Наследник для магната

Пролог

— Милый, я дома, — говорю, переступая порог.

И сразу обо что-то спотыкаюсь. В полумраке коридора ничего не вижу. Шарю рукой по стене в поисках выключателя.

Наконец, зажигается свет.

Я замираю, не веря своим глазам.

На полу лежат чьи-то туфли. Женские. Лакированные и остроносые, с убойной металлической шпилькой.

Как в полусне стаскиваю жакет, вешаю на крючок и направляюсь к спальне, по пути подбирая чужую туфлю. Квартира однокомнатная, так что не промахнешься.

Спальня плотно закрыта. Из-за двери доносятся звуки.

Моя рука замирает над ручкой. По спине пробегает холодок.

Толик там не один? Ну, может,  это его коллега в гости зашел или мама?

Ага. И они там вдвоем громко скрипят матрасом.

Решительно толкаю дверь.

Она открывается, но этого никто кроме меня не замечает. Еще двое участников сцены слишком заняты, чтобы замечать что-то, кроме себя.

Да, если это и коллега моего мужа, то они тут явно не чай пьют.

Я в полном ступоре смотрю на вакханалию, происходящую на кровати. Матрас скрипит, одеяло бугрится, мужские и женские стоны разносятся по комнате.

— Я вам тут не мешаю? — подаю голос, но на меня никто не реагирует.

По сердцу будто стеклом режут. На глазах проступаю слезы. Не могу поверить, что это все происходит со мной.

— Але! — кричу еще громче.

Туфля в ладони словно огнем печет. Швыряю ее в горб на кровати.

Горб ойкает и замирает. Из-под одеяла высовываются две головы.

Минуту назад я надеялась, что это младший брат мужа со своей девушкой или сосед. Да кто угодно, только не мой благоверный. Но это он и какая-то краля.

Толик смотрит на меня округлившимися глазами:

— Ты рано…

— Я вовремя, — язвительно кривлю губы, хотя на самом деле мне хочется плакать, — Это вы задержались.

— Марина, это не то, что ты подумала, — говорит он и накрывает одеялом свою любовницу. — Это… это случайность.

— Ей стало плохо, и ты решил сделать ей дыхание рот в рот в нашей кровати? Или это новый вид постельного массажа? — раскаляюсь я.

Никогда еще фраза “Это не то, что ты подумала” не вызвала во мне такой бури.

— Марина, ну не начинай, — Толик встает с кровати.

Он здоровый накачанный парень с идеальным телом атлета. Инструктор по фитнесу. И эта вертихвостка в его постели наверняка одна из клиенток! Подсела на его кубики в прямом и переносном смысле.

Тьфу! Даже думать об этом противно.

Я направляюсь к шкафу. На полу разбросаны женские вещи. Ботинок застревает в чужом лифчике. Я зло срываю его с ноги.

Поверить не могу, что это все мне не снится. Толик слишком спокоен для того, кто изменил в первый раз. Значит, давно уже практикует. Вот гад!

Он идет за мной.

— Марина, — касается моего плеча. — Что ты задумала?

От его прикосновения становится тошно.

Молча сбрасываю его руку, а сама достаю чемодан и начинаю активно запихивать в него вещи.

— Марин, не делай глупостей. Давай поговорим.

— Нам не о чем говорить, — закусываю губу. — Иди, разговаривай со своей кралей.

Руки дрожат. Вещи в чемодан едва влезают.

— Я серьезно, не дури. Сама виновата, что так рано вернулась, я тебя только завтра ждал.

У меня перехватывает дыхание. Почему мне никто не сказал, что это так больно? Три года брака и все впустую. А еще, дура, сюрприз ему приготовила…

Застегиваю чемодан, разворачиваюсь. Толик так и стоит передо мной в чем мать родила. Только руки на груди сложил.

— И куда ты сейчас поедешь?

— Не твоего ума дело.

— Как раз моего. Ты все-таки мне жена.

— Ой, надо же? И давно ты вспомнил об этом?

— Не язви. Ты сама виновата.

От такой наглости я на миг теряю дар речи.

Краем глаза вижу, что любовница слиняла с кровати вместе с одеялом и чуть ли не червячком ползет к двери.

— Куда? — рявкаю, загораживая ей проход. — Одеяло мое.

Хватаю и рву его на себя.

Она выпускает из рук его и смотрит на меня круглыми от страха глазами.

— Ты сама виновата, Марина, — повторяет муж, глядя, как я направляюсь к выходу.

Любовница вжимается в стеночку, будто хочет пройти сквозь нее. Нет, эта дура не виновата, что мой муж кое-что не может в штанах держать. Он ведь ей, наверное, даже не сказал, что женат.

— Вот если бы ты не ездила по своим командировкам, то не было бы здесь никого, — цедит Толик мне в спину.

— Да пошел ты, — бросаю в ответ.
 Он хватает меня за руку.

— Марина, прекращай истерику. Это всего лишь ошибка. Сейчас она уйдет, и мы нормально поговорим. Как взрослые люди. Ты меня поняла?

Глава 1

Море, солнце и песок — вот главное, что мне нужно в период расставания с мужем. Как вспомню, так накатывает такая тоска, что даже аниматоры не могут от нее избавить.

Хотя аниматоры это самое дебильное, что можно придумать в моем положении.

Я все еще не могу осознать то, что случилось. Сердце постоянно замирает.

Ну как так?!

 У нас с Толиком все было хорошо. Мы уже три года вместе. Хотя говорят, что за столько лет вся романтика уходит и остается один быт.

Но это неважно. Мы же планировали завести ребенка! Вот сразу после отпуска. Отдохнуть на Кипре, набраться сил и приступить к выполнению задачи всей жизни. А тут на тебе! Сюрприз вышел что надо.

Интересно, это у него была мимолетная интрижка или он мне давно изменяет?

Телефон в очередной раз пиликает. Опять незнакомый номер. Со вздохом открываю СМС.

Ну, как всегда: “Прости и вернись ко мне. Я совершил ошибку. Прости, прости”.

И куча расстроенных смайликов.

Отправляю номер в черный список. Их там уже штук десять. И не лень ему бегать, новые “симки” регистрировать? Или он их сразу оптом взял и теперь развлекается? Пусть займется своей блондинкой!

От этих мыслей даже солнце становится тусклым. Почему мне так плохо?

Потягиваю коктейль и от скуки наблюдаю за симпатичным официантом. Он потирает бокалы, то и дело поглядывая на меня с загадочной улыбкой.

Отворачиваюсь.

Неинтересно. Еще один альфа-самец, заметивший одинокую самочку. А дома, возможно, жена…

Я здесь уже шестой день. Завтра утром улетаю домой. И за это время кто только не пытался со мной познакомиться. Но у всех этих “знакомщиков” на лбу большими буквами было написано, что им нужна интрижка на пару ночей. Курортный роман. Чтобы почувствовать себя мачо. А потом они вернутся домой, к жене под бочок, и забудут все, что здесь было.

Оглядываю мужчин, сидящих за столиками. Кое-кто из них с женами. А одиночки бросают в мою сторону призывные взгляды.

Козлы!

— Жаров! Ты должен остановиться!

Возмущенный женский голос перекрывает тихую музыку.

Оборачиваюсь и замираю. Прямо на меня по проходу идет высокий мужчина в белой футболке и синих бриджах. Одежда трещит на нем, подчеркивая не хилый мышечный рельеф. А позади маячит расфуфыренная деваха. Очередная жертва пластики, если глаз меня не обманывает. Ну, накачанные до состояния куриной попки губы сложно не узнать.

Очередной павлин и его самочка.

Теряю к ним интерес и возвращаюсь к своему коктейлю.

Но вынуждена признать: мужик зачетный. При виде его рука сама собой тянется поправить прическу.

— Жаров, стой! Мы не договорили! — орет на весь ресторан девица с губами.

— Эй, девушка, тише! — вступает бармен.

Мужчина-павлин цедит сквозь зубы:

— Я тебе уже все сказал. Мы расстались. Какого ты приперлась сюда за мной?

Это он своей самочке, как я понимаю.

Ох, ну и голос у него! Низкий, глубокий, с такой хрипотцой, что у меня аж мурашки по коже идут.

— Ну, Дима, пожалуйста, выслушай! Я же без тебя не могу, — продолжает канючить деваха.

