Нарушая правила

Глава 12

Еще долго после его ухода Соня тихо плакала в подушку.

Как она могла оказаться такой дурой и влюбиться по уши? Как можно было так вляпаться? Снова наступить на те же грабли! Она вздохнула и села на постели, свесив ноги на пол. Ну и где его дурацкая футболка? А ее сумочка?

Ага, на стуле в кухне.

Соня достала мобильник и проглядела список оставленных ей сообщений. Ирен звонила и попросила перезвонить как можно скорее. Значит, что-то случилось.

Соня набрала номер, начальница отозвалась почти сразу.

— Извини, что беспокою тебя в выходные, — начала она. — Знаешь, терпеть не могу быть черным вестником, но ведь кто-то должен это сделать… Ты должна узнать, что творится у тебя за спиной.

— Я догадываюсь, — хмыкнула Соня. — Ты видела Форреста с Дэйзи. Секретаршей, блондинкой с пышным бюстом и роскошными губками, да?

— Так ты знаешь? — охнула Ирен.

— Я поймала Форреста на месте преступления на вечеринке в прошлое воскресенье. Я с ним сразу же порвала, так что не волнуйся. Я знаю, что творится у меня за спиной. Даже осмелюсь предположить, что это происходит уже довольно давно.

— Извини, Соня, — проговорила Ирен. — Я просто не могла поверить, пока не увидела эту отвратительную тварь вместе с Форрестом в бассейне. Обвивалась вокруг него, как пиявка. А он был вдребезги пьян. Меня это шокировало, и я даже сказала ему об этом. Если бы ты слышала, в каких выражениях он мне ответил!

И все это на людях… А с тобой все в порядке? — озабоченно спросила она.

— Все отлично, — солгала Соня.

— Слушай, тут такое дело… Я была так потрясена поступком Форреста, что не могла удержаться и говорила только об этом. Ну, в общем, при Лонге сказала, как ты, должно быть, расстроена, и тут у него на лице появилась такая улыбочка… Подозрительная, одним словом. Когда я спросила его, в чем, собственно, дело, он заявил, что ты нашла кое-кого получше, чем Форрест, и если, мол, он понимает хоть немного в жизни и в любви, ты вернешься на работу очень довольная. Я надавила на него посильнее и вытянула имя этого принца на белом коне. Это Ричард Винсент?

— По-твоему, Ричард Винсент похож на принца? — грустно поинтересовалась Соня.

— Так это правда? — снова изумилась Ирен. — У тебя с ним роман?

— Не роман, — махнула рукой Соня. — Так, скорее, повестушка. Ничего серьезного.

«Если не считать того, что мое сердце разрывается на части», — добавила девушка про себя.

— Ты уверена? Лонг считает, что Ричард настроен весьма серьезно.

Сердце Сони подпрыгнуло и упало. Но всего на секунду.

— Лонг — романтик. Все геи — неисправимые романтики.

— А ты нет? — усмехнулась Ирен.

— Уже нет. Любую романтичную девушку можно превратить в циника, показав ей, как грудастая блондинка делает минет ее жениху.

— Ох. Это жалко.

Соня опешила.

— Что значит — жалко? Разве не ты говорила мне, что я не знаю жизни, что я витаю в облаках и вообще чересчур романтично воспринимаю отношения с мужчиной?

Ирен виновато вздохнула.

— Наверняка говорила, когда речь шла о Форресте. Но Ричард Винсент! Этот достоин романтического отношения. Ужасно сексуальный парень. И вовсе не такой жестокосердный, каким его изображали газеты.

— Не такой? — удивилась Соня.

— Слушай, я, конечно, не настолько хорошо его знаю, но у них с Лонгом один адвокат, а этот адвокат когда-то был любовником Макса… Поэтому я осведомлена о процессе, в который вляпался Ричард. У меня нюх на прирожденных стерв — без этого в нашей работе не проживешь. Так вот, в той девице, что затащила Ричарда в суд, я ее опознала безошибочно. Она невероятно нечистоплотна и непорядочна, но притом — умная лгунья. А Ричард, наоборот, был непростительно честен, отказался соврать даже в мелочи со скамьи подсудимых и признался, что переспал с ней. А затем очень глупо добавил, что всего один раз. Никто в зале суда ему конечно же не поверил, кроме Лонга.

— А Лонг, можно подумать, поверил, что это правда, — фыркнула Соня.

— Да, представь себе. Кто-кто, а Лонг хорошо знает мужчин.

— Хм.

