Наследник для врага

Глава 1. Соня

– Иди к себе, Сонь.

Я удивленно смотрю на отца, когда он резко поднимается из-за стола. О чём-то переговаривается с главой своей охраны, мрачнеет с каждой секундой. И я уже жалею, что сегодня приехала в гости.

– Сонь, к себе, - повторяет папа, доставая телефон. – Не высовывайся, хорошо?

Киваю, не желая спорить. Поднимаюсь в свою спальню, где ночую изредка. Отец не афиширует, что у него есть дочь, а я выслушиваю слишком много упрёков, когда приезжаю.

Одной встречи в месяц на семейном ужине хватает. Только сегодня, видимо, что-то идёт не по плану. Я слышу шум внизу и громкие разговоры, которые переходят в крик.

Автоматом накрываю ладонью выступающий живот, забираясь на кровать. Словно в попытке защитить малыша. Я не понимаю, что происходит, и это сковывает страхом.

– Всё хорошо, - произношу в слух и тянусь за книгой.

Подарок лучшей подруги, когда та только узнала, что я беременна. Натащила разных пособий и учебников, а ещё и дневники, чтобы я записывала туда всё.

«Мне потом пригодится».

Чуточку странно быть подопытной для Кати, но она изучает акушерское дело. Ей любая беременная девушка – лучший материал для учебы. Такая же помешанная на медицине, как и я.

Только если ей в кайф бегать на ночные смены, то для меня вся практика превратилась в ад. Из-за одного мужчины, пациента. И моей глупости.

Нельзя крутить шашни на работе.

Нельзя так быстро влюбляться.

Нельзя отдавать сердце тому, кому оно не важно.

Вот только мне же казалось, что Ян тоже что-то чувствует ко мне. Он подкупал охранников, чтобы подарить утром цветы. Уговаривал зайти после смены, никогда не переходил грани.

А теперь…

А теперь я беременна, а он выписался и смылся.

Классическая история.

Сдерживаю рваный вдох, не позволяя себе расплакаться. Если бы мужчина хотел, то за четыре месяца нашел бы способ со мной связаться. Бросил и бросил, кому какое дело? Я и без него справлюсь, Ян мне не нужен.

– Что происхо…

Обрываюсь на полуслове, когда в спальню врывается незнакомец. Точно не из охраны отца, я всех их знаю. Училась ставить катетер на каждом. А этот… Кто-то чужой.

Мужчина наводит на меня оружие, недобро улыбается.

– Поднимайтесь, госпожа Авдеева, вас ожидают.

– Я – Золотаревская, - девичья фамилии мамы, которая досталась и мне. – Я не понимаю…

– Сейчас поймешь. Давай, внизу тебя очень ждут.

Сглатываю, смотря на пистолет в руках. Взгляд сам бросается к окну, но со второго этажа не сбежать. Отец сейчас придёт и всё объяснит, я уверена. Это просто глупая шутка.

Дрожащими пальцами отбрасываю плед, ловя удивлённый взгляд мужчины на своем животе. Беременных никогда не видел? Сдерживаю резкий вопрос, подчиняясь.

Ноги ватные и каждый шаг даётся с трудом. Сердце вырывается из грудной клетки, будто я сейчас умру. Мне совсем не нравится происходящее, накатывает душащей паникой.

Вокруг незнакомые люди, все с оружием. Их так много, не сосчитать. Я не вижу никого из охраны, даже домработницы не видно, которая вечно суетится вокруг.

– Жди, - бросает мне мужчина, подходя к кабинету отца. – Не делай глупостей, Авдеева.

Послушно замираю, мне ничего другого и не остаётся. Это… Учения? Отец проверяет, как среагирует его охрана? Я отказываюсь верить, что кто-то посторонний забрался в наш дом. Так легко и просто, когда у папы лучшая система безопасности.

Нет, невозможно.

Переминаюсь на месте, сжимаю от волнения край платья. Это скоро закончится, я уверена. Разве папа не знает, что мне нельзя волноваться? Зачем он это всё устраивает?

– Не впутывай сюда мою дочь! – из кабинета доносится крик отца, от которого всё сжимает тисками. – Она ни при чем!

– Моя семья тоже было ни при чем! – мужской голос режет по нутру, в нем столько холода и злости, что меня пробирает. – Но их ты впутал. Поэтому… Сань, приведи Авдееву.

Тот самый мужчина с оружием, видимо Саша, появляется спустя несколько секунд. Кивает мне на дверь, приглашая. А я не решаюсь сделать ни шагу. Я не хочу быть здесь.

Я хочу… Обратно в палату с зашторенными окнами, где пахло апельсинами. Хочу слушать рассказы Яна о детстве и говорить с ним о глупостях. Ещё не минутку вернуться в прошлое, где всё было хорошо и просто.

Я не была беременной в двадцать один, а мужчина не пропадал из моей жизни.

И преступники не врывались в мой дом.

– Давай шагай, - Саша недовольно скалится, открывая дверь шире. – Тебя ждут.

Мне кажется, что я упаду в любой момент. Мир кружится, расплывается перед глазами. Словно я шагаю навстречу своему приговору. К тому мужчине, с которым говорил папа в кабинете.

– Мы решим всё без Сони, - отец даже не смотрит на меня, прикрывая своей спиной. – Дай девочке уйти. Она напугана и ничего не знает.

Глава 2. Соня

– А после разберусь с вопросом от кого ты беременна.

Я меня холодеет всё внутри, до кончиков пальцев. Это странно, неправильно, пугающе. С какой лёгкостью Ян распоряжается моей жизнью и командует.

У меня уже были мысли, что с ним просто не будет. Ян ведь лежал в больнице, где я проходила практику. Частной и дорогой больнице, не просто парень с улицы явно. И где-то на задворках сознания был страх.

Что Ян захочет забрать ребёнка, откреститься от меня.

Страх вперемешку с надеждой, что он просто вернется за мной и скажет, что любит.

Только в его глазах один холод, словно совсем чужие люди.

Страх становится реальностью, а надежда умирает.

– Сонь, иди к себе, - повторяет, как отец час назад. – И собери вещи. Мы с тобой сейчас уедем.

Я не верю в это. Меня никто не останавливает, даже папа. Я просто на ужин приехала, на выходные. Впервые за долгое время. И надо же было, чтобы так попасть.

Ничего не понимаю.

Застываю на пороге спальни, не обращая внимание на Яна, который едва подталкивает в плечо. Не знаю, что делать и как реагировать. А после просто присаживаюсь на кровать, сжимая плед пальцами.

Он ведь не потащит меня силой, так?

– Я никуда не поеду, Ян, - голос дрожит, а мне до жути страшно. От того, что я не узнаю этого мужчину. Он каждый вечер шептал, как ему нравятся мои волосы. А сейчас ощущение, что я вся ему не нравлюсь. – Я буду здесь. Ждать… Ждать своего жениха. Я не понимаю, почему ты решил, что я беременна от тебя. Но это не так. И ты не имеешь никакого права…

– Помолчи, Сонь. Собери вещи или уедешь без них. Я с тобой не шучу.

Прикрываю живот, отпихивая руку Яна. Я не верю, что он может навредить мне, ребенку. Нет, нет же!

