Не ложись спать!

3

У меня замёрзли ноги. Это было первое, что я почувствовал, когда открыл глаза.

Ноги торчали из-под одеяла. Я натянул на них одеяло, а потом укрылся и сам.

Что такое? Неужели это мои ноги?

Они показались мне громадными. Не такими, как у монстра, но слишком большими для меня. Гораздо больше, чем вчера.

Да что же это такое, подумал я. Я слышал о том, что люди могут внезапно вырасти. И что в моём возрасте дети быстро растут. Но то, что я увидел… Невероятно!

Я вышел из гостевой комнаты. Услышал, как Пам и Грег разговаривают внизу за завтраком.

О, нет! Я проспал. Надо торопиться. Мне не хотелось, чтобы кто-то знал, что я провёл эту ночь в комнате для гостей.

Я пошёл в ванную, чтобы почистить зубы. Всё как-то странно изменилось — стало на удивление маленьким.

Когда я взялся за дверную ручку, мне показалось, будто кто-то опустил её вниз. И потолок словно бы стал ниже.

Я включил свет и посмотрелся в зеркало.

Разве это я?

Вроде бы я выглядел как всегда, и всё же как-то не так.

Моё лицо стало менее круглым. Я потрогал верхнюю губу. На неё появился светлый пушок. И ростом я стал дюймов на шесть выше, чем вчера!

Я… я стал старше. И выглядел на все шестнадцать лет!

Нет, нет, подумал я. Этого не может быть. Мне всё это только кажется.

Я решил на минуту закрыть глаза. Когда я снова открою их, мне будет по-прежнему двенадцать, пронеслось у меня в голове.

Крепко зажмурился, досчитал до десяти и открыл глаза.

Ничего не изменилось.

Я стал подростком!

У меня сильно забилось сердце. Я читал старую книгу о Рип Ван Винкле. Он заснул на сто лет. А когда проснулся, всё кругом стало совсем другим!

Неужели и со мной случилось такое? И я проспал целых четыре года?

Я бросился на кухню. Надо найти маму. Уж она-то объяснит мне, что происходит.

Я побежал вниз прямо в пижаме. С непривычки было трудно управлять такими большими ногами. И на третьей ступеньке я подвернул лодыжку.

— Нееет!

БАХ!

Я пересчитал все ступеньки и упал лицом вниз у самых дверей кухни.

Грег и Пам, естественно, оживились.

— Отлично, Мэтт, — сказал Грег. — Десять очков!

Я поднялся на ноги. Мне было не до шуточек Грега. Я торопился поговорить с мамой.

Она сидела за кухонным столом и ела яичницу.

— Мама! — крикнул я. — Посмотри на меня!

Она взглянула на меня.

— Я вижу тебя. Ты ещё не одет. Поспеши, а то опоздаешь в школу.

— Но, мама, — упорствовал я, — я стал подростком!

— Вижу, — сказала мама. — А теперь поторопись. Я выезжаю через пятнадцать минут.

— Да, побыстрее, Мэтт, — пропищала Пам. — А то мы из-за тебя опоздаем в школу.

Я повернулся, чтобы ответить ей. И… слова застряли у меня в горле. Они с Грегом сидели за столом и ели овсянку. Казалось бы, ничего особенного.

Но только они тоже выглядели не так, как раньше. Если мне стало шестнадцать, то им должно было быть девятнадцать и двадцать. Однако — ничего подобного.

Они выглядели на одиннадцать и двенадцать лет! Они стали моложе!

— Но это невозможно! — застонал я.

— Это невозможно! — повторил Грег, передразнивая меня.

Пам захихикала.

— Мама, послушай меня! — взмолился я. — Происходит что-то странное. Ещё вчера мне было двенадцать лет, а сегодня — целых шестнадцать!

— Сам ты странный! — пошутил Грег.

Они с Пам засмеялись. Всё такие же противные, как и тогда, когда были старше.

Мама меня едва слушала. Я потянул её за руку, чтобы привлечь внимание.

— Мама! Пам и Грег — мои старшие сестра и брат. Но теперь вдруг они стали младше! Разве ты не помнишь? Грег — самый старший!

— Мэтт спятил! — засмеялся Грег. — Спятил! Спятил!

Пам повалилась на пол от смеха.

Мама встала и отнесла свою тарелку в мойку.

— Мэтт, у меня нет времени. Сейчас же иди наверх и переоденься.

— Но, мама…

— Быстро!

Что оставалось делать? Никто не слушал меня. Все они вели себя так, будто всё было как всегда.

Я поднялся наверх и стал одеваться. Но моей прежней одежды нигде не было. Шкаф был набит вещами, которые я раньше никогда не видел.

И она вся подходила к моему новому росту.

Может быть, это какая-то шутка? — думал я, надевая кроссовки сорок второго размера.

Грег вполне способен устроить любой розыгрыш, но как? Не мог же он заставить меня вырасти, а себя сделать меньше?

Даже Грегу такое не под силу.

И тут прибежал Бигги.

— О, нет! — закричал я. — Отойди, Бигги, отойди!

Бигги подбежал и лизнул мне ногу. Он не рычал. И не кусался. И вилял хвостом.

Вот это да! — подумал я. Всё идёт как-то не так!

— Мэтт, мы уезжаем! — прокричала мама.

Я поспешил вниз. Все уже сидели в машине.

Мама повезла нас в школу. Мы подъехали к начальной школе Мэдисон (начальное образование в США начинается с шести лет и заканчивается чаще всего восьмым классом), где я учился, и я вышел из машины.

— Мэтт, — посмотрела на меня мама, — куда это ты собрался? Садись обратно!

— Я пошёл в школу, — объяснил я. — Думаю, ты не будешь возражать? — пошутил я.

— До свидания, мама, — прощебетала Пам.

Они с Грегом поцеловали маму и выпорхнули из машины. И понеслись к школе.

— Довольно валять дурака, Мэтт, — сказала мама. — Так я опоздаю на работу.

Я сел в машину. Мама проехала ещё пару миль и остановилась… перед средней школой.

— Ну вот, Мэтт, — сказала она, — выходи.

Я чуть не задохнулся. Средняя школа!

— Но я же не могу учиться в средней школе! — запротестовал я.

— Что с тобой сегодня? — Мама потянулась через переднее сиденье и открыла дверцу. — Выходи же!

Пришлось выйти. Выбора у меня не было.

— Хорошего тебе дня! — сказала мама и уехала.

Я бросил на эту школу один-единственный взгляд и понял, что хорошего дня у меня не будет.