Наследство любимой тещи

Глава 4

Когда они вышли к машине, у Саши в голове созрел еще один вопрос:

– Скажи мне, а с чего вы с девчонками сегодня взялись дружно утверждать, что похититель трех женщин подвергал свои жертвы гипнозу?

Марина пожала плечами.

– Не знаю. А что еще это могло быть?

– Да что угодно! Действие какого-то препарата, амнезия, вызванная травмой, но вы все дружно и практически в один голос твердили про гипноз.

– Но это же самая очевидная причина таких вот провалов в памяти, разве не так?

– Вовсе нет!

Марина выглядела озадаченной.

– Хорошо, я постараюсь вспомнить, что стало тому причиной. Ах да! Конечно! Все дело в том, что Слава какое-то время назад доставал нас всех рассказами об этом явлении.

– Слава?

– Славка Гончаров, один из трех наших мужичков в офисе.

– Я его сегодня не видел.

– Он на больничном. Для него это обычное дело. Так вот, где-то месяца два назад он всерьез заинтересовался этим явлением. Начал много читать про гипноз и каждое утро делился с нами прочитанным за ночь. Длилось это довольно долго, потом, к счастью, прошло. Но достать он нас всех успел изрядно.

– И сразу после этого стали исчезать одна за другой сотрудницы?

Марина какое-то время молчала, потом сдержанно кивнула:

– Ты прав. Я сейчас пыталась вспомнить хронологию, и мне кажется, что так оно и было. Сперва Слава донимал нас рассказами об этом феномене, рассказывал, как легко может один человек взять власть над другим, используя гипноз. Может, заставить его пойти, куда ему угодно, и делать, что ему будет угодно. Может потом начисто стереть из памяти объекта все, что с ним происходило.

– Вот видишь! А потом?

– А потом исчезла Наталка. За ней Анка. А потом уже и Ируся.

И Марина встревоженно взглянула на Сашу.

– Это всего лишь совпадение! Слава и мухи не обидит! И он слабенький. Куда ему справиться с Анкой и Наталкой, они обе здоровущие девахи! Да и Ируся не из хиленьких!

– Если Слава умело применил на практике технику гипноза, то он парализовал волю девушек. Они просто не смогли оказать ему физического сопротивления.

– Но гипноз, насколько я помню, явление кратковременное. Нельзя держать под гипнозом свою жертву несколько дней подряд.

– Возможно, Слава применил какую-то особую тактику.

Марина покачала головой.

– Мне кажется, что ты куда-то не туда двигаешься. При чем тут Слава? Ну, начитался он про этот гипноз, так что с того? В первую очередь нам надо разыскать владельцев этого дома. Мы знаем, что похищенных девушек держали в его подвале, вот пусть хозяева и объясняют, как это могло случиться. Кто пользуется их домом в их отсутствие? Кто тут бывает? Пусть держат ответ!

С этим заявлением Саша даже и не пытался спорить.

– Тем более что я это уже сделал. Узнал имена всех владельцев этого домища.

– Как? – поразилась Марина. – Уже? Когда ты успел?

– В наше время для этого не нужно куда-то ехать, вся информация хранится в одном месте. А запрос туда, по моей просьбе, сделал один мой хороший приятель из органов. В свое время я ему тоже кое-чем помог, а долг, как известно, платежом красен. Еще по дороге в Мельничный Ручей я написал ему, и сейчас получил ответ.

– И что же? – с нетерпением перебила его Марина. – Что же он пишет?

– А вот слушай. Всего хозяев у этого дома пять человек. Одинцова Нина Геннадьевна, Кулагин Илья Аристархович, Лебедева Надежда Аристарховна, Кулагин Григорий Аристархович и Плетнева Ирина Аристарховна.

– Как много этих Аристарховичей.

– Думаю, что все четверо дети одного и того же отца. Дочери вышли замуж и взяли фамилии своих мужей. А вот сыновья остались на фамилии отца – Кулагины.