– Я никуда не поеду, - повторяю тверже. Может, я не могу быть достаточно смелой для себя, но ради нашего малыша пойду на многое. – Если хочешь тест, то я его сделаю. Ты убедишься, что он не твой, - лаборатории ведь можно подкупить, да. – И оставишь меня в покое.

– Сонь, ну ты ведь была умной девочкой всегда. Почему сейчас включаешь дурочку? Мы уедем из этого дома вместе, тест я буду делать в клинике, которой доверяю. Всё решено? А если ты надеешься на своего отца, то он сейчас ничего не может сделать.

– Ты бросил меня! Исчез! – меня прорывают, злые слёзы щиплют глаза. Как он мог поступить так со мной? Поступать сейчас? – А теперь хочешь так просто забрать.

– Я понял, просто не получится.

Вскрикиваю, когда Ян просто поднимает меня на руки. Хватаюсь за его шею в страхе упасть, прижимаюсь ближе. Кажется, чувствую, как размеренно бьётся его сердце.

Пока моё заходится в припадке.

– Пусти меня! – требую, но не вырываюсь. Не хочу навредить ребенку. А ещё Ян так близко, такой теплый. На секунду позволяю себе забыться в этих ощущениях. – Ян!

– Сань, собери её шмотки, - мужчина игнорирует меня, останавливаясь возле охранника. – Основное. Мы уезжаем, у вас пять минут. Наведите тут порядок и за нами.

Так странно. Мне казалось, что Ян будет нести меня через порог в день нашей свадьбы. Мои мечты пробрались далеко, как хорошо нам будет вместе. В больнице ведь всё было идеально.

А теперь…

Меня усаживают в машину на заднее сидение, Ян сам пристёгивает ремнем безопасности. На секунду его пальцы сжимают мою ладонь, и кажется, что в глазах мужчины мелькает что-то знакомое.

– Поехали.

Просто показалось.

Всё такой же холодный и чужой.

Но почему четыре месяца назад он был совсем другим?

– Почему ты меня бросил?

Я не спрашиваю это вслух, но вопрос бьёт внутри. Почему? За что? Что я такого сделала, что заслужила подобное?

Почему-то я ожидаю заброшенный склад или дом за городом. Так ведь живут все бандиты? Не могу поверить, что Ян один из них… Но кто ещё приходит с вооруженными людьми в чужой дом?

Но машина заезжает на территорию комплекса, где гуляют мамочки с детьми, полно постов охраны. С удивлением осматриваюсь, останавливая взгляд на Яне. Он ни слова не сказал, пока мы ехали.

– Я…

– Пожалуй, золотце, - его голос звучит напряженно, устало. – Просто выйди из машины и не доставляй проблем, хорошо? Никто не бросится на помощь, а нервы помотаешь.

– Ты думаешь, что я просто позволю похитить меня? Оставить непонятно где, а потом ждать возвращения?

– Оставить? Нет, Сонь, мы будем жить здесь вместе.

– Я не буду с тобой жить, Ян!

– Ну, можешь с охраной. Как тебе больше нравится. Но ты будешь под наблюдением, чтобы не натворила глупостей.

Ян помогает мне выбраться из машины, прижимая к себе. Обнимает за талию, так близко-близко, что его парфюм словно под кожу пробирается. Ведёт к подъезду, молчит всё время, пока мы поднимаемся на нужный этаж.

– Ян… - начинаю, как только за нами закрывается дверь квартиры. – Ты ведь понимаешь, что беременным нервничать нельзя? А я сейчас… Я очень и очень нервничаю. Я не понимаю, что происходит и… Ты можешь нормально всё объяснить?

Глава 3. Ян

Я сжимаю в руках кружку с кофе. Ругаюсь под нос, когда горячая жидкость шпарит под кожей. Присутствие Сони выбивает из колеи, посылает к черту весь план.

Как я могу спокойно сидеть рядом, когда знаю чья она дочь? В чём замешено семейство Авдеевых. Это не просто бывшая, милая девчонка из больницы, которая понравилась, когда только залетела в палату.

Авдеева кровь, блин.

Соня улетает в спальню, даже не узнав, какая для неё. Я бы не трогал, не забирал её, пусть каждый платит за свои грехи сам. Меня интересовал Авдеев и месть именно ему.

Пусть сам Влад поступил низко, мразотно, наказывая мою семью. Но я так не собирался поступать. У нас с ним война, а не с его дочерью. Только всё пошло по кривой дорожке.

Когда Халид достал мне фотографии Сони, на которых она крутилась с животом. Я знал к тому моменту коды охраны, запустил своих людей туда, всё было четко.

Но почему-то никто не сказал, что Соня беременна.

От меня же беременна!

И жениха у неё не было, непонятно зачем так врала. Завтра тест покажет всю правду. И если тогда я облажался, не защитил своего ребенка, то в этот раз исправлюсь.

Не позволю Авдееву и его семье навредить моему сыну или дочери.

Черт.

Бью кулаком по столу, заглушая одну боль другой.

Я стану папой. Соня беременна. От меня.

Это словно нереальные мысли, никак не могу вбить в голову. Кажется странным, что такое происходит. Я не планировал заводить детей, что такое случится.

Уж точно не с дочерью Авдеева.

Я был уверен, что после Веры никогда буду иметь ни сына, ни дочери. Никого. Жена была моей первой влюбленность, так, чтобы не хотелось бежать на утро после секса.

Так отличалась от кодла змей, которое окружало. В которое я сам влез, чтобы больше заработать, подняться. Можно было податься в грузчики или на стройку, как большинство парней после детдома. А можно было влезать в грязь.

Только ведь денег хотелось. И Веру хотелось в красивые места водить, она это любила, хотя никогда не просила. И верила в меня, черт. Каждый раз верила, даже когда сказал, что надо с Москвы уматывать.

Надоело всё, слишком долго ходил по грани. Думал, что найдём новую жизнь в Европе, будем отдыхать на берегу моря. Тем более, что у нас должен был быть малыш, всё налаживалось.

Только у Авдеева, главного конкурента, оказались руки длиннее.

– Мразь!

Запускаю кружку в стену, стараясь сдержаться. Ноющая рана в груди за пять лет совсем не утихает. Болит, гноит вечно. И напоминает, что я имел и что потерял.

Жуть как хочется отыграться, тоже лишить Влада его семьи, самым простым способом. Да только не получается опуститься на тот же уровень, какой бы Соня не была на самом деле.

– Ян? – девчонка топчется на пороге, перепугано смотрит на осколки. – Я… Я услышала шум, думала, что-то случилось.

Отец твой, золотко, случился.

Сама ты, черт, влезла куда не надо.

Что уж теперь?

– Сонь, не сейчас. Иди к себе. Только не перепутай наши спальни, - возвращаю привычную ухмылку на лицо. – Я переезжать не намерен.

– А… Где твоя?

– Угадай.

На дне её глаз вспыхивает злость и раздражение, девчонка гордо вскидывает подбородок, разворачиваясь. Удивительная. Только что тряслась, а теперь совсем преобразилась.

Авдеева кровь, точно.

Хуже яда.

– Ян, - замирает, даже не поворачиваясь. – У тебя кровь на руке. Я бы предложила обработать, да мараться не хочу.

И уходит, как английская принцесса. Даже дверью не хлопает, само спокойствие. И это злит сильнее, заставляя держать эмоции под контролем. Она носит моего ребенка, пока это перекрывает все её грехи.

