Вентилятор чудовищных размеров поднимает вокруг тебя ветер.
— Старайся выглядеть испуганным! Тебе страшно! — вопит режиссёр Силберг.
Ты думаешь, что лучше всего разинуть рот, словно ты кричишь: «О-о-о!!!» — Слабо, слабо! — командует Силберг. — Увеличьте скорость!
Ветер завывает.
— Стойте, стойте!
Ветер толкает тебя, и ты вот-вот упадёшь на груду покорёженного металлического мусора.
— Прекрасно! — Голос режисёра прерывает шум машины. — Оставьте мотор включённым на всё время!
Ты вопишь от ужаса и стараешься укрыться от могучих толчков ветра. В отчаянии ты бросаешься к дереву и, подпрыгнув, повисаешь на ветке в нескольких дюймах от гибельной ямы с металлом. Башмаки чуть не касаются рваных и ржавых кусков.
— Да помогите же! — чуть не плачешь ты.
— Великолепно! Невероятно! — кричит режиссёр в восторге.
Наверное, он думает, что ты играешь сцену ужаса. Но ты и в самом деле умираешь от ужаса. Пальцы, схватившиеся за корявую ветку, слабеют.
— О, теперь я уверен, что именно эта сцена будет отмечена премией! — восклицает режиссёр.
«Отлично! — думаешь ты. — А если и мне вручат „Оскара“ за достоверное изображение ужаса?»
Конец.