос рукой и лицо пересёк развод грязи.

Желая хоть как-то ориентироваться по звукам, Макс отметил полностью стихшую стрельбу. Хотя может это из-за подземного шума? Но нет, он редок и какой-то глухой, звонкие выстрелы и разрывы снарядов точно было бы слышно.

Проклятый дым никак не давал разобрать происходящего на улицах!

Снизу, считай из бездны, треснули камни. Что-то протяжно завыло, постепенно удаляясь и становясь тише. Звук повторился ещё несколько раз, прежде чем ветер сжалился и опять поменял направление. Макс сумел различить за полупрозрачной дымкой стремительно удаляющееся в бездну пятнышко.

Задымление отступало, но родной остров никак не желал показываться на свет. Не веря, что расстояние могло увеличиться так быстро, парнишка подполз ещё ближе к краю.

Но нет, очертания чёрной крепости просвечивались там, где они и находилась до этого.

Наконец, появились обломанные скалы, совсем не похожие на то, чем был ровный край тверди раньше. Камни словно обкушены. Тополь, росший никак не ближе полкилометра от края, теперь догорал свисая с обрыва и указывая оголёнными корнями в небеса.

Ещё какое-то время искры срывались с ветвей, а потом что-то коротко треснуло и огромный пласт сорвался вниз. Разлом вскрыл подземное озеро и наружу рванул шумный водопад.

Словно пытаясь привести мальчишку в чувства, ветер усилился, подхватил несколько ледяных капель и швырнул ему в лицо.

Пока дым уходил ввысь и рассеивался, порода крошилась и грохотала всё громче и чаще, пока внезапно не наступила тишина.

Тверди не стало.

Висеть в пространстве остался только тёмный силуэт, увенчанный короной цитадели. Чуть погодя стало видно и язык подъёмного моста. Несколько десятков чёрных точек стояли на самом его краю, другие медленно поднимались в зев вертикальных врат.

Механизм подъёмника потянул цепи внутрь, когда крепость уже скрылась за налетевшим облаком. Мерные удары звеньев по невообразимо большим барабанам оглашали пустоту ещё несколько минут, пока не отсчитали собственное количество.

Ровно сорок штук. Ровно сорок звонких ударов.

Макс не шевелился. Лишь пялился в пустоту за обрывом, широко раскрыв пересохшие губы. Его мозг отказался даже пытаться верить в абсолютную пустоту на месте, где ещё недавно была вся его жизнь. Но…

Родной остров канул. Рухнула твердь, несшая на себе три богатых деревни и почти пятнадцать тысяч человек в них.

Ни родного дома, ни двора, ни сада.

Ни семьи…

— Папа, мама, Кристина…

Глава 2

Несколько суток Максу пришлось буквально торчать на лесном острове. В первый же день, пройдя его вдоль и поперёк, он остался ночевать на самой высокой горе.

На второй день налетел холодный ветер и быстро привёл парня в чувства. Думать было нечего: нужно ждать, когда твердь пристанет куда-то, где есть люди и… Что делать дальше он не знал.

Даже будучи наивным мальчишкой, сам себе он признался — ему просто не поверят о крепости исполинских размеров, ещё и взявшейся невесть откуда. А даже если кто-то и прислушается, то что тогда?

* * *

На рассвете третьего дня вдали замаячило невнятное пятно. А ближе к полудню на приближающемся острове стали различимы несколько столбов дыма — верный признак наличия людей.

Вечерами отец рассказывал Максу, что некоторые острова не пристают друг к другу, а лишь слегка задевают края, проходя мимо. Как случится в этот раз он не знал, так что поспешил спуститься с горы, когда стало понятно, где именно будет переход между твердынями.

Как выяснилось — не зря.

Две глыбы плыли по воздуху навстречу друг другу, да ещё и на разной высоте. Хотя бы повезло, что лесной остров был выше.

Место, с которого Макс решил прыгать, больше походило на берег озера. Пологий склон полностью покрыт мелкими камешками, а за ним проносилась зелень кустарника.

Отец учил, что разгоняться и прыгать нужно в сторону, куда движется остров на который перебираешься. При большой скорости так сложнее травмироваться.

Оглянувшись, Макс удостоверился в отсутствии на противоположной стороне острых скал или, чего доброго, обрывов. Полупустую сумку и ружьё взял в руки и побежал вдоль самого края. Когда скорость стала такой, что зелень слева показалась недвижимой, парнишка прыгнул на первый же высокий куст.

За ботинками мелькнули золотистые облака. На мгновение засосало под ложечкой и… Треск! Хруст! Удар!

Растительность оказалась обманчивой. Подошвы легко прошли сквозь листву, скользнули по влажной земле и с ней тут же встретилась пятая точка.

Макс вцепился в какой-то мох и замер. Земля под ногами теперь двигалась в обратную сторону и инстинкт потребовал дать вестибулярному аппарату привыкнуть. Говорят, что некоторых путешественников даже укачивает при таких переходах.

* * *

Поселение оказалось самым настоящим каменным городком. Правда, переживающим не лучшие времена — недавно имела место эпидемия вшей.

Кое-как от паразитов горожане избавились. Но, как известно, беда не приходит одна: насекомые принесли с собой чуму. Местный врачеватель и тут нашёл что делать — карантин и полная изоляция района, где произошла вспышка болезни. Несколько улиц были перекрыты баррикадами, за больным остались ухаживать родные и зараза дальше не пошла.

Но и на этом злоключения не закончились.

Несколько сотен человек решили спасаться за пределами стен родных домов и ушли в леса. Всё было хорошо, пока твердыня целую неделю не шла сквозь грозовые тучи. Беглецы промокли и замёрзли, большая часть их припасов испортилась, а от чумы сбежать так и не удалось! Случилась новая вспышка заражения.

Естественно, никто не захотел пускать беженцев обратно в город. Зато защититься от их ночных набегов было нечем. Ни стены, ни организованной стражи или хотя бы одинокого законника, поселение не имело.

Как результат — была разграблена бакалейная лавка и убита семья фермера-животновода. Сбежавшие свиньи теперь портили и без того скудный урожай на полях вокруг городка. Но и среди новоиспечённых разбойников тоже имелись некоторые потери.

От полноценной гражданской войны остров уберегло отсутствие оружия. На всё население была пара пистолей и с десяток мечей, копий и алебард сомнительного качества.

Из рассказов старших, Макс знал, что путешественники по возможности останавливаются на постоялых дворах. Такой имелся даже в его родной деревне. Но последние постояльцы там были… Неизвестно, когда.

Вообще, такое занятие как путешествие, в мире парящих островов является одним из самых опасных. Как следствие, комнаты в гостиницах пустуют годами, а сами заведения используются как питейные или общепит для местного населения.

На грязных улицах никто не обратил внимания на незнакомого мальчишку. А его появлением лишь вскользь поинтересовался хозяин трактира, когда Макс появился на пороге.

— Здрасте.

— И тебе не хворать. — внимание хозяина сразу привлекла лёгкая одежда на пареньке и длинный свёрток в его руках. — Много вас?

— Кого? — не понял Макс.

— Путников. Группа большая у вас? Сколько еды готовить?

— Я один.

— Не понял, как один? Сам путешествуешь что ли?

— Ага…

Громко урча, в диалог вмешался желудок Макса. Последний кусочек бутерброда с ветчиной он доел ещё вчера утром и запах чего-то жарящегося с кухни чуть не сводил с ума.

— Хех… — хозяин понял намёк юного организма, — Ну садись, сейчас свой обед подам.

— Дядь… Мне заплатить нечем.

Конечно, в патронташе было полтора десятка патронов. Латунные многоразовые гильзы, снаряжённые разной дробью и пулями, дорого стоят. Но разумно ли светить такое богатство? Да ещё и в таком мрачном городке.

— А… — трактирщик кивнул на продолговатый свёрток, почти правильно определив содержимое.

— Пороха тоже нет.

Мужчина не выглядел злым или жадным, но бесплатно помогать в мире постоянного дефицита, это примерно тоже самое, что вредить самому себе.

— Умею по хозяйству работать! Дрова наколю, подмету, надо — хоть горшки буду выносить!

Ничто из перечисленного действительно не было трудно для деревенского подростка. Вот только нужна ли помощь, в отсутствии клиентуры?

— Ладно… — хозяин махнул рукой. — Но на многое не рассчитывай.

Помощник в трактире точно не был нужен. Но почему бы не свалить тяжёлую или нудную работу на мальца, за пару паек каши или картофеля в день? Людей из-за эпидемии и беспорядков в городе стало чуть меньше, а в погребе не собирался заканчиваться даже прошлогодний урожай.

Ставя источающую пар тарелку на стол, мужчина проинструктировал:

— Как поешь, отнеси свой мушкет в дальнюю комнату на втором этаже и дуй на задний двор дрова колоть.

— Спасибо большое, дядь!

— Михей меня зовут.

— Спасибо, дядя Михей!

Цыкнув языком и невольно улыбаясь, Михей скрылся на кухне.

Уже в указанной комнатке, больше похожей на чулан с окном, у Макса случился приступ паранойи. Ружьё с патронташем он спрятал под доску в полу, которую отодрал с помощью ножа.

* * *

Все последующие дни Макс колол дрова, носил воду и подметал.

Михей, его жена и дочка относились к работнику доброжелательно. Как не посмотри, а он снял с них часть рутинных обязанностей, а в замен много не просил. Кормили его два раза в день и разрешали доедать остающееся после вечерних посетителей. К сожалению, местные мужчины приходили только чтобы выпить браги или самогона, а закуску съедали всю. Так что приятных бонусов за последующие полторы недели почти не случалось.

Хозяйка тоже оказалась неплохой женщиной. Раз в три дня давала свежее постельное. А вечерами, когда спроваживали последних посетителей, напоминала пользоваться бадьёй для помывки и даже позволяла набрать несколько вёдер горячей воды на кухне.

По всей видимости, от доброго женского сердца не укрылась судьба пацана. А может она просто чувствовала рану на его сердце.

По ночам, лёжа в кровати, Макс задумывался о будущем. О дальнейшем путешествии. О том, где осядет.

Когда ему было восемь лет, они всей семьёй навещали тётку по маминой линии. У них была грандиозная свадьба, а чтобы собрать всех-всех родственников, торжество запланировали за целых два года. Правда добирались они туда на воздушном шаре с торговцами-пустынниками, а не скакали над обрывами. Ещё бы! Его сестре, Кристине, было всего четыре.

В который раз, перед сном, мальчишка проронил мужскую слезу. Не мать, не отец, а сестрёнка!

У тех родственников на пустынном острове с оазисом был свой постоялый двор. Всех, прибывших на торжество, в нём и расселили. Когда в разгар застолья люди напились и потеряли детей из виду, какой-то бедуин додумался дать Максу кинжал. Поиграться! А тот взял и вырезал на лакированной ограде террасы сердечко и свои с сестрой инициалы. На следующий день отец виновато извинялся перед хозяевами. Но никакой трёпки мальцу не задал и даже не пожурил, а только спросил «Понял?».

Среди тяжёлых мыслей были и идеи податься к этим самым родственникам. Но, как назло, не была известна ни плоскость, ни орбита, ни название деревушки у оазиса.

Михей на расспросы о жарких твердынях тоже разводил рукам.

За то он подробно рассказывал, когда будут приставать острова и сколько на них поселений. Он вообще всегда охотно поддерживал беседу и подсказывал с планами. Тем не менее, всячески старался отговорить работника сбегать. «Зима на носу! Пережди у нас! Следующим летом пойдёшь! Чума закончится, давай тебе работу поспрашиваем, останешься!», но, в свою очередь, никогда не лез в личные дела парня и не задавал вопросов. Только предупредил, чтобы не светил оружием: «Народ у нас не шибко богатый. Мушкету твоему в раз ноги приделают! Могут и по голове дать!», а Макс довольно отмечал, что хозяин не нашёл ружьё, хотя может и не искал. Но всё равно — каждую ночь, перед сном, он проводил ревизию тайника.

* * *

В очередной дождливый вечер порог трактира переступили трое мужчин, облачённых в чёрное.

Сердце Макса ёкнуло.

— Хозяин!

Михей примчался как кот, которого зовут к миске с творогом.

— Пива и мяса на троих! — и, не обращая внимания на раболепные поклоны трактирщика, троица прошла в дальний угол у окна, расположившись так, чтобы видеть обе двери в помещении.

Жена Михея подала три кружки с хмельным напитком. Единственный длинноволосый из гостей сразу сделал глоток и возмутился:

— Рынка нет! Лавки закрыты! По девкам не пойдёшь, чума у них тут, понимаешь! А теперь… — он громко поставил кружку обратно на стол, — Кислятина какая-то, а не пиво!

