Наступает ударная (2-е изд.)

1

Летом 1943 года Ставка Верховного Главнокомандования разработала план разгрома гитлеровских войск на центральном участке советско-германского фронта от Витебска до Гомеля. В соответствии с этим планом 3-я и 4-я ударные армии Калининского фронта должны были прорвать оборону противника на узком участке и стремительным ударом захватить Невель — важный узел железных и шоссейных дорог, находившийся на стыке вражеских групп армий «Север» и «Центр».

Главный удар наносили войска 3-й ударной из района Жигары в общем направлении на Невель. 4-я ударная армия, которой командовал генерал-майор В. И. Швецов, наносила вспомогательный удар южнее Невеля. Наступавшие войска должна была поддерживать и прикрывать с воздуха авиация 3-й воздушной армии.

Придавая большое значение удержанию в своих руках Неделя, фашистское командование превратило город в мощный узел сопротивления. Используя лесисто-болотистую местность со множеством озер, противник построил сильную траншейную оборону на межозерных перешейках.

Днем 8 августа командующий Калининским фронтом вызвал к себе на командный пункт генералов Галицкого и Швецова и изложил им цели Невельской операции.

— Начнем ее примерно в первых числах октября, — сказал генерал Еременко, так что времени для подготовки достаточно. Но терять его нельзя. Поэтому предложения свои представьте завтра же.

Вечером того дня командарм вызвал к себе меня. Когда я прибыл, они вместе с начальником штаба армии генерал-майором Ф. А. Зуевым что-то чертили на чистой карте. Галицкий предложил мне включиться в работу и готовить соображения для представления в штаб фронта.

Всю ночь мы с майором Н. П. Брагинцевым были заняты подготовкой карты-решения и краткого доклада — пояснительной записки к ней. Прямо скажу: тяжелой для нас была та ночь. Мы ни на секунду не сомкнули глаз. Он склонился над картой со своими цветными карандашами, я следил за его работой и одновременно писал доклад.

Особенно невмоготу стало под утро. Глаза слипались. Брагинцев, только что сменившийся с дежурства, не спал больше суток. Мне приходилось время от времени встряхивать его. Николай Павлович обливал голову холодной водой и продолжал работу. Я знал, он самолюбив в хорошем смысле этого слова. Преодолеет все, но с заданием оправится в срок.

К утру все документы были готовы. Доклад, написанный карандашом в двух экземплярах, занимал 16 страниц. Генерал Галицкий внимательно ознакомился с нашей работой и остался доволен: он сделал лишь три небольших дополнения.

Подписанные документы мы сразу отправили командующему фронтом.

Суть наших предложений сводилась в общем к тому, чтобы неожиданно для врага нанести удар и захватить город Невель. На главном направлении, на фронте Рубино, Лоскатухино, будут действовать три стрелковые дивизии. Одна дивизия нанесет вспомогательный удар правее основного на участке Зеленово, Былинки. Для развития успеха на главном направлении предполагалось ввести в прорыв танковую бригаду с одним стрелковым полком, посадив личный состав на автомашины.

Чтобы наверняка добиться успеха, мы попросили направить в 3-ю ударную армию дополнительно два корпусных управления, две стрелковые дивизии, танковую бригаду, тринадцать артиллерийских и минометных полков, полк противовоздушной обороны, три инженерных батальона, два дорожных отряда и два автомобильных батальона…

Размахнулись мы широко!

Весь август и первую половину сентября в штабе армии велась неторопливая, заметная только для посвященных, работа. Готовился проект плана операции, составлялся график сосредоточения войск и другие документы. К этому делу был привлечен ограниченный круг лиц. Все документы писались от руки, пользоваться пишущей машинкой было запрещено. Практически вся работа по подготовке документов легла на плечи майора Брагинцева и на меня.

Прошел месяц. Наконец мы получили долгожданные, указания командующего Калининским фронтом генерала армии Еременко на проведение Невельской операции. Эти указания исходили в основном из тех предложений, которые были представлены в штаб фронта командованием 3-й ударной армии. Идея, замысел операции были приняты полностью. Изменения касались лишь состава ударной группировки, да уточнялись задачи некоторых соединений. Наши просьбы об усилении армии были отклонены.

В тот период Калининский фронт вел активные действия на своем левом крыле. Естественно, что все резервы фронта использовались в этом районе. Хуже того: из 3-й ударной армии были взяты наиболее укомплектованные 381-я стрелковая дивизия и 145-я стрелковая бригада. Взамен их к нам прибыли части двух укрепленных районов, способные решать только оборонительные задачи, да еще две стрелковые дивизии, ослабленные в предыдущих наступательных боях: численный состав каждой не превышал 3000 человек, поэтому обе могли только обороняться.

Остальные соединения армии имели среднюю укомплектованность и были вполне подготовлены для наступления.

Получив указания из штаба фронта, мы, не теряя времени, быстро подготовили окончательный вариант плана Невельской операции. 27 сентября этот план был утвержден генералом армии Еременко.

Задуманная операция имела ограниченную цель и являлась частью наступательной операции Калининского фронта на витебском направлении. Войска нашей армии должны были овладеть узлом дорог в районе города Невель и удерживать его, обеспечивая с севера наступление главных сил фронта на Витебск. Вместе с тем действия 3-й ударной армии должны были создать условия для развития успеха в южном направлении — на Городок или в северо-западном направлении — для захвата крупного узла вражеской обороны города Новосокольники.