Бедный павлин.

Хотя, если бы я так замужем бегала и стелилась вокруг него, может, он бы мне не стал изменять?

Что уж теперь думать об этом…
 Лучше подумать о том, куда вернуться с курорта.

Придется к маме переехать, других вариантов нет. Но она мне все мозги откомпостирует насчет Толика. Как это так! Ну подумаешь, что изменил. Мужики-то полигамные. Это у них в природе. И вообще, такой хороший мужик. С квартирой, машиной хорошей работой. Держись за его штаны!

А я — нет. Не хочу, не прощу. Нет ничего хуже измены.

Рядом кто-то нагло плюхается на диван. Но я, не обращая внимания, продолжаю цедить коктейль через трубочку.

Еще надо документы на развод подать. Я как-то сильно быстро сюда свинтила, не успела этого сделать. Но теперь точно сделаю. Сразу, как только вернусь.

Как бы грустно и больно не было, но придется опять увидеться с мужем. Хорошо, что детей у нас нет. Развод пройдет как по маслу.

— Эй, ты чего к ней подсел? — капризная девица оказывается возле меня.

Мне приходится оторваться от созерцания своего бокала и вопросительно посмотреть на нее.

— Отстань от меня, — с другой стороны слышится низкий хриплый голос. — Я уже сказал, что между нами все кончено. Не понимаешь? До свидания!

Я мельком смотрю на обладателя бархатистого тона и невольно краснею. А главное, моя спина при виде него сама собой выпрямляется.

Издалека он показался мне симпатичным. Но вблизи — роковой красавец. Будто с обложки глянцевого журнала сошел: короткие темные волосы, ровный нос, четкие брови, волевой подбородок, покрытый легкой щетиной А главный шик — длиннющие ресницы и ямочки на щеках.

Наверное, модель.

Глава 2

Я снова пытаюсь вникнуть в работу.

Меня перевели на “удаленку”, потому что наш офис закрыли на карантин. По профессии я маркетолог. Отвечаю за рекламные компании.

Зарабатываю не так чтобы очень, но на жизнь хватает. Вон, даже на курорт на двоих скопила и ипотеку сама плачу. Да только один билет пришлось выбросить. Зато в двухместном номере отдыхала сама. Никто не толкался в кровати, не пыхтел и не храпел. Я очень даже оценила прелести холостяцких ночей.

Слышу, мать гремит кастрюлями на кухне. Надеваю наушники, включаю Селин Дион и возвращаюсь к заказу. Хочу быстрее доделать комплект рекламных баннеров и отправить заказчику.

Вскоре меня отвлекают приятные запахи. Принюхиваюсь.

М-м, мамин фирменный борщик. С фасолькой.

К горлу подкатывает тошнота.

Это еще что за новости?

У меня последнее время то ли давление скачет, то ли еще какая напасть. Наверное, это от нервов.

Во рту разливается горький вкус желчи. Может, это все из-за той шаурмы, купленной вчера на остановке?
 Я пытаюсь вернуться к работе — и не могу. Холодок все больше и больше начинает пробегать по спине. Только отравления не хватало! У меня же заказ!

Тошнота отступает. М-да, тревожный звоночек. Надо бы попить активированного угля на всякий случай… Мало ли, что было в той шаурме.

— Иди обедать! — зовет мать.

Я тяжело вздыхаю и топаю на кухню.

Там уже ждет тарелка. Набираю ложку борща и морщусь.

— Ну-ну, свежий борщ, — мама садится напротив и приступает к еде. — Только вчера сварила.

А я не могу. Не идет — и все. Дую и пробую. Желудок делает кульбит и просится наружу.

Мама бросает на меня острый взгляд. Она ж врач. С ходу диагноз поставит и заставит пить марганцовку.

— Я сейчас, — откладываю в сторону ложку и несусь в туалет.

Прощаюсь с остатками завтрака. Меня лихорадит.

С трудом полощу рот мятным эликсиром и на негнущихся ногах выхожу в коридор.

Там уже стоит мама.

— Слушай, Марин, а ты не беременная часом?

Она смотрит на меня с научным интересом. Будто бактерию под микроскопом разглядывает.

— Сплюнь, — вытираю потный лоб дрожащей рукой. — Только этого не хватало.

— Так, я за тестом схожу, а ты борщ доешь, — командует родительница и подталкивает меня к кухне. — Или поищи, что поесть. Нельзя голодать.

— Мам, да не беременная я, — вяло сопротивляюсь. — Мы с Толиком предохранялись...

— И что? Я тебе как врач говорю, что все эти предохранения не дают сто процентной гарантии. Вот сейчас тест куплю — и все точно узнаем. Будет повод к мужу вернуться.

Я со стоном закатываю глаза.

Лучше к борщу вернусь. Тем более, что он уже не вызывает прежнего отвращения. Спокойно ем. И чего меня переклинило?

***

Мать возвращается с тестом спустя полчаса. И мне очень не нравится предвкушающее выражение ее глаз. Похоже, в мечтах моей родительницы я уже беременна. Тройней!

Взяв тест, плетусь опять в туалет. Чувствую себя так, будто иду на эшафот под конвоем гестапо. И ведь не отвертишься!

Мать, как конвоир, вытягивается возле двери:
 — Не торопись, там время должно пройти. И смотри, не мочи больше, чем нужно!

— Угу, — отзываюсь уныло.

Жду терпеливо, как написано на упаковке.

Смотрю на тест — и у меня внутри все замирает, сжимается в тугой колючий комок.

Нет… только не это!

— Ну, — стучит мать, — готово?
 Закрываю глаза и открываю. Трясущейся рукой подношу тест почти к самому носу, приставляю к лампе.

Нет, ну, пожалуйста, нет!
 Результат не меняется.

Две полоски.

Меня охватывает озноб. Не могу удержаться на ослабевших ногах. Опускаюсь на крышку унитаза.

Этого просто не может быть. Потому что не может! Жизнь не могла подкинуть мне такую подлянку!

— Марина, выходи, — мама вновь стучит в туалет. — Чего ты застряла?

Выбора нет. Не сидеть же здесь вечно, в компании ершиков и чистящих средств.

Неохотно выхожу. Смотрю на мать, и та понимает все по глазам. Но все же берет у меня тест.

— Беременна все-таки. Ну, как я и думала, — она довольна, что оказалась права. — В общем так, Марина. В нашей семье безотцовщину никто не плодил, и ты первой не будешь. Завтра же встретишься с Толиком и нормально поговоришь. Или нет, пригласи его к нам.

— Мам…

— Не мамкай! — обрывает она меня. — А слушай, что старшие говорят! Я мать, я жизнь прожила и лучше тебя знаю, что значит одной детей поднимать. В общем завтра тортик для вас куплю и уйду к соседке на сериал. А вы спокойно пообщаетесь за чаем. Да еще с работой надо решить. Пока срок маленький, устроишься в теплое место. Никто не заметит. Зато и госвыплаты будут, и в декрет уйдешь спокойно.

— Я тебя умоляю! — теперь уже я прерываю ее. — Сейчас детей в однополых семьях воспитывают.

Мать охает и за сердце хватается.

— Мама и бабушка, — поясняю в ответ на этот театральный жест.

— Ах ты, паразитка! Не буду я с внуком сидеть, пока не помиришься с Толиком!

— А я с ним не ссорилась. Просто ушла. И возвращаться не буду!
 Я тоже могу быть упрямой, когда захочу. И чувствую, что сейчас мы с мамой как два барана на узком мостике. Ни одна не уступит.

— Ну так и у меня здесь сидеть не будешь! — она переходит к угрозам.

— Ой все. Не нравится, сниму квартиру.

Считаю, что разговор окончен, и ухожу.

Но мама кричит мне вслед:

— Квартиру она снимать собралась! На какие шиши? Тебе еще ипотеку платить! А памперсы, а смеси? Ты видела, какие цены сейчас? Мужу звони! Ребенку отец нужен! Подумаешь, оступился. С кем не бывает?

Меня передергивает.

— Со мной не бывает! — произношу очень тихо и закрываю дверь в свою комнату.

Да, тот случай на Кипре я вовсе не считаю ошибкой. Я сделала то, что хотела, и вполне отдавала себе отчет. Как и Толик. Он знал, на что шел, когда приволок ту блондинку в нашу кровать.