— Это — пруно, господин. Яблочная брага… — залепетала женщина вполголоса, не осмеливаясь даже смотреть в глаза воинам.

Мечи на поясах и стёганные куртки на двоих, не оставляли вариантов для предпочитаемого ими рода деятельности. Третий — вовсе необычный: роста небольшого, лысый, глаза узкие, обувь — то ли сандалии поверх носка, то ли мокасины (и это в такую погоду!), облачён в просторную робу, приталенную на предплечьях и ниже колен. Из-под воротника выглядывает кольчуга, а на руках перчатки без пальцев. На что такие носить?

Сам вроде без оружия, но глазёнками своими хитрыми по помещению бегает, нет-нет, да на Максе задержится.

А взялись откуда? Получается Михей соврал, что ближайший остров аж через месяц приставать будет.

Парнишка закончил подметать и проскользнул на кухню.

— Дядь, это кто? — спросил шёпотом.

Трактирщик пожал плечами:

— Да такие же как ты, небось.

От сравнения у юноши сжались кулаки.

— А взялись откуда?

— А мне по чём знать? Но про острова я тебе чистую правду сказал! — он понял, на что намекает подопечный и поспешил оправдаться.

Через несколько минут Макс уже разбирал тайник у себя в комнате.

* * *

Проверяя ружьё, Макс несколько раз спустил курки в холостую. Переломил стволы, убедился в их чистоте и зарядил пулевые патроны. Если на этих троих есть кольчуги, то дробь может не пробить. Такой вывод он сделал, исходя из объяснений отца, о необходимости в мощном боеприпасе для крупной дичи, вроде кабана или оленя. Ещё по два патрона были помещены в боковые карманы брюк.

Подпоясавшись патронташем, парень накинул пончо и выскользнул через окно.

Наблюдать за Светом в окне пришлось долго. Жена хозяина успела много раз поправить фитиль в масляной лампе на столе посетителей. Каждый раз они что-то у неё уточняли. Что — слышно не было, но женщина отвечала односложно. Как бы на ночь не остались. Макс не представлял, как полезет обратно на второй этаж по стене, а тащить ружьё мимо хозяина и самих бандитов — рискованно. Тем более, на их глазах он наружу не выходил.

Как и положено людям их профессии, воины очень быстро поели. Но потом, долго сидели и о чём-то общались, склонившись над столом. Узкоглазый к пиву не притронулся и всё время воровато поглядывал в окно.

Макс уже начал волноваться, что негодяи намерены убить и ограбить семью трактирщика. А может ещё и лихого с бабьём сотворить!

Но нет. Самый старший из чёрных что-то скомандовал, и они поднялись. В окно было видно, как седой бандит извлекает из кошелька целую жменю разноцветных монет, и они с трактирщиком долго разбирались, какие деньги в ходу на острове.

Точно не местные! И прибыли недавно!

Наконец мужчины покинули трактир. Осмотрелись вдоль улицы. Убедились, что никто в окна не наблюдает и, подхватив две скамьи, стоявшие у входа, бросились на утёк.

Наблюдение переквалифицировалось в погоню и быстро перешло за город. А ещё несколько минут спустя, когда начался лес, Максу показалось, что он перестал видеть странного типа в балахоне. Вот вроде бы он только что был, а теперь по тропе бегут только двое с лавками.

Куда делся узкоглазый на ровном месте? Не сквозь землю же он провалился?

Одолеваемый паранойей, парнишка превратился из охотник в дичь. Всё время оглядывался. Пытался высмотреть отблеск узких глаз. Воображал лысую голову за каждым деревом и кустом. Но тщетно.

Если бандит отстал от товарищей и будет их догонять? Может он вообще по нужде в кусты отошёл, а сейчас сзади в затылок дышит?

Макс перехватил ружьё поудобнее и на ходу развернулся, готовый давить сразу на оба спусковых крючка. Но, увы или, вернее, к счастью, за спиной никого не оказалось.

Бок уже начало колоть, а чёрные всё бежали и даже не думали замедляться. И это после еды с алкоголем! Впереди замаячило тёмно-синее небо, знаменуя собой край острова. На его фоне стало ясно, что бандитов и правда осталось двое.

Куда делся третий?

В следующее мгновение над головой что-то хрустнуло. На плечи парнишке навалилась скала, толкающая навстречу земле. Руки заскользили по грязи. А после удара по подбородку звук смазался и наступила приятная прохлада.

* * *

Сознание вернулось незаметно. Парень и понять ничего не успел. Ничего, кроме того, что на голове внезапно появилась какая-то вонючая мешковина…

— Выкуп за него запросим! — заключил восторженный голос.

В ответ скептически отозвались сразу двое:

— Да кому он нужен?

— Теперь ещё и детей похищаем?

— Я правильно понял, этот пацан в трактире полы мёл? — уточнил ещё один, чей бас больше походил на грохот камнепада.

— Да! — одновременно подтвердили скептики.

— Ну и что, что мёл? Хоть нужник выносил! Ты оружие его видел? — парировал восторженный.

На какой-то промежуток времени повисла тишина. Из-под мешка на голове Макс только по звукам мог судить, что сейчас пленители осматривают его ружьё.

Спустя несколько щелчков и холостых спусков раздалось задумчивое «Хм».

Снова заговорил гулкий бас:

— Даже если он не украл где-то это ружьё, то вряд ли нам дадут денег или товаров больше, чем оно стоит.

— Что ты предлагаешь?

На вопрос ответил один из скептиков, тот, у которого голос казался старше:

— Двустволку себе, а мальца обратно на остров ссадить и пинка под зад.

— Давайте-ка лучше в бездну его сбросим, а то разболтает ещё… — свой вариант предложил восторженный.

— Погоди… Слышь, мелкий! — чья-то рука сняла мешок, — Ты где оружие взял? Патроны ещё есть?

Дневной свет ослепил и не позволил Максу рассмотреть окруживших его людей. А когда глаза привыкли, он обнаружил перед собой четверых мужчин в чёрной военной форме.

Руки были привязаны к столбу за спиной, что никак не располагало к маневрированию. Но, тем не менее, парнишка кое-как отстранился от склонившегося над ним седого мужчины и попытался достать ботинком до его лица.

Бандит легко уклонился от неловкого удара и ответил мощной пощёчиной. Да такой, что Макс завалился на бок. Лицо обожгла боль, а перед глазами засияли яркие огни.

— Короче так, пацан. — седой перевернул тело пленника носком сапога, чтобы смотреть ему в лицо. — Ты либо отвечаешь, либо отправляешься в полёт.

Вместо ответа, последовала ещё одна попытка достать негодяя. На этот раз удар был направлен в пах. Но мужчина лишь немного отклонился в сторону и принял толчок бедром.

— Грязная свинья! — Макс вспомнил самое страшное ругательство, которое слышал от отца и принялся безрезультатно размахивать ногами. — Убью! Убью!!!

Он скалился, глотал слёзы, катящиеся по щекам, но не оставлял попытку драться.

Второй раз седой ударил в живот и повторил вопрос чеканя каждое слово:

— Где взял ружьё?

Пленник сглотнул, кривясь от боли, но всё же ответил:

— Отец дал.

— О! Нормально! — оживился длинноволосый, потирая руки. — А отец твой кто? Где нам его искать?

Кажется, он не терял надежды получить выкуп за мальчишку.

— Погиб…

— Чего ты там мямлишь? Нормально отвечай!

Неожиданно для самого себя, Макс ощутил прилив сил. Адреналин пошёл по его венам, побуждая к агрессии.

— Погиб.

Бандиты замерли под озверевшим взглядом. Он не представлял для них угрозы, даже будучи свободным, а сейчас и подавно. Но злость в его глазах, сжатые до бела губы…

— Погиб на острове, на который вы, грязные свиньи, напали две недели назад!

Переглянулись все, кроме необъятного бугая. Это оказался обладатель баса:

— Две недели назад грязные свиньи нападали на проституток в борделе. Даже больше скажу, малыш: мы только вчера утром спустились с верхней плоскости. Кажется, ты обознался.

Повисла тишина.

— У меня к пацану претензий нет. Пускай валит. — гигант поднялся с краденной лавочки и направился к воротам.

Только сейчас Макс обратил внимание, что находится в просторном дворе, окружённом чёрной крепостной стеной. Под задницей — каменная брусчатка, а рядом ворота. Правда проём на много, а вернее — в разы, меньше, чем у крепости напавшей на его родной остров.

Узкоглазый вздохнул и тоже поднялся:

— Поддерживаю Даджоя. Пусть идёт.

— Вот так… — седой потёр переносицу. — По ходу, не стать тебе птицей, пацан. — и перевернул пленника, чтобы разрезать верёвки.

Уже подталкивая мальчишку к воротам, длинноволосый бандит уточнил:

— С чего ты взял, что это мы на твой остров напали?

— Чёрные одежды… — себе под нос буркнул Макс.

Да уж… Мало того, что действительно обознался, так ещё и ружьё отобрали.

Уже выходя по подъёмному мосту, он оглянулся и убедился в совсем уж скромных размерах крепостных стен. По крайней мере, в сравнении с громадиной, разбомбившей деревню. Да и сам мост — ни о чём. Метров двадцать в длину. В поднятом состоянии наверняка выше надвратной башни.

В зеве врат появился великан, названный Даджоем. Кажется, он просто хотел проводить незваного гостя, и уже собирался опереться на угол стены.

В лесу что-то зашуршало и шевельнулись кусты. Длинноволосый встал на мосту как вкопанный, непонятно зачем останавливая и Макса. В следующие мгновение на проплешину, тянущуюся вдоль бездны, вышла большая группа горожан. Вооружённые вилами, топорами и лопатами, люди не выглядели агрессивными. Но пришли они явно не для радушного приветствия хозяев причалившего острова.

— Я городской голова. Кто ваш… Главарь? Атаман? — представился наиболее прилично одетый мужчина.

— Батя! — не оборачиваясь, крикнул длинноволосый и добавил шёпотом, — Не дёргайся, малой.

Рядом с ними уже встал Даджой, держа руку на рукояти меча.

— Что там? Ох йо…

Седой проследовал навстречу пришедшим горожанам.

— Вы чего людей воруете?! — затребовал бургомистр, на что, длинноволосый прыснул сквозь зубы и пхнул паренька в спину:

— Да забирай!

Чуть не упав, Макс остановился через несколько шагов. Но обрадоваться заботе местных было не суждено. Оценив его с ног до головы, горожанин плюнул под ноги подошедшему четвёртому члену банды:

— Тфу! Ещё и со степняками водитесь!

— Уважаемый! — возмутился Батя.

— Ты людского не понимаешь, что ли? А ну-ка, парни! — сам сделал шаг вперёд, а толпа ощетинилась кто-чем горазд и обступила край подъёмного моста.

Им в ответ лязгнули сталью извлекаемые мечи.

Макс попятился обратно к крепости. Обернувшись, он обнаружил, что бандиты попросту не в состоянии перекрыть своим числом всю ширину прохода. Парень рванул по самому краю так, что чуть пятки не засверкали!

— Эй! — выкрикнул длинноволосый, но, под прицелом чьих-то вил, не рискнул покидать товарищей. — Батя, ружьё!

— Да хрен с ним! Патронташ у меня. — но всё же крикнул во всё горло, — Венга!

В ответ раздался сдавленный женский возглас.

Из-за внутреннего угла врат на встречу Максу вылетела женщина. Действуя по наитию, он не стал останавливаться, а толкнул её в грудь и побежал к лавкам, на одной из которых лежала отцовская двустволка.

— Чёрт… — седой опустил изогнутый меч и вновь попробовал воззвать к благоразумию местных, — Уважаемый! Никто этого сопляка тут не держит!

— Ребят… — изнутри крепости приближалась черноволосая девушка. Позади, с ружьём на перевес, шёл Макс. Брюнетка добавила:

— У него были патроны.

Островитяне попятились, увидев огнестрельное оружие на стороне бандитов.

— Да что б тебя! Забирайте уже пацана и оставьте нас в покое!

— Ироды! На что мне ваш мальчишка?! — взревел городской голова. — Верните мою дочь!

Глава 3

После озвученной претензии, все члены банды уставились на длинноволосого.

— Что?! — возмутился тот. — Раз баба, так значит сразу я? Я всё время или с вами был, или в карауле по стенам шарахался!

— И то верно. — подтвердил узкоглазый.

