Наказание для брата (СИ)

Глава 30

Василиса

Утро. Блииииин. Как не хочется открывать глаза, снился такой классный сон. Так, стоп. Я вчера всё-таки вырубилась. А Никита? Он что, реально спал всю ночь под моей дверью?

Накидываю халат и крадусь, тихонько поворачиваю замок, опасаясь того, что сейчас в мою комнату ввалится спящее тело. И каково же моё удивление, когда я вижу перед собой огромный букет нежно-розовых роз в шляпной коробке. Оглядываюсь по сторонам с подозрениями о том, что брат просто решил усыпить мою бдительность и сейчас звезданёт из-за угла мне чем-нибудь по башке, пока я тут любуюсь цветочками. Но, никого нет. Замечаю в букете записку, аккуратно достаю её и разворачиваю. «Доброе утро, засранка! И да, я всю ночь провёл на коврике у твоей двери, пусть тебе будет стыдно. P. S шучу, нет конечно». Моё лицо озарилось дурацкой неконтролируемой улыбкой, что аж скулы свело. Затащила цветы в свою спальню и отправилась на поиски Ника, чтобы узнать в чём причина его столь романтичного настроения.

Нахожу его суетящимся на кухне. Братец носится из угла в угол в одних джинсах, старательно перекладывая какие-то коробочки с места на место. Невольно залюбовалась им. Не сделать этого, было невозможно. Он, на самом деле, обалденный парень. Начиная внешностью, при виде которой начинается обильное слюновыделение, заканчивая его характером. Я искренне завидую той, кто сможет быть с ним рядом каждый день, смотреть на него, трогать, спать в одной кровати. Так завидую, что волосы выдрать охота этой, пока несуществующей, сучке.

— Всё хорошо? — обеспокоенно спросил Ник.

Видимо, моё лицо сильно исказилось, когда я думала о том, что рядом с ним кто-то появится.

— Да, — пролепетала, улыбнувшись. А что это всё? — обвела взглядом хаос, царивший на кухне.

— Это завтрак, — немного засмущавшись ответил Ник. — Как ты уже успела понять, повар из меня так себе, и не надо говорить, что тебе понравилась та яичница.

От души рассмеялась, вспомнив горелый бекон.

— Да-да, я так и думал, что ты врёшь, — прищурив глаза, протянул Никита. — Садись кушать, я заказал из ресторана. Вот тут омлет, тут запеканка, сырники, — перечислял брат, двигая ко мне коробочки.

— В чём подвох, — с недоверием взглянула на Ника, усаживаясь на стул. — Ты хочешь меня отравить?

— Это было бы слишком просто, ты достойна более изощренного метода, — обнажив свои белоснежные зубы, промурлыкал он, садясь напротив.

— Божечки, как же вкусно, — еле выговаривала слова, откинувшись на спинку. — Я объелась, как слон. И всё-таки, в чём подвох?

В глазах брата замелькала какая-то непонятная мне эмоция. Он медленно встал из — за стола, подошёл ко мне, развернул стул, на котором я сидела, и приземлился на колени, возле моих ног.

— Лисёнок, — тихо проговорил Никита, невесомо целуя мои коленки. — Давай на один день представим, что мы друг другу никто? Хуже уже не будет,

зато, этот день мы проведём счастливыми.

Его горячее дыхание обжигало мою кожу, будь моя воля, я бы всю жизнь делала вид, что мы друг другу никто, только бы он продолжал нежно дотрагиваться до моих ног, медленно целуя каждый миллиметр.

— Впрочем, у тебя всё равно нет выбора, — коварно улыбнулся, запуская руки мне под халат и поглаживая бёдра.

Да, как же ты прав, у меня нет выбора, я безоговорочно обезоружена.

— Никита, я ещё не дала согласия, — невнятно промямляла, пытаясь убрать его ладони, приближающиеся к трусикам.

— Ну, оно мне особо и не нужно, если честно, — откровенно ответил, подватывая меня за попу и усаживая на стол, попутно сметая с него всю посуду

прямо на пол.