Удар армии на Невель, кроме того, приковывал к нам значительные силы противника. Овладение Невелем, важнейшим перекрестком железных, шоссейных и грунтовых дорог, нарушало всю систему немецких коммуникаций, исключало возможность переброски с севера резервов против витебской группировки войск Калининского фронта.

Решающего превосходства над противником в силах и средствах мы не имели. Армия оборонялась на 100-километровом фронте. Перед нами находились пять немецких пехотных дивизий и части 2-й авиаполевой дивизии. Немцы совершенствовали свои позиции более полугода, создали развитую систему траншей и ходов сообщения полного профиля. Блиндажи и дзоты имели перекрытия в пять-шесть накатов. Нашей артиллерийской разведкой было засечено много запасных позиций для пулеметов, минометов и отдельных орудий. Передний край своей обороны на особо важных участках противник прикрыл двумя полосами минных полей и проволочными заграждениями в несколько рядов.

На направлении главного удара нашей армии немцы имели пять мощных узлов сопротивления. Общая глубина их тактической обороны достигала восьми километров.

В некотором удалении ют главной полосы обороны был построен второй рубеж: начиная от озера Березово и далее по западному берегу реки Шестиха. Основательно укрепляли гитлеровцы и межозерные дефиле на подступах к Невелю. Сама природа, окружившая город системой больших озер, превратила его в неприступную полевую крепость, особенно для войск, наступавших с востока и юго-востока.

Непосредственно невельское направление обороняли части 263-й пехотной и 2-й авиаполевой дивизий. Ближайшие резервы были рассредоточены в нескольких районах и в общей сложности составляли не более трех полков. В оперативной глубине противника резервов не отмечалось.

Местность в районе предстоявших боев была сильно пересеченной. Лесной массив, находившийся в центре полосы нашего наступления, делил этот участок на два направления: северное, упиравшееся в шести — восьми километрах от переднего края в сплошной лес, и южное, открытое до самого Невеля, но имевшее на всем протяжении естественные преграды, которые позволяли противнику организовать оборону сравнительно малыми силами на промежуточных рубежах. Через южное направление к Невелю шли четыре шоссейные и грунтовые дороги, которые в значительной степени могли ускорить продвижение наступающих войск. Кроме того, имелось много проселочных дорог, но маневр по ним был затруднен большим количеством ручьев и заболоченных участков.

Противник занимал господствующие высоты. Но и мы имели некоторые преимущества. Район предстоявшего наступления удерживала 28-я стрелковая дивизия под командованием энергичного и решительного полковника М. Ф. Букштыновича, очень хорошо зарекомендовавшего себя под Великими Луками. В глубине обороны и в тылу этой дивизии местность была покрыта лесами, что способствовало скрытному сосредоточению войск в исходном районе.

Готовя операцию, командование рассчитывало прежде всего на внезапность, быстрый и решительный маневр, па возросшее мастерство наших войск. Основные силы армии сосредоточивались на четырехкилометровом участке. Для обороны остальной полосы, протяжением более 90 километров, оставались немногочисленные войска, имевшие большой некомплект личного состава и вооружения.

Войска первого эшелона армии должны были решительно и быстро прорвать вражескую оборону, расчистить путь для второго, подвижного эшелона, перед которым стояли задача как можно быстрее захватить Невель, находившийся в 30 километрах от линии соприкосновения.

В первый эшелон были назначены 357-я стрелковая дивизия генерал-майора А. Л. Кроника и 28-я стрелковая дивизия полковника М. Ф. Букштыновича. Дивизии усиливались двумя минометными полками, а на период артподготовки — артиллерией еще двух дивизий и одной бригады. Эти войска наносили главный удар в направлении Пришвине, Королиновка. В последующем они должны были захватить дефиле между озерами Черетвицы, Воротно, овладеть городом Невель с северо-востока и районом западнее его.

Второй (подвижный) эшелон состоял из 78-й танковой бригады полковника Я. Г. Кочергина и 21-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора Д. В. Михайлова. Им были приданы 820-й гаубичный, 163-й противотанковый и 1622-й зенитный полки и рота инженерного батальона. Все бойцы и командиры частей второго эшелона были посажены на автомашины, выделенные из армейского автомобильного батальона: по существу, это была моторизованная пехота, способная неотступно следовать за танками.

Силы второго эшелона развивали удар в направлении Ващеничино, Столбово, чтобы захватить дефиле между озерами Воротно, Мелкое и овладеть городом Невель с востока. В дальнейшем они должны были выдвинуться на линию Верхитно, озеро Среднее, Плисса, Невель и оборонять этот рубеж до подхода основных сил пехоты.

В резерве армии оставались 46-я гвардейская стрелковая дивизия и 100-я стрелковая бригада. Они готовились двигаться за наступающей группировкой.

С юга Невельская операция обеспечивалась наступлением войск 4-й ударной армии и выдвижением в ходе боев на юго-запад нашей 31-й стрелковой бригады. Справа 357-я стрелковая дивизия, после прорыва вражеской обороны и выхода на реку Шестиха, должна была наступать на северо-запад, чтобы занять оборону по берегу реки Еменка.

Великолукское направление на период операции обеспечивалось обороной двух стрелковых бригад и двух укрепленных районов. На центральном участке к юго-западу от Великих Лук оборонялись 185-я стрелковая дивизия и отряд Чикарькова в составе трех батальонов 153-го запасного стрелкового полка и четырех армейских заградительных отрядов.