— Уважаемый! Я знать не знаю, где Ваша дочь! Мы из баб только жену трактирщика видели и пальцем её не коснулись!

— Не больно то и хотелось… — длинноволосый поддержал Батю.

— Не верите? Милости прошу! — он наиграно поклонился, саблей указывая на ворота. — один человек без оружия пускай всё обыщет и, если найдёт чью-бы то ни было дочь, я лично снесу башку тому, на кого она укажет!

Неожиданно для седого, толпа загомонила. Мужики наперебой вызывались пойти внутрь и клялись городскому голове ни одного угла не пропустить. Люди, устали от скучной жизни на захолустном островке. Да и сюда то пришли, скорее всего — за разнообразием. А родственники друг друга тут никого и близко не интересовали.

Собирался ли бургомистр принять условия седого атамана, останется тайной. Кусты позади горожан зашумели и явили на Свет запыхавшегося молодого человека.

— Господин городской голова! Господин… Фух… — запнулся тот, чтобы перевести дух. — Нашлась кровиночка Ваша! Фу-у-у…

— Да говори уже! — не выдержал тот.

— Из лесу беглецы больные вышли. Говорят, если едой с городского склада их не обеспечим — погубят дочку Вашу!

— А чего бы и не обеспечить? Все туда складывались, и они тоже! Да! Да! — люди зашумели, поддерживая соотечественников, решивших переждать чуму в лесу, подальше от города.

— А ну цыц! — бургомистр замахнулся и люд в раз умолк. — Мы не эти! Не те! — запнулся подбирая слова. — С бандитами разговоров не ведём!

Городской голова обернулся к подъёмному мосту и преобразился до неузнаваемости:

— Господа воины! Не желаете ли продать мне Ваши мечи?

Батя не придал значения милости, сменившей гнев, и сходу расставил все точки над «и»:

— Пятьдесят медяков за бойца и по одному серебряному за каждый выстрел!

— По рукам!

— Не обольщайся уважаемый! Если жареным запахнет — берём заложника и уходим! Отпустим, только как на свой остров поднимемся.

Протянутая рука не дрогнула от названных условий и только тогда Батя её пожал.

После чего, пятеро в чёрном обмундировании направились внутрь крепости. Макса проигнорировали все, кроме главаря. Тот усмехнулся и брезгливо швырнул патронташ под ноги парнишке.

* * *

Не прошло и десяти минут, как все кроме девушки вышли обратно.

Поверх стёганок бойцы надели кирасы, а на головах блестели круглые шлемы с поднятыми решётчатыми забралами. На поясах каждого, кроме мечей, теперь было ещё и по два колесцовых пистолета.

Впереди всех шёл Даджой. Он не пренебрёг ещё и защитой плеч и бёдер. Из-за обилия металлических пластин великан казался ещё больше и необъятнее.

— Ого… Вот это детина… Могли и одного его нанять… Переплатили… — зашептались люди.

Мост пронзительно скрипнул и стал подниматься, как только четвёрка сошла на землю. Между зубцами стены мелькнула фигура девушки. Её оставили стеречь крепость.

— Господа! Всё же попробуем решить всё без крови! — бургомистр заговорил очень громко, несмотря на то, что командир нанятых воинов был всего в шаге от него. — Я буду говорить. Попытаюсь убедить негодяев не пороть горячку. В конце концов, мы, наши отцы и деды мирно уживались на этой твердыне столетиями! А теперь — людей похищают. И кого? Девчонку!

— Полностью с Вами согласен! — поддержал Батя.

— Барышню! Да как смеют?! — кажется, длинноволосый, чьё имя до сих пор никто не соизволил назвать, был возмущён ещё больше городского головы.

Вздохнув, Даджой громко хлопнул забралом шлема и немного ускорился, чтобы обогнать карательную процессию. Узкоглазый, тоже остающийся для Макса безымянным, поспешил догнать рослого товарища. Всю дорогу он вёл неравную борьбу со шлемом и, вроде бы уже собирался одержать верх, но его словно смутили разглагольствования двух командиров.

Из всей банды, эта парочка была больше всего симпатична Максу, так что он тоже не преминул возможностью убраться дальше от горожан. Люди то и дело подходили поближе и скользи завистливыми взглядами по его двустволке. Теперь, когда о его сокровище стало известно, вряд ли стоит надолго задерживаться на острове. Скорее всего, трактирщик был прав в своих суждениях о жадности местных. Когда парнишка поравнялся с узкоглазым, тот его заметил:

— И куда ты собрался?

— Как куда? Пятьдесят медяков за бойца и ещё по одному серебряному за каждый выстрел! — Макс попытался бравировать, но должного эффекта на мужчин это не возымело.

— Ну так давай я прям сейчас по три серебряных у тебя патроны выкуплю?

— Отдам по четыре серебряных за штуку. — пробасил гигант из-под шлема.

— По пять! — лицо степняка растянулось в улыбке, от чего разрез глаз стал ещё уже.

* * *

Колонна остановилась где-то на перекрёстке безымянных троп в лесу.

— Дальше идём только я, мои родственники и господа воины! Никем из Вас я рисковать не хочу! — бургомистр обратился к толпе. — К тому же, кому-то надо защищать Ваши дома и семьи, в случае если мы разминёмся с беглецами! — Или, да охранит нас Свет, негодяи не пойдут на уступки и окажутся сильнее!

Люди стали переглядываться и мяться. Никто не хотел пропускать приключение, пусть и опасное.

— Полностью поддерживаю главу города! Можете на нас положиться! — согласился Батя.

Всё же народ поддался. Разбившись на группы по родственникам и друзьям, островитяне поплелись по тропинке, ведущей к городу.

Толпу словно через сито просеяли, оставив только серьёзных и молчаливых мужиков, как на подбор крупных. На чёрных бойцов они смотрели волками. За то, команду городского головы — выдвигаться, выполнили без замедлений.

Странности в ситуацию добавило и совпадение: оставшиеся были вооружены исключительно топорами на длинных древках.

— Раз от лишних ушей избавились, настало время уточнить детали. — задумчиво проговорил Батя, осматривая воинство. — Сколько там человек?

— Было около трёх сотен…

— Совсем сдурел?

— Та тише ты! Было, говорю! Когда они из города ушли. С ними были чумные и прошёл почти месяц. Так что уже меньше. А оставшиеся, всё это время плохо питались…

Макс по-прежнему шёл впереди. Он пытался уловить суть разговора, но никак не понимал, почему все такие хмурые, а узкоглазый, и вовсе — растерял всё своё настроение.

Спустя почти пол часа ходьбы, в воздухе запахло дымом.

Бургомистр шёпотом отдал приказ своим людям рассредоточиться. На лицах многих появились платки, а на руках — рукавицы. Несколько человек отправились в тыл, чтобы исключить наличие ненужных глаз.

Когда лагерь был взят в полукольцо, навстречу вышла девушка в плаще с капюшоном. Её рот и нос тоже защищала маска.

— Милая, отойди подальше. — прошептал городской голова дочери.

По взмаху руки, окружение начало тихо продвигаться вперёд. Когда уже можно было разобрать, о чём беседуют люди у костра, Даджой с лязгом извлёк из ножен меч. Кажется, он намерено сделал это громко.

Беженцы у огня оглянулись на звук. Какой-то несчастный появился из шалаша прямо перед гигантом. Да так близко, что даже выпад делать не пришлось. Мужчина успел только ойкнуть, а в следующее мгновение он уже сползал с окровавленного клинка.

Ближайшие рубаки налетели на навес, сложенный из веток, и раз за разом стали опускать топоры на товарищей убитого. Остальные мужики тоже перешли в атаку.

Где-то раздался пронзительный женский визг и весь лагерь пробудился разом. Люди стали появляться из-под каждой коряги и низко-висящей ветви ёлки.

Мужчины хватали дубины и заточенные палки, женщины стремились увести детей глубже в лес.

Узкоглазый наконец справился со шлемом и выступил сразу против троих беженцев, выскочивших на Макса. Мальчишка остолбенел. Боясь пошевелиться, он смотрел как невысокий воин одним ударом рубит руку с занесённой дубиной, а на конце дуги делает выпад и колет ещё одного противника в грудь. Третий даже сообразить ничего не успел и всё ещё стоял в обнимку с рогатиной. Прямо как Макс, вцепившийся замёрзшими пальцами в мокрый ствол ружья, и ничего не понимающий.

Зачем нападать, если дочь бургомистра отпустили? Почему никто не попытался заговорить? Что…

Но его поток мыслей споткнулся о белое пятнышко, явившееся среди начавшегося гвалта. Маленькая девочка, лет трёх или четырёх. Босыми ножками на мху и в одной лишь белой сорочке. Остолбенев, малютка таращилась своими глазёнками на обезумевших и кричащих взрослых.

Тело парня само рвануло вперёд.

Он перешагнул через уже мёртвого безрукого. Чудом умудрился поднырнуть под копьё ещё одного мужчины, впрочем, немедленно сражённого узкоглазым. Поднявшись с колен, уже хотел сделать последние шаги к малютке, но путь ему преградил бородатый детина, по пояс голый и с топор в волосатых ручищах.

БАХ!

Голова бородача разлетелась кровавыми ошмётками во все стороны, и он завалился вперёд.

Маленькую девочку уже уносила на руках женщина. Такая же босая и в такой же белой рубахе. Лишь раз оглянувшись на обезглавленное тело, она взвыла, но шагу не сбавила.

А Макс всё стоял и смотрел ей в след.

Только когда она скрылась за деревьями, парень обратил внимание, на вопли и ругательства рядом. Защитники лагеря организовались и по всему периметру оказывали ожесточённое сопротивление.

На Даджоя насели сразу пятеро. Их удары были направлены скорее на попытку сбить латника с ног и заблокировать его меч. Великан яростно отмахивался и, то и дело, прикрывался от палок свободной рукой. Макс уже вскинул ружьё, намереваясь помочь, но тот вывернулся из-под рогатины и одним размашистым ударом задел сразу троих.

Двое оставшихся бросились бежать.

Один почти сразу упал и замер на земле. Неведомо откуда, над ним появился узкоглазый. Он совершил стремительный выпад и сразил второго в спину.

На левом фланге раздались сразу два выстрела. Между стволами деревьев поплыл белый дым.

Из глубины лагеря спешило подкрепление. Сразу десяток немолодых мужчин, вооружённых ножами, палками и топорами. Направлялись они к свалке стенка на стенку. Туда же поспешил Даджой.

Гигант сходу заколол двоих связанных боем и пропустивших его приближение. Расстановка сил изменилась. Кто-то из полуголых защитников оступился и стал жертвой опущенного топора. Ещё один уже не столько дрался, сколько пытался подставлять под удары свою дубину, но и его прикончили освободившиеся от противников головорезы.

На линию соприкосновения сил вышел Батя. Он вскинул было пистолет на приближающуюся десятку, но сразу и опустил. Позади них возник узкоглазый. Пользуясь спешкой и шумом он успел вырезать половину подмоги раньше, чем его самого заметили. Расчётливый удар под лопатку замыкающему, затем следующему и следующему…

На поверку оказавшиеся чуть ли не стариками, мужчины не сумели дать отпор, даже когда выявили подлеца. Сменив тактику, он вступал в молниеносную схватку с одним противником, разворачивая его спиной к остальным, а разделавшись — повторял тоже самое с очередным смертником.

Но и это был не конец.

Горожане продолжали рубиться между собой. Наёмники в доспехах меняли противников как перчатки, убивая одного за другим. А обречённые беженцы всё прибывали.

Очередная группа появилась из-за деревьев прямо за спиной узкоглазого.

Макса как молнией пронзило!

— Ложись! — заорал он, что было мочи и вскинул ружьё.

Приклад прирос к плечу, а его мокрое дерево неприятно надавило на щеку. Удар сердца… Ещё удар…

Боец, поняв, что сейчас произойдёт, кувырком ушёл в строну. Плохо застёгнутый шлем слетел с головы и отправился скакать по земле.

Грянул выстрел!

Бежавший первым рухнул замертво, сражённый сразу несколькими дробинами. Остальных или задело, или они испугались отлетающих от деревьев кусков коры. Угрозы для вынужденного союзника никто больше не представлял, но палец мальчишки сам-собой надавил на второй спуск.

Снова грянул выстрел!

Упали сразу двое. Макс оглох на оба уха, но сориентировался и начал перезаряжать оружие. Непослушные пальцы с трудом извлекали боеприпасы из ячеек патронташа. К тому же надо было сохранить стрелянные гильзы. Вдруг будет возможность перезарядить их?