Зато радует, что Соня мою спальню выбирает.

Уверен, что Ада будет громко и долго смеяться надо мной. Давняя подруга, которая отговаривала от мести. Только легко говорить, когда у неё всё решилось само собой.

А я… Должен был просто подобраться к Авдееву, найти его слабые точки и ударить. А всё привело к тому, что в моей постели спит дочь врага, которая вдруг беременна от меня.

Черт.

Честно, вот лучше бы, чтобы она действительно сказала правду. Нашла себе жениха, быстренько залетела и там ни капли моего ДНК. Всё стало бы намного проще, но…

Жизнь никогда не была простой и не позволяла моим «лучше бы» сбываться. Только удар под дых, пока не сломаюсь окончательно. Думал, что умер в момент, когда узнал о смерти Веры и малыша.

А нет, судьба добивает, так связывая.

– Ян? – девчонка подбирается на кровати, натягивая сильнее одеяло. – Что ты здесь делаешь?

– Это моя спальня.

– Я тогда…

– Лежи.

– Ты же не… Ты…

Глава 4. Соня

– Золотко.

У меня закладывает уши от собственного крика, а руки Яна только добавляют мощности, страха. Мужчина сжимает меня поперек груди, тянет на себя. А я не могу остановиться, всхлипываю, падая на его грудь.

– Тише.

Голос Яна словно из моих воспоминаний. Мягкий, обеспокоенный, проникает под кожу. Он так же шептал мне, когда мы были в палате, когда смотрела на него перепугано, когда решила, что хочу первый раз именно с этим мужчиной.

И сейчас я снова дрожу в его объятиях, а по щекам стекают слёзы, не оставляя в покое. Меня трясет, словно в лихорадке. Не хватает дыхания, сердце колотится, словно мне адреналин вкололи внутримышечно.

– Сонь, что такое? – Ян сжимает моё лицо, разворачивая лицом к себе. – Ну же, посмотри на меня. Тебя трясёт, холодно?

– Н-нет.

– Ты вся дрожишь. Нужно ещё одеяло? Ну, не молчи! Скажи, мля, что случилось?

– Ничего. Ничего, - повторяю, не в силах отодвинуться от мужчины. – Мне не холодно. Это… Это всё мозг виноват, он выпустил из-за страха адреналин и кортизон в кровь.

– И от этого припадок?

– Нет, - фыркаю, понимая, что Ян просто отвлекает меня. Но поддерживаю игру: – Гормоны вызывают всплеск активности, повышенное давление, ну и заставляют работать мышцы так, что они слишком часто сжимаются.

– Умная же, да? На фельдшера учишься, если я не ошибся.

– Не ошибся.

Замолкаю, позволяю страху улечься в душе, отпуская свои когти. Тянусь дрожащими пальцами к лицу, стирая влажные дорожки. Чувствую, как одежда неприятно липнет к телу, я вся вспотела.

Медленно отстраняюсь от Яна, двигаюсь к краю кровати. Только когда ноги касаются прохладного пола, могу немного вдохнуть. Мне жарко, а воздух спертый, давит.

– Ты… Ты можешь открыть окно, пожалуйста? – прошу сипло, зная, что мужчина может отказать. Он четко дал понять, что я его не интересую. – Мне… Можно мне на свежий воздух? Я обещаю, что не сбегу.

Не сейчас так точно, у меня просто нет сил на это, никаких. Слишком сложный вечер, эти абсурдные разговоры про отца! Мне нужно время, чтобы всё переварить.

А потом спокойно поговорить с Яном. Хочет мстить отцу? Пусть разбираются между собой, я не буду пешкой в чужой игре, хватит! Хочет видеться с ребенком? В тюрьму водить не буду, но мы можем договориться о совместной опеке.

Главное, чтобы это всё закончилось.

– Тебе часто сняться кошмары, Сонь?

– Это важно?

– Черт, я подумал, что тебя похищают или с ребенком что-то! Я должен понимать, когда есть опасность, а когда её нет.

– Нет, не часто. Так что, можно мне на улицу?

Ян долго молчит, заставляя меня покачать головой. Он совсем не такой заботливый, как был в больнице. Видимо… Там он притворялся другим, чтобы привлечь моё внимание. А сейчас необходимость играть пропала.

Он не обязан заботиться обо мне и переживать тоже. Нужно просто запомнить это и прекратить на что-то надеяться. Реальность поменялась, Сонь, пора включать голову.

– Переоденься, - Ян бросает на кровать сумку с моей одеждой, а я даже не заметила, как он поднялся. – Ну?

– Зачем?

– Ты вся промокла, золотко. И собираешься среди осени гулять в подобном виде? Переоденься в сухую одежду и выйдем на воздух.

– Спасибо.

Я не должна благодарить за это, я свободный человек!

Но пусть я не была сильна в психологии, но отец проводил для меня и своей охраны учения, вдруг что-то случится. Первое правило – не злить похитителя, не играть в героя.

А я… Да, я могу немного потерпеть, пока папа не заберет меня

– Ты можешь выйти? – прошу, опуская взгляд. Жду сальных шуточек о том, что он там всё видел, ничем не удивлю. – Ян?

– Да, конечно. Позови, как закончишь. И не твори глупостей.

И какую глупость я могу сделать в чужой спальне? Надо было выбирать вторую, пусть и не готовую. Постельное белье я и сама могу застелить, не безрукая же.

Вернусь с прогулки и займусь этим вопросом. К тому же, пока буду на улице – можно найти лазейки. Это ведь не частный дом, а комплекс с четырехэтажными зданиями. Не может быть всё слишком охраняемо.

Я поспешно натягиваю спортивные штаны и кофту, с сожалением смотрю на любимые джинсы. Теперь некоторые вещи придётся отложить на год или два, пока не приду в форму.

– Я готова!

– Отлично, - мужчина подхватывает плед с пола, ждёт, пока я поднимусь. – Пойдём.

– Подожди… Ты… Мы идём на балкон?

Вот тебе и разведка, вот и побег.

Хмуро прохожу мимо Яна, ежась от порывов ветра. Мужчина не улыбается, но я прямо чувствую его самодовольство. Конечно. Так обмануть доверчивую девушку…

Отбрасываю негативные мысли, стараясь не нервничать лишний раз. Что-то мне подсказывает, что поводов для волнения ещё будет много. И лучше мне научиться с этим справляться.

Глава 5. Соня

– Я удивлён.

Застываю на кухне, слыша голос Яна, чувствуя мужчину. Кажется, что даже воздух электризуется, становится гуще из-за чужого присутствия. Между лопаток давит чужой взгляд, натягивая нервы до предела.

Мне все ещё сложно поверить в то, что Ян вернулся в мою жизнь. Похитил меня! Устроил какую-то личную вендетту моему отцу. Кажется кошмаром, просто я всё никак не проснусь.

– Что я готовлю? – разворачиваюсь к мужчине, сжимая в руках нож. – Я не думала, что нельзя…

– Нет, Сонь. Даже не пыталась сбежать?

– Может пыталась.

Возвращаюсь к завтраку, продолжая нарезать томаты тонкими ломтиками. Мне кажется, что каждый разговор с Волковым даётся всё сложнее и сложнее.

