Наш музей

Было время — в старой вёске[1]

Каждый, сир и одинок,

Сеял на своей полоске,

Прокормить семью не мог.

А теперь поля огромны,

Затеряться можно в них…

Интересно, кто же помнит,

Как у нас колхоз возник?

Председателя былого

Нынче нет — в столице он.

Нам сказали: — Может много

Рассказать Микола Звон.

Он лелеет сад пригожий

Вот уже не первый год.

Всё Микола вспомнить может,

Наш старейший садовод.

В сад явились мы однажды.

Пчёлы — словно гусляры.

Яблоки на ветке каждой —

Будто медные шары.

Всюду груши, всюду сливы,

Сад росинками омыт.

Садовод неторопливый

Над ветвями ворожит.

Мы подкрались незаметно:

— Дядька Звон! День добрый вам! —

И услышали в ответ мы:

— Вы куда? Вот я вам дам!..

Пошутил он — и доволен.

Любит он детей до слёз.

Усадил гостей за столик,

Сам нам яблоки принёс.

Нам ни с чем уйти пришлось бы,

Занят был Микола Звон,

Но, услышав нашу просьбу,

В тот же миг растаял он:

— Лет прошло как будто мало,

Но бессмертны те года.

Был у нас Максим Гукало

Председателем тогда…

Сходка шла до поздней ночи —

Быть колхозу иль не быть.

Этот хочет, тот не хочет, —

Как людей объединить?

А в углу товарищ новый,

Городской, нездешний вид.

Под конец берёт он слово,

Слышим — дело говорит.

Видно, он из мест неблизких

К нам приехал в эту ночь…

Токарь, присланный из Минска,

Чтоб колхозникам помочь.

Он сумел сказать такое,

Что пошёл за ним народ.

И в артели головою

Стал Гукало в тот же год.

Дело шло сперва не гладко,

Поначалу тут и там

Непорядки, неполадки,

Трудновато было нам.

Ведь в колхозе, вновь рождённом,

На полсотни бедняков

Было десять лошадёнок

Да пяток, считай, коров.

Пять повозок прикатили, —

Продолжал Микола Звон, —

Кучу сох кривых сложили

И поломанных борон.

Да, был первый год не сладок,

Лихорадило село.

Но Максим навёл порядок.

И пошло, пошло, пошло…

Хаты строили и фермы,

Не жалели мы труда…

Тем гордимся и теперь мы,

Как работали тогда.

С председателем бывалым

Дело шло у нас на лад.

Посоветовал Гукало

Посадить плодовый сад.

Сад в цвету, как будто замять,

Словно розовый дымок.

Наш Максим большую память

По себе оставить смог.

Мы спросили: — Где Гукало?

Расскажите, дядя Звон!

— Занимает пост немалый,

Академик нынче он.

Он и спать-то не ложился,

Тут и день и ночь трубил.

И работал, и учился,

Всё в заочниках ходил.

Больше двух десятилетий

Он работал здесь и рос.

Перерос масштабы эти,

Тесен стал ему колхоз.

Вывел добрую пшеницу,

Дал отменный новый лён.

Он теперь живёт в столице,

Всей стране известен он.

Честь таким, как он, и слава,

Оставляющим свой след.

Вы должны в музей по праву

Поместить его портрет.

Благодарны мы Максиму,

Труженику, главарю.

Сохранился старый снимок,

Я его вам подарю.

Есть о чём поведать свету.

Наш колхоз теперь богат.

Я хотел бы, чтоб при этом

Не забыли вы про сад.

Слива рядышком со мною,

Ростом вроде мы равны.

Деревце хоть небольшое,

Право, нет ему цены.

К нам оно из дальней дали

Шло, тепло любви неся.

Эту сливу мне прислали

Из Болгарии друзья.

Наших верных и счастливых

Вспоминаю я друзей.

Вот вам ветка этой сливы —

Ветка братства в ваш музей.