Авиация фронта, выделенная для обеспечения боевых действий 3-й ударной армии, должна была вести воздушную разведку, прикрывать ударную группировку в исходном положении и в ходе наступления, а также содействовать продвижению наших войск, нанося бомбоштурмовые удары по опорным пунктам противника. Особое внимание уделялось прикрытию с воздуха левого фланга армии с направлений Городок и Полоцк.

Большие надежды возлагались на артиллерию, плотность которой была немалой по тем временам. На участке прорыва на километр фронта приходилось 75 орудий и минометов. Такая плотность была достигнута потому, что мы привлекли для артподготовки и поддержки пехоты всю имевшуюся в армии артиллерию, включая пушки и минометы соединений второго эшелона и армейского резерва.

Продолжительность артиллерийской подготовки — 1 час 35 минут. Требовалось три боевых комплекта мин и снарядов. Фактически же к началу операции в войска было подвезено только полтора боекомплекта. Да еще половину боекомплекта мы сосредоточили на передовом артиллерийском складе в непосредственной близости от района огневых позиций. Это сделали специально. При нехватке автотранспорта, который был выделен в подвижную группу, такое мероприятие позволяло надежно снабжать войска минами и снарядами в течение всего первого дня боя.

Части и подразделения инженерных войск готовили и оборудовали исходный район для наступления. Они построили свыше 200 километров различных дорог, возвели четыре моста через реку Ловать для переправы артиллерии и танков, подготовили группы саперов для разграждения минных полей.

Руководить войсками армии в период операции предусматривалось с заранее оборудованных и обеспеченных связью пунктов управления. Передовой командный пункт находился в деревне Ворохобы, а два наблюдательных пункта располагались вблизи участка прорыва — в Рындихе и Веренино.

Непосредственное руководство наступавшими соединениями осуществлялось заместителем командующего армией генерал-майором С. А. Князьковым с вспомогательного пункта управления, оборудованного в лесу восточнее деревни Собакино. Снабжались войска с железнодорожной станции Великие Луки, находившейся в 60 километрах от района сосредоточения.

Надо сказать, что в целом решение командарма, базируясь на точных расчетах и тщательной подготовке, отличалось смелостью и простотой замысла. Устойчивое управление войсками, стремление выполнить во что бы то ни стало разработанный до деталей план — вот характерные черты Невельской операции.

В замысле, в плане операции нашли отражение черты характера самого генерала Галицкого: личная организованность и точность, настойчивость в достижении цели, высокая требовательность ко всем без исключения, в том числе к самому себе.

Имелся в Невельской операции еще один отличительный штрих. Войск для наступления привлекалось сравнительно немного, а план был разработан очень подробный. Это позволяло командарму лично ставить задачи командирам соединений и отдельных частей, следить за своевременным и точным выполнением соответствующими начальниками приказов и распоряжений.

Сначала задачи командирам дивизий и полков были поставлены устно. Лишь утром 5 октября, накануне наступления, командирам соединений дали выписки из боевого приказа и плана операции.

Чтобы удар оказался внезапным, период сосредоточения войск был по возможности ограничен. Требовалось незаметно для противника произвести смену и перегруппировку частей на всем 100-километровом фронте армии. Это нам удалось. Сосредоточение войск в исходном районе для наступления было завершено точно в установленные сроки и с соблюдением всех мер маскировки.

Нужно было сократить расстояние от исходного рубежа наших частей до объектов атаки. Для этого за три ночи, предшествовавшие наступлению, была последовательно передвинута на 250–300 метров вперед наша первая траншея.

Под покровом темноты подразделения 28-й дивизии выдвигались ближе к противнику и к утру зарывались в землю. Затем, в течение дня, отрывалась сплошная траншея полного профиля. На следующую ночь подобная операция проводилась на другом участке.

При общей нашей пассивности немцы расценивали передвижение траншей как местное незначительное улучшение оборонительных позиций. А в действительности такое мероприятие позволило приблизить к противнику исходный рубеж наших частей и тем самым сократить время сближения с врагом в период артиллерийской подготовки.

Разведка фашистской обороны велась на всем фронте армии силами соединений и частей, оборонявших соответствующие участки до перегруппировки войск. Наиболее тщательно изучали мы участок предстоящего прорыва. Наблюдением, поисками и боем разведчики 28-й дивизии полностью вскрыли группировку противника, выявили его боевой состав, определили расположение огневых средств и минных полей.

Вечером 5 октября командирам соединений были отданы распоряжения на атаку, назначенную на 10 часов утра.

Всю ночь продолжалась подготовка войск. К 3 часам выделенные для наступления силы и средства армии заняли исходное положение. Генерал Галицкий прибыл со своей группой на наблюдательный пункт Веренино, располагавшийся в километре от участка прорыва.

Я проверил связь с командирами дивизий и с передовым командным пунктом в Ворохобах, где находился генерал Зуев. Командиры дивизий и полков заняли места на своих наблюдательных пунктах, телефонная связь работала отлично, радисты были готовы начать работу, как только войска перейдут в наступление. Я доложил об этом командарму, развернул на столе в блиндаже свою закодированную рабочую карту и подготовил переговорную таблицу.

Офицеры штаба находились в таком напряжении, что спать никто не ложился. Всех нас не покидала одна мысль — удастся ли операция? Ведь это в какой-то степени было наше первое самостоятельное детище. Идея операции, план — все возникло в штабе армии; наступление было подготовлено нами самими, почти без участия вышестоящих начальников и штабов.