Я не смогла нормально уснуть этой ночью. Ян оставил меня в одиночестве на балконе, но я даже не пыталась кричать и звать на помощь. Секунда дела, чтобы мужчина заставил меня замолчать.

Ворочалась в кровати, всё не могла найти правильную позу. И мысли съедали изнутри. А если Ян прав? Если отец действительно мог сделать что-то настолько ужасное…

Конечно, папа никогда не навредит мне или моему ребенку, это бред. Какие бы не были разборки, это ведь я! Даже будь я беременна от самого ужасного человека в мире – это ведь его внук.

Да, папа не был рад, что я так рано жду ребенка. Не одобрял этого и предлагал аборт в качестве варианта. Но ведь все сроки уже прошли, решение принято. И я уверена, что Ян просто пугает меня, чтобы я сама осталась.

Но…

Страх царапает, не позволяет думать рационально. Меня бросает от одного решения к другому, мысли взрываются. Как мне понять, что действительно правда?

– Не пыталась ты сбежать, - Ян облокачивается на холодильник, внимательно следит за моими движениями. – За квартирой следят мои люди, они бы тебя вернули и разбудили меня. А так как я спал…

– То поводов не было.

– Умница. Что готовишь?

– Омлет.

– Поделишься?

– Прости, не нашла мышьяк, так что твоя порция будет неполной.

Огрызаюсь, открывая банку с оливками. Где-то орет инстинкт самосохранения, что Ян из больницы и Ян нынешний разные люди. Нельзя так говорить, нельзя нарываться. Мне может в любой момент прилететь, кто знает, на что способен мужчина.

Но молчать не получается. Сарказм рвётся, единственное, чем я могу сейчас защитить. У меня нет оружия или охраны, нет ничего, с помощью чего я могла бы противостоять Яну.

Только резкие слова.

Которые вызывают у Волкова резкий смех, от которого холодок бежит по спине.

– Клятва Гиппократа ничего не значит, да? Про ценность жизни и…

– Это заблуждение, Ян, - вздыхаю, отправляя всё на сковородку. – Мне нужен сыр, можешь отойти?

Вместо этого мужчина сам достаёт кусочек сыра, забирая у меня терку. Позволяю ему это, пусть помогает. В конце концов, я ведь здесь всего лишь гостья.

– Так с чем я ошибся?

– Я не давала клятву Гиппократа. Никто из врачей её не давал, это странный миф. Мы приносим клятву врача. И то, после окончания университета, когда нам вручают диплом. Вот. Так что сейчас я ничего не нарушу, если отравлю тебя.

– Я понял, химикаты дома не держать. Ожидаемо.

– Да, если… Я не знаю, как ты привык…

– Давай по делу, Сонь.

– Я плохо реагирую на многие запахи сейчас, особенно всякую химию и чистящие средства. Мне даже пришлось из больницы уйти, потому что токсикоз очень мучал. Поэтому не знаю, заказываешь ты клининг или домработница, или сам… Но можно, чтобы средства были без запаха?

– Я понял. Без проблем.

– Спасибо. Мне, правда…

– Это не ради тебя, Сонь. А ради ребенка.

Отрезает, уходя обратно в спальню. Смотрю удивленно в след мужчине, не понимая, что только что произошло. Что настолько его разозлило?

Или ему действительно нет дела до меня?

Я смотрю вслед Яну, а затем встряхиваю волосы. Его эмоциональные скачки не моя проблема. Как и то, как мужчина ко мне относится. Это всё его загоны, пусть.

Меня волнует только мой ребенок и скорее добраться домой. А Ян… Ян пускай катится к черту. Или на встречу к моему отцу и вдвоём решают свои проблемы.

Это не моё дело.

Да.

Просто чуточку тянет в душе, неприятно царапает. Так, что слёзы накатывают на глаза, душат. Делаю короткие вдохи, сжимая пальцами кухонный столик.

Быстро не справиться с тем, что моя детская влюбленность заканчивается так. Провалом и болью, отчуждением. Предательством, которое иголками врезается под кожу.

– Тарелки сверху, - вздрагиваю от голоса, когда ищу по полочкам. – Я достану.

– Отлично.

Ян возвращается так же внезапно, как и ушел. Переодетый в белоснежную рубашку и брюки, бросает пиджак на спинку стула, прежде чем доставать посуду.

Глава 6. Ян

Меня словно облили кипятком. За секунду просто из состояния шаткого перемирия меня бросает в разгар войны. Только ведь не с Соней мне нужно бороться.

И это сложнее.

Нихрена.

Я потерял жену, потерял ребенка. Ещё одной потери я не допущу. Если для этого нужно будет держать Соню под круглосуточным наблюдением в больнице, то так и сделаем.

– Что ты имеешь ввиду? – сжимаю кулаки, стараясь сохранить голос ровным. Вряд ли крик сейчас поможет девушке. – Соня!

– Есть такое понятие, как резус-конфликт, - она вздыхает, прикасаясь ладонью к животу. – Там много последствий, если им не заниматься. Я занимаюсь, у меня берут анализы постоянно, проверяют антитела и прочее. Скоро у меня должно быть плановое УЗИ, там будут видны отклонения, если они есть.

– И что с этим конфликтом можно сделать?

– Ничего. То есть, лечение есть, и я лечусь. Но кровь не изменишь. У тебя положительная группа крови, у меня – отрицательная. То есть, у отца ребенка положительная.

Проглатываю эту оговорку, позволяя выставить себя дураком. Если девушке будет легче от этого, пускай. Потому что слово «выкидыш» бьёт по мозгам, льет кислоту по венам.

Меня выворачивает наизнанку от переживаний. В голове ужасные картинки, ни одного хорошего исхода. И у меня нет времени разбираться с самообманом Сони.

Будь ребенок не моим, то девчонка предоставила бы все доказательства и быстрее меня неслась в клинику. А сама оттягивает. И хочет сбежать – по глазам вижу.

Мой там ребенок, мой.

И я сделаю всё, чтобы ему никто не навредил.

– Всё зависит от моего малыша.

Соня опускает взгляд, её ресницы едва дрожат. Вверх и вниз, как крылья бабочек. Красивая же, зараза, не получается абстрагироваться. Не думать о том, как её пухлые губы складываются в «о», как краснеют ещё щеки, стоит прижать к себе.

Эта девчонка как яд, просто так не избавиться. Не думал, что пару недель в больнице обернуться такими последствиями. Хочется встряхнуть её за плечи, а после толкнуть к спальне.

В горизонтальной плоскости решать многие проблемы.

– Если у ребенка будет положительная группа, то будет сложно. Отрицательная – никакого конфликта, никаких проблем. Поэтому мне нужно ездить к моему врачу. Понимаешь? Она видит всю динамику, знает показатели. Если что-то не так, то именно она быстрее всего заметит. К тому же…

– Что?

Соня молчит минут, поджав губы. Её взгляд мечется, сглатывает и смотрит за мою спину. Тонкие длинные пальцы обхватывают кружку с чаем. А я как псих ловлю каждое движение. Жду, что будет дальше.

– Я буду обследоваться у Елизаветы до конца.

– Нет.

– Это не был вопрос, Ян. Это ультиматум. Иначе я не позволю меня обследовать, брать кровь, проводить УЗИ.