Глава 3

Из консультации выхожу, прижимая к груди результаты обследования. Я еще до конца не верила, что беременна, но тошнота днем и подтвержденное УЗИ не оставляют никаких сомнений. Как же я так могла? Но в любом случае — ребенка я оставляю. Это даже не обсуждается. Сама смогу воспитать.

— Ну, что сказали? — спрашивает мама, едва захожу в квартиру.

— Беременная.

— Да я не про это, — она машет рукой. — Что с работой?

— Сказали, что перезвонят.

— Эх, ты. Говорила я тебе, иди на завод, там место бухгалтера есть…

— Мам, ну какой завод, какой бухгалтер? — возмущаюсь. — Я была в офисе тут, неподалеку. Там вакансия таргетолога. Все официально плюс соцпакет. Ты же этого хотела?

— Какой таргетолог! Что это за работа такая? Опять будешь в интернете своем сидеть или ходить по городу, объявления клеить? А бухгалтер — это почетная должность. Там хорошие деньги. И даже на пенсии будешь нужна. А что это за таргетолог?

— Это в соцсетях, — закатываю глаза.

С мамой порой невозможно.

— Ой, только не надо тут выдумывать. Что там тебе сказали?

— Наберут, если подойду.

Не хочу продолжать разговор и иду в свою комнату.

Мама бубнит мне вслед, что я должна вернуться к мужу.

— О, хорошо, что напомнила! — улыбаюсь.
 Останавливаюсь на пороге, при ней достаю телефон и убираю номер Толика из черного списка. Затем пишу ему СМСку с приглашением в ЗАГС. Пора заканчивать нашу совместную жизнь, пока живот не вырос.

Через минуту телефон начинает звонить.

Мама придирчиво наблюдает за мной:

— Это кто?

— Твой зять, который вот-вот станет бывшим. — Подношу трубку к уху. — Да?

— Марина, — с придыханием говорит он. — Давай встретимся и нормально поговорим. Мы же взрослые люди!

— Ага. Давай встретимся. В ЗАГСе, — отвечаю покладисто.

— Не передумала?

— Нет. Если ты завтра не явишься, то я подаю в суд.

— Марина…

Выключаю телефон. Убираю в карман.

Руки дрожат. На душе паскудно. Закрадывается трусливая мысль, что зря я это все делаю. Но я тут же ее откидываю. Хотя, сомневаться — нормально. Я собираюсь сделать очень важный шаг в своей жизни.

Остаток дня до самого ужина занимаюсь работой. Доделываю баннеры, настраиваю рекламу для автосалона и частной школы английского языка.

Под вечер, когда уже заканчиваю, на почту приходит сообщение. Я с удивлением открываю его. Это новый заказ. Обещанная оплата весьма неплоха… Но…

Если я выйду на работу на полный день, я не смогу его взять. Вот только заказчица слезно просит. Мы с ней работаем давно, потому я не могу отказать. В теории, на работу меня пока никто не взял, свободного времени хоть отбавляй и деньги нужны.

Как ни крути, а мне придется съехать от мамы, не сегодня, так завтра. Не смогу с ней жить и постоянно слушать упреки. Она не простит мне развод.

Значит, решено. Возьмут меня на работу или нет — лишние деньги терять я не буду!

Пишу ответ, что с удовольствием возьмусь за заказ.

***

— Марина Ивановна? — звучит в трубке телефона.

— Да? — я отрываюсь от заказа.

Звонит неизвестный номер. Мне уже столько звонило с утра, что просто ужас. И все с предложениями работы. Ощущение, что всему городу срочно потребовались личные помощники за очень высокую плату. Ну подумаешь, что придется скупать и продавать химию сомнительного качества, но все же! Международная компания и так далее.

Раньше только в соцсетях осаждали, а теперь и по телефону звонить не стесняются.

Вот и сейчас я от звонка не ожидаю ничего хорошего. Уже готовлюсь посылать искателей помощников куда подальше.

— Меня зовут Лилия, — отвечает приятный голос. — Я из компании “Роден”. Мы рассмотрели ваше резюме. Поздравляю, вы нам подходите. Сможете завтра с утра подойти с документами?

Я густо краснею и подскакиваю от неожиданности. Это же та фирма, где я вчера столкнулась с Димой! А что, если это был не он? Или он просто клиент и случайно туда зашел? Ой, да чего голову забивать? Он же меня не узнал, значит опасности нет.

Отбрасываю эту мысль.

— Д-да, — выдыхаю, все еще не веря своему счастью.

— Вот и отлично. Тогда завтра на восемь. Вас пример наш генеральный директор, Жаров Дмитрий Назарович. Он подробно расскажет вам все условия.

Она продолжает что-то говорить, а у меня в ушах появляется звон. И голова становится ватная.

— Простите, — перебиваю, — как зовут генерального?

— Жаров Дмитрий Назарович, — терпеливо повторяет Лилия.

Тоже Дима…

Нет, может не он? Не бывает таких совпадений! И та дамочка в ресторане звала его по фамилии… Жаров?

Меня захлестывает приступ паники. Даже руки начинают дрожать. Но не буду же я спрашивать у Лилии, как он выглядит!

— Так вы придете? — торопит она.

— Да, спасибо.

— Вы не волнуйтесь. У нас хороший коллектив и начальник отдела пусть строгий, но справедливый. А господин Жаров лично беседует с каждым новым сотрудником. Мы все заинтересованы в дружественной и рабочей атмосфере.

— Да-да… я вас поняла. До свидания.

Трубка едва не выпадает из рук.

Я откидываюсь на стуле, пытаясь справиться с бьющимся сердцем. Так разнервничалась, что даже ладони вспотели. И душа теперь не на месте.

Но почему я вообще переживаю об этом? Подумаешь — Дима, подумаешь — Жаров. Дим в нашем городе как собак нерезаных, всех возрастов, да и фамилия не такая уж редкая. С чего я решила, что это тот самый?

Глава 4

— Здравствуйте, — я сглатываю комок, застрявший в горле.

Как такое вообще могло произойти? Чтобы я пришла устраиваться на работу к тому, с кем случайно переспала в другой стране?!

— Присаживайтесь, — он кивает мне на свободный стул, затем зовет кадровичку: — Лилия, подойдите.

Та подходит к столу.

— Что-то еще, Дмитрий Назарович?

— А резюме новой девушки есть?

— Я вам на почту отправила, — отвечает она.

— Отлично, — он подмигивает ей. — Можете быть свободной.

Лилия с довольным видом выплывает из кабинета. Похоже, ей льстит внимание красавца-начальника.

А вот мне под его пристальным взглядом хочется провалиться сквозь землю. Точнее, сначала залезть под этот роскошный ковер, затем пробурить паркет, бетонные перекрытия и шесть этажей.

— Ну, чего вы стоите? — он изгибает бровь.

Ах, да. Я же так и мнусь на пороге.

Мысленно ругаю себя и приближаюсь к столу. Иду на негнущихся ногах, чувствуя себя бревном. Заодно присматриваюсь к мужчине.

Может, все-таки я ошиблась? Как-никак уже месяц прошел, да и виделись мы один раз. Тогда, в ресторане, я могла и не разглядеть его лица, там же был полумрак.

Но вот его голос… Этот бархатный тембр с хрипловатыми нотками, от которых становится тепло внизу живота…

Этот голос невозможно забыть или спутать с чужим. Даже сейчас у меня от него мурашки по коже…

Наконец, опускаюсь на стул. Но не могу расслабиться, сижу с напряженной спиной.

Дмитрий разворачивается к экрану и щелкает мышкой.

— Так, Вернецкая Марина Ивановна, двадцать три года. Добро пожаловать в компанию “Роден”, — он переводит на меня темный взгляд. — Меня зовут Дмитрий Назарович.

А в ушах звучит его голос: “Ну что, продолжим у меня в номере?” И, как наяву, чувствую обжигающие прикосновения рук… Горячее дыхание опаляет мою шею… Мужские губы властно скользят по коже…

Трясу головой, отгоняя видение.

— Все в порядке? — прищуривается он.

Взгляд внимательный, изучающий и при этом в нем — ни капли узнавания. Где уж такому красавцу запомнить всех глупышек, нырнувших к нему в постель?