3-я ударная армия шла на ответственный, трудный экзамен.

2

В 5 часов, нарушив утреннюю тишину, начали действовать подразделения 357-й и 28-й стрелковых дивизий, выделенные для разведки. Встреченные сильным огнем противника, они вынуждены были залечь перед проволочными заграждениями, а затем отошли назад. Этот бой, продолжавшийся около двух часов, дал возможность нашим артиллеристам более точно определить систему огня противника на переднем крае, внести соответствующие поправки в план артиллерийской подготовки.

С 7 часов до 8 часов 40 минут артиллерия провела контрольную пристрелку, после которой на всем фронте наступления открыла методический огонь для разрушения укрепленных объектов противника. Затем в течение 20 минут на передний край обороны немцев обрушился шквал огня орудий прямой наводки. В 9 часов 55 минут был дан залп реактивной артиллерии, и одновременно началось подавление артиллерийских батарей гитлеровцев. Темп и мощность огня непрерывно нарастали. Авиация нанесла бомбоштурмовые удары по опорным пунктам противника в ближайшей глубине его обороны.

Ровно в 10 часов, сопровождаемые огневым валом, пошли в атаку стрелковые батальоны. Бойцы поднялись дружно, однако события развивались не везде одинаково. Встреченные огнем фашистов, части 357-й стрелковой дивизии залегли перед траншеями. Затяжной бой грозил развернуться и на участке 28-й дивизии.

И на этот раз отличился один из лучших полков нашей армии — 88-й стрелковый. Командовал им уже известный читателю полковник Иван Семенович Лихобабин, а начальником штаба был майор Василий Михайлович Звонцов. В этом полку особенно тщательно и всесторонне готовились к прорыву. В канун боя полковник Лихобабин проверил в каждом батальоне и в каждой роте, как усвоена людьми задача. Его последние указания солдатам были настолько своеобразны и конкретны, что майор Звонцов записал их. Вот что советовал бывалый полковник солдатам: Выдвигайся в исходное положение для атаки без единого стука и звука. Каждый звук — предательство! Заняв место, окопайся!

Главное — своевременно подняться в атаку.

Помни:

— в первую минуту после артподготовки противник еще не одумался;

— во вторую минуту противник ощупывает себя — жив ли;

— в третью минуту противник ищет оружие и стреляет.

Мы от противника за 300–400 метров. Боец идет 120 шагов в минуту, а бежит — 250 шагов. Значит, через две минуты ты будешь бить не пришедшего в себя противника. Но если хоть на минуту, хоть на полминуты задержишься противник встретит огнем.

Преодолей страх, не думай о боли. Раненый боль чувствует потом, убитый вовсе ничего не чувствует. Хочешь быть жив — опереди противника!

Крепко усвоив наставления своего командира, бойцы 88-го полка атаковали стремительно и очень успешно. Полк первым прорвал вражескую оборону, выбив фашистов из всех трех траншей и овладев опорным пунктом Праборовье. При этом выяснилось, что артподготовка оказалась на редкость эффективной. Большая часть инженерных сооружений и огневых позиций на переднем крае была разрушена. В траншеях оказалось много вражеских трупов. Среди первых пленных попались два солдата, помешавшиеся во время артподготовки.

Используя успех 88-го полка, 28-я стрелковая дивизия к полудню прорвала оборону неприятеля на участке протяженностью два километра и на такое же расстояние продвинулась вперед. Полки 357-й дивизии продолжали вести тяжелый и пока безрезультатный бой.

Погода стояла сухая, теплая, солнечная. С нашего наблюдательного пункта мы следили в бинокли за действиями наступавших частей. Вместе с командармом на НП находились член Военного совета, командующий артиллерией армии, представитель авиации, начальник инженерных войск, начальник разведки и несколько офицеров штаба. Связь с дивизиями работала безотказно.

Генерал Галицкий, внимательно наблюдавший за ходом наступления, решил ввести в бой эшелон развития прорыва вслед за 28-й дивизией, не ожидая, пока оборона немцев окажется раздробленной на всю тактическую глубину. Это решение было смелым и правильным. Ровно в полдень 78-я танковая бригада и 21-я гвардейская стрелковая дивизия вместе с частями усиления выступили по сигналу из исходного района.

В голове эшелона развития прорыва двумя колоннами двигалась подвижная группа, включавшая 78-ю танковую бригаду и 59-й гвардейский стрелковый полк, личный состав которого двигался на автомашинах.

Мотострелковый батальон танковой бригады — 240 автоматчиков — был посажен как десант на танки: по пять человек на Т-34 и по три человека на Т-70. Орудия противотанковой обороны были распределены по колоннам.

За правой колонной подвижной группы на некотором удалении двигался 69-й полк 21-й гвардейской стрелковой дивизии, а за левой — 64-й полк той же дивизии. В составе колонн побатарейно следовал 1622-й армейский зенитно-артиллерийский полк Б. В. Савинкова, готовый быстро открыть огонь по воздушному противнику.

При выдвижении к участку прорыва головные подразделения обеих колонн встретили на своем пути заболоченные участки местности. Единственная дорога, проходившая через передний край обороны противника, была заминирована в районе Политыки. Минные поля на этом направлении танкистам известны не были. Из-за этого в левой колонне подорвалось четыре танка и несколько автомашин. Многие автомашины застряли в грязи. Движение замедлилось. Колонны подвижной группы растянулись настолько, что их стали обгонять подразделения 64-го и 69-го гвардейских стрелковых полков.