— Скромность — не твой конёк, — тихо выдохнула, обвивая его голый торс ногами.

— Кто-бы говорил, — усмехнулся мне в шею, покрывая её горячими поцелуями и развязывая халат. — Лиса, ты прекрасна, — прошептал, спуская шёлковую

ткань с моих плеч и любуясь открывшимся видом на обнажённую грудь.

Никита слегка наклонился вперёд, заставляя меня лечь на стол. Своими большими ладонями он накрыл мои холмики, зажимая между пальцев затвердевшие соски и спускаясь поцелуями всё ниже, туда, где с каждым его прикосновением, разгоралось настоящее пламя. Как зверь, вцепившись зубами в край трусиков, отодвинул их в сторону, разводя мои ноги шире. Почувствовав его обжигающее дыхание на своём самом чувствительном месте, всё моё тело превратилось

в оголённый нерв. Ник провёл кончиком языка по набухшему от возбуждения клитору, а затем жадно впился глубоким поцелуем в мою киску, так, что

из моих глаз посыпались искры. Каждое прикосновение его рук к моим бёдрам, каждый толчок ласкового языка внутри моего лона, посылали по моему телу волны неописуемого удовольствия, от которого хотелось не просто стонать, а кричать в голос, в чём я себе не стала отказывать.

— Никита, прекрати, я сейчас с ума сойду, — простонала хриплым голосом, боясь того, что я не выдержу, стремительно подступающего, оргазма.

Ник лишь отрицательно помотал головой, втягивая в рот чувствительный клитор, и все мои предохранители сорвало. Вцепилась руками в волосы брата, заметавшись по столу, всё мое тело сотрясло в мучительно-сладкой судороге, и кажется, с последним стоном сорвавшимся с моих губ, я на какую-то секунду отключилась. Очнулась от ласкового голоса брата.

— Ууу, малыш, вот это тебя прибило, кажется, с тебя пока что хватит, — нежно улыбнулся, приводя меня в сидячее положение и прижимая к себе. — Ты-

самая сладкая конфета, — шепнул мне на ухо, поцеловав в висок.

Аккуратно взял меня на руки и отнёс в мою спальню, бережно укладывая на кровать.

— Полежи немного, я пока прибирусь, — ласково промурлыкал, укрывая пледом.

В ответ я лишь блаженно улыбнулась, не в силах что-то произнести и, видимо, провалилась в сон, потому что очнулась от любимого запаха мужского

парфюма, ударившего в нос.

— Очнись, соня, пол часа уже прошло.

Никита сидел на краю кровати, одетый в лёгкие серые спортивные штаны и чёрную майку, и играл моими волосами.

— Мы куда-то собираемся? — спросила, севшим после бурно проведённого времени, голосом.

— Да, но это секрет, — по-мальчишески улыбнулся Ник. — Жду тебя внизу, поторопись, — нежно коснулся моих губ и покинул комнату.

Как я теперь буду жить без этих поцелуев? В груди снова защемило неприятное чувтво тревоги. Не сегодня. Сегодня мы должны быть счастливыми.

Быстро собралась, стянув волосы в высокий хвост и надев джинсовые шорты с высокой талией и короткий белый топ. Мы же не в ресторан идём. Или…?

А предупреждать в следующий раз будет, если что. Хотя кому я вру, следующего раза не будет.

Никита ждал меня в зале, развалившись на своём любимом диване и ковыряясь в телефоне.

— Готова? — лучезарно улыбнулся, демострируя свои кокетливые ямочки на щеках.

— Всегда готова! — задорно крикнула, натягивая босоножки.

Никита

Выйдя с Лисой из подъезда, я сразу почуял неладное. Боковое зрение зацепилось за BMW, стоящую слева. Я узнаю эту тачку из тысячи, она принадлежит Сане.

— Так ты скажешь, куда мы идём, — тараторила сестра, дергая меня за руку.

— Нет, — ответил грубее, чем хотел, продолжая сверлить глазами машину.

Наконец, пассажирская дверь открылась, и оттуда вышел Саша, прихрамывая на одну ногу.