Кое-как справившись, парень отвёл оба курка и вскинул приклад в плечо. Но в той потасовке всё уже закончилось: попав под огонь и потеряв троих, защитники разбежались кто-куда, а степняк по очереди их догнал.

Тем временем, драка сдвигалась в глубь лагеря по всему фронту.

Сопротивление становилось всё слабее, но не иссякало совсем. Среди противников появились женщины и даже едва стоящие на ногах чумные.

— Не подпускай к себе больных! У кого чёрные пятна на коже! — во весь голос прокричал Батя, встав рядом с Максом. Он только что разрядил пистолеты в пару людей, отмеченных недугом, и теперь засыпал порох в стволы. Несмотря на прохладу, по лицу мужчины тёк пот. Сам юнец уже смекнул по поводу шансов подхватить заразу в ближнем бою, и потому старался держаться за спинами других бойцов.

Последних выживших, кто ещё был в состоянии передвигаться, выдавили из леса на край острова и добивали буквально на обрыве.

Вдруг, между головорезами и бездной встал немощный дед. Бледная, чуть не белая, рука сжимала нож, направленный на озверевших соотечественников. Второй он опирался о ствол сосны. Колени подкосились, грозя с секунды на секунду уронить узловатое тело на землю.

— Анья! Бегите! — прокричал старик. Собравшись с силами, он махнул ножом на приближающегося рубаку. — Анья! Бегите!

На самом краю, над бездной, стояла та самая женщина, спасшая своё чадо на глазах Макса, в начале бойни. Сейчас она прижимала девочку к груди. Та молчала.

Босая. Почти голая. Быстрой смерти она предпочла побыть чуть дольше со своим ребёнком.

И шагнула с обрыва.

А в следующее мгновение, грудь тщедушного деда извергла воистину медвежий рёв.

* * *

На добивание раненных и больных, и сбрасывание их тел с края острова потратили ещё почти час.

Ни Макс, ни чёрные бойцы в этом участия не принимали. Они, вместе с бургомистром, отправились на перекрёсток лесных троп. Там уже ждала «спасённая» девушка.

— Мужики, ну вы чего смурные такие? Что я сделать должен был? — заговорил бургомистр. — Город разросся так, что жрать зимой нечего будет! Это ещё хорошо, что чума снизошла, иначе — только гражданскую войну затевать пришлось бы!

Макс хотел было возразить, что на постоялом дворе от местных выпивох другое слышал, да и сам трактирщик про хороший урожай говорил, но вовремя остановился, чтобы не навредить добродушному мужику. Всё-таки его не было среди толпы и неизвестно какой точки зрения он придерживается.

— Всё. — сообщил подошедший рубака. Его топор уже был чист.

— Точно всё? Ничего не пропустили? — кажется, городской голова начал нервничать.

— Точно. От тел избавились, костры затушили, а кровь — первым же дождём смоет.

— Хорошо. Сегодня, после наступления темноты, зайдите ко мне.

— Угу. — на лице мужчины заиграла улыбка.

* * *

В город не спешили. Добирались ещё почти час

На первых же улицах народ разошёлся по домам и в трактир, а наёмники направились вместе с бургомистром и его дочерью.

— Ждите здесь. — остановились перед калиткой приличной усадьбы. — Сейчас вынесу как договаривались: пять человек и за шестнадцать выстрелов.

Батя подтвердил бухгалтерию кивком.

— Иди умойся на задний двор, пока не увидел никто… — прошептала дочь городского головы на ухо Максу.

Парня действительно сильно обдало кровью нескольких убитых вблизи. На его лице и руках места чистого не было. Да и пончо, скорее всего, придётся выкинуть.

Во дворе, за каменным домом, обнаружился колодец. Макс вытащил из него ведро воды и стал умываться дрожащими руками. Одежда и так промокла, так что парень лишний раз не осторожничал и плескал абы как.

Не смотря на жуткую жажду, он не рискнул употребить сырую воду. Про всякие болячки, в том числе про чуму, родители успели напугать. Так что…

ЗВЯК!

ЗВЯК-ЗВЯК!

Мысли мгновенно переключились с ведра на столь знакомый и приятный звук.

Как звенят монеты, знает даже нищий, ни разу не державший в руках больше одного медяка. Тут же — прямо перезвон крохотной колокольни!

Приблизившись к окну, Макс успел увидеть, как бургомистр двигает книжный шкаф. Дабы не быть замеченным, парень отстранился вдоль стены и дождался пока шаги внутри удалятся.

На поверку, дверь на задний двор оказалась открытой. Тесная прихожая привела в то самое помещение со шкафом и юный домушник, ещё раз прислушавшись к звукам чужого жилища, приподнял край шкафа…

* * *

Провожать наёмников глава городка отправился лично и, на всякий случай, взял с собой несколько крепких молодцев.

— Господа воины, а Вы вообще по какому вопросу к нам в город заглядывали? Или просто выпить в таверне хотели? — при посторонних бургомистр продолжал лебезить.

— Да… И пиво искали, и поторговать хотели. А у Вас все лавки закрыты, и базар не собирается из-за чумы. — ответил Батя. Примечательно, что с самого момента выполнения «работы» он не убирал руку с пистолета.

— А что же за товар у Вас?

— Оружие, обмундирование, доспехи. Кстати, уважаемый бургомистр, Вам бы пригодилось всё перечисленное. Снарядили бы милицию, на случай таких вот инцидентов. В следующий раз и нанимать никого не придётся.

Идея явно заинтересовала главного островитянина. Весь оставшийся путь до крепости он шёл молча и жевал губы. А когда подъёмные ворота уже опускались, коротко сообщил:

— Интересуюсь! Но денег у города мало!

— А нам много и не надо. — обрадовал его Батя. — Всё — трофеи. Кое-что не в самом лучшем состоянии, так что отдаём за бесценок.

— Отлично! Показывайте!

* * *

В результате недолгих торгов и демонстраций, бургомистр выбрал пять комплектов стёганок и столько же панцирей со шлемами. Все разного покроя и формы. Ткань и ремни воняли трупным смрадом, а на металле были плохо выправленные вмятины. Один панцирь даже имел сквозное пробитие обеих частей.

Так же были предоставлены десять мечей с зазубренными клинками. Само-собой — все ржавые.

— Пятьдесят серебряных! — Батя не соврал, товар оказался «убитым», но цену за него задрал заоблачную.

— Чего?! Стёганки — ладно ещё, починим. А мечи? Двадцать!

— Слушай, уважаемый! На кой ляд тебе пять доспехов и десять мечей? Бери на пять мечей меньше и, так уж и быть, давай двадцать серебряных!

Повисла пауза. Батя смотрел на бургомистра, пытаясь разгадать его реальный покупательский потенциал, а тот сверлил взглядом товар.

— Ну хочешь, давай добавим пять комплектов защиты, но отдам на треть дешевле уже выбранных. Сорок серебряных. — кажется, седой наёмник намудрил так, что сам запутался.

Оба мужчины принялись загибать пальцы, высчитывая треть от шестидесяти серебряных.

— Да, всё верно. — заключил покупатель. — Ладно, будь по-твоему! Выбери на совесть ещё пять комплектов, а я деньги принесу.

Дождавшись, когда горожане скроются среди деревьев, наёмники подняли мост. Так, на всякий случай.

— Слышишь, пацан. А ты чего с нами припёрся? — Батя наконец заметил Макса.

— А ему оставаться не резон. От него глава избавится при первой же возможности. — подал голос длинноволосый, молчавший с самой бойни.

— А нам то что? Плата за проезд, пацан, больше чем твоя доля за работу. Да и видел я как ты дрался! Тфу! — седой сплюнул. — Ворон считал!

Узкоглазый и Даджой напряглись, намереваясь заступиться за парня. Они знали, что, как минимум, за патроны деньги надо отдать. И, хоть один серебряный за ружейный выстрел — не серьёзная сумма, но уговор был.

— Сколько? — вопрос Макса заставил всех замереть. Слишком уж уверенно прозвучал его голос.

— Золотой! И это до первой же пристани!

От такой кощунственной цены, даже сдержанный великан громко выпустил воздух сквозь сжатые губы.

— А не до первой?

— Дороже! Так что можешь… — но договорить Батя не сумел.

Макс извлёк из-под пончо, приличных размеров кожаный мешочек и, с красноречивым звоном, поставил его на скамью.

— До последней.

Глава 4

Первым пришёл в себя длинноволосый. Он беззвучно засмеялся, растянув бледные щёки в улыбке. Остальные так и таращились на кожаную суму.

Батя сделал шаг к скамье, уже протягивая руки, но остановился. Мальчишка перед ним недвусмысленно положил руку на ружьё.

— Сколько там? — недоверчиво промямлил мужчина.

— Не знаю.

— Так не пойдёт! Пересчитать надо.

Макс в одобрение кивнул, но продолжил держаться за оружие.

Стянув рукавицы и облизнув губы, словно собирается браться за барышню, а не за деньги, главарь развязал шнурок. На глаза сразу попались серебряные монеты, среди них блестело и золото.

— Я высыплю. — предупредил он парня, чтобы тот ненароком не пальнул.

Аккуратно, чтобы ни гроша не проронить в грязь, Батя стал выгребать и растягивать по лавке содержимое мешка. Две трети монет оказались серебряными и треть — золото. На медь, старый разбойник даже внимание не обратил, да и было там этой мелочи — всего-ничего.

— Слушай, малый, а ты уверен, что твой отец мёртв? Может вернём тебя к нему, а? — длинноволосый завёл старую шарманку, поющую про выкуп. Макс понял куда он клонит и покачал головой:

— Это бургомистра.

Банда полным составом снова уставилась на него. Пришлось объясняться, как он отправился к колодцу и с заднего двора услышал звон монет. А затем подсмотрел за городским головой, который как раз закрывал свой тайник. Незанавешенное окно и незапертая дверь — оказались всего лишь маловероятным стечением обстоятельств.

После недолгой паузы, Батя сделал логичное умозаключение:

— Отчаливать надо, пока этот дурак не прибежал со всем городом. — и добавил обращаясь к длинноволосому, — Лай, уходим вниз.

— А может останемся и на дальние орбиты пройдём? — уточнил тот.

— Да толку? Ты видишь, погода какая держится? Там либо цены задерут, либо вообще продовольствие с рынков пропадёт. А учитывая чуму, то и по девкам ты не пойдёшь!

Последний аргумент возымел на волю бойца сокрушительное влияние, и он молча отправился к проходу в конце квадратного дворика.

— Слышь, Бать. — подал голос Даджой. — По-хорошему, надо бы городскому голове кишки выпустить за его политику.

— Спорный вопрос. — усомнился узкоглазый. — По-твоему, как ещё он мог спасти остров от голода?

— Глаза разуй, Кен. — гигант снял шлем и достал из кармана жменю медяков и серебряных, полученных в качестве оплаты за услуги. — Почти все монеты — чеканка пустынников. И те тоже. — он кивнул на скамью. — Этот урод сам продовольствие и продал торговцам на воздушных шарах. Да так хитро это сделал, что народ не в курсе остался. Не удивлюсь, если и вспышку чумы тоже бургомистр спровоцировал, дабы количество ртов сократить.

Кажется, теория Даджоя показалась правдоподобной всем, кроме Макса. Парень и близко не мог представить себе такого подлого использования полномочий. Да ещё и со стороны должностного лица, выбранного вести за собой люд сквозь все невзгоды. Хотя… Это же лицо устроило бойню. И, почти наверняка, избавилось бы от самого Макса, останься он в городе.

Главарь лишь отмахнулся:

— Рубаки ночью выпустят, когда за платой придут, а там шиш! Даже если и нет — то разболтают, рано или поздно. А доброжелатели всегда найдутся. — и сразу уточнил, — Тебя как звать, пацан?

— Макс.

— Я Батя… — он осёкся, наткнувшись на стремительно мрачнеющее лицо парнишки. — Сергий. — но опять замолчал, что-то додумывая. — Для тебя — дядька Сергий! Это Даджой и Кеншин. — он указал на гиганта и узкоглазого, последний медленно кивнул. Батя ткнул пальцем на стену, — Там Венга. А тот, что во внутренний двор пошёл — наш племенной кабель. Отсюда и имя, Лай.

— Лайонел. — уточнил Даджой и сразу вздохнул. Кажется, у него тоже было своё мнение по поводу сопартийца, но оскорблять его он не спешил. — К собакам его имя отношения не имеет.

— Ясно. — Макс кивнул.

— Джой, как уйдём — покажи ему келью и кухню. Ружьё под замок! — последнюю фразу Батя подчеркнул особенно твёрдо.