К тому же противник, отходя на северо-запад и на юг, усилил артиллерийско-минометный огонь по участку прорыва и одновременно по нашим выдвигавшимся колоннам. Создалась критическая обстановка: дальнейший успех наступления всецело зависел от решительных, согласованных, смелых действий.

Генерал Галицкий приказал артиллерии и поддерживающей авиации немедленно подавить артиллерийские и минометные батареи противника, особенно те, которые интенсивно обстреливали с северо-запада боевые порядки 357-й дивизии. Командиры 78-й танковой бригады и 21-й гвардейской дивизии получили категорический приказ ускорить выдвижение колонн по своим маршрутам, не ввязываясь в бои с мелкими группами противника.

Подстегнутая распоряжением командующего, подвижная группа, преодолевая огневое сопротивление с флангов, устремилась в прорыв и прошла через боевые порядки наших войск, которые вели рукопашную схватку в последней траншее. Танки, автомашины с пехотой и артиллерия вырвались в районе Кошелево на дорогу Усвяты — Невель и стремительно двинулись вперед, сметая отступавшие подразделения гитлеровцев.

Стрелковые соединения между тем продолжали развивать наступление на своих участках. Особенно удачно действовал все тот же 88-й полк. Он быстро продвигался на запад, несмотря на то, что соседи отстали и фланги оказались открытыми. Справа его отделял от противника лишь узкий овраг, вдоль которого немцы наскоро создавали оборону, разворачивая орудия и ставя пулеметы, тотчас открывавшие лихорадочный огонь. Однако подразделения полка, укрываясь за складками местности, не распыляя силы на прикрытие флангов, рвались в глубину обороны противника. Это еще более усилило его растерянность. О контратаке во фланг он, видимо, и не думал. Полк захватил у ошеломленных гитлеровцев 12 исправных орудий.

События развертывались с нарастающей быстротой. Не встречая организованного сопротивления, наши подвижные подразделения мчались к Невелю по хорошей дороге. Гитлеровцы не ожидали такого стремительного прорыва и растерялись. В 15 часов 30 минут, после короткой стычки на подступах к городу, наши танки с десантом автоматчиков ворвались в Невель.

Первой достигла города танковая рота капитана Макарова. Она с ходу на большой скорости проскочила через Невель и вышла, как было приказано, на западную окраину. Интересно, что путь роте показывал немецкий регулировщик, который принял наши танки за свои.

В числе первых ворвался в город на своем танке KB и водрузил в центре Невеля красный флаг командир танкового батальона капитан Е. С. Пирожников. Вслед за танкистами в город въехали на автомашинах гвардейцы 59-го стрелкового полка, которым командовал майор Соловьев.

Совместный удар пехоты с танками оказался настолько стремительным и неожиданным, что противник был полностью деморализован и не смог оказать в городе серьезного сопротивления. Отважные гвардейцы в бою за Невель уничтожили свыше 200 немецких солдат и офицеров, взяли много пленных. Нашими бойцами было захвачено до 100 немецких автомашин и 7 складов с продовольствием, горючим и различным имуществом.

Сказать по совести, наши генералы и офицеры, находившиеся на армейском наблюдательном пункте, не сразу поверили, что город освобожден. Очень уж быстро это произошло. Но факт оставался фактом, радисты принесли бланк, на котором было написано:

Чтобы избежать ошибок и недоразумений, мы послали командиру 78-й танковой бригады запрос и вскоре получили повторное донесение, в котором подтверждалось: Невель действительно занят подвижной группой.

По телефону ВЧ генерал Зуев доложил об этом командующему фронтом генералу армии Еременко. Тот тоже выразил сомнение и приказал подтвердить устный доклад письменным донесением. По его распоряжению генерал Галицкий поздно вечером специально выехал на КП армии и лично доложил по телефону о результатах боевых действий за первый день операции. А начальник штаба подготовил и отправил командующему Калининским фронтом донесение:

Решающую роль в прорыве вражеской обороны сыграли части 28-й стрелковой дивизии, отлично действовавшие под умелым командованием полковника М. Ф. Букштыновича. Успех этой дивизии в значительной степени предопределил исход операции.

С самой лучшей стороны показал себя и наш командарм. Он уловил необходимый момент и смело ввел в бой эшелон развития прорыва раньше намеченного срока. А потом заставил подвижные группы действовать с максимальной быстротой и энергией. Благодаря этому мы освободили Невель неожиданно для врага, с малыми потерями. В руках командарма оставались резервы, которые можно было теперь использовать для отражения контратак.

К сожалению, не все найти командиры соединений проявили высокое мастерство и волю к победе. Недостаточно решительно действовала при прорыве обороны 357-я стрелковая дивизия. Генерал Галицкий вынужден был отстранить в ходе боя ее командира и назначить нового. Некоторые товарищи сочли такую меру слишком строгой, тем более что победа осталась за нами. Но надо было учитывать, что противник не смирится с потерей Невеля, что нас ждут бои тяжелые и ожесточенные.

С большим волнением мы прослушали вечером 7 октября переданный по радио приказ Верховного Главнокомандующего, в котором всем войскам, участвовавшим в освобождении города Невель, объявлялась благодарность, а Москва в их честь салютовала двенадцатью артиллерийскими залпами. И хотя освобожденный город был невелик, чувство гордости и удовлетворения наполняло каждого воина 3-й ударной армии.

Соединениям, активно участвовавшим в освобождении Невеля, было присвоено почетное наименование Невельских.