— А, да, простите, — говорю невпопад и поспешно прячу взгляд.

Да что со мной творится-то? Что за мямля?! Ну подумаешь, переспали разок, ну подумаешь, не узнал. И хорошо, что не узнал. Хоть проблем на работе не будет.

— Наша фирма занимается воздушными, судоходными и железнодорожными перевозками по территории Евросоюза. В ваши обязанности будет входить продвижение наших услуг и поиск клиентов в соцсетях. Вы собираете заявки и передаете их логистам. Фронт работы вам объяснят в отделе.

— Спасибо, — киваю и опять рассматриваю его.

Длинные черные ресницы обрамляют серые глаза. Нос с небольшой горбинкой. Слегка кривой, будто был сломан и неправильно сросся.

Скольжу взглядом к его губам. Они у него твердые, четко очерченные, но нижняя губа чуть больше верхней. Как будто он ее капризно надул.

Я помню вкус этих губ…

Как посасывала нижнюю, отвечая на неистовые толчки...

Он продолжает рассказывать про компанию, про работу, про оклад. У них тут все официально, как мама завещала.

Я почти не слушаю, но с умным видом киваю. Чувствуется, что человек радеет за компанию. Только мне становится не по себе. Я ведь собираюсь его обмануть: скрыть, что беременна.

Обидно, конечно, что он меня не помнит. Но разве это оправдывает мой обман? А если скажу правду, то лишусь места. Ох, как же непросто...

— Вам все понятно? — спрашивает Дмитрий.

Я заправляю за ухо прядь волос, выпавшую из прически. Он провожает этот жест пристальным взглядом.

— Да, мне все понятно, — решаю заткнуть свою совесть.

Мне нужны деньги? Нужны. Ну и все. Прочь все сомнения.

— Тогда Денис проводит вас в отдел маркетинга, а там уже руководитель покажет ваше рабочее место и расскажет подробнее, что да как, — он улыбается, а сам переводит изучающий взгляд с моих глаз сначала на губы, затем — на грудь.

Я застегнута до самого подбородка, но чувствую себя так, будто сижу перед ним голой.

— Спасибо, — повторяю, не зная, как скрыть неловкость, а сама начинаю ерзать на стуле.

Меня смущает этот темный, раздевающий взгляд.

Ничего, я здесь не навсегда. Отработаю полгода и свалю в декрет.

Жаров тянется к телефону. Смотрю на его пальцы — и у меня спирает дыхание. Я тяжело дышу. Память подбрасывает картинку из прошлого: как он касался меня этими длинными пальцами, как сжимал мое тело...

Его взгляд возвращается по мне. Прищуренные серые глаза будоражат. Он точно также смотрел на меня тогда, в ресторане, когда просил подыграть. Меня будто откидывает в прошлое на месяц назад.

— А мы нигде с вами не встречались? — внезапно спрашивает он. — Мне почему-то кажется, что я вас уже где-то видел.

Глава 5

Похоже, Толик сидел на детской площадке, но подошел, когда увидел, что я выхожу из машины.

— Ты уже нашла мне замену? — он сверлит меня обиженным взглядом.
 — А ты разве нет? — с вызовом смотрю на него. — Зачем ты пришел?

— Поговорить.

— Вот завтра в суде и поговорим.

— Марина! — он двигается ко мне.

Но я успеваю отшатнуться.

— Не прикасайся ко мне! — цежу сквозь зубы.

— Да послушай же меня!

— Поздно. Надеюсь, завтра нас разведут, и я больше никогда о тебе не услышу.

Отвернувшись от него, иду к дому.

— Ну нет. Развода я тебе не дам, — он тоже идет за мной.

Я ускоряю шаг, но Толик забегает вперед. Перерезает мне путь.

— Я хочу все вернуть. Я был мудаком, Марина, и хочу начать все сначала, — говорит он, расставив руки, чтобы я не могла его обойти. — Дай мне еще один шанс.

Это он сейчас серьезно про еще один шанс? Ну не может же человек быть настолько наивным!

— Ты вообще о чем? — возмущенно смотрю на него. — Ты спал с другой бабой на нашей кровати! На простынях, которые я купила!

Говорю, а сама внезапно понимаю, что по большому счету мне на это плевать. Уже все отболело. Смотрю на Толика — и не чувствую ничего, кроме легкой брезгливости.

Он как-то осунулся за то время, что вы не виделись, похудел. Стоит, небритый, нестриженый, руки в карманы. Воротник куртки и манжеты засалены, кроссовки замызганные, будто он в них не по асфальту, а по болоту ходил. А ведь еще пару месяцев назад я следила, чтобы муж был одет с иголочки. Дорогие бритвенные наборы ему покупала, брендовые вещи, обувь. Хотелось, чтобы мой мужчина выглядел лучше всех…

А это, оказывается, был не мой мужчина, а общего пользования.

Ну вот, пусть ему теперь любовницы сбрасываются на одежду.

— Ты всегда думаешь только о тряпках! — заявляет он таким тоном, будто это я ему изменила.

Хочет сделать меня виноватой?

Я едва не рычу от злости. Нет, он не стоит моих нервов, поэтому просто обхожу его. Не хочу его ни видеть, ни слышать. Пусть валит к своей блондинке.

— Тебя беспокоят только материальные вещи, — бросает Толик мне в спину.

— Да, беспокоят! — резко оборачиваюсь к нему. — Я замуж выходила для создания семьи, потому что хотела прожить с тобой всю жизнь, а ты мне изменил. Приволок другую бабу в нашу постель! Плюнул на все, о чем мы мечтали. Так что просто отпусти меня.

Бывший смотрит на меня исподлобья.

— Так ты семью хочешь, Марина? — делает шаг ко мне. — Хорошо. Я согласен. Хочешь детей — мы заведем. Как планировали.

Я замираю в ступоре. Ну спасибо за щедрость. Ребенок у меня уже есть.

— С тобой уже не хочу, — говорю устало и тру переносицу.

— Марина, теперь все изменится, — довольно и с гордостью отзывается бывший. — Я ее бросил!

Ага, достижение. Скорее всего, она его бросила.

Я качаю головой и пытаюсь обойти Толика, но он, похоже, возомнил себя шлагбаумом и опять преграждает мне дорогу. Вот же козел!

Мы уже у крыльца, когда он умудряется схватить меня за руку. Дергает на себя — и я, споткнувшись, влетаю в его объятия.

— Пусти меня! — упираюсь ладонями ему в плечи.

— Марина, давай начнем все сначала? Вот увидишь, я изменился!

Он прижимает меня к себе. Его губы оказываются напротив моих. Когда-то я таяла от его поцелуев, но сейчас, стоит ему наклониться ближе, как к горлу подкатывает тошнота. Запах его дыхания — смесь лука и табака — вызывает во мне отвращение.

Если он меня сейчас не отпустит, то меня вывернет прямо ему на куртку!

— Толя, все, хватит, — бью его по щеке.

От неожиданности он ослабляет хватку.

Делаю последний рывок, отталкиваю его от себя и вбегаю в подъезд.

Дверь со стуком закрывается у меня за спиной. Хорошо, что кодовый замок сломался, иначе мне пришлось бы с ним повозиться, чтобы открыть. Да и от Толика он бы не защитил: бывший знает код от подъезда. Остается только надеяться, что у мужа хватит ума не ломиться в квартиру.

Я прыгаю через две ступеньки. Боюсь, что он догонит меня. Сердце бешено колотиться, готовясь вот-вот выскочить из груди. Но кругом тишина. Толя не следует за мной, и я выдыхаю.

Немного успокоившись, захожу домой. Мама выглядывает из кухни на шум в прихожей, но, видя мое лицо, даже не пытается спросить, что случилось. Ждет, пока я сама расскажу.

А я понимаю, что мне все еще больно. И не потому, что не могу забыть свои чувства к мужу. А потому, что верила ему, а он меня предал. Хочется вырвать его из памяти. Но нет, мне придется жить и каждый раз вспоминать, что он врал мне три года. Как после такого я смогу кому-то поверить?

***

Мама стучит кастрюлями, готовит ужин, а рассказываю про первый день и про то, что встретила Толю под домом. Странно, что он там ошивался. Неужели не додумался подняться в квартиру? Или не хотел с тещей встречаться? Еще и увидел, как я выхожу из машины Вадима. Хотя мне это только на руку: пусть думает, что у меня есть любовник, может так быстрее отвяжется от меня.

