Не говори мне «никогда»

Глава 37

Тед собирался уже присоединиться к Лауре, которая какое-то время назад ушла спать, когда зазвенел дверной звонок.

Ленокс прошел через прихожую, открыл дверь. Через несколько мгновений он вернулся.

– Вас, сэр.

Растерявшись, Тед медленно встал с кресла, и в ту же минуту в комнату вошел его отец.

– Папа… – Он был настолько потрясен, что больше не нашелся, что сказать.

– Я знаю, что уже очень поздно, но шериф Уилсон лишь недавно позвонил мне, и я решил попытаться… – Его голос потерял былую едкость и глаза, те самые глаза, что совсем еще недавно смотрели на сына с таким презрением, теперь следили за ним с некоторой опаской.

– А?

«Скажи что-нибудь разумное и членораздельное. Что-нибудь содержащее больше одной буквы», – призывал он себя. Переведя дыхание, Тед показал на кресло.

– Пожалуйста, присаживайся. Хочешь чего-нибудь выпить? Кофе? Содовой?

Чарльз, казавшийся изможденным в джемпере, который был ему слишком велик, покачал головой.

– Ничего не надо, спасибо. – Он сел на диван и прислонил к подлокотнику трость. – Я бы подождал до утра, но сестра что-то говорила о твоем отъезде в Белфаст.

– Эта поездка отменяется. – Он помолчал. – Я остаюсь в Техасе. Навсегда.

Несмотря на то, что Тед заметил огонек удивления в глазах Чарльза, он так и не смог понять, понравилась отцу новость или нет.

– Она также рассказала мне о твоем походе на чердак.

Тед чуть не взорвался от гнева.

– Ей не следовало этого делать!

– Не сердись на нее, это моя вина. Я довел ее до бешенства, и она выпалила все, прежде чем поняла, что наделала. Знаешь, она очень похожа на тебя в этом отношении. Сначала говорит, потом думает.

Едва заметная улыбка тронула губы Теда.

– А ты всегда был суровым судьей человеческих слабостей.

– Верно. – Он помолчал. – Насчет цепочки твоей матери…

– Сейчас я ее принесу.

Тед вскоре вернулся и передал цепочку Чарльзу. При виде муки на отцовском лице, когда тот гладил сломанную застежку, у Теда перехватило дыхание.

– Так это был Малкольм с самого начала, – прошептал Чарльз. – Мой собственный брат.

– Да. Прости, отец, что я тогда пришел к неверным выводам.

– Что еще ты мог подумать? Доказательство было убийственным. Даже Сандра поверила.

– Она бы не поверила, если бы я не был в этом убежден.

– И все же ты согласился не сообщать в полицию.

– Мне нелегко далось такое решение. Меня обуревали самые противоречивые чувства, но, в конце концов я не смог пойти на это.

– И ты готов был уехать в Англию, понимая, что я не узнаю, что ты для меня сделал? Почему? Ты боялся, что я окажусь неблагодарным?

«Он все еще не понимает, – подумал Тед с легким сожалением. – Он старается, но все еще не понимает».

– Мне не нужна благодарность. – Чарльз не откликнулся, и сын спросил: – А ты, папа? Что нужно тебе? Чего хочешь ты?

На какое-то время Чарльз, казалось, целиком погрузился в созерцание изображения скульптуры Джека Брайанта на кофейном столике.

– Мне слишком поздно чего-либо ожидать.

– Это неправда. Ты ведь пришел сюда не потому, что слишком поздно. Ты пришел, потому что есть надежда.

– Столько всего произошло…

– Все можно исправить, забыть.

– Так просто?

Тед откинулся в кресле и скрестил ноги.

– Что, слишком импульсивно для тебя?

В старческих голубых глазах промелькнуло что-то такое, чего Тед не видел уже долгие годы.

– Пожалуй.

– Тогда, давай идти навстречу друг другу постепенно, день за днем. И посмотрим, как у нас получится.

Чарльз немного подумал.

– Так будет, наверное, лучше.

Тед знал, что в данный момент из него больше ничего не вытянуть. Для Чарльза и это было много. На первый раз достаточно.

– Я собираюсь сделать фотоальбом, – произнес сын обыденным тоном. – Хочу назвать его: «Многоликий Техас». Поможешь в составлении?

– Я?!

– Естественно. Кто в этом штате знает и любит Техас больше, чем ты? Кто может говорить о нем с большим воодушевлением? Или большей гордостью?

На лице Чарльза появилось некоторое смятение.

– Что я должен делать?

Тед пожал плечами:

– Расскажешь, какие места фотографировать и почему, какие изменения произошли в штате за последние пятьдесят лет и тому подобное.

Чарльз неторопливо кивнул:

– Конечно. Это я могу.

– Отлично. Я тебе позвоню.