– А Одинцова?

– Думаю, что она не имеет прямого отношения к семейству Кулагиных. Если она им и родня, то весьма дальняя. Дело в том, что всем четверым Кулагиным вскладчину принадлежит одна десятая часть дома. То же самое относится и к земельному участку, на котором возведен сей дом. Зато Нине Одинцовой принадлежит целых девять десятых всего имущества.

– И кого же из хозяев нам искать? – растерялась Марина. – Этих Кулагиных или Одинцову?

– Думаю, что всех. И если мы сумеем пообщаться хоть с кем-нибудь, то нам сильно повезет.

– Почему?

– Вид дома говорит о том, что с его владельцами явно что-то не в порядке. Будь у них все хорошо, они бы уже давно продали и дом, и землю, деньги бы поделили и зажили бы где-нибудь в другом месте. А так они и тут не живут, и использовать дом не используют, никакого удовольствия, одни мучения и ежегодная уплата налогов в казну.

– И ты будешь проверять каждого из владельцев? Сделаешь на них запросы? А потом лично пообщаешься с каждым?

– Если получится. А у тебя есть мысль получше?

– Я тут подумала… Может, по соседям пройдемся?

– Да, это обязательно нужно сделать.

Саша был разочарован, что не ему первому пришла в голову такая мысль. Хотя, казалось бы, самое очевидное, с чего и нужно было начинать. А с другой стороны, вряд ли обитатели роскошных хором стали бы общаться с владельцами убогой развалины. Но в то же время, даже не общаясь специально, они могли что-то видеть или что-то знать про них.

– Пойдем, поспрашиваем.

Увы, что справа, что слева по улице шикарные дома оказались в данный момент необитаемы. А может быть, притаившиеся в них граждане попросту не желали выходить на зов.

Но, так или иначе, а за высокими глухими заборами не раздавалось в ответ на призывы друзей ни единого звука. И сколько ни пытались сыщики достучаться до хозяев, никто им так и не ответил.

– Вот так иногда бывает, – уныло произнес Саша. – Не повезло. Скорей всего, эти коттеджи используются исключительно для отдыха. Приезжают на выходные с компанией и шашлыками. А в будние дни у хозяев есть жилье поближе к городу. Всеволожск хоть и близко, а каждый день по утренним и вечерним пробкам не наездишься.

– Я видела, с другой стороны участка тоже стоит чей-то домик.

Марина имела в виду дом, который примыкал к заброшенному участку со стороны сада. Выходил он уже на соседнюю улицу, и, чтобы попасть к нему, друзьям пришлось сделать приличный крюк.

Но оно того стоило. Едва они подошли ближе, то сразу поняли, они нашли то, что им нужно. Домик был заботливо ухожен и издалека, казалось, мог отчасти потягаться со своими соседями, но только издалека.

Вблизи сразу же становилось ясно, что это просто декорация, которая призвана для того, чтобы скромные размеры самого домика и его почтенный возраст не так сильно бросались бы в глаза случайному прохожему.

Хозяева нашли средства, чтобы обшить старый дом сайдингом, они также поменяли крышу, но вот заменить деревянные окна на стеклопакеты средств у них уже не хватило, и сейчас все деревянные рамы были старательно увиты побегами девичьего винограда и хмеля. Наверное, когда поздним летом к ним присоединится цветение лиан, вроде клематисов и ипомеи, вся композиция вместе будет выглядеть очень даже живописно, но пока что зеленая растительность не в полной мере справлялась со своей задачей.

– Домик явно обжитой. На окошках цветочки. Во дворе белье сушится. Давай, зайдем?

Но стоило друзьям шагнуть за калитку, как им навстречу с отчаянным визгливым лаем вылетела крошечная собачонка. Язык у нее не помещался во рту, на голове была смешная челочка. Но крошечные глазки были злобно выпучены, а тоненькие паучьи лапки активно раскидывали вокруг себя песок, мол, не сожру, так покусаю!