— Вот видишь, — мамин поучительный тон внедряется в мои мысли, — а я тебе говорила! Такой золотой мужчина!

— Мам, ты о ком? — удивленно поднимаю взгляд на нее.

— О муже твоем конечно! — она в сердцах бьет половником по столу. — Вы такая красивая пара. Марин, ну вспомни, вам на свадьбе даже друзья завидовали, как идеально вы друг другу подходите. Толик с тебя пушинки сдувал!

Ага, есть у него такое. Всегда на людях вел себя как образцовый сердцеед: и дверку откроет, и ручку подаст, и заплатит за даму. Умеет производить впечатление, в этом ему не откажешь. И ухаживает красиво. Романтично. Всегда на свидания приходил с цветами. Поэтому и влюбилась.

Глава 6

Не успеваю я отойти от вечернего стресса, как утром меня встречает еще один неприятный сюрприз.

Выхожу из подъезда и натыкаюсь на мужа. Тот стоит с огромным букетом цветов. На этот раз одет в чистое, гладко выбрит и благоухает парфюмом.

— Толя, ты что творишь? — подозрительно смотрю на цветы.

— Марина, — Толик широко улыбается, демонстрируя не только мне, но и бабулькам у подъезда, свои белоснежные зубы. — Это тебе!

Я закатываю глаза и прохожу мимо.

— А куда ты собралась? — прищуривается он, когда я обхожу его.

— На работу, — отвечаю сердито.

— Ты что, серьезно? — он идет рядом со мной, заснув букет подмышку. — Зай, давай все забудем. Ты спокойно можешь вернуться и сидеть дома, клепать свои картинки в соцсетях.

Вот я смотрю на него и не понимаю, чего он так ко мне прицепился? Ощущение, что он взял огромный кредит и теперь его жизнь зависит от того, будет он женат или нет.

Но я так подозреваю, что все дело в имуществе. В квартире, в которой мы жили, и машине.

— Толь, — говорю со вздохом, — если ты боишься раздела имущества, то успокойся. У меня есть работа, есть жилье, мне ничего от тебя не надо.

— Жилье? — напрягается он. — Это ты про новостройку, в которой мы планировали жить? Сколько там до сдачи дома осталось?

— По договору еще год, — пожимаю плечами. Да, планировали там жить, а его однушку — сдавать. Только теперь все поменялось. — Но обещали быстрее. Пока поживу с мамой, заодно на новую мебель накоплю.

Мысли несутся вскачь, рисуя прекрасное будущее. Хорошо, что я послушалась маму и купила двухкомнатную, а не однушку. Так у меня будет спальня и детская.

Ну и что, что дороже? Мне повезло: почти половину стоимости квартиры удалось погасить теми деньгами, которые дали за бабушкин дом, да и брала я ее на стадии котлована, когда цены еще были мизерными. А потом ипотеку оформила.

Помню, в тот день, когда сообщила мужу про ипотеку, он долго молчал, а потом признался, что его фирма еще неделю назад обанкротилась и он теперь безработный. Я поначалу к этому легкомысленно отнеслась: найдешь другую работу. Но прошла неделя, месяц, год — а Толик все сидел дома и в танчики резался. Стоило мне завести разговор о работе, как у нас начинался скандал: я черствая, ничего не понимаю, он не может работать грузчиком или водилой с двумя “вышами”, и не его вина, что все хорошие места куплены, а у нас ни денег, ни связей.

Я первой замолкала и уходила. Не хотела портить отношения из-за такой ерунды. Это же просто деньги, бумажки, отношения намного важнее.

К тому же моя мама помогала. Даже не знаю, как бы мы справились без нее. Она почти год давала мне деньги на коммуналку и ипотеку. А порой помогала с продуктами и одеждой. Только потом муж устроился к другу тренером в фитнес-центр (недаром же спорт-институт закончил!)

Родители Толика участия в этом не принимали. Они сразу сказали, что у них есть дочь и трое внуков. Сестре Толика сильно не повезло: ее муж погиб в автокатастрофе, оставив беременную на тот момент Иру и двухлетних близнецов. Я очень сочувствовала ей и поэтому никогда не упрекала мужа, что его родители не помогают.

Но сейчас даже рада, что все так получилось. Если бы мы вместе выплачивали ипотеку, то квартиру пришлось бы делить, а так Толик знает, что не имеет к ней никакого отношения. Ему останется его однушка и автомобиль, я на них не претендую.

— Ладно, — быстро сворачиваю разговор, — мне на работу. Не забудь, что в три часа надо в суд.

— Садись, подвезу, — Толя показывает на свою иномарку.

Но я прохожу мимо, игнорируя этот жест. Автомобиль плетется за мной до самого офиса. Букет где-то по дороге улетел в урну. Но, собственно, мне на это плевать.

У крыльца бизнес-центра Толик снова заводит шарманку: бубнит что-то о том, я должна хорошенько подумать, что мы семья, что нельзя вот так взять и перечеркнуть целых три года.

Не выдержав, разворачиваюсь на каблуках.

— Но ты же как-то перечеркнул? — бросаю ему.

— Марина! — меня окликает женский голос.

Оглядываюсь. К нам спешит Катя и машет рукой.

— Доброе утро! — киваю.

Она подходит ко мне.

— Ну что, вспомнила меня? — она косится на машину Толика.

Потом переводит взгляд на него самого, и ее глаза расширяются от восторга.

Ну да, он ведь теперь работает тренером в фитнес-центре и выглядит соответственно: подтянутый, в меру накачанный. Наконец-то нашел работу своей мечты! Все восемь кубиков пресса может продемонстрировать на бис.

— Ага, — бодро отвечаю.

И намереваюсь исчезнуть в дверях.

Но останавливаюсь, услышав, как она говорит:

— Анатолий? Это ты? Не узнала…

В ее голосе звучит неприкрытое восхищение.

— М-м-м… А мы знакомы? — Толик явно озадачен.

— И ты меня не узнаешь? — она смеется. — Я — Катя. На свадьбе у вас была с Гошей Тихомировым.

— А, да… припоминаю.

Глава 7

Я потерянно опускаюсь на стул.

— Подождите… то есть это получается, что купленная мной квартира делится, а его квартира и машина — нет?

От такой перспективы у меня волосы на затылке дыбом встают. Квартира, в которой мы жили с Толей, досталась ему от родителей. Они разменяли свою трешку и подарили нам на свадьбу однокомнатную. Но я точно знаю, что дарственная оформлена на Толика! Я там даже не прописана. То же самое и с машиной.

— К сожалению. Если, конечно, вы не предоставите доказательства, что сами оплачиваете ипотеку. Но судя из ваших документов… — адвокат роется в бумажках, — ваша заработная плата не позволяет делать такие траты. Муж работает?

— Да.

— И, я так понимаю, его официальная зарплата больше, чем ваша?

— Да, — признаюсь упавшим голосом. — Но с квартирой мне мама помогает, не он. Он ни копейки не дал.

— Вы можете это доказать? — она смотрит на меня сквозь круглые стекла очков. — Чеки? Банковские выписки?

— Да, застройщик дает мне чеки с печатью…

— Чеки, что вы оплатили взнос? А я говорю о деньгах. У вас есть доказательства, что эти деньги давала вам мать, а не муж?

— Нет. Такого нет.

— Очень плохо. Стоило бы получше подготовиться, прежде чем подавать на развод.

— Я не планировала… разводиться… когда покупала квартиру...

С каждым сказанным словом мой голос звучит все тише.

В ее глазах появляется жалость.

— Единственное, что могу посоветовать, это договориться с супругом полюбовно. Или, если он все же подаст на раздел и суд удовлетворит его иск, подавать апелляцию. Но готовьтесь тратить время, деньги и нервы. Как говорит мой опыт, еще никто не отказался от куска, который сам в руки плывет.

Я уныло киваю, а сама думаю: значит, Толик бегает за мной не потому, что за свою квартиру боится, а потому что хочет оттяпать кусок от моей?

Но зачем ему это?!

Адвокат права, я должна с ним поговорить и все выяснить!
 Смотрю на часы. Слушанье через десять минут. Он уже должен быть здесь!
 Скомкано прощаюсь с адвокатом и выскальзываю в коридор. Цокот моих каблуков отдается от голых стен.

