Наследный принц

Пролог

               Столица гудела, а вместе с ней и все королевство. Дворец начал готовиться к событию, которого все ждали последние десять лет. Наследный принц женится!

               Невеста кронпринца Генриха еще не успела выехать из родного Любице, а в стране уже взлетели цены не только на шелк и бархат, но даже на полотно. Вендский лен, который и так успешно конкурировал с фразским, прочно вошел в моду. Белошвейки и кружевницы не спали ночами, стараясь успеть выполнить все заказы.

           В каждом мало-мальски приличном замке дозорные с утра до ночи смотрели на дороги, по приказу хозяев высматривая королевских гонцов. Все ждали приглашения на королевскую свадьбу. Содержание хозяйских сундуков спешно перетряхивалось. Значимые суммы тратились на приданое. Кронпринц женится! Предстоящая череда балов и празднеств – замечательный повод выгодно сбыть с рук дочерей.

            Вендский посол Велимир был, наверное, самым желанным гостем в столице. Вельможи и купцы просто рвали венда на части, стараясь заранее заручиться поддержкой княжны.
- Сил моих больше нет! – Жаловался Велимир принцу Гуннару, на правах старого приятеля прячась в кабинете главы дипломатической службы Люнборга. Принц посмеивался, но не отказывал. И вовсю пользовался служебным положением, время от времени устраивая срочные «консультации» с ушлым вендом.
- Терпи, - разводил руками хозяин кабинета. – Свадьба рано или поздно закончится, а потом или наши сороки угомонятся, или ваш князь отзовет тебя в Любице и пришлет кого-нибудь еще.
- Какое там Любице! – Махал рукой Велимир. – Доведу это дело до конца, подамся в свои поместья. Лучше всего, куда-нибудь на острова, чтобы и духу людского, а тем более, женского, не чуять. Ух, как меня эти ваши бабы утомили!
- А что ты хотел? – Философски спрашивал принц Гуннар уже в который раз. – Каждой хочется видеть свою кровиночку не где-нибудь, а в свите будущей королевы. Думаешь моя жена просто так сейчас из столицы сбежала? Ты подумай, им-то с принцессой Агатой сейчас как достается?
- С ума все посходили с этой свадьбой, - в который раз вздыхал Велимир, понимая, что пора и честь знать.

        Отдохнув он снова отправлялся в осаждаемое многочисленными «друзьями» и «знакомцами» посольство, чтобы в очередной раз проглядеть списки приглашений. Кто из этих вельмож действительно может стать опорой княжне? А кого просто неплохо иметь в должниках, чтобы вытрясти из них при случае услугу на пользу княжеству?

         «Виновнику торжества» - кронпринцу Генриху – было не до смеха. Чем ближе подходил день свадьбы, тем больше ему хотелось оттянуть этот день. Да, долг перед страной и все такое… Но от одной мысли, что придется изображать дурака перед почти ребенком, настроение портилось. Поэтому Генрих свалил все приготовления к свадьбе на плечи матери и бессовестно сбежал в войска.

         «Пап, ты же сам понимаешь, что потом времени не будет совсем» - отговорился он, когда король попробовал возразить.
- Оставь его, дорогой! – Посоветовала королева Ариана в ответ на жалобы мужа.  – Ты же сам всегда утверждал, что у наших мальчиков есть голова на плечах.
- Да, конечно. – Король Эрих Пятый рассеянно погрыз кончик карандаша, которым как раз делал какие-то черновые наброски. И тут же смущенно отложил «орудие преступления» под укоризненным взглядом жены. Старая привычка, которую никак не удавалось искоренить.

        Эрих понимал, о чем волнуется сын. Генриху недавно исполнился тридцать один год. Разница в возрасте с шестнадцатилетней княжной была заметной. Конечно, для аристократических (а уж тем более, династических) браков такая разница никогда не была помехой. А вот для нормальных семейных отношений это могло быть многовато.

