Наследник для бывшего

Глава 10. Расставание (флешбек)

Ася

Я набираю Макса уже третий день, но равнодушный механический голос сообщает мне о том, что абонент недоступен или просто больше не желает меня слышать.

Тихонечко глотаю бабушкино успокоительное и натягиваю на себя кофту, вытягивая рукава. Меня знобит от нервов. Слёзы жгучей обиды набегают на глаза и сжимают горло.

Ну почему? Почему Макс совершено не понимает меня? Да, бабушка очень тяжелая и своенравная, да, можно сказать, что своим снобизмом портит мне жизнь, но я все равно не могу оставить человека, который меня вырастил, на попечение сиделок, а сама укатить в объятия мужчины купаться в море.

Господи! Да мне больше всего на свете хочется оказаться рядом с Максом, как он этого не понимает! Зачем говорит все эти обидные и страшные вещи? Неужели он всерьёз может подумать обо мне такое?

Если – да, тогда… нам действительно не по пути.

– Укол я сделала, – в кухню заходит моя соседка Наташа. – Ираида Марковна уснула.

– Спасибо, – киваю я ей. – Вот, возьми, пожалуйста, – протягиваю ей сторублевую купюру.

– Да перестань ты, Господи, – морщится она. – Так, считай долг свой врачебный выполняю.

– Наташ, – качаю головой, – я знаю, что у вас с Тошкой нету. Он в кроссовках рваных ходит…

– Так у тебя будто есть, – фыркает она и устало ложится на дверной косяк. – Я бы себе ночные смены взяла, если бы ты Тошку на ночь к себе забирала.

– Да не вопрос, – я жму плечами. – Только спать ты когда будешь?

– В ночных нормально, – Наташа отмахивается. – Поспать тоже успеваем. Очень редко что-то случается. Ты чего снова вся на мокром месте? – сочувственно понижает голос. – Поругалась с принцем своим наследным?

– Угу, – киваю прикусывая губу. – Трубку не берет.

– Ну вот не понимаю я мужиков, – вздыхает Наталья. – Ты горбатишься, а для него твоя зарплата, поди, на один день. Чего бы ему не подкинуть деньжат тебе?

– Он предлагал, – мотаю головой. – Мне неудобно.

– Ну и дура, – выносит мне диагноз соседка. – Там тебе неудобно, а когда за жопу лапают в кафе, пока ты с подносом бегаешь, это нормально!

– Думаешь, я не права?

– Уверенна, – кивает. – Иди прогуляйся до магазина, проветрись. А то не заснёшь.

– Да, спасибо… – решаю, что это действительно хорошая идея.

И с улицы комфортнее звонить Максу…

Выхожу во двор и сажусь на качели рядом с песочницей.

Макс, ну, пожалуйста, возьми трубку.

Я набираю дрожащими пальцами уже, наверное, сотое смс.

Прижимаю экран к губам и умоляю сообщение загореться заветной зелёной галочкой «доставлено».

Неожиданно, меня ослепляет резкий свет фар.

Я вглядываюсь в темноту и понимаю, что номера машины мне знакомы.

Сердце совершает в груди счастливый кульбит, переставая биться.

Макс! Это же машина Макса. Он… Приехал? Он сумасшедший. Он точно мог! Для Царицына нет ничего невозможного, если он действительно захотел!

Подлетаю из качелей и бегу навстречу чёрному внедорожнику.

Равняюсь с водительским стеклом и понимаю, что за рулём сидит не Максим.

Теряюсь и отступаю на шаг назад. Я ошиблась?

Дверь со стороны пассажира открывается, и из неё выходит солидный немолодой мужчина в блестящем чёрном костюме.

Он оборачивается на меня и внимательно окидывает взглядом.

Чисто интуитивно, по тонким чертам мимики я узнаю в нем отца Максима.

Мне становится физически страшно.

Грудь сдавливает паникой, и я просто прирастаю к асфальту, боясь услышать причину того, почему человек может не брать трубку три дня.

