Навеки прекрасна

СЕМНАДЦАТЬ

Мишель

Уткнувшись носом в роман, я читала, медленно поднимаясь на крыльцо. Сердце таяло от трогательной сцены между главными персонажами. Они были глупыми и наивными, но боролись за любовь. Это помогло осознать, что мне нужно порвать с Зебом и поговорить с Митчем.

Я остановилась, повернулась и села на ступеньках. Я открыла сообщения и нашла имя Зеба. Глубоко вдохнув, я напечатал то, что было в моем сердце уже несколько недель.

Я: Зеб, нам нужно поговорить, когда мы вернемся в Вако. Мне жаль, и я не хотела делать это через сообщения, но, думаю, пора обсудить то, что мы оба избегали.

Ответ пришел почти мгновенно.

Зеб: Согласен. Пора сделать этот шаг. Наслаждайся каникулами, милая, и мы поговорим, когда ты вернешься.

Я улыбнулась.

Почему Зеб не нравился Вьятту?

Зеб был милым и терпеливым со мной, словно ощущал, что я переживала нечто, но не хотел сдаваться. Мы не заходили дальше периодических оргазмов от рук друг друга.

Я встала, глубоко вдохнула и поднялась по ступенькам. Дом родителей был в викторианском стиле, они восстановили его, когда переехали в Марбл Фолс. Теперь он был почти пустым, пока они путешествовали по миру. Порознь. Глупо пытаясь держаться подальше друг от друга.

Ключ легко вошел в скважину. Я хотела повернуть его, но голос перепугал меня.

— Привет.

Я с криком вздрогнула и заняла стойку, которой научилась на одном из уроков самозащиты Скайлар.

Там стоял Митч с потрясением на лице.

Мое сердце колотилось в груди. Я склонилась и пару раз глубоко вдохнула.

— Ты меня перепугал, идиот!

— Я пытался с тобой заговорить, но ты была занята. Я думал, ты заметишь, что я сижу там. Ты не заметила, и я дал о себе знать.

Я посмотрела на него, заметила знакомую коробочку. Я медленно встала. Подняв голову выше, я спросила:

— Это то, о чем я думаю?

Улыбка, по которой я скучала, медленно проявилась.

— Именно то самое.

— Предложение мира?

— Надеюсь.

Было видно его ямочку, и низ моего живота пылал, а сердце словно парило в груди.

Кусая губу, я повернулась к двери и отперла ее.

— Ты знаешь, где тарелки и вилки.

Ключи звякнули, когда я бросила их в глиняную миску, которую сделала маме на уроке искусства. Митч прошел мимо меня на кухню. Я невольно опустила взгляд и мысленно застонала при виде идеальной попы, проходящей мимо меня.

Я хотела схватить ее, пока он занимается со мной любовью.

Я покачала головой, приводя мысли в порядок.

«Боже, Мишель, держи себя в руках».

Я пошла за ним, считая до десяти и очищая мысли.

Митч опустил коробку с пирогом на стол, поглядывал на меня, открывая ее. Я охнула, увидев пирог с арахисовым маслом из кафе «Голубой чепчик».

Колени дрожали. И не из — за пирога. Нет, дело было в Митче, протягивающем мне вилку с улыбкой, от которой я и влюбилась в него много лет назад.

Я взяла вилку, пытаясь скрыть, что он переворачивал мой мир.

— Спасибо, — я поднесла вилку ко рту и спросила. — Ты же не думаешь, что я поделюсь?

Митч подмигнул, и еще одна часть моей стены рухнула.

— Я тебя знаю.

Так и было.

Митч знал все обо мне. Даже мои худшие черты.

Я сунула вилку в рот и медленно наслаждалась вкусом. Я закрыла глаза, смакуя его.

— Это просто рай, — сказала я со стоном.

Я открыла глаза, рот Митча был открытым, и он глядел на мой рот. Я кашлянула, и он посмотрел мне в глаза.

В моей голове было полно мыслей.

— Прости, — хором сказали мы.

Смеясь, я отложила вилку и села на стул. Митч занял другой.

Он посерьезнел и спросил:

— За что ты извиняешься?

Я убрала прядь волос за ухо и глубоко вдохнула.