           За прошедшие десять с лишним лет всем казалось, что Генрих смирился с этим браком.  Но чем ближе подходила дата свадьбы, тем более нервозным выглядел сын. И королю Эриху оставалось только сожалеть, что он ничем не может ему помочь. Дело сделано, договора подписаны. Частично, уже даже выполнены. Оставалось только скрепить союз брачной клятвой.

         Когда-то король Эрих сильно досадовал на соседа, что тот, фактически, принудил династию столько лет ждать следующего наследника престола. Но князь Любомир уперся, как вол, что его дочь не будет кланяться ни перед кем, а Люнборгом должен править его внук. С годами досада прошла, осталось только беспокойство о счастье сына.  А против княжеского внука на троне Эрих даже не возражал. К чему, если воспитывать внука Любомира будет его, Эриха, сын? Жаль только, невеста была так молода.

        А кортеж с молодой княжной, тем временем, приближался к столице королевства Люнборг.

Глава первая

               Княжна Либуше впервые выбиралась так далеко от дома. Раньше отец держал ее в Любице, не позволяя выбраться даже в гости к сестре в Приграничье. Либуше искренне завидовала братьям, которые вольны были ехать куда и когда угодно. А она все ждала.

              Половина подружек детства уже обрели своих суженых, а Либуше все не спешили забирать из отцовского дома.  Сколько раз, провожая замуж очередную подружку, княжна задумывалась о том, насколько же странные эти заксы. По словам отца, ему стоило немалых усилий выторговать, чтобы сидеть ей потом в Люнборге королевой, а не женой кого-то из младших княжичей, ну, то есть, принцев. Так-то сосед старшего сына давно бы уже женил, она бы не успела и косу толком отрастить.

              Но вот сколько ни плакался король Эрих, что наследников ждать придется так долго, а сына женить не спешил. Дескать, законы у них такие. У вендов княжну уже бы года два как отдали, раз в возраст вошла. А заксы все тянули. Матушка-княгиня даже волноваться начала, мужу намекать, чтобы поторопил сватов. Не иначе ведь, как что лихое задумали. Вдруг обманут?

             Но князь Любомир только посмеивался над страхами жены. Нет, не станет сосед чинить обиды Любомиру и всему Любицкому княжеству. Незачем ему это. «У Эриха жена – из фразов», - успокаивал он княгиню, - «Они там, у моря полночного, позднее взрослеют. Вот Ариана всех по себе и судит». Неизвестно, успокаивало ли это княгиню, но когда от соседей пришло письмо: «Готовим свадьбу. Везите невесту», все вздохнули с облегчением.

             Путь к жениху оказался небыстрым. Первый день княжна Либуше, считай, не отлипала от окна, разглядывая околицы. До них она раньше никогда не добиралась, даже гуляя с отцом или старшими братьями.

- Отодвинься от окна, княжна! – умоляла Либуше нянька. – Ну что ты там нового увидишь?! А личико белое обветрится и загорит, как жениху покажешься?
- Няня, ну ты сама посмотри в окно, - отнекивалась Либуше, - где ты там солнце увидела? Пасмурно вокруг, как бы дождь не пошел.
- Тем более, отсунься! – няня, видя, что ее не слушают, попыталась втиснуться между окном и подопечной. – Не хватало еще простыть перед свадьбой!

               Либуше слушалась и на некоторое время отодвигалась вглубь повозки. Потом все начиналось с начала. Любопытство вскоре брало свое и девушка снова прилипала к оконному стеклу. Повозка ехала неспешно, поближе к голове большого обоза, чтобы княжне не довелось глотать пыль за десятками коней. Мимо проплывали стоящие чуть в стороне от дороги деревни и небольшие усадьбы.

              Простые хаты были, чаще сего, из глины или дерево с глиной. Реже – только из дерева. Крыши на них тоже разнились, завися, видимо, от достатка хозяев. На деревянных домах побольше крыши были из колотых чурбачков, внешне напоминая черепицу городских дворцов. На хатах попроще можно было различить солому, камыш и еще что-то, названия чему княжна не знала.
- Так то ж  - вржос, - няня отмахнулась, словно речь шла о чем-то самом обычном.
- Вржос? – Либуше удивилась. Вереск она видела, но выглядел он иначе, чем эти коричневые снопы.
- Ну да, – няня пожала плечами, - тут земли песчаные, он хорошо растет. Если долго не срезать, то потом хоть хату крой, хоть печь топи.

