Не играй по их правилам

Глава 1. Жизнь по привычке

Мой отец решил меня подставить, но он не ожидал, что его подлость ему воздастся.

Трекер привычек — простой и удобный инструмент, помогающий приобрести, закрепить полезные привычки. Эффективность основана на дофаминовом подкреплении, «награде», которую мы получаем каждый раз, когда чего-то добиваемся. У меня же он основан на страхе — это самый древний и естественный вид страха перед хищником, огнем, высотой, болезнью или моим отцом. Главным криминальным боссом города Вагнером Олегом Александровичем или «Музыкант» прозвище данное в криминальном мире. Был известнейший немецкий композитор XIX века Вильгельм Рихард Вагнер, отсюда и прозвище.

Отец родился в маленькой деревушке под Тверью, в обычной семье. Бабушка работала в колхозе, а дедушка был тракторист. Папа с детства был приучен к труду и дисциплине. В школе учился хорошо, поэтому по окончании поехал покорять Ленинград. Он поступил в университет и там же начал заниматься боксом. В конце второго года отец решает, что реальная работа и деньги лучше, чем учёба и бросает университет. Отец работал в разных сферах: швейцаром в местном ресторане, вышибалой в клубе, барменом, официантом.

В скорее он понял, что честным трудом больших денег не заработать, а он стремился именно к этому. Стремление и неумеренное желание, склонность к получению материальных благ и выгоды стали главным стимулом в жизни Музыканта.

В 90 — ые отец формирует банду из друзей — спортсменов и становится её лидером. Те жестокие времена он не любит вспоминать и рассказывать. А я боюсь спрашивать.

Знаю, что он через многое прошел и даже был сильно ранен. Это ранение привело к клинической смерти. Врачи в один голос твердили — «Полученные травмы, не совместимы с жизнью. Извините, но мы не Боги». Они просто не знали, что у них на столе лежит Музыкант, даже смерть его не поборола.

Сейчас отец помощник депутата Госдумы. У него свои люди в администрации города и милиции. Он очень известен и уважаем в больших кругах. Отец занимается благотворительностью, ходит в церковь и общаться с богемой российского общества — политиками, актерами, певцами, музыкантами и юмористами.

Его внимания и одобрения хотят добиться многие, но за этим красивым фасадом кроется страшная суть человека.

Отец показывает свою дьявольскую сторону только за закрытыми дверями дома. Только я знаю «настоящего» Вагнера Олега Николаевича.

Вставать с первым сигналом будильника, одна из моих привычек.

Для отца не соблюдение дисциплины, не позволительно.

За последние пять лет я опоздала один раз, проспала. Сказала честно! И получила свое наказание. Рассеченная губа зажила быстро, но я больше никогда не повторяла своей ошибки.

Так с помощью суровых мер, он учил меня соблюдению правил, послушанию, смирению, кротости.

— Вот видишь к чему приводит твое поведения? Запомни, ты всегда должна думать о последствиях своих поступков.

— Да — я стояла смиренно опустив голову.

Отец зло вздохнул и указал жестом на дверь. В туже секунду я вылетела из кабинета как ужаленная. Оставшейся время я провела в комнате, боясь гнева отца.

Будильник сигналит ровно в 8.00. С тяжёлым вздохом открываю глаза и спускаю ноги на холодный пол. На носочках, что бы не терять лишнее тепло, направляюсь в душ. Под тёплыми струями воды кожа быстро порозовела, а остатки сна слетели окончательно. Выйдя из душа я протёрла большое зеркало, встала перед ним и уставилась на себя.

Значительнее всего выделялись большие голубые глаза и белокурые волосы.

К третьему классу мои волосы были до пояса, как папа и хотел, я их больше не обрезала. Конечно кончики подстригала, но длину никогда не трогала.

Я люблю свои длинные волосы, они мне напоминают маму. У неё были шикарные волосы, она в лёгкую отращивала косу толщиной в руку.

Мне достались ее черты лица: голубые глаза, пухлые губы, вздернутый нос — и способность притягивать взгляды, всегда и везде.

Тряхнув головой я прогоняю мысли прочь, пока воспоминания о маме не поглотили меня.

У отца твердый характер, его воспитывали в строгости и покорности, и так же он воспитывает меня. И несмотря на то, что он был уже самым богатым и властным человеком в городе, тем не менее, он учил уважительно относится к труду и ценить деньги. А так же беречь свою честь, добродетель и репутацию.

Косметикой я практически не пользуюсь, чтобы не привлекать лишнего внимания людей своего отца. Они и так всегда с вожделением смотрят в мою сторону. Но все знают, что дочь «Музыканта» непрекосновенна.

Как обычно, спускаюсь на первый этаж. Меня встречает Глеб. Глеб Александрович служит у отца, сколько я себя помню. Они познакомились в армии и сдружились. В дальнейшем он остался служить по контракту, в армии он провел ещё 7 лет. Но после того, как от него ушла жена, Глеб Александрович не смог принять ситуацию и опустил руки. Были драки, алкоголь и как итог увольнение со службы. В тот момент, именно отец подставил ему свое плечо: помог вернуться к нормальной жизни и взял на работу. Глеб очень верен ему, как пёс. Иногда, я видела по его глазам, что он хочет заступиться за меня, но даже друг не смел перечить отцу. Я его в этом не виню, мало кто отважится пойти против Музыканта.

— Доброе утро Евгения — проговорил высокий сильный мужчина.

— Доброе утро. Хотите кофе? Я думаю у Нино найдётся чашечка. — Я всегда с теплом относилась к Глебу Александровичу. Не смотря на его суровый вид, я думаю у него доброе сердце.