– Думаешь, тебя кто-то спросит?

– Свяжешь меня, силой уложишь на кушетку? Думаешь это пойдёт на пользу ребенку? – усмехается, смотрит уверенно. – Ты ведь сказал, что заботишься о малыше. Так что да, Волков, это ультиматум. Я прохожу все обследования, а ты уважаешь мой выбор врача.

Ловит меня в ловушку, потому что заставлять Соню, это риск навредить ей и ребенку. Риск, что что-то пойдёт не так, тем более, если беременность и так будет тяжелой.

Соня видит слабость и давит на неё.

Авдеева дочь.

– Интересно, что ты за мать тогда будешь. Если готова рисковать здоровьем?

– Интересно, что ты за отец, если не готов на уступки ради ребенка? – зеркалит мою фразу, вздыхая. Нет, девчонка не так много взяла от Влада, её маска трещит по швам. – Ян, я не буду проходить обследование у других врачей. Это… Я ведь не прошу о чём-то сверхъестественном. Просто врач, с которым я чувствую себя в безопасности. Знаешь, есть примета? Беременным нельзя отказывать.

Знаю. Жена часто ею пользовалась, выпрашивая себе варенье с солеными огурцами и миллион первый костюмчик для ребенка. Я даже не знаю, куда дел все вещи.

Не помню.

Забрала Ада, моя заклятая подруга с детдома, которая тоже ждала ребенка? Нет, точно нет. У неё своего добра хватало. Сжег? Просто бросил при переезде?

В памяти пусто, словно полили отбеливателем. Помню, что покупали. Помню, как складывал всё огромными стопками. Маленькие пинетки, слюнявчики и пустышки.

А куда всё делось?

– В любом случае, - голос меня подводит, во рту сухо. Опрокидываю остатки кофе, собираясь. – Об этом будем говорить, когда тест подтвердит отцовство. Ты ведь уверена, что это не так. Зачем тогда раньше времени спорить?

– Да, точно.

Маленькая врушка. Из раза в раз забывает о том, что соврала и как поступала. Ну ладно, сейчас Соне можно многое, почти всё. Пока она носит моего ребенка, она – приоритет.

Я бы с радостью отправил Соню подальше от всех разборок. Куда-то в лес или горы, где свежий воздух и спокойно. С Авдеевым мы бы здесь разбирались, а она в безопасности.

Но я не уверен, кому могу доверять. Конечно, Царь выделил своих людей. Цербер, который держал большую часть криминала под контролем. Старые знакомые, с которыми когда-то вёл дела…

Глава 7. Соня

Меня задеваю слова Яна, хотя и не должны.

Ноунейм.

Никто.

Предельно ясно, как мужчина ко мне относится. Просто случайная мама для его ребенка. Которая, к сожалению, оказалась дочерью врага. И это режет по живой ране, ковыряет внутри.

Я сжимаю губы, стараясь удержаться. Это не должно меня задевать, мне плевать. Сделаю всё, чтобы было плевать. Потому что Ян не заслуживает моих чувств и страданий.

– Ноунейма зовут Софи, - произношу уверенно, потому что не позволю мужчине так себя вести. Стирать меня, отодвигать подальше. – Вдруг кому интересно.

– Вера, очень приятно, - рыжая девушка улыбается мне, напрочь игнорируя Яна. И нравится мне этим, немного. – Всё готово, поэтому мы можем идти. По пути расскажу, чего ждать.

– Я знаю, как проводят ДНК-тест.

– Ну, это ведь не стандартный, так как ребенок ещё в утробе…

– Она сказала, что знает, - Ян фыркает, сжимая пальцы на моей руке, чуть выше локтя. Не больно, но чтобы не смогла отойти в сторону. – Соня учится на медсестру.

– Фельдшера.

– Одна фигня. Так что я хочу побыстрее закончить с этим. У нас ещё осмотр у врача, а нам не нужно слишком долго светится в городе.

Что автоматом значит – мне нужно как можно дольше задержаться в городе. Может быть, отец прочесывает всё в городе. Ну не позволит он Яну просто забрать меня.

Вчера его застали врасплох, ворвались в дом. Поэтому он так поступил и отдал меня. А теперь сделает всё, чтобы вернуть. Я уверена в этом. Как и то, что у папы связи везде. Как минимум, один из его друзей работает в полиции на высокой должности.

Не так сложно вычислить машину по номерам, найти связь. И чем дольше я буду находится в городе, тем больше шансов на спасение. А уже потом, в безопасности и тишине, смогу подумать обо всем.

Не обязательно ведь говорить папе, что Ян отец ребенка. Даже если что-то правда в истории Волкова, если папа может причинить мне боль… Если он не узнает, то я буду в безопасности.

– А где дамская комната? – спрашиваю на полпути, останавливаясь. – Мне нужно.

– Соня… - твердый голос мужчины прерывается моим вздохом. – Пошли.

В уборной я долго мою руки, тщательнее, чем когда-либо. Разглядываю своё отражение, оттягиваю воротник свитера. Он жутко колючий, неудобный. Но ничего другого в гардеробе не было.

Подумываю над тем, чтобы заплести косичку, но Ян точно это заметит. Поэтому приходится выйти. Мужчина тут же отрывается от стенки, на которую облокачивался, и приближается ко мне.

– На пути обратно мы можем заехать в магазин? Я придумала, что мне нужно, - спрашиваю неуверенно, не хочу нарываться. И вздрагиваю, когда мужчина держит ладонь на моей талии, заставляя подстраиваться под быстрый шаг. – Теплых вещей у меня нет совсем. А скоро зима…

– Закажешь в сети.

– Но вдруг он не подойдет? Я же не просто хочу, а беременна, Ян. Тут специальную одежду нужно смотреть.

– Ладно, - выдает сквозь сжатые зубы. Даже не смотрит на меня, когда заводит в кабинет. – Больше никаких пожеланий? Можем сделать тест?

– Да, конечно.

Тест, после которого возможность лгать закончится.

Я специально делаю всё медленно. Усаживаюсь на кушетку, закатываю рукава до локтя. Для вида касаюсь поясницы, чтобы Ян не понял мой план. слабенький план, на самом деле. Не факт, что сработает. Но это единственное, что я могу.

А я ненавижу быть беспомощной.

– Игла зачем? – Ян, как и я, пристально следит за работой медсестры.

– Кровь взять, - отвечаю я, потому что девушка теряется от этого ледяного тона. Подумать только, а раньше мне мужчинка казался самым безопасным и милым. – Как, по-твоему, тест делают? Ты не узнавал?

– Нет. Только что есть возможность.

– Кровь берут из вены матери, если определяют отцовство во время беременности, - запах спирта ударяет в нос, и я морщусь. Прикусываю губу, когда иголку вводят под кожу, набирая кровь. – Если мазком из щеки, то это только после рождения. На один процент меньше точность, если таким способом.

– Значит, есть другой? Какой?

– Мы его делать не будем.

– Соня. Я же пойду и узнаю.

– И я перегрызу глотку любому, кто попробует его осуществить. Это инвазивные способы, когда задействуют самого малыша, - касаюсь живота, успокаивая ребенка. Никому не дам навредить. – Там есть риск выкидыша, пусть и маленький. Есть опасность. Ты можешь хоть всю меня обколоть, но только так. Я не…

Губа начинает дрожать, потому что я сама виновата. Столько раз пыталась убедить Яна, что это не его ребенок, что теперь мужчина сомневается. То, чего так хотела.