           Предслава, одна из подружек Либуше, только наморщила нос.
- Няня, и зачем ты княжне голову всем этим забиваешь? Станет она у заксов крулевной, какое ей будет дело, чем там у нас хлопы хаты кроют?
- Не скажи, Славо, - Либуше покачала головой, - отец учил, что свое и у заксов забывать не след.
- Князь у нас мудрый, - не стала спорить Предслава, - но разве ж все упомнишь.

           Либуше только улыбнулась. Красавица Слава была первой певуньей и плясуньей в девичьих покоях, хотя в прочих ученьях старательностью не отличалась. Шептались по углам, что своей красотой она затмевала саму княжну.
- Предслава просто расцвела раньше, - успокаивала мама Либуше, нежно гладя дочурку по голове. – Подожди, цветочек мой, придет и твое время цвести.
- А толку с того цвету, мамо? – Тревожилась княжна, глядя на портрет будущего мужа. – Кому он нужен, если тата уже все решил.
- А ты думала, красота нужна только чтобы замуж выйти? – Княгиня рассмеялась, обнимая взрослеющую дочку. – Только вот, Предславе – ей и красоты хватит, а тебе, доченька, тебе ум нужен.
               И княжна училась, как велели отец и мать. Языки заксов и фразов, дунчиков. А до кучи еще и странный язык, на котором давно никто не говорил, но на котором заксонские храмовники писали свои хроники.
- Ну этот-то зачем? – Капризничала девочка, но князь был непреклонен.
- Лишним не будет. Надо будет что-нибудь посмотреть, хроники там старые или родовые книги, возьмешь и посмотришь. Не придется на весь дворец кричать, чего тебе надобно и зачем.

         При воспоминании о родителях на княжну накатила грусть. Любили ее родители, учили, а потом взяли и отдали старому заксу. Как-то оно дальше будет? Заметив, что княжна загрустила, нянька незаметно толкнула Предславу. Дескать, развлекай давай, для того тебя князь с дочерью в дорогу снаряжал.

         «Либуше, а покажи еще раз портрет жениха», - попросила Предслава. Нянька только глаза закатила от такой просьбы. Нашла чем утешить! Ее бы воля, она бы эту пустозвонку к своей воспитаннице и близко не подпустила, да отец ее с князем Любомиром очень уж дружен. Княжна в ответ на просьбу только пожала плечами, было бы на что смотреть, и протянула подруге шкатулку.

             Сама она за столько лет лицо на портрете, кажется, знала до последней черточки. Тонкий шрам на скуле, тянущийся к виску. Словно принца с размаху хлестнуло веткой, да так след и остался. Крупноватый нос. Внимательные светлые глаза. Небольшая бородка, стриженная на заксонский манер. Обычный парень, только и того, что кронпринц. Не красавец, но и не урод.
               Предслава, тем временем, насмотревшись, вернула портрет хозяйке.

Глава вторая

               До столицы осталось один-два дня пути, когда отряд остановился в замке, где королевская семья обычно проводила лето. Белоснежный замок на холме было видно издалека. При виде его, наверное, каждый человек в обозе вздохнул с облегчением. Здесь отряд остановится надолго, можно будет немного отдохнуть от походного быта и ночевок каждый раз на новом месте.

По договору, именно в летнем замке княжне предстоит провести последние дни ее девичества. Отсюда перед самой свадьбой она выедет в столицу. А пока можно отдохнуть с дороги, подготовиться к свадьбе без столичной суеты.

Официально, представление невесты кронпринцу пройдет на следующий день по ее прибытию в столицу. Неофициально же, кронпринц со свитой поселится в небольшом доме, отделенном от замкового холма дубово-буковой рощей. Так и приличия будут Как охотно рассказал гостям управляющий замком, оказывая с террасы направление, этот дом распорядился построит Его Величество в те далекие времена, когда Его Высочеству кронпринцу едва исполнилось двенадцать.

