Настоящий мужчина

13

В пятницу в студии царило оживление на грани хаоса. Рекламщики насели на директора – Юру. Юрия Борисовича вообще-то, но его все панибратски звали Юрой за добродушный нрав.

Просились, чтобы отпустил на два дня на Байкал, точнее, в лес, за кедровыми орехами.

Кто-то с кем-то подменялся, всё ещё больше путалось и усложнялось, и от всех этих временных пертурбаций директор психовал. Поскольку он – человек устоявшегося порядка и любое «не по плану» для него – маленькая личная катастрофа. Так что не хотел он никого никуда отпускать.

Но Паша Шергин, креативный менеджер, умел уламывать. Вообще, уникальный он человек, Артур искренне им восхищался. Дар убеждения у того был в крови. Паша интуитивно чувствовал, на какие точки надо давить и всегда получал желаемое.

Скажем, надо ему денег перехватить, а среди коллег сложилось мнение, что Паша долги возвращает очень неохотно, поэтому ему предпочитали не одалживать.

Вот он и начинал издалека: «Пусти пожить на пару-тройку дней?».

Человек пугался, ибо такой гость реально хуже татарина.

А Паша тут же предлагал более щадящую альтернативу: «Ну, или одолжи тогда, я где-нибудь перекантуюсь». Естественно, при таком раскладе ему занимали, даже самые прижимистые.

Вот и теперь он успокоил расстроенных рекламщиков: "Спокойно, народ. Сейчас пойду к Юре и договорюсь".

И правда, всё так обставил, что директор не просто их отпустил на субботу-воскресенье, но ещё и дозволил взять микроавтобус компании. Правда, поставил условие: за такую царскую щедрость привезти и ему кедровых шишек. И ему наобещали, конечно же, целый мешок.

Артур не думал ехать ни в какой лес, ни за какими шишками, он вообще походы не любил. Лес, насекомые всякие, фу.

Но это же Паша, от него не отвертишься. И главное, понимал, что этот чёртов манипулятор рассчитал так: как не выпить-то в лесу? Да ещё такой компанией, одни мужики, жёны далеко, свобода. Но если пить, кто потом повезет? А Артур не пьёт.

И всё равно не смог отказать. Вот и пришлось Артуру в такие редкие, как праздник, выходные, тащиться куда-то с мужиками, которые вроде и рекламщики, работники сферы интеллектуальной, а с виду и по манерам – люмпены во всей красе.

***

Выехали с утра и через час уже были в Листвянке. Там и оставили микроавтобус, на платной парковке придорожного отеля.

Артуру никогда не нравилась Листвянка. Он вообще недоумевал, кто придумал разбить здесь посёлок. На этом участке трасса шла вдоль Байкала. Сразу за леерным ограждением – узкая полоска каменистого берега и вода. С другой стороны дороги – крутой, высокий взъём. Огромный такой холм, покрытый кедрачом и соснами, и промеж деревьев тут и там торчали домишки, которые со стороны казались жучками, карабкающимися вверх.

Они прошли километров пять вдоль дороги, а затем начали восхождение в гору. Взбирались долго, тяжело, до тех пор, пока не скрылись из виду и дома, и озеро.

Наконец остановились на небольшом плато.

– Разобьём палатку здесь, – распорядился Паша.

Мужики сгрузили вещи, развели костерок, соорудили мангал, и пошло-поехало: шашлык, разговоры, водочка.

Артур затосковал. Наелся он быстро, пить он не пил, общаться со стремительно напивающимися коллегами было противно, гулять по лесу – тоже не хотелось. Находился уже по горам вдоволь, да и заблудиться опасался. Вот и сидел на поваленном бревне, одинокий и грустный.

Хорошо ещё додумался взять с собой айпод. Воткнул наушники, закрыл глаза и как будто отгородился от потока матов и дурных выходок пьяных рекламщиков. Можно и помечтать. А мечталось, конечно, о Соколовой.

Где она сейчас, интересно? Чем занимается? О чём думает? Да отдыхает, наверное, как все нормальные люди, вздохнул Артур. Что ещё делать пятничным вечером?

Откуда ему было знать, что Марина как раз таки по выходным и работала. Потому что именно на эти дни приходился наибольший наплыв интуристов, желающих познакомиться с местными красотами и достопримечательностями. Но Артур даже и не знал, что Марина подрабатывает гидом.