Лиса сильнее вцепилась в мой локоть, скорее всего она тоже его заметила.

Саня открыл багажник своей машины, достал оттуда приличный букет из белых пионов и направился в нашу сторону. Заметив мой агрессивный вид, друг поднял руки в сдающемся жесте.

— Я с миром, — устало улыбнулся он. — Можно подойти?

Кивнул в ответ, немного закрывая собой сестру. Хрен знает, что у этого больного на уме.

— Это тебе, Василиса, — вытянул вперёд руку с букетом, заглядывая мне за плечо, туда где стояла она. — Я искренне прощу прощения за тот инцидент.

Лиса с опаской взлянула мне в глаза, как бы спрашивая разрешения. Моргнул ей в ответ, давая понять, что она может взять цветы.

— Спасибо, — произнесла сестра, взяв в руки букет, — но, ты всё равно козлина, — ткнула в него пальцем, прищурив глаза.

Могла бы и промолчать. Саня звонко рассмеялся на её реплику.

— Знаю, знаю, — виновато ответил, опустив глаза. — Для тебя, Никитос, цветов у меня нет, но есть кое-что другое, — сказал Саша, доставая из кармана брюк какой-то листок.

— Что это? — недоумевая спросил друга, разворачивая бумагу.

— Это направление в клинику для наркозависимых, — грустно усмехнулся Саша. — Ты же давно хотел, чтобы я туда поехал.

— Я пойду, цветы домой отнесу, — пролепетала сестра, понимая, что этот разговор не для её ушей.

— Ник, я же не дебил, я всё вижу, — подал голос друг, как только Лиса скрылась за дверями.

— Что ты имеешь ввиду?

— Что у вас не совсем братские отношения, — снисходительно улыбнулся он. — Я это понял в тот момент, когда позвонил тебе, держа её у себя.

Я не осуждаю тебя, это ваше дело. Не парься о том, кто что подумает. Тебе с ними детей не крестить. Да и вообще, я здесь не за этим. Правда хотел

извиниться. Надеюсь, когда-нибудь мы сможем наладить былое общение.

— Посмотрим, Саня, посмотрим… Надолго ты в клинику?

— На две недели, как минимум.

— Вот выйдешь, и поговорим, — по-дружески похлопал его по плечу. — А кто у тебя за рулём?

— Да нанял водилу, из меня-то ездун так себе, пока что, — хохотнул, постучав по раненой ноге.

— Слушай, а не подкинете нас до одного места?

— Без проблем, куда едем?

В этот момент из дома вышла сестра. Одними губами прошептал Сане место нашего направления, благо он понял.

— Поехали, — приобнял Лису за талию, подталкивая в сторону машины. — Саша нас отвезёт.

На её лице читалось недоумение, но, надо отдать должное, она не проронила ни слова, лишь покорно проследовала до автомобиля.

Дорога до места «Х» заняла минут десять. Поблагодарил друга и его водителя за оказанную услугу и вышел из машины, помогая вылезти Лисе.

— Чтооо? — удивлённо протянула она, округлив глаза. — Вокзал⁈ Ник, ты настолько сильно хочешь от меня избавиться? Мог бы и потерпеть пару дней, у меня билет на послезавтра, — театрально надула губы.

— Нет дорогая, у меня на тебя другие планы, — чмокнул эту куколку в нос и, взяв за руку, потащил к входу в здание.

На удивление, на вокзале было не много народа, поэтому потянул Лису к ближайшей кассе.

— Два билета в Лазаревское, пожалуйста, на ближайший рейс, — вежливо попросил полноватую кассиршу в очках.

— Пожалуйста, отправка через десять минут с первого пути, — ответила та на автомате, подавая билеты, и даже не подняв на меня глаза.

— В Лазаревское⁈ — Лиса расплылась, как ребёнок, в довольной улыбке. — У нас что, тур по черноморскому побережью?

— Ну, чисто теоретически, да, мы поедем вдоль него. Но наша цель, именно это место, — ответил, ведя за собой сестру.