– Ой, какая миленькая! – восхитилась Марина.

Саша взглянул на нее с недоумением. Как можно находить это жуткое существо милым?

– А мне казалось, что со вкусом у тебя все в порядке, – произнес он.

Но Марина не успела ему ответить, потому что в этот момент во двор влетел еще один участник их экспедиции. Это был Барон в полной своей мощи и великолепии. Длинные уши развеваются на ветру, словно два боевых знамени. Гравий летит из-под сильных лап. Глаза у Барона сверкали.

– Р-р-рав! – грозно пролаял он.

И в этот момент он увидел здешнее существо с лапками и замер, словно окаменев при виде такой неслыханной красоты. Потом хвост Барона завилял из стороны в сторону, а сам он начал приближаться к даме той самой своей знаменитой танцующей походочкой, которая указывала на серьезный сердечный интерес к ней Барона.

– Похоже, что со вкусом тут не в порядке у кого-то другого, – ехидно заметила Марина. – Посмотри на своего Барона, он уже влюблен!

Барон и впрямь крутился возле этой пучеглазой пигалицы с таким счастливым видом, словно сроду не видел ничего прекрасней.

– Барон! Бароша!

Но Барон даже внимания не обратил на хозяйский призыв. Нежные чувства затопили пса по самые уши, лишая слуха, зрения и прочих чувств.

Саше пришлось его легонько пнуть, лишь после этого Барон встрепенулся и вспомнил команду «Рядом!».

Очень вовремя, потому что из дома к ним уже спешила старушка, подслеповато щурившаяся против солнца.

– Это кто же к нам нежданно-негаданно взял да и пожаловал? Толик, это ты? А кто это с тобой?

– Извините, но я не ваш Толик.

Женщина подошла ближе.

– Вижу, что не Толик, – произнесла она. – А кто же вы?

– Мы хотели повидать ваших соседей. Вон из того дома.

И Саша указал на развалину за спиной женщины.

– Я бы и сама хотела их видеть, – улыбнулась старушка. – Видели, как участок-то у них зарос? Сухостой по самую грудь. А дождей уже неделю не было, солнце палит, пять секунд до пожара. Одна спичка, и привет! А у тех, что за забором, каждые выходные пьянки-гулянки собираются. Долго ли от пьяного окурка и до беды? Понятное дело, у них дома каменные, им и бояться нечего. Кулагиным тоже за свое добро переживать нечего, дом давно развалился, его все равно сносить надо. Может, они еще и рады были бы, огонь бы им денег сэкономил. Но мне-то каково?

– Вы сказали Кулагины? Это же фамилия владельцев дома?

Старушка внимательно взглянула на Сашу.

– С какой целью интересуетесь?

– Купить хотим, – лихо соврал Саша. – Слышали, что дом на продажу выставлен. Вот и приехали его посмотреть.

– Да неужели? – обрадовалась старушка. – Продают? Вот счастье! Дождалась! Почти тридцать пять лет ждала, когда же они сумеют друг с дружкой договориться, и дождалась!

– Получается, что вы хорошо знаете владельцев дома?

– Еще бы! С Аристархом и его первой женой мы даже дружили немножко. Потом-то я с ним, понятное дело, всякие отношения прекратила.

– Почему?

– Не понравилось мне, как он с детьми от своего первого брака с Галей поступил. Ну, нашел ты себе молодую да горячую, так что же родных-то детей от себя гнать? Негоже это, с какой стороны ни взгляни. Была бы Галя перед тобой в чем виновата, еще можно понять, на ее детях отыгрываешься. Но ведь душа в душу жили, а что померла Галка раньше своего мужа, так болезнь никого не щадит, не смогла Галина ее победить.

– Это вы нам про хозяина дома рассказываете? Но по документам, хозяйка там Одинцова Нина Геннадьевна.