В городе еще звучали отдельные выстрелы, когда туда вместе с офицерами разведотдела «прорвалась» наша неутомимая связистка Агриппина Яковлевна Лисиц. В Невеле она «атаковала» штаб 21-й гвардейской стрелковой дивизии, причем столь энергично, что начальник штаба полковник Табачный согласился оказать ей любое содействие.

С помощью гвардейцев майор Лисиц обнаружила в городе немало оставленной немцами аппаратуры. Она привезла из этой поездки два исправных радиоприемника «Торн», совсем новенький коммутатор, десятка три телефонов в пластмассовых коробках и много другого имущества, необходимого армейским связистам.

Еще Агриппина Яковлевна привезла из Невеля новый эмалированный таз, подаренный ей гвардейцами. Она ходила, сияя от радости. Еще бы: для женщины вымыть голову в условиях фронта — это целая проблема. И вдруг — такой замечательный таз!

Мы подшучивали над Агриппиной Яковлевной, но в общем-то понимали ее. Что поделаешь — жизнь есть жизнь!

3

В ночь на 8 октября противник перебросил из Новосокольников к Невелю пять сводных рот (около 500 солдат и офицеров), спешно сформированных из тыловых частей 83-й пехотной дивизии. Кроме того, в район юго-западнее Невеля прибыл 85-й полк четырехбатальонного состава из 201-й, охранной дивизии. Севернее города противник сосредоточил основные силы 58-й пехотной дивизии.

Рано утром немцы нанесли удар по 21-й гвардейской стрелковой дивизии и 78-й танковой бригаде. К 10 часам им удалось овладеть машинно-тракторной станцией на северной окраине Невеля. Одновременно противник повел наступление из района Алунтьево, потеснил наши подразделения и занял железнодорожную станцию Невель.

Командование армии принимало все меры, чтобы удержать город. Во второй половине дня дружной контратакой пехоты и танков немцы были выбиты из района МТС. К вечеру их отбросили от железнодорожной станции. Положение, которое занимали наши части утром, было восстановлено, но борьба за Невель продолжалась.

9 октября бои развивались с неослабевающей силой. Противник, прикрывая переправы через реку Еменка, продолжал оказывать упорное сопротивление нашим войскам, наступавшим в северном направлении на правом фланге прорыва. Однако наши части действовали напористо и умело. Учебный батальон 153-го запасного стрелкового полка, тесня гитлеровцев, занял деревню Леонидово. 357-я стрелковая дивизия овладела рубежом Журавлево, Передоново. 46-я гвардейская стрелковая дивизия стремительным броском форсировала реку Еменка в районе Мацкевичи, Обухове. Отразив несколько контратак, эта дивизия к 17 часам вышла передовыми частями в район юго-западнее железнодорожной станции Опухлики.

28-я стрелковая дивизия в течение всего дня вела тяжелый бой северо-восточнее Невеля на рубеже Сыроквашино, Дегтево, отбивая многократные контратаки вражеской пехоты и танков. Только вечером дивизии удалось сломить сопротивление гитлеровцев и выйти на линию Тимляки, Марьино, установив непосредственную связь с подразделениями 21-й гвардейской стрелковой дивизии.

Снова отличился полк И. С. Лихобабина. Сбив вражеский заслон у деревни Дегтево, полк начал преследовать противника, стремясь с ходу занять перешеек между озерами в пяти километрах северо-восточнее Невеля. Если бы враг успел закрепиться на перешейке, через который проходили железная и шоссейная дороги, то выбить его оттуда было бы трудно.

Наши бойцы опередили немцев буквально на несколько минут. Выйдя на насыпь, они увидели там окопы полного профиля. Вражеские подразделения шли к насыпи, чтобы занять заранее подготовленные позиции. Без всякой команды наши бойцы с криком «ура» бросились на фашистов, опрокинули их и погнали за ручей.

На берегу ручья готовились к стрельбе два немецкие пушки: возле них суетилась прислуга, ездовые уводили лошадей. Но тут отличились наши минометчики: они накрыли оба расчета с первого залпа. Причем командиры-минометчики управляли огнем, стоя на насыпи во весь рост.

Вечером полковые разведчики захватили пленного из 122-й пехотной дивизии, прибывшей из-под Ленинграда. Пленный показал, что получен приказ наступать на Невель и вернуть его любой ценой.

Такие же сведения мы в штабе армии получили из разных частей и соединений. Враг не хотел смириться с потерей города.

10 октября наше наступление продолжалось, причем боевые действия не прекращались ни днем, ни ночью. Противник, понеся потери в живой силе, активизировал свою бомбардировочную авиацию. Группы по 30, 40 и 60 самолетов наносили удары по боевым порядкам частей и соединений армии. Над передним краем стояла завеса пыли и дыма. Наши войска несли ощутимые потери. Усложнилось управление, нарушилась связь. И все-таки наши части продолжали теснить врага. К тому же с выходом в район Невеля 28-й стрелковой дивизии наше положение значительно упрочилось.

На следующий день 185-я и 357-я стрелковые дивизии достигли главными силами рубежа железной дороги и реки Балаздынь. Здесь они приступили к организации обороны. 46-я гвардейская стрелковая дивизия была выделена в резерв командарма.

31-я стрелковая бригада, действовавшая на самом левом фланге армии, серьезного сопротивления не встречала. Бригада достигла рубежа Печище, Самухина, Желуди, где тоже перешла к обороне.