— А почему именно туда, — заинтересованно заглянула мне в глаза, не переставая улыбаться.

— Потому, что там моя вторая родина. Я проводил в Лазаревском каждое лето до двенадцати лет, там жила моя бабушка, — пояснил, плюхаясь на скамейку и притягивая себе на колени сестру. — Ты никогда там не была?

— Неа, — беззаботно ответила Лиса. — Раньше я постоянно ездила в Евпаторию. Сначала с мамой, потом, когда подросла, с подругами. Я вообще первый раз в Сочи.

— О, женщина! Ты многое потеряла! Лазаревское! Один из лучших курортов России на Черноморском побережье юга. Это же самый большой район города Сочи, более того, занимает почти всю территорию. Кстати, в административный округ Лазаревского входит множество сел, поселков, аулов. И ещё, там самое большое колесо обозрения на всём побережье. Любишь аттракционы? — игриво спросил, ущипнув девушку за бок.

— Дааа! — хихикая ответила она. — Мы сходим на него?

— Конечно сходим. О, наша «Ласточка» приехала, пойдём.

До пункта назначения нам предстояло ехать около полутора часов. Я специально выбрал этот способ передвижения, так как из поезда нам всю дорогу

будет открываться умопомрачительный вид на побережье. Зайдя в вагон, мы разместились на последних сидениях.

— Готова? — улыбаясь просил Лису, обнимая её за плечи.

Сестра закивала головой в знак согласия, с её лица не сходило по-детски счастливое выражение, предвкушающее приключения.

Первые десять минут мы ехали молча. Василиса зачарованно смотрела в огромное окно поезда, немного приоткрыв рот, ошеломлённая безупречным видом на море, в её глазах отражалось ясное голубое небо, от чего они казались ещё светлее и ярче. Я не ошибся, когда придумывал развлечение на сегодняшний день. Всё бы отдал, чтобы каждый день видеть её завороженную улыбку и горящие глаза.

— Ёбанаааа, это че? — удивлённо протянула она, тыкая пальчиком в стекло. — Они что, голые⁈

Не смог сдержать дикий ржач, глядя на её изумлённое лицо.

— Да Лис, голые. Это дикий нудистский пляж, — пояснил я. — Хочешь, присоединимся? — поиграл бровями, изображая томный взгляд.

— Фу, дурак! — шутливо дала мне подзатыльник. — Я, пожалуй, воздержусь.

Весь дальнейший путь до Лазаревского я выступал в качестве гида, рассказывая ей про каждое место, в котором останавливался поезд. Дагомыс, Лоо,

Якорная Щель, мои познания местной истории, конечно, не безупречны, но в общих чертах я смог что-то вспомнить.

— Выходим, — потянул подзависшую сестру за руку, когда мы прибыли на нужную станцию.

— Куда мы пойдём? — повисла на моей руке, шагая почти вприпрыжку.

— Сейчас я тебе покажу, где я жил, — объяснил, ведя её за собой в сторону автобусной остановки.

Дорога на общественном транспорте заняла не больше пяти минут, мы вышли в начале Сочинского шоссе. Сразу за автобусной остановкой начинался

подъем в гору. Мы неспеша поднимались наверх, я рассказывал сестре о соседях, проживающих в домах, которые попадались нам на дороге, Лиса радовалась каждому цветочку, растущему на многочисленных клумбах, и без остановки засыпала меня вопросами. Спустя пару минут, мы дошли до нужного участка. Поднялись на высокое крыльцо, я открыл калитку и пропустил девушку вперёд.

— Вааау, — выдохнула она, озираясь по сторонам.

Бабушкин участок состоял из двух домов, разделённых обалденным садом. Первый — хозяйский, он находился внизу, второй — гостевой, он располагался чуть выше.

— Ой, здесь что, кто-то есть? — произнесла испуганным шёпотом, услышав наверху детский смех.

— Да, — пояснил, умиляясь её реакцией, — я сдаю гостевой дом туристам на лето, он предназначен для трёх семей. Но сейчас там живут только две.

