Данил
Просыпаться от того, что твою голову окатывают холодной водой — это было что-то новенькое.
— Ты вообще офонарел? — вскочил я с дивана, зло уставившись на Арсения с кастрюлей в руках. Я хотел было броситься на него с кулаками, но сил не было. Как и все предыдущие дни.
Я огляделся в поисках бутылки, которую не допил вчера, но этот гад и тут постарался. В комнате не осталось ничего: ни коробок из-под пиццы, ни бутылок, ни прочего мусора, который точно был тут, когда я засыпал вчера.
— Наконец-то вижу твой трезвый взгляд. Не вздумай снова пить, понял меня?
— А то что? — устало спросил я, плюхаясь обратно на диван в гостиной, но тут же подскакивая обратно, потому что половина дивана была мокрой и холодной.
— А то есть у меня связи, упеку тебя в рехаб на недельку, чтобы прочистили тебя как следует там. Уж поверь мне, они могут, и действие это далеко не из приятных.
— Да мне вообще по барабану, делай что хочешь. — Я развернулся, и пошёл в сторону спальни. Последние пару дней я спал на диване, даже не знаю почему.
Зашёл в спальню, и закрыл дверь, после чего плюхнулся на кровать, закрывая глаза. Боже, дай мне просто заснуть, чтобы ничего не видеть, не слышать и не чувствовать.
Но, конечно же, поспать мне никто не дал. Дверь в комнату открылась, и в моей спальне появился Арсений. И какого черта ему вообще было от меня нужно.
Это я у него и спросил.
— Если ты планировал вернуть Дашу, то уж поверь, вряд ли её мог бы привлечь пьяный, грязный, жалеющий себя мужчина, который ничего не делает, а только сидит дома и страдает.
Арсений меня раздражал. Он ничего не понимал, но при этом пришёл, и пытался умничать. Он думал, я не пытался ничего сделать? Да я объездил весь город, обзвонил всех её знакомых, написал ей миллионы сообщений, умолял отца сказать, где она. И всё было без толку.
А когда я только задумывался о том, какую боль ей причинил, меня всего скручивало так, что дышать становилось тяжело. Если бы я её увидел, если бы она только дала мне шанс извиниться… Моя Даша, моя хрупкая девочка, я заставил её пережить такое, что я и сам понимал, что не было мне прощения. И я заслуживал всех этих страданий.
— Она меня не простит. Ты бы видел, с какой пустотой во взгляде она на меня смотрела, когда я видел её в последний раз. Если она ко мне что-то и чувствовала, то сейчас, уверен, она даже имени моего не хочет слышать… А у меня внутри выжигает всё. Жжёт, жжёт, и никак не могу потушить я это жжение. Самое простое — напиться и уснуть. Проверено на себе.
Накрывшись одеялом с головой, пытаюсь снова закрыть глаза и уйти в царство Морфея, где хотя бы во сне я могу быть свободным и счастливым, и, если повезет, даже снова быть вместе с Дашей.
Обнимать её, держать за руку, следить, как её зрачки расширяются, когда она смотрит на меня.
Одеяло отправилось на пол, а Арсений начал стягивать меня за ногу с кровати.
— Пошли, чупакабра! Нам нужно успеть сделать из тебя человека, перед встречей с твоей любовью.
Какие-то слова Арсения зацепились за моё сознание. И я чуть привстал, повернув на него голову.
— Что ты имеешь в виду? Ты что-то знаешь?
— Возможно. — Невозмутимо ответил Арс, а сам при этом отпустил мою ногу, и скрестил руки на груди. Я же уже и сам вскочил с кровати, схватил его за плечи, и начал трясти.
— Говори. Выкладывай всё, что знаешь. Где она? Как мне её найти? С ней всё хорошо? Как она выглядит?
— Потише, ковбой. Где — точно не скажу. Амалия крепкий орешек. Твой отец сказал ей где Даша, но взял с неё слово нам с тобой не рассказывать. Всё, что удалось вытащить из неё, это то, что Даша с бабушкой сегодня приедут домой к себе на несколько часов, и снова потом уедут куда-то дальше. Так что у нас не так много времени.
— Черт! Ты чего раньше не сказал? — Я ударил кулаком в стену, и что есть силы помчался в ванную, на ходу сбрасывая с себя одежду. Нет, к Даше я в таком виде не пойду.
— Вообще-то, я пытался сказать. — Крикнул мне вдогонку Арсений. — Еще бы кто-нибудь меня слушал!
— Так. — Показал я пальцем на друга, оставшись уже в одних трусах. — Ты никуда не уходишь. Сиди и жди, я быстро. Отвезешь меня до Даши. Я свою машину кинул у бара какого-то.
— Слушаюсь и повинуюсь мой господин. — Поднял руки вверх Арсений.
И уже через полчаса мы мчались по городу к дому Даши. В моей голове были тысячи слов, которые я хотел бы сказать ей при встрече, но все они казались какими-то мелкими, ничего не значащими. А мне нужно было сказать ей что-то, чтобы она точно поняла, насколько я был серьезен.
Оказавшись возле Дашиного дома, нас ждала невозможная удача. Потому что в тот же самый момент я увидел, как Даша помогала бабушке выбраться из такси.
Я выскочил из машины Арсения почти на ходу, пока тот еще тормозил, и тут же бросился к ней.
— Даша! — крикнул я на весь двор, а она замерла. Медленно подняла на меня взгляд, сглотнула, а потом отвела глаза в сторону.
От моего крика голуби, сидевшие на асфальте, взмыли куда-то вверх.
— Нет, Даша, стой! Не уходи, пожалуйста! Я тебя люблю Даша! — Звук отражался от рядом стоящих домов, становясь еще громче. Это действительно заставило её остановиться.
Я ожидал, что мне скажет что-то Даша, когда я подбежал к ним с бабушкой, то слово взяла сама Людмила Васильевна.
— Дашенька. Дай ему извиниться. Я знаю, прощать сложнее, чем извиняться. Но каждый заслуживает второй шанс. А еще, ты самая лучшая внучка на свете, и больше всех заслуживаешь любви. Он говорит правду, что любит. Поверь моему опыту. И поверь, наконец, что тебя можно любить. Я вообще, не знаю, кого можно любить больше, чем тебя..