(Не) идеальный мужчина (СИ)

61. Роман

Миша Барсов — толковый парень, которого мне посоветовали в команду. Очень скромный, редко высказывал свое мнение, но умел задавать правильные вопросы и очень хорошо работал. Никогда бы не подумал, что он может меня так нагло предать.

Всегда воспринимал его как ботаника, который вырос под маминой юбкой. Оказалось все совсем наоборот. И Миша просто хорошо отыграл свою роль и втерся к нам в доверие, усыпив бдительность.

Сейчас я не сводил взгляд с парня, ожидая от него подвоха и попытки сбежать.

— Ты же должен быть в Польше, Миша, — голос Андрея раздался за моей спиной. — Когда вернулся?

— Тогда же когда и Вадим приехал в город, — пожал плечами Барсов, даже не думая потупить взгляд. Сейчас он выглядел самоуверенно, как будто бы мы пришли в расставленную ловушку. Эта мысль заставила меня напрячься. Никто, кроме Серого не знал, что мы поехали загород.

Быстро прикинул в голове риски. Нас с Андреем двое, врасплох застать обоих ему вряд ли удастся. Сейчас мы брали количеством, но я не был уверен, что в доме больше никого не было. Да и Барсов находился на своей территории, а это всегда будет преимуществом.

— Я думаю, ты знаешь зачем мы пришли, — медленно проговорил я, растягивая слова и давая себе возможность просканировать пространство. Простая гостиная с дешевой мебелью — диван, два кресла и старенький телевизор. Пара бутылок пива были небрежно брошены на пол, рядом с коробкой из-под пиццы. Не похоже, что в доме жил кто-то еще. — И зачем же ты мне названиваешь, Миша?

— Чтобы ты наконец-то отвлекся от своей девушки и не вздумал бросать дело! — возмущенно пробормотал парень и я узнал того робкого паренька, который когда-то со мной работал. — Малышка, конечно, зачетная, не буду спорить, но ты поплыл и решил пустить дело на самотек! Когда Вадим наконец-то решил вернуться в город!

В голосе Барсова звенело возмущение, а я среагировал только на одно слово “малышка”. Никто не может так называть мою девочку кроме меня!

— Я тебе советую больше не упоминать мою девушку, если хочешь остаться с целыми костями, — сжал челюсти, пытаясь сдержатся и не врезать парню. Катя не должна даже вскользь прикасаться ко всей этой грязи. Хищник внутри меня оскалился, защищая свое. А малышка уже давно была моей, в моей власти и под моей защитой.

— Ох, как тебя торкнуло, — хихикнул Миша. — Значит, я не ошибся. Ты стал терять фокус, хотя раньше землю носом рыл, чтобы докопаться до правды.

— И давно ты за мной наблюдаешь? — я уже не понимал, друг мне Миша или враг. Какие он преследовал цели? Что его связывало с Вадимом?

— Никогда не выпускал тебя из вида, — пожал плечами парень, как будто бы это что-то нормальное — следить за жизнью чужих людей. — Сначала мне было на тебя все равно, а потом ты мне понравился. С тобой было очень круто работать, но я был должен Вадиму, поэтому сделал то, что сделал.

— А вот с этого места поподробнее, — Андрей прошелся по комнате и опустился в кресло. Сложил руки на груди и стал похож на главу мафии, сжатые челюсти и строгий взгляд. Да, он явно собирался вести допрос.

Миша подтвердил все то, что мне рассказал мне раньше Андрей. Он подделал мою подпись на документах по заказу Вадима. Но он не знает, куда ушли деньги. Звучало достаточно правдиво, но какая-то мысль не давала мне покоя. Казалось, что я упускаю важную деталь — ниточку, которая позволит прижать Ольховского.

— Почему ты не сбежал? Точнее сбежал, а сейчас вернулся, — я не понимал мотивов этого парня. Сейчас он пытался выставить себя практически Робин Гудом, разве что лука и стрел не хватало. — Откуда такое желание, чтобы мы докопались до правды? Какая твоя выгода?

— Моей выгоды нет, просто месть.