— Марина? — Толик поднимается с кресла возле дверей в зал суда. — Хорошо выглядишь…

Он с улыбкой протягивает цветы.

— Не надо, — останавливаю его, — не надо изображать из себя любящего супруга. Лучше скажи, что ты задумал?

— Ты о чем? — улыбка сползает с его лица.

— Я думала, ты бегаешь за мной, потому что боишься раздела имущества. Но адвокат сказала, что у меня нет права на твою собственность. Так чего ты от меня хочешь?

Он опускает голову:

— Хочу, чтобы ты вернулась.

— Еще добавь, что любишь меня! — вставляю едко и разворачиваюсь, чтобы уйти.

Перейду в другой конец коридора и там подожду. Не хочу сидеть рядом с ним. Даже сейчас мне кажется, что от него пахнет женскими духами. Может, это моя паранойя, не хочу выяснять.

— Марина!

Толик пытается остановить меня.

Но за нашими спинами открывается дверь. Холодный женский голос произносит:

— Входите. Судья будет через пять минут.

***

Слушанье прошло не так, как я ожидала. Толик отказался от развода, заявил, что хочет наладить отношения, и судья (пожилая, грузная дама с татуированными бровями и огромной брошью на широкой груди) дала нам отсрочку на месяц.

Уж очень убедительным был мой муж! А еще эти цветы, которые он презентовал судье!

Конечно, можно было сказать про его измену. Но мне вдруг стало так мерзко…

Признаться перед чужими людьми, что муж мне изменял. Я не смогла.
 А тут еще адвокат шепнула на ухо, что если за это время мы не помиримся, то нас разведут автоматом. Месяц можно и потерпеть.

— Но если вы беременны, — она многозначительно смотрит на мой еще плоский живот, — то вас разведут без согласия мужа. В этом случае закон на вашей стороне.

— Нет-нет! — мотаю головой.

Не хочу, чтобы Толик знал. Не сейчас! Он же тогда вообще от меня не отцепится. А если ребенок не от него? Не хочу всю жизнь жить с обманом!

— Марина, — Толик догоняет меня, когда я быстрым шагом покидаю зал суда, — подожди!

— Чего тебе?

— Ты не подала на раздел имущества. Почему?

— Нечего делить. Мне твое добро не нужно.

— А что насчет новостройки?

Его слова заставляют меня вздрогнуть и замедлить шаг.

— А что “насчет новостройки”? — разворачиваюсь к нему. — Это моя квартира. Ты не имеешь к ней отношения.

— Мой адвокат другого мнения.

У меня внутри все сжимается. Хочу побыстрее выйти на свежий воздух. От тяжелой туалетной воды Толика и волнения кружится голова.

— Тебе плохо? — он заглядывает мне в лицо. — Ты побледнела.

— Все нормально, — морщусь. — Я спешу на работу.

— Давай подвезу, заодно и обсудим, как будем двушку делить.

— Нет, я уже такси вызвала, — вру и не краснею, — и обсуждать нам с тобой нечего. Ты в ту квартиру и рубля не вложил!

— Не докажешь! Тем более последний год я зарабатываю больше тебя. У тебя зарплата в “конверте”, а у меня все законно. Ты сама знаешь, суд верит только бумажкам!

— Так вот, чего ты бегаешь за мной? — смотрю на него с отвращением. — Тебе еще одна квартира нужна, чтобы любовниц туда водить?

Глава 8

Я замираю, когда Жаров наклоняется ко мне. Вдыхаю запах его парфюма. Его щека так близко, что я чувствую тепло кожи и почти ощущаю шероховатость подбородка. Стоит мне немного шевельнуться, немного повернуть голову — и мои губы уткнутся ему в скулу!

От этой мысли я вся цепенею.

Ну почему он так действует на меня?
 В полном смятении кошусь на окно. Нет-нет, я совсем не хочу, чтобы он заметил, как мои щеки предательски краснеют!

Дима хмыкает. Окидывает меня странным взглядом, поднимает брови и… тянет руку к ремню безопасности.
 У меня даже грудь начинает гореть от стыда. Неужели он и в самом деле догадался, о чем я думаю?

Нет! Невозможно!

— Все нормально? — спрашивает босс тем же тоном, каким в отеле предлагал пойти к нему в номер.

— А?! — дергаюсь и испуганно хлопаю ресницами. — А, да-да, все нормально.

— У вас взъерошенный вид.

— Заработалась немного, — растягиваю губы в улыбку, понимая, что выгляжу жалко.

Сжимаю бедра. Близость Жарова действует на меня как наркотик. Низ живота наливается тяжестью, а воспоминания о ночи в отеле становятся ярче. Как их стереть из памяти?

Еще и он не спешит отдаляться, будто сам смакует момент.

Одной рукой опирается на спинку моего сиденья, а вторая почти лежит у меня на груди. Это он вдруг решил поправить что-то у меня правым плечом.

Я дышу через раз, пока он не отстраняется.

Через минуту спорткар мягко выезжает со стоянки на шоссе. А за нами следует еще одна иномарка.

— Охрана, — отвечает Дима на мой взгляд. — Люблю водить машину сам.

— Мне тоже нравилось водить, — вздыхаю я, вспомнив свою ласточку.

Так обидно, что больше нет ее. Пришлось продать, когда стал вопрос, чем платить ипотеку.

Дима не отвечает. Ведет молча и аккуратно. Даже музыку не включает. Так и едем в тишине. Интересно, он часто таких задерживающихся по домам развозит?

— Не часто, — раздается с усмешкой.

Я что вслух это сказала?

— Ой, вырвалось, — смущенно отвожу взгляд.

— Ну почему бы и нет. Время позднее, мало ли что может случиться, — он выворачивает руль и резко сбрасывает скорость.

Мимо проносится чужая машина. Она подрезает нас.

— Придурок, — цедит Дима сквозь зубы.

Целиком и полностью с ним согласна. Есть любители гонять по ночам.

Спорткар плавно скользит по дороге, пока не въезжает в мой двор. Рядом останавливается иномарка с охраной.

— Спасибо, — благодарно киваю.

Тянусь к кнопке ремня безопасности и замираю.

— Да не за что, — отзывается босс.

А я смотрю на парадную. Там рядом с крыльцом виднеется мужской силуэт. И теперь вопрос на миллион — кто это? Что-то мне совсем не нравится поздний гость.

— Все в порядке? — хмурится Дима.

— Да, — я потираю ладонью лицо и нажимаю на кнопку.

Выдыхаю, когда ремень освобождает меня.

— Может, вас до дома довести? — предлагает мой спутник.

— А, нет. Спасибо, — я выбираюсь из машины.

Аккуратно закрываю дверцу. Но Дима тоже выходит вслед за мной.

Мужской силуэт дергается, когда начальник хлопает дверцей.

Делаю шаг к подъезду.

— Марина! — зовет знакомый голос.

Я замираю.

Из тени на свет фонаря появляется бывший муж. С очередным букетом в руках. На этот раз розы, которые я терпеть не могу.

Не зная что делать, кидаю на Диму тоскливый взгляд.

Только его не хватало втягивать в семенные разборки! Но ситуация неловкая до невозможности. У меня даже ноги дрожать начинают.

— Спасибо, Дмитрий Назарович, — выдавливаю поспешно. — Завтра увидимся на работе.

Я натянуто улыбаюсь начальнику и быстрым шагом направляюсь к дому. Только бы Толик не устроил концерт с выяснением отношений!

Но Дима, как привязанный, идет рядом со мной!

— Марина? — Толик выдвигается мне навстречу. Бросает на Жарова настороженный взгляд. — Это кто с тобой?

Дима игнорирует Толика. Смотрит только на меня:

— Все в порядке?

И взгляд такой странный.

Под пристальным взглядом Димы, говорю бывшему мужу:

— Зачем ты пришел? Я уже все сказала.

— Марина, возьми цветы, — Толик пытается заслонить меня от Димы букетом. — Я тоже тебе сказал, что против развода. Ты не можешь мне запретить ухаживать за тобой. Идем, я тебя с шести часов жду, заказал столик для нас в ресторане.

Если бы не измена, я бы поверила в искренность Толи. Но та отвратительная сцена так и стоит перед глазами, когда я смотрю на него.