— Спасибо мисс. Но вынужден отказаться. — он мягко мне улыбнулся. Я пожала плечами и пошла дальше через гостиную в направлении больших дверей. Внутри, помещение кухни — светлое, чистое, наполненное манящими ароматами еды и кофе.

Нино уже колдует на кухне, она полноправная хозяйка здесь. Это её царство, ее мир. Когда я захожу, она поворачивает ко мне голову и нежно улыбается, жестом приглашая меня присесть за кухонный островок.

Я обожаю Нино, она вырастила меня и подарила любовь, которой я лишилась после потери мамы. У неё итальянские корни, а значит и темперамент. Конечно, она сама так не думает, но попробуй сказать ей что то поперёк и локальное стихийное бедствие обеспечено.

«Думай своей головой, но сначала послушай, что скажет Нино» — её любимая фраза в которой отражается весь её острый характер.

Она ставит кофе и тост с арахисовой пастой и вареньем передо мной на стол и глядя на часы, напоминает, что у меня осталось на завтрак 15 мин.

— Поторапливайся девочка, я не хочу, что бы твой отец разозлился. А голодной я тебя точно никуда не отпущу.

Я с любовью улыбаюсь ей и с набитым ртом пытаюсь её успокоить.

— Я все съем, обещаю.

Нино театрально возносит руки к небу и произносит наигранным роковым тоном

— O mangi questa minestra o salti quella finestra. («Либо съешь этот суп, либо выпрыгни в окно». Это любимая пословица измученных итальянских мам и бабушек.)

А я пыталась доесть свой завтрак и при этом не подавиться от смеха и не скончаться на кухне от асфиксии. О, тогда бы она достала меня с того света и задала трёпки.

Завтрак был очень вкусный, как и вся еда приготовленная Нино, но с каждым шагом в сторону кабинета отца, он норовит выйти наружу. Кажется, за столько лет, я должна была привыкнуть к такой жизни, к взглядам отца, воспитанию, его деятельности, которую я ненавижу. Но нет, от нервозности желудок скручивает в очередном спазме, а руки становятся влажными.

Делаю несколько глубоких вдохов и стучу в коричневый тяжёлую дверь, захожу в кабинет. Окидываю взглядом комнату, что бы оценить обстановку и настроение присутствующих. Посередине кабинета располагается массивный письменный стол, за которым сидит отец.

Вдоль правой стены расположились стеллажи с книгами, а напротив кожаный диван и журнальный столик, на котором всегда стоит виски.

Тёмные глаза отца мимолётно прошли по мне и вернулись к своему собеседнику. Я немного отступила в угол комнаты и стала ждать.

«Мафиозный сбор налогов «- вот как можно назвать мою работу.

Под властью Музыканта был почти весь город — элитная недвижимость, алкогольный, игорный и топливный бизнес, автоперевозки и порты.

Моя задача вести максимально жесткий и полный учет прибыли либо убытков некоторых заведений и предприятий. Работа не сложная и обычно все проходит обыденно. Но если заведение несёт убытки, то с управляющим «расторгают контракт» и это то что я не могу принять. Чувство отвращения даже от мысли о том, что именно я, предоставляя информацию отцу, выношу смертный приговор этим людям. Конечно они не невинны и однозначно хорошими их не назовёшь, но чувство, что я приставляю дуло пистолета к их головам, не даёт мне спать по ночам.

Сухое предупреждающее покашливание заставляет меня вздрогнуть.

Я понимаю что так ушла в свои мысли, что не заметила, как его заместитель и по совместительству главный прихвостень — Павел уже ушёл. В кабинете остались только мы. Отец взглядом позволяет мне присесть в кресло. Оно слишком огромное для меня, но не смотря на это все мои движения чёткие и точные. Сердце бьется равномерно и ритмично.

Казалось, что он погружён в свои мысли, во всяком случае, на меня он не смотрел.

Я кладу папку на стол.

— Брокерская фирма «Чарльз Шваб» на этой неделе в плюсе на 18 процентов.

Отец одобрительно кивает.

— Новый ночной клуб «Гранд Найт»

Прибыли пока не принес, но он начал самоокупаться и это положительная динамика. Я складываю руки на коленях в деловой манере

— Это было хорошее решение, открыть ночной клуб на Адмиралтейской.

Краем глаза я посматриваю на отца, но он даже бровью не повёл, в ответ на похвалу в его адрес.

— Это все. — спокойно сообщила я.

Отец удовлетворённо кивнул и я поняла, что могу покинуть кабинет.

Выходя я налетаю на Павла.

— Привет малышка. Ты сегодня очаровательно выглядишь.-

Он втянул носом воздух — и пахнешь.

Меня передернуло от отвращения.

— А у Вас оригинальная одежда. Так в фильмах обычно одеваются сутенеры. –

Я его страшно боялась. Но на этот раз решила не подавать виду.

Павел хищно улыбнулся и демонстративно облизал губы. Мой комментарий его не задел, а вот мне стало только хуже от его жадного взгляда. Самого мужчину можно было бы назвать даже симпатичным: хорошее телосложение, худощавое лицо, острый нос, маленькие глаза густая шевелюра, но мерзкий характер перечеркивал все. Мутный, изворотливый, ненадежный, коварный, жестокий, все эти качества привели его к высокому званию любимчика и приемника главы криминального синдиката. Он пугал меня. Хоть я и знала что не он, не кто либо в этом доме меня и пальцем не тронет, но почему то при виде Павла эта уверенность куда то улетучивалась.