— Я не буду тебя спрашивать, насколько Ричард хорош в постели. Я очень рада узнать, что ты вовсе не рыдаешь по Форресту. Хотя жаль, что между тобой и Ричардом ничего серьезного. Может, ты просто не даешь ему шанса?

Соня благоразумно промолчала, и Ирен поняла, что разговор пора заканчивать.

— Ну ладно, пока. Будь умницей.

Соня повесила трубку, покачала головой и нахмурилась. Да, в этом мире сложно удержать что-то в тайне. Она, конечно, предполагала, что Ирен станет наводить справки и рано или поздно все узнает. Но чтобы начальница уговаривала ее полюбить Ричарда… Учитывая цинизм Ирен и ее прохладное отношение к моральным качествам всех представителей мужского пола, Соня была склонна принять ее слова за чистую монету. Ричард, наверное, в самом деле был пострадавшей стороной в том процессе, и это объясняет, почему он с такой неохотой рассказывал Соне о себе, когда они встретились впервые.

Внутри у Сони что-то перевернулось: ей пришло в голову, что, может, и насчет серьезных намерений Ричарда Ирен права. Конечно, он и ей, Соне, говорил, что настроен серьезно. Но настроен на что? А если она действительно не давала Ричарду шанса?..

Соня помотала головой, отгоняя иллюзии. Все вздор. Ей снова придется страдать, если она даст ему шанс и признается, что любит его.

Но разве дело не стоит риска?

Раскат грома прервал ее невеселые мысли. Встревоженная, Соня поспешила на крыльцо и опешила при виде того, как резко изменилась погода. Свинцовые облака заволокли небо, заслонили солнце, резкий ветер взбивал в пену волны, которые с грохотом обрушивались на песок.

Бегло оглядев поверхность океана, Соня нигде не обнаружила Ричарда. Она прекрасно знала, где он обычно ловил волны, но его там не было. Там вообще никого не было. И на пляже тоже.

Начался дождь. Крупные капли забарабанили по земле. Соня свесилась с крыльца, пытаясь заглянуть за угол дома, где бок о бок стояли ее машина и желтый пикап Ричарда. Раз его автомобиль на месте, значит, он не уехал, а все же отправился кататься на серфе.

Соня так сильно вцепилась руками в поручни, что у нее побелели костяшки пальцев. Расширенными от ужаса глазами девушка еще раз оглядела поверхность океана. И снова никого не увидела.

Внезапно до нее дошло, что волны на море не просто большие, а гигантские, смертельно опасные. Соня вспомнила предательское течение, что тащило ее на скалы в ту памятную ночь. Не мог же он сам…

Забежав внутрь, она поспешно натянула попавшиеся под руку шорты, потом бросилась к двери, слетела по ступенькам и понеслась по мокрому, пузырящемуся песку к скалам, не обращая внимания на дождь. До скал Соня добралась очень быстро, но там пришлось поневоле замедлить бег и осторожно ступать по скользким камням. Но и с возвышения никого не было видно.

Следующие полчаса девушка, как безумная, бегала вдоль кромки воды. Она промокла до нитки, но вернуться в домик просто не могла. Если бы можно было попросить кого-то о помощи, она непременно сделала бы это, но «Уединенный пляж» был действительно безлюден. На гостевой парковке не стояло ни одной машины. И все домики были пусты. Будний день, ничего удивительного.

В отчаянии Соня попробовала внушить себе, что Ричард просто отправился погулять. Однако, кричало все ее существо, он вернулся бы, как только начался ливень, а ведь времени прошло довольно много. Соне стало казаться, что с ним случилось что-то непоправимое, и от боли нестерпимо защемило сердце.

Что, если больше никогда не будет возможности сказать ему, как сильно она его любит? Что, если все, что между ними происходило, закончится трагично?

В отчаянии Соня вернулась домой и схватила телефонную трубку. Если с Ричардом что-то случилось, ему уже ничем не помочь. Тем не менее она решила позвонить в местную службу спасения и уже набрала номер, когда услышала на улице шум подъезжающей машины. Бросив трубку, она выскочила на крыльцо, спрыгнула на землю и побежала за угол.

Раздолбанный грузовик остановился, не доехав до парковки, и с пассажирского места на мокрый песок спрыгнул Ричард.

— Спасибо, дружище! — прокричал он, забирая с крыши свою доску.

— Нет проблем, — ответил водитель. — Пока, Ричард.

Машина развернулась и уехала.

— Что с тобой? — спросил Ричард, заметив вымокшую до нитки Соню. — Решила искупаться в одежде?