Только у меня всё леденеет внутри. Если он захочет больше доказательств, точно-точно? Если постарается исследовать всеми методами, на всякий случай…

– Закончила? – Ян поворачивается к медсестре, которая отправляет мою кровь в специальную пробирку.

– Ещё ваш образец…

Глава 8. Ян

– Как тебе? Большое?

Не знаю, что в Соне такого. Но стоило девчонке построить глазки с грустным лицом, как я согласился заехать в магазин для будущих мам. Что угодно, лишь бы больше не рыдала.

Рубашка давно высохла, но до сих пор чувствую фантомное прикосновение. Как влажная ткань липла к плечу, как Соня прижималась, всхлипывая.

Не помню, чтобы жена хоть раз плакала. Вообще, никогда. Может, пару раз с истерикой, но они быстро прекратились. Вера знала, что я ненавижу такое. Насмотрелся в детдоме.

Там все либо ожесточались, либо ломались с рыданиями. Каждый выживал так, как мог. Силой, баш на баш или хитростью. Помню, как запихивался гречкой, едва разбухшей от холодной воды.

На пару с Адой, которой проще было всё стащить всё из кладовой. И ничего, выросли. Оба психи чуток, но даже адекватными можно назвать. Если игнорировать вопросы мести.

Потому что и Ада, и я в этом категоричны. Кровь за кровь, ответ за ответ.

– Ян! – поднимаю голову, когда Соня добавляет громкости. – Ты не ответил.

– Нормально. Хорошо, - поправляюсь, натыкаясь на грустный взгляд. – Золотко, тебе во всё хорошо. Давай быстрее, ты ещё в продуктовый хотела. У меня не так много времени.

– Да. Прости.

Я не хотел сильно светиться в городе, тем более с Соней. Авдеев должен гадать, куда подевалась его дочурка и что с ней случилось. Так же, как я переживал, когда врачи боролись за жизнь моей семьи.

А выбирать с ней одежду – последнее, о чём должен узнать Влад. Подставит под удар, не только меня. Пока эта мразь не узнала о нашей связи с Соней, скорее всего. И лучше, чтобы так оставалось.

Потому что в противном случае у Авдеева появится хоть одна точка для давления. Родные? Их нет. Ада и её сын Янар? Очень далеко, под защитой самого Цербера, никто даже не взглянет в их сторону. Только если смертник.

Есть только беременная Соня. Больше у меня никого нет. И если мне придётся Владу лично горло перегрызть, чтобы их сохранить… То я так и сделаю.

– Я почти выбрала, - Соня скидывает одежду консультантке, морщась. – Прости. Мне бы ещё верхнюю одежду теплую…

– Бери всё, что нужно.

– Хорошо, но там… Надо будет свитеры перебрать, отложить пару.

– Почему? – вздыхаю, бросая взгляд на часы. Мы тут уже час торчим, а я ненавижу ходить за покупками. – Давай, Сонь, я жду ответ.

– Потому что я набрала много, там получается дорого. И…

– Золотко, не е… не трогай мои мозги, хорошо? Я только что отвалил больше ста кусков за анализы. Думаешь, меня волнует цена шмоток?

– Спасибо.

Спасибо, мля.

Как плюс – хотя бы больше не притворяется, что в вещах нет смысла и скоро докажет, что ребенок не мой. Спасибо, этого мне уже хватило по горло. А стоимость анализов я коменсирую ещё.

Фантазия ни одной приличной мысли не подбрасывает, как именно я буду с девчонки спрашивать за эти выкрутасы. Так, чтобы каждую копейку отработала и…

И я законченный извращенец, если думаю о Соне в таком ключе. Вдалбываю себе в голову, напоминаю. Она дочь Авдеева – это раз. Она беременна – это два. Три – с ней больше ничего не повторится.

– Это всё? – окидываю взглядом скромные пакеты, которые забираю на кассе. – Ты же больше выбирала.

– Угу. Ну, я перебрала потом. Там одинаковое было, мне не нужно миллион свитеров. Вот. Теперь в продуктовый? Я так хочу апельсинов, Ян. Очень хочу.

– Будут тебе апельсины.

– Ой, дай мне две минуты. Я переоденусь, свитер жутко колючий.

– Ладно.

Соня ведёт себя адекватно, словно мы семейная парочка. И я могу пойти на уступки. Именно это и работает. Баш на баш. Она слушается, а я позволяю себе пару шагов навстречу.

Тем более, девчонка постоянно тянет рукава или воротник, морщится. Не моё дело, но чем спокойнее она будет, тем лучше. Особенно если прекратит разбрасываться временем попусту.

Временем.

– Ян! – Соня прикрывает грудь, когда я врываюсь в примерочную. – Что ты делаешь здесь?

– Поговорить пришел.

– Ты… Ян. Выйди, я сейчас закончу.

– Выйду, только ответь мне на один вопрос, - ловлю темную прядь непослушных волос, наматываю на палец. Наклоняюсь ниже, нависая над девчонкой. – Скажи мне, золотко, что ты сейчас не пыталась тянуть время. Или я за себя не ручаюсь.

Ответом мне служит молчание.

Соня сжимается под моим взглядом, а глаза бегают. Супер, блин. Как только я решил, что с ней можно договориться, девчонка разочаровывает. Удумала какую-то фигню, а мне теперь разгребать.

– Я… Нет. Я не могу быстро…

– Правду, золотко, - сжимаю острый подбородок, проводя пальцем по контору. Соня вздрагивает и замирает. – Сейчас же. Что ты устроила?

– Я просто переодевалась. Свитер колючий, и я не собираюсь терпеть неудобства.

– Правду. Иначе начну спрашивать по-другому.

Глава 9. Соня

Всё происходит быстро, слишком. Я только успеваю отойти от выходки Яна в примерочной, как новое испытание. Слышу противный скрежет, оборачиваясь на шум. Какая-то машина несется на нас, не думая останавливаться.

Секунда растягивается в вечность. С ужасом понимаю, что забыла пристегнуться. Слишком боялась, что Ян разгадает мой план. Задержаться, оттянуть возвращение в клетку.

Секунда.

Если бы я не тянула время, то машина бы уже пронеслась. Дикая мысль, мелькающая на задворках сознания. Перед тем, как почувствовать резкий толчок.

Скрежет металла оглушает, перекрывает пляску сердца в груди и ругань мужчин. Я чувствую, как словно лечу когда-то. Жмурюсь от страха, пытаюсь прикрыть руками живот.

И чувствую дикое тепло, разлетающееся по телу. Будто в печку попала, и тиски. Что-то сжимает, не дает двигаться. Не знаю, кричу на самом деле или только в голове.

Всё смешивается в дикий коктейль из страха и паники, слёз.

– Сонь, - слышу голос Яна, не могу сосредоточиться. В ушах звенит, а запястье болит, пульсирует. – Золотко, посмотри на меня. Всё хорошо.

– Нет.

– Да. Из нас двоих я с открытыми глазами. Давай, тебе нужно выйти. Дверь только с твоей стороны открывается.

– С моей?