– Нинка, – кивнула старушка. – Змея подколодная! Нинка – это вторая жена Аристарха. У нее своя дочь уже на тот момент имелась, она ее всячески Аристарху рекламировала, а от родных детей его всячески отворачивала. Ну, они тоже хороши, надо было обиду подальше засунуть да к отцу почаще приезжать. Хотя он и не приваживал деток, а все же и не гнал. А они в позу встали, решили, что никуда отец и их наследство от них не денутся. А Аристарх взял и дом, и участок, и все, что у него имелось, все на Нинку переписал!

– На свою вторую жену?

– На нее самую! А дом-то в ту пору многие тысячи стоил. Он же большой, в нем четыре отдельных входа. Три входа на первом этаже, один на второй этаж ведет. Нинка каждое лето к себе дачников пускала. А еще на участке дешевых сарайчиков наставила, и там у нее жильцы тоже в теплое время года обитали. Хорошо зарабатывала. А только не принесли ей счастья эти деньги. Аристарха она быстро схоронила, он при молодой жене как-то очень быстро сдал, болеть начал, да года через два-три и помер. К Галке своей пошел. Честно сказать, туда ему и дорога. Уверена, что Галка ему на том свете хорошего леща дала за то, как он с детками их поступил. Ведь ничего же деткам не досталось от отца, все Нинка-хапуга себе присвоила. И дом, и землю, и постройки. У нее только под клубнику двадцать соток было распахано, каждый год ее новый супруг на рынок с ведрами тащился. Я уж и имени его не припомню, когда дочь Нинку к себе забрала, мужа ее она прочь турнула. Куда уж он потом делся, я не знаю. Может, они брак с Нинкой и не регистрировали, так жили, тогда дочка хахаля матери имела полное право прогнать.

– А мать не возражала?

– Так Нина к тому времени головой совсем слаба стала. Иной раз она и меня не узнавала. Потому дочка и взяла мать к себе, так-то годами Нина еще совсем не старая была.

– А что же родные дети хозяина дома?

– Судились они с Ниной много лет. И что-то им суд даже присудил. Нина мне жаловалась, что пришлось ей все-таки выделить пасынкам часть дома. Маленькую совсем, комната да веранда, но пришлось ей признать их право собственности. С судьей ведь не поспоришь. По закону все сделано было.

– Выходит, что дети хозяина все же стали собственниками в доме своего отца?

– Только жить они с Ниной под одной крышей не желали. Но и чтобы их часть пустовала, тоже не хотели. Сдавали свою часть дома, и по очереди денежки себе брали. Один год один сдает, второй следующий и так по очередности.

– Получать деньги раз в четыре года? Не густо.

– Лучше не густо, чем совсем пусто. Да еще через это право собственности они хорошую фигу Нинке и ее дочери скрутили. Ни продать те этот дом без согласия тех четырех собственников не могли, ничего с ним поделать.

– Могли бы свою часть продать. У них же большая.

Старушка прищурилась:

– А вот вы бы купили такой дом, где у вас за стенкой чужие люди обитают?

– Может, если бы в цене сошлись.

– То-то и оно, что цена на такую недвижимость заведомо ниже той, где целый дом с участком бы продавался. Нина это прекрасно понимала, пока совсем не спятила. А дочь ее и подавно смекнула, что торопиться не нужно. Ушлые они обе бабы были, а только счастья им это не прибавило. Что Нинка всю жизнь от одного мужика к другому, что дочь ее. Рано овдовела, ребенка от кого родила, толком неизвестно. Потом с одним мужиком, затем с другим, после пить начала, от алкоголя и вовсе ранехонько померла. Девочка ее с отчимом жить осталась. Еще спасибо, что, хотя бы он девочку на воспитание взял, а то прямой ход ей в детский дом. Из всей родни у девки одна бабка осталась, да и та с уехавшей кукушкой, никто Нине на воспитание внучку бы не отдал. Да и она сама, сдается мне, не очень-то хорошо уже к этому времени понимала, что у нее внучка имеется.