Я удивленно поднял брови. Месть? О чем говорит этот парень.

— Мне нужны были деньги на лечение сестры, у нее лейкемия, — Миша сжал кулаки и судорожно сглотнул, ему явно не хотелось говорить об этом. — Когда на меня вышел Ольховский, я не думал ни о чем, кроме того, что мне нужны деньги. Очень много денег. Хватался за любую работу лишь бы заработать. Сестра уже была на поддерживавшей терапии и врачи не давали никаких утешительных прогнозов. Грубо говоря, она жила пока у меня были деньги на препараты, которые помогали ей продержатся ей еще сутки.

Барсов оперся руками в стол и склонил голову. Мне показалось, что у него блестели глаза.

— Ольховский предложил платить за ее терапию то время, пока я работаю в вашей конторе, — парень повернулся и дерзко посмотрел сначала на меня, а потом на Андрея. — А если все пройдет успешно, то мне полагалось еще тридцать процентов от суммы. А это лечение сестры в Германии! Хотя бы призрачный шанс! Не покупка жизни, но хотя бы ее продление!!! .К.н.и.г.о.е.д...н.е.т.

Миша схватил мышку со стола и зло запустил ее в стену, выплескивая свою боль и заставляя меня с Андреем напрячься и вскочить со своих мест.

— И действительно платил, — Барсов без сил опустился на стул и стал напоминать игрушку, у которой сели батарейки. — Вот только обещанные тридцать процентов я так и не получил. Оббивал его пороги, дрался с охраной, но меня даже не подпустили к Королю. Сестра прожила еще три недели.

Голос парня становился все тише и тише. Я напряг слух, в попытке расслышать его последнюю фразу. Хотя уже подозревал, что именно услышу. Не ожидал я продолжения:

— А мама выбросилась из окна в день похорон… Анька была для нее всем…

Я слушал историю парня и чувствовал как волосы на затылке начинают шевелиться. Мне уже не хотелось ему врезать, я вообще не знал как дальше себя вести и что ему говорить.

— Я хочу, чтобы Ольховский сдох, — выплюнул парень, поднимая глаза, которые горели злостью и ненавистью. — Мне все равно какой ценой. Лишь бы мучался перед этим…

Обратную дорогу до офиса мы с Андреем провели в тишине. Каждый пытался переварить информацию и понять, что делать дальше. Судя по тишине, идей ни у кого из нас не было.

— Ты поднимешься? — я притормозил у входа в офис.

— Нет, — покачал головой. — Хочу переварить информацию. И, наверное, стоит проверить ее правдивость. Я буду очень сильно должен Серому, — вымучено усмехнулся, пытаясь как-то разрядить гнетущую атмосферу.

Андрей лишь слегка кивнул и выпрыгнул из машины. А я быстро написал сообщение малышке, мне очень хотелось погрузиться в спокойно-счастливое состояние, которое я испытывал только рядом с ней.

Получив в ответ геолокацию с кофейней, где она сейчас работала, я снова завел мотор и вклинился в поток машин.

Припарковаться в центре всегда было сложно, но сегодня особенно. Я третий раз кружил по вокруг здания, где располагалась кофейня в поиске парковочного места. Увидев, что девушка села за руль розовой ауди и собирается отъезжать, я полностью сосредоточился на парковке, не обращая внимания, что у меня разрывается телефон.

Облегченно вздохнув и заглушив двигатель, я откинулся на спинку сиденья и наконец-то увидел кто мне так упорно звонил.

Вероника.

Трубку брать не хотелось, мы все обсудили еще в университете и я отчетливо помню слезы Кати. Больше я их не допущу.

Звонок противно разрывал тишину машины, а рациональная часть мозга подсказывала, что Вероника не отцепится пока я не возьму трубку.

— И что тебе нужно? — я даже не пытался скрыть раздражения.

— Рома!!! — услышал я истошный визг и оторвал трубку от уха, поморщившись. — Я в тюрьме! Мне предъявили обвинение в краже картин! Сделай что-нибудь!

Лучше бы я не брал трубку.