А вот этот, — указал на домик слева, — дом, в котором мы жили с бабушкой. Туда я никому не позволяю суваться, кроме тебя, — резко притянул

Лису к себе и впился в её сладкие манящие губы.

— Ну, Никита, ты что, тут же дети! — нехотя засопротивлялась она, прерывая поцелуй.

Открыв дрерь ключом, который всё это время хранился под ковриком, мы вошли внутрь. Здесь всё осталось так же, как в моём детстве. Когда бабушки не стало, мама решила ничего здесь не менять, это место осталось маленьким островком пямяти о ней.

— Это ты? — спросила сестра, взяв в руки фотографию с полки.

— Да, мне здесь пять лет. Это моя бабушка, а это папа, — пояснил ей, глядя на фото, которое пробуждало во мне тёплую грусть.

— Да, дядю Сашу я узнала, — её губ коснулась еле заметная улыбка. — Мама мне показывала его фотографии. А твоя мама очень похожа на бабушку.

— Да, у бабули сильные гены, — рассмеялся в ответ. — Все говорят, что я тоже пошёл в них.

— Ну, не сказала бы, — задумчиво произнесла сестра, внимательно вглядываясь в моё лицо.

Мы ещё немного побыли в доме, я рассказывал ей о каждой мелочи, находившейся здесь. Лиса с неподдельным интересом ловила каждое моё слово.

А после, нас ждал самый насыщенный день, который я помню на своём веку. Где мы только не были, посетили Берендеево царство, съездили в Мамедово ущелье, в аквапарк, я показал сестре один из самых красивых фонтанов «Мужские слёзы», а напоследок, как и обещал, мы отправились на колесо обозрения.

Уже стемнело, поэтому с колеса открывалось неописуемое зрелище, ночное Сочинское побережье, оживлённое многочисленными огнями, было, как на ладони.

Я видел в глазах девушки истинный восторг, она было по-настоящему счастливой. Именно это и было моей целью. Я хотел запомнить её такой, настоящей,

мягкой, нежной, маленькой девочкой с горящими глазами.

— Лисёнок, — тихо прошептал ей на ухо, притягивая ближе к себе, на высоте восемьдесят метров над землёй. — Давай сбежим, — мой голос предательски

дрогнул.

— Куда, — тихо спросила она, глядя на меня своими невинными глазами и явно не понимая вопроса.

— Куда-нибудь, ото всех, — промямлил, как завороженный, утопая в её глазах. — Там, где всем будет на нас плевать.

Лиса зажмурила глаза и скривилась, как от резкого укола.

— Мы не можем, — открыла глаза, в которых теперь читалась невысказанная боль, вместо былого счастья. — Это абсурд.

— Я люблю тебя, — произнёс, касаясь её лба своим, решив не портить этот день мрачными мыслями.

— И я тебя люблю, — прошептала в ответ, уткнувшись мне в шею.

Когда мы возвращались на поезде обратно, за окном стояла непроглядная тьма. Как только мы заняли свои места, сестра, вымотанная насыщенным днём, уснула, тихонько посапывая на моём плече.

Чем ближе к концу приближался этот вечер, тем тревожнее становились мои мысли.

Сегодня я открыл для неё своё сердце, полное любви, ведь она — мое единственное сокровище, моя радость и моя печаль.

Её глаза проникли в самую глубину моей души и подарили частицу своего очаровательного пламени, в котором я сгораю и возрождаюсь вновь.

После нашей встречи жизнь моя уже никогда не будет прежней. Я живу мыслями о ней, буду вспоминать её слова, таинственную улыбку, я хочу

видеть её каждый день, каждый час. Она самый лучая девушка, среди всех, которые встречались мне в жизни. Я благодарю судьбу за неё,

за тот счастливый мир любви, который мне открылся с её появлением, пускай это было так скоротечно.

Милая моя. Где найти нужные слова, чтобы высказать тебе, как ты прекрасна? Как выразить то, что я чувствую, глядя в твои невероятные глаза?