— За то, что не дала тебе шанс, и не дала нам шанс.

Он покачал головой.

— Я ужасно с тобой обошелся, Мишель. Я разрушил твое доверие и поступил непростительно.

Я впилась зубами в губу. Я втянула губу в рот и кусала ее.

Митч нежно высвободил ее.

— Ты сводишь меня с ума, когда так делаешь.

Я сглотнула.

— Это хорошо или плохо?

Он посмотрел на мой рот.

— Хорошо, потому что я хочу целовать тебя без остановки. Хорошо, потому что я хочу притянуть тебя в свои объятия, уткнуться лицом в твою шею и медленно вдыхать твой запах, чтобы никогда не забыть его.

«Ого».

Моя грудь тяжело вздымалась и опадала. Его слова кружились в моей голове, сбивая еще часть стены.

Я пыталась вести себя нормально, но не удавалось. Тело трепетало от его жаркого взгляда.

Он отвел взгляд, и я ощутила это физически.

Он посмотрел на пирог и улыбнулся.

— Это был последний с арахисовым маслом. Пришлось сражаться за него со старушкой.

Хихикая, я взяла ножик и отрезала ему кусочек. Я опустила кусочек на блюдце и отдала ему с вилкой.

— Невесело есть пирог в одиночестве.

Он взял блюдце, и мы прошли в гостиную. Мы сели напротив друг друга и ели в тишине.

Когда я закончила, я опустила тарелку на столик и глубоко вдохнула. Медленно выдохнув, я спросила:

— Что дальше?

Митч опустил блюдце и поймал мой взгляд.

— Сначала мне нужно узнать, можешь ли ты простить меня.

Я сглотнула и сцепила пальцы.

— Сначала мне нужно кое — что рассказать.

Он кивнул и ответил:

— Я так и думал.

Я продолжала жевать нижнюю губу, угрожая оставить там синяк.

— Мне никогда не было так больно, как в день, когда ты рассказал мне о произошедшем. Я мечтала о будущем с тобой, Митч. Белая оградка, пара детей, может, даже собака.

От этого он слабо улыбнулся, я — тоже.

А потом моя улыбка увяла.

— Ты за миг разрушил ту мечту.

Выражение его лица изменилось, и я видела печаль в его глазах. Мои глаза точно были такими же.

— Знаю. И я буду жить с этой ошибкой до конца жизни. Я каждый миг сожалею об этом. Я ненавижу себя за свой поступок. Если не простишь, я пойму, но, пожалуйста, прости меня.

Я не сомневалась, что Митч говорит искренне. Я знала свой ответ. Но сначала нужно было сделать кое — что другое.

Я вытащила телефон.

— Я могу отойти на минутку? Нужно сделать звонок.

Он растерялся.

— Эм, ладно.

Я ушла в кабинет отца и закрыла дверь. Я набрала номер Зеба и судорожно вдохнула.

— Так и думал, что ты позвонишь.

Мою грудь сдавило.

— Мне очень жаль, Зеб.

Он издал бодрый смешок.

— Он поступал глупо, не борясь за тебя. Но я понимал, что, если вы пересечетесь, такое может произойти.

— Я не хотела, чтобы все так сложилось.

Зеб вздохнул.

— Мы оба знали, что между нами ничему не быть. Но мы так подружились, что никто из нас не хотел разрывать отношения.

— Ты ненавидишь меня?

Он сказал, смеясь:

— Нет. Но мы можем встретиться, когда ты вернешься? Мне нужно забрать пару вещей, что я оставил у тебя. И я хотело бы нормально попрощаться.

Я обрадовалась. Повезло, что Зеб испытывал ко мне такие же чувства.

— Конечно. Мы со Скайлар поедем обратно в субботу. Я напишу, когда мы доберемся, чтобы ты мог зайти.

— Отлично. И кое — что еще.

Я хотела уже вернуться к Митчу. Грызя ноготь, я ответила.

— Что угодно.

— Спасибо.

Я вскинула голову.

— За что?

— Ты помогла мне, не зная об этом. Удачи. Надеюсь, у тебя все наладится.

— Спасибо, Зеб. Я скоро с тобой свяжусь.