Вскоре пьяная возня улеглась, и мужики забылись сном.

Артур занырнул в спальник и тоже попытался уснуть. Но куда там!

Во-первых, из восьми, наверное, семеро храпели. На все лады. Кто булькал, кто рычал, а кто выводил пронзительные рулады.

Во-вторых, пришла подлая мысль, что в спальник может заползти какое-нибудь насекомое, а то и змея. Он не знал наверняка, водятся ли тут змеи, но лес же! И покоя как не бывало. А под утро Артур так вообще продрог, аж зубы клацали.

Первым проснулся Паша Шергин и тут же поднял всех. Такие, как Паша, в принципе не переносят, чтобы кто-то спал, когда сами уже встали.

Мужики тяжело, кряхтя и матерясь, вытряхивались из спальников. Трясущимися руками искали, что бы выпить. Проклинали всё вокруг.

Один Паша выглядел бодрячком. Но вскоре озадачился:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Мужики, а где колуны?

Колунами, как понял Артур, Паша называл внушительных размеров палки с одним утолщённым концом, вроде биты, которыми мужики собирались колотить кедры, чтобы сыпались шишки.

– Блииин, что у меня со щекой? – отозвался Гена, оператор, у которого на скуле расплылся нехилый такой синяк. – Я что, вчера упал?

Артур видел, как вечером, напившись, мужики устроили шуточный бой на этих самых битах, как Паша огрел Гену, правда, совсем вскользь и ненароком. Но тот взвыл на всю тайгу. Потом озверел, стал кидаться на Пашу, грозился в ответ пробить башку. И Шергин, от греха подальше, сам же унёс свои колуны неизвестно куда. Спрятал и, очевидно, забыл.

– Не, так не годится. Где колуны-то? – не унимался Паша. – Чем кедрач трясти будем?

– А может, ну их к едрене фене, эти шишки?

– И правда, что-то голова раскалывается. Мочи нет.

– Ага, Паш, поехали домой?

– Да вы чего? – возмутился Паша. – А Юре мы что скажем? Шишки кончились?

– И то верно, вони потом не оберёшься. Еще и за бензин казённый высчитает. С этого жмота станется.

Мужики порыскали там-сям. Тщетно. Потом Паша уставился на притихшего Артура, тот даже напрягся, пытаясь угадать, какие ещё мысли народились у этого безумного артификатора.

И точно, уже через пару секунд Шергин воскликнул:

– Мужики! Идея! К черту колуны! Вот же бревно! Берём его с двух сторон, разбегаемся и ударяем по кедру. Помните, как в старину тараном крепости брали? Ну, вот так же. Вон, чуть ниже я приметил хороший кедр. Здоровый такой. Разочек шарахнем как следует, соберём шишки и домой. Быстро и эффективно.

– Ты – гений! – подхватили идею мужики. А следом подхватили и бревно, на котором вчера коротал вечер Артур.

Первым поставили Артура, потому что он не пил, а значит, рука крепка, прицелы не сбиты. Остальные встали по четверо с каждой стороны.

– Наша цель – вон тот кедр! – скомандовал Паша. – Поехали!

И… побежали.

Прицелы, чёрт возьми! Артур почувствовал, что бревно как-то само повело в сторону, и уже невозможно было выровнять траекторию.

Мимо кедра они промчались с отборным матом. И дальше понеслись под горку. Но сбросить бревно на ходу не могли – боялись. Еще и инерция эта проклятая с ускорением! Они мчались всё быстрее и быстрее, и становилось всё страшнее и страшнее. Бежали уже с такой скоростью, что ветер в ушах свистел, кусты больно хлестали, раздирали одежду, царапали щёки. Мысли отключились, осталась одна паника.

Бежали и не могли остановиться. Бежали и орали. Орали истошно, как никогда в жизни. Причём орали все: и Артур, и восемь здоровых, бывалых мужиков. И их голоса слились в один жуткий раскатистый рёв.

Каким-то немыслимым чудом они умудрились не впечататься ни в одно дерево. Впереди уже синел Байкал. И Артура пронзило: сейчас они вылетят на трассу. И даже если им повезёт, и никакая машина их не собьёт, то затем они наверняка проломят леерное ограждение и сверзнутся в озеро.