Ты согреваешь мои сердце и душу, наполняешь их счастьем, желанием бороться за эту жизнь, найти себя и стать значимым человеком.

Люблю тебя. Так мало слов и такой огромный в них смысл. В этих двух словах все — и жизнь, и вечность, и счастье. А иногда, как в

нашем случае, разлука, одиночество, страдание и бесконечность. Но, все это зависит только от нас.

Когда мы подъехали к дому, часы показывали половину первого ночи.

— Я в душ! — расслабленно выдохнула Лиса, как только мы вошли в квартиру, скидывая в разные стороны свои босоножки.

— Я тогда схожу на втором этаже, — зевнул, стягивая с себя майку.

— Не-ааа, — игриво протянула она, схватив меня за ремень. — Ты пойдешь со мной, — закусила нижнюю губу, пройдясь по моему телу томным взглядом.

Друг в штанах моментально принял боевую позицию от одного её взгляда, и я, как послушный телёнок, последовал за ней. Зайдя в ванную комнату, Лиса, развернулась ко мне спиной и начала стягивать с себя одежду. Сестрёнка распрощалась с нижним бельём, зашла в душевую кабинку, не поворачиваясь ко мне, прикрыла за собой дверь и включила воду. Я расценил этот жест, как приглашение, поэтому, скинув с себя брюки с боксерами, проследовал за ней.

Лиса стояла под упругими струями воды и намыливала своё безупречное тело. Во рту моментально пересохло, как у какого-нибудь девственника, при виде голой женщины. Но, она не какая-нибудь. Она — та единственная, которую я хочу до ломоты костей.

— Я тут тебе кое-что задолжала, — развернулась ко мне лицом, смыв с себя пену.

— Мммм, интересно, что же это, — выдохнул целуя её в шею и, пока, не очень понимая о чём она говорит.

Вместо слов Лиса начала медленно опускаться на колени. В глазах помутнело от одной мысли о том, что она хочет сделать. Реальность превзошла

все мои ожидания и мечты. Своими тонкими нежными пальчиками она обхватила основание моего члена, а её язык вытворял что-то неимоверное, играя с налившейся головкой.

— Возьми его, — почти умолял я, потому что был возбуждён до такой степени, что начал чувствовать лёгкую боль.

Долго уговаривать её не пришлось, Лиса обхватила мой ствол губами и приняла его в свой сладкий ротик на всю длину. Она вбирала его в себя с такой

жадностью и скоростью, как будто это самая любимая игрушка, которую у неё хотят отнять. При всём этом она не забывала ласкать язычком чувствительную уздечку, и я не могу даже думать, откуда она всё это умеет, потому что ещё секунда, и я взорвусь.

— Встань, — приказал ей, слегка потянув за волосы.

Лиса послушно поднялась, глядя на меня затуманенными глазами. Подхватил её на руки, прижал к стене, заставив обвить меня ногами и резко вошёл, издав грудной рык. Лиса протяжно вскрикнула, обвив руками мою шею. Она так возбудилась, доставляя мне удовольствие, что это сводило с ума. Прохладные струи не могли охладить жар наших тел. Я жадно вдалбливался, с каждым толчком всё сильнее и глубже, как будто старался оставить на ней клеймо.

— Моя маленькая, — прошептал в порыве нежности, прикусив мочку её уха.

Лиса не выдержала и кончила, извиваясь, как змея, в моих руках. И это лучше любых слов. Её киска плотно сжалась вокруг моего члена, и я тоже больше не смог себя мучить, поэтому стремительно достал его и с глухим стоном излился ей на живот.

— Ох*ительно, — еле слышно произнесла сестра, обмякнув на моих руках.

Кратко, зато как точно.

— Не то слово, моя малышка.

Василиса

Мы лежали в моей спальне, обнажённые, разморенные чудесным днём и не менее чудесным вечером.