— Увидимся. И осторожнее на обратном пути в Вако.

— И тебе всего хорошего. Пока.

Я завершила звонок и поспешила в гостиную. Митч стоял у большого окна, смотрел в него. Я подошла к нему, меня оглушало биение моего сердца. Чем ближе я была, тем громче оно становилось.

Митч повернулся и улыбнулся, увидев меня.

— Все хорошо?

Я не могла больше отрицать свои чувства. Я не переставала любить Митча. Хоть он ранил меня глубоко в сердце, я знала, что это сделает нас только сильнее.

— Думаю, все наладится.

Он хотел что — то сказать, но я быстро подошла к нему, приподнялась на носочки и прижалась губами к его губам.

Мы словно и не расставались. Поцелуй начался медленно, Митч обхватил мое лицо руками. Вскоре разгорелась страсть, он запустил пальцы в мои волосы, чуть отклонил мою голову, потянув, чтобы целовать меня глубже.

— Мишель, — прошептал он в мои губы. — Без тебя я — ничто.

Жар пульсировал между ног, я сжала его футболку и посмотрела в его глаза. Пока мы не зашли дальше, мне нужно было, чтобы он узнал правду о нас с Зебом.

— Митч, между мной и Зебом ничего не было. Я про секс.

Его глаза потемнели от мысли, что меня трогал другой мужчина. Часть меня была рада, что это его задело. Это нельзя было сравнить с моими чувствами, но это было хоть чем — то.

— Только один раз. Больше я ни с кем не был. И я буду любить только тебя. Буду хотеть только тебя. Прошу, скажи, что прощаешь меня. Я не смогу без тебя жить, Мишель.

Ба — бах.

Упал остававшийся кусок стены.

— Я прощаю тебя, Митч.

Его глаза закрылись на миг, потом открылись, и он заглянул в мои глаза. Я была потрясена при виде слезы, стекающей по его щеке. Я подняла руку и нежно вытерла ее.

Я прошептала с теплой улыбкой.

— Займись со мной любовью.

Митч растерялся, а я даже удивилась тому, что произнесла такое. Но я устала скучать по нему и его прикосновениям. Его ошибка вывернула наши жизни.

Пора начать исцеление.

— А как же Зе…

Я прижала палец к его губам, помешав говорить. Я не хотела слышать от него имя Зеба.

— Я позвонила ему и порвала с ним. Мы оба знали, что так будет. Я хочу быть только с тобой, Митч. Навсегда.

Он улыбнулся. Он подхватил меня, и я обвила его ногами.

— Ого. Рад мне?

Митч рассмеялся и поймал зубами мою нижнюю губу.

— Я так тебя люблю.

Я сжала его ногами, желала его ласк.

— И я тебя люблю. Я скучала. Я так скучала по тебе.

Его губы прижались к моим, он продвигался к дивану.

— Нет, — выдохнула я. — Наверх.

Он разглядывал мое лицо, его улыбка стала шире.

— Уверена?

Все во мне трепетало от мысли, что Митч займется со мной любовью. На миг я ощутила вину за близость с Зебом, но я быстро отогнала эти мысли.

— я еще ни в чем в жизни не была так уверена.

Он поспешил наверх, а я смеялась. Я держалась за его шею, а он миновал по две ступеньки за шаг.

— Кто — то тренировался, — я хихикала, ощущая движение его тела.

Мы прошли в мою комнату, и Митч медленно опустил меня. Мы стояли посреди моей комнаты и долго смотрели друг на друга.

Со слезами в глазах он сказал:

— Клянусь, и Бог — мой свидетель, что больше никогда тебя не обижу. Я буду всегда верен только тебе.

— Нам нужно говорить друг с другом обо всем.

Он кивнул.

— Обещаю.

Я шагнула к кровати, но Митч остался на месте.

Он испуганно смотрел на меня.

— Мистер Вудс, не говорите, что нервничаете.

Митч вытер руки о джинсы и издал смешок.

— Я ужасно боюсь.

Я провела языком по губам.

— Обещаю, что буду с тобою нежной.

Он рассмеялся и покачал головой.

То, что Митч сделал после этого, было неожиданным.