Земля под ногами дрогнула.

Из-за стен донёсся скрежет друг о друга каменных скал. Остров с крепостью пришёл в движение и короткое трение породило вибрацию, заставив затрястись близкие к обрыву деревья.

Небесного бродягу провожал густой шелест мокрой листвы. А когда чёрные стены опустились ниже края тверди, то сверху посыпались мелкие камни и не удержавшаяся на ветвях листва.

* * *

Квадратный двор за воротами, оказался всего лишь предбанником, расположенным на выпирающей скале. Каменный выступ-язык выдавался наружу за округлую форму острова на добрых полсотни метров и имел на себе своеобразный шлюз, упрощающий жизнь бойцам при теоретической обороне или приёме гостей.

А ещё, такая конструкция должна была облегчить пристань и опускание моста на тверди со сложным рельефом краёв.

Арка под второй стеной была оснащена тремя рядами опускных решёток. Минув их, Макс оказался в настоящем внутреннем дворе крепости. Он оказался не в пример больше фальшивки-прихожей.

Почти в двухстах метрах от входа возвышается огромная квадратная башня, в плотную к ней, буквой «Г» расположены два корпуса. Один — смахивает на храм или деревенский холл, высокая дверь и вытянутые, узкие окна наличествуют. Пузатая круглая башня, над задней частью здания, дополняет сходство. От «храма» к квадратной громаде тянется второй корпус. В три этажа, со множеством застеклённых или закрытых ставнями окон вдоль стены, и с крепостными зубцами на крыше.

Чуть в стороне имеется сад или пролесок. Впрочем, не слишком густой. Сквозь него отлично просматривается чёрный камень наружной стены. Рядом с деревьями стоят два сарая или похожих по назначению халупы. К слову — единственные деревянные постройки, видимые от входа.

Покинутый остров уже закрывал собой почти всё небо сверху. А от зданий слышались звонкие удары мелких камушков по черепице.

— Впервые видишь такое? — поинтересовался Даджой. Кроме изъятого ружья, гигант нёс ещё и охапку сложенных друг в друга панцирей. Батя, позади, тащил мешок с вонючими стёганками. Самая лёгкая ноша — пять мечей, достались Кеншину.

— Ага… — растерянно ответил Макс. Кроме постоянного ощущения, что сверху что-то обязательно упадёт, парень испытывал неудобство от того, что шёл с пустыми руками. — Может я помогу?

Гигант покачал головой:

— На кухне поможешь. Готовить умеешь?

Двери «храма» громко скрипнули, открывая за собой помещение почти на весь объём здания.

Кухней, банда обозвала костёр, разложенный здесь же, под неаккуратной дырой в крыше. Хотя, внушительных размеров камин у одной из стен, тоже имелся. Здесь же был и массивный стол.

Упомянутая ранее оружейка обнаружилась в конце длинного холла, рядом с выходом на лестницу круглой башни. Наверняка, в лучшие времена крепости — это был или кабинет управляющего, или место с каким-нибудь ритуальным назначением, если всё же считать здание храмом.

Битые доспехи Даджой свалил прямо на пол, а вот ружьё с патронами заботливо поместил в узкий деревянный шкаф с ещё несколькими мушкетами или чем-то на них похожим. Тут имелись и стойки с мечами, и бочка с разнообразным древковым оружием, торчащим во все стороны. Всё, что хранилось в открытом виде, имело неприглядные отметины, будь то ржавчина на металле или тёмное пятно на ткани поддоспешника, валяющегося в углу.

Подоспевший Батя проинструктировал:

— Получишь обратно при необходимости. Ну или если всё же надумаешь свалить раньше последней пристани.

Личная комната, или «келья», оказалась каменной коробкой с высоким потолком. Площадь — примерно четыре на четыре метра. Из удобств — деревянная кровать с наваленной кучей соломы, стол, стул и небольшой камин. Через окно проникает много света, но чёрный материал пола и стен, как будто поглощает каждый луч. Хорошо, что хоть стекло в раме имеется.

— Накидку свою замочи. Воду можешь в пруду на заднем дворе набрать. В нём только стирать не вздумай, мы оттуда пьём и моемся. Вёдра и корыта на кухне, можешь брать для всех нужд.

Убедившись, что в коридоре нет лишних ушей, Макс решил удовлетворить накопившийся интерес:

— А вы этой крепостью управляете или… Ну… То есть… Дядька Сергий, согласился, что до последней пристани я с вами. Что это за орбита такая странная у острова? Не кольцо, что ли? — как правильно сформулировать вопрос, парень не знал, потому что сама идея подконтрольной твердыни или незамкнутой орбиты, для него была сродни управляемому дождю или концу неба.

— Нет никакой орбиты у нас. Если прям нужно, то у Бати и спрашивай. — отмахнулся гигант. — Давай с тряпкой своей разберись и дуй костёр разжигать, мы со вчера не ели ничего. Ты, если я не ошибаюсь, тоже. — он усмехнулся и подмигнул, намекая на то, что парня с прошлой ночи держали привязанным к столбу, а потом таскали по лесу.

Как ни странно, но мысль об этом вызвала улыбку и у самого бывшего пленника. От неприятного положения остались только свежие воспоминания и следы от верёвок на запястьях. А ещё, необъяснимая радость, что это оказалась не та крепость и не те чёрные бандиты, что напали и разрушили его дом.

* * *

Если поначалу Макс опасался ударить в грязь лицом, в плане готовки, то потом вздохнул одновременно с облегчением и огорчением. Для кулинарных изысков не имелось ни средств, ни ингредиентов.

По всей видимости, дела у банды шли не самым лучшим образом. Из доступных продуктов были только два мешка разных круп. И если одна из них — гречка, не вызывала никаких вопросов, то во второй парень уверен не был: в его родной деревне пшеном кормили разве что цыплят.

— Великий Свет! Да застирай ты уже свою тряпку! Потом с костром возиться будешь! — возмутилась Венга.

В храмовом холле вокруг стола уже расселась почти вся компания. Не было только Лайонела.

— С такой погодой кровь не высохнет! Протухнет — от вони не избавишься!

— Да что ты пристала к нему? — Даджой попробовал урезонить девушку.

— Сам разберётся. — добавил Кеншин.

Но, всё же решив прислушаться к мнению старшей, Макс стащил пончо и кинул в наполовину полное ведро, стоящее рядом с кострищем.

Венга замерла. И без того большие глаза девушки стали ещё шире. Она отчеканила по словам:

— Это — чистое ведро! В нём мы носим воду ТОЛЬКО для готовки!

Кажется, никто из мужчин не разделял её волнения о кухонной гигиене.

— Да что ты шумишь? Нормально же всё! Гречка на бульоне будет! — прокомментировал Батя.

Громоподобным урчанием шутку поддержал желудок Даджоя. А остальные дружно рассмеялись выходке исполинского организма.

Окончательно ситуацию разрядил Лайонел. Он пришёл из жилого блока и нёс в руках бутылку с прозрачной жидкостью и кусок сала с прослойкой. Что правда, второго было совсем мало, может быть по паре-тройке маленьких ломтика на едока. Хотя, на закуску горькой больше и не требуется.

— Можно в кашу для вкуса кинуть или на жиру разжарить потом! — не имея застольного опыта, Макс не сориентировался от слова «совсем».

— Я тебе разжарю! — возмутился Батя, но Венга немедленно его перекривляла, вызывая ещё больше смеха у мужчин:

— Чего шумишь, Папаш? Каша на бульоне нормальная получится!

Когда еда уже была готова, парнишке всё-таки дали время застирать пончо. Что примечательно, никто даже не протянул рук к еде, пока юный кашевар не справился и не сел за стол.

Только тогда Лайонел стал разливать самогон в посуду. У всех — разную. Где ещё, кроме как за столом странствующей банды, могли встретиться в одном тосте хрустальный бокал, мятая кружка из непонятного белого металла, надколотые глиняные рюмки и низкая фарфоровая пиала для чая.

— Куда ты ему наливаешь? — возмутился Даджой. Его вполне логичный вопрос развил Кеншин:

— Макс, сколько тебе вёсен?

— Э… В каком смысле? — не понял он необычной формулировки простого выражения.

— Да что ты… Тфу! Понятия вот эти твои бабские! Вёсен… — Батя перекривлял, мотыля руками в воздухе. — Листопадов тебе сколько уже?

Непонимание на лице мальчишки правильно истолковал только гигант:

— Они интересуются — сколько тебе лет? Ну или зим. Как на твоём родном острове счёт годов называется?

— Я понял. Недавно шестнадцать исполнилось.

— А совершеннолетие когда? Ну там… Девок замуж, когда у вас выдавали, а парней — женили? — свои пять медяков вставила и Венга.

— С семнадцати. — Макс соврал.

Нехотя он признался себе, что ему внезапно захотелось выглядеть старше. При чём, не так, как это бывало перед соседями и друзьями, а в глазах именно этих людей.

А вообще, насколько он знал, на всей их плоскости формальное совершеннолетие наступало с восемнадцати зим. Но особым праздником это отмечалось только у девушек. Юношам же приходилось ждать становления мужчинами и торжества по этому поводу, аж до двадцать первой зимы. Хотя многие к тому моменту уже были женаты, а некоторые и детьми обзаводились. С барышнями ситуация обстояла также.

— Значит ждёшь ещё год. — заключил Лайонел и поднял свою рюмку. — Сегодня мы сделали плохое дело. Пусть Бездна станет им бесконечной колыбелью.

Лица мужчин помрачнели. Кто-то громко вздохнул. Каждый молча думал о чём-то своём, вспоминая прошедший день.

— Не чокаясь… — прохрипел Батя и опрокинул кружку с горькой под пышные седые усы.

Но дальше ужин продолжился как ни в чём не бывало, за исключением того, что изголодавшиеся мужики, да под спиртное, прикончили всю кашу, изначально рассчитанную ещё и на завтрак.

* * *

Когда Свет ушёл далеко ввысь и облака перестали пропускать его лучи, в костёр было решено больше ничего не подбрасывать и вообще расходиться по кельям.

Венга отправилась наружу, чтобы вернуться к дежурству на стенах. Хотя, учитывая выпитое, она, скорее всего, упадёт на сено, где-нибудь в сарае.

Макс остался приводить в порядок котёл, чтобы меньше возиться утром. А когда закончил, то обнаружил, что кто-то уже развесил его застиранное пончо рядом с винтовой лестницей. Даже учитывая влажность воздуха, сквозняк идущий с башни, к утру высушит накидку.

Всё время, за столом оставался только Даджой. Заметив на себе взгляд освободившегося мальчишки, он вздохнул и покачал головой.

Когда Макс зашёл в свою комнату, великан поразительно бесшумно проскользнул следом.

Повторяя с точностью до наоборот их дневную беседу, теперь уже он выглянул в коридор, чтобы удостовериться в отсутствии своих товарищей.

— Слушай… — Даджой не слишком успешно пытался говорить шёпотом. — Я поговорю с ними, ссадим тебя на каком-нибудь крупном островке с парой-тройкой городов. Большую часть денег назад получишь. Если не совсем дурак, то тебе этого для своего дела хватит. А даже если башка и пустая у тебя, то не транжиря — до старости дотянешь. Работу найдёшь хотя бы какую-то — ещё и хорошо проживёшь. Давай не глупи, малыш!

Как не крути, а такое предложение, в любом месте и в любую эпоху, выглядело бы крайне разумным практически для кого-угодно. Предложение, однако, начавшее тянуть большой и острый ком к горлу Макса. Чтобы выдавить из себя короткий едва слышный ответ и при этом не заплакать, ему пришлось до боли сжать в кулаки замёрзшие пальцы:

— Не хочу.

Бандит, которому Макс даже до груди не доставал, обратил внимание и на дрогнувший голос, и на намокшие глаза.

А вообще, не такими уж они и бандитами выглядят на фоне бургомистра, попытавшегося нажиться на смертях. Хотя эта компания и занимается тем же самым, убивает за деньги.

Да он и сам хорош! Если у подлого городского головы нет никаких тайных сбережений, Макс почти наверняка уже стал причиной его смерти. Но кто-то может заступить за негодяя, а другие учинить кровную месть или, как минимум, навредить его дочери. Ох, бездна…

— Я заплатил все те деньги, и Батя согласился, что этого хватит до последнего острова на пути крепости. Значит, я с вами.

Даджой прикусил губу и снова глубоко вздохнул. Парень явно пришёлся ему по душе, но…

— Ты так и не сказал днём, что это за последняя пристань?