Войска 4-й ударной армии к этому времени на своем правом фланге вышли примерно на одну линию с нами и дальше продвинуться не смогли.

Невельская наступательная операция, продолжавшаяся пять суток, закончилась. Войска нашей армии, выполнив поставленную задачу, заняли выгодные позиции и временно перешли к обороне.

4

По смелости решения и простоте замысла, по тщательности подготовки и решительности действий Невельская операция была одной из самых удачных и оригинальных среди тех, которые провела 3-я ударная армия за всю Великую Отечественную войну. Большой вклад в подготовку и проведение этой операции внесли генерал-лейтенант Галицкий, а также работники армейского штаба. Но главная заслуга принадлежит, разумеется, тем солдатам и офицерам, коммунистам и комсомольцам, которые действовали непосредственно на поле боя, своими руками ковали победу.

Подлинными вожаками показали себя коммунисты нашей армии. Они личным примером увлекали беспартийных товарищей на боевые подвиги. Работа партийных организаций была направлена главным образом на то, чтобы возглавить наступательный порыв личного состава и направить его на выполнение задач, поставленных перед подразделениями.

Одновременно проводилась работа по приему лучших бойцов и офицеров в партию и комсомол. В частях наблюдался большой приток заявлений. Вот характерный пример: если за первые пять дней октября в частях 28-й стрелковой дивизии, 21-й гвардейской стрелковой дивизии, 31-й стрелковой бригады и 78-й танковой бригады было подано 242 заявления о приеме в члены и кандидаты партии, то за период с 6 по 10 октября в этих же соединениях было подано 471 заявление.

Бои за город Невель изобиловали примерами героизма и храбрости наших воинов. Славно действовали братья комсомольцы Петр и Павел Гусаровы. Во время боя отважные воины подобрались к переднему краю обороны немцев, вырвали колья с проволочным заграждением и подняли на свои плечи. Стоя во весь рост под огнем противника, они держали колья с проволокой, открыв проход для своего взвода.

Много было случаев, когда раненые бойцы и офицеры не желали уходить с поля боя и продолжали вместе с товарищами уничтожать ненавистного врага. Командир отделения коммунист Мартыновский, например, был дважды ранен, но продолжал руководить отделением.

Взвод под командованием старшего лейтенанта Оленичева первым ворвался в траншею противника, огнем из автоматов и гранатами уничтожил большую группу немцев. При этом восемь гитлеровцев было взято в плен. Особенно отличились старший сержант Протасов и младший сержант Зарубин, увлекавшие за собой других бойцов. Парторг этой роты Добринский, несмотря на полученную контузию, продолжал бить немцев, ползком добрался до гребня высоты и водрузил там красный флаг.

Жаркие бои происходили на правом фланге армии — в районе озер Большой и Малый Иваны. В этих боях покрыла себя неувядаемой славой дочь казахского народа старший сержант Маншук Маметова.

100-я стрелковая бригада — вела наступление. В первых рядах была со своим «максимом» пулеметчица Маметова, недавняя студентка Алма-атинского медицинского института. Девушка-комсомолка, готовившаяся стать врачом, чтобы возвращать людям здоровье, добровольно сменила белый халат на солдатскую гимнастерку и взяла в руки оружие.

Упорные тренировки, настойчивость и советы товарищей помогли Маметовой в короткий срок стать отличной пулеметчицей. Глаз у нее был точный, ее успехи в стрельбе восхищали всех.

В дни боев под Невелем девушка писала домой:

Батальон, в котором служила Маметова, отражал вражескую контратаку. Пулемет Маншук работал с предельным напряжением. Гитлеровцы несколько раз откатывались назад. Чтобы уничтожить пулемет, они обрушили сильный минометный огонь на окоп Маншук. Одна мина разорвалась почти рядом. Девушка была ранена осколком в голову и потеряла сознание.

Когда Маншук очнулась, гитлеровцы были близко. Крича и стреляя, они ползли к пулемету. Девушка собрала последние силы. Ярость, обуявшая ее, заглушила боль. Схватив пулемет, Маншук вытащила его на открытую позицию и полоснула огнем, расчищая путь для наших бойцов.

После боя Маншук нашли мертвой. Руки девушки крепко сжимали рукоятки пулемета.

Боевые друзья похоронили комсомолку Маншук Маметову со всеми воинскими почестями. Над ее могилой прозвучала клятва отомстить за смерть девушки, гнать и уничтожать ненавистных захватчиков.

Указом Президиума Верховного Совета СССР за отвагу и мужество Маншук Жиенгалеевна Маметова посмертно удостоена звания Героя Советского Союза. Память о ней увековечена в названии одной из самых красивых улиц города Невеля.

Центральный музей Казахской ССР бережно хранит комсомольский билет отважной пулеметчицы и ее личные вещи. Имя героини навечно занесено в списки Алма-атинского медицинского института. Есть там и зачетная книжка Маншук, только без номера. Эта зачетная книжка — вечная.

5

В дни самых напряженных боев начальник химической службы армии полковник М. Ф. Доронин предложил использовать для усиления 21-й гвардейской стрелковой дивизии, которая отражала особо яростный натиск, наш 13-й отдельный огнеметный батальон. Командовал огнеметчиками майор П. А. Гайдай. Генерал Галицкий согласился.

Огнеметный батальон, стоявший возле Великих Лук, получил приказ выдвинуться на передовую. Марш прошел быстро и организованно, хотя часть пути пролегала по разбитым дорогам, по только что освобожденной территории. Колонна батальона дважды попадала под бомбежку, но потери были незначительные погибли четыре бойца и взорвалась машина, нагруженная огнеметами.