Чарльз взял свою трость и поднялся. Тед сделал то же самое. В молчании они вместе прошли к выходу. У старого «бентли», который он так редко водил ныне, Чарльз остановился.

– Спасибо, сын, – сказал он севшим от эмоций голосом. – Ты облегчил мне эту встречу.

Сын! Когда в последний раз Тед слышал это слово?

– Ну, что ты.

Затем случилось невероятное. Чарльз раскинул руки, и Тед почувствовал, как на глаза его навернулись слезы. Сдержавшись, он подался в непривычные объятия.

Эмоции, рвавшиеся наружу, душили его. Одна за одной исчезали обиды, копившиеся в глубоких тайниках его души. Он крепко обнял ссохшееся тело отца.

– Добро пожаловать домой, сын! – прошептал Чарльз.

– Здесь так хорошо, папа.

– Ты всю ночь ворочалась, – сказал Тед.

Тед с Лаурой стояли на веранде, наблюдая, как из-за холмов встает солнце. Он расположился у нее за спиной, обняв руками за талию. Утреннее солнце ласкало его кожу, но истинное тепло исходило изнутри. От того, что он держит ее, от понимания того, что любит и что она любит его.

Лаура вздохнула:

– Я все думала о маме.

– Ты все еще переживаешь, что она уезжает?

– Нет. – Она положила голову ему на грудь. – Я просто беспокоюсь, что ее опять будет эксплуатировать этот так называемый старый друг, что он нанял Ширли только из-за известности, которую она приобрела. С ней его клуб будет забит любопытными несколько недель, а то и месяцев.

– Разве это плохо? Зная, как Ширли обожает внимание?

– Нет. Но что потом? Когда она перестанет быть сенсацией?

Тед крепче прижал ее к себе.

– Не знаю, дорогая. Знаю только одно: если ты попытаешься ее отговорить, она и слушать не станет. Может даже возненавидеть тебя.

– Я знаю, поэтому не собираюсь ей перечить. – Она рассмеялась. – Как забавно, правда? Ничто по-настоящему не меняется. Даже если тебе кажется наоборот.

– Что ты имеешь в виду?

– Я настолько была уверена, что мама начала новую жизнь, что наконец-то она готова осесть, жить в семье. Но она осталась той же Ширли – беззаботной, восторженной, жизнерадостной. И переменчивой.

– Но ты же знаешь, что она очень любит тебя?

– А еще больше любит популярность. Теперь, когда мне, наконец, все стало ясно, я могу с этим и смириться. Без горечи.

Тед поцеловал ее в макушку.

– А как насчет тебя, Шерлок? Есть планы на будущее? Может быть, немного давно заслуженного отдыха? Помнишь, ты говорила, что всегда хотела побывать на Гавайях?

Она рассмеялась:

– Боюсь, в последние дни мне было не до мечтаний о путешествиях.

– Что ж, может, подумаешь над этим теперь?

– М-м-м. – Она склонила голову набок. – А ты поедешь вместе со мной?

Он потрепал ее за ухо.

– Разве новобрачный не обязан сопровождать свою новоиспеченную супругу в свадебное путешествие?

Она обернулась, широко распахнув глаза и раскрыв рот от удивления.

– Ты сказал – свадебное путешествие? Как если… мы поженимся?

– В чем дело? Тебя пугает это слово?

– Нет. Но я думала… Я думала, оно пугает тебя. Я полагала, что ты категорически не приемлешь брак.

В его глазах заплясали веселые чертики.

– Когда это было! Я давно изменил свое мнение. Не только женщины обладают такой привилегией, знаешь, парни тоже способны на это.

– Но… – она медленно, осторожно выдохнула. – Ты хорошо подумал? Может быть, ты просто жалеешь меня, потому что моя мама уезжает. Или, возможно, чувствуешь, что так было бы правильно, раз уж ты решил здесь остаться. В таком случае…

– Боже правый, женщина! Ты всегда так много говоришь, когда мужчина делает тебе предложение?

Она перевела дыхание.

– Нет. Только когда это тот самый мужчина.

– Это значит «да»?

– Только если ты уверен.

– Я уверен. – Он прижался лбом к ее лбу. – Я никогда не был так уверен в чем-либо в своей жизни. Нет, я принял это решение не потому, что жалею тебя. Или потому, что это было бы правильным. Я хочу жениться на тебе, потому что люблю. Потому что не могу без тебя жить. Потому что хочу засыпать каждую ночь, обнимая тебя, и просыпаться так же. Можешь остановить меня, когда посчитаешь, что уже наслушалась.

– О Тед! – То ли смеясь, то ли плача, она обвила его шею руками. – Я люблю тебя!

– Ты все еще не дала мне ответа.

– Да, я выйду за тебя замуж. Да! Да! Да!

Она бы еще не раз произнесла «да», но он не дал ей продолжить. Притянув Лауру к себе, он закрыл ей рот поцелуем.