– Вы – Настя? – мужчина окликает меня первым.

Киваю.

– Здравствуйте…

– Прошу вас, – он невозмутимо делает жест рукой в сторону машины. – Присядьте, пожалуйста, внутрь. Нам с вами есть о чем поговорить.

Я, действуя чисто механически, подхожу к машине, открываю дверь и сажусь на заднее сидение.

Мандраж начинает подколачивать меня на столько сильно, что руки не сразу находят ручку, чтобы закрыть дверь.

Мужчина опускается рядом со мной на сиденье.

– Анастасия… – делает паузу, а я впиваюсь взглядом в его лицо, стараясь что-то прочитать до того, как он озвучит. – Меня зовут Дамир Аркадьевич Царицын.

– Я… вас узнала, – киваю. – Пожалуйста, если вы хотите мне что-то сообщить, говорите.

– Как скажешь, – он жмёт плечами. – Я здесь нахожусь по просьбе своего сына. Признаться, с большим удовольствием. Потому что всей нашей семье его решение завершить ваши странные отношения кажется единственно верным и правильным. Мак, как настоящий мужчина, хотел сделать для вас что-то хорошее напоследок, поэтому вот… – Царицын откидывает подлокотник и достаёт оттуда большую пачку долларов. – Здесь пол миллиона русских. Используйте их разумно.

Деньги перекочёвывают ко мне на колени, а я сижу и пялюсь на них, как прихлопнутая пыльным мешком, боясь поверить в происходящее.

– Заберите… – сжимаю зубы и впиваюсь пальчиками в кожаную обивку сиденья. – Вы слышите?

– Ну только, милочка, давайте без слез и истерик, – брезгливо машет ладонью мужчина. – Я не нанимался быть вашей жилеткой.

– Пусть Макс скажет мне о расставании сам, – упрямо поджимаю губы и смотрю в одну точку.

– Это так глупо, – вздыхает старший Царицын. – Но я передам ему, когда он причалит к берегу.

– К какому берегу? – переспрашиваю, будто отупевшая.

– Три дня назад Макс уплыл в море на яхте. Вернётся через десять дней, – он терпеливо поясняет мне.

– Один уплыл? – почему-то спрашиваю я севшим голосом.

Мужчина смотрит на меня так безнадежно и с жалостью, что мне моментально все становится понятно.

– Это глупый вопрос, – заключает старший Царицын. – А деньги все-таки возьмите. Зная вашу сложную ситуацию, Мак очень просил меня отвезти их вам лично. Всего хорошего, Настя.

Показывая, что разговор окончен, он выходит из машины.

Чувствуя себя в состоянии коматоза, я сижу ещё несколько секунд, а потом, когда дверь с моей стороны открывается сама, просто опускаю ноги на асфальт и тяжело принимаю вертикальное положение.

Ничего не понимаю. Ничего не чувствую. Я будто онемела.

Шины внедорожника шлифуют мелкие камешки.

Я провожаю глазами машину, на заднем сиденье которой, мы столько раз с Максом были близки и чувствую, что хочу кричать.

Поднимаю руки к лицу на всякий случай и чувствую, что из них что-то выпадает и шмякается об асфальт.

Опускаю глаза. Деньги.

Хорошо, что сейчас на улице сумерки, и никто из прохожих не видит, как я пинаю носком кроссовка пол миллиона рублей. Иначе бы меня точно забрали в дурку.

С одной стороны я просто не могу поверить, что Макс мог решить стереть нас за одну ночь, а с другой… к этому все шло. И эта наша последняя такая некрасивая ссора…

Но всунуть мне напоследок денег, откупиться от чувств… Господи! Зарываюсь пальцами в волосы и сдавливаю виски. Ты – просто страшное чудовище, Царицын.

Приседаю на бордюр и сгибаюсь от душевной, но так остро ощутимой физически боли, пополам.

Все понятно, все в твоём стиле, Макс, но вот только мне как без тебя жить то дальше?