Ресницы слипаются из-за слёз, часто моргаю, стараясь осмотреться. Горло першит от крика (значит, действительно кричала), а перед глазами всё расплывается.

Могу лишь рассмотреть смятую дверь, выбитые стекла. С той стороны, где сидела я. А теперь… Совсем с другой. Прикусываю губу до крови, ничего не понимая.

Я сидела не здесь, это Ян ехал за водителем. А я… Там, где сейчас валяется крошка из стекла и месиво из железа. Но…

– Я была… Была там.

– Была. Наконец-то, млять, - дверь распахивает, в лицо бьёт прохладный воздух, остужая. – Давайте, пацаны, помогите Сони выйти.

Хватаюсь за чью-то ладонь, выскальзывая на улицу. Ноги подгибаются, не держат. Кажется, что мир плывет, становится ватным. Я часто дышу, а потом сползаю вниз.

Или стараюсь это сделать, потому что сильные руки подхватывают меня под мышки. Оказываюсь прижатой к Яну, он что-то говорит, но я не слышу. Пытаюсь вернуть контроль над телом.

– Скорая уже в пути, Ян, - голос Сани звучит рядом, отчитывается. – За машиной погнали. Далеко не уедет.

Он уехал? Врезался в нас и уехал? Кто так делает?

Вокруг суматоха, мужчины что-то кричать. Их десяток, больше. Приезжают другие, так быстро. Не могу разобраться в хаосе, только прижимаюсь ближе к Яну.

Именно Волков кажется сейчас самым безопасным. Я хотя бы его знаю, пусть и не представляю, чего ожидать. Позволяю мужчине всем заняться, не влезая.

Он явно уже пришел в себя, раздает приказы. Уводит меня в толпу вооруженной охраны, не прекращая со мной говорить. Цепляюсь дрожащими пальцами за его плечи, меня всю колотит.

– Соня, успокойся. Тебе нельзя волноваться, - его слова, наконец, долетают до сознания. – Слышишь меня?

– Я… Да. Слышу. Но… В нас врезались!

– И виновника уже поймали. Сейчас ты с врачами поедешь в больницу, охрана будет сопровождать. Валерия встретит тебя там, проведет осмотр. Та рыжая девушка, помнишь?

– Да. Кажется. Голова ватная.

– Су… - Ян обрывает ругань, мотая головой. – Тебя обследуют, только не глупи. Если что-то болит – сразу говоришь врачам. Не устраиваешь сцен, только не сейчас.

Заторможено киваю, когда возле нас останавливается скора. Не глупить, не истерить. Я и не собиралась. Сейчас самое главное узнать, что с ребенком всё хорошо.

Остальное – потом.

Я не помню, как оказываюсь в карете скорой помощи. Это стирается из памяти. Только моргнула, а меня уже ведут по больничным коридорам. Запах лекарств бьёт по рецепторам, вызывая тошноту.

Рядом та Валерия – Вера, а впереди и сзади снует охрана. Кажется, не только люди Яна. По крайне мере, я их не видела раньше. Или видела? В голове пустота.

Молча прохожу анализы, УЗИ и прочие обследования. Отвечаю автоматом на вопросы, поглядывая в сторону выхода. Где Ян, почему он не поехал со мной?

Это удивительно, но мне хотелось бы видеть мужчину рядом. Именно сейчас, когда я в полной растерянности. Чтобы он отвечал на все глупые вопросы, запретил в третий раз брать у меня кровь.

На нас напали. Я не верю в совпадения, что у кого-то просто отказали тормоза. Но не понимаю причин. Неужели всё из-за того, что я так долго возилась в магазине?

Надеялась, что отец успеет найти меня, полиция зафиксирует машину Яна и обо всём доложит папе. Только как-то не подумала, что у Волкова могут быть свои враги.

– Как ты себя чувствуешь? – рыжеволосая девушка усаживается на стул для посетителей, пока я располагаюсь на кровати. – Если какие-то жалобы…

– Нет, я в порядке. Немного дезориентирована, но это шок.

– Если будет головная боль или тошнота…

– Я знаю симптомы сотрясения. Если что-то замечу, то сразу скажу. Голова не болит, провал в памяти короткий. Опять же, из-за стресса.

Глава 10. Соня

– Как ты себя чувствуешь? – Ян заглядывает ко мне, заставляя отвлечься от книги. – Ничего не беспокоит.

– Я в порядке. С ребенком все хорошо.

Поправляюсь, вспоминая, что на самом деле заботит мужчину. Он лишь кивает, оставляя меня в одиночестве. Я откидываюсь на подушки, натягивая плед повыше.

Нападение случилось несколько дней назад, а меня все ещё потряхивает. Пальцы дрожат, сминая бумагу. Кажется, я теперь всегда буду боятся. Машин, угрозы со всех сторон.

Ян был прав.

Безопасней всего мне с ним. Кто бы не собирался навредить Яну, под угрозой были и мы с малышом. Если замешан отец… Вдруг он не остановится? А если это враг отца? Всё равно мне будет плохо.

Я ничего не могу сделать и изменить. Я не какая-то там крутая шпионка, чтобы достать данные в закрытом помещении и найти всю информацию. Я просто… Хочу жить спокойно.

Не вздрагивать из-за шума, не боятся всего вокруг. А мне кажется, что опасность в каждом углу. Сейчас Ян уйдет, а придут враги. Или на нас нападут во время следующего визита в больницу. Или…

– Сонь, - Ян возвращается спустя пару минут с тарелкой фруктов. – Ты ничего не поела.

– Я не хотела.

– Не заставляй меня контролировать каждый твой шаг, - мужчина присаживается на кровать, оставляя поднос между нами. – Или мне и этим заняться?

– Нет, не нужно. Я не… Не капризничаю, я знаю, что нужно хорошо питаться, Ян. Я не маленькая. И беспокоюсь о ребенке. Меня просто тошнило, вот и не ела.

– Хорошо. Тебе что-то нужно? Мы так и не занялись покупками.

– Нет, ничего.

– Что, больше нет желания оттягивать время и заниматься шоппингом?

Я вздрагиваю от насмешливого тона. Он понял, всё понял. Конечно, раскусил меня. И теперь я сжимаюсь, ожидая наказания. Глупо было надеяться, что мой план сработает.

А может, он сработал? Что если, отец действительно вычислил нас? И решил, что я недостаточно интересная пешка, чтобы беспокоится. Иногда в бизнесе папа был без ограничителей и стопов. Но не настолько же…

– Надеюсь, золотко, ты свою ошибку поняла. Я не позволю никому рисковать своим ребенком, даже тебе.

– Я знаю. Всё нормально, так бывает. Это из-за витаминов и уколов.

– Ты не делала уколов. Никаких.

– Да, их редко. Отслеживают в крови… В общем, из-за резус-конфликта мне иногда нужно делать инфекции. Я прохожу обследование раз в две недели, если показатели в норме – мне ничего не делают. Я слежу за здоровьем.

– Я и не говорил обратного. Но витамины же полезны?

Ощущение, что Ян говорит как с маленькой. Но я только киваю, цепляя дольку яблока. Сейчас я ощущаю себя такой. Мелкой, глупой, неспособной разобраться.

Где друг, а где враг.

Насколько стоит доверять Яну.

Как много мне нужно узнать и рассказать в ответ.