Совсем погрустнев, гигант уже собирался уйти, но всё же остановился перед дверью:

— У наёмников одна последняя пристань…

Глава 5

На новом месте спалось плохо.

Отдыху не способствовала ни тяжёлая голова, ни кровать, вернее солома на деревянном каркасе. Как на такую не ложись, комфортно не будет. Ночью, после ухода Даджоя, было слышно, как откуда-то возвращался кто-то из других членов банды. Неприятным моментом стало то, что вернувшийся явно запирал свою келью на замок изнутри. Да что там! Даже доброжелательный гигант озаботился безопасностью. Неужели это новичка так опасаются?

Парню было невдомёк, что людям их профессии, недоверчивость и постоянная подозрительность отсрочивают «сход» на той самой «пристани».

Впрочем, сам не понимая зачем, он решил быть солидарным со своей новой компанией и подпёр ручку двери стулом.

* * *

Когда небо за крепостной стеной только начало светлеть, Макс понял, что так и не уснул. А может и уснул, но не на долго. В любом случае, делать было нечего. Он разобрал импровизированную баррикаду, тихонько, чтобы никого не разбудить, и направился на кухню.

Готовка заняла куда меньше времени, чем вечером. А когда вода в котле с кашей закипела, со двора появился Кеншин. Дверь не скрипнула, а шаги были совсем беззвучны. Если бы не первые лучи, проникшие вместе с ним, то узкоглазый наёмник точно остался бы незамеченным.

— Вы дрова рубили? — Макс сразу обратил внимание на голый торс и капли пота на теле.

— Давай на ты. — и, заглянув в котёл, ответил, — Тренировка.

— Это что? — такого слова парнишка никогда не слышал, а само по себе звучание даже близко не пыталось намекнуть на значение.

— Ну… Поддерживаю форму.

Однако, даже такая формулировка не внесла ясности. Какую форму? Форму чего?

Родной остров Макса, как и большинство других твердынь его плоскости, был сельскохозяйственным. Мужчины и женщины вставали вместе с первыми лучами Света и занимались огородами, полями, выпасом немногочисленного скота и обработкой кое-каких материалов. А на сон отправлялись, за редким исключением, почти сразу по наступлению темноты. Ни мужчины, ни женщины, специально не заботились развитием тела. Из спортивных игр были только ярморочные и праздничные увеселения, вроде перетягивания каната или лазания по столбу, смазанному салом.

— Чтобы быть сильным и выносливым, надо регулярно напрягать мышцы. — Кеншин правильно истолковал непонимающий взгляд и углубился в объяснения концепции полезных нагрузок на мускулатуру.

Заслушавшись, Макс сам не заметил, как мешает уже выкипевшую гречку.

— Снимай давай.

— А? А! Да! — быстро, чтобы не успеть обжечься, парень перемести котёл прямо на стол. — Меня научишь?

— Зачем тебе?

— Хочу сильным быть. Чтобы драться хорошо!

Со стороны коридора жилого корпуса вошёл Даджой и без приветствий встрял в беседу:

— Не всё так просто, малыш. Мало быть сильным и ловким. Нет… — он заметил нотки недоверия на лице Макса, — В драке это конечно обеспечит тебя преимуществом, но не в серьёзном бою. А если ещё и воин с многолетним опытом повстречается, то даже будь ты трижды ловчее и сильнее — всё равно получишь!

Похоже, мужики не сговариваясь решили затушить пыл юнца, с самого начала избравшего не самую правильную из возможных дорог. Хотя, может и договорились. Пойди их разбери!

— Великий Свет! Чего вы тут галдите с самого утра? — следом за Даджоем пришёл Батя. — О! Вот это хвалю! Где там Лай? Сальца бы шматок ещё!

— Ага! Так он и поделится!

— Ладно… — Седой отмахнулся.

Сообщив о намерении снять с караула Венгу, он отправился наружу. А узкоглазый с гигантом принялись разъяснять Максу порядок принятой в банде гигиены.

Наёмники старались дважды в день обмываться озёрной водой из вёдер. Делали это в рощице. Так и деревья мало-мальски поливались и друг друга смущать не получалось. По крайней мере, это касалось единственной девушки в небольшом сообществе.

Кроме того, раз в неделю назначался банный день. Воду нагревали на костре и по очереди купались в корыте, прямо в храмовом холле.

— Надо чаще, хотя бы раз в два дня, но никаких дров тогда не напасёшься. Тем более, зима впереди. Не будем экономить — помёрзнем к чёртовой матери. — пробасил Джой.

Батя с Венгой вошли как раз вовремя, чтобы услышать разглагольствования.

Девушка на ходу разбирала свалявшиеся чёрные локоны и извлекала из них солому. Кажется, она в самом деле пренебрегла обязанностями часового.

— Если не найдёте работу — я сама на первый же остров с топором пойду!

В мире Архипелага, площади земных твердей строго лимитированы. А потому, воровство леса на чужом острове или даже бездумная вырубка на собственном — это такое же преступление как убийство. Если не страшнее. Ведь от одного или даже нескольких трупов, население твердыни не вымирает. За то у любого народа есть свои страшилки: о деревнях и городах, не переживших зиму, о чернозёме и посевах, украденных с полей ветрами, и даже о высохших подземных озёрах!

И всему виной — уничтожение леса.

— Поймают — на нас не рассчитывай! — отрезал Батя.

— Перед тем, как попасть в тот город, я несколько дней пробыл на безлюдной тверди. Она была сплошь покрыта деревьями. Почему не пристать к такой? — Макс забросил удочку в тёмный омут. Но Батя отмахнулся и добавил лишь немного пищи для юношеской веры в чудо управления крепостью:

— Найди ещё такой остров…

* * *

После завтрака, Макс надеялся стать частью какого-нибудь планирования.

Но ни построений, ни инструктажей, даже назначения в наряды не случилось. После Венги в караул заступил Даджой. Без приказов старшего и каких-либо воинских ритуалов здоровяк забрал из арсенала мушкет и отправился на стену. Да и то, всё его дежурство свелось к сидению между чёрными зубцами и чтению какой-то книги.

С трудом представляя, что следует делать дальше, Макс отыскал комнату Бати и робко постучался.

— Заходи, малый. — донеслось с другой стороны.

— Откуда Вы узнали, что это я?

— Остальные, кроме Джоя, манерам не обучены, а он стучит так, что с потолка сыпаться начинает. Чего хотел?

Седой мужчина сидел на стуле, спиной к окну, и тоже держал в руках книгу.

Вообще, парня немного удивило наличие в тесной келье шкафа, вертикальной вешалки на ножке и почти нормальной кровати. Как минимум, набивной матрац и бурая шкура поверх него, выглядели куда уютнее кучи соломы. Да и каркасная поленница, заполненная дровами, как-бы намекала на некоторое пренебрежение лидера ранее озвученной экономией.

— Хотел узнать, что дальше делать.

— Ну-у… Котёл помой и к обеду кашу свари. — похоже, что такой фронт занятий, казался мужчине вполне достаточным для новичка.

— И всё?

— Дров наколи.

— А караул? Хочу, чтобы как все!

— Слушай, Макс, ты правда думаешь, что тебе возьмут и просто так дадут оружие внутри крепости, когда все отдыхают и бездельничают? — он закрыл книгу, вложив палец между страницами. — Мы с тобой второй день знакомы! Никто ради тебя с собой свою сбрую таскать не захочет, а, можешь мне поверить, это случится, если я хотя бы меч тебе доверю.

От такого откровения, у парня подступило к горлу. Но нет! Ни слезинки он не покажет! Тем более этим людям!

Никогда ранее не бывав в обществе военных, он каким-то образом догадался, что нужно держать себя в руках и демонстрировать твёрдость характера.

— Я понял. — однако голос всё же подвёл едва слышной хрипотцой.

Снова оставшись наедине с литературой, главарь банды откинулся на спинку и глубоко вздохнул. Кажется, он прекрасно понял чувства, овладевшие горячим сердцем юнца.

* * *

— Меч не доверит… — Макс ударил топором, что было силы и полено разлетелось далеко в стороны.

— Сбрую таскать не хотят… — занеся топор за спину, разрубил одну из половинок.

— А топора и ножа… — опускаясь вместе с топорищем, чтобы придать удару дополнительный вес, разбил четвертинку. — Можно подумать — мало будет, если…

— Если что? — подкравшись, Кеншин слышал все этапы возмущения. Да и акт вымещения злости, наверняка даже Даджой со стены понял бы. — Если захочешь навредить?

— Батя так сказал.

— А я тебе говорю, что хрен ты хоть бы с Венгой справишься.

— Ну так я думал, что вы научите меня.

— Чему?

— Чтобы я хоть с Венгой справился.

— О нет… С бабами это тебя Лайонел научит. — Кеншин показательно закатил глаза.

Макс опустил топор в траву.

— Издеваешься?

— Да. — узкоглазый выглядел настолько довольным собой, что, кажется, даже лысая головая ярче заблестела. — Наколешь для обеда дров и подходи в сад.

Боец подмигнул и ни слова не уточняя направился к деревьям.

* * *

В принципе, дрова в храмовом холле имелись в количестве достаточном на пару дней. Но для приличия Макс разбил ещё несколько поленьев и одной большой охапкой отнёс всё к кострищу.

На обозначенном месте его уже ждал Кеншин. По пояс голый, он подтягивался на горизонтальной ветке дерева. А когда закончил, то предложил сделать тоже самое и парнишке. Впрочем, результат в пять раз вызвал на лице степняка причудливую игру бровей.

— Пожалуй, я скажу Бате, что тебе можно дать меч. Таская железяку ты намаешься и будешь представлять ещё меньше опасности!

Раньше, чем Макс успел понять обидную подколку, его уже отправили в забег вдоль стены вокруг всего двора. Впервые удалось осмотреть весь периметр. Ещё вчера от пруда, он заметил повреждённую куртину между двумя дальними башнями, но с близи всё оказалось куда хуже. Часть стены была разрушена до самой земли. Всюду валялись её обожжённые фрагменты и отдельные камни, а за прорехой почти сразу начиналась бездна.

Через три круга, когда Макс бежал уже держась за бок, бедолагу заставили отжиматься от земли и приседать.

Что сказать… Ни силой, ни выносливостью фермерский сынок не обладал.

Узкоглазый наёмник долго оценивал его с ног до головы, сам себе кивал, что-то раздумывая прикусывал губу.

— Хорошо…

И после заключения стал объяснять, что и сколько раз надо делать каждый день. Как это должно соотноситься с едой и водой. Сколько ему нужно спать, в конце концов.

Первое занятие решил проконтролировать и снова приказал бежать, только медленнее и не спеша.

Когда они вместе уже направлялись к храму, наставник не удержался от похвалы:

— Молодец, стараешься! — и тут же покачал головой. — Только вот болеть потом всё будет… Но ничего, когда пройдёт, через неделю или две, начнёшь с оружием заниматься. И ещё, на земле упражнения не делай, простудишься. Лучше в холле занимайся. Только подмети предварительно.

— Так там же камни, они холоднее земли!

— А ты не заметил ещё? Потрогай. — и, демонстрируя пример, сам протянул руку к стене рядом со входом.

Макс тоже прикоснулся. К вящему удивлению, он обнаружил, что чёрный камень не холодит ладонь, а словно такой же точно температуры. Парень стал трогать стены и пол уже внутри помещения.

Из странного обнаружилось отсутствие и острых краёв. Сколь бы угловатой не была грань, на поверку она оказывалась мягко обточенной.

— Как это?

Кеншин пожал плечами:

— Представь себе, они и зимой не остывают.

Оставшееся до обеда время, Макс наводил порядок в храме, собираясь объявить часть территории своей тренировочной площадкой. К тому же, ему очень понравилось, как звучит термин, подсказанный Кеншином.

* * *

Батя отложил книгу и раздумывал, не покурить ли ему перед обедом.

Распахнув дверцы шкафа, он стал шарить на верхней полке. Вообще, узкая фурнитура оказалась приспособленной для хранения оружия. Внутри были два мушкета, несколько мечей, включая саблю и здоровенный двуручный. На полочках были разложены футляры с порохом, пулями и наборами для ухода за огнестрельным оружием. Здесь же были и несколько точильных камней.

Наконец найдя кисет, он направился к окну. Но распахнул его только когда закончил возиться с табаком, чтобы сквозняк не унёс ни грамма драгоценного курева.

Батя уселся на подоконник и зажмурился припав к мундштуку массивной округлой трубки. Открыв глаза, мужчина вздрогнул. Рядом со шкафом стоял Кеншин и заинтересованно рассматривал его содержимое. Чуть склонив лысую голову, он заглядывал за прикрытую половину.