Поступив в распоряжение командира 21-й гвардейской стрелковой дивизии, огнеметный батальон сразу получил задачу. Боевые порядки огнеметчиков располагались в основном в стыках между батальонами и полками, которые прикрывали подступы к городу с запада, юго-запада и северо-запада. В течение нескольких дней пехота и огнеметчики общими усилиями отбивали многочисленные атаки противника. Струи пламени, вырывавшиеся из огнеметов, не только сжигали вражеских солдат и технику, но и действовали на психику наступавших фашистов. Особенно в темное время суток.

За успешное выполнение задания многие солдаты и командиры 13-го отдельного батальона были награждены орденами и медалями. Командир батальона получил орден Красного Знамени, его заместитель по технической части инженер-майор В. А. Фиш — орден Отечественной войны. Такой же награды был удостоен и один из инициаторов использования огнеметов — майор А. И. Буйкин, служивший в ведомстве нашего начхима Доронина.

Невельская операция близилась к успешному завершению, когда произошло событие, в какой-то мере омрачившее радость победы, оставшееся в памяти каждого штабного офицера как суровый урок на будущее.

Поздно вечером 9 октября ко мне в землянку на передовом командном пункте армии забежал мой хороший товарищ — начальник штаба артиллерии армии полковник Вячеслав Иванович Недзвецкий. Он сказал, что вместе с командующим артиллерией генералом Петровым уезжает в Невель, чтобы на месте оказать помощь войскам в организации противотанковой обороны. Я распрощался с ним и пожелал быстрейшего возвращения. Однако увидеться нам больше не пришлось. Потеряв ночью ориентировку на местности, генерал-майор артиллерии М. О. Петров и следовавшие с ним офицеры проехали южнее Невеля и, не заметив того, на большой скорости проскочили через передний край 16-й литовской дивизии, действовавшей в составе 4-й ударной армии — нашего левого соседа.

Бойцы этой дивизии пытались остановить мчавшуюся автомашину, но безуспешно. На глазах наших солдат и офицеров машина проехала в расположение противника. Послышалась пулеметная и автоматная стрельба, но вскоре все стихло.

В штабе армии узнали о случившемся только на другой день. Понимая, что в руки противника могли попасть важные документы, мы сразу приняли необходимые контрмеры. Незамедлительно переместили в другой район командный пункт армии, внесли некоторые изменения в планы дальнейших боевых действий.

6

В 1943 году на территории одного только Невельского района действовали пять партизанских бригад: 1, 5 и 6-я Калининские бригады, 4-я Белорусская и 1-я партизанская бригада Охотина. Эти соединения народных мстителей оказали значительную помощь регулярным войскам, особенно в период наступления.

Партизаны наносили внезапные удары по коммуникациям врага, подрывали железнодорожные пути, пускали под откос эшелоны, уничтожали автомашины, обозы, разрушали и сжигали мосты.

На территории Данилинского сельсовета была создана партизанская зона. Гитлеровцы не раз пытались ее уничтожить, сломить сопротивление народных мстителей, но получали, ожесточенный отпор. Партизаны держали в своих руках шоссейную дорогу Невель — Россоны. Немецкое командование посылало против партизан авиацию. Земля стонала от взрывов бомб, горели деревни. Но народные мстители но сдавались. После каждой вылазки врага они заметно активизировали боевые действия.

По моей просьбе Невельский горком КПСС прислал небольшую справку о боевых делах местных партизан в тот период, когда в Невельском районе сражались части 3-й ударной армии. Оказывается, за это время народные мстители пустили под откос 45 эшелонов с живой силой и техникой противника, уничтожили 117 автомашин, взорвали и разрушили 73 железнодорожных и шоссейных моста, сожгли 5 складов. В общей сложности в результате действий местных партизан противник потерял более 23 тыс. солдат и офицеров. Цифра внушительная!

Это — о действиях партизан, крепко помогавших нам. Но хочется сказать несколько слов и об итогах самой Невельской операции, которые не могли не радовать нас.

В боях под Невелем войска 3-й ударной армии причинили противнику большой урон в живой силе и технике. Нам удалось захватить 65 орудий, 104 миномета, 237 пулеметов, 215 автомашин, 112 тысяч снарядов, 24 склада с продовольствием, вещевым и инженерным имуществом. За время боев было взято в плен 652 немецких солдата и офицера. Зенитчики армии сбили 25 самолетов.

Особо следует отметить, что потери нашей армии были в несколько раз меньше, чем у противника. Так 3-я ударная сдала экзамен на зрелость.

Вскоре после Невельской операции возле населенного пункта Новохованское тяжело ранило осколками вражеского снаряда замечательного командира полка Ивана Семеновича Лихобабина. В безнадежном состоянии отправили мы Лихобабина в госпиталь.

Лишь через много лет после войны я узнал, что Иван Семенович выжил и обосновался в Оренбурге. Лишившись ноги, он не утратил присутствия духа, нашел свое место в строю, стал активным общественником.

Через четверть века в жизни Ивана Семеновича произошло знаменательное событие. Он побывал в тех краях, где довелось воевать. При его здоровье это было делом нелегким. Полковник в отставке вновь поднялся на Ступинскую высоту. Он встречался с жителями сел и деревень, которые когда-то освобождал от гитлеровцев, рассказывал о мужестве и героизме советских бойцов.