«Мальчикам отчаянно хотелось поскорее вырасти,» - с улыбкой рассказывал пожилой рыцарь, - «А Его величество хотел, чтобы сыновья научились вести хозяйство, как это делает большинство их подданных». В этом доме юноши могли пожить жизнью обычных рыцарей под приглядом опытных наставников, а их величества могли иногда отдохнуть от шумной оравы.

Слушая подобные истории, Либуше только улыбалась. Ей было сложно представить, как выглядит ее жених сейчас, но темноволосый шкодный мальчишка почему-то представлялся легко. Ей самой ничего такого проделывать не приходилось. Ну, разве что борщ варить научилась в охотку или пироги. А вот старших братьев отец гонял ничуть не меньше: по дальним поместьям, по охотничьим заимкам, по рыбацким поселкам.

Вечером все были слишком уставшие, чтобы устраивать посиделки и делиться услышанными сплетнями. А утром вся женская свита, для которой было отведено целое гостевое крыло, собралась для завтрака в приемной при отведенных для княжны покоях. Все тот же немолодой управляющий, в отсутствие хозяев следящий за тем, чтобы гостям всего хватало, спросил, не желает ли княжна выпить кофе.
- Кофе? – Либуше задумчиво свела брови. Про заморский напиток в княжеском дворце говорить говорили, но вот держали только для почетных гостей. Ни князю, ни княгине он по вкусу не пришелся. Но о том, что будущая свекровь этот напиток любит и ценит, княжна была наслышана. – Да, пожалуй, не откажусь.
- И мне велите подать, - одобрительно улыбнулась племяннице воеводина Добыслава. – Если уж пробовать, так из королевских запасов. А не ту мешанку, что приезжие купцы на торгу за кофе выдают. А ты, Мерано?
- А я бы лучше взвару травяного, - вздохнула любецкая придворная. – Пробовала я как-то у княгини это… добро, - добавила она, спохватившись присутствия чужих. – Так и не поняла, за что люди такие деньжищи платят. Может, как-то не так его пить было надо, да поздно уже в мои годы переучиваться.
- Ой, скажешь тоже! – Добыслава рассмеялась. – Какие наши годы!
- Я распоряжусь, - вежливо склонил голову управляющий. И, видимо, желая подбодрить пани Мерану, добавил. – Его Величество по утрам тоже предпочитает травы. Для него Ее Величество даже распорядилась заложить аптечный сад в замковом парке.

               Дождавшись, когда они останутся одни, пани Мерана повернулась к Добыславе и шутливо развела руками.
- А видишь, и я попробую-таки королевского. Не зря князь наш считает соседа умным человеком.
- Ну и на здоровье! – Откровенно веселилась воеводина. – А я – не удержусь. Очень уж интересно, что ж там такого хорошего, что за это заморское зерно вотанцы с фразами чуть друг другу в горло не вцепляются.

- Дорогое оно, тетя, - улыбнулась Либуше. Погодное утро, свежий ветер с озера и шутливая перепалка старших дам подняли настроение и княжне. – Вот и грызутся, в чьи сундуки золото потечет. Даже наше княжество чуть не втянули.

               Женщины кивнули и не стали продолжать эту тему. Слуги как раз начали подавать завтрак. Завтракали в замке так, как заведено у заксов: свежими булочками, на которые укладывали ветчину, сыр и прочее.
- А уже известно, когда приедет жених княжны? – Не утерпев, спросила Предслава. Этим вопросом, понятно, задавались все, но не княжне же его озвучивать.
- Не могу знать, - управляющий понимающе улыбнулся девушке. – Их Высочества приезжают в Принценхауз, когда хотят и могут.
                Любина только закатила глаза. Дескать, ничего лучше ты спросить не придумала? Понятно же, что если кронпринц захочет посмотреть на невесту исподтишка, последние, кто его выдаст, будут его люди.  