Заметив на себе внимание, встал по струнке и зашёлся улыбкой.

«Чёртов змей! Даже дверь не скрипнула!»— подумал Батя и продолжил возмущаться вслух:

— Ты до сердечного приступа меня доведёшь…

Тот пожал плечами, лишь на секунду перестав улыбаться.

— Ну? Что скажешь?

— Пацан как пацан. Упёртый.

— Ну а доверять ему, можно?

— Ему то? Бать, ты даже нам не доверяешь! Иначе дверь бы на замок не закрывал средь бела дня.

— С чего ты… Кхе! Ах ты ж… Кха!!! — главарь наёмников закашлялся густым дымом, растерявшись, из-за чего ему следует возмутиться в большей степени: из-за обвинения в недоверии или за вскрытый замок собственной комнаты.

— Давай дадим ему возможность хорошо подумать… — хитро сощурив глаза, начал Кен. — И если подумает правильно, то пускай остаётся. А проверить на вшивость возможность всегда найдётся.

Батя зарделся улыбкой.

— На этот счёт у меня есть идея! — зажав мундштук трубки зубами он прошёл к шкафу и, недолго порывшись, извлёк из недр верхней полочки сложенный во много раз пергамент. — Во!

Кеншин аж приоткрыл рот в изумлении, рассматривая изображение на развёрнутом плакате. А потом задумчиво добавил:

— Это же целое состояние… Да нет, погоди! Я серьёзно! — несколько раз нервно загнул и разогнул пальцы, и сразу добавил, — За такие деньги можно особняк купить с обученным гаремом! Ты там ноль дорисовал?

Батя не стал отвечать, а лишь растянул улыбку ещё шире.

* * *

Тот день и два следующих прошли ничем не отличаясь друг от друга.

Члены банды заступали в дозор на стену, успешно нарушая все возможные постулаты караульной службы. Макс два раза в день варил гречку, про себя отмечая, что есть одну и ту же кашу третий день подряд — тяжело. Разнообразия привносили только тренировки. Кстати, узкоглазый дьявол не соврал! Уже на следующее утро после первых упражнений, Макс с трудом встал с кровати.

Переход на другую плоскость повлёк изменение погоды. Большие кучевые облака остались далеко вверху. За первый же ясный день, Свет прогрел землю и избавил травку и листву от влаги. Это была первая ночь вне отчего дома, когда Максу не пришлось кутаться в пончо и зарываться в солому, спасаясь от холода.

Утром четвёртого дня спуска, ещё до рассвета, во все двери жилого корпуса забарабанил Даджой. Он как раз опять стоял в карауле.

— Подъём! Впереди твердыня! — сочный бас разгонял остатки ночных сновидений по дальним углам чёрных коридоров.

— Огни есть? — а это голос Бати.

— Да. Кажется, небольшой город. Час ранний, не ясно.

— Отлично! Мальчики-девочки! — главарь запнулся, увидев среди прочих и Макса, но немедленно продолжил раздавать приказы. — Снаряжаемся, вооружаемся! Джой, опустишь мост. Лай, сразу бегом марш на разведку. Давай, как договаривались. — и хлопнул спешащего к лестнице длинноволосого.

Когда Лайонел с Даджоем уже покинули храм, крепость ощутимо дрогнула. Снаружи раздался приглушённый грохот крошащихся скал.

— Одевай. — Кеншин вручил парню стёганку.

— Что ты к ней присматриваешься?! Да не ссы, не воняет! Своим — только лучшее!

Поддоспешник в самом деле выглядел добротно. Совсем не так, как барахло, которое пытались сбагрить бургомистру.

— Патроны по карманам и в сумку, а ружьё замотай в свою накидку. Вот ещё, меч возьми.

Заплечная сумка изрядно потяжелела с момента расставания с хозяином. А когда Макс перекладывал в неё боеприпасы, оказалось, что она под завязку набита золотом и серебром. Он непонимающе воззрился на мужчин.

— Это зачем? — только и выговорил парень садящимся голосом. Похоже, от него всё-таки решили избавиться.

— Да что ты начинаешь, малой? Купишь матрац себе и чем укрываться. — сборы проходили в спешке, Батя даже не смотрел на подопечного.

На Венгу тоже никто не обращал внимания. Прямо перед мужчинами она натянула штаны под длинное исподнее, а затем избавилась и от него, в пользу льняной рубахи. Девушка лишь повернулась к товарищам спиной, чтобы не светить грудью. Даже юный Макс только раз мазнул по стройной спине взглядом.

— Если кузнец нормальный будет или повезёт найти лавку — обзаведись панцирем и кольчугой. — успокоил его Кеншин.

— А еда? Это же теперь общие деньги?

— За продовольствием и лесом отправимся на базар все вместе. Ещё телегу наймём, если будет.

— Малыш, посмотри на меня. Мы тоже все туда идём, никто тебя не бросит! — за всё время, девушка впервые обратилась к нему непосредственно. Её заботливый голос и мелькнувшая на бледных губах улыбка, несколько успокоили начавшее было колотиться сердце юноши.

* * *

Почти через час, когда рассвело, с разведки вернулся запыхавшийся Лайонел. К тому моменту Макс уже много раз успел пройти опущенный мост вдоль и поперёк. На его родном острове, каждая пристающая твердыня встречалась хлебом и солью даже глубокими ночами. Но сейчас на краю острова были только наёмники, ожидающие возвращения разведчика. Пожалуй, это ещё один факт в пользу теории управляемости крепости и, как следствие, её непредсказуемости для окружающего мира.

— Фу-у-ух! — громко выдохнул Лай. — Всё нормально. Средних размеров город, есть и лавки, и базар. Народ уже просыпается и идёт в поля. Даже какая-то стража встретилась, но на меня только искоса глянули. Может, конечно, не рассмотрели в темноте, но вроде городок спокойный, благополучный. Даже на улицах не воняет!

— Трактир? — уточнил Кеншин.

— На окраине, перед полями. К завтраку как раз успеем.

— Отлично, выдвигаемся. — скомандовал Батя и сразу проорал на надвратную башню, — Джой! Поднимай!

Глава 6

Сразу стало ясно, что остров на много больше по площади, чем чумной, с которого пришлось делать ноги.

Час спустя, наёмники только выбрались из леса и теперь шли по насыпи между полями. Море колосьев казалось бесконечным. Не видно даже края, откуда ветер начинал гнать золотые волны.

Да уж! С таким количеством еды, город точно не должен бедствовать. Хотя, тут могут быть ещё поселения, которые ночью не удалось рассмотреть.

Когда показались первые редкие постройки, по бокам стали попадаться люди, работающие на делянках с овощами. Кто был ближе всех к дороге — внимательно присматривались к незнакомцам. Остальные отвлекались от сбора урожая лишь на секунду, чтобы окинуть пришельцев беглым взглядом.

Никто не пытался приблизиться или заговорить.

— Вон там трактир. — Лайонел указал на двухэтажную постройку через несколько дворов от края посевов.

Изнутри постоялого двора, на встречу наёмникам, вывалилась шумная ватага крестьян. В большинстве своём — бородатые неопрятные мужики, рукава у всех закатаны, кое-кто босиком. Они гомонили и смеялись, и, судя по запаху, уже успели принять на грудь.

Завидев чужаков с оружием и в военной амуниции, люд почтительно смолк и расступился. Но стоило двери закрыться, как снаружи послышались приглушённые причитания:

— Видал, какие кавалеры… Да что ты, кавалеры-кавалеры… Девка — в штанах и с мечом… А степняка видали… Демон косоглазый… Тьху!

Внутреннее убранство ничем не отличалось от десятков других таких же заведений. Рассчитанный в основном на местных работяг, трактир имел грубые столы из толстых плохо отёсанных досок и такие же лавки. Последние, благодаря массивности, можно было бы успешно использовать вместо тарана, при штурме врат замка. Естественно, вся нехитрая мебель пропитана жиром и пролитым алкоголем.

Уже размещаясь за дальний стол, Батя предложил Кеншину сесть спиной к залу, дабы не смущать других посетителей трактира. Но даже такая мера не уберегла компанию от пристального внимания жующих завтрак и запивающих его пивом крестьян.

К столу подошла немолодая хозяйка:

— Господа воины, утром только яйцо на сале и вчерашний хлеб.

Заметив на себе заинтересованный взгляд женщины, Батя поправил пышные усы и ответил:

— Здравствуй, хозяйка! А если подождём, мяса принесёшь? Просто жареного. Не надо никаких изысков. А к нему хоть яйцо на сале, хоть с хлебом, хоть без… Заплатим сколько скажешь.

— Хорошо. Но только долго ждать придётся. К мясу гречку подать?

— Нет! — банда воскликнула в один голос.

Взволновался, кажется, даже спокойный с самого утра Кеншин.

— Картошку отвари, если можно. — Батя дополнил заказ, после чего женщина ушла на кухню.

Наклонившись к Максу, заговорил Лайонел:

— Малый, смотри. Пока мы ждать будем, ты время зря не теряй, сходи скупись. По улице топай, не сворачивай, выберешься на площадь. Там ещё дома каменные двухэтажные начнутся, не пропустишь. Найдёшь лавку. На вывеске ножовка и швейная игла нарисованы. Знаешь, что такое ножовка? — удовлетворившись кивком, продолжил. — Вот там и матрац себе купишь, и может даже шкуру какую-нибудь. Ну или узнаешь, где купить. Потом пройдись, посмотри другие лавки где, а то я по темени не рассмотрел не одной вывески больше. Не сильно задерживайся только, семеро одного не ждут.

— Деньгами не звени лишний раз. — добавил напутствие Кеншин.

* * *

Пока не начались обозначенные Лаем каменные постройки, почти каждый дом на улице имел свой огород и обширный двор. Про себя Макс отметил, что участки куда больше, чем были на его родном острове. Хотя, даже там — и себе, и для торговли всегда хватало продовольствия. Выходит, местные островитяне действительно не должны жить плохо.

Каменный город имел более тесную застройку, а сады между домами были представлены исключительно узкими полосками зелени, не более чем с двумя-тремя фруктовыми деревьями, да и те имелись далеко не в каждом проулке.

Когда, на подходе к центру городка, каблуки застучали по брусчатке, попались и первые стражники. Двое мужчин в панцирях и странных бесформенных головных уборах зелёного цвета были вооружены короткими копьями. Они действительно обратили на чужака минимум внимания. Скорее всего, их больше смутил факт наличия предмета похожего на огнестрельное оружие, за плечом столь юного путешественника, чем он сам.

Нужная лавка была обнаружена перед выходом на центральную площадь. Когда Макс зашёл внутрь, над его головой прозвонил колокольчик.

— Проходите! — отозвался мужской голос из глубины магазина.

Всё помещение было редко заставлено мебелью разной степени вычурности. Ближе к двери стояли простые скамьи и табуреты, тумбы и шкафы — вдоль стен, а около прилавка находился более дорогой товар — мягкие стулья и кресла на резных ножках. Имелась даже пара диванов.

Из примыкающей комнаты, оказавшейся мастерской, появился хозяин. Худой мужчина в фартуке со множеством карманов, замер, не зная, как реагировать на молодого воина. Нервно поправив круглые стекляшки, удерживаемые на носу проволокой, мастер уточнил:

— Мальчик, что ты хотел?

— Здравствуйте. Я не уверен… — Макс замялся, ему был нужен всего лишь матрац, а не кровать целиком. — У Вас есть на чём спать и чем укрываться. Шкура там или…

Мастер заулыбался и ещё раз прикоснулся к стекляшкам на носу.

В следующие несколько минут, покупателю были предложены разного размера и плотности тюфяки, набивные матрацы и какие-то совсем тонкие расшитые узорами подстилки. Кроме бесполезности последних, удивила ещё и их высокая цена.

Макс сделал выбор и уже расстегивал сумку с деньгами, но замер. Его взгляд приковал к себе плакат, лежащий на столешнице прилавка.

С пергамента на него смотрел портрет Бати.

— Сейчас принесу сдачу!

Мастер взял серебряную монету и удалился в мастерскую. Парень принялся читать, чувствуя, что с каждым словом, в груди становится всё теснее:

«Разыскивается живым или мёртвым. Главарь банды налётчиков и наёмных убийц. Кличка — Батя. Награда — 1000 золотых драконов империи Циндао.»

И здесь же ещё две надписи на незнакомых языках.

Что за империя и какие-такие драконы, Макс не знал. Но от слов «тысяча» и «золотые» в одном предложении, у него волосы встали дыбом!