Я не знаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы я не встретила его. Да и не особо, наверное, мне хочется это знать, ведь с ним каждый миг наполнен счастьем. Он сумел подарить мир, о котором я так долго мечтала, который я ни за что никому не отдала бы, если бы не треклятое «но». Он позволил мне прочувствовать жизнь, научил по-другому воспринимать, как мне ранее казалось, обыденные вещи. Он — всё самое хорошее и самое светлое, что могло бы со мной произойти за время этого отпуска. Его любовь согревает, окрыляет и дарит мне силы. И я люблю его настолько сильно, что даже словами не могу описать все те чувства, которые я к нему испытываю. Но, никогда ему об этом не скажу. Зачем сыпать соль на рану? Я хотела бы прожить с ним вечность, хотела бы наблюдать за счастьем наших детей и внуков, бережно держа его за руку. Он тот единственный, которому бы я была готова всецело, без остатка посвятить всю себя, ничего при этом не требуя взамен.

В каждом его взгляде, в каждом прикосновении я чувствую нежность и любовь. Я таю в его объятьях и тону в глазах. Я думаю о нём, открыв глаза утром, и засыпаю с мыслями только о нём. Надеюсь, это со временем пройдёт.

Медленно выписываю пальцем узоры на спине Ника, лежащего на животе и имитирующего мурлыканье котёнка.

— Никит, — тихонько позвала, обводя ногтем узор, нарисованный чёрными чернилами.

— Мм? — промычал, нехотя приоткрыв один глаз.

— Давно хотела спросить, а что значит твоя татуировка? Если не секрет, конечно.

Брат приподнялся на локтях и грустно усмехнулся.

— Ты уверена, что хочешь это знать?

— Ну, да, — неуверенно пожала плечами, не очень понимая сути вопроса.

— Ну, если вкратце, то это оберег ' Мандала', — объяснил, подперев голову рукой.

— А если не вкратце, — продолжала настаивать.

— А если не вкратце, то мне тогда было двадцать два года. Серьёзные люди нашей области уже тогда начали возлагать на меня большие надежды, я хватался за каждое их поручение, выполняя свою работу на «отлично». Собственно поэтому, я стал тем, кем стал. И была у нас в городе компашка упырей, для которых я был, как кость в горле. — Никита уставился куда-то поверх моего плеча, погрузившись в воспоминания. — Их сильно раздражало, что какой-то малолетка в моём лице, занимает место, на котором по их мнению, должны были быть они. Не буду вдаваться в подробности, но в один прекрасный день они напали на меня толпой и привезли на какую-то заброшенную стройку. Убивать меня, конечно, никто не собирался, но пытали они меня знатно. Хотели, чтобы я добровольно отступился от дел.

— И что они делали, — мой голос дрогнул, рисуя самые страшные картины.

— Они кромсали ножами мою спину, — спокойно продолжил Ник. — Исполосовали её вдоль и поперёк, но я держался до последнего. Кстати, тогда меня спас Саня, он меня нашёл и привёз к Соне. Тогда я познал всё её мастерство, как врача впервые. И да, тогда мне тоже делали переливание крови, — усмехнулся он, видимо вспоминая недавние события. — Через пол года, когда всё подзажило, я набил себе этот оберег, чтобы скрыть шрамы. Вот и всё, собственно говоря.

Мои глаза защипали подступающие слёзы. Так вот о чём говорила Соня, когда я привезла ей раненого Никиту.

Осторожно положила на плечи брата ладонь и провела ей вдоль спины, до самой поясницы. Под рукой действительно чувствовались еле заметные рубцы. Пока я бережно гладила Ника, переваривая в своём мозгу эту ужасную историю, он уснул. Я смотрела на это, успевшее стать родным, такое милое лицо и понимала, что не вынесу этих слезливых прощаний. Представила, как послезавтра мы стоим в аэропорту, не зная, что сказать друг другу, и стало так тошно. Я не хочу терзать ни себя ни его. Нужно закончить эту призрачную сказку прямо сегодня. Дальше, будет только хуже. Пусть лучше в его глазах я буду конченой тварью, так, по крайней мере одному из нас, будет проще пережить этот момент. Пора возвращаться прежней Василисе. Наклонилась к брату, в последний раз поцеловала его расслабленные губы и вышла из комнаты.