Соня глядела на него, даже не зная, что делать. Ей хотелось одновременно и убить, и зацеловать его.

— Свинья! — бросила она ему. — Я искала твой труп!

И разрыдалась.

Ричард застыл на месте. Соня действительно за него волновалась, думала, что потеряла его! Он ей вовсе не безразличен!

Отбросив в сторону доску, молодой человек в два прыжка покрыл расстояние между ними и обхватил ее за плечи.

— Ты права, я безответственная свинья. Я просто пошел прогуляться. Надо было тебя предупредить, но я так разозлился… Думал, что тебе на меня наплевать и что тебе нужен только секс. Но ведь это неправда, да, милая? Скажи, что я прав. Скажи…

Ричард взял Соню за подбородок и поднял ее голову, чтобы заглянуть девушке в глаза, такие прекрасные, такие глубокие… В них застыл неподдельный страх. И еще — они были полны любви.

— Не бойся признать это, — нежно проговорил он. — Я не причиню тебе боли, как Форрест. Я люблю тебя, Соня. Всем сердцем. Я никогда не говорил этого ни одной девушке. Я знаю, ты считаешь меня дешевкой, примитивным соблазнителем. Понимаю. Все из-за того судебного процесса. Но… Я правда не такой.

Соня пристально вгляделась в его лицо, очень желая поверить, но все еще сомневаясь.

— Клянусь тебе, это правда. Клянусь жизнью матери, — добавил Ричард. — А если бы ты знала мою маму и то, как я ее люблю, ты бы поняла, что я не стану попусту клясться ее именем. Я ее просто обожаю.

Остатки Сониных подозрений растаяли перед этой наивной декларацией.

— Скажи, что любишь меня, — настаивал Ричард. — Прямо сейчас. Скажи.

— Я люблю тебя, — проговорила Соня и увидела, что искренняя радость вспыхнула в его глазах и осветила его лицо.

— Слава богу. — Он прижал девушку к себе.

— Я пыталась сдержаться, — призналась Соня. — Я старалась ограничиться только сексом. Но в глубине души всегда хотела от тебя большего… Я думала, что нужно быть сильной и оставить наши отношения на уровне интрижки, но на самом деле я просто боялась.

Ричард чуть отстранил ее от себя, посмотрел на нее тепло и нежно.

— Ты? Боялась? Нет, Соня. Ты не трусиха. Ты очень отважная девушка, и за это я тебя очень люблю. У тебя есть характер и моральные принципы.

— Да ты что! — отмахнулась она от его слов. — Я всю эту неделю была такой… порочной. Развратной. Хотела нарушить все правила, по которым жила раньше. Ты ведь знаешь…

— Правила… — улыбнулся Ричард. — Мы сами устанавливаем их для себя. А потом — как можно назвать развратом то, что мы делали с тобой? Ведь мы любим друг друга? Если нам действительно нравится быть вместе. Как может быть порочным наше общее счастье?

— Ох, Ричард, я действительно тебя люблю! — вздохнула Соня, прижимаясь к нему. — То, что я чувствовала к Форресту, не было любовью. Теперь я это понимаю.

Он обнял ее еще крепче.

— Наверное, потребуется еще некоторое время, чтобы ты убедилась, что я хороший парень. Хочешь, я завтра свожу тебя к нам домой? Познакомишься с моей мамой. Но сперва я хочу заняться любовью с женщиной, которую обожаю. Только скажи еще раз, что любишь меня, — попросил Ричард, поднимая Соню на руки и внося ее в дом.

— Я люблю тебя, Ричард, — отозвалась она.

— Я хочу слышать это сегодня почаще…

— Да, милый.

— И это я тоже хочу слышать почаще…

— Я не взяла с собой фен! — в отчаянии протянула Соня на следующее утро, осматривая себя в зеркале. — И косметики тоже совсем чуть-чуть. Что подумает твоя мама?

Ричард улыбнулся:

— Она подумает, что ты прекрасна. Она думает так же, как я.

— Правда?

То, как Соня собирается и прихорашивается, одновременно и раздражало, и умиляло Ричарда.

— У тебя без всякой укладки роскошные волосы, — сообщил он, — а у кожи восхитительный естественный блеск.

Соня вынуждена была признать, что она действительно выглядит хорошо. Влюбленность шла ей куда больше, чем изысканные наряды и полноценный макияж.

— Старайся быть самой собой, — проговорил Ричард. — Я понимаю, что модные туалеты и длинные ногти играют важную роль в Сиднее, что это очень нужно тебе на работе, но давай это там и оставим, а?