Не долго думая, он сгрёб в охапку матрац с одеялом, кое-как дрожащей рукой скомкал плакат и рванул прочь. Чёрт с ней, со сдачей! Нужно предупредить остальных о возможной опасности!

Но не успел он отбежать от лавки даже на полсотни метров, как следом начал что-то кричать мастер. Перепугавшись, парень помчался ещё быстрее.

За спиной раздались новые крики:

— А ну стой, сопляк! — неправильно поняв ситуацию, за беглецом погналась пара стражников.

Ни болящие от тренировок мышцы, ни короткий меч, на каждом шагу бьющий по ноге, не способствовали набору скорости.

Наконец, бросив матрац, Макс свернул с мощённой улицы в первый попавшийся переулок и уже прикидывал в какой стороне трактир. Но удача сегодня была не на его стороне. Очередная подворотня обернулась глухим тупиком.

Мальчишку трусило! Сердце внутри груди ходило ходуном, а дыхание сбивалось само-собой после каждого вдоха!

Шаги стражников где-то за углом всё приближались.

Стрелять на поражение? Навлечёт на себя гнев всего населения, а людей тут точно больше, чем патронов в карманах. Да и убивать то их не за что! Попробовать напугать? Могут не поверить…

Будь, что будет!

Став спиной к стене, он сорвал с ружья накидку и, на всякий случай, снял его с предохранителя. Но, прежде чем появились преследователи, плакат с портретом Бати отправился в рот.

Стражники выбежали из-за угла, громко гремя половинками панцирей и чуть не налетая друг на друга. Они заулыбались, обнаружив, что мелкий ворюга угодил в западню. Но радость была недолгой. Сделав несколько шагов, мужчины наконец заметили, чем он вооружён.

К счастью, следом появился и хозяин лавки. Старый мастер сразу смекнул, как выглядела сцена на улице и со всех ног спешил развенчать недоразумение. Теперь, грозящее стать печальным. По пути он подхватил и брошенные покупки.

— Господа! Господа! Попрошу Вас! Мальчик, ты… — мастер протянул пригоршню монет, но замер, завидев ружьё. — Извините, юноша… Вы сдачу забыли!

Макс прижал приклад локтем к боку, и протянул освободившуюся руку. Всё это время он активно работал челюстью. Проклятый пергамент занял весь рот и никак не хотел жеваться!

— Сдачу? — выдохнул ближний из стражников.

— Да. Вот, купил и… — продавец прислонил к стене свёрнутые матрац с одеялом. — Молодой человек, будьте внимательнее!

— Великий Свет! — один из мужчин стянул зелёный головной убор и вытер им вспотевшее лицо.

В сумке, для медяков места не хватило. Поэтому, когда погоня разошлась, Макс распихал монеты по карманам и уже думал бежать в трактир, к своим. Но в переулке, откуда не возьмись, появилась тёмная бесформенная фигура. Из-под капюшона смотрели два узких глаза.

— М-м-м! Кемфым!

— Чего? — Кеншин нахмурился. — Что ты ешь?

В ответ, изо рта был извлечён и продемонстрирован практически уничтоженный плакат.

* * *

До самого трактира парнишка шёл крепко прижимая к себе свёрнутые покупки. Адреналин отступил, конечности стали ватными и ему казалось, что стоит чуть расслабиться и руки не удержат даже нетяжёлую ношу.

Да ещё и этот хитрец! Идёт и улыбается чуть ли не до ушей. Откуда он там вообще взялся?

Степняк словно услышал незаданный вопрос:

— Я боялся, что ты не вернёшься. — и довольно добавил, — Ну… Заблудишься в незнакомом месте, обратную дорогу не найдёшь.

Макс собрал всю мужественность, чтобы звучать спокойно, правда, получилось не очень:

— Собирались без меня улететь?

— Ну знаешь… Без меня бы они точно никуда не делись. — и подмигнул мальчишке.

Такой простой намёк на благосклонность вселил уверенность и порог постоялого двора Макс пересекал уже с улыбкой на лице. Как раз под стать своему узкоглазому спутнику.

— Всё хорошо. — коротко объявил тот, занимая своё место за столом.

Услышав такую новость, компания оживилась.

Батя задрал брови и одобрительно кивал, а Лайонел засмеялся, теперь как-то иначе глядя на парня.

— Не кисни, малыш. — подбодрила Венга. — Сейчас уже мясо принесут, в миг нестроение исправится!

— Спасибо, я уже поел.

На этот раз Кеншин не сумел сдержать своего фирменного спокойствия и залился смехом, ещё больше интригуя друзей. Немногочисленные крестьяне оборачивались и таращились на чужеземца, а принесшая пиво хозяйка, с упрёком покачала головой. Первым не выдержал Батя:

— Чего ты хохочешь как убогий?! Не томи, говори, что там было?

Сдув пену с кружки прямо на стол, Кен сделал большой глоток и принялся рассказывать о виденном.

Слежка от самой таверны хоть и оказалась для Макса сюрпризом, но неприятных чувств не вызвала. В конце концов, о недоверии ему сообщили ещё три дня назад. За то, несколько удивила подробность, что степняк наблюдал за ним с крыш. На помощь не пришёл вовремя из-за, опасения прыгать с высоты. Он просто искал, где спуститься. А когда подоспел — всё уже само разрешилось.

— Выглядело натурально. Я вообще подумал, что ты ограбление учинил с дуру, а потом ещё и стражники голосить начали. Хорошо, что мебельщик нормальным мужиком оказался.

— А чего бы ему нормальным не быть? — встрял Лайонел, отрываясь от пива. — Серебряный с самого утра, да на ровном месте заработал!

— Какой серебряный? — Макс всё ещё не осознал всей глубины подставы.

— А такой! Ты это… Пей давай!

— Лай! Мы же это обсудили! — Венга конфисковала пиво в свою пользу. — Хозяйка! Квас есть?

Дальнейшее повествование поведало о единственном способе утилизации пергамента, пришедшем в голову юнцу. Да о том, как он держал на мушке двух стражников и, не останавливаясь, работал челюстями…

— Вы бы его лицо видели! — усмехнулся Кеншин и принялся жестикулировать. — Глаза — О! Щёки — ВО!

— Великий Свет! — Батя одобрительно мотнул головой. — Что у тебя в голове должно было твориться, что ты целый плакат в рот запихнул!

Но Макс лишь потупился на кружку ржаного кваса. Неуместный стыд помешал признаться, что единственной мыслью у него было — не подвести банду. Нужно было успеть уничтожить опасную бумажку раньше, чем его схватят и узнают об остальных.

— Запомни, мелкий! — Лай поднял своё пиво в тосте, — Ничто не даёт большего преимущества над другими, чем собственное хладнокровие!

Вот так просто, завтрак превратился в неформальное обмывание молодого пополнения отряда. Каждый что-то желал или просто восхищался сегодняшним поступком. Мясо с картошкой проглатывалось чуть ли не целыми кусками, а тара стремилась показать дно. Когда это случилось, между всеми поделили лишнюю кружку. Наверняка, к вечеру у местных будет полно слухов о странствующих проходимцах или авантюристах, надирающихся с самого утра.

— Ладно! Давайте крайний и пойдём по лавкам! — снова поднял кружку Лайонел. — За твоего отца, малой. Вроде, он правильным мужиком был, раз ты такой принципиальный получился. Не чокаясь!

Остальные наёмники притихли. Макс прочистил горло и тоже вскинул свой напиток:

— И за маму с сестрой.

Все выпили.

Батя не сводил глаз с парня, до последнего ожидая если не слезы, то хотя бы подведшего голоса. Но нет. Всё же, эмоциональный подъём не дал места грусти.

* * *

До самого обеда отряд слонялся по городку в поисках более подходящих цен на то, да на сё.

В первую очередь решили озаботиться снаряжением Макса. Однако, увы! Ни толкового кузнеца, ни оружейника на острове не нашлось. Обнаружился разве что какой-то ношенный хлам у старьевщика, но дырявых железок у наёмников и в крепости хватало.

В итоге, решили собирать комплект доспехов из уже имеющихся. Разве что ремней прикупили, чтобы заменить ими провонявшие трупным смрадом. Кроме того, было решено заменить ботинки сапогами и приобрести кожаный плащ, для защиты от дождя. На всякий случай — на вырост.

Когда компания общалась с торговцами на базаре, Макс заметил слежку. В общем-то, десять стражников особо не скрывались, и просто повсюду ходили за гостями острова.

— Не переживай. — не тая голоса, успокоил Кеншин. — Мы появились непонятно откуда, воздушных шаров никто не видел, теперь ещё и про городской склад спрашиваем. А учитывая, что стража знает про твоё ружьё, отсутствие огнестрела у них самих — хороший знак.

— А что если мастер-мебельщик проговорился о награде за Батю?

— Ничего. Много лет назад степняки приходили сюда с войной. На сколько могу судить, плоскостей эдак по двадцать вверх и вниз помнят иго империи не в самом лучшем свете. Так что Бате скорее руку пожмут.

— А он правда… Ну…

— Думаю — да. Но, опять-таки, империя Циндао всегда старается создать неприглядный образ своим врагам. Так что там чего угодно понаписать могли.

— А ну заткнитесь! Я всё слышу! — Батя успевал закрывать рты и подопечным, и торговцу, с которым спорил.

С точки зрения деда в лаптях, господа залётные воины могли себе позволить килограмм клубня по десять медяков. Но командир наёмников настаивал на завышении реальной цены, да ещё и требовал скидку за оптовую покупку.

— Старый, ты белены объелся?! Хоть бы землю с неё струсил нормально! Четыре медяка за килограмм и заберём три мешка! Что нет? Нет?! Значит сам её ешь! — и в сердцах пнул раскрытый мешок так, что несколько картошин выпали на брусчатку.

Добродушный люд подсказал, что продовольствие обычно покупают у фермеров на окраине. Там и цена ниже, чем на базаре, и телега найдётся. А порохом можно обзавестись исключительно на постоялом дворе. Такое размещение объясняется как особенностью производства огненной смеси, так и самым надёжным каналом её сбыта — прилетающими и странствующими торговцами.

Уже на окраине, оказалось, что покупатели провизии — большая удача. Ни один остров плоскости не будет приставать аж до самого конца зимы. Да и пустынники обещали только следующим летом заявиться.

Семья фермера помогла загрузить пять мешков картофеля и столько же разных круп. В телегу легли копчёные окорока птицы, солёное сало и завёрнутые в мешковину бруски измельчённого и высушенного мяса. Что правда, тягловой скотины не нашлось.

— Да Вы не переживайте, господин воин! Мы поможем толкать! — заверил глава семейства.

Следующая остановка — трактир.

Но, порох решили не покупать. Цена оказалась прямо заоблачной! Вместо двух серебряных за унцию, хозяйка попросила все десять. Наёмники даже торговаться не стали и молча продолжили обратный путь.

В предвкушении редкого зрелища, старшая дочь фермера поинтересовалась:

— А у Вас шары большие?

— Конечно большие. В лес зайдём, сама увидишь…

— Лай! Кобелина ты бешеная! — взревел Батя. — Телегу толкай!

— Простите за этого дурака. — Венга поспешила извиниться и сразу же объяснила, — Мы не на шарах.

В следующий раз крестьяне подали голос только когда увидели крепостные стены там, где никаких фортификаций и в помине не было.

— Вот дела! Как такое возможно!? Ведь наша орбита ни с одной другой пересекаться не должна! — фермер выкатил глаза, глядя как им навстречу опускается подъёмный мост.

Но ему не ответили. А присоединившийся к разгрузке амбал в доспехах, одним лишь взглядом отбил малейшее желание открывать рот.

Через десять минут все покупки были перемещены в малый двор. Механизм врат опять загремел цепями. Прежде чем мост поднялся, самый юный из наёмников успел на прощанье кивнуть.

Семейство так и осталось стоять на краю бездны, пока бродячий остров не скрылся за пеленой облаков.

Глава 7

ТУМ! ДУМ! ДУМ! ДУХ!

Из коридора раздался голос Даджоя:

— Подъём!

ДУМ! ДУМ!

Если позволить здоровяку «стучать» по двери, то он её с петель снимет, вместе с добрым куском стены. Да уж, не соврал батя!

Макс подскочил с кровати как на пружине. Кажется, он проспал завтрак. Лучи, проникающие в окно кельи, говорили, что Свет уже поднялся высоко над твердью.

Отставив стул из-под ручки, он открыл дверь и воззрился на нависающего над ним гиганта.

— Что случилось?

— Да ничего. Иди вооружайся и снаряжайся. Жду тебя на стене.