Я даже боюсь к окну подходить, на всякий случай. С радостью бы спряталась в бункере и просто изучала медицину. Факты, показатели, способы лечения.

Там всё проще, никаких неожиданностей. Любое знание можно раскопать, найти скрытые болезни и изучить симптомы. А в реальности… В реальности я могу только слушать Яна и принимать его слова. И нет другого учебника, который опровергнет или подтвердит.

– Не хочешь прогуляться, золотко?

– Что? Нет, я не хочу на террасу. Там холодно сидеть.

– Я говорил о прогулке на улице. Свежий воздух, пройдёмся до озера. Или нет, оно довольно далеко. Но тебе нужно выйти.

– Ты собирался держать меня взаперти.

– Под охраной. Но я же не монстр, Сонь, держать тебя в одной комнате. Я думал, ты будешь рада.

– Я… Боюсь.

Выдыхаю правду, а после оказываюсь в объятиях Яна.

Даже не понимаю, что начинаю плакать, пока ресницы не начинают слипаться. Сильнее прижимаюсь к мужчине, находя в нём утешение. Это слишком много для меня, чтобы выдержать.

Я не собиралась становится частью всего этого! Я просто хотела родить ребенка, от любимого мужчины. Пусть этот самый мужчина исчез, а после оказался бандитом.

Я хотела спокойно закончить обучение, а уже неделю пропускаю занятия.

Хотела съездить с мамой загород, а теперь не знаю, когда её увижу.

– Ты много плачешь, - Ян мягко надавливает пальцами на мой затылок, перебирает пряди. – Давай, расскажи, что не так.

– Ты меня похитил.

– Это было давно, мне казалось, ты уже привыкла.

– А ещё… Ты сволочь, Волков.

– Факт, тоже не новость.

Мне хочется вцепиться пальцами в лицо мужчины и пройтись ногтями. За этот легкий, насмешливый тон. За то, что моя реакция его веселит, а не вызывает совесть.

Ему ни капельки меня не жаль.

– Настоящую причину, Сонь. То, из-за чего ты отказываешься гулять и прячешься в комнате. А ещё плачешь.

Глава 11. Соня

– Нет, - фыркаю, отталкивая Яна. – Ты неправильно делаешь.

– Сонь, я в состоянии нарезать картофель.

– Ага.

Я смелею. Не знаю, что этому служит поводом. Мужчина ведет себя адекватно, словно мы просто решили поужинать вместе. Никаких нападений, похищений и прочего.

Или может дело в том, что я начинаю верить Волкову. Он действительно переживает за ребенка. А значит – не сделает мне ничего плохого, точно не в ближайшие мысли.

Поэтому позволяю себе расслабиться и немного взять управление в свои руки, забирая нож. Разрезаю картофель полосками, пока мужчина внимательно наблюдает за мной. Чувствую себя немного неуютно под таким пристальным взглядом.

Будто физически ощущаю касания к рукам и шее.

– Золотце, не ты одна с руками. Я умею готовить, пришлось научится.

– Да? Почему?

– Потому что когда «откинулся», многие базовые вещи нужно было срочно изучать.

– Откинулся? – переспрашиваю, надавливая пальцем на лезвие. – Ты… Ты сидел?

– Почти. Нет, Сонь, я не зек. Провёл всю жизнь в детдоме, хотя не знаю, где было бы хуже. Отстойный был приют.

Мужчина облокачивается на кухонную тумбу, совсем рядом. Цепляет мою кружку с чаем, делая мелкие глотки. Новость пописает в воздухе, сгущая атмосферу.

– О. Я не знала…

– О таком обычно не принято говорить. Со своими, кто так же прошел ад – да. А другим это не нужно, - Ян жмет плечами, словно его совсем это не волнует. – Ничего интересного. Кстати, если ты захочешь гречку – говори, потому что её я не покупаю целенаправленно.

– Почему?

– Объелся, как только появились свои деньги. Купил и приготовил всю пачку. А потом вторую, когда узнал, что её можно варить, а не просто заливать водой.

– У вас даже гречки не было?

Становится жутко. То есть, Ян взрослый мужчина, вряд ли его можно жалеть. Но жаль того парня, которым он был. Не могу представить, как это жить в подобном месте.

Без родных, игрушек, хорошей одежды. У отца есть фонд, он помогает одному детскому дому. Но там, конечно, всё по-другому. Ведь в прессе должны мелькать счастливые дети, а не суровые реалии приютов.

– Была, хреновая очень. Мы с Адой воровал крупу, заливали холодной водой и ели по ночам. Иногда влетало, иногда – нет.

– А Ада – это…

– Моя подруга, мы вместе прошли через детдом. Ладно, Сонь, не грузиться, - Ян мягко сжимает моё плечо, заставляя понять взгляд. – Было и было. Я к тому, что некоторых продуктов здесь не водится. И желательно их готовить в моё отсутствие.

– Ты почти всегда здесь.

– Так не будет вечно. Мне нужно будет ездить в город, заниматься делами. Я оставлю охрану, может, даже несколько дней будешь без меня. Отдохнешься.

Киваю, это то, чего я хотела. Чтобы Ян вернулся к своей работе, а у меня появилась возможность. Ведь без Волкова побег должен был быть легче. Только всё поменялось.

Бежать я точно не решусь.

И Ян…

Удивительно, но оставаться без него я не хочу. С Яном безопаснее.

– Купишь мне учебники? Ну или я могу заказать через интернет.

– Под моим контролем. Давай, отправляй всё в духовку и оформим покупки. Я завтра заберу.

Пока посыпаю приправами картофель и раскладываю в форму для запекания мясо, Ян уходит в свою спальню. Споласкиваю кружку, наливаю новую порцию чая. И забираюсь с ногами на диван, пока возвращается мужчина.

– Увижу лишнее движение…

– Да, меня учили посылать знак SOS покупая витамины. А тебя нет?

Мужчина фыркает, но едва улыбается. Усаживается рядом, устанавливая ноутбук на коленях. А затем притягивает меня к себе, поглаживая пальцами талию.

А я забываю, как дышать.

Ян теплый, очень. А ещё мягкий, несмотря на то что весь состоит из накачанных мышц. Но на нём удивительно удобно лежать. Что-то странное, на самом деле. Отдает Стокгольмским синдромом или безумием.

Но есть то, что есть. Вряд ли в ближайшее время моя жизнь снова изменится. Поэтому заставляю себя сидеть на месте, не двигаться. И медленно привыкать к новой реальности.

– С чего начнем? Ты продумала список заказа? – Волков даже не поворачивает головы, но всё равно чувствую его теплое дыхание. Настолько мы близко. – Сонь?

– Да. Я… Продукты, учебники. Вещей у меня хватает, тем более что я никуда не выхожу. Для детских вещичек ещё рано, только половина срока.

– Ну, уже не споришь, что детские вещи будет покупать твой воображаемый жених.

– Ян.

Вспыхиваю, щеки жжет смущением. Я знаю, что это глупая ложь, но ничего другого не пришло мне в голову. Когда в дом врываются вооруженные люди, как-то не до логики.

А сейчас не знаю, что говорить. Дальше врать, что это ребенок не Яна? Так ведь мужчина скоро узнает правду. Резко поменять свою линию? Тоже глупо. Не умею я в взрослых играх разбираться, совсем.