***       

Пока княжна и ее свита отдыхали в замке, а сопровождающие купцы устроили в близлежащем городе очередную ярмарку, кронпринц доводил себя до изнеможения, гоняя по гарнизонам. Неизвестно, что еще пришло бы в голову деятельному генералу, не вмешайся Его Величество.
- Так, Генрих, хватит бегать по кругу, - строго сказал король Эрих, заявившись в комнаты к сыну после очередного возвращения. – До свадьбы осталось меньше двух недель, не набегаешься.
- Пап, мне еще совсем немножко времени надо, - попытался возразить кронпринц, кивая на кипу бумаг на ночной консоли. – Потом, сам понимаешь, некоторое время будет просто не до того. А работу делать надо.
- Работу, - король особо настойчиво подчеркнул последнее слово, - надо делать всегда. А конкретно вот эту, - он кивнул на бумаги, - надо было или делать вчера, или она прекрасно подождет до послезавтра. Или перекинь на заместителей? И чему я тебя только учил?!
- Да, собственно, заместителям и придется делать большую часть этой работы, - ушел от ответа на риторический вопрос Генрих. – Но пока я еще могу их подстраховать, а потом мне просто будет не до того.
- Собственно, тебе уже сейчас «не до того», - отрезал король. – Мне доложили, что княжна вчера прибыла в замок на озере. Я распорядился, чтобы Принценхауз проветрили и подготовили к приему хозяев.

Глава третья

Генрих вернулся в Принценхауз вполне довольным. Велев передать невесте свой трофей, – озерную розу поместили в широкую, почти круглую вазу, наполненную водой, - он с чистой совестью принялся за поздний завтрак. Будь его воля, на сегодня было бы достаточно. Хватало того, что маленькая княжна оценила его представление. Но время не терпит.

В очередной раз позавидовав Гуннару (не зря брат занимает пост главы дипслужбы, ой, не зря), сумевшему уладить дело с женитьбой в кратчайшие сроки, кронпринц принялся писать записку. В ней он спрашивал, не угодно ли будет княжне прогуляться с ним по замковому саду. До свадьбы оставалось совсем мало времени, поэтому вместо продуманного наступления приходилось рваться вперед без оглядки на тылы.

Ответ, как и ожидалось, пришел вскоре, княжна будет ждать его в розарии. Можно было собираться на прогулку. Подумав немного, не сделать ли крюк, воспользовавшись главными воротами, Генрих решительно направился к садовой калитке. Не хватало еще терять полдня на объезды!

Нельзя сказать, что прогулка прошла по плану. Генрих в который раз оценил мудрость отца, предлагавшего взять с собой подкрепление. Хотя для «тайной» прогулки княжна ограничилась самой малой свитой, от пары толковых сопровождающих кронпринц сейчас бы не отказался. Хотя бы для того, чтобы отвлечь этих сорок. А так приходилось разыгрывать из себя галантного рыцаря, время от времени уделяя внимание не только невесте, но и остальным дамам.

Мысленно Генрих улыбался мудрости княгини (или кто там подбирал свиту для княжеской дочери). Доверенные подружки, которые, как он подозревал, после свадьбы должны войти в постоянную свиту принцессы, были хороши. Таких не стыдно сосватать за представителей самых лучших семейств. И, вместе с тем, ни одна из них не могла затмить саму Либуше.

Одна, с именем, похожим на название цветка, была невысокой темноволосой девицей с довольно простым, располагающим к себе лицом. Девочка говорила по заксонски чуть ли не лучше княжны, была немногословна, а если задавала вопросы, то строго по делу. Назвать ее красавицей было сложно, но, похоже, она привыкла брать не красотой, а умом. Особенно понравились Генриху ее расспросы об Академии. Они и навели на мысль.