— Я просто хочу произвести хорошее впечатление на твою маму, — вздохнула Соня.

Ричард снова улыбнулся и привлек ее к себе.

— Ты уже произвела на нее хорошее впечатление тем, что полюбила меня. Ты бы слышала, что она говорила мне вчера по телефону! Мама просто в экстазе была. Нет нужды строить из себя невесть что ради Анны Винсент. Она не из таких. Она самая классная мама на свете.

— Но я все-таки не буду надевать шорты, — твердо заявила Соня. — Лучше лимонные слаксы и белую рубашку, как ты считаешь?

— Ну, если это так важно…

— Важно. — Она встала на цыпочки и легко поцеловала его в губы. — Зато я завяжу рубашку узлом на животе и не надену лифчика, — добавила она шепотом.

— Ну это другое дело! — ухмыльнулся он. — Тогда ты моя девочка.

И правда. Она действительно стала девочкой Ричарда, в радости и в печали. Но до тех ли пор, пока смерть не разлучит их? Хотелось бы надеяться. Соня знала, что мужчины не торопятся с предложением руки и сердца, но была уверена, что Ричард уже готов для долгих и серьезных отношений.

Они проговорили ночь напролет в промежутках между самыми нежными ласками, и утром Соня, несмотря на то что не выспалась, встала счастливой и очень хорошенькой.

Конечно, гарантий в жизни не бывает. Но зачем портить прекрасное утро, погружаясь в грустные мысли?

— Дай мне еще пятнадцать минут, — попросила она, — и я буду готова.

Ехать на север было приятно. Погода менялась. Изнуряющая жара отступила, и ей на смену пришла мягкая осенняя прохлада. Они очень мило проболтали всю дорогу на отвлеченные темы, но когда Ричард свернул на Шелли-бэй, Соня занервничала.

— Надеюсь, я понравлюсь твоей маме, — не удержалась она.

— Не волнуйся, — улыбнулся Ричард. Он-то был совершенно спокоен, ему не нужно было знакомиться с мамой любимой женщины! — Конечно, ты ей понравишься.

Шелли-бэй оказался изумительным прибрежным городком, где ни одно многоэтажное здание не портило общей картины. Высокие сосны, окаймлявшие пляж с белым песком, придавали пейзажу дополнительное очарование.

— Шелли-бэй не меняется, — с удовлетворением отметил Ричард, когда они въехали на главную улицу, а потом свернули на дорогу, что вела к окраине городка. — За что я его и люблю.

— Ну, лет через десять изменится, — Соня огляделась по сторонам. — Спорим, сюда понаедут застройщики и воздвигнут вон на том холме огромный курортный комплекс?

— Сомневаюсь, — расхохотался Ричард. — Это мой холм.

— В смысле? — не поняла Соня.

— Так получилось, что я владелец этого холма и не собираюсь его продавать.

Ошеломленная Соня не сразу нашлась, что ответить.

— Ты что, действительно так богат, Ричард?

— Богат до неприличия, — улыбнулся он. — Но можешь не беспокоиться. Я не буду заваливать тебя дорогими подарками и таскать по пятизвездочным ресторанам. Или покупать тебя другими способами. Правда, возникнут сложности, когда дело дойдет до семейных праздников вроде Рождества и я не смогу подарить тебе ни цветочка, ни пузыречка с духами.

— Ричард! Ты же знаешь, об этом я просила тебя до того…

Соня осеклась, а он довольно ухмыльнулся:

— До чего?

— До того, как поняла, что ты меня любишь.

— То есть ты хочешь сказать, я могу тебя задаривать, подкупать и всячески портить наши чистые отношения деньгами?

Она рассмеялась и обняла его.

— Думаю, ты меня уже испортил. Ладно, бог с тобой, подкупай как хочешь!

— Отлично! Ой… Едва не проехали мамин дом… Вот что бывает, когда касаешься таких волнующих тем…

Ричард резко затормозил и поставил машину перед изумительным старым деревянным особнячком, которые в Австралии называют «квинслендерами». Домик был выкрашен в ярко-желтый цвет, на окнах красовались белые наличники, а крышу покрывала терракотовая черепица.

Самое удивительное, что этот набор цветов прекрасно гармонировал с окружающей зеленью. Высокие деревья бросали на крышу тень, с другой стороны дом окружали огромные пальмы, а заросли экзотических папоротников подступали к самому крыльцу.

Соня восхищенно обозревала все это великолепие, когда на пороге появилась женщина, при взгляде на которую у девушки перехватило дыхание.