Хорошо, что Дима не спешит уезжать. Он стоит за мой спиной, и мне кажется, что там крепкая каменная стена, на которую я могу опереться. Теплая стена и твердая. Само его присутствие придает мне уверенности.

А вот Толику, похоже, это не нравится. На его лице играют желваки.

— Марина… — теплая рука Димы касается моей талии.

И у меня в голове что-то щелкает.

Разворачиваюсь к нему. Он так близко, что приходится задрать голову, не уткнуться носом ему в пиджак.

— Милый, — выдаю елейным голосом. — Помнишь, ты говорил, что сегодня я могу заночевать у тебя?

За спиной слышится громкий зубовный скрежет. Ой, надо посоветовать Толику зубы беречь, стоматолог стоит не дешево.

Зато Дима в шоке. Эмоции сменяются на его лице одна за другой. От непонимания до полнейшего удивления.

Но он молча кивает, обнимает меня за талию и ведет обратно к машине.

Я семеню рядом с ним. Одним боком прижимаюсь к нему, и этот бок буквально горит! А от мужской руки на моей талии по телу расходятся волны мурашек.

Он открывает дверцу. Я в полном смятении забираюсь в салон.

— Марина! — рычит Толик, идя за нами. — Ты хорошо подумала? Променяла семью на мажорика с тачкой?

Дима даже не смотрит в его сторону. Просто обходит машину, а я бросаю взгляд сквозь стекло на бывшего мужа.

Глава 9

На улице прохладно. Осенний воздух остужает лицо. Я дергаюсь, когда в сумочке звонит мой телефон. Мама.

— Да, мам? — спрашиваю кислым тоном.

— Ты где? Обещала быть через десять минут!

— Извини, пришлось задержаться.

Что-то совсем не хочется рассказывать ей о своем фиаско. Иначе опять начнет морали читать.

За моей спиной открывается дверь ресторана. Слышу голоса охранников, им отвечает Жаров.

Я ускоряю шаг. Нет у меня ни малейшего желания продолжать с ним общение.

— Я Толю наберу, — говорит мама, — пусть тебя встретит.

А вот этого я хочу еще меньше!

— Не надо! — перебиваю ее. — Я почти дошла.

— Что — не надо? Марина, не ерунди. Я скажу, чтобы он тебя забирал. Тебе нельзя задерживаться допоздна. Ты о ребенке подумала?

— Я постоянно о нем думаю. Поэтому никаких Толь! — возмущенно отрезаю. — Все, скоро буду.

Умалчиваю о том, что видела Толика. Лекций о том, какой хороший мужик, а я им разбрасываюсь, я бы сейчас не выдержала.

Вдыхаю прохладный ночной воздух. Успокоиться. Да, определенно надо успокоиться. Достало все.

Рядом скрипят тормоза машины.

Оглядываюсь.

Спорткар Жарова медленно ползет за мной по встречной полосе. Водительская дверца приоткрыта, сам босс хмуро поглядывает на меня.

— Садись, — он кивает в салон.

Вот еще. Я вскидываю голову и иду дальше по тротуару.

Автомобиль немного обгоняет меня. Затем выезжает на тротуар и блокирует мне дорогу.
 Жаров распахивает дверцу пошире.

— Хватит капризничать, садись в машину. На улице темно, мало ли кто здесь бродит.

— Спасибо, вы мне сегодня очень помогли, — говорю ядовитым тоном. — Но я не смогу отблагодарить вас в постели.

Он смотрит на меня с насмешливым недоверием. Думает, я цену себе набиваю? Затем устало потирает лицо:

— Ладно, забудь. А вот подвезти тебя придется. Охрана все еще ждет меня во дворе. Так что садись.

Фыркаю, но все же забираюсь в салон. Правда, демонстративно занимаю заднее сиденье позади водителя.

Жаров ловит мой взгляд в зеркале заднего вида.

— Пристегнись.

Машина съезжает с тротуара и разворачивается в обратную сторону.

— А вы всегда так ездите? — едко бросаю.

— Как “так”?

— По встречной полосе.

— Нет, только когда гоняюсь за своими сотрудницами.

Не пойму, шутит он сейчас или нет?

— А часто вы за ними гоняетесь?

— Приходится иногда, — тяжкий вздох.

— Сочувствую.

— А как я-то себе сочувствую!

И все это очень серьезным тоном.
 Изучаю его лицо в зеркале: мина такая постная, а в глазах черти пляшут.

Да он издевается!

— От хорошего босса сотрудницы бегать не будут! — заявляю, желая его уколоть.

— Да? — он делает вид, что удивлен. — И чем же я не хорош?

Вот действительно — чем? Платит хорошо, о сотрудниках заботится, и лицом, и фигурой вышел. Эх, никакого изъяна. Так даже неинтересно.

— Хороший босс не будет намекать на постель!

Он мрачнеет:

— Хочешь, чтобы я извинился?

Ах, ну да. У его величества язык отсохнет, если он скажет “прости”.

Мне хочется съязвить что-нибудь этакое, уколоть его посильнее, но я вовремя прикусываю язык. Все-таки он мой начальник, он дал мне работу. А то, что он козел, так ведь я тоже не ангел.

— Нет, Дмитрий Назарович, — говорю сухим тоном. — Недоразумение случилось по моей вине. Прошу простить и забыть об этом инциденте.

Спорткар заезжает ко мне во двор. Вижу машину охраны, а вот Толика нигде нет.

Жаров глушит мотор, а я поспешно выпутываюсь из ремня безопасности. Но открыть дверцу не могу — она заблокирована.

— Марина, — Дима оборачивается ко мне. — Пока вы не ушли…

Меня пробирает дрожь от его официального тона.

— Да?

— Вы правы, это было недоразумение. Впредь такого больше не повторится.

Это он сейчас извинился передо мной или что?

Пока хлопаю ресницами, пытаясь осознать смысл его слов, щелкает блокировка.

Я поспешно выбираюсь наружу. Сбивчиво желаю боссу спокойной ночи и почти бегом направляюсь к подъезду. Дима провожает меня пристальным взглядом.

Даже когда за мной закрывается дверь, я чувствую этот взгляд.

***

Заказ. Моя головная боль. Жалею, что согласилась. Но выбора нет.

Глава 10

Я переживаю, что меня начнут расспрашивать: что за флешка, зачем… Но ничего такого нет. Вадим загружает меня работой.

Дождавшись, пока все уйдут на обед, я, аки шпион, сую флешку в компьютер и перебрасываю на него свой заказ.

А что делать? Я так не успею закончить вовремя, а портить отношения с заказчицей нет никакого желания.

Пока информация грузится, я параллельно выполняю задание Вадима. Но есть-то все равно хочется, хоть я и сказал всем, что не голодная.

Девочки убежали в “Бургер-Кинг” на первом этаже. Я не могу себе позволить тратиться на бургеры, поэтому ношу из дома бутерброды и потихоньку жую их на "кухне". Так здесь называют отдельную комнату с микроволновкой, холодильником и кофемашиной. Там даже есть небольшие столы с диванчиками на четырех человек.

Желудок все настойчивее требует его покормить.

Я отправляю заполненные таблицы на почту бухгалтерии. С одним делом покончено — можно и пообедать по-быстрому, пока никто не пришел.

В коридоре стоит тишина. Вот и хорошо, значит, ни с кем не столкнусь.

На кухне тоже никого нет. Замечательно. Значит, никто не будет ругаться, если я пообедаю у себя за рабочим столом.
 Достаю из холодильника свой судок с бутербродами, завариваю чашку латте и быстро иду обратно.

Но на этот раз в коридоре слышатся голоса.

Неужели наши пришли? Смотрю на часы. Нет, еще рано. Голоса доносятся с лестницы, слов не разобрать, но я узнаю хриплый тон Димы и невольно замедляю шаг. Мои уши навострились сами собой.

— Как тебе новенькая? — спрашивает биг-босс.

Это он обо мне?!

Я так резко замираю, что кофе выплескивается из чашки и капает мне на руку.

Шиплю. Прижимаю судок локтем. Еще не хватало, чтобы он упал и выдал меня!

— Нормально, — узнаю голос Вадима. — Исполнительная девушка. Мои плакали, что не хватает народу. Так что хорошо, что открыли вакансию.