Вспомнив одного слишком умного родственничка, Генрих даже прикинул, за кого можно пристроить эту девицу. Если они с Йенском споются, кузен получит жадную до знаний ученицу, а у малышки совсем не останется времени для того, чтобы лезть в политику. Любомир будет доволен, что не только княжна нашла пару в королевской семье. перестанет, наконец-то, тревожиться, что Йенс за своей Академией совсем забыл о долге перед родом.   «Да, решено!» - мысленно Генрих уже злорадно потирал руки, - «Сегодня же напишу отцу. И тогда тебе, дорогой кузен, не отвертеться!».

Вторая девушка, наоборот, была необыкновенной красавицей. Ее волосы были чуть светлее, чем у княжны, но такого же пшеничного оттенка, заплетенные по веднскому обычаю в две простые косы, они спускались чуть ли не до колен. Эти косы казались слишком тяжелыми для хрупкой девичьей фигурки. У такой и без королевской протекции не будет отбоя от ухажеров. Вот только щебетала эта красавица без умолку, так что Генриху уже на средине прогулки хотелось ее слегка придушить.

Старшие дамы, сопровождающие княжну, были, похоже, того же мнения. А вот княжна, похоже, вела какую-то свою игру. Судя по всему, Либуше говорливая девица совсем не раздражала. Скорее, наоборот, если судить по паре лукавых взглядов, которыми обменялись маленькие шкодницы, думая, что кронпринц отвлекся. «Сговорились!» - почти с восторгом осознал принц.

Конечно, сам факт сговора невесты против него радовать не должен. Но как тут не порадоваться, если ему наконец-то представился шанс увидеть настоящую, живую Либуше, а не кукольную княжну, чьи чувства напрочь укрыты завесой этикета. Девочка хочет поиграть? Ну, что ж, попробуем.

Погуляв еще немного, Генрих откланялся, пригласив назавтра дам на прогулку по озеру. Потом была прогулка верхом. Потом – совместный завтрак, сервированный на нижней террасе… Ухаживания жениха Либуше принимала вполне благосклонно, и Генрих понемножку успокоился. Ему начало казаться, что они с невестой вполне поладят. Особенно, если удастся немного оттеснить от княжны большую часть советчиц.

Убедившись, что его присутствие уже не вгоняет девушку в панику, Генрих решился на следующий шаг. Он рискнул увлечь Либуше за увитую розами шпалеру, чтобы хоть на миг оказаться с невестой чуть ближе, чем предписано этикетом. Ничего лишнего, всего лишь немного приобнять одной рукой, другой поднося к губам ухоженную женскую ручку. Возможно, принц немного поторопился, но завтра прибывала Ее Величество с ближним кругом. А это значило, что возможностей сделать следующий шаг, да и просто поговорить без лишних ушей станет еще меньше.

               «Княжна, я вас пугаю?» – Откровенно спросил Генрих, чувствуя, что девушка в его объятиях замерла, словно пойманная птичка. Само собой, Либуше он тут же отпустил. Но, пользуясь тем, что провожатые немного отстали, решил сразу прояснить неприятный момент.  «Если вам надо еще немного времени, чтобы привыкнуть, прошу прощения! Если же я вам неприятен, лучше так и скажите. И тогда мы вместе постараемся найти выход. Такой, чтобы устроил и нас, и наши королевства».

               Но девушка только упрямо покачала головой, пряча глаза. «Все хорошо, принц. Я… я всего лишь немного растерялась. Надеюсь, это простительно. Все будет хорошо, поверьте. Я привыкну. До свадьбы. Обязательно». В этом Генрих не был так уверен, но многого сказать он  уже не успевал. Поэтому только шепнул, склонившись так, чтобы его слова нельзя было прочесть даже по губам: «Если вам понадобится больше времени, вы просто скажите. Либуше, что бы от нас не требовали наши родители, у нас впереди целая жизнь".

               Подоспевшая свита княжны снова заставила принца и княжну разойтись на приличествующее расстояние. Генриху ничего не оставалось, как сделать вид, что ничего такого не произошло. Либуше, казалось, пришла к тому же выводу. Оставшееся время прогулки они довольно мило болтали о пустяках. И только некоторая скованность, которая снова появилась в движениях Либуше, говорила о том, что девушка волнуется. Оставалось надеяться, что это пройдет.