Высокая и стройная, с прямыми, пшеничного цвета волосами, ниспадавшими до самой талии, одетая в рубашку из бирюзового шелка, поверх которой красовалась ярко-алая фуфайка… Анна Винсент ходила босиком, а ногти на ее ногах переливались красным лаком. Когда она подошла ближе, Соня заметила, что на ее коже цвета меда не было и следа косметики. Зато шею и запястья украшали великолепные драгоценности. Длинные многоцветные кольца свисали с ее ушей почти до плеч. В правой ноздре красовался «гвоздик», а на левой руке — серебряный браслет-змейка. Анна выглядела экзотично, сексуально и не походила ни на одну из мам, с которыми Соне приходилось иметь дело раньше.

— О боже, Ричард, — вздохнула Соня. — Она прекрасна.

— Кто, мама? Да, ты права. Она такая. Но ее душа еще прекраснее, чем внешность. Пойдем, я вас познакомлю.

Милое лицо Анны оказалось еще симпатичнее, когда она улыбалась. А она улыбнулась, едва Ричард подхватил ее с земли и закружил вокруг себя, что-то приветственно крича и целуя одновременно. Соня глядела на эту семейную сцену с благоговением. Так вот в каком ключе эта прекрасная женщина воспитывала сына, постоянно демонстрируя ему свою любовь. Неудивительно, что он вырос таким щедрым, добрым и любвеобильным человеком.

— Ричард, поставь меня на землю, — наконец велела Анна. — Я тоже очень рада тебя видеть, дорогой, но тебе не кажется, что пора бы представить меня Соне? Ты ведь за этим приехал, правда? Чтобы я смогла увидеть эту особенную девушку, которая растопила твое сердце и исцелила душу…

Сонины глаза распахнулись при этих лестных словах. Неужели Ричард действительно так говорил?

Она поглядела на него. Молодой человек пожал плечами и робко улыбнулся.

— Мама умеет меня пристыдить, — подтвердил он, беря мать за руку и притягивая к себе. — Так что ты думаешь о моей Соне, мам? Разве она не хороша?

Соня чуть-чуть покраснела, когда прекрасные голубые глаза Анны — точно такие же, как у сына — пробежались по ней долгим оценивающим взглядом.

— Я думаю, — медленно ответила она, — что если она действительно «твоя Соня», то с ней не надо играть в разные игры, сынок. Скажи ей то, что сказал мне вчера.

Ричард застонал. Он так и думал, что этим кончится. Мама не позволит ему совершить ошибку, которую, как она полагала, некогда совершил его отец.

— Ричард? — встревожилась Соня. — Что Анна имеет в виду? Что ты должен мне сказать?

Молодой человек закрыл глаза и внезапно почувствовал себя так же, как однажды в открытом океане. Он тогда стоял на доске и увидел, как на него надвигалась огромная волна. «Все, погиб», — мелькнуло в голове. У него не было иного выхода, кроме как собрать все свое мужество и вскочить на эту волну, потому что в противном случае его ожидала смерть.

Теперь сложилась очень похожая ситуация. Он должен это сделать. Иначе потеряет все. А потерять Соню — нет уж, увольте.

— Я сказал маме, что собираюсь сделать тебе предложение когда-нибудь в будущем. Кажется, она решила, что будущее уже наступило. И знаешь что? Мама права. Ты моя единственная настоящая любовь, Соня. Чего ждать? Ты согласна стать моей женой?

У Сони захватило дух. Ричард Винсент назвал ее своей единственной настоящей любовью! И, кроме того, предложил ей руку и сердце!

— Ты не обязана отвечать ему прямо сейчас, — нежно подсказала Соне Анна. — Я просто хотела, чтобы он был с тобой честен. После всего того, что ты пережила с тем, другим мужчиной, я думаю, тебе нужно было услышать, как мой мальчик любит тебя.

Ричард топнул ногой:

— Мам, не мешай! Она обязана ответить прямо сейчас. Если у меня хватило смелости ее спросить, то и она должна найти смелость ответить. Так как, Соня?

Соня стояла как во сне, расслабленно улыбаясь. Почему-то в голове бродили странные мысли о том, как отреагируют ее друзья и родственники, если она сообщит им о помолвке с Ричардом Винсентом. Но ее улыбка стала еще шире и светлее, когда она поглядела в глаза мужчины, которого так любила. И она ответила…

— Да! — завопил Ричард, подпрыгивая от восторга. — Мама, ты слышала? Она ответила «да»!