Значит, речь все-таки идет обо мне...

— Согласен. Хорошие работники всегда нужны. Только я сейчас не про работу. Ты ее теперь каждое утро подвозишь?

О чем это он? Я вся превращаюсь в слух.

— Почему бы и нет? Красивая девушка, я бы за ней приударил, — насмешливым голосом отвечает Вадим.

— И что останавливает?

— Да ну тебя. Она замужняя. Точнее, разводится, но мне все равно ни к чему эти проблемы.

— Разводится? — голос у Димы задумчивый. — Откуда информация?

— Так она в первый же день отпрашивалась у меня в суд. Потом отработала, конечно.

— Вот оно что...

Голоса приближаются. Мужчины поднимаются на этаж. Я стою пунцовая. Еще не хватало, чтобы меня тут застукали! Но почему-то продолжаю стоять, не двигаясь с места.

— Проследи, чтобы она не оставалась больше после работы, — говорит Дима странным тоном.

— Что, нарушила твое уединение?

— Нет, просто не нужно, чтобы наши сотрудницы засиживались допоздна. Ночью на улице всякое может случиться.

— Значит, переживаешь. Она хорошенькая, правда?

— Есть и посимпатичнее.

Я прямо вижу, как Жаров пожимает плечами. Ах, есть и посимпатичнее? Уж не про Таню ли он? Она сегодня на него чуть ли не вешалась при всем коллективе!

Усилием воли сдерживаю приступ ревности. Да кто он вообще такой, чтобы я его ревновала? Случайный любовник, который даже не помнит меня!

— И вот еще что, — голос Жарова заставляет меня напрячься, — скажи Лиле, пусть принесет мне всю информацию по этой Вернецкой. У меня ощущение, что мы где-то встречались.

У меня сердце падает вниз. А вместе с ним — чашка кофе.

Звук бьющейся посуды отрезвляет меня, выталкивает из задумчивости и заставляет улепетывать прочь со всех ног.

Не думая, что творю, пролетаю по коридору через весь офис. Торможу, только увидев дверь в туалет. Сердце колотится как сумасшедшее. Что я творю? Почему этот Дима так действует на меня?

Дрожащими руками закрываюсь в кабинке. Прислушиваюсь. Но сюда не доходят звуки из коридора.

Жду в напряжении минут пять. Даже дышать боюсь. Тишина…

Никто не ломится в туалет, никто не стучит в кабинку.

Медленно выдыхаю.

Марина, ты чокнутая! Подслушивать начальство, потом разбить чашку и убежать! Теперь лужа кофе с осколками — главная улика. И Вадим ведь знает, что я осталась!

Ситуация серьезная, но мне становится смешно. Еще несколько минут я сижу на крышке унитаза и трясусь от беззвучного смеха.

А что? Если спросят, что это было, скажу, что Дмитрий Назарович меня напугал. Пусть попробует доказать, что это не так!
 Только когда коридор наполняется голосами, я понимаю, что обеденное время прошло. Пора выходить.

Встаю, как ни в чем не бывало выхожу из кабинки, включаю воду и начинаю тщательно намыливать руки перед умывальником.

И как раз вовремя: входная дверь открывается, из коридора залетают Лена и Катя.

Глава 11

Толик просто гад редкостный. Совсем не дает время для маневра. Приходится припереть маму к стене:

— У тебя проблемы со здоровьем? Почему я не знаю?

Она оглядывается на прихожую, где одевается Толик.

— Мариночка, ты только не сердись, — начинает ласковым голосом.

— Не увиливай. Почему он говорит, что ты плохо себя чувствуешь, а я первый раз об этом слышу? Или бывший зять тебе ближе, чем родная дочь?

Мать пыхтит и смотрит в сторону. Вот кому из нас она врет и зачем?

— Мама, — твердо смотрю на нее, — что происходит?

— Да ерунда, — она неуверенно улыбается. — Ничего страшного.

— И все-таки?

— Ну, давление слегка подскочило. Прошло уже.

— Если это что-то серьезное, то тебе нужно сходить к врачу, а не устраивать сговор с Толиком за моей спиной!

В прихожей хлопает входная дверь. Толик ушел. И мама резко меняется.

— Знаешь что, — шипит она, потеряв прежний радушный вид, — я сама врач. Ты лучше подумай, как мужик за тобой увивается! В ножки падать готов! Где еще такого найдешь?

— Да он каждой встречной юбке готов в ножки упасть, — говорю раздраженно.

— И что?! Мужики все такие! Тот пьет, тот бьет, тот гуляет. Радуйся, что твой еще из квартиры добро не выносит, не пропивает, как у нашей соседки. Подумаешь, один раз застукала!

Все, не могу.

Разворачиваюсь и иду в свою комнату. Мать бежит следом.

Я закрываю дверь у нее перед носом, но она рывком открывает ее.

— Не смей от меня закрываться! — кричит. — Я с твоим отцом столько лет жила и семью сохраняла ради тебя! Чтобы у тебя, дуры, отец родной был!

Эти слова бьют словно пощечина. Я замираю. Так больно. Больно слышать такое от самого близкого человека.

— Я не просила идти на такие жертвы ради меня, — говорю через силу.

— Дура! Вот появится свой ребенок, тогда поймешь, что ради него пойдешь на любые жертвы! И еще сама будешь бегать за Толиком, когда припечет!

Ну уж нет. Тут она ошибается. Не буду.

Она с силой хлопает дверью и уходит.

Я понимаю, что долго так продолжаться не может. Мы просто сожрем друг друга, а я хочу, чтобы мой ребенок рос в нормальной атмосфере, без нервов и скандалов. И не хочу, чтобы с мамой что-то случилось. Вдруг у нее и правда давление?

Включаю компьютер и остаток вечера посвящаю поиску съемных квартир. Но ничего подходящего нет. Большинство либо сараи, либо на отшибе, либо слишком дорого. Переехать некуда. Да и денег на это нет. Не просить же у мамы...

Следующие дни мы живем с ней в условиях вооруженного нейтралитета. Она со мной демонстративно не говорит, а я тоже не лезу. Целый день сижу на работе, вечером молча грею себе ужин и запираюсь в комнате.

В офисе стало полегче, и я параллельно с работой тайком занимаюсь своими делами.

Поначалу я все ждала, когда Вадим начнет расспрашивать про тот случай на лестнице. Но прошло уже несколько дней, а он все молчит. И я тоже расслабилась. Может, зря волновалась, и никто ничего не знает. Подумаешь, кто-то чашку разбил. С кем не бывает…

— Марина, — голос Вадима привлекает мое внимание.

— Да? — отрываюсь от экрана.

В руках начальника папка с бумагами.

— Вот, это надо пересмотреть и убрать лишнее.

Я кликаю мышкой, чтоб свернуть свой проект, но он зараза виснет. Ничего не закрывается и на другую вкладку не переходит.

— Давай помогу, — Вадим обходит стол и замирает.

Продолжаю издеваться над мышкой, пытаясь свернуть экран. Да что за напасть!

— Марина, — слышу над собой голос шефа. — Что это такое? Почему вы занимаетесь ерундой на работе?

— Я это… — мямлю. — Извините.

Поймали с поличным. Зловредный экран отвисает, и программа сворачивается. Но уже поздно. Меня засекли.

— Это чтоб в последний раз. У нас база всю вашу работу фиксирует и все ваши движения.

Я густо краснею. Отчитывают, как маленькую девочку. Стыдно-то как.

— Простите, больше не повторится.

— Хорошо. Вот документы, — его взгляд скользит по моему лицу и останавливается на груди.

Вадим вкратце объясняет, что мне нужно сделать, а сам продолжает изучать мою грудь. Я даже невольно опускаю взгляд. Может, пуговка расстегнулась или чем-то испачкалась… Но нет, все в порядке. Почему от так смотрит?

Ох, так вся моя красота выделяется через лифчик и блузку! Надо было не тонкий, а с поролоном надеть! Последнее время грудь чуть-чуть подросла и стала очень чувствительной...

— Марина, вы меня слышите? — Вадим щелкает пальцами у меня перед глазами. — Не спите!

Мои щеки заливает жар.

— Да, я все поняла…

Хватаю бумаги и прячу лицо.

Под взглядом Вадима хочется провалиться сквозь землю.